Мадемуазель Зонтаг

               
В 1947 году я впервые приехал в Ленинград. Группа студентов Уральского Политехнического института была командирована в ленинградские вузы «для обмена опытом работы студенческих научных обществ». Поездка состоялась благодаря вулканической энергии председателя нашего СНО, горластого трибуна Лёни Костина, сумевшего «выбить» в профкоме нужные деньги.

Дело было в феврале, во время зимних каникул. В Ленинграде нас поселили в общежитии Института инженеров железнодорожного транспорта (ЛИИЖТ). Побывали мы и в других институтах, а также в Ленинградском университете на Васильевском острове. Погуляли по знаменитому коридору «Двенадцати Петровских коллегий».

Я потом много раз бывал в Ленинграде, но первая встреча с городом не забылась. Мы приехали поездом рано утром. Вышли на заиндевевшую площадь перед Московским вокзалом. Ветки деревьев, провода, решётки оград – всё, за что иней мог зацепиться, было покрыто толстым слоем изморози. За окном трамвая, который тогда ходил по Невскому проспекту, в призрачности медленного рассвета поплыли заснеженные фасады дворцов, колоннада Казанского собора, памятники, кони Клодта, мосты, набережные каналов...

Для меня это была романтическая встреча с городом, знакомым из истории и книг. Впрочем, знал я тогда мало, долго чувствовал ущербность ускоренного школьного образования военного времени, когда за полтора года перескочил три последних класса средней школы.

Шок от встречи с Ленинградом был скорее эмоциональным. Воображение населяло город героями Пушкина и Достоевского в упрощенном хрестоматийно-оперном варианте. Но архитектура улиц, площадей, соборов; золоченые шпили, мосты над застывшей Невой в заснеженных берегах действовали непосредственно, настраивали на торжественный лад. Казалось, что люди, которые живут в таком городе, ежедневно ходят по этим улицам, должны быть особенными, не такими как мы.

Представления были, конечно, нафантазированы, но нашли неожиданное олицетворение. Мне было 19 лет. Я влюбился.На третьем этаже Эрмитажа, между окнами, выходящими на Неву, увидел портрет «M-lle Зонтаг». Поль Делярош написал его в 1831 году. Жена итальянского дипломата, графа Росси, знаменитая немецкая оперная певица Генриетта Зонтаг, сероглазая шатенка с высокой причёской, была изображена анфас до пояса, в открытом вечернем платье. Я подозреваю, что 34-х летний Делярош тоже был к ней неравнодушен.

Она идеально вписалась в созданный мной образ города. Я часами простаивал перед этим портретом. Уходил и снова возвращался. Мне казалось, что её лицо оживает. Увлажняются глаза, вздрагивают веки. Бисерное ожерелье, лежащее на проступающих под кожей ключицах, шевелится от дыхания.

Дежурная, которая присматривала за порядком в верхних залах, была, видимо, обеспокоена моим поведением, говорила: «Ну что ты всё ходишь здесь? Она ведь не живая. Смотри сколько хороших девушек гуляет на улицах».

Через несколько лет, в начале пятидесятых, уже работая на Уралмаше, я приехал в Ленинград в командировку и, первым делом, пошёл в Эрмитаж на свидание. Но «M-lle Зонтаг» на месте не нашёл. Оказалось, что портрет отправлен в запасники. На просьбу пустить меня туда получил отказ. А когда самоуверенно заявил, что это лучший портрет французской школы и его нужно не прятать, а напротив, сделать и продавать его репродукции, то мне посоветовали не терять надежду, потому что экспозицию периодически обновляют.

Прошли годы. Бывая в Ленинграде, я каждый раз заходил в Эрмитаж и поднимался на 3-й этаж в надежде увидеть «M-lle Зонтаг», но тщетно. Лишь в 70-е годы встреча состоялась. Причем, теперь портрет был гораздо лучше освещён, висел на боковой стене. Раньше, когда он находился между окнами, мешал встречный свет с улицы. На сей раз я, не теряя времени, отыскал пункт проката, взял фотоаппарат и сфотографировал портрет при всех возможных комбинациях выдержек и диафрагм. А еще через десяток лет появилась репродукция – цветная открытка с портретом. 30 лет понадобилось тупым искусствоведам, чтобы, наконец, должным образом его оценить.
Глядя сейчас на эту открытку, я сравниваю её со своими чёрно-белыми фотографиями и считаю, что на них мадемуазель Генриетта Зонтаг выглядит гораздо лучше. И это понятно, репродукцию делали бесчувственные ремесленники, а я снимал свою юношескую любовь.
               
   Комментарий 2020
Генриетта Гертруда Вальпургис Зонтаг родилась в 1806 году в семье актеров. Вокалу она училась в Праге в 1816 -- 1821 годах, в 1820 году дебютировала на пражской оперной сцене, затем пела в Вене. В возрасте 17 лет Генриетта первой исполнила главную партию в опере Вебера «Эврианта». А в 1824 году Бетховен доверил ей вместе с венгерской певицей Каролиной Унгар исполнить сольные партии в Мессе ре-мажор и Девятой симфонии. В 1826 году в Париже певица с оглушительным успехом исполнила партию Розины в «Севильском цирюльнике» Россини. В последующие годы Зонтаг выступает в Брюсселе, Гааге, Лондоне. Её артистическому темпераменту близки виртуозные колоратурные и лирические партии в операх Моцарта, Вебера, Россини, Беллини, Доницетти.

 В 1828 году Зонтаг тайно обвенчалась с итальянским дипломатом графом Росси -- сардинским посланником в Гааге. Через десять лет граф Росси был назначен посланником Сардинии в России. Однако, впервые в Петербурге Генриетта оказалась в 1831 году. Русская аудитория восторгалась искусством немецкой певицы. О ней восторженно отзывались Жуковский и Вяземский, ей посвящали стихи многие поэты. Позднее Стасов отмечал ее «рафаэлевскую красоту и грацию выражения».

 В начале 1830-х годов Генриетта Зонтаг оставила сцену, родила семерых детей и жила в основном в Европе. Однако во время итальянской революции 1848 года графа Росси убили, и большая часть состояния семьи была потеряна. Оставшаяся одна с детьми без средств, певица вернулась на сцену. Этот виток ее карьеры принес ей еще большую популярность. Но, возвращение к активной деятельности в 43 года далось Генриетте очень тяжело. Постоянные переезды плохо сказывались на здоровье. В конце концов, в погоне за скорейшими заработками, она добралась с гастролями до Нового Света. Покорив Северную Америку, отправилась в Мексику, где на народном празднике в Мехико заразилась холерой и скончалась в июне 1855 года в возрасте 48 лет.

 Смерть Зонтаг вызвала волну скорби на двух континентах, покорённых «песней, что так напоминает пение птицы, которая, притаившись в листве деревьев, приветствует наступление вечерних сумерек» -- так писал в некрологе о гибели великой певицы Гектор Берлиоз.

 Необычной памятью о певице стала роза «Mademoiselle Sontag», выведенная в ее честь. К сожалению, этот сорт был навсегда утерян в XX веке.