Кодекс чести. Глава 6

Вердон не любил шумные портовые города. Они, по глубокому убеждению мятежного принца, по ночам не спали, из состояния ночного загула сразу же переходили к процессу, именуемого людьми работой. Население Тейстана, второго по величине портового города Южного щита, приезжие люди из Объединённого королевства и других государств, по ночам не спали, без дела слонялись от одной таверны к другой. Здесь считалось нормой вытащить из питейного заведения полупьяных музыкантов, заплатив им огромные деньги, устроить на набережной, на берегу океана Бурь, или посреди оживлённой ночной улицы безумие, именуемое танцами. Люди, как мотыльки, слетались на свет факелов, и, держась за руки, самозабвенно танцевали, обнимались и целовались, чтобы потом раствориться в сумерках парков и скверов и вкусить самый большой грех, которым человека наделил Всевышний. 

Весь день, изнывая от жары, горожане работали, чтобы вечером, дождавшись прохлады, опустившейся на город, пуститься во все тяжкие, тратить деньги, заработанные днём. Безумство, называемое южным темпераментом, с этим ничего не поделаешь, к этому нужно просто привыкнуть. Вердон прошёлся по Тейстана, вдыхая запах деревьев и цветущих кустарников. Принц любовался пальмами, магнолиями и соснами, между собой делившими территорию города, проводил рукой по ровно подстриженным кустам вечнозеленого самшита, отгораживающего тротуары от проезжей части улиц, наблюдал за людьми. Одежда мужчин состояла из лёгких светлых рубашек навыпуск, свободного покроя светлых штанов. Женщины были скорее раздеты, чем одеты и это приводило Вердона в некоторое замешательство. Объединённой королевство, четыре Щита и Золотая середина, но какая разница в характере и в темпераменте людей!

— Опять вы рискуете, Ваше Высочество, – услышал Вердон голос единственно верного ему человека Эдмунда Дальстома. – На вас посмотришь и невольно задашься вопросом: что в городе порока и разврата забыл вальяжно прохаживающийся степенный человек. 

— Мы же договорились, что назвать меня Вашим Высочество ты не будешь. Чем же я отличаюсь от остальных, приехавших в Тейстан? Хожу, смотрю, любуюсь городом.

— Всем, Ваша Милость. Особенно – цветом волос. Я встретил в городе лишь пару человек со светлыми волосами и небесно-голубыми глазами. Я не в счёт, конечно. Встреча в таверне «Кракен» через полчаса. Нужно поспешить.

— Как поживают твои родные братья, Эдмунд? – спросил Вердон, сделав глоток эля. – Одного из них, правде издалека, я видел в Чёрном замке, вы очень похожи. Так же бороду в косички заплетает, такой же светловолосые.

— Хорошо поживают, Ваша Милость. Они, как и я, служат семье Ларвингстонов. Дарвик – вашему брату Тристану, Элиас – Патрику, я вам. Всё нормально.

— Ты понимаешь, что Тристан мой враг, Эдмунд? Рано или поздно мы с ним сойдёмся в смертельном поединке. Возможно, ты и Дарвик будете смотреть друг на друга на поле сражения, находясь по разные стороны. Насчёт Элиаса я спокоен, потому что Патрик никогда меня не предаст, а я его.

— Кстати, насчёт Патрика, – произнёс Дальстом, посмотрев по сторонам. – По городу поползли слухи, что Тристан вызвал Руку Западного щита в Солтфлейт.

— Бездна! – воскликнул Вердон. – Надеюсь, у Патрика хватит ума, чтобы не сунуться в логово льва? Я понимаю, что это дело чести и прочее, но...

— Поэтому он и поехал, Ваша Милость, – сказал Дальстом. – Другого пути у вашего брата нет. В Чёрном камне отсидеться у него не получится, в противном случае Ларвингстон Жестокий пришлёт в Западный щит Красные плащи и те возьмут замок в осаду. Скверная ситуация, леший ветвистый! Не дай боги разразится гражданская война, не дай боги.

— Ты что-то не договариваешь, Эдмунд.

— Да, Ваша Милость. Я услышал на рынке интересную новость: голубь с красными крыльями прилетел в Чёрный камень, когда Тристана в Солтфлейте не было.

Вердон поперхнулся элем, посмотрел в глаза Дальстома.

