ГЛАВА 1
Комната была освещена тусклым пламенем свечи. За столом сидела девушка, и что-то быстро писала, останавливаясь лишь затем, чтобы обмакнуть перо в чернила.… Через несколько минут, закончив писать, девушка присыпала бумагу песком, ещё раз перечитала написанное, и, взяв со стола маленький серебряный колокольчик, позвонила. На звонок тот час же явилась пожилая женщина, по внешнему виду которой посторонний человек мог бы определить, что она относится к крестьянскому сословию, но занимает среди остальных слуг более высокое положение.
- Няня, - обратилась к ней девушка, - пусть утром посыльный отвезёт это письмо господину Соколовскому. Я принимаю его предложение.
- Господи, барышня! – няня всплеснула руками и неодобрительно покачала головой, - неужели вы выйдите замуж за…
- За игрока, дуэлянта и повесу? Да, няня, к сожалению, я вынуждена это сделать.
- Но как же это можно? Ваш папенька...
- Мой папенька умер полгода назад, заложив г-ну Соколовскому это имение вместе со всеми вами и проиграв в карты всё остальное наше имущество. Так что, няня, мой выбор не богат – либо я выхожу за него замуж, либо…. Меня даже в монастырь не примут, потому-что мне нечего туда внести в качестве вступительного приданного! Поэтому я окончательно и твёрдо решила стать его женой, и не намерена больше это обсуждать. Здесь изложены условия, при которых я соглашусь на брак. Я не сомневаюсь, что он их примет – он ведь давно уже добивается чести стать моим мужем. Его ухаживания начались ещё при жизни отца и всегда ужасно меня раздражали,… но теперь мне придётся взять себя в руки и быть с ним любезной, раз таков мой жребий.… Ведь, возможно, моё упрямство и стало причиной нашего разорения. Теперь Соколовский имеет мои непогашенные векселя на полмиллиона рублей и закладную на имение. Завтра после обеда он приедет обсудить условия брачного контракта. Так что пусть утром Никита отвезёт ему это письмо и дождётся ответа. А теперь ступай, няня, а я лягу. Я сегодня ужасно устала.
Когда на следующее утро няня пришла в спальню хозяйки, она осмелилась всё же спросить, не изменила ли барышня своего решения.
- Нет, - ответила девушка, - Я не передумала и ничего не собираюсь менять в своих планах на будущее.
- Но как же так можно, Наташа? Ведь он же не любит тебя, да и ты, кажется, тоже…
- Это не имеет никакого значения, няня! Я отлично знаю, что многие мои подруги, которые находятся в менее отчаянном положении, чем я, выходят замуж отнюдь не из-за нежных чувств.
- Taк ведь их принуждают к этому, голубушка моя. А ты свободна и можешь сама решать свою судьбу.… Почему ты хочешь выйти замуж именно за господина Соколовского?
- Няня, я ведь объяснила тебе, что завишу от него ещё сильнее, чем мои подруги зависят от своих родителей или опекунов. У него мои деньги и имение…. И всё это по милости дорогого папеньки! Хватит говорить об этом, няня! Ты уже с утра испортила мне настроение, а ведь мне сегодня предстоит свидание с будущим женихом.
- Наташа…
_ Прошу тебя, няня, больше ни слова об этом! А если не можешь сдержаться, ступай! Я оденусь сама.
Няня не проронила больше ни слова. Она очень хорошо знала, что если хозяйка что-нибудь задумала, то никто и ничто не заставит её отказаться от намеченного плана.
«Господи. Сохрани мою барышню!» - подумала она, - Наставь её на тот путь, которым ей нужно идти!»
Господин Соколовский пробежал глазами послание соседки и повертел головой. Не веря прочитанному.
«И она ещё ставит условия! А ведь я фактически владею её имуществом, и мне ничего не стоит выгнать её из имения! Но я даже подумать не могу о том, что с ней тогда может случиться! В лучшем случае станет чьей-нибудь гувернанткой или компаньонкой, что совсем не для неё… ну вот, теперь я её жалею, хотя давал себе слово не допускать по отношению к ней никаких тёплых чувств…. Да, моя прелестная соседка всё перевернула с ног на голову! Но ничего, я сломаю её упрямство! Только вряд-ли мне понадобится её согласие в тот день, когда я бескорыстно верну ей деньги и имение, а сам исчезну из её жизни навсегда…. Быть может, тогда она поймёт, что я не собирался покупать её!»
Соколовский приехал, как и просила Наталья, в тот же вечер – в половине пятого. Он был, как всегда, элегантно и модно одет. Его светло-русые волосы блестели на солнце золотым отливом, лицо с безупречными чертами аристократа казалось немного надменным, а карие глаза смотрели на мир как-бы слегка высокомерно. Он был элегантен, умён, богат и обладал своеобразным чувством юмора, не лишённым некоторого сарказма. Многие женщины и молодые девушки не могли думать о нём без странного волнения и некоторого смущения. Многие, но не Наталья Морозова.
В свои двадцать лет она ещё не испытала того глубокого чувства, от которого теряют головы и совершают необдуманные поступки люди, кажущиеся весьма благоразумными. Она была даже немного замкнута, боясь внезапного сильного чувства и стараясь оградить себя от возможных переживаний. На её характер оказал влияние и образ жизни отца, который умер, промотав всё своё состояние и не успев устроить будущее дочери.
Что же касается внешности Натальи, то сама она считала себя обыкновенной, а те, кто её знал – довольно милой и симпатичной. У неё были вьющиеся каштановые волосы, большие серые глаза, элегантная фигура, отличные манеры – словом всё, чем должна была обладать молодая девушка в России двадцатых годов Х1Х века. Всё, кроме состояния.
- Господин Соколовский ждёт в гостиной, барышня, - доложила няня.
- Сейчас я выйду, - ответила Наталья.
Сегодня с самого утра она находилась в состоянии какого-то странного возбуждения. За что ужасно злилась на себя. Ведь в её планы никак не входило влюбляться в будущего мужа! «Я итак завишу от него финансово» – думала она, - « не хватало ещё, чтобы я была в него влюблена!»
Она говорила себе, что должна быть весьма практична, сдержанна, спокойна – никаких лишних эмоций, паники, волнений – ничего, что давало бы Соколовскому повод думать, что она увлечена им, тем более что она им вовсе не увлечена. Но с ней явно что-то происходило! Он ждал уже никак не меньше четверти часа, а она всё - ещё не могла сосредоточиться на том главном, что собиралась сказать ему по поводу их брачного контракта и дальнейших отношений. Она привыкла чётко формулировать свои мысли и излагать их, но сейчас ей казалось, что она никак не может припомнить, о чём думала накануне.
«Господи, да в чём же дело? Я должна идти и говорить с ним, но я в таком состоянии, что хоть отсылай его обратно… нет, он ещё подумает, что я его стесняюсь… или, что ещё хуже, боюсь… Часы бьют пять, а он приехал в половине пятого…. Не прилично заставлять его ждать дольше, надо идти.… Пусть будет то, что будет!»
ГЛАВА 2
Наталья вошла в гостиную с последним ударом часов. Соколовский стоял у открытого окна и смотрел в сад. Услышав звук открывающейся двери, он обернулся.
- Добрый вечер, господин Соколовский, - сказала Наталья, - Прошу извинить, что заставила Вас ждать так долго. Некоторые хозяйственные дела задержали меня.
Он поклонился, приветствуя её, и ответил:
- Нет необходимости извиняться передо мной, мадемуазель Морозова, меня ни сколько не стеснило то обстоятельство, что я провёл немного лишнего времени в вашем … вернее, в своём доме.
Эти слова напомнили ей об унизительной зависимости, в которой она находилась по его милости. И, чтобы не взорваться и не наговорить грубостей, она поспешно сказала:
- Давайте перейдём к делу, господин Соколовский.
- Меня зовут Александром Алексеевичем, Наталья Сергеевна, - напомнил он, - Может быть, для начала нам стоит обращаться друг к другу по имени?
- Хорошо, Александр Алексеевич… Вы ознакомились с содержанием моего письма
- Имел удовольствие…
- И вы согласны исполнить то, о чём я просила?
- А Вы не могли бы уточнить, о чём именно вы просили? – спросил он, сдвигая брови и придавая своему лицу серьёзно-сосредоточенное выражение, - В моём возрасте. Знаете ли, что-то случается с памятью…
«Прекратите валять дурака!» - чуть не выкрикнула она, но сдержалась. Что-то с памятью. Как же! Можно подумать, что он – глубокий старик! Ему ведь никак не более тридцати пяти лет, из которых она его знает года три-четыре…. Уж пора бы привыкнуть к тому, что он вечно пытается разозлить её.
- Я просила, - спокойно ответила Наталья, - в качестве свадебного подарка вернуть мне векселя моего отца и закладную на имение, а также позволить мне самой определять место моего пребывания – будь то ваше или моё поместье, или столица.
- А я, значит, должен гоняться за Вами по всей губернии? – иронично поинтересовался Соколовский, - Не считаете ли Вы, достопочтенная Наталья Сергеевна, что это будет не совсем понятно окружающим?
- Вам совершенно не нужно гоняться за мной, - отрезала она, - Вы можете оставаться, где пожелаете.
- И как можно дальше от Вас, не так ли?
Что-то в его тоне и взгляде сдержало её желание категорично ответить ему, и она сказала лишь:
- Посмотрим на Ваше поведение…
Он вскинул голову и рассмеялся. Она взглянула на него, насупившись, и явно не разделяя его веселья.
- Извините, - сказал он, отдышавшись после приступа смеха. – Но каким же должно быть моё поведение, чтобы я мог рассчитывать на Вашу благосклонность?
- Обычным для любого порядочного мужчины Вашего круга – вы не должны играть, волочиться за женщинами и стреляться с их мужьями.
- Позвольте заметить Вам, дорогая Наталья Сергеевна, что выполнение Ваших требований во многом зависит от Вас самой…. У меня не возникнет необходимости волочиться за женщинами, если моя жена не станет прятаться от меня то в имении, то в Петербурге. Естественно, мне не нужно будет тогда стреляться с их мужьями.… Ну, а что касается игры, то я не вижу в этом ничего ужасного. Я хорошо играю, умею себя контролировать и никогда не пущу состояния на ветер, а скорее даже приумножу его, как это уже не раз случалось. Так что я с радостью выполню два первых Ваших условия, если Вы сами этому поспособствуете. А игра пусть останется моим хобби. Слышали это английское словечко?
Она не ответила, так как была погружена в свои мысли.
« Всё зависит от меня, сказал он…. Если я буду хорошей женой, то смогу рассчитывать на его порядочность… не очень - то я в это верю! Откровенно говоря, я предпочла бы фиктивный брак, … но он, разумеется, не согласится… он ведь обязуется вернуть моё имущество и рассчитывает получить кое-что взамен… Что ж, пусть будет так, раз нет другого выхода».
- Назначьте день объявления помолвки и дату свадьбы, - сказала Наталья, ставя точку в своих размышлениях.
- А как же Ваши условия?
- Моё единственное условие – возврат имущества.
- Но Наталья Сергеевна, неужели Вами не движет ничего, кроме финансового интереса? Неужели только поэтому Вы согласны навсегда соединить со мной свою жизнь? Должна же быть хотя бы симпатия между людьми, собирающимися вступить в брак…
_ Александр Алексеевич, Вы мне достаточно симпатичны, чтобы я согласилась выйти за Вас замуж, - ответила она.
- А, ну тогда не всё ещё потеряно! Вы мне тоже нравитесь достаточно, чтобы жениться на Вас – с Вами не стыдно будет показаться в обществе, … хотя этого может и не случиться, судя по Вашему огромному желанию сохранять независимость…
- Давайте не будем обсуждать нашу будущую семейную жизнь, Александр Алексеевич. Назначьте дату.
-Хорошо, я подумаю и сообщу Вам.
Сказав это, Соколовский запечатлел на запястье Натальи официальный поцелуй и откланялся.
ГЛАВА 3
Александр ехал домой верхом. Пустив коня лёгкой рысью, он погрузился в обдумывание только что состоявшегося разговора с Натальей.
«Нет, она просто очаровательна!» - говорил он сам с собой, - « выйти замуж и не иметь мужа! Какое стремление к независимости! Значит, она хочет получить от меня назад своё имущество в обмен на удовольствие пойти с ней под венец…. Я, видите ли, настолько ей симпатичен, что она милостиво согласилась выйти за меня замуж…. Нет, ничего ей не симпатично кроме денег! А я-то, глупец, думал, что наше бракосочетание состоится по взаимной любви…. Но всё-же, видимо, придётся мне осуществить принятое решение – вернуть ей имущество и уехать, как только пойму, что очень ей нужен.… Однако, для этого мне придётся разочаровываться в ней по мере того, как она будет в меня влюбляться. Это, конечно, будет непросто (здесь Александр глубоко вздохнул). Но это придётся сделать, чтобы отучить мадемуазель Морозову задирать нос… Она спрашивала о дате свадьбы…что ж, помолвку объявим на Рождество, а свадьбу назначим на осень будущего года. Впрочем, до венчания, скорее всего, дело не дойдёт, если я смогу разлюбить ее, делая всё возможное для того, чтобы она в меня влюбилась».
Размышляя таким образом. Александр и не заметил, как конь привёз его к крыльцу усадьбы.
Дома Александра ждал гость – друг детства Георгий Васильевич Корнеев, приехавший из Петербурга навестить его. Увлёкшись столичными новостями, Соколовский на время отбросил мысли о Наталье.
- Знаешь, Георгий, - сказал он приятелю после того, как тот сообщил ему обо всех событиях, произошедших со времени их последней встречи, - Возможно, в скором будущем я женюсь. Но перед тем как произойдёт это замечательное событие, я, пожалуй, съезжу с тобой в Петербург. Тряхну стариной прежде, чем сделаться порядочным сельским жителем.
- Ты женишься? – с удивлением переспросил Георгий, - А на ком, позволь спросить?
- На одной из прелестных молодых соседок…. В своё время ты познакомишься с моей невестой, но теперь я не хочу говорить ни о ней, ни о моей женитьбе.
-Так ты не влюблён? Ну, друг мой, уж ты-то, по-моему, достаточно богат, чтобы жениться по расчёту…
-В том-то и дело, Георгий, что это моя невеста выходит замуж за мои деньги.
- А ты?
- А я настолько глуп, что не могу ей в этом отказать.
- Но почему, Александр?
- Я объясню тебе как-нибудь потом. А сейчас, мой дорогой гость, мы займёмся твоим досугом. Жаль, что ты приехал не летом. Сейчас у нас довольно скучно…. Но ничего, мы устроим охоту на зайцев, парочку балов…
- Ты же знаешь, Саша, что я люблю деревню в любое время года, - прервал друга Георгий, - не стоит особенно хлопотать о моём досуге. Но мне всё-таки весьма интересно, будет ли твоя невеста присутствовать на этих приёмах в мою честь...
- Не знаю…
- То - есть как это?
- Понимаешь ли, у неё очень своеобразный характер, и наши отношения не похожи на отношения людей, собирающихся идти под венец.
_ Чем больше ты говоришь в подобном роде, друг мой, тем сильнее моё любопытство! Теперь я просто настаиваю, чтобы ты познакомил меня с нею, пока я буду у тебя.
Ну, хорошо, если ты так хочешь…
- Отлично! Когда? –
- Посмотрим по обстоятельствам,… но пожалуйста, Жорж, сейчас давай прекратим этот разговор, - скучающим тоном произнёс Александр.
Георгий покачал головой и тихо проговорил:
- И в самом деле, у него странные взаимоотношения с невестой…
Что ты там ворчишь? – спросил Александр, который не расслышал последних слов друга, так как отошёл к погребцу за бутылкой французского коньяка.
- Ничего особенного, - ответил Георгий, - Скажи-ка лучше, чем мы займёмся сегодня вечером?
- Придумаем что-нибудь. Кстати, ты надолго ко мне?
- Полагаю, на месяц-полтора.
- Прекрасно! Я сделаю всё возможное, чтобы ты получил удовольствие от отпуска
- Благодарю, но всё же не забудь о моей просьбе…
- Ты опять за своё? – Александр посмотрел на друга, слегка нахмурившись.
- Клянусь, больше не слова об этом! – поспешно сказал Георгий, - Иначе, как я понимаю, ты не вытерпишь меня здесь больше двух дней…
- Ты правильно понимаешь, - ответил Александр, смягчая свою небольшую бестактность дружеской улыбкой.
На этом беседа была прервана камердинером, который пригласил друзей к столу.
ГЛАВА 4
Георгию так и не удалось на этот раз познакомиться с невестой друга. Наталья отклонила оба приглашения, которые Александр послал ей.
Настал последний вечер перед отъездом гостя в Петербург. Александр предполагал сопровождать его.
В тот вечер он написал Наталье, что уезжает не менее чем на месяц, и помолвка будет объявлена после его возвращения. Отправив письмо, и не ожидая ответа, он занялся карточной игрой с Георгием и двумя соседями, бывшими его гостями. Но незадолго до того, как они окончили игру, камердинер подал Соколовскому письмо, вскрыв которое он прочёл всего одну строчку: «Буду признательна, если Вы не уедите».
«Что бы это могло значить», - подумал Александр, - « И как мне лучше поступить – уехать или остаться?.. Если я останусь, она вообразит себе Бог знает что и будет вести себя также несносно, как до сих пор. А если я уеду, её поведение нисколько не станет лучше! Нет, всё-таки я поеду в Петербург, а когда вернусь, посмотрю, какое впечатление произведёт на мадемуазель Морозову моё отсутствие».
На следующее утро Александр уехал вместе с другом….
Соколовский и Корнеев сидели в библиотеке дома Георгия в Петербурге. Они только что вернулись с одного светского вечера, где Александр – «скромный провинциал», как он сам называл себя в шутку – имел головокружительный успех у дам и девушек.
- Ну, приятель. – смеясь, говорил другу Георгий, - сегодня ты вновь покорил Петербург.
Соколовский был задумчив и серьёзен. Корнеев предпринял ещё одну попытку развеселить его.
- В чём дело, дружище? – спросил он,- Насколько я помню, ты намеривался весело проводить время, не думая о предстоящей свадьбе…
- А между тем, чем ближе день моего возвращения домой, тем задумчивее я становлюсь, - продолжил Александр, - и ты, Жорж, разумеется, невольно начинаешь размышлять о причине этого…
- Признаюсь, - отвечал Георгий, - мне случалось поломать голову над причиной твоей меланхолии и, кажется, я догадываюсь, в чём тут дело…
- Да. Ты прав, - кивнул Александр, - Дело именно в этом. Мне не даёт покоя моя невеста.
- Но ведь ты говорил, что не влюблён…
- Я не говорил ни «да», ни «нет».
- Как это понимать?
- Очень просто – я не уверен.
- Не уверен? Так зачем женишься?
Александр вздохнул и ответил;
- Как говорится в романах, « питая смутную надежду» на то, что в её сердце вдруг вспыхнет любовь ко мне,… но это маловероятно, друг мой, учитывая способ, которым я добивался её руки. Я ведь просто выиграл в карты у покойного отца Натальи Сергеевны всё её имущество, а потом «прижал её к стене» этим неприятным для неё обстоятельством.
- А что двигало тобой, когда ты желал разорить её отца? Азарт, интерес или…? – Георгий вопросительно взглянул на друга.
- Раньше я полагал, что мною двигало уязвлённое самолюбие – ведь она дважды отказала мне. Но теперь я думаю, что это то самое «или», о котором ты деликатно умолчал.
Георгий пожал плечами:
- Я решительно ничего не понимаю, Саша… ещё пять минут назад ты говорил, что не влюблён…
- Я не говорил ни «да», ни «нет», - повторил Александр.
- Возможно…. А мадемуазель Морозова? Как ты думаешь, сможет она полюбить тебя?
- Надеюсь… - отвечал Александр со вздохом.
- Дай Бог! – тепло сказал Георгий – Ты знаешь, Саша, что я люблю тебя, как брата и всей душой желаю тебе счастья, каким бы путём оно к тебе не пришло.
- Благодарю тебя, друг – ответил Александр, тронутый искренностью в словах друга.
ГЛАВА 5
Наталья не понимала, что происходило с ней в последнее время. И её пугало это странное состояние. Встречаясь со своим будущим мужем довольно часто, она хоть и держалась с ним весьма вежливо, но ничем не нарушала официальности их отношений. Он тоже, казалось, принял эти правила игры и никакого сближения между ними не наблюдалось. По крайней мере, так всё выглядело внешне.
Но Наталью волновало то непонятное возбуждение, которое охватывало её после визитов Соколовского, носивших весьма официальный характер. А когда ей принесли письмо, сообщавшее о его отъезде, она, поддавшись первому порыву, схватила перо и написала: «Буду признательна, если вы не уедите». Узнав же, что он всё-таки уехал, она почувствовала, что хочет разрыдаться как ребёнок от переполнявших её эмоций. Она ещё не понимала, что в ней зарождается чувство любви к Александру. Поэтому, мысленно отругав себя за ненужную сентиментальность, она решила выбросить из головы все мысли о нём,… по крайней мере, до его возвращения.
Со дня отъезда Соколовского в Петербург прошло около двух месяцев. Всё это время Наталья подсознательно ждала его появления на каждой вечеринке или балу. Она царила среди местной молодёжи, покоряя приятелей детства не столько внешней привлекательностью, сколько обаянием, непосредственностью, изяществом – эти качества были с детства присущи ей вместе с гордостью, стремлением к независимости и остротой ума - три последние черты характера она с детства привыкла тщательно скрывать. И, не задумываясь, почему так происходит, она проявляла их только в присутствии Соколовского – к своему собственному удивлению не испытывая при этом ни капли смущения. Причиной тому было, скорее всего, то обстоятельство, что Наталья и Александр, отличаясь от окружающих, были очень похожи друг на друга своими взглядами на жизнь и манерами поведения: оба – независимые, гордые. Сильные личности, почти совершенно игнорировавшие внешние условности и стремящиеся каждый к своей цели: она – вернуть состояние, он – завладеть её сердцем.
ГЛАВА 6
Соколовский появился в канун Рождества на балу, который один из соседей давал в честь помолвки своей дочери. Приехал он в самый разгар вечера. Извинившись перед хозяином, он объяснил, что вернулся из Петербурга лишь несколько часов назад и, не желая скучать дома, решил нанести визит соседу, вовсе не ожидая попасть на столь многолюдное собрание.
Его тот час же окружили дамы и девушки, жаждущие новостей из столицы. Он, казалось, с увлечением отвечал на их многочисленные вопросы, передавал последние светские сплетни, но его глаза то и дело пробегали по залу, ища среди гостей Наталью. И он, наконец, обнаружил её! Она разговаривала с тремя молодыми людьми в глубине зала у колонны. На неё падала тень, поэтому он не сразу заметил её. Она же, увидев его, как только он вошёл в зал, специально приняла такое положение, чтобы не привлечь к себе его внимание в тот же момент. Ей нужно было время, справиться с нахлынувшим на неё волнением и собраться с мыслями.
Но вот их взгляды встретились и он, извинившись перед дамами, всё-ещё жаждущими столичных новостей, направился в её сторону. Он подошёл как раз в тот момент, когда оркестр заиграл вступление к вальсу. И хотя она видела, что он движется в её сторону, всё же вздрогнула от неожиданности, услышав его голос:
- Позвольте пригласить Вас, Наталья Сергеевна!
Она подняла глаза к его лицу и, увидев, что он приветливо улыбается ей, подала ему руку. Минуту спустя они кружились под звуки вальса.
- Вы не скучали по мне? – спросил Александр.
- Я никогда не скучаю, - ответила Наталья.
- Да, едва ли такое возможно. Ведь Вы проводили время в обществе, которое, без сомнения, считаете приятнее и привлекательнее моего.
- Но Вы сами уехали в Петербург! Уж не думали ли Вы, что целых полтора месяца я буду просиживать у окна днём и рыдать в подушку по ночам, ожидая Вашего возвращения?
- Ну, разумеется, не думал! – ответил он, скрывая, что вернувшись домой, первым делом отправился к ней, и, узнав, что она на этом балу, примчался сюда, - я тоже отлично провёл время с друзьями…. Но мне бы очень хотелось знать, почему Вы просили меня не уезжать.
- Что-то не припомню такого, - проговорила она, но предательский румянец залил ей щёки.
- Не припомните? А ваша записка? «...буду очень признательна, если Вы не уедете»… Почему вы написали её?
- Не знаю… это был минутный порыв… мне казалось… - она запнулась.
- Что вам казалось? Говорите смелее!
- Ну,… мне иногда не хватает Вашего общества. Мне нравится разговаривать с вами – вы не похожи на других здешних мужчин. Не знаю почему, но я чувствую себя с Вами свободнее, чем с другими.
- Какое совпадение! – заметил он, - Мне тоже кажется, что я нахожу ваше общество более приятным, чем других дам и девиц. Вы не находите, что наши души сближаются?
- Возможно, - уклончиво ответила она.
- А не хотели бы вы, чтобы мы с Вами стали ещё ближе? – шепнул он ей на ухо.
- Всему своё время, Александр Алексеевич. Нам непременно придётся стать ближе, если мы поженимся.
- Надеюсь, Вы не передумаете? – с наигранным волнением спросил он, - вы ведь по-прежнему хотите вернуть своё состояние?
-Больше, чем когда-либо, - ответила она и улыбнулась.
ГЛАВА 7
- Давайте пройдём в оранжерею и поговорим, – предложил Александр, когда вальс закончился.
- Но ведь мы не можем уединяться. Ещё не объявлено о нашей помолвке…
- Ошибаетесь, Наталья Сергеевна. Завтра все прочтут об этом в утренних газетах.
- Вы дали объявление?!
- Ну конечно, дорогая. Как же я мог пренебречь такой важной условностью? Теперь вы – моя невеста. Если угодно, я объявлю об этом прямо сейчас.
- Нет, не нужно…. Пусть прочтут завтра в газетах.
- Как хотите… так мы можем пойти поговорить?
- Да, если вы пообещаете…
- Что ещё я должен Вам пообещать?
- Вести себя в соответствии со своим положением.
Он саркастически улыбнулся, но ответил:
- Хорошо, обещаю.
- Идёмте, - сказала она.
Проводив Наталью в оранжерею, Александр усадил её на скамью у фонтана. Со всех сторон их окружали разросшиеся экзотические растения, скрывая от посторонних глаз. Присев рядом с ней, он взял её руку в свою, и, слегка сжав ей кончики пальцев, попросил:
- Посмотрите на меня, Наталья Сергеевна.
Когда она взглянула на него, он спросил:
- Сколько должно пройти времени, прежде чем мы станем ближе? Мы знакомы уже несколько лет. Но за всё это время наши отношения нисколько не изменились. Может, Вы ненавидите меня зато, что я лишил Вас состояния?
- Нет, - быстро ответила она. – В этом виноват мой отец.
- Но тогда что же Вы ко мне чувствуете? Неужели вы способны выйти замуж только ради того, чтобы вернуть себе деньги? Я хочу, я должен знать правду, Натали. И есть одно средство, которое поможет мне в этом лучше всяких слов.
Сказав это, он подвинулся к ней ближе. Его рука легла на её талию, горячее дыхание опалило ей кожу и губы коснулись обнажённого плеча. Наталья вздрогнула, но не отстранилась. Она ещё не успела осознать, что происходит, когда его губы поднялись выше по её шее и прижались к её губам.
Казалось, этот поцелуй продлится вечно. Новое, волнующее ощущение охватило Наталью. Она как бы поднялась над Землёй. Она чувствовала невероятную лёгкость внутри себя и не хотела терять это приятное ощущение.
Но послышались чьи-то отдалённые шаги и голоса. Это вернуло её в реальность. Она отпрянула от Александра и вскочила на ноги.
- Господин Соколовский, что вы себе позволяете?! = спросила она звенящим от гнева голосом. Он же, казалось, был готов рассмеяться.
- Почему же я не могу поцеловать свою невесту? – спросил он, беря её за кончики пальцев рук.
Она хотела вырвать у него руки, но он удержал её.
- Обещаю вам сегодня воздерживаться от подобного поведения, раз это Вас так смутило. К тому же, я выяснил то, что хотел.
- И что же вы выяснили? – спросила она.
