Тишка

   

     Клетка и два чижика в ней. Как она оказалась в нашем доме, у нас, совершенно не принимающих любое насилие над свободой? Подарили. Открывали клетку и выпускали чижа и чижиху на свободу , ограниченную нашей комнатой. Не припомню, чтобы чижики пели. Он тихо что-то по-птичьи поговаривал и сразу получил имя - Тишка. Её не успели назвать, - выпорхнула в приоткрытую форточку, а Тишка остался. Стало понятно, что любви у них не случилось. Потому и не пелось им.

     Обычно, полетав и попрыгав по круглому столу под лампой, Тишка взлетал и усаживался на абажур, а потом выше - под самый потолок, туда, где неплотно к потолку примыкала полусферой чашечка простенького светильника. Тишка усаживался на край, пригибался,  удерживался на самом ребре и невольно тёрся чёрной шапочкой  о побелку потолка - пёрышки  становились совсем белыми , и Тишка красовался в белой, совсем не характерной для чижика. По сравнению с чижихой он был настоящий франт, яркие жёлтые пёрышки очерчивались чёрными маховыми перьями крылышек , чуть заметные сероватые пятнышки украшали лимонно-желтую грудку. Он так и остался в нашей памяти в своей белой, то ли шляпке, то ли тюбетейке.

     Тишка не был обыкновенным. При приоткрытой форточке он не собирался никуда улетать,  обследовал все уголки и закоулки в верхней части комнаты, заскакивал с абажура на высокий шкаф и изучал чемоданы. Один был побольше, для редких дальних поездок и служил для хранения наших одежд. А второй , маленький , папин - «тревожный» - для служебных поездок . И хранился кожаный саквояж, его створки, обрамлённые жёсткой металлической рамкой,  раздвигались, являя взору вместительное нутро. Иногда взрослые раскрывали его специально для Тишки, - он смело заскакивал внутрь и по-своему что-то комментировал. Позже, когда мы подросли, мы тоже исследовали его содержимое и поняли, что Тишку восхищало тогда.

     Маленький и удивительно дружелюбный Тишка стал главным в доме. Он провожал папу на службу; он следил, как мы собираемся в школу и проверял наш завтрак; он не боялся керосиновой лампы, которую зажигали, когда вдруг отключалось электричество, и при свете которой мы делали уроки.

     В тетрадки, на разлинованные сложными разметками-линиями странички, мы вписывали буквы, соединяя их в простые слова и предложения, стараясь не нарушить границы строгих красных полей  и, обмакивая перо ручки в чернильницу, следили, чтобы не набралось слишком много чернил, иначе клякса или чернильные брызги неизбежно испортят старательно выведенные буквы . Маленькая округлая фарфоровая чернильница напоминала затухший вулкан , верхние края её загибались внутрь конусом  и заканчивались небольшим отверстием-жерлом, куда макали перо, чтобы набрать в него порцию чернил. Из-за такой конструкции чернильница называлась непроливайка.  Стальное перо при нажиме раздваивалось на кончике, прихватывало и зажимало бумажную ворсинку тетрадной странички. Чтобы продолжить писать мы промокашкой очищали кончик пера, но чернила пропитывали рыхлую бумагу и пачкали пальцы . Фиолетовые пятна на пальцах были нашими первыми  трудовыми мозолями.

     Иногда попадались тетрадки с очень качественными , белыми гладкими листами. Перо скльзило легко и нажим оставлял красивые буквы с изящными  и плавными переходами от утолщённой, с нажимом , линии , к тоненьким, нитяным, переходящим в круглые завитки и точки. Чернила ложились на бумагу, как наполненные мелкие  кровеносные сосуды, отблескивали фиолетовым, какими бывают жёсткие крылышки у жуков, а потом от тепла высыхали, становились плоскими и матовыми , и не надо было использовать промокашку. Но лучше было промокнуть прежде, чем закрыть тетрадку,  чтобы  не до конца высохшие чернила  не отпечатались на противоположной страничке и не испортили всё домашнее задание. И надо было посматривать за Тишкой , - он мог прогуляться по страничке и оставить лапками свой след в правописании. След чижа.