— Сука... Это проделки Альвина Эддерика, чтоб ему пусто было! Только он способен сплести и раскинуть ловчую сеть, только он. Тристан когда узнает, что Патрик помог мне в сражении у Кошачьего зуба и с деньгами... Тьма! Он ни пред чем не остановится, Эдмунд! Нужно возвращаться с Солтфлейт.

— Я скажу как есть, – произнёс Дальстом. – Вернутся можно, Ваша Милость, но что это даст? Погибнете, но своей смертью брату никак не поможете. Собрать по пути в Солтфлейт войско, превосходящее по численности войско Тристана – не реально. Я не думаю, что Король казнит Патрика. Если это произойдёт, то против Ларвингстона Жестокого выступят знамёна Северного и Западного щитов. Не думаю, что узурпатора поддержат Дома Восточного и Южного щитов. Слишком уж Король всем надоел. У него на уме казни, казни и ещё раз казни. Вы уж простите меня за прямоту, Ваша Милость.

— Это всё по делу, Эдмунд, и извиняться не за что. Ты прав, остаётся просить помощи только у....

— Только у правителей Золотого города. Поэтому, правдой и неправдой, нам нужно попасть на Аргарский полуостров. Не уверен, что денег Патрика нам хватит, чтобы купить армию, но... Но делать сейчас необдуманные поступки никак нельзя, Ваша Милость, никак.

К столу подошёл разносчик еды, положил перед Дальстом половинку серебряной монеты. Эдмунд достал из кармана недостающую половину монеты, сложил из вместе. 

— Где произойдёт встреча? – спросил Дальстом.

Молодой парень показал на невысокого рыжеволосого мужчину лет сорока, стоявшего возле двери таверны. Расплатившись за эль, Вердон и Дальстом вышли на улицу, пошли за рыжеволосым. Он свернул за угол трёхэтажного здания, перед этим остановившись и посмотрев на карету, стоявшую на противоположной стороне улицы. Извозчик едва заметно кивнул мужчине, потом крикнул:

— Прокачу тьеров с ветерком, покажу чудесный город Тейстан. Садитесь, уважаемые.

— Это он нам, Эдмунд? – спросил Вердон.

— Ну а кому же ещё? Садимся, Ваша Милость. Не думаю, что с нами произойдёт что-то ужасное, но элемент риска присутствует. 

— Нам с тобой к риску не привыкать, – усмехнулся Вердон. 

— Так и есть, Ваша Милость.

За окном кареты мелькали дома Тейстана, через полчаса исчезли высокие постройки, людей стало заметно меньше. 

— Как я понимаю, мы скоро окажемся за городом, – произнёс Дальстом, доставая из ножен меч. 

— Это не входило в условия сделки? – спросил Вердон. 

— О каких условиях вы говорите, Ваша Милость? – пожал плечами Эдмунд. – Пираты вообще люди неразговорчивые, должен отметить. Выслушали куда нужно доставить двух человек, они при мне разрубили монету, отправили восвояси. Никто даже не удосужился спросить кто такие, с какой целью отправляемся на Аргарский полуостров. Магия денег, одним словом. Даже не знаю, хорошо это или нет. Посмотрим.

Минут через пятнадцать карета миновала длинные деревянные бараки и причалы для кораблей, поднялась на небольшую возвышенность и покатила вниз, к равнине океана. Заходящее солнце слепил глаза, гребешки волн бликовали, превращая воды океана Бурь в подобие огромного, от горизонта до горизонта, живого ковра. Где-то далеко, почти на выходе из бухты, Вердон увидел корабль со спущенными парусами, на берегу – небольшую лодку, с сидящими в ней людьми. Рядом с лодкой, скрестив руки на груди, стоял темнокожий мужчина в яркой одежде, подпоясанный широким ремнём. В глаза Вердона бросилось непривычное сочетание ярко-красной рубашки, тёмно-синих штанов встречающего и жёлтый тюрбан на голове. Карета остановилась, темнокожий пират открыл дверь, опустил выдвижные ступеньки и... – Вердон не поверил глазам – опустился на колено. 

— Ваше Высочество! Для меня большая честь увидеть вас в полном здравии! 

Принц посмотрел на Дальстома, тот пожал плечами и развёл руки в стороны. Мол, я никому о вас не рассказывал.

— Не удивляйтесь, Ваше Высочество, – засмеялся темнокожий мужчина, – Тейстан город маленький и в нём слухи распространяются очень быстро. 

— Просто замечательно, – нахмурился Вердон. – Переговоры с капитаном пройдут на корабле? 