- Вы в самом деле хотите это знать? – в его голосе послышался смешок, - ну так вот, я понял, что Вы не так равнодушны ко мне, как это может показаться. Скажу даже больше – скоро я найду ключик к Вашему сердцу.
- Ну уж нет, - ответила она, - он очень надёжно спрятан.
И. выдернув руки из его ладоней, она выбежала из оранжереи.
Увидев лакея, разносившего шампанское, Наталья взяла один бокал, выпила залпом и потянулась за вторым (ей всегда казалось, что шампанское помогает ей справиться с нахлынувшим волнением), когда увидела Александра, выходившего из оранжереи. Она чувствовала, что просто не может сейчас выносить его присутствие. Поэтому, поспешно отвернувшись, смешалась с толпой веселящихся гостей, но отнюдь не за тем, чтобы присоединиться к всеобщему веселью. Ей хотелось как можно скорее выбраться отсюда и уехать домой. Только оказавшись дома она смогла бы спокойно разобраться в произошедшем на балу и выработать стиль своего дальнейшего поведения. Скорее уехать домой! Эта мысль оставила её только тогда, когда она откинулась на спинку сидения в своём экипаже.
ГЛАВА 8
Об их помолвке действительно стало известно не позднее, чем через три дня после того бала. Соседи и подруги посылали Наталье поздравления и желали ей счастья, но не это волновало её в данный момент… . Как вести себя с Александром? - вот что сейчас её беспокоило. Так как избегать его общества она теперь не могла – ведь они официально считались женихом и невестой. Однако. Она не хотела допускать в их отношениях ничего. Что выходило бы за рамки дозволенного. Результатом этой тактики стало то, что Наталья напускала на себя холодность и начинала дерзить Александру всякий раз. Как только ей казалось, что он нарушает границы приличий.
В начале лета к Наталье приехала погостить её тетушка – Анна Васильевна Петракова, которая официально считалась её опекуншей до замужества или совершеннолетия. Но фактически она не оказывала никакого влияния на судьбу племянницы. Анна Васильевна привезла с собой племянника – сына рано умершей сестры мужа, который воспитывался у неё в доме, так как своих детей она не имела. Этот молодой человек недавно вернулся из-за границы после окончания курса в одном из европейских университетов. Тётушка была не прочь женить его на Наталье. Но когда узнала, что та собирается замуж за Соколовского и уже невозможно ничего изменить – объявлена помолвка и назначена дата свадьбы – она прониклась к Александру глубокой неприязнью за то, что тот нарушил её великолепный план.
Юрий Владимирович Грецкий – так звали племянника Анны Васильевны – с первого взгляда влюбился в свою дальнюю родственницу. Наталья же относилась к нему любезно, поскольку этого требовало от нее гостеприимство. И, к тому же, будучи всегда рядом, Юрий оказывал ей одну очень важную для неё услугу – помогал избегать общества Александра, с которым она отнюдь не стремилась оставаться наедине.
- Похоже, они не слишком жалуют друг друга, - говорила племяннику Анна Васильевна, - Ты, голубчик, ещё можешь всё изменить. Только действуй смелее.
Но Юрию очень мешала его природная застенчивость. Когда он оставался наедине с Натальей (а тетушка из лучших побуждений старалась оставлять их наедине как можно чаще), он терял дар речи, краснел и забывал обо всём, о чём собирался ей поведать. Ещё хуже приходилось Юрию в присутствии Александра, который не нравился Юрию оттого, что обладал теми качествами, которые у самого Юрия отсутствовали: Соколовский умел в нужный момент ввернуть в беседу какое-нибудь острое словцо или тонкое замечание, отличался великолепным чувством юмора, умел быть непринуждённым и находчивым в любой ситуации – даже Наталья признавала, что уважает его за это. К тому же, встречаясь с Юрием у Натальи, Александр всегда выходил победителем из словесных дуэлей, которые задевал, казалось, по любому поводу.
Влюблённый Юрий страдал, Наталья злилась, Александр забавлялся.
ГЛАВА 9
Прошло лето. В начале сентября Анна Васильевна и Юрий стали собираться обратно в Петербург. Перед самым отъездом влюблённость Юрия взяла верх над застенчивостью, и в последний вечер своего пребывания в доме Натальи он попросил её уделить ему несколько минут для разговора наедине.
- Наталья Сергеевна, - сказал он. - Я покорён Вами. Вы самая очаровательная девушка из всех кого я знаю… Я предлагаю Вам руку и сердце.
Наталья никак не ожидала подобного поворота событий. Для неё Юрий был не более чем хорошим приятелем – таким, как сыновья соседей.
- Юрий Владимирович, – ответила она, - Я не могу согласиться на Ваше предложение. Я дала слово господину Соколовскому, и скоро будет наша свадьба.
- Но Наталья Сергеевна, вы не будете счастливы с этим человеком!
- Я дала слово. Юрий Владимирович. И не намерена его нарушать. Благодарю вас, мой друг, за Ваше искреннее намерение, но пусть всё останется так, как есть.
- Вы так хотите?
- Да. Я так хочу.
- Что ж, я признаю. Что не имею права препятствовать вам в вашем выборе, - сказал Юрий и, подумав немного, прибавил:
- Если Вы не возражаете, Наталья Сергеевна, я хотел бы прокатиться верхом по окрестностям. Мне очень нравятся здешние места и сегодня неплохой денёк.
- Выбирайте любого коня и поезжайте, Юрий Владимирович. Желаю вам приятной прогулки.
- Благодарю Вас.
Через несколько минут после этого разговора Юрий. Выехав на проезжую дорогу, направил коня в сторону усадьбы Соколовского.
- Чем обязан Вашему визиту, молодой человек? – ироничный взгляд карих глаз Александра как всегда взбесил Юрия.
- Нужно поговорить, милостивый государь, - ответил он с некоторым раздражением.
- О чём же, позвольте полюбопытствовать?
- О вашей свадьбе…
- Вы хотите поздравить меня?
- Нет, я хочу попросить Вас отменить помолвку.
Соколовский пожал плечами:
- Не вижу необходимости…
- Но Вы не любите её, - взорвался Юрий, - а просто хотите использовать, как…
- Молодой человек, - угрожающе произнёс Александр, - Вы оскорбляете меня в моём собственном доме, а худшего нарушения приличий нельзя и придумать… я не собираюсь разрывать помолвку. Если это всё, Что Вы хотели сказать мне, то прошу Вас покинуть мой дом.
- Нет, это ещё не всё! – вскричал Юрий, совершенно выведенный из себя невозмутимым спокойствием Александра, - Наталья Сергеевна выходит за вас из чувства долга. Она сама мне только что сказала. Вы безразличны ей.
Юрий произнёс эти слова намеренно. Как уже говорилось выше, он был отчаянно влюблён в Наталью, и это сделало его весьма проницательным. Понаблюдав за Соколовским во время нескольких встреч с ним в присутствии Натальи. Юрий прекрасно понял, что тот глубоко любит свою невесту и. если бы Наталья отвечала жениху взаимностью, на свете не было бы более счастливой пары. Но, к счастью для Юрия казалось, что Наталья не питает к Александру нежных чувств.… И так, движимый ревностью, Юрий ожидал реакции Соколовского на свои слова и. как-бы подливая масла в огонь, добавил:
- Я полагаю, сударь, как человек благородный, Вы избавите Наталью Сергеевну от того унижения, которое принесёт ей этот брак.
Лицо Александра стало белее воротничка его рубашки. Услышав слова Юрия о том, что Наталья выходит за него из чувства долга, он вспомнил их последнюю верховую прогулку, во время которой он почти поверил, что небезразличен ей. Значит, тогда она лгала ему! Что ж, больше он не допустит этого! Если она предпочитает ему этого мальчишку, он предоставит ей возможность стать госпожой Грецкой и никогда не пожалеет об этом.
- Даю вам слово, милостивый государь, что не заставлю Наталью Сергеевну страдать из чувства долга Я не настолько жесток, чтобы допустить это. Я осчастливлю её в день нашей свадьбы, будьте уверены.… А сейчас будьте любезны покинуть мой дом. Я слышал, вы уезжаете в столицу? Так прощайте и счастливого пути.
«Итак, она не любит меня!» - думал Александр, - «а между тем. До свадьбы остаются какие-то два месяца…если до сих пор ничего не изменилось, то не изменится и потом. Придётся мне отказаться от мысли сделать Наталью счастливой. Раз она сама так упорно этого не желает… насильно мил не будешь! Что ж. она получит назад своё свою собственность, но меня не увидит после этого никогда!»
«Два месяца до свадьбы!» - думала Наталья, « а между тем. Всё по-прежнему… он хочет только использовать меня. Тогда как я люблю его всем сердцем!.. как мог Юрий сделать мне предложение, если я люблю Александра? Я скажу ему об этом, когда нужно будет подписывать брачный контракт… я ничего не приму назад! Всё, что моё, станет его…. А всё, что его – моим. И это будет самое большое счастье».
Они продолжали встречаться и разговаривать, но после отъезда Юрия Наталья заметила, что Александр стал сдержан в проявлении своих чувств и не стремится сокращать расстояние между ними. Ей же очень хотелось рассказать ему о своих чувствах, но она сдерживала себя.
«Нет, пусть это будет свадебный подарок», - решила она.
ГЛАВА 10
Ноябрь 1821 года
С утра в день свадьбы в доме невесты должно было состояться подписание брачного контракта. К десяти часам приехали нотариус и два свидетеля. Все ждали жениха, который почему-то задерживался.
В половине одиннадцатого доложили, наконец, о прибытии Соколовского. Он вошёл в кабинет, как всегда безупречно одетый, высоко неся свою гордую голову. Наталья подошла поздороваться с ним, но, взглянув ему в глаза, заметила в них странное для такого момента отчуждение. Это удивило её, как и то, что он принёс с собой кожаный портфель – по-видимому, с какими-то документами.
Гром грянул после того, как Александр обменялся приветствиями с нотариусом и свидетелями.
-Господа, - сказал он, - я очень сожалею, что вам пришлось напрасно отрываться от дел и ехать в такую даль…
- Как – напрасно? – спросил один из свидетелей. Нотариус молчал. За три дня до сегодня Соколовский был у него и объяснил, что собирается сделать и почему.
- Очень просто, - ответил Александр на вопрос свидетеля, - Дело в том, что хозяйка этого дома, мадемуазель Морозова намеревалась выйти за меня замуж лишь для того, чтобы вернуть себе состояние и имение своего покойного отца, которые я когда-то выиграл в карты… питая к ней самые нежные чувства, я надеялся, что найду отклик в её гордом сердце, но… Увы! Помолвка была объявлена почти год назад, знакомы мы не менее трёх лет, но за это время я не заметил в мадемуазель ни малейшей перемены в отношении ко мне…. Я не желаю ни к чему принуждать Вас, Наталья Сергеевна, - продолжал он, обратив на Наталью гордый взгляд своих серых глаз, - в этом портфеле погашенные векселя и закладная на имение. Я возвращаю всё это Вам с пожеланием счастья и всяческих благ в будущем, - он положил портфель на стол, – и ещё раз прошу у всех присутствующих прощения за напрасное беспокойство.
После этих слов он поклонился и вышел из кабинета.
Во время всей его речи и несколько мгновений спустя Наталья стояла, как громом поражённая, ничего толком не понимая. И только после того, как нотариус произнёс: «Мне очень жаль…», – до неё дошёл смысл происходящего.
Александр отказывается жениться на ней! Он так и не увидел в ней того, что хотел увидеть – что внутренний огонь сжигал её всё время их помолвки, что она избегала его, потому-что не могла из-за гордости признаться в своём чувстве.… А теперь он вернул ей все бумаги и расторгает помолвку! Но ведь всего несколько часов спустя должна состояться свадьба!
- Нет! Этого не может быть! - воскликнула она, выбегая вслед за ним. Но увидела лишь, как садится пыль под копытами его коня.
Тогда она бросилась в конюшню и, торопливо оседлав свою лошадь, пустилась в погоню за Александром.
Ей стоило огромного труда приблизиться к нему ближе, чем на корпус лошади. И хотя она окликала его по имени, он даже не оборачивался. Только подъезжая к имению она, наконец, настигла его.
- Александр! Послушайте меня! – попросила она, - Ну остановитесь же хоть на минуту! Вы не можете так со мной поступать…
Услышав её последние слова, Соколовский резко осадил коня и, взглянув на неё так, как будто только что заметил, холодно спросил:
- Не могу? От чего же? Ведь я сделал именно то, чего вы так настойчиво добивались всё это время.
- Нет, послушайте! Вы сказали, что не хотите ни к чему меня принуждать… Александр, наверное, я неправильно вела себя с Вами, раз Вы не поняли, что я…
Продолжение фразы повисло у неё на языке. Он смотрел на неё всё с тем же холодным равнодушием во взгляде.
- Не тратьте слов напрасно. Наталья Сергеевна, и не унижайтесь передо мной. Я не хочу этого видеть. Наша жизнь могла бы быть прекрасной, но Вы сами не захотели этого. Возможно, и я вёл себя неправильно. Я сожалею об этом. Мы оба слишком горды, раз признаться в любви для нас - значит унизиться… хотя я много раз был свидетелем того, как легко другие люди делают подобные признания…но теперь это уже не важно. Вы богаты и свободны, Наталья Сергеевна. Так будьте же счастливы!
- Но я не смогу быть счастливой без Вас, Александр! Я поняла, хоть и слишком поздно, что Вы нужны мне, я не могу и не хочу жить с кем-то другим, потому-что я люблю Вас!
Его взгляд, обращённый на неё, стал чуть теплее, вот и всё. Она же вся горела внутренним огнём и глубоко дышала. Он видел в её взгляде такое отчаяние, что ему стоило большого труда лишь мягко ответить:
- Вы заблуждаетесь, Натали. То, что Вы сейчас испытываете – всего лишь благодарность за мой великодушный поступок. Не волнуйтесь, Вам ничего не придётся объяснять. Я сообщил приглашённым, что венчание не состоится, так как накануне вы отказали мне. Я избавил Вас от унижения перед другими. Так не унижайтесь же и передо мной…
Их лошади стояли на пригорке, с которого было виден дом Александра. Наталья с тоской смотрела на усадьбу, хозяйкой которой она так мечтала стать, понимая, что сейчас теряет эту возможность… следующие слова Александра усилили её отчаяние.
- Я завтра уезжаю, Натали, - сказал он.
- Нет, Вы не можете…
- Да, я уеду! Уеду очень надолго. А когда вернусь, то, надеюсь, Вы уже будете счастливой супругой кого-нибудь из соседей… или этого Вашего родственника, господина Грецкого… кстати, мне он кажется весьма достойным кандидатом на Вашу руку… я же от всего сердца желаю, чтобы с Вашим избранником, кем бы он не оказался, Вы не повторили той ошибки, которую совершили со мной… не езжайте за мной, Вас не пустят в дом. Прощайте!
Он тронул поводья, и его конь сорвался с места. Наталья смотрела ему вслед до тех пор, пока он не спешился у крыльца и не скрылся в доме. Тогда она, развернув свою лошадь, пустила её галопом через вспаханные под озимые поля. Она мчалась домой – в единственное место, дававшее ей силы и успокоение в самые тяжёлые минуты жизни.
«Я должна заставить его поверить в мою любовь!» - думала она всю дорогу, - « иначе я просто не смогу жить!».
- Наташенька… Голубушка, что с тобой? – встревоженно спросила няня, взглянув на бледное лицо и покрасневшие глаза хозяйки. Наталья без сил опустилась в кресло, стоявшее у окна спальни.
- Ты не представляешь, что я наделала, няня, - ответила она сквозь слёзы, - он отказался жениться на мне… отдал мне векселя и закладную, и… сказал, что завтра уезжает… а я не знаю, что теперь делать…
- Господи, деточка…Он… ничего с тобой не сделал?
- Да нет же, няня! Он бы ничего подобного никогда себе не позволил, потому что любит меня… или любил…теперь не знаю… знаю только, что он уезжает… а он мне очень нужен!
Сказав это, Наталья закрыла лицо ладонями, не в силах больше сдерживать душившие её слёзы. Няня тихо вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Она очень хорошо знала, что барышня переживёт приступ отчаяния гораздо легче, если оставить её одну и дать возможность выплакать своё горе, не донимая бесполезными утешениями. И действительно, когда через некоторое время она вернулась к Наталье с чашкой успокаивающего чая, глаза девушки были покрасневшими, но в них уже не было слёз.
- Я знаю, что нужно делать, - почти спокойно сказала Наталья, - я поеду в Петербург и найду Александра, где бы он ни был… и он поверит в мою любовь!
- Дай тебе Бог. Наташа, - ответила няня, которая несколько сомневалась в порядочности Соколовского даже после того, как услышала от Натальи, что сосед был в неё влюблён. Но её радовало то, что Наталья не собиралась предаваться бесплодному отчаянию. И она с энтузиазмом принялась помогать хозяйке собираться в дорогу.
ГЛАВА11
В Петербурге, поселившись в доме, возвращённом Александром и проведя первые дни в раздумьях и уединении, Наталья решила выезжать в свет. Это давало возможность узнать что-нибудь о Соколовском от общих знакомых. Поэтому, хотя её душа совершенно не лежала к подобному времяпровождению, она стала принимать участие во всех светских развлечениях.
По началу, как и всё новое, что появляется в привычном кругу, она вызвала у окружающих любопытство и пользовалась успехом. Но после того как выяснилось, что она не ставит себе цели «поймать жениха» и не ищет любовных приключений, на неё перестали обращать внимание. Это совершенно не огорчало её. Скорее наоборот – её раздражал чрезмерный и навязчивый интерес со стороны людей, многие из которых были ей неприятны. Но с которыми приходилось – в силу воспитания и установившихся в этом кругу правил – быть вежливой.
Порою Наталье казались тщетными все усилия продвинуться к цели хоть на шаг. Спрашивать напрямик она не могла, а довольствоваться слухами, которые ходили в обществе, было для неё слишком мало. «Я, наверное, никогда его не найду…» - думала она с отчаяньем. И вот…
На одном из приёмов Наталье представили отставного военного – героя Отечественной войны 1812 года – высокого голубоглазого брюнета Георгия Васильевича Корнеева. Этот господин произвёл на неё весьма приятное впечатление. Своим умением вести лёгкую светскую беседу и великолепным чувством юмора он очень напоминал Наталье Александра. И иногда ей казалось, что она уже когда то слышала то, что говорил Корнеев, от Соколовского. Между ними установились настолько дружеские отношения, насколько это было возможно между молодой девушкой и одиноким мужчиной.
Однажды, встретив Корнеева на приёме у княгини Болдиной, Наталья заметила, что тот необыкновенно задумчив и чем-то озабочен. На вопросы, которые она задавала, он отвечал односложно и невпопад, что было совершенно на него не похоже. Когда он в очередной раз попал впросак, она спросила:
-Что с Вами сегодня, Георгий Васильевич? Вы чем-то взволнованы?
- Извините, Наталья Сергеевна, - ответил он, - Дело в том, что я задумался об одном моём друге… у меня кошки скребут на душе, стоит только о нём поду мать.
- А что с ним случилось?
- После неудачной помолвки он места себе не находит… невеста отказала ему перед самым венчанием, а он безумно влюблён в неё.
- Как зовут этого Вашего друга? – спросила Наталья, уже угадывая ответ.
- Александром Соколовским… Господи, что с Вами, Наталья Сергеевна? Вы так побледнели…
- Ничего страшного, Георгий Васильевич.… А где он сейчас?
- Уехал за границу. Хочет отвлечься.
- И не сказал, когда вернётся?
- Не раньше, чем через полгода.… Простите, Наталья Сергеевна, но вы так интересуетесь жизнью Александра, что я подумал: уж не Вы ли являетесь причиной его страданий?
Наталья опустила взгляд, но через некоторое время, взглянув прямо в глаза Корнееву, ответила:
- Да, это я. Но поверьте, я страдаю не меньше, чем он. В том, что мы не поняли друг друга, мы виноваты оба, Георгий Васильевич… мы любим друг друга уже ни один год. Если Вы хотите видеть своего друга счастливым, помогите нам встретиться.
Взволнованный голос и горящий взгляд Натальи убедили Корнеева в её искренности.
- Сделаю всё возможное с моей стороны, чтобы помочь Вам, - пообещал он, - Саша почти брат мне, и его судьба мне не безразлична. Так что если речь идёт о его счастье, можете мною располагать, Наталья Сергеевна.
- Благодарю Вас, Георгий Васильевич.
- Не стоит, Наталья Сергеевна.… Однако. Чтобы устроить вашу с ним встречу, понадобится какое-то время…
- Я подожду. Главное, чтобы это удалось.
- Не сомневайтесь, всё получится.
ГЛАВА 12
После этого разговора Наталья не видела Корнеева около трёх месяцев. Они встретились снова на исходе августа в летнем саду, где она прогуливалась с подругами, а он был в компании приятелей.
Попросив у остальных разрешения удалиться на пару минут для приватной беседы, они отошли на боковую аллею.
- Вчера Александр вернулся в Петербург, - сообщил Корнеев
- Где он остановился? – взволнованно спросила Наталья.
- В моём доме.
- А почему не у себя?
- Он продаёт свою собственность. Сказал, что нашёл имение в Орловской губернии и невесту по соседству.
- Но он же был за границей…
- Её сосватали за него.
Наталья почувствовала укол ревности.
- Она что же, красива?
- Обыкновенная…
- Богата?
-Скорее наоборот… она – младшая дочь в большой семье.
- Он влюблён в неё?
- Нет, он по-прежнему любит Вас.
- Но почему же тогда он на ней женится?
- Он не верит в искренность Ваших чувств…
- Вы говорили ему, что я здесь?
- Нет.
Наталья с облегчением вздохнула.
- Благодарю Вас, мой друг.… А где он бывает?
- Там, где играют…
- Боже! Я не могу поехать в игорный дом! Георгий Васильевич, пожалуйста, уговорите Александра завтра приехать на бал к княгине Болдиной. Я буду там ждать его. Я должна уговорить его не делать глупости. Если он не хочет жениться на мне, я как-нибудь это переживу… но женившись на нелюбимой, он заставит меня чувствовать себя виноватой в том, что он несчастен.
Видя, с каким волнением Наталья говорит об Александре, Корнеев ответил:
- Хорошо. Я постараюсь помочь Вам. Он приедет на этот бал, а остальное уж будет зависеть от Вас. Да, насколько я понимаю, для Александра мы с Вами не знакомы?
- Вы правильно понимаете, друг мой.
Корнеев сделал прощальный поклон.
-Тогда до свидания, Наталья Сергеевна.
- До свидания, Георгий Васильевич.
На следующий день, собираясь на бал, Наталья с особой тщательностью продумывала свой наряд. Она выбрала бальное платье персикового цвета, расшитое золотым шитьём и такого же цвета перчатки, доходившие ей до локтей. Волосы ей собрали на затылке в сетку из золотой нити, а на ногах у неё были изящные туфельки на небольшом каблучке, позволявшие не идти, а скользить по паркету бального зала. В руках она держала веер из павлиньих перьев… словом, выглядела она неотразимо.
Но, одеваясь таким образом, Наталья, конечно же, не думала об успехе у мужчин. Ей нужно было только обратить на себя внимание Александра… сделать так, чтобы её образ запечатлелся у него в мыслях и сердце…
Когда в тот вечер Наталья входила в бальный зал, она молила Бога, чтобы Александра ещё не было там. Лучше ждать, чем быть застигнутой врасплох. Поэтому она вздохнула с облегчением, не обнаружив среди гостей ни Александра, ни Корнеева.
Прогуливаясь по залу и обмахиваясь веером, чтобы скрыть нахлынувшее волнение, она пыталась думать о том, к какой группе гостей примкнуть. Но эту мысль всё настойчивее вытесняла другая: « Когда… ну когда же я увижу его?».
- Господин Соколовский! Господин Корнеев! – объявил дворецкий.
Наталья застыла на месте, зачарованно любуясь входившим в зал Александром. Высокий, широкоплечий, но невероятно элегантный в сером фраке и таких же брюках и в белой рубашке с безупречно накрахмаленным воротничком, он приветливо раскланивался со всеми, кто здоровался с ним.… Сразу видно было, что он – завсегдатай здешнего общества. Но он всё ещё не замечал её.
Но тут и он увидел её.
Взгляд его карих глаз бегал по фигурам людей, собравшихся в зале, пока не остановился на изящной женской фигурке в платье персикового цвета… конечно же, он сразу узнал её! « Натали!» - пронеслось у него в голове, - «Почему она здесь? Может, она искала меня?».
В этот момент их взгляды встретились. Серые глаза Натальи звали его, в них отражались все переполнявшие её чувства. Он почти бросился к ней. Но в двух шагах от неё заставил себя остановиться и, официально поклонившись, сказал:
- Приветствую Вас, мадемуазель Морозова.
Наталья вздрогнула при звуке его голоса. Но, взяв себя в руки, ответила таким же официально-светским тоном:
- Здравствуйте, господин Соколовский… Вас давно не было видно в обществе… я слышала, что Вы только-что вернулись из-за границы. В каких же странах Вы побывали?
- О, я объездил почти всю Европу…Англия, Франция, Италия, Германия…
- И приятно провели время?
- Великолепно!
- Я очень рада это слышать…
Ах, как ненавидела Наталья светские условности, заставлявшие её говорить с любимым человеком о всяких пустяках! Но она знала, что за ними наблюдают десятки любопытных глаз, выискивая темы для салонных сплетен. Если бы они могли остаться наедине! Но это было невозможно!
А он смотрел на неё, из-за всех сил стараясь запечатлеть в памяти её образ. … Наталья вскинула глаза к его лицу, и Александр понял, что она чего-то ждёт от него. Но что он мог сказать ей теперь, когда так безжалостно рвал нити, соединявшие их? Он дотронулся до её руки.
- Один танец, Натали, - тихо сказал он.
Она протянула ему обе руки, и они закружились под мелодию вальса….
- Александр…
- Молчите, Натали, молчите…
- Но я не могу молчать… Я…
- Прошу Вас, ни слова! Не вспоминайте о прошлом, наслаждайтесь настоящим моментом.
В его голосе и взгляде была такая мольба, что она крепко сжала губы. Он просил не говорить о прошлом. Только танцевать.… Ощущать силу его рук, тепло его тела… знать, что он до боли любит её, и не сметь сказать ему о своей любви.
Музыка смолкла.
- Благодарю Вас, – сказал Александр, кланяясь.
- Не уходите, - торопливо попросила она, схватив его за руку, - Пожалуйста, не уходите так быстро… расскажите, как вы прожили всё это время…
- Я же говорил, что путешествовал.… Очень приятно провёл время… хочу уехать в провинцию. В Орловскую губернию, - безжалостно погасил он загоревшийся в её взгляде огонёк надежды и, словно решив сбить её с ног последним сокрушительным ударом, добавил:
-Я скоро женюсь, Наталья Сергеевна. Хотите поздравить меня?
«Нет!» - хотелось ей крикнуть, но это слово повисло на языке. «Значит, это всё-таки правда», - подумала она – «он женится, и всё будет кончено! Я потеряю его навсегда».
- Александр… господин Соколовский, - с усилием начала она, - скажите, Вы любите свою невесту?
-Да, - жёстко ответил он, глядя на неё в упор и видя, как она сникла под его холодным, бесстрастным взглядом.
- А она?
- Она меня обожает.
- Я не верю Вам!
- Почему? Неужели меня невозможно полюбить?
- Вы не так меня поняли. Я не верю, что вы не любите меня….
- К сожалению это так, мадемуазель. Я не люблю Вас с того дня, как Вы получили назад свои векселя…
Это было сказано спокойно и холодно. В его голосе не было и оттенка той чувственности, которую она ощутила во время танца. Но она всё-ещё не могла поверить ему, и сделала последнюю попытку:
- Александр, ну почему вы так жестоки со мной? Несколько минут назад я чувствовала, что Вы меня любите…
- Вы чувствовали то, что Вам хотелось бы чувствовать. Наталья Сергеевна. Я просто хотел доставить Вам несколько приятных минут в память о старой дружбе – и ничего больше.
Наталья почувствовала, что если он будет продолжать говорить с ней в подобном тоне, она просто разрыдается от отчаяния.
Она собрала всё своё самообладание, чтобы спокойно сказать:
_ Ну что ж, господин Соколовский, в таком случае желаю вам супружеского счастья. Прощайте!
