Вандализм в законе

По данным экологической комиссии Минздрава, вырубка в Москве одного большого дерева влечет за собой гибель десятка людей,настолько ухудшается окружающая среда. В то же время экологическая обстановка у нас в столице так плоха, что новые деревья не растут. И в этих условиях Государственная Дума санкционирует вырубку в Москве вековых деревьев...

Выйдя во двор, я почувствовала какой-то неуловимый звон беды, вплетающийся в солнечную щедрость летнего дня. А потом увидела вырубленную по кругу кору на кра- савце-тополе, взметнувшем ветви высоко над крышей пятиэтажного дома. Рана была глубока - до самой сердцевины. В ужасе я бросилась к соседке. Она указала мне еще на четыре тополя, подвергнувшихся такой же экзекуции. От нее я узнала, что сделано это черное дело под руководством молодой учительницы Ирины Страховой, которая всех заверила, что деревья от этого не погибнут, а только перестанут цвести и производить пух. Конечно же, не все поверили в эти байки, но махнули рукой: пух и вправду замучил. Соседка пыталась убедить учительницу в том, что та и так должна была бы знать и, скорее всего, знала. И больше никто препятствий не чинил. Не звать же милицию! Не драться же с мужиком, который весело и деловито стучал топором. А на следующий день завсегдатаи двора горячо обсуждали долгое отсутствие горячей воды, а про деревья забыли. Дети, возможно, ученики этой учительницы, забавлялись, сдирая кору с окольцованных деревьев и сводя на нет все мои попытки спасти тополя. Напрасно я ма¬зала раны садовым варом, вживляла в кору веточки, кутала зимой обнаженную сердцевину. Мой любимый тополь жил еще несколько месяцев. Перекрывая ладонью ров на его теле, я чувствовала мощный ток. Постепенно он угасал. К весне все окольцован¬ные деревья погибли.
Высохли ветви красавца-тополя.
Явственно обозначились две руки, воздетые к небу, взывающие о пощаде или о возмездии. Но не было ему пощады, а губителям деревьев - возмездия. Ни милиция, ни жэк не проявили никакого интереса к уничтожению тополей. В жэке даже сказали: «Значит, так надо». После долгих переговоров по телефону наконец приехал инспектор охраны природы. Нашел, что нет никаких оправданий тем, кто обрек деревья на мучительную гибель. Оказалось, что большой тополь - мужской экземпляр и, следовательно, пуха не производит.
- В Москве сейчас невозможно дерево вырастить, - возмущался инспектор. - Вся надежда на тополя. А с ними вон что делают.
Однако к учительнице не зашел.
- Мы ее вызовем, а в дом заходить не имеем права.
Боюсь, что на этом все и закончилось. В этом году зверски ободраны последний тополь и три липы, мешающие въезду автомашин во двор с торца дома. Звоню по старому телефону в природоохранное ведомство. А меня отсылают в префектуру. А префектуре и вовсе нет дела до дворовых деревьев. Она согласовала «расчистку» двух улиц, 3-й и 5-й Парковых, еще недавно утопавших в зелени На большом протяжении полностью уничтожена защитная полоса, отделявшая дома от проезжей части. Кому это было нужно? Кооперативу «Фотон», доходы которого прямо пропорциональны числу вырубленных деревьев. Выгоднее оказалось заплатить миллионный штраф, чем прекратить порубки.
Идет тотальное варварское наступление на природу, на мир и душевный уют, кото¬рый она нам дает, рушатся последние убежища от молоха мегаполиса.
... Это произошло у меня на глазах. За не¬сколько минут живописнейший уголок Измайловского парка превратился в свалку Явились добры молодцы с секирами и начали крушить прибрежные ивы и низкорослые кусты у речки Серебрянки. Надломленные верхушки деревьев падали в речку. Их никто так и не убрал. Сейчас весь лесопарк вдоль линий электропередачи завален засыхающими и гниющими обломками кустов и деревьев. Это побоище устроило Мосэнерго в разгар лета в историческом лесопарке, где ландшафт складывался веками. Происходило это без всякого надзора специалистов по принципу "раззудись плечо, размахнись рука". Никакой экстренной необходимости в вырубке прибрежных кустов явно не было. А ведь кусты эти защищают речку, питают многочисленные пруды. Речка эта, без надобности заключенная в трубу на значительном отрезке пути, мелеет, что ведет к гибели прудов. Один из них - красивейший Ольняный пруд — уже высох. В плохом состоянии и знаменитый Серебряно-Виноградный, несмотря на меры по его спасению.
