Людочка, добро причиняющая..

   В небольшой узбекский городок маму Людочки занесла великая отечественная война сорок первого года вместе с детдомом. Надежда росла крепкой девочкой невысокого роста, ловкой, физически выносливой, схватывающей всё на лету. Она умело организовывала ребят, помогая воспитателям, старательно училась и страстно верила в счастливую послевоенную жизнь. После окончания института, всю себя отдала педагогике. Гордилась своими учениками, их достижениями. Вышла замуж по крепкой любви. Родила Людочку. Получила новую двухкомнатную квартиру. Была отмечена множеством похвальных грамот, будучи активной общественницей. Пролетело счастливое времечко. Неожиданно умер муж. Людочка скоропалительно выскочила замуж за узбека. Родила мальчика и девочку. Дети росли здоровыми и красивыми. Вот только вроде опять жизнь наладилась, ан нет! Пришла беда откуда не ждали. Политические интриги и любимый муж Людочки смотрит волком, уходит отказавшись от русской жены и родных детей, приказав убираться прочь из ЕГО квартиры, полученной ими, как молодыми специалистами от предприятия. Родной город стал чужим и враждебным в одночасье. Надежда продала за бесценок свою двухкомнатную квартирку и вместе с дочерью и внуками уехали покорять Сибирь.

   После южного солнечного города, с недорогой едой и множеством овощей и зелени, разнообразных специй оказались в крупном сибирском городе. Вокруг непривычный холод, дефицит товаров первой необходимости, пучок зелени зимой на рынке дорого – не подступишься. Пока гражданство оформили, да за съёмное жильё платили, одежду зимнюю покупали, деньги утекли, как вода сквозь пальцы. Чтобы было, что кушать и получить комнатку в общежитии пошла работать в ЖЭК техничкой. Да, и эту работу, и комнатку дали по великому блату, да за унизительный вонючий секс со старым начальником ЖЭКа, который покрывал все, что движется, несмотря на свои преклонные года.

   Надежда все понимала и сцепив зубы молчала, а куда деваться, не на улице же голодными замерзать. Но, дочь уловила отстранённое отношение матери, да к тому же бесконечная усталость от трёх работ: две – техничкой, одна - дворником. Отмороженные пальцы. Бесконечно ноющая спина.  Отношения стали натянутыми, разговоры односложными. Людочка, унаследовав характер и физическую силу матери, с остервенением долбя лед повторяла: «Прости господи!», считая, что жизнь наказывает её за неведомые грехи. Пропал в ней лучший технолог пищевого производства. Миру явилась запуганная, постоянно извиняющаяся перед всеми за всё женщина, всем пытающаяся угодить, постоянно заискивающе заглядывающая людям в глаза. С тех пор решила, если будет творить добро, то мир снова засияет всеми цветами радуги, главное искупить неведомо, когда совершённые ею, а может и её предками грехи. Стала кормить крошками птиц, подливать молочка выводку котят в подвале дома напротив.

   Надежда, видя, что ничего не может сделать, для дочери – все силы отдавала подрастющим внукам. Мальчика и девочку активно учила, как ухаживать за собой, готовить, стирать, убирать, гладить, показывая всё на собственном примере, да всё с шутками, с прибаутками. Самое страшное ругательство от неё: «Ах, ты пермяк, солёные уши!» И тут же потреплет ласково по макушке торчащие, коротко стриженные волосы внука. Дети выросли. Бабушка, стала чувствовать себя стесняющей, слабой, ненужной. Людочка взяла моду кричать: «Если бы тебя с нами не было, я давно бы уже вышла замуж. А ты мной командуешь, даже косу обрезать и покраситься в блондинку не даешь! А мужчины любят блондинок! Мои годы идут! Ты моё счастье женское крадёшь своим присутствием!»

   Надежда из радостной и энергичной женщины превратилась в молчаливую, сидящую на стульчике рядом с домом в любую погоду тихую незаметную бабульку. Подойдешь к ней спросишь: «Как дела? Может помощь какая нужна?». Улыбнётся своей жизнерадостной улыбкой, разговорится. Да всё про лес, про грибы. Как хорошо, как вольно дышится на просторе, на природе. Какие у ней есть любимые места. Небольшая речка, в которой даже рыбку умудрялась ловить: «А, что? Почти мясо! Скорее бы весна! Сморчки, строчки пойдут!». Глаза при этом сияли радостно и возбуждённо, смотря мимо собеседника куда-то вдаль. Она словно молодела в этот момент. Но, стоило только начать прощаться, как набегала на лицо мрачная тень. Бессильно брала свою маленькую табуреточку и шаркающей походкой человека с измученной душой заходила в дом.

   Встретила её мельком как-то летом. Вся светится изнутри: «Завтра в лес! За грибами!» А через какое-то время узнала, что не вернулась она тогда из лесу.  В первые сутки Людочка её даже и не искала. От неудобных вопросов отмахивалась: «Погода хорошая, поди решила заночевать, да, с утра порыбачить! Ночи тёплые». Чужие люди переживали: «Ведь никогда, она прежде не оставалась в лесу на ночь, а тут еще возраст за шестьдесят!» Через три дня её нашли грибники рядом с любимой речкой. Сидела прислонившись к сосне. В руках держала таблетки с валидолом, а открытые глаза удивлённо смотрели вдаль, словно спрашивая: «Как, уже всё?»

