Дельфин-белобочка друг

­­­­II место на конкурсе "Киты и дельфины" на "Литпричале - 2021
Зарисовка из жизни морского народа (симанов)
Летающие рыбы нет-нет да пролетают над водой. Для симанов они птички. Симаны любят их, наблюдают за ними, не ловят и не едят. Дельфины,киты, белухи, тюлени (например, гренландские), у них нечто ; у ребят это большие домашние друзья, у взрослых (если они их видели и с ними близки) ; экзотические животные, ласковые, дружелюбные.
Я шла по берегу. Так сегодня не выспалась, проснулась от звука поездов и больше спать не стала: захотелось посмотреть кусок океана, где водятся морские млекопитающие. Иду, дохожу до отеля, а слева от него ; скалы, деревья и гостиница для симанов, если им негде жить. Не знаю, для чего им их выделяют, они могут жить и в обычных домах.
И вот около гостиницы для морских жителей, с осетром на двери, как на рыбном магазине, и касаткой на стене, три мальчика вроде Литтиса на вид, но меньше, шестилетние, играли, забавно бегали друг за другом, как зверьки.  Один мальчик в полосатой, как тело осы, рубашечке и штанах повернулся к другому, в полосато-радужной маечке и тоненько говорит: «Эй, Лэньсо, помнишь? Дельфинчик наш потерял нас и остальных людей. Теперь нашел и радуется. Вчера, помнишь, он плыл ко мне, пасть открыл, меня встречает». Тот ответил, сев на рыхлый песок с восхищенным видом: «Да, он потерял нас, потому что долго людей не встречал. После начал встречать. Забоялся чего-то, задичился. Может, не узнает? И вдруг опять ласкается, играет. Такая прелесть, юркие. Это дельфин Ливсвинг, да, Квити?» Чуть ли не смеюсь над ними. Я видела того дельфина!

Третий мальчик, чьи волосы темно-русые, поднял второго с песка, вскрикнул, плюхнулся на его место.
- Мы пойдем поиграем с Ливсвингом. Когда отдохнем, поедим. Вместе накормим его, измучаем играми. Вот это будет прелесть! - громко сказал он.
Повалялся на песке, позволил посидеть другому. Мальчик в рубашке цвета осы бросает на него песок. Разыгрались!
Я отошла только тогда, когда темноволосый побежал к дверям гостиницы, проник в них, при том весело хохоча.  Двое кричали ему: "Цинк! Ты куда-а! Цинк!»
Забежали, постояли в дверях и скрылись. Я чуть не умиляюсь, иду к родителям. Запомнила имена тройки: Квити, Лэньсо, Цинк. «Цинк» ; самое чудное имя.
Вспоминая их, с десятилетним другом села за стол пить ананасовый сок.  Он тоже любил дельфинов и морских котиков. Добавил, что один дельфик прирученный.
Над нами занавески в розовых звездах. Обои на стенах с белыми розами, ковер в цветах.
В начале вечера, хоть начинаю уставать, вышла погулять на берег. Вижу: опять эти трое мальчишек (узнала их!) стояли у воды, прыгали, а около них плавал дельфин. Я встала от них позади, в пяти шагах. Дельфин ; белобочка. Да, это тот. Все ясно. И те же глазки.
Вот он подпрыгнул, кувыркнулся, на хвосте заплясал, веселя ребят. На Квити накинута серая курточка, на Цинке подвязан свитер. Он позвал дельфина: «Ливсвинг! Ливсвинг!» Тот подплыл. Мальчик бросился на его спину, вцепился в спинной плавник, визжа. Лэньсо кинул в воду небольшую рыбку. Ливсвинг поймал ее, съел, потом привстал, прося еще. Лэньсо запрыгал, заплясал. И что? Дельфин повторял за ним, прыгая и танцуя.
Когда белобочка плюхается в воду, сидящий на нем вопит, как битый щенок. Цинк уже промок, свитер еле держится. Но не слезает, гладит своего дельфина по спине и морде. Квити приманил Ливсвинга к берегу рыбой, снял Цинка с него и грозит ему пальцем. Вот как с дельфином обращаются!
Я хочу уйти. Цинкс со свитером бежит к себе, Квити гладил дельфина, Лэньсо кормит из пакета. Они меня заметили, посмотрели настороженно.
Я решила сама покормить дельфина. Принесла пять килек и стала по одной бросать. Дельфин сначала не доверял, а потом стал есть. Я ему все скормила, кличку назвала, а он стал издавать звуки. Погладить не удалось. Спустя день встретилась с ним, опустившись на дно.
Цинк как-то быстро вырос, поправился. Всегда носит с собой брелок в форме кусочков синего неба с белыми звездами и привязанный рядом ярко-золотой полумесяц. Любит облик ночи, я сразу поняла.
Один раз видела: Квити одну летучую рыбу на лету схватил и хотел бросить Ливсвингу. Но рыбка оказалась проворной: смогла вылететь из его рук.
 Дельфину, как оказалось, пять лет, и шестой год живет крепким. Ему от детства два года.
 Я шла по мягкому песку, попадающему в туфли. Платье развевалось. Я обожала ходить в длинных ярких платьях, волосы отращивала длинные. 
Трое пятнадцати-шестнадцатилетних как смесь симанов с обычными людьми. Они кормили полосатика тоненькими сухими рыбками размером с самый крупный лист крапивы. Они плоские, сзади хвостик треугольничком. На солнце просвечиваются, серебристые с разным окрасом. Один мальчишка в майке с тигром рассматривал рыбку, подняв руку кверху с ней.
Наверное, камбала, - решила я. - Пойду узнаю.
«Хочется пообщаться»,-  подумала я и встала к ним.- Чем Вы его кормите?- спросила я.  Это Катви. Твой китик нам нравится.
 - Мы тут шли и его заметили. Захотели покормить, ; ответил тот самый в майке.
Катви просил есть. У мальчиков три мешка рыбок, к тому же у одного коробочка, а у другого банка.
; Скажите, а что это у Вас? – снова спрашиваю.
Катви в это время проглотил горсть. Трое хором ответили: «Лакомство симанов. Этим и ручных китят, и дельфинят кормят. Сушеные камбалята, мелкие камбалки. Их ловят, сушат на солнце, солят и каждый может получать. Еще можно сушить дискусов. Они также сушатся и так же вкусны. Раньше мелких  скатов пробовали сушить, но они уже другие. И током бьют».
Я удивлена. У них и дискусы, и камбалки.
Три мешка пусты, третий ополовиненный. Кит задремал, как наевшийся щенок.