И, резко отвернувшись от него, она быстро пошла к выходу из зала. Слёзы отчаяния и бессилия душили её. Всё кончено! Она потеряла его навсегда!
ГЛАВА 13
- Наталья Сергеевна! – услышала она вслед, когда спускалась по лестнице, - Наталья Сергеевна!
Она не останавливалась. Ей не хотелось никого видеть. Но звавший догнал ее, и его рука легла ей на плечо. Наталья глубоко вздохнула, и, обернувшись, увидела Юрия Грецкого. Его лицо сияло от радости.
- Я так счастлив видеть Вас, дорогая Наталья Сергеевна… так счастлив! – воскликнул он, - Но вы грустите.… Это опять он?.. Клянусь честью, я заставлю его быть учтивым с Вами! Я…
- Нет, нет, друг мой, оставьте всё как есть, - поспешно сказала Наталья, - Господин Соколовский уезжает за границу ( она не смогла сказать «женится на другой»). Мы попрощались.
- Наталья Сергеевна, не надо так грустить из-за этого! Он не стоит Ваших слёз, Ваших страданий… он не ценит Ваших чувств, потому-что привык быть в центре женского внимания… я уверен, что уже ни одна девушка разбила из-за него своё сердце. Забудьте его, Наталья Сергеевна!
«Увы! Я никогда его не забуду», - подумала Наталья. А вслух сказала:
- Я забуду, Юрий Владимирович. Дайте время, и я забуду.
- Могу ли я надеяться помочь Вам в этом? – её отчаяние, казалось, придало ему смелости.
Наталья внимательно посмотрела на Грецкого. Его глаза светились счастьем, а обращённый на неё взгляд излучал надежду. « Кажется, он влюблён в меня», - подумала Наталья, - « Как странно!»
Сама же она в этот момент ничего не чувствовала, кроме острой душевной боли. Александр был для неё потерян, а остальные мужчины не имели никакого значения. « Какая разница, он или другой?» - подумала она, - « теперь я никого так не полюблю, хотя, наверное, надо бы… я просто не смогу! Хотя почему-бы не сделать вид, что я влюблена и очень счастлива? Неужели доставлять ему удовольствие, выставляя напоказ своё отчаяние? Я не хочу быть такой дурой! Раз Соколовский хочет, чтобы я его забыла – я его забуду… или хотя-бы сделаю вид».
- Я буду очень признательна Вам за помощь, Юрий Владимирович, - наконец ответила она Грецкому. Самообладание вернулось к ней, и она улыбнулась, смахнув с глаз слезинки, - давайте вернёмся в зал и будем танцевать.
Но как только они вошли в бальный зал, взгляд Натальи остановился на фигуре Соколовского, который, стоя к ней спиной, беседовал с Корнеевым. По лицам приятелей невозможно было определить, о чём они говорили. Но Наталья почему-то подумала, что темой их беседы является она. И не ошиблась.
- Александр, ты – сумасшедший! – говорил Корнеев своему другу, - мадемуазель Морозова кажется мне незаурядной девушкой. Могу поклясться, что из всех, кого я знаю, она наиболее достойна тебя.
-Жорж, она ничего не чувствует ко мне! ей нужны только мои деньги.
- Неправда! Я наблюдал за вами, когда вы танцевали. Вы были настолько увлечены друг другом, что даже не пытались скрывать свои чувства! Как сияли ваши глаза, когда вы смотрели друг на друга! Скажи, почему ты страдаешь сам и заставляешь страдать её?
- Не знаю, Жорж, наверное, я глупец, раз не могу заставить себя ей поверить… Я не желаю больше ничего о ней слышать и постараюсь её забыть как можно скорее…
С этими словами Соколовский отвернулся от друга, не желая продолжать разговор. И его взгляд встретился с взглядом Натальи. К ней в этот момент подходил Юрий Грецкий со стаканчиком пунша, который она попросила его принести, так как от волнения её мучила жажда.
Уловив обращенный на себя взгляд Александра, Наталья заставила себя отвернуться от него и ослепительно улыбнулась Юрию:
- Благодарю Вас, любезный Юрий Владимирович! – громко сказала она Грецкому, - очень приятно иметь другом человека, всегда готового помочь тебе… это я ценю в людях превыше всего, и в знак своей признательности, дорогой друг, я отдаю Вам сегодня все оставшиеся танцы. Я сожалею, что не встретила Вас здесь раньше – я бы с удовольствием провела с Вами весь этот вечер вместо того, чтобы умирать со скуки за пустой светской болтовнёй.
Наталья снова посмотрела на Соколовского, вкладывая в этот взгляд всё своё презрение к светским щёголям вроде него. И. предложив руку Юрию Грецкому, она увлекла его в круг танцующих пар, словно не замечая, как побледнел Александр, слышавший её последние слова.
- Ну что, приятно быть отвергнутым? – спросил подошедший к Соколовскому Корнеев. Но умолк, увидев боль в глазах друга, смотревшего на Наталью, которая весело смеялась, кружась в вальсе с господином Грецким.
- Пока ещё можно всё изменить, - тихо сказал Георгий.
- Нет, не стоит… - ответил Александр, поворачиваясь к другу, - мадемуазель уже нашла мне достойную замену, Жорж…. Они подходят друг другу, так что давай оставим их и уедим отсюда… мне пора выводить в свет мою невесту, и с завтрашнего дня я этим займусь.
ГЛАВА 14
Через месяц после того бала Юрий Грецкий предложил Наталье руку и сердце. Сохраняя последнюю надежду на то, что, может быть, Александр нарочно дразнил её, Наталья, прежде чем дать ответ, обратилась к Корнееву за сведениями о его друге.
-Неделю назад он обвенчался с мадемуазель Надеждой Беловой, - услышала она, и её песочный замок превратился в руины.
- Ну что ж, Георгий Васильевич, надеюсь, он будет счастлив в браке, - сказала она, - Передайте ему мои лучшие пожелания и скажите, что я выхожу замуж за господина Грецкого… благодарю Вас за дружескую помощь.
- Не стоит, Наталья Сергеевна… мне искренне жаль, что моя помощь оказалась столь неэффективной.
- Теперь уж ничего не поделаешь, дорогой друг. Прощайте!
- До свидания, Наталья Сергеевна.
В тот же вечер Наталья сказала Юрию Грецкому, что согласна стать его женой. Это так взволновало и осчастливило Юрия, что он не стал сдерживать свои чувства и впервые поцеловал свою невесту. Так же он впервые обратился к ней на «ты».
- Обещаю, что ты будешь счастлива со мной, - сказал он. И Наталья заставила себя улыбнуться в ответ на эти слова.
Заглушив в себе чувство любви к Александру, Наталья дарила своему будущему супругу все другие чувства. Она была добра, нежна, внимательна, заботлива, терпелива…. Без сомнения, Юрий любил её, и Наталья отвечала ему благодарностью. Но не взаимностью.
Свадьба состоялась всего через месяц после объявления помолвки. Но уехать из столицы сразу же после неё супруги Грецкие не смогли – Юрия удерживала служба. Лишь в июне они, наконец, приехали в имение, где Наталья с воодушевлением взялась за строительство школы для крестьянских детей. Юрий не препятствовал жене – он надеялся стать ей ближе, помогая реализовывать её прожекты. И, может быть, не приезжая в столицу, она скорее перестанет думать о Соколовском…
Наталья осталась в деревне и осенью, когда Юрию нужно было возвращаться на службу. Она пообещала мужу вернуться в Петербург, как только приедет приглашённый ею для школы учитель. Юрий уехал, а Наталья наслаждалась деревенской жизнью ещё около трёх месяцев. Она могла бы быть вполне счастлива, если бы всё в поместье не напоминало ей о встречах с Соколовским…. Но она предпочитала оставаться в деревне, чем ехать к мужу. Наталья очень скоро поняла, что её замужество было огромной ошибкой, совершённой от отчаяния и злости на Александра. Но изменить что-либо было уже невозможно.
В середине ноября 1822 года Наталья, как и обещала Юрию, вернулась в Петербург. Она планировала пробыть в столице не более двух месяцев, но из-за внезапной болезни Анны Васильевны ей пришлось задержаться, так как в её обязанности входил уход за заболевшей одинокой родственницей.
Болезнь Анны Васильевны случилась не без её тайного умысла – состояние здоровья тётушки было не столь тяжёлым, как она хотела представить…. Просто таким образом тётушка надеялась помочь племяннику удержать жену в столице на неопределённое время.
- Не понимаю твоего либерализма, - сказала она однажды Юрию, - Коль женщина вышла замуж, её место - рядом с супругом…. Если ты не можешь удержать жену, этим займусь я. Служи спокойно, голубчик! Наталья останется здесь не меньше чем на год.
- Но тётушка! Как же…
- Предоставь это мне и занимайся карьерой, если не хочешь потерять жену.
Юрий действительно не хотел потерять Наталью. Но не видел способа удерживать её против её воли. Хотя у него было много замечательных черт характера, но именно любовь к Наталье не позволяла ему быть по отношению к Наталье столь требовательным, как следовало из слов Анны Васильевны. Наталья осталась в Петербурге, но её отношения с мужем по - прежнему были всего лишь дружескими.
- Дождусь ли я внука хоть перед смертью? – сокрушалась Анна Васильевна,
- Тётушка, Господь дарует Вам ещё долгие годы жизни, - отвечала на это Наталья. Она не допускала даже мысли о том, чтобы иметь ребёнка, который бы навсегда привязал её к Юрию.
ГЛАВА 15
Ноябрь 1823 года
Однажды, просматривая утренние газеты. Наталья прочла в разделе некрологов, что «… от неудачных родов скончалась Надежда Петровна Соколовская (урождённая Белова)…». Супругу и родным покойной выражались соболезнования. « Он свободен!» - подумала Наталья. И радость на минуту заполнила её душу, но быстро померкла, - « свободен… но я – то замужем!».
И она возжелал быть свободной от брачных уз, чтобы соединить жизнь с Александром.
Узнав о вдовстве Соколовского, Юрий, охваченный ревностью, стал настаивать на отъезде Натальи в деревню.
- Я вижу, что тебе скучно здесь, - говорил он, - и теперь, когда тетя на водах в Италии, ты можешь ехать в имение к своим ученикам.
- Ну что ты, Юрий! – Наталья пришла в негодование, - значит, по-твоему, мне следует ехать в имение только потому, что я не нужна здесь в качестве сиделки? Кажется, до сих пор ты предоставлял мне большую свободу выбора….
- Да, до сих пор! - взорвался Юрий, - но не теперь, когда….
- Когда – что? Ну, говори же!
- Когда твой обожаемый Соколовский свободен, и ты только и думаешь, как бы встретиться с ним….
Наталья пожала плечами:
- Юрий, меня ничего не связывает с господином Соколовским, так что твоя ревность не имеет оснований.
- Ещё как имеет! Ты до сих пор его любишь!
- Почему ты так решил, изволь сказать?
- Потому, что ты не хочешь послушаться меня и уехать!
- Я не хочу ехать только лишь потому, что желаю отдохнуть и показаться в свете. Не думаешь ли ты, что пока я ходила за тётей, общество успело забыть о том, что ты женат? Нет уж! Я останусь! А если ты будешь настаивать, то скажу определённо: я уеду не раньше февраля.
Юрий сокрушённо покачал головой
- Поступай, как знаешь, – сказал он, - Мне всё равно не переубедить тебя.
И Наталья осталась в Петербурге, снова получив относительную свободу действий.
Похоронив жену и устроив дела в имении, Соколовский приехал в Петербург и остановился у своего друга Георгия Корнеева. В доме Корнеева проходили собрания членов тайного общества, готовивших свержение императора Александра1. Соколовский, который разделял политические взгляды друга, после одного из собраний заявил Корнееву:
- Жорж, я хотел-бы вступить в общество.
Корнеев внимательно посмотрел на друга и ответил, отрицательно покачав головой:
- Саша, в тебе говорит отчаяние! Твоя жена умерла, а любимая женщина замужем за другим. Ты не знаешь, чем себя занять, чему посветить свободное время? Выезжай в свет, играй, развлекайся…. Ты слишком светский человек, друг мой! Политика не для тебя.
Соколовский слушал друга, нахмурившись.
- Жорж, ради Бога! – в конце концов с негодованием прервал он Корнеева. – Не говори ерунды! Я взрослый мужчина, а не вздорный скучающий юноша. Я много лет прожил именно так, как ты говоришь. Был ли я счастлив? Нет! Своё счастье я убил собственными руками, когда Натали вышла замуж за Грецкого. Жена меня обожала, но я её совершенно не любил. Детей мне не дал Бог, и, может быть, это даже к лучшему…. Я свободен, Жорж, и не знаю, что делать со своей свободой! Я хочу заняться чем-нибудь нужным и с пользой провести остаток жизни.
- Но Саша! В случае неудачи нам всем грозит либо каторга, либо смерть! Я не могу допустить, чтобы ты рисковал собою!
-Жорж, неужели ты думаешь, что я боюсь лишиться жизни или состояния? Всё это теперь не имеет для меня прежнего значения. Я живу потому, что так угодно Богу и не буду сожалеть, если моя жизнь прервётся. По крайней мере, я не буду одинок ни в лишениях, ни в смерти. Так что на ближайшем собрании, пожалуйста, представь меня соратникам…. А теперь поговорим о другом. Единственный человек, который интересует меня из всего общества – Натали. Ты видишь её в свете?
- Очень редко, Саша.
- Друг мой, разыщи её! Расспроси, как она живёт, счастлива ли? Простила ли она мне ту глупость, которую я совершил? Да, наверняка простила…. А она спрашивала обо мне?
- Она интересовалась твоей жизнью каждый раз, когда мы беседовали…. Саша. Почему ты не хочешь встретиться с ней сам?
- Потому, что я сделал выбор. Жорж. Посвятив себя этому делу, я не должен думать о личной жизни. К тому же, я не имею права компрометировать Натали. Так что очень прошу тебя не говорить ей, что я в столице. Пусть всё останется так, как есть.
- Но друг мой, она любит тебя! Такая любовь редка в наше время, Александр. А ты отвергаешь её!
- Поверь, Жорж, я тоже люблю её! И буду любить, пока бьётся моё сердце…а. быть может, и после. Но я не хочу, чтобы она переживала, если со мной случится какая-нибудь неприятность.
Поэтому я и настаиваю на том, что она ничего не должна знать.
- Что ж, пусть будет по-твоему, - со вздохом согласился Жорж.
Георгий считал, что Александр хочет посвятить себя политике из-за дружеской солидарности, и ему было очень жаль губить жизнь друга. « Может быть, случай в лице госпожи Грецкой вмешается и остановит его», - с надеждой подумал Жорж.
Случай действительно вскоре вмешался, но воля Александра оказалась сильнее.
ГЛАВА 16
Возвращаясь как-то из шляпного салона с покупками и уже подъезжая к дому, Наталья увидела спешившего куда-то по противоположной стороне улицы господина Корнеева. Она тут же подумала, что, скорее всего, Корнееву что-нибудь известно об Александре Соколовском. Не в силах сдержать желание поговорить со старым знакомым, которого давненько не встречала в обществе, она решила догнать его и задержать на несколько минут коротким разговором…. Но пока она выходила из экипажа и отдавала распоряжение кучеру ехать домой, Корнеев отошёл довольно далеко, так как двигался очень быстро – почти бегом. Тогда Наталья решила посмотреть, куда он направляется и. перейдя на противоположную сторону улицы, последовала за ним.
Она сопровождала его на некотором расстоянии, пока он не остановился возле двери одного из домов и не позвонил. Корнеев скрылся в открывшейся двери. Но почти сразу же вышел вместе с Соколовским. Приятели направились по улице в ту сторону, где находилась Наталья. Она поспешила войти в бывшую здесь кондитерскую, в окно которой увидела Александра, прошедшего мимо вместе с другом. Они оживлённо что-то обсуждали.
«Он в столице!» - подумала Наталья, машинально помешивая ложечкой горячий шоколад, который она заказала, чтобы немного спокойно посидеть и привести в порядок свои мысли, - « так вот о чём был мой недавний сон! Я не могу упустить случай повидаться с ним! Я должна найти способ с ним поговорить…. Я скажу ему, что собираюсь просить развода у Юрия. Юрий прекрасно знает, что я никогда не полюблю его так, как люблю Александра. Гордость не позволит ему удерживать меня силой… но сначала я скажу Александру, что люблю его».
Но как встретиться с Александром? Может быть, попросить помощи у Корнеева, как она однажды уже сделала? Но теперь всё было иначе – помогая ей. Корнеев будет способствовать тому, что она обманет мужа.
«Но я не могу ждать больше!» - думала Наталья – «Я не прощу себе, если не увижусь с ним… я поеду к господину Корнееву. Всё ему объясню и попрошу помочь нам встретиться. Господин Корнеев – друг Александра. Он не откажет мне в помощи».
Приняв такое решение, Наталья стала ждать удобного момента, который вскоре ей представился.
Наталье даже не пришлось ехать к Корнееву, так как она снова встретила его на Невском проспекте несколько дней спустя. На этот раз он прошёл совсем рядом с её экипажем. И она успела окликнуть его:
- Георгий Васильевич!
Он обернулся и. увидев её, поприветствовал поклоном:
- Наталья Сергеевна! Чрезвычайно рад Вас видеть!
- Взаимно, дорогой друг! Если вы не очень спешите, помогите мне сойти с экипажа, и я немного прогуляюсь в Вашей приятной компании.
- С удовольствием, Наталья Сергеевна!
Он подал ей руку. Она сошла на тротуар и отослала кучера в конец проспекта, велев ждать её там. Потом не спеша пошла рядом с Корневым, продолжая прерванный разговор:
- Как поживаете, любезный друг?
-Весьма неплохо, как видите. Здоров, бодр, энергичен.
- Как всегда, Георгий Васильевич. Я рада за Вас.
- Благодарю Вас, Наталья Сергеевна. Я должен был сразу сказать, что вы великолепно выглядите.
- Спасибо, мой друг,… а как поживает ваш приятель?
- Который? – спросил Корнеев, внимательно посмотрев на неё.
- Вы сами знаете, кто меня интересует, – ответила Наталья, на мгновение опуская взгляд.
- Ну конечно же, это Александр! – воскликнул Корнеев, - что ж, у него всё благополучно… если не считать того печального обстоятельства, что полгода назад он овдовел и потерял сына.
- Я читала об этом в газетах… но скажите мне, как он?
- Держится молодцом… Вы ведь знаете Александра. Наталья Сергеевна.
- А он не спрашивал обо мне? – Наталья с облегчением вздохнула, услышав ответ Корнеева:
- Он интересуется Вами всякий раз, когда бывает в столице. Раньше я мало что мог ему сообщить, но теперь могу рассказать, что видел Вас и говорил с Вами.
Наталья вдруг остановилась и крепко сжала руку Корнеева.
- Георгий Васильевич, пожалуйста, отвезите меня к нему… сегодня… сейчас…. Я знаю, что он в Петербурге – случайно видела вас обоих в прошлый четверг. Ведь он ещё не уехал?
Корнеев отрицательно покачал головой.
- Тогда помогите мне увидеться с ним.
- Наталья Сергеевна, я не могу.
-Почему же? Ведь вы знаете, что мы с Александром нужны друг другу!
- Знаю так же и то, что он проклинает тот день, когда толкнул Вас на брак с господином Грецким. Но он сказал мне недавно, что предпочитает оставить всё как есть.
- Но почему, Боже мой?! Дайте мне с ним поговорить, прошу Вас!
-Наталья Сергеевна, Вы замужем….
- Ну и что с того? Я сумею добиться развода!
Убеждённость Натальи заставила Корнеева согласиться и на этот раз помочь ей.
- Ну, была - не была! – сказал он, – в конце концов, вы взрослые люди и можете сами решать свою судьбу! Едем!
-Едем! – ответила Наталья, - Только подождите. Я отпущу кучера.
Она велела Степану, ожидавшему её, ехать домой и передать Юрию, что вернётся позже.
Корнеев взял извозчика и повёз к своему другу неожиданную и желанную гостью.
ГЛАВА 17
- Ручаюсь, что Саша в библиотеке,- сказал Корнеев, когда они вошли в дом, - идите туда, а я поднимусь к себе.
И видя, что Наталья остановилась в нерешительности, Георгий подбодрил её:
- Смелее, Наталья Сергеевна, вы почти у цели. Не бойтесь идти до конца… к тому же, у вас не очень много времени на разговор.
- Да, я иду, - ответила Наталья, которая уже справилась с охватившей её в первый момент внезапной паникой, - Где ваша библиотека?
- Закрытая дверь рядом с гостиной, - ответил Корнеев, поднимаясь по лестнице.
Когда Наталья открыла дверь библиотеки, Александр стоял у окна и смотрел на улицу.
- Наконец-то ты, Жорж, - сказал он, повернувшись, едва она вошла. И замер на месте, увидев ту, кого мечтал, но никак не ожидал встретить.
- Боже мой! – прошептал он, - откуда Вы здесь?
- Я… я пришла, чтобы…
Он развёл руки и она, не найдя слов, бросилась в его объятия.
- Как я хотел увидеть Вас! – сказал Александр, когда оба справились с волнением от первых мгновений встречи, - но я не смел даже надеяться, что Вы явитесь ко мне вот так… я не ожидал, что Жорж приведёт Вас сюда.
- Я его уговорила, хотя он долго возражал. Георгий Васильевич – великодушный человек, которому небезразлична Ваша судьба. Он сказал, что мы сами можем решать своё будущее, и я всё решила, - Наталья подняла глаза к лицу Александра, - я допустила ошибку, но имею право её исправить… Любовь моя, я буду требовать развода.
К её удивлению. Александр вдруг отстранил её от себя и категорично ответил:
- Нет!
- Но почему, Александр! – воскликнула Наталья в недоумении, - Вы любите другую? Не говорите мне этого, я больше не поверю…. А если Вас заботит мнение общества, то знайте – меня это не интересует! Единственный человек, который волнует меня – это Вы. Я люблю Вас и не намерена больше с вами расставаться.
Александр всё ещё держал её руки в своих, крепко сжимая их. Но смотрел он сейчас куда-то мимо неё. И думал – она поняла это по его отрешённому взгляду – о чём-то важном для себя, но неизвестном ей.
- Причина не в том, что я не люблю Вас, Натали, - сказал он, - моё сердце отдано Вам навечно…. Но я не принадлежу отныне сам себе. Я рискую не только жизнью, но и свободой. И не хочу рисковать Вами. Вы должны остаться с мужем, Натали. Он достойный человек и любит Вас. А я не имею права втягивать вас туда, куда влился сам.
- О чём Вы говорите, Александр? Что ещё может нас разлучить? – спросила она с тревогой.
- Я не могу сказать Вам этого, дорогая. Только одно скажу – я не приму вашей жертвы. Ваше место в том мире, от которого я отрекаюсь.
- Я не понимаю, о чём Вы говорите, но Ваши слова разрывают мне сердце! – с отчаянием воскликнула Наталья.
- Когда-нибудь Вы всё поймёте и простите меня, Натали, - ответил он, – а сейчас Вам пора ехать домой. Завтра я снова уезжаю – меня призывают дела. Вы не должны больше искать встреч со мной.
- Александр, я люблю тебя! – слёзы брызнули из глаз Натальи ,и она спрятала лицо у него на груди, - я всегда любила только тебя…. У меня нет детей. Потому что так я предала бы свою любовь!
- У тебя должен быть ребёнок. Ты будешь прекрасной матерью.
- Я хотела… твоего ребёнка.
- Это невозможно, любимая.
- Но почему? Почему? Скажи мне, прошу тебя!
- Я не скажу тебе этого. И Жорж тоже не скажет. Это не наша тайна. И мы поклялись хранить её, что - бы не случилось. Прими всё как есть, прошу тебя. И ни о чём не спрашивай – ты не получишь ответа. Могу сказать только одно – я люблю тебя, и именно поэтому расстаюсь с тобой. Возможно, навсегда.
- Нет, не говори этого! Я не верю, что мы больше не увидимся!
- Я не могу ничего гарантировать, Натали. Что и когда ты услышишь обо мне в следующий раз, не знаю. Возможно, тебе понадобиться всё твоё мужество, чтобы преодолеть боль, которую принесёт тебе весть от меня. Но знай, что я не мог поступить иначе! Помни об этом, Натали! – говорил Александр, покрывая поцелуями её мокрые от слёз щёки.
В дверь библиотеки тихонько постучали.
- Это Жорж, – сказал Александр, - тебе пора уходить.
- Но я не хочу…
- Тебе нужно уйти! – повторил Александр, резко отстранив от себя Наталью. Его лицо приняло спокойное, бесстрастное выражение. И Наталья вспомнила, как всегда восхищалась его способностью в любой ситуации быстро брать себя в руки.
- Жорж наверняка уже позаботился об экипаже, - Александр распахнул дверь библиотеки, за которой действительно стоял Корнеев.
- Вас ждёт коляска, Наталья Сергеевна, – сказал он, как бы ни замечая выражения лица Натальи, на котором читалось отчаяние. Она бросила умоляющий взгляд на Александра, который сказал, как ни в чём не бывало:
- Благодарю Вас за визит и приятную беседу, госпожа Грецкая. Передайте мой поклон Вашему супругу. Прощайте!
И, понимая, что она не уйдёт первой, он почти выбежал из библиотеки.
- Господи, почему он опять отвергает меня?! – в отчаянии воскликнула Наталья.
- Потому, что любит, – тихо ответил Корнеев.
Когда Наталья уехала домой, Александр спросил друга:
- Жорж, зачем ты привёз сюда Натали?
- Я думал, она заставит тебя свернуть с пути, на который ты ступил вслед за мной, - честно ответил Корнеев.
Соколовский отрицательно покачал головой:
- Меня уже никто и ничто не остановит, Жорж! Я сделал свой выбор по той же причине, что и ты, и не намерен сворачивать с этого пути. Ты прекрасно знаешь, что теперь я поставил на карту свою жизнь, и не имею права обнадёживать любимую женщину. Поэтому больше не говори ей ничего обо мне. Во-первых, потому, что я люблю её и не хочу заставлять волноваться. А во-вторых потому, что она замужем за господином Грецким, который служит по прокурорской части. Следовательно, её муж – наш противник. Если нас арестуют и будут судить – вполне вероятно, что он будет выносить мне приговор. Бедная Натали окажется меж двух огней.
- Она примет твою сторону, потому что никогда не смирится с мыслью о том, что ты отверг её.
- Я не сомневаюсь, что когда-нибудь она всё поймёт, хотя будет страдать из-за меня. Если бы я мог здесь что-то изменить, то сделал бы это. Но я не хозяин сам себе, как, впрочем, и ты.
«Я впервые рад, что не имею возлюбленной», - подумал Корнеев, глядя на печальное и задумчивое лицо друга, - « не хотел бы я оказаться на месте бедного Саши…».
ГЛАВА 18
- Наташа, где ты была так долго? – спросила няня Дарья Ивановна, когда Наталья вернулась домой, - Юрий Владимирович беспокоились, спрашивали о тебе трижды…. Сейчас его вызвали на службу. Но он просил передать, что хочет поговорить с тобой, когда вернётся. Скажи, ради бога, что случилось?
- Ничего страшного, няня, - рассеянно ответила Наталья, которая не могла и не хотела сейчас думать о муже и о том, что его волнует. Её мысли занимало другое – что скрывает от неё Александр? Почему он говорит, что им нельзя быть вместе? Наталья была так поглощена своими размышлениями, что не услышала шагов Юрия по лестнице. И вот он вошёл к ней в спальню.
- Изволь сказать, где ты пропадала весь день и почему не вернулась к ужину? – спросил он звенящим от гнева голосом.
- Я не собираюсь отчитываться перед тобой, - невозмутимо ответила Наталья.
- Я знаю, что ты осталась на Невском проспекте с каким-то господином. Это был господин Корнеев, не так ли? Степан довольно подробно описал мне его.
- Я не знала, что Степан следит за мной. И не думала, что ты опустишься до того, чтобы велеть ему шпионить.
- Значит, мои подозрения не лишены оснований, - ответил на это Юрий, - Поскольку господин Корнеев тебя не интересует, то где-то рядом господин Соколовский…. Скажи, ты виделась с ним?
Наталья не ответила.
