Искусственный разум и вера в Бога

                ***

Посмотрел фильм Спилберга «Искусственный разум» (2001). Спилберг в основном создает популярные блокбастеры, и здесь он не то что бы изменил своему правилу, но в фильме есть «нечто». Разумеется, присутствует часто воспроизводимая ныне тема взаимоотношений роботов и людей. Причем в данном случае люди «плохие», а роботы скорее «хорошие» (по крайней мере, главный герой, робот-мальчик Дэвид): и люди стремятся уничтожить роботов, а не роботы – людей (что является отличительной чертой большинства фильмов на данную тему). В любом случае, роботы ведь не выбирали, хорошими быть, или плохими – в отличие от людей. Проблема в том, что робот-мальчик, созданный для утешения пребывающих в горе родителей настоящего ребенка (он находится в коме, но потом выздоравливает), - создан с «функцией любви». Привязываясь к своей «матери», а потом будучи брошенным ею, он жаждет снова вернуться к ней, чтобы ощутить любовь. И для этого он желает стать человеком. Тема, поднятая еще в «Солярисе» у Лема, и талантливо воплощенная в фильме Тарковского, тут снова возникает: что делает человека человеком? Если некто осознает себя человеком – он человек – даже если его материальная основа совершенно не такая как у нас? У девушки из «Соляриса» основа состоит из антинейтрино (однако она, видимо, не робот), у мальчика из фильма - основа электронная. Однако он желает быть человеком. А тот, кто желает им быть – уже человек. Да, необходимы разум и совесть. Но робот, который мучается от того, что он не человек, и желает любить и быть любимым – может ли считаться существом без разума и совести? Тут возникает еще один вопрос: насколько наши разум и совесть привязаны к определенному биохимическому субстрату на нуклеиновых кислотах? Или, в соответствии с традиционной идеалистической философией, они привязаны к душе? В конце концов, ангелы не состоит из нуклеиновых кислот и вообще из органической материи – но разве им можно отказать в разуме и совести? Не говоря уже о Боге..
Но тогда вопрос, можно ли говорить о душе у робота? Ведь сотворение души в христианской картине мира – прерогатива Бога. Возможно, люди когда-нибудь клонируют себе подобных – но при этом они не творят душу у клонированных, а лишь имитируют природный процесс. Если бы люди могли сотворить душу, пусть и у робота, - они стали бы равными Богу. Но вернемся к фильму. Брошенный людьми мальчик-робот ищет голубую фею из сказки Коллоди «Пиноккио» (переработкой которой является наш «Буратино»), которая, как он считает, поможет ему стать человеком. Т.е. у робота уже «эволюционно возникает» вера в «мифы» и чуть ли не религия! Характерен эпизод в конце фильма, когда на дне моря робот-мальчик находит голубую фею (это всего лишь статуя из аттракциона), и начинает ее просить, чтобы она сделала его человеком. Это до странности напоминает молитву, причем молитву Богородице, ибо статуя голубой феи похожа на католические статуи Девы Марии. Молитва атеиста? Нет, робот не может быть атеистом, как он не может быть и верующим – даже воспроизводя механически действия людей – будет ли он чувствовать то же, что и люди? Это к вопросу о существовании души. Но это молитва в мире, где нет веры в Бога – ибо откуда ей взяться, если нет человека? Тем не менее, в фильме механический мальчик Дэвид молит голубую фею из сказки людей.. Он желает стать человеком, а мы, люди, молим Бога, что Он сделал нас настоящими людьми – и превратил нас из «человекообразных роботов греха», или даже «роботов дьявола» в истинных людей, - приобщенных к вечной жизни во Христе. Любопытно и завершение фильма. Проходит две тысячи лет. Мальчик-робот на дне выключается и замерзает. И его извлекают оттуда и снова включают – «роботы будущего», которые «эволюционировали» за это время. Чем не «воскрешение из мертвых»? Правда, механическое, ибо мальчику-роботу не вернули же душу, в самом деле! Более того, по его просьбе, они «воскрешают» его «мать», которую он так искал, - вернее, клонируют ее, пользуюсь сохранившейся прядью ее волос. Правда, такие клоны живут только сутки, но Дэвид счастлив, и наконец-то он обрел любовь..
