Не говорю, прощайте!

   Вечером Аркаша должен был встретиться с Велой. Он просто не представлял, что будет, когда скажет ей, что завтра уедет. А вдруг она расплачется?! Сазонов от этой мысли даже рукой отмахнулся, как от назойливой мухи.
   Всё это сразу словно придавило и теперь на этом удивительном краю земли, будто выбросило его из этого состояния. Ему хотелось и кричать, и молчать, и быть одному и со всеми, в душе было и хорошо и больно. Больно - от скорого расставания, хорошо - от будущей встречи. Ведь он здесь столько нашёл друзей! А они не унывали, а как обычно смеялись и шутили. Такими они были! Но они оставались, а он уезжал! 
   На мысе Край Света было очень много маленьких уютных бухточек. Остров утопал в многоголосье разнообразных птиц. Их за лето стало в десятки раз больше, чем было. Мальчишки, спустившись в бухту, провели на океане весь день. Они жгли костёр, пекли крабов, носились по воде с весёлым псом Роем. Чайки орали вместе с ними, улетая толпой в голубую даль к проплывающим судам мимо берегов острова Шикотана.
   Вечером, когда уже солнце начало скатываться за океан, мальчишки обступили Аркашу. Сашка со спины крепко обхватил его, сжав до боли в своих объятьях.
- Ну, что, Москва, назад ждать тебя? - спросил напрямую Валька.
- Не говорю, прощайте! - улыбнулся Аркаша, мотая головой и насилу сдерживая слёзы. – Говорю – до следующего лета!
   Плакать нельзя! Плачут только девчонки!
- Ну, тогда ловим на слове! – вскинул брови Ванька.
- Зуб даю, что вернётся! - дёрнул Генка зуб.
- Рой свидетель! – дружно ткнули в собаку братья-близнецы, и все захохотали.
   Рой в подтверждение громко гавкнул. Загорский отпустил из крепкого объятия Сазонова. Рой встал лапами москвичу на плечи и лизнул его в нос. Аркаша крепко обнял пса. Ванька свистнул и крикнул:
- Гуляй!
   И пёс размашисто побежал вперёд на сопку.
   Мальчишки весёлой толпой двинулись с океана, оставляя на берегу потухший костёр.

продолжение следует -------------------
(рис.Сёстры Рудик)