   Сосед помог съездить за телом и отвезти в городской морг. После похорон, никто не увидел ни одной пролитой слезинки дочери. Наоборот, все были шокированы тем, что Людочка в тот же вечер перекрасилась из брюнетки в блондинку отрезав свою шикарную косу до плеч. Расцвела и закрутила быстрый роман с тем самым женатым соседом, что помог мать привезти. Через полгода от её косы, толщиной в кулак, остался мышиный хвостик, который закрывался на тоненькую заколочку, толщиной с заколку-невидимку. У неё прорезался властный голос.  Стала покрикивать на детей, чтобы они все делали по дому, не стесняясь в уничижительных эпитетах к их человеческим качествам и достоинству. Мальчик потихоньку от мамы оплакивал добрую, ласковую бабушку. Девочка-подросток предпочитала уходить из дому и возвращаться попозже, когда мама спит.

   Соседи предупреждали Людмилу, что дочь связалась с плохой компанией, что там употребляют не только алкоголь. Мать отмахивалась: «Пусть гуляет пока молодая». По весне дочь родила ребёнка-инвалида. Девочка не развивалась и через несколько лет Люда её похоронила со словами: «Отмучилась.» И опять ни единой слезинки. Пока мать ухаживала за внучкой, дочь вышла замуж за другого парня. Родила тщедушного мальчика и дома появлялась очень редко.

   Людмила, из женщины с гонором, снова преобразилась в затюканную самой собой Людочку. На неё снова накатила волна: «Господи за что?» С неистовством кающегося грешника начала всем пытаться делать добро. Только в этот раз добро стало каким-то насильным, агрессивным, угрожающим. Приревновав к соседу ловеласу красивую молодую женщину из их дома, она не придумала ничего лучше, как написать молодому ревнивому мужу соседки письмо о необходимости предотвращения грехопадения. Передала это злосчастное письмо через свекровь. Муж у женщины отличался крутым вспыльчивым характером. Людочка видимо в тайне мечтала, не прибьёт, так хоть синяков наставит. Но, у соседей всё прошло тихо. Муж не стал ревновать к старому ходоку налево, а только посмеялся. Зато свекровь ещё долго пила кровь невестки, поминая про это письмо.

   Началось безудержное кормление всех бродячих собак, кошек, голубей в округе. Казалось бы, что в этом плохого? Места, в которых она это делала. Голуби, где едят, там и какают, писают, сбрасывают перья. Постоянно находятся в этом месте ожидая очередной порции еды. Для безопасности ждут сидя на подоконниках соседей, оставляя там свои пометки, которые отмывать то ещё удовольствие, пристают намертво! Коты соседей, живущих на первом этаже, видя такое большое количество гуляющего мяса, дурели, рвали сетки от комаров в пластиковых окнах.

   В доме напротив рядом с подвалом прикормила котов, со всей округи. Те тщательно всё пометили, тут же справляя свою нужду. Вонь летом стояла невыносимая. Коты в ожидании еды забегали в подъезды, незаметно проскальзывая между ног, спешащих домой по темноте людей. Подъезды тоже стали зловонны, от растекающихся жёлтых лужиц, крендельков, старательно закопанных под коврики у входных дверей. Все подоконники были затоптаны грязью, валялись клочки шерсти. На возмущения людей, она отвечала с улыбкой: «Бог терпел и нам велел! Терпите!» Соседи пугали: «Отравы насыпем!» С той же улыбкой Людочка отвечала: «Сыпьте, это будет ваш грех!»

   На её этаже жила пожилая женщина. Немного вредная по молодости, но жизнерадостная в зрелом возрасте. Людочка её вынудила давать ей деньги, чтобы та сама в магазин не ходила. Через пять лет от постоянного сидения дома у старушки начали отказывать ноги. Она постоянно жаловалась на настойчивые понукания Людочки, но отказаться от её услуг уже не могла. Сын бабушки приезжал вразумлял «добрую» соседку, что та своей заботой только хуже делает. Ничего не помогало. Людочка с упорством фанатки продолжала причинять добро. Бабушка была сердечница и после очередного:

- Вот, я вам купила!

- Мне этого не надо…

-Ну, как не надо? Берите!

   Всё чаще стала вызывать скорую и отлёживаться в больнице по причине плохого самочувствия. Соседи вразумляли Людочку: «Оставь в покое человека!» В ответ слышали фанатично-рьяное:

- Это вам ни до кого нет дела, а я такая самая-самая … и мне всё равно, что вы говорите!

   Через пять лет бабушка умерла.

   Когда уже в который раз прикормленный котик напрудил на соседский коврик другой пожилой женщины, та в сердцах воскликнула: «Ещё раз и я тебя прибью!», - вяло замахиваясь на безразличного кота тапком. Как на грех, в тот же вечер, котик этот куда-то запропал. Людочка обежала всех соседей с рассказом, что старушка прибила несчастного кота. Будучи в гостях и видя такое, я не выдержала: «Вы совсем уже не понимаете, что творите. Человеку уже плохо от того, что Вы врете всем напропалую! Люди много чего говорят в порыве злости, но в большинстве случаев, это просто слова от расстроенных нервов. Найдётся ваш котик!» Людочка пожаловалась парню с первого этажа, а тот под шафе от пива оскорбил и унизил бабушку, а позже устроил драку с её сыном. Хорошо соседи вовремя растащили.

   Вот так и живёт в мире человек свято верящий, что творит добро…