     Тишка проверял нас , или понимал, как важно учиться. Скакал по столу, заглядывал в пропись, садился на руку , совершенно невесомый , забавный, сообразительный и любопытный. Чернильница и запах чернил ему не нравились, но вот угощение, которое мы приносили для него,  принимал с восторгом. Жили мы практически в лесу, поэтому всегда собирали для него шишки, серёжки с лиственных деревьев и кустов и колоски трав. Он суетился, прыгал по столу и деловито осматривал подношения, выбирал себе по-вкусу.

      Тишка любил бабушку: у неё были лучшие продукты, которыми он разнообразил своё меню и она так полюбила его, что даже вызывала у нас ревность. Бывало бабушка  дождётся нас к обеду, разольёт по тарелочкам супчика, сядет напротив и смотрит, как нам вкусно и сама причмокивает от удовольствия, которое получали мы.

   Тишка ловко переманивал на себя всё бабушкино внимание. Она следила за его обедом , разговаривала с ним, баловала кусочками моркови или сочного яблочка, ядрышками семечек , а Тишка таял и даже начинал петь ей свои простые и звонкие песенки. Любовь.

     Тишка превосходил самого себя , встречая папу со службы. Летел навстречу, суетился, что-то болтал по-своему и звонко,  и весело, и даже по-особенному скрипел-шипел, присаживаясь на капитанский погон, -  наверное это было совершенно секретное, зашифрованное сообщение. Пока папа снимал китель и умывался, Тишка по-деловому залетал в свою клетку. Там стояли две  миски с водой ,- что побольше - для купания. Тишка топорщил крылышки, долго окунался, брызгался, снова окунался , его белая шапочка теряла свою ослепительную белизну. Потом пристраивался на подлокотник кушетки и прихорашивался , чистил пёрышки. Видно было, что он успевал по папе соскучиться и хотел побыть с ним рядом. А может быть охранял папин короткий сон. Они оба знали, что значит летать.

     Лето подходило к концу и мы переживали, что Тишке будет грустно и скучно зимой. Он что-то задумал, или какая-то чижиха напела ему про тёплые края и сладкие фрукты,  сидя на ветке за приоткрытой форточкой, только в один прекрасный, наверное, прекрасный для Тишки день, он сел на форточку, присвистнул-чирикнул-прошипел нам на прщание и упорхнул в свою новую жизнь. Навсегда.

      Мы ещё долго  выглядывали в окно, ждали, не мелькнёт ли в листве деревьев Тишка в белой шапочке-тюбетейке, не он ли высвистывает звонкие рулады с шипеньем в завершающем аккорде, не закрывали форточку, в надежде, что вернётся поплескаться в своей миске-ванночке и следили, чтобы всегда была свежей вода. Нет. Не вернулся. Упорхнул навсегда.

     Много лет минуло, а все кажется, что  Тишка до сих пор обитает в далёких райских кущах, поклёвывает семечки ,  утоляет жажду росными каплями и соком сладких яблок . И помнит всех нас,  большой круглый стол под скатертью, абажур  и побелку, которой подкрашивал свою шапочку-тюбетейку, помнит вместителный кожаный саквояж , в котором хранился папин боевой орден.

     Помнит бабушкину добрую улыбку, её тёплые и мягкие, в глубоких морщинках руки и наши первые прописные буквы , которые мы научились складывать в слова , чтобы потом написать о том простом и главном, что научило нас верить, помнить, понимать и любить,  до тех пор, пока и мы не упорхнём в те райские кущи, где встретят нас и где ждёт нас Тишка , которого мы сразу узнаем по белой маленькой шапочке-тюбетейке.

    


      


Рецензии
Спасибо!
Трогательное воспоминание о детстве с запахом железисто-галлусовых чернил.
Потому и не нравились Тишке.
Тишка сам выбрал жизнь и подругу.
Странно, что больше никогда не прилетал; обычно ручные птицы часто навещают своих друзей и тех, кого считают родителями, ибо видели от них только любовь и доброту.
Ваш с признательнсотью Эспри

Эспри Де Лэскалье   18.01.2024 16:48     Заявить о нарушении
Спасибо, Эспри, так маленькая птичка сохраняет
самые дорогие воспоминания.

Ирина Манырина   18.01.2024 22:35   Заявить о нарушении
Животяги, вообще, любят нас искренней и больше, чем мы этого заслуживаем.
Недостойны мы часто их преданной и честной любви

Эспри Де Лэскалье   18.01.2024 23:35   Заявить о нарушении
На это произведение написано 12 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.