Глава 66. Полеты мысли

В начале июля, когда лето уже начало, как это всегда бывает в средней полосе России, набирать силу, наши Иван и Анастасия решили сыграть свадьбу. «Пир горой» был назначен не в ресторане или кафе, как это сейчас принято, либо в ином каком заведении, а в их общем доме, где они, собственно, и жили, но порознь.

Отец Сергий на своей старой «Ладе» ехал на свадьбу. Ярко-зеленый лес, который был виден в боковое окошко, как бы говорил своим видом: «Чудо началось, и наступило время исполнения надежд. Вот и птицы поют об этом, и всё — молодая листва, бездонное голубое небо и солнце — го-ворит о том же!» И в такт этому у Сергия появились мысли о возможности возрождения страны, возрастания и восхожде-ния к вершинам духа людей, реализации, несмотря ни на что, спасительного промысла Божьего. «Но возможно это будет только тогда,— подумал он,— когда у каждого чело-века в душе громко зазвучит голос его совести и когда зву-чание его самого совпадет по частоте с этим голосом. Тогда и человек будет счастлив, и все люди, и мир станет Божьим... Но когда это будет, Господи?»

Торжество почтили своим присутствием все знакомые читателю по дням рождения Анастасии и Раисы Никифо-ровны люди. Не было только, по известным причинам, одно-го Быстрова. Степан Алексеевич с Галиной Борисовной также были среди гостей, «мед и пиво пили, по усам текло, в рот не попало», потому как, несмотря на стремление Ивана с Раисой Никифоровной сделать их центральными своими гостями — и по месту посадки за столом, и по сути,— чув-ствовали себя, как говорится, немного не в своей тарелке. Сказав свои слова и дослушав до конца все тосты и поздрав-ления, они «танцевать» не остались и, тепло попрощавшись с новобрачными, уехали к себе за город.

Раиса Никифоровна, взглядывая на Ивана, думала  о  том,как еще совсем недавно она отчитывала его, называла шалопаем, не способным ни в чем разобраться, с жизнью, подоб-ной пустой бочке. И вот она видит совершенно другого че-ловека — цельного, уверенного в себе, знающего ради чего он живет на земле, мужчину, одним словом. Не иначе как Господь помог, простер длань свою и отвел темные силы, затмевавшие ему разум и делающие душу его бессильной.

А отца Сергия, по принципу маятника, вдруг посетили «еретические» мысли. Он думал о том, как один его прихо-жанин (был ли тот верующим, он не ведал, но в церковь приходил), когда сильно заболел, дал обет Богу, что если выздоровеет, то станет священником. Он выздоровел и стал. «Но чем же это отличается от лечения в платном медицин-ском центре? — думал Сергий.— Внес аванс в виде обеща-ния, получил исцеление и оплатил услугу! А где же труд самого человека? Где преодоление? Где осознание, покая-ние, исправление себя и работа лечения? Вот Иван — в цер-ковь почти не ходит, иногда забегает, а больше верующий, чем тот. Не усомнился, как Петр, «не поглядел себе под но-ги», а смело, не задумываясь, «пошел по воде» и покарал зло! В чем же еще роль верующего, как не в преодолении зла вовне и внутри себя? Как Лев Толстой в своей последней поездке задумался — да, непротивление злу… а если зло внутри тебя?.. (цитирование не дословное — Авт.) Но это возможно, когда люди верят Богу, а у нас многие верят в Бога, а не Ему, то есть не слышат, а если и слышат, то не слушаются Его голоса, звучащего в них. Тогда, получается, они — идолопоклонники... А идолов можно сделать изо все-го, не только из денег и богатства. Моисей боролся с ними, но закон и ритуалы стали таким фетишем, какого не было до того. Идола можно сделать и из Евангелия, и из Христа... Против этого всегда выступал Христос, и выступает поныне, ибо Он жив! А если и далее рассуждать об истинной вере, о вере Богу, о том, что ставится на первое место: ритуалы и правила или сострадание и любовь, то поневоле приходишь к выводу — существуют две церкви: церковь Души и церковь как организация…»

… От человека к человеку переходила очередь сказать тост, поздравить новобрачных, высказать свои добрые по-желания. Царила радостная, как это всегда бывает на свадь-бах, атмосфера. И Раиса Никифоровна радовалась и продолжала думать о внуке. «День долог, а век короток. А иногда бывают дни, которые определяют весь век человека. Если бы была жива дочка, она бы гордилась теперешним Иваном, не презирала бы его, как втайне некоторые матери презирают своих никчемных сыновей».

Оттого что близкие Ивану люди думали о нем и думали положительно, душа его, бессознательно постигая эти мыс-ли и эманации, производимые ими, витала в горних просто-рах, а проще говоря, читатель, у Бескрайнова было очень хорошо на сердце, как не бывало, может быть, с самого дет-ства. И в этом полете он был не один, а с Анастасией. Жен-щине же нужно спасать, если не все человечество, то хотя бы одного мужчину, а для этого ей нужно быть, подобно природе, спокойной, терпеливой и любящей, всегда в своем уме. И Настя находила в себе силы для этого полета.

Они оба чувствовали сейчас как никогда, что представ-ляют собой одно целое. Это чувство было настолько сильно и величественно, невыразимо не только словами, но и мыс-лями, что и Иван, и Анастасия стали испытывать единствен-ное, но очень сильное желание — твердое и светлое желание души — сделать друг друга счастливыми.

Вероника же вдруг вскочила и выбежала во двор. Раиса Никифоровна, заметив это, вышла вслед. Та сидела на ска-мейке, закрыв лицо руками, и плечи ее содрогались в плаче.

— Ты что, милая, Верунчик, что с тобой?

— Бабушка, почему меня никто не лю-би-и-ит...

— Почему ты так решила? Мы все тебя любим!

— Я не о том...— объясняла Вероника, размазывая тушь со слезами по щекам.— Вот Степан Алексеевич нашел свою любовь, у Насти с Иваном все хорошо! А у ме-ня-я-а...

— И у тебя, родная моя, все будет хорошо! Только... ты должна стать сама собой. Ведь какова сама, такая и цена!

… Оставим же, дорогой читатель, Раису Никифоровну и задумавшуюся Веронику, оставим и наших возлюбленных — Анастасию с Иваном, ведь им о столь многом нужно ска-зать друг другу, оставим и всех наших друзей за столь при-ятным обедом,— не будем мешать, оставим со спокойной совестью, так как они счастливы, а, как известно, счастли-вые люди не нуждаются в постороннем сочувствии...

© Шафран Яков Наумович, 2020