- Я не слышу ответа! – повелительным тоном сказал Юрий.
- Ты сам знаешь его, - с тем же невозмутимым спокойствием ответила она. И её невозмутимость ещё больше взбесила Юрия.
- Я запрещаю тебе куда-либо отлучаться без моего ведома одной! – сказал он, - и не допущу, чтобы ты тайком встречалась со своим любовником.
- Не трать слов напрасно, - ответила Наталья. – Тот, кого ты назвал моим любовником, уезжает на неопределённое время. Так что я пока остаюсь с тобой… хотя на твоём месте я дала бы развод жене, любящей другого….
Ярость Юрия внезапно сменилась ледяным спокойствием.
- Нет уж, не дождётесь! – ответил он, - Соколовский не получит тебя, пока я жив.
И он оставил её, громко хлопнув дверью спальни.
«Пусть бесится, мне всё равно», - подумала Наталья, наконец оставшись в одиночестве, - « Мне нет дела до его чувств ко мне…. Но Александр…. Александр подвергает себя какой-то опасности! Он говорил, что рискует не только жизнью, но и свободой… Господи, неужели он состоит в каком-нибудь тайном обществе, о которых говорят в свете? Нет, это невозможно! Я не могу потерять его снова! Я должна всё узнать…. Он не станет меня отвергать, когда поймёт, что я знаю правду».
Отношения Натальи и Юрия очень изменились со дня её встречи с Соколовским. Если раньше между ними была хотя бы дружеская симпатия, то теперь, живя под одной крышей, они стали совершенно чужими друг другу. И только когда нужно было дать приём или нанести светский визит, изображали счастливых супругов.
Наталья оставалась невозмутимо спокойной, а Юрий страдал. Он очень любил жену. Но он теперь хорошо понимал, что Наталья никогда не полюбит его – будь Соколовский жив или мёртв, далеко от неё или рядом с нею…. Юрия терзала жгучая ревность, которая усиливалась ещё и оттого, что Наталья уже не была так близка ему, как в первые годы их брака.
Соколовский отнял у Юрия не любовь Натальи - она никогда не любила его, и Юрий прекрасно знал это – но её дружеское расположение, доброту, внимание… словом всё то, на что Юрий ещё имел право рассчитывать, чем так дорожил.
Боль, ярость, обида сделали своё дело…. Отомстить Соколовскому стало целью жизни для Юрия Грецкого.
ГЛАВА 19
- Вы слыхали? Создаётся некое тайное общество, имеющее целью свержение Государя…. Куда же смотрит полиция? Юрий Владимирович, - обратилась к Грецкому княгиня Болдина, - в Вашей компетенции армия и полиция. Неужели Вы не защитите нас от этих смутьянов?
- Сделаю всё возможное, княгиня, - ответил ей Юрий Грецкий, - не извольте беспокоиться из-за этого.
- Ходят слухи, что в заговоре участвуют и титулованные особы, - заявил граф Васильев.
-Да что Вы, Иван Николаевич! Это было бы позором для всего дворянства!
- Не волнуйтесь, Татьяна Павловна! Государственному строю ничто не угрожает, пока Государя окружают преданные ему люди, которые находятся на важных постах. Не так ли, господин Грецкий?
- Думаю, что да, граф.
- В таком случае, оставим этот скучный разговор и перейдём к более интересной теме…. Скажите. Как поживает ваша очаровательная супруга? В последнее время её не видно в свете.
- Ей сейчас немного нездоровится, - ответил Юрий, хотя на самом деле он не имел ни малейшего понятия, куда исчезала Наталья с самого утра и застанет ли он её дома, когда вернётся. С каждым днём они всё больше отдалялись друг от друга. Хотя Наталья больше не говорила о разводе, они уже давно фактически не были мужем и женой. Семейная жизнь Юрия Грецкого была разбита, и ничто уже не могло склеить её осколки….
- Что - то давно не видать господ Корнеева и Соколовского, - снова заговорила княгиня Болдина, - Вам. Юрий Владимирович, как полицейскому, следовало бы знать, где они скрываются….
- Должен признаться, княгиня, не имею об этом ни малейшего представления.
- Но Вы отыщите их для нас?
- Непременно, сударыня.
-Ждём с нетерпением! Дамы скучают по ним, особенно по Соколовскому… он так остроумен и весел!
- Не сомневайтесь, княгиня. Он непременно скоро вернётся, - а теперь прошу меня простить…. И, не в силах больше говорить о своём сопернике, Юрий отошёл к другой группе гостей.
В тот же вечер Наталья ездила в гости к своей подруге Екатерине Дмитриевна Бережновой. Они провели большую часть времени, болтая о всяких пустяках, но в самом конце разговора госпожа Бережнова призналась подруге:
-Знаешь, Натали, меня очень тревожат постоянные вечерние отлучки Алексея. Либо у него другая женщина…
- Ну что ты, Китти! Твой муж просто без ума от тебя!
- …либо он что-то от меня скрывает….
- Ну что он может от тебя скрывать? – спросила Наталья, внутренне холодея при мысли о том, что, быть может, и Александр скрывает от неё эту же тайну.
- Ах, не знаю, Натали… в свете сейчас ходят слухи о разных тайных обществах…. Если Алексей замешан в каком-нибудь из них, я просто сойду с ума. Ты не могла бы как-нибудь спросить у мужа….
- Юрий не посвящает меня в служебные дела, Китти, - ответила Наталья. И, стараясь успокоить как подругу, так и себя, добавила, - Я уверена, что у тебя нет оснований беспокоиться…. Быть может, Алексей Иванович просто увлёкся игрой?
- Вполне возможно,- с облегчением ответила Екатерина, - я как-то сразу об этом не подумала. Слава Богу, если это так. Натали. Хорошо, что ты меня хоть немного успокоила.
- Я очень рада, дорогая.
ГЛАВА20
Петербургское общество продолжали будоражить слухи о подготовке вооружённого восстания, как оказалось, не лишённые основания. Полиция сбилась с ног, разыскивая заговорщиков, но поиски всё-ещё не давали результатов. Тогда Юрий Грецкий принял решение послать тайных агентов во все отдалённые губернии, где стояли гусарские полки или военные гарнизоны, в которых, как предполагалось, создавались тайные общества, имевшие штаб-квартиру в Петербурге. Собрав у себя тех, кому было оказано особое доверие. Юрий обратился к ним с напутственной речью:
- Господа! Отечество доверяет вам опасное, но почётное поручение в корне уничтожить мятежников, угрожающих престолу и государственной власти. Вы все направитесь туда, где, предположительно, находятся очаги заговора – в южные губернии, на Украину, на Кавказ…. Позже – и в другие места. Которые вы укажите в своих отчётах. Чтобы получить нужные сведения. Вам придётся войти в доверие к заговорщикам…. Мне нужны подробные словесные описания внешности, знакомства и связи этих людей в Петербурге, но самое главное – точная дата выступления в столице. Мои рекомендательные письма обеспечат вам поддержку местных властей. Удачи вам, господа!
Юрий вручил каждому агенту верительную грамоту и расстался с ними. Теперь ему оставалось только ждать донесений.
Одно из первых писем было доставлено от агента из украинского городка Белая Церковь:
«Восстание в столице предположительно состоится 12 марта 1826 года – в день годовщины коронации Государя», - говорилось в нём, - «Планируется выступление мятежных полков на Москву и Киев…. Организаторами тайного кружка в местном гарнизоне являются господа Александр Соколовский и Георгий Корнеев. Они получают секретную почту из столицы, сеют мятежные настроения среди местных дворян. Их приметы….». Юрий не стал читать дальше – он прекрасно знал приметы этих двоих. «Отлично!» - подумал он с мрачной радостью, – «скоро я расквитаюсь с ним! Он отнял у меня любовь жены. А я лишу его свободы… а возможно, и жизни. И я не буду виновником его смерти, ибо он понесёт наказание как государственный преступник. Наталья возненавидит меня. Но мне теперь всё равно. Зато она и его потеряет! она сама приведёт меня к нему в решающий момент. Судьба ведёт Соколовского к неминуемой гибели, а меня – к торжеству».
На следующее утро Юрий поручил двум надёжным агентам следить за Натальей.
-Мне нужно знать, где бывает моя жена и с кем встречается…. Начиная с сегодняшнего дня. Особое внимание следует обратить на господ с этими приметами, – он передал агентам описания внешности Соколовского и Корнеева.
Сделав распоряжения. Юрий стал ждать. Время работало на него.
ГЛАВА 21
На новогоднем балу-маскараде, куда Наталья приехала без мужа (Юрий, сославшись на простуду, остался дома), её ожидал сюрприз. Шла вторая кадриль, и. сменив очередной раз партнёра, Наталья услышала голос, который заставил её вздрогнуть от неожиданности:
- Вам очень идёт этот костюм цыганки, Натали.
Её сердце сначала сжалось. А потом бешено застучало.
- Александр… Вам нельзя появляться здесь!
Под бородой, в которой он скрыл своё лицо, она узнала знакомую улыбку.
- Я ужасно захотел Вас увидеть, и пришёл бы сюда. Даже если бы Вы были не одна, - сказал он, - Да и кто узнает меня в этом костюме витязя, если я сам себя не узнаю?
Тут танец разъединил их, и они встретились только на последней фигуре.
- Следующий вальс мой, Натали? – спросил Александр, - или Вы настаиваете, чтобы я исчез?
- Нет-нет, что Вы? Я так давно не видела Вас, не разговаривала с Вами…. Александр, я знаю, чем вы занимаетесь теперь….
- Откуда?
- Не важно…
- Вам сказал Жорж? Не отпирайтесь. Я знаю, что это он. Вы спросили напрямик, и он не смог солгать. Я не виню его, Натали, но он не должен был говорить Вам об этом.
- Александр, это просто безумие! Ради Бога, остановитесь!
- Нет, Натали! Ничто уже не заставит меня свернуть с пути, на который я ступил.
- Но Вы погубите себя!
- Зато умру с чистой совестью….
Она сердито хлопнула его ладонью по плечу:
- Жестокий! Вы смеётесь, а я умираю от страха! – в её голосе он услышал слёзы.
- Прости меня, любимая, – тихо, но твёрдо сказал он, - Меньше всего я хочу, чтобы ты беспокоилась обо мне. Но остановиться на полпути я уже не смогу.
- Я всё понимаю, - со вздохом сказала она, - но пожалуйста, будь хотя бы осторожен.
- Я постараюсь, – пообещал он.
- Боже, как быстро кончился вальс! – сказала она, когда музыка смолкла. – Я не хочу. Чтобы ты уходил.
- Мы можем потанцевать ещё немного, но я должен исчезнуть до полуночи.
- А мы можем… исчезнуть вместе?
Он внимательно посмотрел в её серые глаза, сверкавшие в прорезях алой бархатной маски.
- Ты действительно этого хочешь, Натали? – спросил он.
- Я очень хочу быть с тобой сегодня.
- Натали.… Но возможно ли это?
- Как никогда раньше! Сегодня я здесь одна, и завтра смогу сослаться на то, что поздно вернулась и очень устала…. Где ты остановился?
- У Жоржа. Как всегда.
- Нет… лучше поедем ко мне. В мой дом. Который на эту ночь станет нашим.
Вальсируя, они пробрались к выходу из зала. Несколько минут спустя они, как им казалось, незаметно сбежали по парадной лестнице и сели в наёмный экипаж.
ГЛАВА 22
- Ваша супруга исчезла с бала около полуночи в сопровождении мужчины в костюме витязя. Они отправились на невский проспект в дом номер двадцать пять.
- Благодарю Вас. Вы отлично поработали. Я отмечу это в рапорте начальству, - пообещал Юрий Грецкий.
- Рад стараться, Ваше Превосходительство! – ответил агент и, поклонившись, удалился.
Оставшись один, Юрий погрузился в размышления.
«Значит, Соколовский в Петербурге и Наталья провела сегодняшнюю ночь с ним…. Как она смеет!? Впрочем, ради него она сделает всё что угодно. И я не удивлюсь, если по его просьбе она станет шпионить за мной,… но ей не удастся меня одурачить! Я уверен. Что расквитаюсь с ними обоими, если только получу доказательство участия Соколовского в заговоре. Ещё немного терпения, и виновник моих несчастий будет наказан!»
- только не говорите мне, что вы устали на балу, - заявил Юрий, увидев за завтраком Наталью с покрасневшими из-за бессонной ночи глазами.
- А где же, по-Вашему, я была? – спросила она, предполагая. Что ему прекрасно об этом известно.
- Вы были в своём доме с господином Соколовским.
Наталья пожала плечами, сохраняя внешнее спокойствие:
- Я не забыла, что нахожусь под наблюдением Ваших шпионов.
Юрий встал со своего места, обошёл её сзади и положил руки ей на плечи. Его пальцы впились ей в кожу сквозь тонкую ткань домашнего платья так, что ей стало больно.
- А знаете ли Вы, что Ваш возлюбленный находится под подозрением как член преступного тайного общества, замышляющего смену правящего режима? Знаете ли вы. Что его приятель Корнеев является его соратником? И известно ли Вам, наконец, наконец, что их ожидает в лучшем случае десять лет каторги и пожизненное проживание в Сибири, а в худшем – смертная казнь? Если заговор провалится – а это непременно случится, если о нём уже стало известно властям – они лишатся положения в обществе, владений, состояния и будут объявлены государственными преступниками. Словом, их ждёт очень строгое наказание. Закон суров с теми, кто его нарушает…. Вы побледнели, Наталья Сергеевна? Вам стало страшно за господина Соколовского? Тогда уговорите его явиться ко мне с повинной и назвать сообщников.
Наталья действительно смертельно побледнела, услышав последние слова мужа. Но помимо страха за жизнь любимого человека ею овладел жуткий гнев.
- Как вы можете даже думать, что господин Соколовский или его друг согласятся на это? – спросила она, - они прекрасно знают, что их ожидает и я – тоже. Но их уже никто и ничто не остановит.
- В таком случае, они просто безумцы, - Юрий пожал плечами и отошёл от Натальи, - Можете передать Соколовскому. Что мне известно о нём все, и я жду лишь удобного момента, чтобы арестовать его и Корнеева.
- Не думайте, что испугаете меня этим, - ответила Наталья, вставая из-за стола, - Я ко всему готова!
- И даже к тому, что Ваш возлюбленный будет казнён? – спросил Юрий ледяным тоном, но сердце его сжалось при виде отчаяния и страха в глазах Натальи.
«Она любит его!» - вдруг пронеслось в голове у Юрия, - «Любит настолько сильно, что ради него вынесет всё что угодно. Но если умрёт он, умрёт и она… Господи. А ведь я люблю её так же сильно, как она любит Соколовского! А это значит, что я не смогу требовать для Соколовского смертного приговора. С ним она будет счастлива где угодно, а со мной или кем-то другим – несчастна везде».
- Юрий Владимирович, – произнесла Наталья с дрожью в голосе, – неужели вы дадите согласие убить его?
- Я не Государь-Император, Наталья Сергеевна, - ответил Юрий, преодолевая жалость к жене, - а всего лишь прокурор. Я последую решению, которое примет суд.
- Но…
- Я и пальцем не пошевелю ради смягчения его участи, – жёстко перебил Юрий, - Мои принципы не менее важны для меня, чем либеральные идеи – для Соколовского.
С этими словами Юрий удалился из столовой, оставив Наталью наедине с глубоким отчаянием. «Что же мне делать?» - думала она. – «Как помешать Юрию? Он ненавидит Александра и счастлив будет отомстить…. А во всём ведь виновата я! Зачем мне понадобилось выходить за него замуж? Мне никогда не было дела до того, что он любит меня. Хотя я всегда об этом знала. Теперь он мстит мне из ревности, имея для этого законные основания. Если Александр погибнет (Господи, не допусти этого!), никто не назовёт Юрия убийцей – закон на его стороне. Но тогда и моя жизнь будет кончена – я ведь живу только ради Александра…. А если его отправят на каторгу? Как он выдержит долгие годы в казематах? Он, его друг Корнеев… сколько ещё мужчин пошли на это ради невозможного? Может, и Алексей Бережнов тоже с ними и Китти беспокоится не напрасно…. Хуже всего то, что я бессильна остановить Александра. Быть может, когда всё закончится я смогу уговорить Юрия смягчить приговор Александру…. Хотя, что значит «смягчить»? Может, для него будет лучше, если всё закончится сразу, чем растянется на долгие годы…. Господи, помоги Александру и его товарищам! Такие люди не могут желать плохого своей стране. Я убеждена в этом. Но они неминуемо потерпят поражение – Император готовится дать им отпор, и не пощадит никого. А мне… мне нужно быть с Александром! Но я даже не знаю, когда его увижу. Юрий продолжает следить за мной и ему известно о каждом моём шаге. Как только Александр появится в Петербурге. Юрий сразу же будет об этом осведомлён своими шпионами…. Не видеться с ним? Нет, это выше моих сил! Но если я приведу к нему полицию, он не простит мне этого никогда. Нет, я не должна с ним встречаться, как бы трудно мне не было. Это единственное, что я сейчас могу для него сделать. Надеюсь, что он поймёт и простит».
ГЛАВА 23
«Вас ожидают на набережной Мойки в доме номер двадцать три»….
Александр! Сердце Натальи сжалось, когда она прочла эту лаконичную записку, принесённую посыльным…. Юрия не было дома….. Шпионы, конечно, доложат ему, куда она отправилась. Если бы дело было только в том, что она изменяет мужу, её бы это не волновало, потому что Юрий уже знал об этом и ничего не мог здесь изменить. Она предложила ему развод, но он отказался – как считала Наталья, из-за упрямства и желания отомстить, вызванного обидой и уязвлённым самолюбием. Но, в общем-то, Наталья не хотела об этом задумываться. Александру угрожала опасность, о которой нельзя было не помнить, и только это сейчас волновало её. «Я поеду к нему и всё объясню» - решила она, - «так будет гораздо безопаснее, чем если Александр или Корнеев начнут искать встречи со мной». И она отправилась по указанному в записке адресу.
- Александр, всё очень серьёзно! – начала разговор Наталья, едва они обменялись приветствиями, - моему мужу известно, чем занимаетесь вы с Георгием Васильевичем и он полон решимости отомстить тебе, и ему предоставлена такая возможность из-за того, что вы идёте против законной власти. За мной следят уже не менее полугода. Раньше я претворялась, что не придаю этому значения. А теперь очень беспокоюсь, боясь стать невольной причиной вашего с Георгием Васильевичем ареста. Я этого не вынесу, Александр! Мысль о том, что вы будете презирать меня, уже сейчас сводит меня с ума.
- Натали, послушай! – Александр крепко сжал руки возлюбленной в своих ладонях и заговорил мягко, но настойчиво, - Я отлично знаю, что не ты будешь причиной моего ареста. Случится то, чему суждено быть, я никогда не буду презирать тебя. Я даже не понимаю, как подобная мысль пришла тебе в голову! Я всегда знал, чем грозит наша затея в случае поражения. Гораздо тяжелее мне будет. Если ты отвернёшься от меня сейчас, когда так мало времени осталось до решающего дня.
- Когда же… наступит этот день? – спросила Наталья дрогнувшим голосом. Она боялась услышать, что это произойдёт в ближайшие несколько дней.
- 12 марта 1826 года.
- Сейчас апрель 1825-го… ещё почти год! Это же целая вечность!
- вечность пролетит, как один день… - задумчиво произнёс Александр и, сделав паузу, продолжал, обращаясь к ней, - я знаю, Натали, что не имею права просить тебя, чтобы ты мчалась ко мне по первому зову. Когда я был нужен тебе, я оттолкнул тебя, и ты вышла замуж за человека, которого не любишь.
- Я понимаю, что двигает Юрием, - ответила Наталья, - он любит меня и ему больно. Мне не следовало тогда соглашаться выходить за него, но я была в таком отчаянии!
- Ты совершенно права, любимая! во всём этом виноват я один, - если бы я тогда поверил тебе… не знаю, что на меня нашло! Как я мог быть таким слепым!
- Нет нужды винить себя за прошлые ошибки, любимый, - мягко ответила Наталья на эти слова раскаяния, - раз так случилось, то это должно быть угодно Богу… зато теперь мы можем быть вместе.
- Ты не оставишь меня, Натали?
- Нет, не оставлю. Я буду с тобой до конца, любовь моя.
- Моё терпение лопнуло, Наталья Сергеевна, - заявил Юрий Грецкий. – Общество начинает говорить о том, что вы мне изменяете. Мы совершенно нигде не бываем вместе…. Будьте любезны хотя бы пощадить мою честь, если Вам не жаль разбивать мне сердце.
- Юрий Владимирович, - ответила Наталья, - я давно поняла, что совершила ошибку. Выйдя за Вас замуж. Мне не следовало делать этого и подавать Вам надежду, что мои чувства когда-нибудь изменятся. Осознав свою ошибку, я предлагала вам дать мне развод…..
- Наталья Сергеевна, Я говорю о сохранении моей чести, а Вы упоминаете о разводе!
- Юрий Владимирович, ведь я – любовница заговорщика, государственного преступника. Если вы разведётесь со мной, Ваша честь нисколько не пострадает в глазах общества. Все шишки посыпятся на меня и, не отрицаю, вполне заслуженно….
- Я уже сказал, что развода не будет! – категорически заявил Юрий.
- Тогда разговор окончен! Я буду делать то, что считаю нужным. Вы представляете угрозу для человека, которого я люблю, и я не намерена с этим мириться.
- Как же, интересно знать, вы собираетесь с этим бороться? – спросил Юрий с ехидцей.
- Я ни на минуту не останусь в Вашем доме. Сейчас же я уезжаю к себе, - Наталья повернулась к двери столовой, чтобы идти в свою спальню собирать вещи.
- К чему такая спешка, Наталья Сергеевна? – Юрий впился пальцами в локоть Натальи, на мгновение останавливая её, - быть может, Вам ещё придётся спасать любимого от ареста….
- Ваша ирония не уместна! Отпустите меня! – едва повернув к нему голову, потребовала Наталья.
- Я вас пока не задерживаю, - ответил Юрий, убирая руку с её локтя.
Глядя вслед Наталье, поднимавшейся по лестнице, Юрий Грецкий подумал: « Наталья не понимает сейчас, что отказываясь дать ей развод, я покрываю её связь с государственным преступником и даю возможность, о которой она мечтала всегда – быть рядом с тем, кого она любит…. Впрочем то, что она об этом не задумывается, даже к лучшему. Меньше всего я хотел бы. Чтобы она оставалась со мной из жалости или благодарности. Пусть уж лучше она меня ненавидит!».
ГЛАВА 24
19 ноября 1825 года в Таганроге скончался император Александр 1. Его внезапная смерть разрушила план заговора по его свержению. Среди членов тайных обществ начались разногласия. Одни предлагали выступить немедленно, другие – совсем отказаться от затеянного, дать новому императору проявить себя. Руководители заговора - Рылеев и Пестель – решили всё-таки выступить в день присяги новому императору. Ходила слухи, что престол займёт не Константин, а Николай – второй брат покойного царя. Многие члены тайных обществ объявили о выходе из их ролов, а те, кто остался верен своим идеям, решили выступать в день присяги Николаю.
Итак, в полдень 14 декабря 1825 года на дом к господину Грецкому стали съезжаться секретные агенты сыскной службы. Докладывали о том, что не все полки лейб-гвардии присягнули на верность Николаю 1 и что мятежники стекаются на площадь перед Сенатом. С требованием объявить во всеуслышание об отречении Великого Князя Константина Павловича.
- Каково настроение народа? – спросил Юрий Грецкий одного из агентов.
- довольно значительное количество людей собралось у сенатской площади, Ваше Превосходительство, - ответил агент, - Но у них нет оружия, и они не осмелятся выступить раньше, чем стемнеет.
- Что ж, тем лучше! А как вооружены заговорщики?
- Револьверами и винтовками. Кажется, есть у них одна пушка, но этого мало.
- И это меня успокаивает! С винтовками и камнями против пушек не очень-то выступишь…. Однако, господа, мне пора на службу. Возможно, и нам с вами придётся побывать на площади. Сегодняшняя ночь может стать временем раскрытия заговора и ареста виновных.
Наталья, снедаемая беспокойством о Соколовском, находилась в смежной с кабинетом мужа гостиной и слышала весь разговор сквозь приоткрытую дверь. При последних словах Юрия она вскочила с кресла, в котором сидела с вышиванием и побежала в свою спальню – собраться, чтобы ехать к Александру.
Не имея времени переодеться, она лишь накинула на домашнее платье длинную шубу и, прихватив с собой заранее приготовленный саквояж с кое-какими вещами и всеми бывшими у неё наличными деньгами – примерно тысячей рублей - выскользнула на верхнюю площадку лестницы, собираясь спуститься вниз и незаметно выскользнуть из дома.
Сойдя на один лестничный пролёт, она услышала, как Юрий спросил у дворецкого:
- Где Наталья Сергеевна?
-У себя, Юрий Владимирович, - ответил слуга.
- Хорошо. Если она будет просить кучера заложить лошадей, скажите, что я запретил выезжать из дома куда-либо. В городе неспокойно. Я буду нескоро – возможно, только утром.
Сделав распоряжения. Юрий уехал.
Дождавшись, когда дворецкий уйдёт на кухню, Наталья спустилась вниз, стараясь двигаться как можно более бесшумно, быстро надела перед зеркалом одну из тёплых шляп и, открыв тяжёлую дверь, выскользнула на улицу.
Пройдя в соседний переулок, она остановила извозчика.
- Набережная Мойки, дом двадцать три, - назвала она адрес.
Её ни о чём не спросил швейцар в подъезде. Дверь квартиры она открыла своим ключом. Там уже никого не было. Наталья прошла все помещения от передней до кабинета, и только здесь, у потухшего камина, скинула шубу и сняла шляпу. Её терзала смутная тревога…. Конечно же, Александр там – на площади. Если его не арестуют сразу, он должен вернуться сюда…и бежать! Она обязательно должна убедить Александра и Корнеева в том, что им нужно попытаться сохранить свободу. Как глупо она сделала. Что не прихватила с собой все свои драгоценности! Александру ведь будут нужны деньги и ей – тоже, раз она решила бежать с ним….
Время, казалось Наталье, тянулось ужасно медленно. Она металась по пустой квартире без всякого дела, потом решила разжечь камин, так как от волнения её била дрожь. Это заняло у неё около получаса. Когда пламя, наконец, разгорелось, она взяла с полки первую попавшуюся книгу и. устроившись в кресле перед камином, попыталась читать. Но её нервы были напряжены до предела, и ей казалось, что она слышит каждый шорох…. В конце концов, наступила очень странная реакция на нервное возбуждение – Наталья заснула в кресле у камина.
Проснулась она от звука приглушённых голосов. Она не знала. Который теперь час, но на улице было уже темно. Открыв глаза. Она увидела Соколовского, с удивлением смотревшего на неё.
- Всё кончено, Натали, мы проиграли, - сказал он, и её удивило спокойствие в его голосе, - Ты приехала проститься со мной?
- Нет, я приехала уговорить тебя и Жоржа попытаться бежать. Ещё есть время, Александр! можно уехать из Петербурга, потом – за границу…попытаться спасти свою жизнь и свободу. Я поеду с вами… я взяла с собой все деньги, какие у меня были… Александр, умоляю тебя, беги!
Соколовский молчал, и Наталья обратилась к Корнееву:
- Жорж, ну скажите же ему, что нельзя губить жизнь из-за рухнувшего плана! Я не понимаю, почему вы оба молчите.
Александр и Жорж переглянулись, и Наталья поняла, что они уже всё для себя решили. Слова Александра подтвердили догадку:
- Мы не оставим своих товарищей, - сказал он, - Прости меня. Натали.
Под утро, проведя бессонную ночь за уничтожением документов и тайных писем, Соколовский и Корнеев сидели в креслах у камина, с внешней невозмутимостью покуривая сигары и каждую минуту ожидая ареста. Наталья спала тут же, на диване. Оба друга были погружены в свои мысли. Первым заговорил Корнеев:
- Саша, я думаю, что тебе стоит попытаться бежать….
- Но ты же знаешь, Жорж, что я не считаю это возможным. Как я могу оставить тех, с кем был связан общим делом, не разделив их участи?
