Федор моржов

   О, это был замечательный человек, папин друг, художник, как и мой отец.
Он все время хохотал и смеялся травил анекдоты направо и налево, но между тем сильно курил и пил.
Тогда это считалось модным, раз ты художник, то должен пить.
Дядя Федор, так с сестрой мы его называли, успел побывать у нас всего один раз. Но и этого раза было достаточно, чтобы понять, какой это неординарный человек и большой талант.
Он был немного суховат, среднего роста, очень задорный и глаза у него всегда светились от счастья.
Его все время обуревали интересные, хорошие идеи. С ним было легко.
Вскоре, когда мне отец сообщил о его уходе, я сильно опечалилась. Потом мы продолжали дружить с его женой Ирен, покуда она, через несколько лет не уехала в Америку в Бостон.
Как-то она нас пригласила на дачу, где жили они вместе с Федором. Места эти были удивительные, Суздальская область, два километра от деревни Кинешма, где стояла известная церковь со старинными фресками.
В этих местах все дышало древностью, буквально все в округе. Через деревню протекала река Нерль, дела красивый изгиб. Я в ней даже купалась. Дача была небольшим деревянным домиком, состоявшим из нескольких комнат. Там было очень уютно, а маленькая кухонька всех объединяла.
Ирен вместе с Федором писали тексы для местных музеев и творчески их оформляли.
Потом, когда Федора не стало, мне отец подарил несколько картин на память, и все они были философского содержания. Одна такая «Адам и Ева» до сих пор висит у меня на стене. На ней изображена ракушка, из которой выходят Адам и Ева, а потом все якобы человечество.