Ближние и дальние Гл. 30, 31

Повесть с элементами романа. «Ближние и дальние».
      Часть вторая «Род благочестивый».(Основная, наверное).
            Глава тридцатая «Соединённые любовию и скорбью».
Скорбью соединённые Сергей и Клавдия дали себе слово никогда не быть безразличными к беде чужой.  И детей с этой мыслью воспитывать.
  Они расписались сразу после Успенского поста, а на Покров обвенчались, как год назад Серафим с Елизаветой...
  Клава отца своего не помнила – а мать… Она, конечно, не совсем такой, как Веру породившая,  была – но похожей во многом. И детей «нерождённых» на совести трое осталось. И над верующими смеялась, и над выбором дочери такой «невыгодной» профессии -  от ущербности души и интеллекта, видимо…
А дочь чудом иной «получилась» - все, «семью» знавшие, удивлялись. 
Уже будучи взрослой, догадалась Клава, что не разбился отец во время испытаний машины, как мать не раз говорила, а  просто не пожелал брать на себя ответственность за «приплод»,  во грехе блуда зачатый. А «мать» вовремя «избавиться» не успела - только в отличие от Вериной «матери» к зелью столь часто не прикладывалась. А всё остальное…
 Оттого и дочь очень от матери отдалилась – о чём та, кажется, не очень переживала. 
По сути, родителями для юной Клавы  - когда они с Сергеем поженились, ей только восемнадцать исполнилось -  стали в честь Святых Князей наречённые родители мужа. Удивительные люди – никогда не пытающиеся кого-то подчинить, в чужую душу «вломиться, не стучась», искренне считая, что право на это имеют – потому что «добра желают». Это – удел людей ущербных!  А столько духовных испытаний  вынесшие супруги таковыми никогда не были – и потому «фундаментом» духовным, на котором вся семья держалась, стали.
  И о том, как Пётр и Феврония пулю от палачей за веру в страшном тридцать седьмом получили – и чудом смерти избежали, все в семье знали, конечно...
А Вера для Клавы старшей сестрою стала  - судьбы во многом похожие...
 Не раз рассказывал Сергей о Княжеской Чете, к Лику причисленной, – и решили супруги, что если сыновья у них будут, то в честь Князей Благоверных, Князей-Воинов нарекут.
  А внучку Февронией. Не вышло – сыновья родились.
Кстати, назвать в честь Февронии Васильевны старшую дочь Лиза с Серафимом                хотели – да сама бабушка отговорила – вместе с отчеством не очень благозвучно получалось.  И всё же внучка Феврония будет – много позже. Но об этом не сейчас…
 Клава училище с отличием окончила и в скорбный стационар на работу попросилась.
Несмотря на столь юный возраст, больные её не иначе,  как Клавдией Алексеевной величали – за доброту, за искреннее желание помочь.  (Невольно вспоминалась Софья Семёновна из знаменитого романа Ф.М.Достоевского)...
Когда родился у Клавдии с Сергеем сын, тоже жребий тянули – с именами: Пётр  -                в честь, Благочестивого Князя Муромского, Дмитрий – в честь супостата бившего                на Поле Куликовом, и Александр – в честь  победу над врагом одержавшего –                и на Неве, и на Чудском озере.
  Выпало имя Пётр. Он  пожарную академию окончит.
Дмитрием стал второй сын, через год и месяц рождённый. Станет он военным инженером.
Наконец, когда Пётр в третьем классе будет, а Дмитрий - во втором, в мир придёт и Александр – будущий военврач.
  Все за службу – служение своё награды имели…
  Глава тридцать первая «Друзья, в честь Отцов Церкви наречённые».
Возвратимся же к семье Ефрема и Веры. Родившийся в феврале Гриша в школу в шесть                с половиной лет пошёл. В то время было это совсем не просто – да очень уж сам хотел и подготовлен был прекрасно. А ещё, как мы уже говорили, всегда сверстников разумом превосходил…
 Удивительно, но в классе таких двое оказалось  – оттого в первый день и подружились.
Друг Гриши с очень редким для того времени именем -  Василий в январе родился. И, как потом выяснялось, тоже крещёным был. О Василии мы очень скоро расскажем...
 А совсем скоро и третий друг появился, в начале декабря предыдущего года родившийся, Иоанном наречённый.  Были у него две старшие сестры. Маша в девятом, Настя – в шестом. Прекрасная, интеллигентная семья, в которой жила любовь.                Оба родителя - химики. Папа – еврей, Святое Крещение принявший, мама – русская.                В лицах детях удивительно гармонически сочетались черты обеих наций. Только Маша светло-русая, Настя тёмно-русая, у Вани волосы каштановые - а глаза у всех карие.                Но самое главное, что в глазах ум и доброта отразились.
Помните благочестивую еврейскую семью, Святое Крещение вскоре после Великой Победы принявшую, и Михаила Борисовича – фронтового друга старшего брата Ефрема Никиты?! Это - его племянники – дети старшего брата - Семёна Иовича, почти                со школьной скамьи на фронт ушедшего, и Виктории Михайловны. Мир удивительно тесен…
  И Гришу, и Ваню в первый класс целый «сонм» близких провожал, а с Васей была только мама. Интересная, статная женщина, лицом на «Неизвестную» И.Н.Крамского похожая. Только при всём внешнем благообразии, на себя невольно внимание обращавшем,  было видно, что сын у неё поздний…
Вот и пришло время рассказать обещанное… 
 Была Таисия Александровна врачом, а супруг её Тихон Петрович  - кадровым военным.