- Друг мой, послушай! Я предлагаю тебе бегство совсем не потому, что уверен в успехе этой попытки…. Ты скроешься, если тебе повезёт, но, вероятнее всего, это только оттянет время твоего ареста…. Но подумай о Наталье Сергеевне! Вам суждена разлука. И возможно. Что навсегда…. Неужели ты не посвятишь ей несколько дней или недель своей жизни, которые у тебя ещё остались? Нет, Александр, я решительно настаиваю, чтобы ты попытался бежать!
- А как же ты, Жорж?
- Я остаюсь…. Моя жизнь не представляет ценности ни для кого в этом мире. Я предоставлен сам себе. Тогда как ты дорог хотя бы одному человеку. Наталья Сергеевна готова всё бросить ради того, чтобы ты согласился спастись. Не упускай эту возможность, чтобы потом ни о чём не сожалеть.
Соколовский поднялся. Подошёл к дивану и некоторое время смотрел на спящую Наталью. Потом вернулся к Корнееву.
- Ты в самом деле думаешь, Жорж, что это не будет предательством?
- Конечно! – убеждённо ответил Корнеев, - и я уверен, что не один ты предпримешь сегодня такую попытку. Все, у кого есть дорогие люди в этом мире, предпримут такую попытку и будут правы.
- Жорж. Мне тяжело оставлять тебя в таком положении!
- Александр, я требую, чтобы ты меня оставил! Если бы меня любили так, как любят тебя. Я не колебался бы ни секунды. … Уже светает, друг мой! Буди Наталью Сергеевну, а я пойду, осмотрюсь и найму извозчика до заставы.
Когда Корнеев вышел из комнаты, Соколовский ещё некоторое время сидел, погружённый в раздумья. «Великодушный Жорж», - думал он, - «хочет подарить нам с Натали несколько дней счастья… он прав, что нам, скорее всего не удастся далеко уйти. Но прав он и в том, что мне стоит попытаться. Натали заслуживает этого».
Александр подошёл к Наталье, легонько сжал пальцами её плечо и тихо позвал:
- Натали…
Она почти сразу открыла глаза, потом села на диване.
- Что, Александр? За вами уже пришли? – спросила она с тревогой.
- Нет-нет. Пока всё спокойно и нет причин волноваться, дорогая. Жорж пошёл нанять извозчика….
- Зачем? Ты хочешь, чтобы я уехала до того, как…
- Мы уедим вместе, Натали.
- Вместе? Ты не шутишь?
- Конечно нет, любимая. Я никогда не шутил с твоим сердцем…. Если мы хотим бежать, нам следует поторопиться. Уже светает!
Наталья взглянула в окно, зимнее небо за которым действительно было уже слегка серым. Вошёл Корнеев.
- Вы готовы, друзья мои? – спросил он.
-Георгий Васильевич, как Вам удалось убедить его? – спросила Наталья.
- Его убедила любовь к Вам. Наталья Сергеевна, - ответил Корнеев, - однако, не стоит терять время. Извозчик ждёт вас.
- Нас? А Вы?..
- Я остаюсь. Это решено, - непреклонно ответил Корнеев, - давайте простимся, друзья мои. Вам стоит поторопиться. Желаю вам удачи! Позвольте Вашу руку, Наталья Сергеевна….
Наталья протянула ему руку без перчатки, которую он почтительно поцеловал. Потом Корнеев повернулся к Александру, который раскрыл ему объятия.
- Прощай, друг мой, - сказал он.
- Ло свидания, – тихо ответил Александр, который не был уверен в том, что его попытка бежать окажется удачной.
Однако пора было ехать. Александр подал Наталье шубу, и пока она надевала шляпу. Потом открыл тайник и забрал оттуда все свои деньги, а так же медальон с портретами матери и себя в детстве и то самое кольцо, которое подарил Наталье во время помолвки и которое она вернула ему накануне его женитьбы с Надеждой Беловой.
Корнеев проводил их до крыльца и следил взглядом за санями, пока они не скрылись за углом.
«Дай бог. Чтобы сегодня я видел Александра последний раз в жизни», - подумал он, и в этот момент железная рука сжала ему плечо.
- Господин Корнеев, – услышал он голос Юрия Грецкого, - Вы арестованы по подозрению в заговоре против государственного строя.
- А, это Вы, господин Грецкий! – проговорил Корнеев, не оборачиваясь, - что ж, я весьма польщён тем обстоятельством, что арестован старым знакомым.
- От этого Вам легче не будет, – заверил Грецкий.
Корнеев пожал плечами:
- Я вовсе не рассчитываю на Ваше снисхождение, милостивый государь, - ответил он.
- Поднимемся теперь в квартиру Вашего друга, - распорядился господин Грецкий, делая знак двум жандармам следовать за ним, а двум другим – остаться у подъезда, - Кстати. А где же господин Соколовский?
- Понятия не имею, - с невозмутимым спокойствием ответил Корнеев, – я видел его последний раз вчера днём…..
- Господин Корнеев, в вашем положении лучше промолчать, чем пытаться обмануть следствие. Примите это в качестве совета. А что касается Соколовского, то мне достоверно известно, что он уехал отсюда несколько минут назад вместе с моей женой. Но не думайте, что им удалось скрыться надолго. Их поиск затянется не более чем на месяц.
- Я нисколько в этом не сомневаюсь, - так же невозмутимо ответил Корнеев, а про себя подумал; « Что ж, хотя бы этот месяц они будут счастливы».
Через несколько часов. Проведя тщательный обыск в квартире Соколовского и не обнаружив там ничего ценного для следствия, господин Грецкий распорядился везти арестованного Корнеева в Петропавловскую крепость.
Покинув квартиру на Мойке, Александр и Наталья отправились к городской заставе, где взяли почтовых лошадей и вскоре выехали из Петербурга. Они решили двигаться в сторону Финляндии и для начала отправиться в Выборг, где надеялись достать фиктивные паспорта для выезда за границу.
Наталья пожалела, что не взяла с собой свои драгоценности. Наличных. Бывших у Александра могло хватить от силы на покупку паспортов. Весь её капитал, как уже говорилось выше, составлял около тысячи рублей. И ещё пару тысяч ассигнациями перед отъездом отдал Александру Корнеев. Общая сумма составляла примерно пять тысяч рублей. Этого могло хватить примерно на год скромной жизни где-нибудь в финской провинции.
«Что ж. там посмотрим», - решила Наталья, - «теперь главное, чтобы нам удалось выехать из России».
От размышлений её отвлёк Александр.
- Натали, - сказал он, - я хочу предупредить тебя… если за нами будет погоня, я не стану оказывать сопротивление. Это бессмысленно и может лишь усугубить моё положение. Мы воспользуемся тем шансом, который имеем, и, если Богу будет угодно, он окажется удачным. А если нет… что ж, мы просто проведём вместе несколько дней перед долгой разлукой.
- Ты прав, - ответила Наталья, немного подумав, - тебе не стоит ухудшать ситуацию. Будем надеяться на удачу. Я готова к любому исходу и способна достойно принять его.
= Иного я и не ожидал от тебя услышать, любимая. Я восхищён твоим мужеством. Вот, - Александр вынул из внутреннего кармана пальто медальон и кольцо, - эти вещи я хочу отдать тебе… одну из них я уже дарил тебе однажды… к сожалению, теперь я уже вряд-ли смогу надеть тебе это кольцо в качестве обручального….
- Почему же нет? – Наталья стянула с пальца обручальное кольцо Юрия и, не задумываясь, бросила его в снег. Затем она протянула правую руку Александру
- теперь ты можешь это сделать, - сказала она.
Он надел ей кольцо на безымянный палец, потом поцеловал руку.
- Отныне я твоя жена перед Богом, - сказала Наталья, - а что будут думать люди, мне безразлично.
- А вот мой свадебный подарок, - сказал Александр, подавая Наталье медальон, - это семейная реликвия, Натали. Я уверен, что ты сохранишь её в любом случае.
Наталья открыла медальон и внимательно рассмотрела портреты молодой женщины и маленького мальчика, бывшие в нём.
- Как звали твою мать? – спросила она, - мне хотелось бы молиться за упокой её души.
- Софья Александровна Соколовская… в девичестве Лещинская. Я назван в честь моего деда по матери.
- Она была очень красивой, и ты похож на неё. Обещаю тебе, любимый, что эти две вещи всегда будут со мной.
После этих слов они поцеловались. Заснеженная кибитка несла их в сторону финской границы.
ГЛАВА 26
Известие о восстании в Петербурге достигло Выборга, где Наталья и Александр ждали изготовления фальшивых паспортов, в конце декабря. Выйдя однажды утром из дома, Наталья увидела на стене соседнего здания афишу с подробным описанием внешности Александра.
- Нам нужно уехать отсюда как можно скорее, - сказал Александр, когда, вернувшись домой, она рассказала ему об этом.
- А как же паспорта? – спросила она.
- Отсидимся в приграничном лесу. Когда всё утихнет, я съезжу сюда за документами.
- Ох. Александр, я очень надеюсь, что этот план будет удачным.
- Я тоже надеюсь, Натали. Но я в этом отнюдь не уверен. Мы пытаемся спрятаться в открытом поле, где каждый наш шаг заметен посторонним. Это должно скоро закончиться.
- Конечно, ведь мы пересечём границу….
Александр глубоко вздохнул,
- будем реалистами, моя дорогая, как бы обречённо это не звучало. Шанс удачно пересечь границу – один к тысяче. Боюсь, мы проводим вместе последние дни.
- Ох, нет! Я буду с тобой повсюду!
- Есть такие места, моя любимая, куда ты не сможешь проникнуть при всём своём желании. Но хватит о грустном, Натали! Давай будем радоваться, что судьба подарила нам несколько мгновений счастья, которые в дальнейшем могут стать годами воспоминаний.
ГЛАВА 26
Они перебрались в предместье Выборга и остановились в одном из охотничьих домиков, где прожили ещё две недели в ожидании изготовления паспортов. Наконец настал день, когда Александр поехал в город за документами. Наталье стоило огромного труда спокойно дожидаться его в их убежище – ей казалось, что его арестуют в городе. Но он благополучно вернулся вместе с проводником, который должен был перевести их через границу.
Они тот час же выехали в направлении границы, и к ночи могли быть в Финляндии. Но, как на грех, разыгралась сильная метель.
- Если мы не остановимся на ближайшем постоялом дворе, то заблудимся и замёрзнем, - сказал проводник, - уже через час мы не сможем видеть друг друга.
Беглецам пришлось согласиться с ним. «Бог не даёт мне покинуть моих товарищей», - подумал Александр, - «И это справедливо. Я должен разделить их участь».
На постоялом дворе не оказалось свободных комнат. И все вновь прибывшие останавливались в нижнем зале. Войдя в этот зал. Александр понял, что уже не выйдет оттуда иначе. Чем в кандалах и под охраной. Здесь было человек шесть пограничников во главе с капитаном, которых вьюга застала врасплох при обходе местности.
«Я предвидел это», - подумал Александр, - « но теперь постараюсь хотя бы оттянуть этот момент». Он взглянул на Наталью, и её ответный взгляд сказал ему, что она всё поняла. Они сели на скамью в самом дальнем и тёмном углу зала. Александр обнял Наталью, и она прижалась головой к его груди, слушая, как стучит его сердце…. Они не знали, сколько времени просидели так, пока не открылась входная дверь и в зал не ввалился огромный снежный ком, оказавшийся Юрием Грецким.
Он сразу же увидел их, и в его мрачном взгляде мелькнуло торжество. Наталья вздрогнула. Взглянув на мужа. Она ожидала чего угодно, только не этого. Со всей силой сжав руку Александра, она прошептала:
- Всё кончено…
- Вы правы, Наталья Сергеевна, - ответил ей Юрий, - всё кончено для господина Соколовского. Потом он обратился к пограничникам, бросившим игральные карты и вскочившим на ноги при его появлении:
- Позвольте узнать, господа, почему, находясь в обществе государственного преступника вы не приняли мер к его немедленному задержанию? - он жестом остановил капитана, собравшегося отдать запоздалое распоряжение, - теперь я и сам могу это сделать… господин Соколовский, Вы арестованы за участие в заговоре по свержению правящего режима. Вы будете доставлены в Петербург и заключены в петропавловской крепости до суда и вынесения приговора, - Юрий перевёл взгляд на Наталью и добавил:
- Я даю вам полчаса, чтобы попрощаться.
- Это очень великодушно с Вашей стороны, господин Грецкий, – сказал Александр.
Юрий молча вышел в сени, сделав знак пограничникам следовать за собой.
Едва за ними закрылась дверь, Наталья и Александр бросились друг другу в объятия.
- Вот и всё… неужели всё, Александр? – спросила Наталья, и голос её задрожал.
- Пожалуйста, не плачь, - попросил он, - Я этого не выдержу.
- Я постараюсь, - ответила она. Хотя слёзы стояли у неё в глазах, - Я хочу, чтобы ты знал… этот месяц, который мы провели вместе… пусть даже скрываясь,… был самым счастливым временем в моей жизни…
- И в моей – тоже, - ответил он.
- Я буду ехать с тобой до Петербурга, как ехала сюда, - сказала она, - и… я буду последней, кого ты увидишь перед тем, как…
«… как ворота крепости закроются за тобой», - хотела она закончить фразу. Но не смогла. Так как слёзы душили её.
- Натали. Я люблю тебя, – говорил Александр, – и буду думать о тебе каждый миг моей оставшейся жизни там, куда меня забросит судьба….
- Я найду тебя, где бы ты ни был, - сказала вдруг Наталья, - я чувствую, что мы расстаёмся не навсегда. Верь мне, и это обязательно случится… ты только сумей дождаться меня. Дубимый мой.
- Я буду ждать! – пообещав Александр.
- Поцелуй меня последний раз, любовь моя, - попросила Наталья, - последний раз перед долгой разлукой.
Наталья подняла голову к лицу Александра. Он обнял её и запечатлел на губах прощальный поцелуй. Едва он выпустил её из объятий. Открылась дверь, и вошёл Юрий Грецкий.
_ Время вышло. Господин Соколовский, - сказал он Александру, - И., кстати, вьюга утихла. Видите, как хорошо всё складывается? Ваша карета ждёт Вас. Избавьте Наталью Сергеевну от необходимости видеть. Как на вас наденут кандалы.
Александр снял руки Натальи со своих плеч, последний раз поцеловал их и быстро вышел. Наталья хотела броситься вслед за ним, но Юрий преградил ей путь.
- я восхищён самообладанием Вашего возлюбленного, - сказал он, - говорю это потому. Что уважаю сильных людей, даже если они являются моими врагами. И ещё я должен признать, что он, бесспорно, достоин Вашей любви.
- Тогда пустите меня к нему, - сказала Наталья.
- И не подумаю, - ответил Юрий, - но я хочу предложить вам спасти его.
- Спасти? Как? – спросила Наталья, вскинув глаза на лицо мужа.
- Очень просто… если Вы готовы пожертвовать своей любовью к нему ради его свободы, то сейчас дайте мне слово, что никогда больше не будете искать с ним встречи. Я отдам приказ освободить его, и пусть убирается на все четыре стороны. Вы же вернётесь со мной в Петербург, станете мне настоящей (а не фиктивной) женой, родите ребёнка. Судьба Соколовского сейчас в ваших руках, как и моё счастье.
- Я никогда не соглашусь на это низкое предложение, - презрительно ответила Наталья. Я даже от Вас я не ожидала услышать ничего подобного… я не желаю больше Вас видеть!
Юрий пожал плечами:
- Тем не менее, вам придётся видеть меня ещё довольно долгое время, - спокойно ответил он на её колкое возражение, - мне очень жаль, что вы отклонили столь выгодное для всех нас предложение, Наталья Сергеевна. Это доказывает, что женщины даже в любви думают, прежде всего, о себе. Ну что ж. вы сами виноваты, что Соколовский сгниёт в тюрьме или умрёт в каком-нибудь руднике. Я непременно передам ему содержание этой нашей беседы. Думаю, мой рассказ укрепит его дух в минуты тяжких испытаний… а ему предстоит пережить много таких минут.
Снаружи послышался скрип отъезжающих саней. Наталья в панике бросилась к двери, но Юрий снова преградил ей путь.
- Вам придётся возвращаться в Петербург в моём обществе, - сказал он, - так что забудьте о нелепой идее видеться с Соколовским во время пути. Свидания с государственными преступниками (и то в чрезвычайно редких случаях) разрешаются их жёнам, а не любовницам… Вы ведь не являетесь его официальной женой, Наталья Сергеевна, хотя избавились от обручального кольца и позволили Соколовскому надеть Вам этот перстень.
= Вы – мерзавец! – выдавила Наталья.
- Вы сами меня таким сделали…. Извольте через полчаса быть готовой к отъезду.
- Я никуда с вами не поеду!
- Поедите… Вы ведь хотите знать ход процесса во всех деталях и первой узнать приговор Соколовскому и его приятелям? Что ж, процесс будет закрытым, но я сделаю для Вас исключение. Как по-Вашему, стоит ли это того, чтобы разделить со мной обратный путь? Тогда поторопитесь с отъездом. Меня, как Вы знаете, ждут в столице неотложные дела.
Наталья и Юрий ехали вслед за каретой, в которой везли Александра. Останавливались на почтовых станциях только для того, чтобы сменить лощадей. Юрий очень спешил в Петербург.
Наталья старалась видеться с Александром на каждой остановке. Разговаривать с ним она не могла, но каждый раз оказывалась поблизости в наиболее подходящий момент для того, чтобы он мог её увидеть. В такие мгновения они обменивались взглядами, красноречиво говорившими о том, что творилось в их душах. И когда они прибыли в Петербург, она прямо с заставы отправилась к воротам Петропавловской крепости, чтобы он мог увидеть её прежде, чем тюремные ворота закроются за ним. Александр потом часто вспоминал её стоявшей у крепостных ворот в тот день, когда начался самый тяжёлый период его жизни.
ГЛАВА 27
У него взяли отпечатки пальцев. Потом составили подробнейшее описание внешности. Выдали серый тюремный халат и колпак, велели переодеться. После этого долго вели по тёмным коридорам крепости. Пока не велели остановиться у одной из обитых железом массивных дверей. Надзиратель отпер эту дверь и коротко приказал:
- Входите!
Александр вошёл, и дверь сразу же закрылась. Он остался один в своём новом жилище.
Александр осмотрелся…. Камера была не более десяти шагов в длину и пяти в ширину. Однако в этом весьма небольшом помещении стояли железная кровать с грубым матрацем и колючим одеялом, деревянный стол, на котором горел масляный светильник, табурет. Небольшое окошко с решёткой находилось под самым потолком. На удивление. В камере было достаточно тепло, но пахло сыростью и стены были черны от плесени.
«Да… хоромы княжеские», - мрачно подумал Александр, - «Ну что ж, теперь познакомимся с соседями». Они с Жоржем незадолго до восстания стали учить тюремную азбуку. Предвидя. Что она может им пригодиться.
Александр подошёл к правой стене, простучал «Кто здесь?», подождал. Камера оказалась пустой. Он перешёл на левую сторону, повторил вопрос. И не смог сдержать странной в таких обстоятельствах радостной улыбки, услышав в ответ: «Корнеев».
«Кто вы?» - простучал Георгий.
«Соколовский».
Молчание…. Через некоторое время Жорж спросил;
«Где тебя арестовали?»
«Под Выборгом».
«Кто?»
«Юрий Грецкий».
«Наталья Сергеевна?»
«Оставалась со мной до конца».
Потом спрашивать стал Александр. Его интересовало, кто ещё арестован и идёт ли уже суд. Корнеев сообщил, что его сосед справа – их приятель Алексей Бережнов. Александр попросил передать Алексею привет. Условились о времени связи – после утренней прогулки и после ужина. В остальное время, распорядился Корнеев, стучать только в экстренных случаях – если надзиратели узнают об их общении, рассадят далеко друг от друга и можно надолго потерять связь. Этого Александру совсем не хотелось, и он принял установленный порядок….
- Наташенька, ну как ты могла уехать с этим смутьяном от законного мужа? Что сказала бы твоя покойная матушка? Господи, и в чём я провинилась, что теперь ты посылаешь мне такое испытание – видеть, как моя барышня нарушает твою святую волю? – Дарья Ивановна смахнула слезу.
- Няня, голубушка, послушай меня. – Наталья взяла руки няни в свои, - ты ведь знаешь, что я давно люблю господина Соколовского. И он тоже меня любит. Я совершила ошибку, выйдя замуж за Юрия Владимировича. И я не могу оставаться с мужем, когда моё сердце рвётся к любимому.
- Но деточка моя, он же преступник! Его отправят на каторгу. Или…
- Няня, прошу тебя, не надо говорить о том, что его ожидает. Мне нужно собрать все силы, чтобы перенести разлуку с ним. У меня разрывается сердце при мысли о том, что с ним сделают… и судить его будет мой муж! Это ужасно, няня! – голос Натальи перешёл в рыдания, - и я ничего не смогу сделать для Александра….
- Ну что ты, деточка, что ты… - няня никогда прежде не видевшая свою воспитанницу в таком отчаянии, обняла Наталью и положила её голову на свою грудь, - не надо так убиваться…. С Божьей помощью всё наладится. Только вот жаль мне Юрия Владимировича. Он - то любит тебя, Наташенька. Очень любит!
- Няня, пожалуйста, не надо об этом, - всхлипывая, проговорила Наталья.
- Хорошо, хорошо, не буду, Наташенька… может, ты приляжешь, а я принесу тебе липового чаю? А на лоб положу лёд, чтобы головушка твоя не болела. Не надо, деточка, так горевать. Пожалей свою бедную нано, - Дарья Ивановна вытерла Наталье глаза своим большим носовым платком, - не надо больше так плакать, Наташенька, а то мне за тебя боязно.
- Хорошо, няня. Я постараюсь. Спасибо тебе.
- Ну что ты, голубушка моя! Кто ж ещё тебя пожалеет, кроме меня? Вот вроде и богатая ты. Наташа, и знатной фамилии… а счастья нет у тебя.
- Есть, няня! – ответила Наталья, - Есть, потому что я люблю и любима…. Я ещё буду с Александром, я ему обещала.
- Ох, Наташа-Наташа, какая же ты у меня упрямица! – няня покачала головой, - ну ладно, там видно будет…. Ложись-ка, а я принесу тебе чаю.
ГЛАВА 28
Юрий Грецкий вызвал подсудимого Соколовского в свой кабинет. Едва их оставили вдвоём, и дверь за караульным закрылась, Юрий сказал:
- Садитесь, господин Соколовский.
Александр остался стоять. Юрий поставил на стол письменный прибор и положил лист бумаги.
- Я вызвал Вас не для допроса, - пояснил он, - моя жена с ума по Вас сходит! Так что садитесь и пишите, что считаете нужным. Даю слово, что доставлю ваше послание по назначению.
Александр с недоверием посмотрел на него и спросил:
- Почему вы это делаете?
- А вы не понимаете? – Юрий, в свою очередь, взглянул на Александра с хорошо разыгранным удивлением, - Ну, так я Вам объясню! Я делаю это потому, что моя жена безумно любит человека, которого я с удовольствием стёр бы с лица Земли теперь, когда он находится в моей власти. Но я, как порядочный человек, любящий свою жену, вынужден оказывать моему сопернику все возможные знаки внимания…. Однако, чтобы соединиться навсегда, вам придётся дождаться моей смерти. Вы ведь знаете, что если я дам Наталье Сергеевне развод, то вас не обвенчают в церкви, без чего она не будет считаться Вашей законной женой…. Пока же я буду делать всё от меня зависящее, чтобы Наталья Сергеевна имела о вас самую достоверную информацию. А лучше чем кому-либо она поверит только Вам самому. Так что садитесь и пишите. У Вас осталось мало времени.
Александр написал записку, в которой сообщал следующее:
«Любимая, я здоров и спокоен. Устроился в своих апартаментах не хуже и не лучше других. Мой сосед слева – наш старый друг Г.К., а справа от него живёт наш приятель А.Б. ,они передают привет всем, кого знают и кто думает о них. Вспоминаю о тебе с любовью! Твой Александр».
- Возьмите, это для вас, - Юрий протянул Наталье сложенный вчетверо листок бумаги, - от господина Соколовского.
Наталья развернула письмо. Пока она читала, Юрий внимательно следил за выражением её лица, замечая малейшее изменение его выражения.
- Благодарю Вас, – сказала Наталья, закончив чтение.
- Не стоит, - ответил Юрий и добавил, - Если Вы хотите ещё что-нибудь узнать о нём, спрашивайте.
- Скажите, как он выглядит?
- Превосходно… насколько это возможно в тех условиях, в которых он находится. Поскольку он дорог Вам, он стал дорог и мне. Ему оказывают всё возможное в его положении внимание. Он ни в чём не нуждается.
- Слава Богу! – с облегчённым вздохом произнесла Наталья. – Юрий Владимирович… раз Вы принесли мне эту записку, не могли бы передать ему пару строк в ответ?
- С удовольствием сделаю это, Наталья Сергеевна, - ровным тоном ответил Юрий, - Но если ы хотите, чтобы это было возможно и впредь, пожалуйста, никому об этом не рассказывайте. Такие вольности в отношении государственного преступника совершенно недопустимы, и ответственность за это целиком лежит на моей совести.
- Даю слово, что никто ничего не узнает. Я напишу ему и отдам Вам записку перед ужином. Ещё раз благодарю Вас за помощь.
ГЛАВА 29
Наталья перечитывала записку Александра в те нередкие минуты, когда особенно сильно тосковала по нему. В ответ она передала ему в ответ очень короткую записку: «Всеми мыслями с тобой! Люблю! Обнимаю и нежно целую! Твоя Натали».
В тот же день, когда она передала своё послание Александру, Наталья отправилась навестить свою подругу Екатерину Дмитриевну Бережнову, которой решила рассказать о том, что их теперь связывает общее испытание. Бережнова до сих пор ничего не знала об отношениях Натальи и Соколовского.
- Натали, - Екатерина внимательно и испытующе посмотрела на подругу, - ты знаешь о моём теперешнем положении… если ты приехала уговаривать меня забыть Алексея, то напрасно потратишь время. Я уже всё решила.
- Китти, - ответила Наталья, - я приехала совсем для другого… я теперь сама в том же положении, что и ты… вот – она показала подруге записку Александра. – это мне принесли вчера из крепости от человека, которого я люблю многие годы и с которым когда-то по глупости не захотела связать свою судьбу. Ты хорошо знаешь его. Это один из друзей Алексея Ивановича…
- Я догадываюсь, о ком ты говоришь. Натали… это господин Соколовский! Я подозревала, что у него есть сердечная тайна, но и подумать не могла, что это – ты!
- Ну, теперь ты всё знаешь наверняка… самое ужасное для меня то, что Юрий видит во всём этом повод отомстить мне… .Он сказал, что Александр получит самый строгий приговор… мы ведь с Александром пытались бежать за границу. Юрий настиг нас в Выборге… хотя в последнее время… - тут Наталья осеклась, вовремя вспомнив о данном Юрию обещание.
- В последнее время – что? – переспросила Екатерина.
- Ничего… прости. Я совсем выбита из колеи всеми этими событиями. Я знаю, что тебе и самой сейчас тяжело… Что думает твой отец обо всём этом?
- Отец приезжал ко мне, как только стало известно о восстании и аресте Алексея. Сначала он уговаривал меня развестись… Слава Богу, он понял, что я никогда не оставлю мужа… но другие! Натали, они не пронимают, что я не могу оставить Алексея в таком положении! Почти все родные отвернулись от меня… поддерживает только мой кузен… Мишель… то есть Михаил Павлович.… Говорят, что после вынесения приговора жёнам осуждённых будет позволено следовать за ними…
- Счастливы те из нас, кто является законными жёнами, - со вздохом ответила Наталья. – У меня нет такого права, Китти. Ведь я всего лишь любовница Александра, и не знаю, увидимся ли мы когда-нибудь снова… это ужасно, Китти!
Екатерина успокаивающе обняла подругу за плечи.
- Всё ещё может измениться, - сказала она, - сейчас самое главное - молиться о том, чтобы их оставили в живых.
-Да. ты права… - задумчиво ответила Наталья, - это самое важное, о чём теперь нужно думать.
