Удивительная история господина Лемана. Часть 2

Иногда господину Леманну очень нравится соглашаться и он начинает улыбаться шире и глаза его становятся цвета мятного чая.


И после завтрака, немного посидев у стойки гостиницы и поулыбавшись шире обычного, господин Леманн одевает старую, но в хорошем состоянии шляпу с большими,  мягкими и мятыми полями, одевает свой  лоден без рукавов, тоже ношеный и немного потертый и , взяв трубку, выбивает ее на растущие в изобилии гортензии, набивает вновь , и ароматы того, что курит господин Леманн – ароматы терпкого можжевельника и детской радости.
И только сейчас можно заметить, что трубка господина Леманна вовсе даже не керамическиая, а стеклянная. С ней то он и отправляется , никому не говоря куда.


А возвращается спустя день... Или два. Может быть спустя три дня. Никто никогда не понил, сколько дней не появляется господин Леман. Постояльцы помнят лишь. Что перед уходом господин Леманн изменился, помолодел. Быть может.... Его кожа стала оттенка тонкого фарфора, появилась бородка фарфорового цвета, черты лица истончились и стал он какой то  хрупкий.

Впрочем , эта хрупкость не мешает господины Леману и шляться неизвестно сколько и неизвестно где. Когда вдруг таким же солнечным утром он появляется вновь, шляпа  у его помята еще больше, лоден уже не потерт, просто рван.На плече у него валяется спящий енот, тяжело охатя и невнятно постанывая за ним в перевалку еле бредет глухарь  с подбитым крылом. Сам господин Леманн иногда икает, деликатно прикрывая рот, и тогда я рие сочные фрутовые тона рислингов, сладкие восточные тона траминеров, сухие древесные тона бургундеров... Ну, иак пишут умные люди , описывая вина...


Вообщем, от гоподина Лемана за версту разит очень хорошим винным погребом, там, где он неуверенно ступает, начинает подниматься лоза. А за ним, потрясая бубнами, бренча систрами и бряцая кимвалами с воплями и диким смехом , спотыкаясь, иногда падая и бурно радуясь при этом, катится клубок человеческих слабостей и пороков, представленной компанией двенадцати  обветшавших оболтусов во главе с девицей сомнительной внешности и еще более сомнительных качеств моральных. Девицу зовут Роза, и, казалось , все пять дев неразумных отлично устроились в ней одной.

Роза все время хватает господина Лемана за рукав, а если получится,то и за шею, пытаясь его поцеловать, а он соглашается, улыбается и обильно распостраняет густые ароматы гутеделей, сильванеров и мюллер-тургау. Это адское зрелище совершенно точно можно назвать вакханалией, уже потму что Вакх, он же Бахус, здесь же! Непонятным образом и с идиотским смехом он летает на бочке вокруг процессии, оря время от время , что он не доктор Фауст. Это почему его отдельно веселит и он заливается смехом. От которого  осыпаются яблочные завязи, черника киснет прямо на кусту, кувшинки немедленно закрываются и стремительно уходят под воду, тащя за собой ничего не подозревающих Дюймовочек, а если земляника и краснеет, то исключительно от стыда.


Его замечают на одной изх небольших горок недалеко от гостиницы, где он не один, а с неким молодым человеком, одетым весьма старомодно. ОнИ вовсе не стараются держаться особбняком, но, почему то, ни у кого еще не возникала мысль  подойти к ним.  На ярком солнце – а таковое всегда после грозовых ночей в Шварцвальде – фигура неизвестного молодого человека кажется зыбкой и даже прозрачной. Те,кто это замечают,немедленно гонят эту мысль от себя – ясно же, это воздух нагревается , поднимается на жарком солнце, колеблется, дрожит и создает эффект и зыбкости, и прозрачности. Господин Леманн рассматриват с интересом листы бумаги, которые со смехом протягивает емы молодой человек.

Очевидно, господин Леманн читает и очевидно, что ему нравится, то, что он читает. Они время от времени перекидываются парой слов, а затем, повернувшись в сторону гостниницы, что кричат бегущему к ним Паскалю. Паскаль – это мальчик, с которым господин Леман может и не согласится. Паскалю лет шесть, у него ярко выраженный цвет глаз – они цвета подвядшей в венке незабудки и вовсе непонятногоь цвета волосы... они есть и их много , и даже мальчиковая прическа у Паскаля есть, но вот цвет волос...

Паскаль подбегает к господину Леманну, приветствует молодого человека – с очевидностью, они знакомы и знакомы давно.  Молодой человек трепет Паскаля по волосам невнятного цвета и протягивает ему исписанные листы бумаги. Даже издалека заметно, как шевелит губами Паскаль, мучительно пытаясь прочесть написанное. И когда он все таки прочтет написаное, Паскаль улыбается.

Господин Леманн никогда не улыбается так, как Паскаль! Он не умеет! Нет, конечно шварцвальдское июльское солнце ярче улыбки Паскаля. Но когда улыбается Паскаль, темная хвоя елей  и пихт, стоящих на достаточно удалений, покрывается золотой пылью, той самой, которую можно заметить по ночам в следах господина Леманна, а грязно рыжий мех белок становится или желым, как лепестки подсолнуха, или оранжевым как апельсин. А еще у белок отрастают длинные длинные ресницы...