— Капитан Дид Лафайет перед вами, Ваше Высочество, – поклонился чернокожий. – Прошу в лодку.

— Зачем? – спросил Дальстом, положив руку на рукоять меча. – Переговоры можно провести и на берегу. Если вы и есть капитан корабля, конечно. Тем более, что наши вещи в …

— Ваши вещи на корабле, Эдмунд Дальстом, – произнёс Лафайет. – Если мы не отчалила от берега в течении десяти минут, то на корабль не попадём никогда. Вердон Ларвингстон в розыске и об этом знают не только пираты. Поверьте мне на слово, тьеры. 

Лодка отчалила от берега, капитан сидел на корме, Вердон и Дальстом сели на широкую скамейку, которую морские люди называют почему-то банкой.

— Нет-нет, тьеры, – произнёс Лафайет. – Мы специально расстелили парусину. Придётся вам лечь на дно лодки и лежать, пока мы не удалимся от берега на приличное расстояние. Это жизнь, тьеры, и ничего с этим не поделаешь. Мы сейчас в роли дичи, на которую объявлена охота.

Вердон посмотрел на пустынный берег, на мускулистые спины темнокож гребцов. Принц обратил внимание, что на их шеях находятся широкие кожаные ремни. Лафайет перехватил взгляд Вердона:

— Да, Ваше Высочество, это рабы. Ничего, скоро вы перестанете обращать на подобное внимание и будете воспринимать новый для вас мир таким, какой он есть. В моём государстве испокон веков существуют рабовладельцы, рабы и свободные люди. Но и они когда-то были рабами, но сумели каким-то образом заработать на вольную грамоту. А теперь, Ваше Высочество, вам лучше лечь на парусину и не поднимать головы. Как это сделал Эдмунд Дальстом.

Вердон смотрел на рубленные черты капитана пытаясь понять сколько ему лет. Из-за глубоких морщин, избороздивших лицо Лафайета, это сделать было практически невозможно. Капитан посмотрел в глаза принцу, усмехнулся.

— Что, сильно постарел, Ваше Высочество?

— Не понял, – произнёс Вердон. – Мы с вами встречались, капитан?

— Конечно, – кивнул Лафайет, – мы познакомились примерно тридцать лет тому назад, когда вы гостили в Золотом городе у своих родственников. Я прекрасно помню вашу мать, Клементию, отца Эльбурга Справедливого, ваших братьев. Отчаянные сорванцы вы были, должен отметить. М-да, вернуть бы то время, Ваше Высочество, когда между вами не было вражды. Но увы, колесо истории вспять не повернёшь. А хотелось бы. 

— Сдаётся мне, что вы не пират, Лафайет, – произнёс Вердон.

— Ваша правда, – кивнул капитан. Потом он обернулся, посмотрел в сторону берега. – Можете убедиться в правдивости моих слов, Ваше Высочество. Только сильно голову не поднимайте.

Вердон и Эдмунд одновременно привстали, посмотрели на значительно удалившиеся берега. На нём стояли десять всадников в накидках ярко-красного цвета.

— Они-то откуда здесь? – удивился Дальстом.

— Ты о Красных плащах? – спросил Вердон. – А Тёмный его знает. Но то, что им не обломились, это факт.

— Я бы не был столь категоричным, – покачал головой Лафайет. – Многие мечтают заполучить голову принца Вердона и доставить её Королю Ларвингстону Жестокому.  Пираты в том числе. По прибытию на Аргарский полуостров корабль могут досмотреть, поэтому вам придётся добираться до Золотого города по пустыне. Удовольствие сомнительное, конечно, но у нас особого выбора нет.

— У нас? – переспросил Вердон.

— У нас, – подтвердил Лафайет. – Теперь можно сесть на банку, тьеры, и расслабиться.

Корабль «Клементия Флор», с распростёртой над бушпритом фигурой обнажённой женщины, снялся с якоря, когда на глади океана был виден лунный след, а на небе ярко горели звёзды. Вердон смотрел на удаляющиеся огни Тейстана, на светящийся след за кормой корабля. 

— Дайте угадаю ваши мысли, Ваше Высочество, – произнёс подошедший Лафайет.

— Попробуйте, – усмехнулся Вердон.

— Все ваши мысли только об одном. Вернуться в Объединённое королевство и железной рукой навести там порядок. Угадал?