ГЛАВА 30
В душе Юрия Грецкого происходила тяжёлая борьба. По собранным против Соколовского и Корнеева уликам выходило, что они должны получить самое суровое после смертной казни наказание – по двадцать лет каторги и пожизненное поселение в Сибири. С Корнеевым вопрос был решён – виновный получит по заслугам. Но Соколовский! Юрий отлично понимал, что не сможет требовать для него столь сурового наказания из-за Натальи. Что бы он ни говорил ей. Как бы не вёл себя с нею – на это его толкала глубокая и неразделённая любовь к ней. Юрий понимал, что если погибнет Александр, то и для Натальи всё будет кончено. Если же смерть настигнет его, Юрия, то Наталья, выполнив свой последний долг перед ним, будет добиваться разрешения следовать в Сибирь к возлюбленному.
Состояние здоровья Юрия соответствовало его мрачным размышлениям. В последнее время у него участились сердечные приступы из-за врождённого заболевания. Доктора настоятельно рекомендовали ему оставить службу. Но он отказывался, понимая, что должен довести это дело до конца.
Ему было особенно тяжело вести это дело, потому что он встречал среди арестованных много знакомых. Быть может он мог бы оказать небольшое снисхождение каждому из этих людей, но вынужден был поступать с ними по всей строгости закона из-за большой уступки, которую делал Соколовскому потому, что не мог поступить с ним согласно закону. И делал он это исключительно из-за Натальи, которая могла быть счастлива только с Соколовским, где бы он ни был и в каких бы условиях не находился.
«Ей ведь совершенно безразлично, что её счастье может стоить мне жизни», - думал Юрий, - « С того момента, как Соколовский арестован, она считает меня своим врагом. Только то, что через меня она получает о нём известия, удерживает её в моём доме. Но это ненадолго, я уверен. Я только дотяну до окончания процесса, и…доктора не без основания твердят, что мне нужно беречь сердце.… Но какой мне смысл беречь его, если я никому в этой жизни не нужен! Нет! Пусть оно разорвётся на части из-за угрызений совести, терзающих меня! И это ради той, которая продолжает считать меня своим врагом, не думая, что я действую ей во благо… она хочет стать женой каторжника, и она ею станет. Всё идёт к этому! Я скоро освобожу её своей смертью… быть может, этим я заслужу несколько слезинок, которые она прольёт над моей могилой прежде, чем забудет обо мне навсегда».
ГЛАВА 31
Двенадцать лет каторги и пожизненное поселение в Сибири – такой приговор вынесли Александру. Жорж Корнеев был приговорён к двадцати годам каторжных работ.… В день вынесения приговора осуждённым у Юрия случился очередной сердечный приступ. Доктор, вызванный к нему, сказал Наталье:
- Состояние вашего супруга в данный момент критическое. Ему совершенно необходимы хороший уход и полный покой. Желательно так же оставить службу. Иначе последствия могут быть весьма печальны. Я очень прошу Вас, Наталья Сергеевна, повлиять на него.
- Хорошо, Сергей Николаевич, я постараюсь, - ответила Наталья, - Благодарю Вас!
- Не стоит, Наталья Сергеевна! Я очень уважаю Юрия Владимировича и желаю ему доброго здоровья.
Проводив доктора, Наталья вернулась в спальню Юрия, который, казалось, уснул после принятого успокоительного. Но едва Наталья опустилась в кресло у его кровати, как он открыл глаза и тихо заговорил:
- Наталья Сергеевна…
- Тише, тише, не разговаривайте… доктор сказал, что вам необходим полный покой.
- Это не важно, для Вас важнее другое… я ещё не сказал Вам, что сделал всё возможное для смягчения участи Вашего возлюбленного… вы сами понимаете, что теперь уже скоро никто и ничто не будет мешать Вашему с ним соединению…
- Юрий Владимирович… вы собираетесь дать мне развод?
- Нет, я освобожу вас от своей надоевшей персоны по-другому.… А пока позвольте мне дать вам полезный совет.… Когда вы получите разрешение ехать к жениху – а я посодействую тому, чтобы вы его непременно получили – продавайте всё недвижимое имущество и берите с собой как можно больше наличных денег… причём провезти в Сибирь их нужно так. чтобы об этом не догадалась ни одна живая душа – денежное довольствие осуждённых будет более чем скромным…поэтому деньги Вам очень понадобятся там, где Вы окажитесь… но и расходовать их тоже нужно будет очень осторожно, чтобы острожное начальство не заподозрило наличие у вас сколь-нибудь солидного капитала… иначе средства Ваши будут изъяты у Вас, и получить обратно вы их вряд ли сможете в полном объёме.
- Благодарю Вас, Юрий Владимирович! И всё-таки скажите, почему вы помогаете мне сейчас? Ведь Вы всегда хотели разлучить меня с Александром…
Юрий грустно улыбнулся и ответил:
- Я помогаю Вам потому, что люблю Вас, Наталья Сергеевна, и теперь совершенно ясно понимаю, что Вы нигде и никогда не будете счастливы без господина Соколовского… Я желаю Вам счастья и завидую человеку, которого лишил свободы и доброго имени… потому-что он отнял у меня Вашу любовь.
- Юрий…
- Ничего не говорите, Наталья Сергеевна.… Такова правда, и Вы это знаете… не позднее, чем через два года Вы сможете навсегда соединиться с любимым, а пока я прошу Вас уделить мне немного Вашего бесценного внимания в мои последние дни.
- В последние дни? О чём Вы…?
- Неужели доктор не сказал Вам, что я умираю? Я уверен, что он попросил Вас позаботиться обо мне и уговорить оставить службу? Так вот, ничего этого делать не нужно. Ведь в своём горе и отчуждении Вы даже не заметили, что я давно и безнадёжно болен. Моё сердце отказывается служить мне всё чаще и чаще, так что совсем скоро я не буду Вам помехой. А мне надо успеть приготовить для Вас прошение на высочайшее имя. Ведь чем скорее вы подадите его, тем скорее получите разрешение ехать.
- Юрий Владимирович, я…
- Не нужно говорить, что Вы о чём-то сожалеете, Наталья Сергеевна. Вы ведь ничего подобного не чувствуете. Я избавляю Вас от необходимости рыдать на моей могиле. Взамен я прошу у Вас немного дружеского участия.
- Я сделаю для Вас всё, что в моих силах.
- и ещё прошу Вас никому не говорить о состоянии моего здоровья. Я хочу оставаться на службе до последнего дня. Обещаете?
-Даю слово.
-Благодарю вас!
ГЛАВА 32
« Он умирает», - думала Наталья, - « и умирая. Делает всё возможное, чтобы помочь мне отправиться к Александру как можно скорее. Этот человек, которого я так и не узнала как следует, всегда любил меня и помогал мне. Даже когда казалось, что он делает что-то из упрямства, он поступал так, чтобы всё обернулось мне во благо… а я считала, что его поступки продиктованы лишь ревностью! Но если бы это было так, разве стал бы он помогать мне и Александру? Нет. Он был бы даже рад, что судьба разлучила нас…. Когда я отказалась дать ему слово позабыть об Александре в обмен на его освобождение, Юрий упрекнул меня в эгоизме… теперь я понимаю. почему он тогда это сделал1 будь он на моём месте, он сделал бы всё что угодно ради свободы любимой… а я тогда назвала его мерзавцем…. Я не люблю Юрия – тут уже ничего нельзя изменить. Моё сердце отдано Александру. Но я понимаю, что Юрий – необыкновенный человек. Он отдаёт свою любовь, счастье, жизнь… и. кроме того, он рискует испортить свою безупречную репутацию честного и неподкупного служителя закона…и всё это ради того, чтобы облегчить участь Александру и дать мне возможность быть рядом с ним…. Что я могу сделать для Юрия? Ему не нужны словесные излияния моей благодарности. Он нуждается сейчас в моём понимании, в моей заботе. И я должна сделать всё возможное. Чтобы не омрачать его последние дни».
Как-то вечером, вернувшись со службы. Юрий попросил Наталью зайти к нему в кабинет. Когда она расположилась в кресле напротив его письменного стола, сам Юрий, извинившись, сел за стол и стал просматривать какие-то бумаги, прежде чем начать разговор. Пока он читал, Наталья углубилась в свои мысли, поэтому его голос прозвучал для неё неожиданно.
- Наталья Сергеевна, - начал Юрий. – Уже совсем скоро Вы будете свободны и сможете ехать к Соколовскому.… Знаете, что я сейчас просматривал? Образец прошения на имя императора, которое Вам следует написать. Позже Вы с ним ознакомитесь, а сейчас я хочу попросить у Вас прощения за все неприятные моменты, которые когда-либо Вам доставил. Наверное, эти моменты начались, как только я узнал Вас…. ведь это я расстроил Вашу помолвку с Соколовским. Хотя отлично понимал, что вы с ним глубоко любите друг друга. Я наговорил ему Бог знает чего. И добился - таки, чтобы он Вас оставил…. Но. Как видите, я всей своей последующей жизнью понёс наказание за этот поступок… я разлучил вас с ним когда-то, и теперь верну Вас ему… но тогда мне казалось, что Соколовский не стоит Вас… он ведь не любит Вас так, как я.
- Юрий Владимирович…
- Не нужно защищать его, Наталья Сергеевна. Я прекрасно знаю, что вы сейчас скажете. Не будем терять на это время, у меня был тяжёлый день, и я чувствую себя довольно скверно.
- Вы ведь продолжаете работать, не жалея себя…
- И Вы знаете лучше, чем кто-либо, почему я это делаю. Но продолжим говорить о Вас и Соколовском. Вы любите его и прощаете ему всё, чего не простили бы мне или кому-то другому…. Вы хотели когда-то выйти за него замуж по расчёту, но теперь любовь к нему превратит Вас в жену неимущего каторжника. Оценит ли он Вашу жертву?
- Вы ведь знаете, что он меня любит….
- Но его любовь не похожа на мою…. Его любовь требует от Вас полной отдачи, тогда как моя не просит взамен ничего…. Признайтесь, ведь Вы не раз просили его оставить то дело, в которое он ввязался?
-Да…
- И он отвечал, что не может предать единомышленников?
-…
- Вот видите! Для него существовало что-то, чем он дорожил сильнее, чем Вашей любовью. Я не обвиняю его – таков он есть. И раз вы его любите, значит, он того достоин. Я просто хотел показать вам разницу между двумя людьми, которым вы дороги – каждому по-своему.
- Юрий Владимирович, я всегда знала, что вы меня любите. И Александр часто говорил мне об этом. Он даже не раз настаивал, чтобы я вернулась к Вам.
- Он был весьма великодушен….
- Но всё дело во мне… я знаю теперь, что невольно обрекла Вас на столь раннюю гибель с самого начала, когда согласилась стать Вашей женой. Я знаю также, что уже ничего не изменить, хотя глубоко в этом раскаиваюсь. Разве что признание вины облегчит мою совесть….
- Это уже кое-что, – вставил Юрий.
Наталья заметила в его голосе весёлую искорку.
- Вы весьма великодушны даже сейчас, когда пытаетесь поддержать меня шуткой.
- Наталья Сергеевна, Вы проявляете ещё большее великодушие, оставаясь со мной, когда ваше сердце рвётся к любимому. Но подождите ещё немного, и смерть придёт за мной, чтобы освободить Вас.
- Юрий… Я понимаю, что не имею права просить об этом. Но мне хотелось бы, Чтобы сейчас мы были друзьями… как в первые годы нашего брака.
- Мы могли быть ими всегда. Даже ваша любовь к Соколовскому не помешала бы этому. А теперь у нас просто нет времени.
- Есть, пока я хоть что-нибудь могу сделать для Вас. Не отказывайте мне, Юрий. Это очень важно для меня.
- Разве я могу отказать, когда Вы просите?
Наталья оставалась рядом с мужем до его смерти, случившейся через три месяца после этого разговора во время заседания верховного суда…. Юрий Грецкий оставался на службе до последнего дня своей жизни.
ГЛАВА 33
Соколовского, Корнеева и Бережнова отправляли в Сибирь одной партией. Зимней ночью 1826 года после годичного заключения в Петропавловской крепости и судебного процесса, на котором им был вынесен приговор о каторжных работах с последующим поселением в Сибири – на них надели ножные кандалы и каждого на отдельной тройке в сопровождении жандарма вывезли из спящего Петербурга.
Последний раз – возможно, в жизни – они проезжали по знакомым улицам. Когда тройки мчались по набережной Невы – неподалёку от Зимнего дворца - Соколовский, взглянув на особняк Юрия Грецкого, увидел во втором этаже освещённое окно и знакомый силуэт в нём. В эту ночь Наталья не спала, провожая его в далёкий путь. Она душой чувствовала, что его будут вести мимо её окон…. А может быть, ей кто-то сообщил об этом… не важно! Главное, что он хотя-бы мимоходом увидит её в свои последние минуты в Петербурге…. Он знал, что её не будет на первой почтовой станции куда, говорили, приедут жёны, матери и сёстры ещё раз обнять своих любимых перед долгой (а может, и вечной) разлукой. Наталья же не могла попрощаться с ним, так как они не были женаты. И неведомо было, когда им суждено будет встретиться…. Но одно он знал, в одно верил душой и сердцем – их встреча состоится в этом мире.
«Любимая моя!» - думал он, когда тройки уже миновали заставу и неслись по заснеженному полю, - « чувствуешь ли ты, что с тобой мои мысли, душа и сердце? Знаешь ли, ангел мой, как я люблю тебя? Только мыслью о встрече с тобой будет ныне наполнено моё существование. Только эта мысль поможет мне вынести все тяготы моего пути!»
Да, он знал, что и Наталья посылает ему поддержку мыслями, сердцем и душой. И для неё нет на Земле никого дороже него – государственного преступника - каторжника, лишённого состояния и всех прав и привилегий. Он знал, что и она ныне будет жить только надеждой на встречу с ним там, в каторжных норах далёкой Сибири.
Тройки прибыли на почтовую станцию где-то под Тверью. Соколовского и Корнеева некому было ожидать, и они оставались в своих санях под присмотром неотлучных стражей. А Бережнов уже держал в руках руки своей супруги Екатерины Дмитриевны, и они говорили быстро – порой перебивая друг друга.
- Любимый, прошу тебя, продержись только первый год… я закончу дела в Петербурге, устрою Ваню у отца и приеду к тебе… детей нельзя брать с собой. Но, может быть, это и к лучшему….
- Катенька, прошу тебя, не торопись. Побудь ещё немного с сыном. Я знаю, что ты не оставишь меня, любовь моя. Но сделай всё, чтобы Ванечка как следует тебя запомнил. Быть может, мы увидим его уже совсем взрослым.
- Не беспокойся, милый… наш сын не забудет ни отца своего, ни мать… но ты, ради Бога, дождись меня! Обязательно дождись!
-Дождусь, обещаю тебе, – отвечал Алексей, поднося к губам руки жены и покрывая их прощальными поцелуями, так как видел, что ямщик уже впрягает последнюю лошадь.
- Береги себя! - говорил он, - Родная моя! Ты одна теперь удерживаешь меня на Земле… ты и наш сын.
- Алексей, помни, что я люблю тебя! Всегда помни, где бы ты ни был… - отвечала ему жена.
- До свидания, любимая! – сказал он, видя, что жандарм уже направляется к ним.
- Я приеду к тебе! Обязательно приеду! - повторяла Екатерина, крестя его и целуя его лицо.
- Извольте следовать! – приказал жандарм.
- Прощай, Китти! Прощай! – вскричал Алексей, вырываясь из объятий плачущей жены.
Ещё мгновение, и тройки понеслись дальше на восток, оставляя позади тех, чьи образы осуждённые уносили в своих сердцах и мыслях.
ГЛАВА 34
Путь наших героев был долгим и мучительным. Где-то впереди их ждала встреча с товарищами по испытанию, уже прибывшими на место и начавшими отбывать своё многолетнее наказание. В пути они общались только во время коротких остановок на почтовых станциях или если начиналась вьюга, и нужно было несколько часов пережидать её на постоялом дворе.
Во время таких остановок каждый старался, как мог, подбодрить товарищей. Но говорили ни о прошлом, оставшемся в Петербурге, а о будущем, предстоящем в Сибири.
- Друзья, не будем унывать! – говорил Жорж Корнеев, - Человек в любых условиях способен выжить и остаться человеком. Тем более, - тут его глаза становились по- отечески добрыми, - вам обоим есть ради кого жить.
Бережнов задумчиво качал головой – в такие минуты он особенно сильно тосковал по жене и сыну - а Соколовский тепло обнимал друга и отвечал:
- Ты прав, дорогой Жорж! Наши любимые поддерживают нас. Ведь мы обещали дождаться их… ну а ты, дорогой друг? Что помогает тебе сохранять столь высокий моральный дух и чувство юмора?
- Во-первых, армейская закалка, - отвечал Корнеев, и его глаза загорались каким-то пьянящим азартом, странным в подобных обстоятельствах, – а во- вторых… я клятвенно пообещал вашим дамам позаботиться о вас.
Бережнов и Соколовский переглянулись в недоумении.
- Когда же ты успел дать такое обещание? – поинтересовался Бережнов, выходя из обычной для него молчаливой задумчивости.
- О, ещё до восстания – месяца за три… как-то раз Наталья Сергеевна и Екатерина Дмитриевна явились ко мне с утренним визитом… кажется, в скором времени после того, как господин Грецкий оповестил Наталью Сергеевну о том, что ему известно о нашей деятельности… Обе были весьма взволнованы и умоляли меня при неблагоприятных обстоятельствах позаботиться о вас, будто вы - малые дети…
- Ох, Китти! Милая Китти! – со вздохом произнёс Бережнов. Соколовский промолчал, но смахнул с глаз набежавшие вдруг слёзы.
- В ту минуту, - продолжал Жорж, - скажу вам честно, друзья. я вам завидовал… но я клятвенно пообещал дамам жить в ссылке ради вас, ибо у меня никого нет ближе и роднее.
- Жорж, ты всегда был более великодушен со мной, чем я того заслуживаю, - с благодарностью заметил Александр.
- Почему же был? Он таким и остаётся, - поправил Алексей.
- А как же иначе, друзья мои? – ответил Жорж, которого эти слова тронули до глубины души, - ведь вы теперь мои братья!
ГЛАВА 35
Похоронив мужа, Наталья подала прошение на высочайшее имя с просьбой разрешить ей ехать в Сибирь к жениху. Ответ она получила, по странному совпадению, в день годовщины смерти Юрия. Она не могла поверить, что ей разрешат ехать к Александру, если она ознакомится с правилами для жён и невест осуждённых и подпишется под ними. «Глупо отступать от почти достигнутой цели из-за каких-то там правил», - решила Наталья и подписала всё, что от неё требовали…. Няня Дарья Ивановна категорически заявила, что не отпустит её одну «на верную погибель» и поедет с ней.
- Кто ж тебе поможет там, Наташенька? – вздыхала она, - Ты же не представляешь даже, на что себя обрекаешь… там печь топить придётся самой, дрова рубить, воду таскать… да мало ли что ещё? Ты, голубушка моя, уж прости, и горшок-то с кашей ухватом из печи вытащить не сможешь…. Нет, одну я тебя не отпущу!
И Наталья уехала из Петербурга в середине декабря 1827 года вместе с няней и своей подругой Екатериной Дмитриевной Бережновой, с мужем которой Александр был в одной партии осуждённых. Их путь растянулся почти на полгода из-за всяческих дорожных неурядиц, первой из которых была необходимость ожидать лошадей на почтовых станциях от нескольких часов до нескольких дней. Задержки происходили также из-за бюрократических проволочек, устраиваемых начальством губерний, которые они проезжали… одни губернаторы всячески способствовали их скорейшему отбытию в дальнейший путь, другие придумывали массу причин задержать путешественниц как можно дольше…. И всё-таки они продвигались вперёд медленно, но верно. И вот, в конце мая 1828 года настал день, когда они наконец прибыли на место – в деревню, соседнюю с острогом, в котором находились Соколовский и Бережнов. Но им многое ещё предстояло сделать, прежде чем они получили разрешения на свидания с любимыми. И, преодолевая переполнявшее их нетерпение, они занялись устройством своей новой жизни….
Помощь няни Дарьи Ивановны оказалась для них неоценимой. Крестьянка по-матерински заботилась о своих подопечных и учила тому, чего они совершенно не умели раньше – заготавливать съестные припасы на зиму, лечиться от недугов народными средствами, стряпать простую пищу в крестьянской печи и очень многому другому, в чём у дам просто не возникало необходимости до жизни до Сибири.
Женщинам было порой невыносимо тяжело, но они не жаловались на судьбу, которую сами для себя выбрали. Их радовала возможность быть рядом с любимыми мужчинами, скрашивая их заключение.
Наталье не терпелось сообщить Александру о своём прибытии, но она решила сделать ему сюрприз и сдержалась. Шёл уже второй месяц с тех пор, как она приехала. А он всё-ещё не знал об этом. « Он рассердится, что я так долго скрывалась», - думала она, - « но будет рад, что я наконец здесь».
ГЛАВА 36
Алексей Бережнов – счастливый и воодушевлённый – вернулся со свидания с женой.
- Александр, - сообщил он Соколовскому, сидевшему за партией в шахматы с Корнеевым, - у меня есть для тебя сюрприз!
Александр вскинул глаза на приятеля, посылая ему молчаливый вопрос.
- Вместе с Китти приехала твоя возлюбленная, - сказал Алексей.
Соколовский уронил ферзя и вскочил на ноги.
- Неужели? – спросил он.
- Да, да, точно! Китти мне сказала…
- Почему же тогда не дают свидания?
- Да ведь вы не женаты, друг мой! – вставил Корнеев, - Но раз Алексей уже видел Екатерину Дмитриевну, то следующая очередь, надо полагать, твоя…
Накануне того дня, когда должно было состоятся свидание, Наталья была очень взволнована. Каким она увидит Александра после долгой разлуки? Сможет ли сдержать свои чувства, увидев его? Ведь он, наверное, очень изменился…. Она готовила себя к тому, чтобы мужественно принять правду, какой бы она не была – ведь она приехала сюда для того, чтобы поддержать любимого человека. И не должна давать ему повода волноваться из-за своего подавленного настроения.
Наталья ждала Александра в комнате для свиданий. Из мебели здесь были стол, скамья, железная кровать. Тускло горели на столе три свечи в оловянном подсвечнике – освещение, хоть и роскошное для этого места, но весьма неэффективное. Небольшое окошко, в которое Наталья смотрела, стоя спиной к двери, было зарешёчено и упиралось в деревянную стену соседнего здания. Так что ввиду пасмурной погоды в комнате было почти совсем темно.
Наталье казалось, что она слышит каждый шорох – до того напряжены были её нервы. Но вот в коридоре послышались шаги и приглушённые голоса. В следующую минуту открылась и тут же закрылась тяжёлая, обитая железом дверь, и…
Обернувшись, Наталья увидела перед собой высокого, как и прежде, но сильно похудевшего и осунувшегося мужчину, в котором узнавала и не узнавала Александра. Тюремная одежда была велика ему. На запястьях она заметила следы от оков – должно быть, их сняли на время свидания….
Он тоже видел перед собой не взбалмошную девчонку, вбившую когда-то в свою прекрасную головку, что он от неё без ума, а взрослую женщину, много пережившую и готовую пережить ради него. Он смотрел на неё так, будто сомневался, что это в самом деле она. Понимая его состояние, она подошла к нему, взяла за руки и тихо сказала:
- Здравствуй, мой любимый… теперь мы будем вместе. Всегда.
Он порывисто обнял её, и она почувствовала, что он всё ещё силён и крепок, несмотря на внешнюю истощённость.
- Натали… - прошептал он.
- Наташа, - поправила она, - Для тебя теперь – Наташа.
- Нет, для меня ты всегда Натали, - возразил он, - я хочу называть тебя только так. Что бы с нами не происходило, я люблю тебя и счастлив, что ты теперь со мной.
- Милый, - прошептала она, – я очень ждала этого дня.
- И я тоже, - ответил он, - и только это ожидание дало мне силу жить.
ГЛАВА 37
Ровно через три месяца после первого свидания Натальи и Александра состоялось их венчание. Разрешено было присутствовать близким друзьям жениха – Корнееву и Бережнову, а также тем осуждённым, чьи жёны были приглашены Натальей. Платье, атласную ткань для которого Наталья привезла из Петербурга, женщины сшили сами. Оно было не белым, а нежного розового цвета. Его украсили фамильным жемчугом – Наталья использовала для этой цели колье, доставшееся ей от матери.
Когда невеста вошла в церковь, жених уже был там. Ради такого случая тюремный парикмахер сбрил ему бороду и одет он был в черный костюм и белую накрахмаленную сорочку. Таким образом, войдя в церковь, Наталья увидела почти прежнего Александра – известного щёголя и покорителя дамских сердец. Но теперь это был просто маскарадный костюм: Наталья выходила замуж за государственного преступника, лишённого имени, состояния и почти всех прав. Но никто теперь не мог лишить его права любить и быть любимым той женщиной, которая сейчас шла к нему по проходу между двумя рядами приглашённых. И вот она рядом…. Он касается её руки кончиками своих пальцев, она улыбается ему… и её глаза светятся таким счастьем, что ему становится больно.
На что он обрекает её? Зачем она здесь, в этой глуши, рядом с человеком, загубившим свою жизнь ради высоких идеалов? Имеет ли он право лишать её того, что было дано ей по праву рождения? Но если бы что-то в прошлой жизни имело для неё значение, разве была бы она сейчас здесь, рядом с ним? Нет, если он отвергнет её, то это будет для неё не спасением, а гибелью! Нигде на свете она не будет счастлива без него….
- Согласен ли ты, раб Божий Александр, взять в жёны рабу Божью Наталью? – спросил священник.
- Согласен! – ответил Александр.
Э П И Л О Г
Полгода спустя
Георгий Корнеев лежал в тюремной больнице с острой формой лихорадки. То и дело, впадая в забытьё, он не очень чётко различал видения из прошлого и реальные картины настоящего. Ему долго снилась мать, которую он глубоко любил в раннем детстве и потерял подростком. Георгию хотелось ощутить прикосновение материнских рук, услышать тёплый и нежный голос матери, образ которой он пронёс через всю жизнь.
Георгий зажмурил глаза, не желая возвращаться в окружающую действительность. Ведение матери ускользало от него, и он не властен был удержать его.
- Матушка… – прошептал он пересохшими губами.
Чья-то прохладная рука легла на его пылающий лоб. Открыв глаза, Георгий увидел перед собой лицо женщины… нет, это было почти детское лицо с ангельской улыбкой в огромных карих глазах. Это лицо показалось ему знакомым, но в первый момент он не смог припомнить, где видел раньше эту добрую фею, которая сейчас оказалась единственным человеком, разделявшим его одиночество.
- Вот Вы и проснулись, Георгий Васильевич, - сказала девушка и улыбнулась, - это уже хорошо! К тому же, жар скоро спадёт.
- Кто Вы? – спросил Георгий, удивляясь, что она зовёт его по имени.
- Вы знаете меня… мы с Вами видимся в церкви по воскресеньям. Я была там и в день венчания Вашего друга.
Теперь Георгий ясно вспомнил, что во время службы обратил внимание на её одухотворённое лицо и на то, с какой верой она посылала богу свои молитвы.
- Я вспомнил Вас, - сказал он. – Вы дочь отца Михаила… Анна Михайловна! Как вы попали сюда?
- Попросила батюшку поговорить с комендантом… и мне разрешили ухаживать за больными. Я здесь уже четвёртый день, но только сегодня Вы пришли в сознание и узнали меня.
- Мне кажется, что мы встречались не только в церкви…
- Да… Я приходила к острогу вместе с жёнами других заключённых… я ещё не знала, что вы одиноки, но почему-то поняла, что Вашей половинки нет среди этих дам.
- Так и есть. Я одинок. И, к тому-же, я приговорён к двадцати годам каторги.
- Вы? Господи! За что же?
- Долго рассказывать… это был великий замысел, но, как и всё большое и непрочное, он рухнул в одно мгновение. Одно утешает – быть может, наш опыт пригодится потомкам.
- И у Вас больше никого нет?
- Только друг детства, почти брат. Он тоже здесь. Это господин Соколовский.
- И тоже из-за…?
- Да. Он попал сюда по той же причине, что и все в этой партии…. Анна Михайловна, может быть вам не стоит уделять мне столь много внимания? Это может испортить Вашу репутацию….