Оба войну прошли -  и награды имели. Скольких Таисия Александровна к жизни вернула, у смерти отняв! 
  А после войны дважды младенца  выносить не смогла – ранение сказалось. И первый муж ушёл…
А Тихона  Петровича вторая волна репрессий смыла – и жена отреклась, хоть ещё несколько дней назад героем супруга называла и гордилась им. Дочка совсем маленькой была, а её брату или сестре прийти в этот мир «не разрешили».
  Через полгода все обвинения были сняты -  и даже место преподавателя в военном училище предложено. Только предательства Тихон Петрович простить не смог...
А потом с Таисией Александровной встретились. Семь лет прожили – уходить от жены, которая в бесплодии своём не виновата, супруг не собирался – предательства совершить, в отличие от первого мужа её,  не мог…
И вдруг свершилось чудо!
Когда родился Вася, маме почти сорок было, а отцу - сорок пять... 
 Да счастье их  оказалось  недолгим – у Тихона Петровича рак обнаружили. Сгорел ещё недавно сильный и красивый человек  за полгода…
Когда отца не стало, пятилетний Вася словно повзрослел в одночасье и маму утешал как мог.
 Через год  стал к Таисии Александровне один человек присматриваться  -  только  однажды  узнала вдова, что много лет назад именно по его доносу Тихон  Петрович арестован был… О чём же говорить после этого?!  Мир, действительно, тесен…
Однажды не пришёл Вася в школу. Гриша и Ваня, конечно, после уроков                домой к другу отправились, тем более, что оба всегда самостоятельными были....
Друга нашли в соседней квартире у сердобольной соседки – потому что мама Васи                по пути на работу за сердце схватилась… Сделать уже ничего не смогли… Сказались и ранения, и всё после  пережитое…
Мальчик сидел, устремившись в одну точку, - казалось, что все слёзы внутри его «заморозились».
Кроме мамы, никого больше не было – какие-то дальние родственники за тысячу километров…
    Ночевал Вася в доме у Гриши. В тот же день родители вместе с сыном решили, что будет  осиротевший мальчик у них жить и что опеку над ним оформят. Нельзя же,                в самом деле, в беде оставить!
 И Таисию Александровну похоронили – вся семья помогла. Помогли и родители Вани...
Растили мальчиков как братьев – двойняшек – кто не знал, так и думал.
 Конечно, Вася уже немаленьким был и мать с отцом  помнил -  потому родителей Гриши стал называть мамой Верой и папой Ефремом. По «подобию» и бабушек                с дедушками…
    Вспомнили Вера Васильевна и Ефрем Спиридонович Отроковицей Святой предсказанное – что сын их сам брата себе приведёт. И то, как в сонном видении  Святитель Василий позвал кого-то. Вот и свершилось предсказанное…
  Прошло полгода – и однажды появилась на пороге их квартиры молодая супружеская пара  - женщине, явно, со дня на день родить предстояло. Вера Васильевна их, конечно, войти пригласила. Был выходной день  -  Ефрем Спиридонович недавно с дежурства вернулся.
  Будущая мама оказалась…Васиной сестрой по отцу – когда  Тихон Петрович чуть                во второй волне репрессий не утонул, было ей два года.
Когда выросла, случайно всё узнала – что не погиб отец, как мама всегда говорила.
Осуждать маму не стала  - но отца решила найти.  Только пока искала, умер Тихон Петрович.
Долго рассказывать, как удалось ей   найти Васю...
 Решили, что будут общаться как родственники. Вася и Гриша, как мы помним,                не по годам разумными были - без злобы, зависти, самодовольства. К тому же, Анна Тихоновна и супруг её  Борис Владимирович (как Святой Князь - Страстотерпец) всем понравились – почему бы  с ними не дружить?! Нет же вины их ни в чём!
И ещё - несмотря на семилетний возраст, знали мальчишки в силу разумения своего                о том, как люди за веру, за мысли за решётку  попадали и погибали. (Когда подрастут, расскажут им Ефрем Спиридонович и Пётр Михеевич и о той трагической ночи шестьдесят четвёртого, и о Крестном Ходе, кровью залитом)…
  Все вместе чаю попили, побеседовали - Анна Тихоновна недавно диплом учителя литературы получила, а Борис Владимирович три года математику преподавал. Трудились оба в одном из училищ.   
Собрались уже уходить… да  вдруг Аня за живот  схватилась – от всего пережитого схватки начались. Срочно скорую вызвали, а тем временем Ефрем Спиридонович помогал – не его профиль, конечно, но хорошо помнил, чему учили.
Приехали быстро – но ребёнок в машине скорой родился – хорошая, здоровая девочка. Всё обошлось, Слава Богу. Назвали Верой – в честь прекрасной женщины, осиротевшего мальчика в семью принявшего. Вера Васильевна и крёстной была.
Несмотря на «дарованную Конституцией свободу совести и вероисповедования», в те времена часто дома крестить приходилось. Но всё равно крестили... 
Так и дружили  семьи с того дня. И стал Ефрем Спиридонович крёстным их сына – Владимира…

 (Продолжение следует).