Синяя Кошка

  Друзья соорудили шалаши на опушке, как-то даже развели костер, посидели около него и поужинали. Наутро пошли дальше.

  Обычная полевая трава постепенно сменялась другой — короткой, будто скошенной, и серо-голубой, как чуть пасмурное небо. На карте говорилось, что это место называлось Поля Цвета Грусти. И правда, наверное, если бы грусть была какого-нибудь цвета, то только такого, как эти поля. Цветов тут совсем не росло, только трава тихо шуршала.

  Тут ветер донес до друзей странную песню без ритма, рифмы и радости. Она была вот такой:

  Я самая несчастная Синяя Кошка,
  Несчастней меня не бывает.
  Я тут сижу одна на полях
  Совсем одна-одинешенька.
  Больше нет Синих Кошек,
  И Синяя Собака давно убежала,
  Синяя Птица давно улетела,
  И даже Синяя Мышь убежала,
  И почти никого у меня нет!

  Протяжное «нет» превратилось в завывания.

  Ая принюхалась.

  — Пахнет кошкой! И грустью, — животные ведь умеют чувствовать эмоции.

  Девочки и волчица, не сговариваясь, побежали вперед, стремясь узнать, кто же поет такую грустную песню.

  Пробежав немного, они увидели огромную кошку, синюю-синюю, как василек. Она смотрела на закат, где неспешно плыли два маленьких белых облачка, и тихо напевала что-то невнятное.

  Услышав шаги — ведь у кошек очень острый слух! — Синяя Кошка повернулась к команде и спокойно сказала:

  — Привет. Идите дальше, если только вы не имеете чего-нибудь ко мне...

  Друзья поздоровались и ответили:

  — Вообще-то мы идем в Библиотеку Неузнанных Знаний, но мы совсем не спешим.

  — Как хорошо. А то я так долго не разговаривала с людьми. Только с печальками.

  — Это еще что... в смысле, кто? — Вика и Варя пытались представить себе этих загадочных печалек.

  Вдруг Ая залаяла и несколькими прыжками подскочила к какой-то норе, как казалось сначала, кротовьей.

  Но выскочил оттуда отнюдь не крот, а нечто маленькое с такими длинными ушами, что оно в них путалось. Существо пыталось убежать скачками, но наступало на собственные же уши и падало. Оно не знало, что Дратути только лает.

  — Ая! Фу! — скомандовала Варя. Та нехотя послушалась (хотя, была бы она обычной собакой, никогда бы так не сделала!) и отпустила странное создание. И даже не лаяла на него. А то, поняв, что оно в безопасности, подошло к людям и село.

  При ближайшем рассмотрении малыш оказался существом размером с ладонь и волнистыми ушами в половину человеческой руки. Мордашкой он походил на кошку, только с невыносимо печальным взглядом синих глаз. У малыша была короткая фиолетовая шерсть и хвост, похожий на кроличий.

  — Кто это? — девочкам очень понравилось грустное ушастое существо.

  — Это и есть печалька. Только еще маленькая, — сказала Синяя Кошка, облизывая малыша. — Если хотите, могу рассказать про них побольше…

  — Ой, давайте, давайте! — радостно закричали девочки. Даже Ая
заинтересовалась. Фиолетовый малыш тоже прислушался: что-то скажут про ее народ?

  И Синяя Кошка повела рассказ о печальках.

  Эти существа возникли тогда, когда была спета от начала до конца первая печальная песня. До сих пор они появляются именно так.

  Обычно печальки живут здесь, на Полях Цвета Грусти, но иногда они поселяются около людей. Тогда они могут научиться разговаривать.

  Многие люди даже заводят этих существ, как кошек или собак. Хозяева печалек тоже всегда немного грустны, только у них на сердце не черная и разъедающая душу грусть, а тот туманчик светлой печали, будто они давным-давно потеряли что-то, а воспоминание сохранилось и греет душу.

  Иногда печальки собираются в огромные стаи и бегут по миру. Они ищут добрых людей, которые готовы были бы их обнять. Они забегали в дома или на улицах бросались к людям. Тут-то становилось ясно, каков человек в душе. Если он добрый и ему жаль все живое, то он обнимал печальку, и ему сразу становилось хорошо. А если человек черствый и злой, то хоть он бы и выдавал себя за доброго — все равно он не сможет даже погладить грустное существо. И тогда навалится на него совесть, и замучает злая тоска.

  А печальки бегут дальше, потеряв нескольких своих обнятых товарищей (которые возвращались в свои норки или же оставались у людей). Они вытаптывали поля и сносили заборы, переплывали реки — и так до тех пор, пока не найдется достаточно добрых и отзывчивых людей. Хорошо, что таких много. Иначе бы мир погиб. И вовсе не из-за печалек...

  Фиолетовый малыш незаметно исчез куда-то. Девочек вдруг одолела тоска. Как там Егорка и Димас? Где они?.. И еще пыталось вспомниться что-то, что было, казалось, так давно — какая-то деревня, и дом...

  Видя, что люди загрустили, Синяя Кошка сказала:

  — Пожалуй, вам нужно уходить с этих полей. Они навевают тоску.

  — Кошка! — крикнула Варя, когда компания уже уходила. — Кошка, пойдем с нами!

  — Нет, — ответила та. — Я привыкла быть тут, с печальками. Прощайте, друзья!

  — Пока! — и Варя, Вика и Ая пошли дальше.

  А Синяя Кошка, самая одинокая Синяя Кошка, еще долго смотрела им вслед.