- О чём вы говорите, Георгий Васильевич? Я беседую с вами потому, что нахожу Вас интересным человеком. И меня совершенно не волнует ваше общественное положение. Я не хочу, чтобы Вам было здесь одиноко.
- Но это не будет длиться вечно… я выздоровею и вернусь к своим товарищам, куда Вам не будет доступа.
- Господь поможет нам что-нибудь придумать, – ответила Анна, - А пока я буду ухаживать за вами, как сестра за братом.
И она действительно оставалась возле Корнеева всё время его болезни. В последний день перед тем, как покинуть лазарет, он сказал ей:
- Анна Михайловна! Я от всего сердца благодарю Вас за то, что Вы посвятили мне Ваше бесценное время и отдали столько сил для моего выздоровления. Вы помогли мне найти смысл даже в такой жизни и, если бы я мог, то никогда не расстался бы с Вами.
- А Вы и не расставайтесь, - проговорила она, опуская глаза.
Он сразу понял, что она имела ввиду. Это чрезвычайно взволновало его. Корнеев на несколько минут погрузился в молчание. Анна терпеливо ждала, что он скажет.
- Аннушка, – мягко заговорил он наконец, - я всегда был одинок и никогда не думал соединять свою судьбу с кем бы то ни было… Вы ещё очень молоды, и я не имею права лишать вас тех приятных моментов, которые может даровать вам кто-то другой….
- Георгий Васильевич! Послушайте! – не выдержала Анна, – я никогда не встречала, и уже не встречу такого человека, как Вы! Я не боюсь признаться, что полюбила Вас всем сердцем и готова разделить Вашу участь, быть с Вами в горе и радости….
У Георгия перехватило дыхание от внезапно охватившего его волнения. Он машинально положил левую руку на грудь в области сердца.
- Господи! Вам не хорошо? Я позову врача! – встревожилась Анна.
- Нет-нет! Со мной всё в порядке… просто так бывает, когда услышишь что-то, чего ждал и на что надеялся, но не верил, что это может быть… Аннушка, Вы станете моей женой?
- Да, – ответила она, ни минуты не колеблясь.
- Тогда мне нужно поговорить с Вашим отцом.
- Батюшка воспримет это со смирением, как всякую Божью волю…. К тому же, он очень уважает Вас, Георгий Васильевич.
- И ещё я должен обратиться за разрешением к Императору, – при этой мысли Корнеев поморщился, - иначе просто невозможно… наше с Вами будущее, Аннушка, будет зависеть от того, с какой ноги встанет Николай Павлович в тот день, когда ему принесут на рассмотрение моё прошение. Это обстоятельство самое тяжёлое для меня.
- Ничего, друг мой! С Божьей помощью, всё решится благополучно.
- Аннушка, ваша вера и меня вдохновляет!
- Я рада слышать это от Вас!
В ближайшие же дни Корнеев обратился к Императору с просьбой разрешить жениться на дочери священника местной церкви Анне Михайловне Ерофеевой и в положенное время получил благоприятный ответ. Ещё месяц спустя Жорж и Аннушка обвенчались.
ГЛАВА 1
Комната была освещена тусклым пламенем свечи. За столом сидела девушка, и что-то быстро писала, останавливаясь лишь затем, чтобы обмакнуть перо в чернила.… Через несколько минут, закончив писать, девушка присыпала бумагу песком, ещё раз перечитала написанное, и, взяв со стола маленький серебряный колокольчик, позвонила. На звонок тот час же явилась пожилая женщина, по внешнему виду которой посторонний человек мог бы определить, что она относится к крестьянскому сословию, но занимает среди остальных слуг более высокое положение.
- Няня, - обратилась к ней девушка, - пусть утром посыльный отвезёт это письмо господину Соколовскому. Я принимаю его предложение.
- Господи, барышня! – няня всплеснула руками и неодобрительно покачала головой, - неужели вы выйдите замуж за…
- За игрока, дуэлянта и повесу? Да, няня, к сожалению, я вынуждена это сделать.
- Но как же это можно? Ваш папенька...
- Мой папенька умер полгода назад, заложив г-ну Соколовскому это имение вместе со всеми вами и проиграв в карты всё остальное наше имущество. Так что, няня, мой выбор не богат – либо я выхожу за него замуж, либо…. Меня даже в монастырь не примут, потому-что мне нечего туда внести в качестве вступительного приданного! Поэтому я окончательно и твёрдо решила стать его женой, и не намерена больше это обсуждать. Здесь изложены условия, при которых я соглашусь на брак. Я не сомневаюсь, что он их примет – он ведь давно уже добивается чести стать моим мужем. Его ухаживания начались ещё при жизни отца и всегда ужасно меня раздражали,… но теперь мне придётся взять себя в руки и быть с ним любезной, раз таков мой жребий.… Ведь, возможно, моё упрямство и стало причиной нашего разорения. Теперь Соколовский имеет мои непогашенные векселя на полмиллиона рублей и закладную на имение. Завтра после обеда он приедет обсудить условия брачного контракта. Так что пусть утром Никита отвезёт ему это письмо и дождётся ответа. А теперь ступай, няня, а я лягу. Я сегодня ужасно устала.
Когда на следующее утро няня пришла в спальню хозяйки, она осмелилась всё же спросить, не изменила ли барышня своего решения.
- Нет, - ответила девушка, - Я не передумала и ничего не собираюсь менять в своих планах на будущее.
- Но как же так можно, Наташа? Ведь он же не любит тебя, да и ты, кажется, тоже…
- Это не имеет никакого значения, няня! Я отлично знаю, что многие мои подруги, которые находятся в менее отчаянном положении, чем я. Выходят замуж отнюдь не из-за нежных чувств.
- Tar ведь их принуждают к этому. Голубушка моя. А ты свободна и можешь сама решать свою судьбу.… Почему ты хочешь выйти замуж именно за господина Соколовского?
- Няня, я ведь объяснила тебе, что завишу от него ещё сильнее, чем мои подруги зависят от своих родителей или опекунов. У него мои деньги и имение…. И всё это по милости дорогого папеньки! Хватит говорить об этом, няня! Ты уже с утра испортила мне настроение, а ведь мне сегодня предстоит свидание с будущим женихом.
- Наташа…
_ Прошу тебя, няня, больше ни слова об этом! А если не можешь сдержаться, ступай! Я оденусь сама.
Няня не проронила больше ни слова. Она очень хорошо знала, что если хозяйка что-нибудь задумала, то никто и ничто не заставит её отказаться от намеченного плана.
«Господи. Сохрани мою барышню!» - подумала она, - Наставь её на тот путь, которым ей нужно идти!»
Господин Соколовский пробежал глазами послание соседки и повертел головой. Не веря прочитанному.
«И она ещё ставит условия! А ведь я фактически владею её имуществом, и мне ничего не стоит выгнать её из имения! Но я даже подумать не могу о том, что с ней тогда может случиться! В лучшем случае станет чьей-нибудь гувернанткой или компаньонкой, что совсем не для неё… ну вот, теперь я её жалею, хотя давал себе слово не допускать по отношению к ней никаких тёплых чувств…. Да, моя прелестная соседка всё перевернула с ног на голову! Но ничего, я сломаю её упрямство! Только вряд-ли мне понадобится её согласие в тот день, когда я бескорыстно верну ей деньги и имение, а сам исчезну из её жизни навсегда…. Быть может, тогда она поймёт, что я не собирался покупать её!»
Соколовский приехал, как и просила Наталья, в тот же вечер – в половине пятого. Он был, как всегда, элегантно и модно одет. Его светло-русые волосы блестели на солнце золотым отливом, лицо с безупречными чертами аристократа казалось немного надменным, а карие глаза смотрели на мир как-бы слегка высокомерно. Он был элегантен, умён, богат и обладал своеобразным чувством юмора, не лишённым некоторого сарказма. Многие женщины и молодые девушки не могли думать о нём без странного волнения и некоторого смущения. Многие, но не Наталья Морозова.
В свои двадцать лет она ещё не испытала того глубокого чувства, от которого теряют головы и совершают необдуманные поступки люди, кажущиеся весьма благоразумными. Она была даже немного замкнута, боясь внезапного сильного чувства и стараясь оградить себя от возможных переживаний. На её характер оказал влияние и образ жизни отца, который умер, промотав всё своё состояние и не успев устроить будущее дочери.
Что же касается внешности Натальи, то сама она считала себя обыкновенной, а те, кто её знал – довольно милой и симпатичной. У неё были вьющиеся каштановые волосы, большие серые глаза, элегантная фигура, отличные манеры – словом всё, чем должна была обладать молодая девушка в России двадцатых годов Х1Х века. Всё, кроме состояния.
- Господин Соколовский ждёт в гостиной, барышня, - доложила няня.
- Сейчас я выйду, - ответила Наталья.
Сегодня с самого утра она находилась в состоянии какого-то странного возбуждения. За что ужасно злилась на себя. Ведь в её планы никак не входило влюбляться в будущего мужа! «Я итак завишу от него финансово» – думала она, - « не хватало ещё, чтобы я была в него влюблена!»
Она говорила себе, что должна быть весьма практична, сдержанна, спокойна – никаких лишних эмоций, паники, волнений – ничего, что давало бы Соколовскому повод думать, что она увлечена им, тем более что она им вовсе не увлечена. Но с ней явно что-то происходило! Он ждал уже никак не меньше четверти часа, а она всё - ещё не могла сосредоточиться на том главном, что собиралась сказать ему по поводу их брачного контракта и дальнейших отношений. Она привыкла чётко формулировать свои мысли и излагать их, но сейчас ей казалось, что она никак не может припомнить, о чём думала накануне.
«Господи, да в чём же дело? Я должна идти и говорить с ним, но я в таком состоянии, что хоть отсылай его обратно… нет, он ещё подумает, что я его стесняюсь… или, что ещё хуже, боюсь… Часы бьют пять, а он приехал в половине пятого…. Не прилично заставлять его ждать дольше, надо идти.… Пусть будет то, что будет!»
ГЛАВА 2
Наталья вошла в гостиную с последним ударом часов. Соколовский стоял у открытого окна и смотрел в сад. Услышав звук открывающейся двери, он обернулся.
- Добрый вечер, господин Соколовский, - сказала Наталья, - Прошу извинить, что заставила Вас ждать так долго. Некоторые хозяйственные дела задержали меня.
Он поклонился, приветствуя её, и ответил:
- Нет необходимости извиняться передо мной, мадемуазель Морозова, меня ни сколько не стеснило то обстоятельство, что я провёл немного лишнего времени в вашем … вернее, в своём доме.
Эти слова напомнили ей об унизительной зависимости, в которой она находилась по его милости. И, чтобы не взорваться и не наговорить грубостей, она поспешно сказала:
- Давайте перейдём к делу, господин Соколовский.
- Меня зовут Александром Алексеевичем, Наталья Сергеевна, - напомнил он, - Может быть, для начала нам стоит обращаться друг к другу по имени?
- Хорошо, Александр Алексеевич… Вы ознакомились с содержанием моего письма
- Имел удовольствие…
- И вы согласны исполнить то, о чём я просила?
- А Вы не могли бы уточнить, о чём именно вы просили? – спросил он, сдвигая брови и придавая своему лицу серьёзно-сосредоточенное выражение, - В моём возрасте. Знаете ли, что-то случается с памятью…
«Прекратите валять дурака!» - чуть не выкрикнула она, но сдержалась. Что-то с памятью. Как же! Можно подумать, что он – глубокий старик! Ему ведь никак не более тридцати пяти лет, из которых она его знает года три-четыре…. Уж пора бы привыкнуть к тому, что он вечно пытается разозлить её.
- Я просила, - спокойно ответила Наталья, - в качестве свадебного подарка вернуть мне векселя моего отца и закладную на имение, а также позволить мне самой определять место моего пребывания – будь то ваше или моё поместье, или столица.
- А я, значит, должен гоняться за Вами по всей губернии? – иронично поинтересовался Соколовский, - Не считаете ли Вы, достопочтенная Наталья Сергеевна, что это будет не совсем понятно окружающим?
- Вам совершенно не нужно гоняться за мной, - отрезала она, - Вы можете оставаться, где пожелаете.
- И как можно дальше от Вас, не так ли?
Что-то в его тоне и взгляде сдержало её желание категорично ответить ему, и она сказала лишь:
- Посмотрим на Ваше поведение…
Он вскинул голову и рассмеялся. Она взглянула на него, насупившись, и явно не разделяя его веселья.
- Извините, - сказал он, отдышавшись после приступа смеха. – Но каким же должно быть моё поведение, чтобы я мог рассчитывать на Вашу благосклонность?
- Обычным для любого порядочного мужчины Вашего круга – вы не должны играть, волочиться за женщинами и стреляться с их мужьями.
- Позвольте заметить Вам, дорогая Наталья Сергеевна, что выполнение Ваших требований во многом зависит от Вас самой…. У меня не возникнет необходимости волочиться за женщинами, если моя жена не станет прятаться от меня то в имении, то в Петербурге. Естественно, мне не нужно будет тогда стреляться с их мужьями.… Ну, а что касается игры, то я не вижу в этом ничего ужасного. Я хорошо играю, умею себя контролировать и никогда не пущу состояния на ветер, а скорее даже приумножу его, как это уже не раз случалось. Так что я с радостью выполню два первых Ваших условия, если Вы сами этому поспособствуете. А игра пусть останется моим хобби. Слышали это английское словечко?
Она не ответила, так как была погружена в свои мысли.
« Всё зависит от меня, сказал он…. Если я буду хорошей женой, то смогу рассчитывать на его порядочность… не очень - то я в это верю! Откровенно говоря, я предпочла бы фиктивный брак, … но он, разумеется, не согласится… он ведь обязуется вернуть моё имущество и рассчитывает получить кое-что взамен… Что ж, пусть будет так, раз нет другого выхода».
- Назначьте день объявления помолвки и дату свадьбы, - сказала Наталья, ставя точку в своих размышлениях.
- А как же Ваши условия?
- Моё единственное условие – возврат имущества.
- Но Наталья Сергеевна, неужели Вами не движет ничего, кроме финансового интереса? Неужели только поэтому Вы согласны навсегда соединить со мной свою жизнь? Должна же быть хотя бы симпатия между людьми, собирающимися вступить в брак…
_ Александр Алексеевич, Вы мне достаточно симпатичны, чтобы я согласилась выйти за Вас замуж, - ответила она.
- А, ну тогда не всё ещё потеряно! Вы мне тоже нравитесь достаточно, чтобы жениться на Вас – с Вами не стыдно будет показаться в обществе, … хотя этого может и не случиться, судя по Вашему огромному желанию сохранять независимость…
- Давайте не будем обсуждать нашу будущую семейную жизнь, Александр Алексеевич. Назначьте дату.
-Хорошо, я подумаю и сообщу Вам.
Сказав это, Соколовский запечатлел на запястье Натальи официальный поцелуй и откланялся.
ГЛАВА 3
Александр ехал домой верхом. Пустив коня лёгкой рысью, он погрузился в обдумывание только что состоявшегося разговора с Натальей.
«Нет, она просто очаровательна!» - говорил он сам с собой, - « выйти замуж и не иметь мужа! Какое стремление к независимости! Значит, она хочет получить от меня назад своё имущество в обмен на удовольствие пойти с ней под венец…. Я, видите ли, настолько ей симпатичен, что она милостиво согласилась выйти за меня замуж…. Нет, ничего ей не симпатично кроме денег! А я-то, глупец, думал, что наше бракосочетание состоится по взаимной любви…. Но всё-же, видимо, придётся мне осуществить принятое решение – вернуть ей имущество и уехать, как только пойму, что очень ей нужен.… Однако, для этого мне придётся разочаровываться в ней по мере того, как она будет в меня влюбляться. Это, конечно, будет непросто (здесь Александр глубоко вздохнул). Но это придётся сделать, чтобы отучить мадемуазель Морозову задирать нос… Она спрашивала о дате свадьбы…что ж, помолвку объявим на Рождество, а свадьбу назначим на осень будущего года. Впрочем, до венчания, скорее всего, дело не дойдёт, если я смогу разлюбить ее, делая всё возможное для того, чтобы она в меня влюбилась».
Размышляя таким образом. Александр и не заметил, как конь привёз его к крыльцу усадьбы.
Дома Александра ждал гость – друг детства Георгий Васильевич Корнеев, приехавший из Петербурга навестить его. Увлёкшись столичными новостями, Соколовский на время отбросил мысли о Наталье.
- Знаешь, Георгий, - сказал он приятелю после того, как тот сообщил ему обо всех событиях, произошедших со времени их последней встречи, - Возможно, в скором будущем я женюсь. Но перед тем как произойдёт это замечательное событие, я, пожалуй, съезжу с тобой в Петербург. Тряхну стариной прежде, чем сделаться порядочным сельским жителем.
- Ты женишься? – с удивлением переспросил Георгий, - А на ком, позволь спросить?
- На одной из прелестных молодых соседок…. В своё время ты познакомишься с моей невестой, но теперь я не хочу говорить ни о ней, ни о моей женитьбе.
-Так ты не влюблён? Ну, друг мой, уж ты-то, по-моему, достаточно богат, чтобы жениться по расчёту…
-В том-то и дело, Георгий, что это моя невеста выходит замуж за мои деньги.
- А ты?
- А я настолько глуп, что не могу ей в этом отказать.
- Но почему, Александр?
- Я объясню тебе как-нибудь потом. А сейчас, мой дорогой гость, мы займёмся твоим досугом. Жаль, что ты приехал не летом. Сейчас у нас довольно скучно…. Но ничего, мы устроим охоту на зайцев, парочку балов…
- Ты же знаешь, Саша, что я люблю деревню в любое время года, - прервал друга Георгий, - не стоит особенно хлопотать о моём досуге. Но мне всё-таки весьма интересно, будет ли твоя невеста присутствовать на этих приёмах в мою честь...
- Не знаю…
- То - есть как это?
- Понимаешь ли, у неё очень своеобразный характер, и наши отношения не похожи на отношения людей, собирающихся идти под венец.
_ Чем больше ты говоришь в подобном роде, друг мой, тем сильнее моё любопытство! Теперь я просто настаиваю, чтобы ты познакомил меня с нею, пока я буду у тебя.
Ну, хорошо, если ты так хочешь…
- Отлично! Когда? –
- Посмотрим по обстоятельствам,… но пожалуйста, Жорж, сейчас давай прекратим этот разговор, - скучающим тоном произнёс Александр.
Георгий покачал головой и тихо проговорил:
- И в самом деле, у него странные взаимоотношения с невестой…
Что ты там ворчишь? – спросил Александр, который не расслышал последних слов друга, так как отошёл к погребцу за бутылкой французского коньяка.
- Ничего особенного, - ответил Георгий, - Скажи-ка лучше, чем мы займёмся сегодня вечером?
- Придумаем что-нибудь. Кстати, ты надолго ко мне?
- Полагаю, на месяц-полтора.
- Прекрасно! Я сделаю всё возможное, чтобы ты получил удовольствие от отпуска
- Благодарю, но всё же не забудь о моей просьбе…
- Ты опять за своё? – Александр посмотрел на друга, слегка нахмурившись.
- Клянусь, больше не слова об этом! – поспешно сказал Георгий, - Иначе, как я понимаю, ты не вытерпишь меня здесь больше двух дней…
- Ты правильно понимаешь, - ответил Александр, смягчая свою небольшую бестактность дружеской улыбкой.
На этом беседа была прервана камердинером, который пригласил друзей к столу.
ГЛАВА 4
Георгию так и не удалось на этот раз познакомиться с невестой друга. Наталья отклонила оба приглашения, которые Александр послал ей.
Настал последний вечер перед отъездом гостя в Петербург. Александр предполагал сопровождать его.
В тот вечер он написал Наталье, что уезжает не менее чем на месяц, и помолвка будет объявлена после его возвращения. Отправив письмо, и не ожидая ответа, он занялся карточной игрой с Георгием и двумя соседями, бывшими его гостями. Но незадолго до того, как они окончили игру, камердинер подал Соколовскому письмо, вскрыв которое он прочёл всего одну строчку: «Буду признательна, если Вы не уедите».
«Что бы это могло значить», - подумал Александр, - « И как мне лучше поступить – уехать или остаться?.. Если я останусь, она вообразит себе Бог знает что и будет вести себя также несносно, как до сих пор. А если я уеду, её поведение нисколько не станет лучше! Нет, всё-таки я поеду в Петербург, а когда вернусь, посмотрю, какое впечатление произведёт на мадемуазель Морозову моё отсутствие».
На следующее утро Александр уехал вместе с другом….
Соколовский и Корнеев сидели в библиотеке дома Георгия в Петербурге. Они только что вернулись с одного светского вечера, где Александр – «скромный провинциал», как он сам называл себя в шутку – имел головокружительный успех у дам и девушек.
- Ну, приятель. – смеясь, говорил другу Георгий, - сегодня ты вновь покорил Петербург.
Соколовский был задумчив и серьёзен. Корнеев предпринял ещё одну попытку развеселить его.
- В чём дело, дружище? – спросил он,- Насколько я помню, ты намеривался весело проводить время, не думая о предстоящей свадьбе…
- А между тем, чем ближе день моего возвращения домой, тем задумчивее я становлюсь, - продолжил Александр, - и ты, Жорж, разумеется, невольно начинаешь размышлять о причине этого…
- Признаюсь, - отвечал Георгий, - мне случалось поломать голову над причиной твоей меланхолии и, кажется, я догадываюсь, в чём тут дело…
- Да. Ты прав, - кивнул Александр, - Дело именно в этом. Мне не даёт покоя моя невеста.
- Но ведь ты говорил, что не влюблён…
- Я не говорил ни «да», ни «нет».
- Как это понимать?
- Очень просто – я не уверен.
- Не уверен? Так зачем женишься?
Александр вздохнул и ответил;
- Как говорится в романах, « питая смутную надежду» на то, что в её сердце вдруг вспыхнет любовь ко мне,… но это маловероятно, друг мой, учитывая способ, которым я добивался её руки. Я ведь просто выиграл в карты у покойного отца Натальи Сергеевны всё её имущество, а потом «прижал её к стене» этим неприятным для неё обстоятельством.
- А что двигало тобой, когда ты желал разорить её отца? Азарт, интерес или…? – Георгий вопросительно взглянул на друга.
- Раньше я полагал, что мною двигало уязвлённое самолюбие – ведь она дважды отказала мне. Но теперь я думаю, что это то самое «или», о котором ты деликатно умолчал.
Георгий пожал плечами:
- Я решительно ничего не понимаю, Саша… ещё пять минут назад ты говорил, что не влюблён…
- Я не говорил ни «да», ни «нет», - повторил Александр.
- Возможно…. А мадемуазель Морозова? Как ты думаешь, сможет она полюбить тебя?
- Надеюсь… - отвечал Александр со вздохом.
- Дай Бог! – тепло сказал Георгий – Ты знаешь, Саша, что я люблю тебя, как брата и всей душой желаю тебе счастья, каким бы путём оно к тебе не пришло.
- Благодарю тебя, друг – ответил Александр, тронутый искренностью в словах друга.
ГЛАВА 5
Наталья не понимала, что происходило с ней в последнее время. И её пугало это странное состояние. Встречаясь со своим будущим мужем довольно часто, она хоть и держалась с ним весьма вежливо, но ничем не нарушала официальности их отношений. Он тоже, казалось, принял эти правила игры и никакого сближения между ними не наблюдалось. По крайней мере, так всё выглядело внешне.
Но Наталью волновало то непонятное возбуждение, которое охватывало её после визитов Соколовского, носивших весьма официальный характер. А когда ей принесли письмо, сообщавшее о его отъезде, она, поддавшись первому порыву, схватила перо и написала: «Буду признательна, если вы не уедите». Узнав же, что он всё-таки уехал, она почувствовала, что хочет разрыдаться как ребёнок от переполнявших её эмоций. Она ещё не понимала, что в ней зарождается чувство любви к Александру. Поэтому, мысленно отругав себя за ненужную сентиментальность, она решила выбросить из головы все мысли о нём,… по крайней мере, до его возвращения.
Со дня отъезда Соколовского в Петербург прошло около двух месяцев. Всё это время Наталья подсознательно ждала его появления на каждой вечеринке или балу. Она царила среди местной молодёжи, покоряя приятелей детства не столько внешней привлекательностью, сколько обаянием, непосредственностью, изяществом – эти качества были с детства присущи ей вместе с гордостью, стремлением к независимости и остротой ума - три последние черты характера она с детства привыкла тщательно скрывать. И, не задумываясь, почему так происходит, она проявляла их только в присутствии Соколовского – к своему собственному удивлению не испытывая при этом ни капли смущения. Причиной тому было, скорее всего, то обстоятельство, что Наталья и Александр, отличаясь от окружающих, были очень похожи друг на друга своими взглядами на жизнь и манерами поведения: оба – независимые, гордые. Сильные личности, почти совершенно игнорировавшие внешние условности и стремящиеся каждый к своей цели: она – вернуть состояние, он – завладеть её сердцем.
ГЛАВА 6
Соколовский появился в канун Рождества на балу, который один из соседей давал в честь помолвки своей дочери. Приехал он в самый разгар вечера. Извинившись перед хозяином, он объяснил, что вернулся из Петербурга лишь несколько часов назад и, не желая скучать дома, решил нанести визит соседу, вовсе не ожидая попасть на столь многолюдное собрание.
Его тот час же окружили дамы и девушки, жаждущие новостей из столицы. Он, казалось, с увлечением отвечал на их многочисленные вопросы, передавал последние светские сплетни, но его глаза то и дело пробегали по залу, ища среди гостей Наталью. И он, наконец, обнаружил её! Она разговаривала с тремя молодыми людьми в глубине зала у колонны. На неё падала тень, поэтому он не сразу заметил её. Она же, увидев его, как только он вошёл в зал, специально приняла такое положение, чтобы не привлечь к себе его внимание в тот же момент. Ей нужно было время, справиться с нахлынувшим на неё волнением и собраться с мыслями.
Но вот их взгляды встретились и он, извинившись перед дамами, всё-ещё жаждущими столичных новостей, направился в её сторону. Он подошёл как раз в тот момент, когда оркестр заиграл вступление к вальсу. И хотя она видела, что он движется в её сторону, всё же вздрогнула от неожиданности, услышав его голос:
- Позвольте пригласить Вас, Наталья Сергеевна!
Она подняла глаза к его лицу и, увидев, что он приветливо улыбается ей, подала ему руку. Минуту спустя они кружились под звуки вальса.
- Вы не скучали по мне? – спросил Александр.
- Я никогда не скучаю, - ответила Наталья.
- Да, едва ли такое возможно. Ведь Вы проводили время в обществе, которое, без сомнения, считаете приятнее и привлекательнее моего.
- Но Вы сами уехали в Петербург! Уж не думали ли Вы, что целых полтора месяца я буду просиживать у окна днём и рыдать в подушку по ночам, ожидая Вашего возвращения?
- Ну, разумеется, не думал! – ответил он, скрывая, что вернувшись домой, первым делом отправился к ней, и, узнав, что она на этом балу, примчался сюда, - я тоже отлично провёл время с друзьями…. Но мне бы очень хотелось знать, почему Вы просили меня не уезжать.
- Что-то не припомню такого, - проговорила она, но предательский румянец залил ей щёки.
- Не припомните? А ваша записка? «...буду очень признательна, если Вы не уедете»… Почему вы написали её?
- Не знаю… это был минутный порыв… мне казалось… - она запнулась.
- Что вам казалось? Говорите смелее!
- Ну,… мне иногда не хватает Вашего общества. Мне нравится разговаривать с вами – вы не похожи на других здешних мужчин. Не знаю почему, но я чувствую себя с Вами свободнее, чем с другими.
- Какое совпадение! – заметил он, - Мне тоже кажется, что я нахожу ваше общество более приятным, чем других дам и девиц. Вы не находите, что наши души сближаются?
- Возможно, - уклончиво ответила она.
- А не хотели бы вы, чтобы мы с Вами стали ещё ближе? – шепнул он ей на ухо.
- Всему своё время, Александр Алексеевич. Нам непременно придётся стать ближе, если мы поженимся.
- Надеюсь, Вы не передумаете? – с наигранным волнением спросил он, - вы ведь по-прежнему хотите вернуть своё состояние?