— Почти, – ответил Вердон. – Я хочу вернуться домой, когда в нём не будет распрей и склок. Порядок наводить придётся, от этого не никуда не деться, но порядок порядку рознь. То, что творится сейчас в пяти королевствах, назвать благополучием никак нельзя. Тристан разобщил людей и правит в своё удовольствие. Люди на него злятся, говорят всевозможные гадости, но только тогда, когда Тристан от них находится на расстоянии нескольких тысяч лиг. Разве можно назвать счастливыми людей, которые постоянно живут в страхе и не знают, что с ними произойдёт через неделю, через месяц или год?

— Мне сложно что-то сказать в ответ, Ваше Высочество, – после долгой паузы ответил капитан. – Я знаю множество примеров из жизни людей, которые счастливы, находясь с ошейником на шее. Один счастлив, что проснулся утром и у него ничего не болит, второй, проснувшись поутру, недоволен тем, что подушка под головой чересчур твёрдая, а ублажавшая его ночью женщина была недостаточно темпераментная. Каждому своё, Ваше Высочество, каждый человек — это свой мир и попробуй в нём разобраться.

— Тоже верно, – согласился Вердон. – Вы наверняка знаете старого прощелыгу и интригана Альвина Эддерика.

— Кто же не знает этого маразматика? Конечно же, знаю. Он же родился и вырос недалеко от Золотого города, в небольшом посёлке на берегу реки Синжа.

— Альвин постоянно повторяет замечательную фразу, которую я помню с детства: «Одним по вкусу леденец на палочке, другим – свиной хрящик или вяленый поросячий хвост». Извините, тьер Лафайет, день был насыщенный, мне нужно отдохнуть. Кстати, когда мы прибудем на место?

— Завтра к вечеру, возможно, чуть позже. Всё зависит от ветра. Хорошего отдыха, Ваше Высочество.

Дальстом маялся с приступом «морской болезни», Вердон покачал головой, не раздеваясь, лёг на кровать, закрыл глаза. Ларвингстон пытался вспомнить, где и при каких обстоятельствах он мог познакомиться с Лафайетом. В голове проносились детские воспоминания, но в них, почему-то, места воспоминаниям о Золотом городе не было. Вердон ловил себя на мысли, что кто-то и зачем-то эти воспоминания из головы удалил.  Дальстом, наконец-то, успокоился, лёг на кровать. Вердон налил в кружку из кувшина вино, сделал глоток и только сейчас понял, что «Клементия Флор» на волнах не раскачивается и корабль лёг в дрейф.

— Что-то случилось, Ваше Высочество? – спросил Дальстом. 

— Пока не знаю. Ты лежи, я поднимусь на верхнюю палубу, узнаю...

В дверь каюты настойчиво постучали. Вердон открыл дверь, отступит на шаг. В каюту, держа в руках фонарь, зашёл капитан. 

— Непредвиденные обстоятельства, Ваше Высочество.  На встречном курсе был корабль и капитан, мой старый знакомый, предупредил, что впереди пираты, которые останавливают без исключения все корабли.

— Бездна! – произнёс Вердон. – Сколько же из-за меня шума. И что теперь, капитан? 

— Придётся вас высадить на берег, – поморщился Лафайет. – До Золотого около недели пути и я не уверен, что вы выдержите переход по пустыне. 

— Есть какие-то предложения? – спросил Ларвингстон, прекрасно зная ответ капитана. – Если нет других вариантов, то спускайте на воду лодку, тьер Лафайет. – Мы дойдём до города, обязательно дойдём, но как в него попасть и как встретился с правителями? Их по-прежнему девять? 

— Да, Ваше Высочество, девять правителей и один из них сейчас находится в этой каюте, – ответил Лафайет. 

— Бездна! – воскликнул Вердон. – Вы оказались не пиратом, сейчас выясняется, что вы не капитан, а один из Девяти неизменных правителей Золотого города. Как это понять, тьер? 

— На объяснения нет времени. Встретимся в городе, обо всём поговорим, Ваше Высочество. Теперь что касается пустыни и Золотого города. Слушайте внимательно и запоминайте.


— Я ещё жаловался в Тейстане на жару, – засмеялся Дальстом. – Ладно жара, но отсутствие воды меня угнетает. Совсем недалеко, за хребтом, её океан, в прямом смысле этого слова, здесь же..

— А сколько у нас осталось воды, Эдмунд?

— Ваша фляжка пустая, в моей воды на донышке. Беда.