Дерево - это не только фабрика кислорода, это - проводник тонких космических энергий. Чем здоровее и мощнее дерево, тем сильнее его биополе. Заблуждаются те, кто приписывает вампиризм тополям или иным деревьям - это вопрос индивидуальной совместимости. Нет вредных деревьев. Лично я неоднократно ощущала на себе благотворное - влияние тополя, может быть, потому что это мое дерево по гороскопу. Даже тот самый тополиный пух, из-за которого тополя уничтожают все, кому не лень, по свидетельству науки, очищает воздух от канцерогенов, активно поглощая их.
Другое дело - израненное, умирающее дерево - оно рождает больную энергетику. Я чувствую, как изменилась энергетика двора. Каждый раз, когда я бросаю взгляд на мертвые деревья во дворе своего дома или в мо¬ем любимом уголке Измайловского парка, вместе с болью мне приходит в голову мысль о некрофилии - болезни технократического общества, принимающей разные формы Зараженные ею не чувствуют себя частицей единого живого организма природы — и природа им неминуемо отомстит.
В связи с вандализмом Мосэнерго в Измайловском парке пыталась достучаться на телевидение, в Москомприроду. Слышала ответы: "А чего вы, собственно, хотите? Мы же можем приставить охрану к каждому дереву. «Обращайтесь в дирекцию парка», Обращайтесь в Мосэнерго». Директор Измайловского парка сказала: «Помогите, если можете. Я сегодня ночь из-за этого не спала».
Наконец позвонила я неутомимой защитнице памятников истории и культуры Нине Михайловне Молевой. И застала ее в трансе по поводу угрозы уничтожения сада вокруг усадьбы Гоголя на Суворовском бульваре. Она мне поведала, что вблизи этой усадьбы, где провел последние годы великий писатель, срублены в прошлом году пять огромных вековых тополей. На их месте возникла автостоянка. Ныне подогнана техника для вырубки и раскорчевки сада, в котором есть ясень, посаженный Гоголем. Делается это под предлогом благоустройства с той же целью расширения автостоянки. Недаром Институт США и Канады выделил на это 66 миллионов рублей. А между тем Суворовский бульвар гибнет от выхлопных газов. И опять, как в случае с дворовыми тополями, поборником вырубки является человек, чье призвание вроде бы нести свет в массы и защищать культуру. На сей раз - директор 2-й городской библиотеки .
От Нины Молевой я услышала и вдохновляющую весть о том, что страстные защитники природы еще не перевелись. Некоторые из них даже приковывают себя цепями к деревьям. Именно благодаря им техника еще не пошла в наступление. Но она может пойти в любой момент. Ведь на стороне губителей природы указ Госдумы, санкционирующий вырубку в Москве вековых деревьев. Если это свершится, то от многострадальной нашей древней столицы, от ее колорита и совсем уж ничего не останется. Уничтожалась она при сталинском режиме, при хрущевских реформах, при брежневском застое. Так неужели же победившая демократия станет последним этапом ее уничтожения? Конечно, не демократия тому виной, а экологическое невежество. Но от этого не легче.

Этот материал был напечатан в «Вечерней Москве» в 1995 году. С тех пор прошло 25 лет. Однако проблемы остались те же. Ситуация не улучшилась, а усугубилась. Автотрассы прокладывают через природные заповедники, старинные усадьбы. Вырубается Лосинный остров, Кусково. Не остановила ревнителей «прогресса» даже опасность радиационного заражения Москвы. Трасса пошла через могильник радиоактивных отходов. Протестующих разгоняет и задерживает полиция. Такова реальность сегодняшнего дня.