Такая вот утопия вечной жизни, воскресения из мертвых, религиозной веры, если хотите. Но иное в мире роботов и невозможно. Подчеркивается, что к этому моменту люди давно уже вымерли (речь идет о новом ледниковом периоде, насколько можно понять), и теперь их преемниками стала «цивилизация роботов», которые вроде бы стали даже «менее механическими», как можно подумать (эволюция, понимаете ли). Кстати говоря, один из роботов говорит Дэвиду, что «люди обладали духовностью» и подчеркивает «человеческий гений» - тем самым невольно признается, что у роботов духовности и гения нет. Но ведь это и есть аргумент против возможности у роботов «души». Обращает внимание, что эти «роботы будущего» ценят в Дэвиде то, что он еще застал «живых людей», и потому его опыт для них бесценен. Но, копируя человеческую духовность, сам не станешь духовным, - если ты не человек. Можно копировать религиозность и даже воскресение из мертвых – но все это будет сущностями без существования. Даже если бы это делал человек-атеист – ничего бы не поменялось. Но человек-атеист все-таки может обрести веру – а робот, конечно, нет. Тем не менее, ностальгия по человеческой цивилизации в этом фильме подчеркивается даже у роботов. И почему-то всплывают в памяти слова, как-то сказанные известным постмодернистом и атеистом Умберто Эко: «допустить хотя бы на одну секунду гипотезу, что Господа нет, что человек явился на землю по ошибке нелепой случайности, и предан своей смертной судьбе, и мало того - приговорен осознавать свое положение, и по этой причине он - жалчайшая среди тварей .. этот человек, ища, откуда почерпнуть ему смелость в ожидании смерти, неизбежно сделается тварью религиозной .. и среди многих примеров, которые ему удастся измыслить .. в некий миг полноты времен этот человек обретет религиозную, моральную и поэтическую силу создать фигуру Христа, то есть образ всеобщей любви, прощения врагам, историю жизни обреченной холокосту во имя спасения остальных... Будь я инопланетянин, занесенный на Землю из далеких галактик, и окажись я перед лицом популяции, способной породить подобную модель, я преклонился бы, восхищенный толикой теогонической гениальности, и почел бы эту популяцию, мизерную и нечестивую, сотворившую столь много скверн, - все искупившей, лишь тем, что она оказалась способна желать и веровать, что вымышленный ею образец – истинен .. даже если бы Христос был не более чем героем возвышенной легенды, сам тот факт, что подобная легенда могла быть замышлена и возлюблена бесперыми двуногими, знающими лишь, что они ничего не знают, - это было бы не меньшее чудо (не менее чудесная тайна), нежели тайна воплощения сына реального Бога .. эта природная земная тайна способна вечно волновать и облагораживать сердца тех, кто не верует».
Интересно, что у Эко инопланетянин как бы тождественен атеисту, - значит, атеисты тождественны инопланетянам? Занятно, учитывая атеизм самого Эко.. А вдруг инопланетянин из далеких галактик тоже верит в Христа? Или, напротив, ненавидит его? Эта простая мысль в голову Умберто Эко почему-то не приходит.. Но в любом случае описываемое им «восхищение» мог бы испытать не только инопланетянин или атеист, но и робот (условно говоря). Даже по «воспоминаниям» роботов в фильме видно, насколько велика была человеческая цивилизация, - пусть мы созерцаем только ее останки. И воспроизводя образы человеческой культуры, даже робот мог бы вычленить из них библейские образы Христа и Его Матери – как наиболее яркие у значительного количества людей. Да, робот не может верить, но сохранить эти образы благодаря механической памяти – он в состоянии, пока функционирует. И если бы кто-то разумный увидел их, существующих уже только благодаря роботам – он мог бы снова познать их величие..