— Тьма! Быстро же она закончилась, – произнёс Вердон, наблюдая за орлом, парящим в небе. – Это сколько же мы идём по пустыне?

— Четыре дня, Ваше Высочество, – ответил Дальстом. – Точнее, четыре ночи. Хорошо, что хищников нет. Я вот что думаю: нам нужно прихватывать по часу вечером и по часу утром. На два часа каждые сутки станем ближе к Золотому городу. Как вам такое предложение, Ваше Высочество?

— Никак, Эдмунд. Расход воды увеличится, силы уменьшатся. Плохой твой план, я против него.

Вердон поднялся на ноги, посмотрел по сторонам, потом улёгся в тень скалы, похожей по форме на огромный гриб-переросток.

— Показалось, – произнёс он.

— Что именно показалось? – спросил Дальстом.

— Плач ребёнка услышал, вот что. Нет, но этот запах мне точно не …

— Загадками говорите, – хмыкнул Эдмунд. – То плач ребёнка, теперь какой-то запах.

— Запах смерти, Эдмунд. Запах разлагающегося тела. Вот кто и где сдох, это вопрос. Обойду-ка я скалу, посмотрю.

— И охота вам бродить… ложитесь, набирайтесь сил. Часа через два пойдём, ветром гонимые.

— Меня запах добивает, – ответил Вердон. – Я ближе к .. А вот Тёмный его знает к чему я ближе. Нет, ну это просто невыносимо. Ну и запах!

Ларвингстон вышел на солнце и задохнулся от горячего воздуха. Лёгкие обожгло, Вердон закашлялся. Он сделал несколько шагов по раскалённому песку, увязая в нём по щиколотку, остановился недалеко от выступа скалы, чем-то похожего на навесной козырёк дома. Зажав пальцами нос, Вердон подошёл поближе к бесформенной чёрной массе, распростёршей над песком перепончатые крылья.

— Да чтоб меня! Похоже на лошадь, но разве у лошади бывают крылья? Нет, не бывают. Тогда что это за тварь сдохла?

И опять Ларвингстон услышал детский плач. Он увидел, что под крылом находится маленький чёрный комочек размером с небольшого котёнка.

— И как поиски, Ваше… Фу! Ну и вонь, – произнёс подошедший Дальстом. – А это что за дьявольское создание? Ваше Высочество, не берите его в руки!

— Смотри какое чудо, Эдмунд. Слепое создание, слабое и беззащитное. Я возьму его с собой.

— Куда с собой? – не понял Дальстом. – В Золотой город?

— А куда мы идём? Странные ты вопросы задаёшь. Конечно, в Золотой город. Пошли отсюда.

Вердон, под неодобрительный взгляд Дальстом, налил в ладонь немного воды, поднёс к мордочке непонятного существа, покрытого чёрной короткой шерстью и с зачатками крыльев. 

— Да твою же мать! – услышал Эдмунд ругань Вердона.

Дальстом увидел, что из запястья принца каплями стекает кровь, а дьявольское отродье кровь слизывает.

— Ваше Высочество, хватит кормить его кровью, – поморщился Дальстом.  – Вам не хватает заразы какой-то подхватить. Будет совсем хорошо.  В кавычках, конечно. Давайте промоем рану и чем-нибудь перевяжем.

— В моей сумке есть чистый платок, – сказал Вердон. – Тёмный! Он глаза открыл, Эдмунд. Зрачки вертикальные. Я знаю, что это за животное. Варгана. Их никто не встречал лет триста, если не больше. Опасные твари, должен тебе сказать, они на людей нагоняли страх только одним своим появлением.

— Вы этого варгана кровью будете поить-кормить, Ваше Высочество?

— Придётся, не бросать же его рядом с погибшей матерью. Жалко мне его, хоть ты меня убей.

«Р-ру-ф», – издал варган горловой звук.  Потом он посмотрел в глаза Вердону и у принца закружилась голова.  Он ей тряхнул, отгоняя наваждение.

— Что-то не так? – спросил Дальстом.

— Сам не пойму, – ответил Вердон. – Что-то мелькнуло перед глазами, какая-то картинка. Этот малыш не так прост, как кажется, Эдмунд. По-моему, варганов вывели сумасшедшие маги. Вот только для чего они это сделали, никак не вспомню. Назову-ка я малыша Руфом.  Как тебе такое имя? 

Дальстом вздохнул, покачал головой. Сейчас нужно выжить в пустыне, а не проявлять заботу непонятно о ком. Руф устроился в сумке Вердона, моментально заснул.

— Ну что, пора в путь, Ваше Высочество? 

— Пошли потихоньку. Солнце ещё высоковато, конечно, но.. Это что такое? 

Дальстом посмотрел в сторону высокого барахана и выругался. Он увидел непроходимые заросли леса, за деревьями возвышалось огромное белоснежное здание с небесно-голубым куполом. 

— Нам ещё миража не хватало, – произнёс Вердон. Потом он посмотрел на сумку, в которой спал Руф, на Дальстома.

— Как думаешь, видение и Руф как-то связаны между собой?

— Не улавливаю между ними никакой связи, – ответил Эдмунд. – Миражи были, есть и будут. Воздух сильно разгорелся, вот и мерещится всякая ерунда.

— Когда мы поднимемся на этот бархан, увидим деревья, Эдмунд. Могу поспорить на что угодно. Мне картинку оазиса показал Руф. Три пальмы, какое-то небольшое озеро, разноцветные шатры, горит костёр, на углях жарится мясо.

Дальстом с опаской посмотрел на принца, протянул ему фляжку с водой. Вердон засмеялся.

— Я так и думал, что ты мне не поверишь. Я в порядке, пошли. Дай боги через пять-шесть часов поднимемся на бархан. С него опускаться будет гораздо легче.

На верхушку огромного бархана Вердон и Дальстом поднялись только под утро, когда звёзды начали умирать и воздух стал обжигающе-холодным. Стоять на ногах сил не было, остаток пути люди проделали на четвереньках.

— Ну, как тебе такое, Эдмунд? – засмеялся Ларвингстон, показывая на чахлые пальмы и шатры на берегу совсем крохотного озера. Костра не было, никто не жарил на углях мяса, но зато была вода. Много воды. Ледяной и кристально-чистой. От воды ныли зубы, но Вердон пил и никак не мог остановиться.

— Ваше Высочество, много пить нельзя, – предупредил Дальстом.

— В меня больше не влезет, – ответил Вердон. 

Он лёг на спину и долго смотрел на предрассветное небо. Исходя из рассказа Лайфаета, огромный бархан был основным ориентиром расстояния до Золотого города. Идти оставалось два ночных перехода. Какая-то тревожная мысль не давала покоя, но Вердон никак не мог сосредоточиться. Помог Дальстом:

— Я вспомнил рассказ тьера Лафайета о бархане. Ни о каком оазиса он не говорил.

— Ты хочешь сказать, что мы...

— Сбились с пути, Ваше Высочество. Другого объяснения у меня нет.

— Этого ещё не хватало. Вместо двух ночей придётся идти неизвестно сколько. Ты шатры проверил, Эдмунд?

— В них никого и ничего. Зачем их здесь оставили – понятно. Могли бы еду какую-то оставить, что ли?

— В такую жару она моментально испортится. Хотя, те же кочевники в походы с собой берут же что-то. Вяленое мясо, например, сыр, сухари. Тёмный! У меня опять видение, Эдмунд. К нам бегут какие-то воины. В руках копья и щиты. Странный какой-то мираж.

— Бегут. Бабы к нам бегут, Ваше Высочество. Ишь, как грудями размахивают. Молоденькие, кровь с молоком. Все тёмненькие, стройненькие... плохо, что это мираж.

— М-да... в тебе здоровья хоть отбавляй, – засмеялся Вердон. – Как ты можешь сейчас думать о женщинах, ума не приложу, Эдмунд. Ты меня не перестаёшь удивлять.

— Да будь я проклят! – прошептал Дальстом, доставая из ножен меч. – Это не мираж, Ваше Высочество.

Через несколько минут Ларвингстон и Дальстом оказались в окружении десяти невероятно красивых воительниц. Из одежды на них была плотная ткань, прикрывающая бёдра, полупрозрачная – грудь. Темноволосые и с одинаковой короткой стрижкой, воительницы направили на Вердона и Эдмунда копья, но убивать их не спешили.

— Не иначе ждут кого-то, – шепнул Дальстом.

— Возможно, – согласился Ларвингстон. – Командира, скорее всего.

— Красивые, – сказал Эдмунд.

— Очень, – произнёс Вердон.

Он посмотрел на сумку, из которой выполз Руф. Варган посмотрел на Вердона, потом на воительниц. Те, отступив на шаг, отбросили копья и щиты в сторону, упали на колени, уткнувшись лбами в песок.