-Больше, чем когда-либо, - ответила она и улыбнулась.
ГЛАВА 7
- Давайте пройдём в оранжерею и поговорим, – предложил Александр, когда вальс закончился.
- Но ведь мы не можем уединяться. Ещё не объявлено о нашей помолвке…
- Ошибаетесь, Наталья Сергеевна. Завтра все прочтут об этом в утренних газетах.
- Вы дали объявление?!
- Ну конечно, дорогая. Как же я мог пренебречь такой важной условностью? Теперь вы – моя невеста. Если угодно, я объявлю об этом прямо сейчас.
- Нет, не нужно…. Пусть прочтут завтра в газетах.
- Как хотите… так мы можем пойти поговорить?
- Да, если вы пообещаете…
- Что ещё я должен Вам пообещать?
- Вести себя в соответствии со своим положением.
Он саркастически улыбнулся, но ответил:
- Хорошо, обещаю.
- Идёмте, - сказала она.
Проводив Наталью в оранжерею, Александр усадил её на скамью у фонтана. Со всех сторон их окружали разросшиеся экзотические растения, скрывая от посторонних глаз. Присев рядом с ней, он взял её руку в свою, и, слегка сжав ей кончики пальцев, попросил:
- Посмотрите на меня, Наталья Сергеевна.
Когда она взглянула на него, он спросил:
- Сколько должно пройти времени, прежде чем мы станем ближе? Мы знакомы уже несколько лет. Но за всё это время наши отношения нисколько не изменились. Может, Вы ненавидите меня зато, что я лишил Вас состояния?
- Нет, - быстро ответила она. – В этом виноват мой отец.
- Но тогда что же Вы ко мне чувствуете? Неужели вы способны выйти замуж только ради того, чтобы вернуть себе деньги? Я хочу, я должен знать правду, Натали. И есть одно средство, которое поможет мне в этом лучше всяких слов.
Сказав это, он подвинулся к ней ближе. Его рука легла на её талию, горячее дыхание опалило ей кожу и губы коснулись обнажённого плеча. Наталья вздрогнула, но не отстранилась. Она ещё не успела осознать, что происходит, когда его губы поднялись выше по её шее и прижались к её губам.
Казалось, этот поцелуй продлится вечно. Новое, волнующее ощущение охватило Наталью. Она как бы поднялась над Землёй. Она чувствовала невероятную лёгкость внутри себя и не хотела терять это приятное ощущение.
Но послышались чьи-то отдалённые шаги и голоса. Это вернуло её в реальность. Она отпрянула от Александра и вскочила на ноги.
- Господин Соколовский, что вы себе позволяете?! = спросила она звенящим от гнева голосом. Он же, казалось, был готов рассмеяться.
- Почему же я не могу поцеловать свою невесту? – спросил он, беря её за кончики пальцев рук.
Она хотела вырвать у него руки, но он удержал её.
- Обещаю вам сегодня воздерживаться от подобного поведения, раз это Вас так смутило. К тому же, я выяснил то, что хотел.
- И что же вы выяснили? – спросила она.
- Вы в самом деле хотите это знать? – в его голосе послышался смешок, - ну так вот, я понял, что Вы не так равнодушны ко мне, как это может показаться. Скажу даже больше – скоро я найду ключик к Вашему сердцу.
- Ну уж нет, - ответила она, - он очень надёжно спрятан.
И. выдернув руки из его ладоней, она выбежала из оранжереи.
Увидев лакея, разносившего шампанское, Наталья взяла один бокал, выпила залпом и потянулась за вторым (ей всегда казалось, что шампанское помогает ей справиться с нахлынувшим волнением), когда увидела Александра, выходившего из оранжереи. Она чувствовала, что просто не может сейчас выносить его присутствие. Поэтому, поспешно отвернувшись, смешалась с толпой веселящихся гостей, но отнюдь не за тем, чтобы присоединиться к всеобщему веселью. Ей хотелось как можно скорее выбраться отсюда и уехать домой. Только оказавшись дома она смогла бы спокойно разобраться в произошедшем на балу и выработать стиль своего дальнейшего поведения. Скорее уехать домой! Эта мысль оставила её только тогда, когда она откинулась на спинку сидения в своём экипаже.
ГЛАВА 8
Об их помолвке действительно стало известно не позднее, чем через три дня после того бала. Соседи и подруги посылали Наталье поздравления и желали ей счастья, но не это волновало её в данный момент… . Как вести себя с Александром? - вот что сейчас её беспокоило. Так как избегать его общества она теперь не могла – ведь они официально считались женихом и невестой. Однако. Она не хотела допускать в их отношениях ничего. Что выходило бы за рамки дозволенного. Результатом этой тактики стало то, что Наталья напускала на себя холодность и начинала дерзить Александру всякий раз. Как только ей казалось, что он нарушает границы приличий.
В начале лета к Наталье приехала погостить её тетушка – Анна Васильевна Петракова, которая официально считалась её опекуншей до замужества или совершеннолетия. Но фактически она не оказывала никакого влияния на судьбу племянницы. Анна Васильевна привезла с собой племянника – сына рано умершей сестры мужа, который воспитывался у неё в доме, так как своих детей она не имела. Этот молодой человек недавно вернулся из-за границы после окончания курса в одном из европейских университетов. Тётушка была не прочь женить его на Наталье. Но когда узнала, что та собирается замуж за Соколовского и уже невозможно ничего изменить – объявлена помолвка и назначена дата свадьбы – она прониклась к Александру глубокой неприязнью за то, что тот нарушил её великолепный план.
Юрий Владимирович Грецкий – так звали племянника Анны Васильевны – с первого взгляда влюбился в свою дальнюю родственницу. Наталья же относилась к нему любезно, поскольку этого требовало от нее гостеприимство. И, к тому же, будучи всегда рядом, Юрий оказывал ей одну очень важную для неё услугу – помогал избегать общества Александра, с которым она отнюдь не стремилась оставаться наедине.
- Похоже, они не слишком жалуют друг друга, - говорила племяннику Анна Васильевна, - Ты, голубчик, ещё можешь всё изменить. Только действуй смелее.
Но Юрию очень мешала его природная застенчивость. Когда он оставался наедине с Натальей (а тетушка из лучших побуждений старалась оставлять их наедине как можно чаще), он терял дар речи, краснел и забывал обо всём, о чём собирался ей поведать. Ещё хуже приходилось Юрию в присутствии Александра, который не нравился Юрию оттого, что обладал теми качествами, которые у самого Юрия отсутствовали: Соколовский умел в нужный момент ввернуть в беседу какое-нибудь острое словцо или тонкое замечание, отличался великолепным чувством юмора, умел быть непринуждённым и находчивым в любой ситуации – даже Наталья признавала, что уважает его за это. К тому же, встречаясь с Юрием у Натальи, Александр всегда выходил победителем из словестных дуэлей, которые задевал, казалось, по любому поводу.
Влюблённый Юрий страдал, Наталья злилась, Александр забавлялся.
ГЛАВА 9
Прошло лето. В начале сентября Анна Васильевна и Юрий стали собираться обратно в Петербург. Перед самым отъездом влюблённость Юрия взяла верх над застенчивостью, и в последний вечер своего пребывания в доме Натальи он попросил её уделить ему несколько минут для разговора наедине.
- Наталья Сергеевна, - сказал он. - Я покорён Вами. Вы самая очаровательная девушка из всех кого я знаю… Я предлагаю Вам руку и сердце.
Наталья никак не ожидала подобного поворота событий. Для неё Юрий был не более чем хорошим приятелем – таким, как сыновья соседей.
- Юрий Владимирович, – ответила она, - Я не могу согласиться на Ваше предложение. Я дала слово господину Соколовскому, и скоро будет наша свадьба.
- Но Наталья Сергеевна, вы не будете счастливы с этим человеком!
- Я дала слово. Юрий Владимирович. И не намерена его нарушать. Благодарю вас, мой друг, за Ваше искреннее намерение, но пусть всё останется так, как есть.
- Вы так хотите?
- Да. Я так хочу.
- Что ж, я признаю. Что не имею права препятствовать вам в вашем выборе, - сказал Юрий и, подумав немного, прибавил:
- Если Вы не возражаете, Наталья Сергеевна, я хотел бы прокатиться верхом по окрестностям. Мне очень нравятся здешние места и сегодня неплохой денёк.
- Выбирайте любого коня и поезжайте, Юрий Владимирович. Желаю вам приятной прогулки.
- Благодарю Вас.
Через несколько минут после этого разговора Юрий. Выехав на проезжую дорогу, направил коня в сторону усадьбы Соколовского.
- Чем обязан Вашему визиту, молодой человек? – ироничный взгляд карих глаз Александра как всегда взбесил Юрия.
- Нужно поговорить, милостивый государь, - ответил он с некоторым раздражением.
- О чём же, позвольте полюбопытствовать?
- О вашей свадьбе…
- Вы хотите поздравить меня?
- Нет, я хочу попросить Вас отменить помолвку.
Соколовский пожал плечами:
- Не вижу необходимости…
- Но Вы не любите её, - взорвался Юрий, - а просто хотите использовать, как…
- Молодой человек, - угрожающе произнёс Александр, - Вы оскорбляете меня в моём собственном доме, а худшего нарушения приличий нельзя и придумать… я не собираюсь разрывать помолвку. Если это всё, Что Вы хотели сказать мне, то прошу Вас покинуть мой дом.
- Нет, это ещё не всё! – вскричал Юрий, совершенно выведенный из себя невозмутимым спокойствием Александра, - Наталья Сергеевна выходит за вас из чувства долга. Она сама мне только что сказала. Вы безразличны ей.
Юрий произнёс эти слова намеренно. Как уже говорилось выше, он был отчаянно влюблён в Наталью, и это сделало его весьма проницательным. Понаблюдав за Соколовским во время нескольких встреч с ним в присутствии Натальи. Юрий прекрасно понял, что тот глубоко любит свою невесту и. если бы Наталья отвечала жениху взаимностью, на свете не было бы более счастливой пары. Но, к счастью для Юрия казалось, что Наталья не питает к Александру нежных чувств.… И так, движимый ревностью, Юрий ожидал реакции Соколовского на свои слова и. как-бы подливая масла в огонь, добавил:
- Я полагаю, сударь, как человек благородный, Вы избавите Наталью Сергеевну от того унижения, которое принесёт ей этот брак.
Лицо Соколовского стало белее воротничка его рубашки. Услышав слова Юрия о том, что Наталья выходит за него из чувства долга, он вспомнил их последнюю верховую прогулку, во время которой он почти поверил, что небезразличен ей. Значит, тогда она лгала ему! Что ж, больше он не допустит этого! Если она предпочитает ему этого мальчишку, он предоставит ей возможность стать госпожой Грецкой и никогда не пожалеет об этом.
_ Даю вам слово, милостивый государь, что не заставлю Наталью Сергеевну страдать из чувства долга Я не настолько жесток, чтобы допустить это. Я осчастливлю её в день нашей свадьбы, будьте уверены.… А сейчас будьте любезны покинуть мой дом. Я слышал, вы уезжаете в столицу? Так прощайте и счастливого пути.
«Итак, она не любит меня!» - думал Александр, - «а между тем. До свадьбы остаются какие-то два месяца…если до сих пор ничего не изменилось, то не изменится и потом. Придётся мне отказаться от мысли сделать Наталью счастливой. Раз она сама так упорно этого не желает… насильно мил не будешь! Что ж. она получит назад своё свою собственность, но меня не увидит после этого никогда!»
«Два месяца до свадьбы!» - думала Наталья, « а между тем. Всё по-прежнему… он хочет только использовать меня. Тогда как я люблю его всем сердцем!.. как мог Юрий сделать мне предложение, если я люблю Александра? Я скажу ему об этом, когда нужно будет подписывать брачный контракт… я ничего не приму назад! Всё, что моё, станет его…. А всё, что его – моим. И это будет самое большое счастье».
Они продолжали встречаться и разговаривать, но после отъезда Юрия Наталья заметила, что Александр стал сдержан в проявлении своих чувств и не стремится сокращать расстояние между ними. Ей же очень хотелось рассказать ему о своих чувствах, но она сдерживала себя.
«Нет, пусть это будет свадебный подарок», - решила она.
ГЛАВА 10
Ноябрь 1821 года
С утра в день свадьбы в доме невесты должно было состояться подписание брачного контракта. К десяти часам приехали нотариус и два свидетеля. Все ждали жениха, который почему-то задерживался.
В половине одиннадцатого доложили, наконец, о прибытии Соколовского. Он вошёл в кабинет, как всегда безупречно одетый, высоко неся свою гордую голову. Наталья подошла поздороваться с ним, но, взглянув ему в глаза, заметила в них странное для такого момента отчуждение. Это удивило её, как и то, что он принёс с собой кожаный портфель – по-видимому, с какими-то документами.
Гром грянул после того, как Александр обменялся приветствиями с нотариусом и свидетелями.
-Господа, - сказал он, - я очень сожалею, что вам пришлось напрасно отрываться от дел и ехать в такую даль…
- Как – напрасно? – спросил один из свидетелей. Нотариус молчал. За три дня до сегодня Соколовский был у него и объяснил, что собирается сделать и почему.
- Очень просто, - ответил Соколовский на вопрос свидетеля, - Дело в том, что хозяйка этого дома, мадемуазель Морозова намеревалась выйти за меня замуж лишь для того, чтобы вернуть себе состояние и имение своего покойного отца, которые я когда-то выиграл в карты… питая к ней самые нежные чувства, я надеялся, что найду отклик в её гордом сердце, но… Увы! Помолвка была объявлена почти год назад, знакомы мы не менее трёх лет, но за это время я не заметил в мадемуазель ни малейшей перемены в отношении ко мне…. Я не желаю ни к чему принуждать Вас, Наталья Сергеевна, - продолжал он, обратив на Наталью гордый взгляд своих серых глаз, - в этом портфеле погашенные векселя и закладная на имение. Я возвращаю всё это Вам с пожеланием счастья и всяческих благ в будущем, - он положил портфель на стол, – и ещё раз прошу у всех присутствующих прощения за напрасное беспокойство.
После этих слов Соколовский поклонился и вышел из кабинета.
Во время всей его речи и несколько мгновений спустя Наталья стояла, как громом поражённая, ничего толком не понимая. И только после того, как нотариус произнёс: «Мне очень жаль…», – до неё дошёл смысл происходящего.
Александр отказывается жениться на ней! Он так и не увидел в ней того, что хотел увидеть – что внутренний огонь сжигал её всё время их помолвки, что она избегала его, потому-что не могла из-за гордости признаться в своём чувстве.… А теперь он вернул ей все бумаги и расторгает помолвку! Но ведь всего несколько часов спустя должна состояться свадьба!
- Нет! Этого не может быть! - воскликнула она, выбегая вслед за ним. Но увидела лишь, как садится пыль под копытами его коня.
Тогда она бросилась в конюшню и, торопливо оседлав свою лошадь, пустилась в погоню за Александром.
Ей стоило огромного труда приблизиться к нему ближе, чем на корпус лошади. И хотя она окликала его по имени, он даже не оборачивался. Только подъезжая к имению она, наконец, настигла его.
- Александр! Послушайте меня! – попросила она, - Ну остановитесь же хоть на минуту! Вы не можете так со мной поступать…
Услышав её последние слова, Соколовский резко осадил коня и, взглянув на неё так, как будто только что заметил, холодно спросил:
- Не могу? От чего же? Ведь я сделал именно то, чего вы так настойчиво добивались всё это время.
- Нет, послушайте! Вы сказали, что не хотите ни к чему меня принуждать… Александр, наверное, я неправильно вела себя с Вами, раз Вы не поняли, что я…
Продолжение фразы повисло у неё на языке. Он смотрел на неё всё с тем же холодным равнодушием во взгляде.
- Не тратьте слов напрасно. Наталья Сергеевна, и не унижайтесь передо мной. Я не хочу этого видеть. Наша жизнь могла бы быть прекрасной, но Вы сами не захотели этого. Возможно, и я вёл себя неправильно. Я сожалею об этом. Мы оба слишком горды, раз признаться в любви для нас - значит унизиться… хотя я много раз был свидетелем того, как легко другие люди делают подобные признания…но теперь это уже не важно. Вы богаты и свободны, Наталья Сергеевна. Так будьте же счастливы!
- Но я не смогу быть счастливой без Вас, Александр! Я поняла, хоть и слишком поздно, что Вы нужны мне, я не могу и не хочу жить с кем-то другим, потому-что я люблю Вас!
Его взгляд, обращённый на неё, стал чуть теплее, вот и всё. Она же вся горела внутренним огнём и глубоко дышала. Он видел в её взгляде такое отчаяние, что ему стоило большого труда лишь мягко ответить:
- Вы заблуждаетесь, Натали. То, что Вы сейчас испытываете – всего лишь благодарность за мой великодушный поступок. Не волнуйтесь, Вам ничего не придётся объяснять. Я сообщил приглашённым, что венчание не состоится, так как накануне вы отказали мне. Я избавил Вас от унижения перед другими. Так не унижайтесь же и передо мной…
Их лошади стояли на пригорке, с которого было виден дом Александра. Наталья с тоской смотрела на усадьбу, хозяйкой которой она так мечтала стать, понимая, что сейчас теряет эту возможность… следующие слова Александра усилили её отчаяние.
- Я завтра уезжаю, Натали, - сказал он.
- Нет, Вы не можете…
- Да, я уеду! Уеду очень надолго. А когда вернусь, то, надеюсь, Вы уже будете счастливой супругой кого-нибудь из соседей… или этого Вашего родственника, господина Грецкого… кстати, мне он кажется весьма достойным кандидатом на Вашу руку… я же от всего сердца желаю, чтобы с Вашим избранником, кем бы он не оказался, Вы не повторили той ошибки, которую совершили со мной… не езжайте за мной, Вас не пустят в дом. Прощайте!
Он тронул поводья, и его конь сорвался с места. Наталья смотрела ему вслед до тех пор, пока он не спешился у крыльца и не скрылся в доме. Тогда она, развернув свою лошадь, пустила её галопом через вспаханные под озимые поля. Она мчалась домой – в единственное место, дававшее ей силы и успокоение в самые тяжёлые минуты жизни.
«Я должна заставить его поверить в мою любовь!» - думала она всю дорогу, - « иначе я просто не смогу жить!».
- Наташенька… Голубушка, что с тобой? – встревоженно спросила няня, взглянув на бледное лицо и покрасневшие глаза хозяйки. Наталья без сил опустилась в кресло, стоявшее у окна спальни.
- Ты не представляешь, что я наделала, няня, - ответила она сквозь слёзы, - он отказался жениться на мне… отдал мне векселя и закладную, и… сказал, что завтра уезжает… а я не знаю, что теперь делать…
- Господи, деточка…Он… ничего с тобой не сделал?
- Да нет же, няня! Он бы ничего подобного никогда себе не позволил, потому что любит меня… или любил…теперь не знаю… знаю только, что он уезжает… а он мне очень нужен!
Сказав это, Наталья закрыла лицо ладонями, не в силах больше сдерживать душившие её слёзы. Няня тихо вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Она очень хорошо знала, что барышня переживёт приступ отчаяния гораздо легче, если оставить её одну и дать возможность выплакать своё горе, не донимая бесполезными утешениями. И действительно, когда через некоторое время она вернулась к Наталье с чашкой успокаивающего чая, глаза девушки были покрасневшими, но в них уже не было слёз.
- Я знаю, что нужно делать, - почти спокойно сказала Наталья, - я поеду в Петербург и найду Александра, где бы он ни был… и он поверит в мою любовь!
- Дай тебе Бог. Наташа, - ответила няня, которая несколько сомневалась в порядочности Соколовского даже после того, как услышала от Натальи, что сосед был в неё влюблён. Но её радовало то, что Наталья не собиралась предаваться бесплодному отчаянию. И она с энтузиазмом принялась помогать хозяйке собираться в дорогу.
ГЛАВА11
В Петербурге, поселившись в доме, возвращённом Александром и проведя первые дни в раздумьях и уединении, Наталья решила выезжать в свет. Это давало возможность узнать что-нибудь о Соколовском от общих знакомых. Поэтому, хотя её душа совершенно не лежала к подобному времяпровождению, она стала принимать участие во всех светских развлечениях.
По началу, как и всё новое, что появляется в привычном кругу, она вызвала у окружающих любопытство и пользовалась успехом. Но после того как выяснилось, что она не ставит себе цели «поймать жениха» и не ищет любовных приключений, на неё перестали обращать внимание. Это совершенно не огорчало её. Скорее наоборот – её раздражал чрезмерный и навязчивый интерес со стороны людей, многие из которых были ей неприятны. Но с которыми приходилось – в силу воспитания и установившихся в этом кругу правил – быть вежливой.
Порою Наталье казались тщетными все усилия продвинуться к цели хоть на шаг. Спрашивать напрямик она не могла, а довольствоваться слухами, которые ходили в обществе, было для неё слишком мало. «Я, наверное, никогда его не найду…» - думала она с отчаяньем. И вот…
На одном из приёмов Наталье представили отставного военного – героя Отечественной войны 1812 года – высокого голубоглазого брюнета Георгия Васильевича Корнеева. Этот господин произвёл на неё весьма приятное впечатление. Своим умением вести лёгкую светскую беседу и великолепным чувством юмора он очень напоминал Наталье Александра. И иногда ей казалось, что она уже когда то слышала то, что говорил Корнеев, от Соколовского. Между ними установились настолько дружеские отношения, насколько это было возможно между молодой девушкой и одиноким мужчиной.
Однажды, встретив Корнеева на приёме у княгини Болдиной, Наталья заметила, что тот необыкновенно задумчив и чем-то озабочен. На вопросы, которые она задавала, он отвечал односложно и невпопад, что было совершенно на него не похоже. Когда он в очередной раз попал впросак, она спросила:
-Что с Вами сегодня, Георгий Васильевич? Вы чем-то взволнованы?
- Извините, Наталья Сергеевна, - ответил он, - Дело в том, что я задумался об одном моём друге… у меня кошки скребут на душе, стоит только о нём поду мать.
- А что с ним случилось?
- После неудачной помолвки он места себе не находит… невеста отказала ему перед самым венчанием, а он безумно влюблён в неё.
- Как зовут этого Вашего друга? – спросила Наталья, уже угадывая ответ.
- Александром Соколовским… Господи, что с Вами, Наталья Сергеевна? Вы так побледнели…
- Ничего страшного, Георгий Васильевич.… А где он сейчас?
- Уехал за границу. Хочет отвлечься.
- И не сказал, когда вернётся?
- Не раньше, чем через полгода.… Простите, Наталья Сергеевна, но вы так интересуетесь жизнью Александра, что я подумал: уж не Вы ли являетесь причиной его страданий?
Наталья опустила взгляд, но через некоторое время, взглянув прямо в глаза Корнееву, ответила:
- Да, это я. Но поверьте, я страдаю не меньше, чем он. В том, что мы не поняли друг друга, мы виноваты оба, Георгий Васильевич… мы любим друг друга уже ни один год. Если Вы хотите видеть своего друга счастливым, помогите нам встретиться.
Взволнованный голос и горящий взгляд Натальи убедили Корнеева в её искренности.
- Сделаю всё возможное с моей стороны, чтобы помочь Вам, - пообещал он, - Саша почти брат мне, и его судьба мне не безразлична. Так что если речь идёт о его счастье, можете мною располагать, Наталья Сергеевна.
- Благодарю Вас, Георгий Васильевич.
- Не стоит, Наталья Сергеевна.… Однако. Чтобы устроить вашу с ним встречу, понадобится какое-то время…
- Я подожду. Главное, чтобы это удалось.
- Не сомневайтесь, всё получится.
ГЛАВА 12
После этого разговора Наталья не видела Корнеева около трёх месяцев. Они встретились снова на исходе августа в летнем саду, где она прогуливалась с подругами, а он был в компании приятелей.
Попросив у остальных разрешения удалиться на пару минут для приватной беседы, они отошли на боковую аллею.
- Вчера Александр вернулся в Петербург, - сообщил Корнеев
- Где он остановился? – взволнованно спросила Наталья.
- В моём доме.
- А почему не у себя?
- Он продаёт свою собственность. Сказал, что нашёл имение в Орловской губернии и невесту по соседству.
- Но он же был за границей…
- Её сосватали за него.
Наталья почувствовала укол ревности.
- Она что же, красива?
- Обыкновенная…
- Богата?
-Скорее наоборот… она – младшая дочь в большой семье.
- Он влюблён в неё?
- Нет, он по-прежнему любит Вас.
- Но почему же тогда он на ней женится?
- Он не верит в искренность Ваших чувств…
- Вы говорили ему, что я здесь?
- Нет.
Наталья с облегчением вздохнула.
- Благодарю Вас, мой друг.… А где он бывает?
- Там, где играют…
- Боже! Я не могу поехать в игорный дом! Георгий Васильевич, пожалуйста, уговорите Александра завтра приехать на бал к княгине Болдиной. Я буду там ждать его. Я должна уговорить его не делать глупости. Если он не хочет жениться на мне, я как-нибудь это переживу… но женившись на нелюбимой, он заставит меня чувствовать себя виноватой в том, что он несчастен.
Видя, с каким волнением Наталья говорит об Александре, Корнеев ответил:
- Хорошо. Я постараюсь помочь Вам. Он приедет на этот бал, а остальное уж будет зависеть от Вас. Да, насколько я понимаю, для Александра мы с Вами не знакомы?
- Вы правильно понимаете, друг мой.
Корнеев сделал прощальный поклон.
-Тогда до свидания, Наталья Сергеевна.
- До свидания, Георгий Васильевич.
На следующий день, собираясь на бал, Наталья с особой тщательностью продумывала свой наряд. Она выбрала бальное платье персикового цвета, расшитое золотым шитьём и такого же цвета перчатки, доходившие ей до локтей. Волосы ей собрали на затылке в сетку из золотой нити, а на ногах у неё были изящные туфельки на небольшом каблучке, позволявшие не идти, а скользить по паркету бального зала. В руках она держала веер из павлиньих перьев… словом, выглядела она неотразимо.
Но, одеваясь таким образом, Наталья, конечно же, не думала об успехе у мужчин. Ей нужно было только обратить на себя внимание Александра… сделать так, чтобы её образ запечатлелся у него в мыслях и сердце…
Когда в тот вечер Наталья входила в бальный зал, она молила Бога, чтобы Александра ещё не было там. Лучше ждать, чем быть застигнутой врасплох. Поэтому она вздохнула с облегчением, не обнаружив среди гостей ни Александра, ни Корнеева.
Прогуливаясь по залу и обмахиваясь веером, чтобы скрыть нахлынувшее волнение, она пыталась думать о том, к какой группе гостей примкнуть. Но эту мысль всё настойчивее вытесняла другая: « Когда… ну когда же я увижу его?».
- Господин Соколовский! Господин Корнеев! – объявил дворецкий.
Наталья застыла на месте, зачарованно любуясь входившим в зал Александром. Высокий, широкоплечий, но невероятно элегантный в сером фраке и таких же брюках и в белой рубашке с безупречно накрахмаленным воротничком, он приветливо раскланивался со всеми, кто здоровался с ним.… Сразу видно было, что он – завсегдатай здешнего общества. Но он всё ещё не замечал её.
Но тут и он увидел её.
Взгляд его карих глаз бегал по фигурам людей, собравшихся в зале, пока не остановился на изящной женской фигурке в платье персикового цвета… конечно же, он сразу узнал её! « Натали!» - пронеслось у него в голове, - «Почему она здесь? Может, она искала меня?».
В этот момент их взгляды встретились. Серые глаза Натальи звали его, в них отражались все переполнявшие её чувства. Он почти бросился к ней. Но в двух шагах от неё заставил себя остановиться и, официально поклонившись, сказал:
- Приветствую Вас, мадемуазель Морозова.
Наталья вздрогнула при звуке его голоса. Но, взяв себя в руки, ответила таким же официально-светским тоном:
- Здравствуйте, господин Соколовский… Вас давно не было видно в обществе… я слышала, что Вы только-что вернулись из-за границы. В каких же странах Вы побывали?
- О, я объездил почти всю Европу…Англия, Франция, Италия, Германия…
- И приятно провели время?
- Великолепно!
- Я очень рада это слышать…
Ах, как ненавидела Наталья светские условности, заставлявшие её говорить с любимым человеком о всяких пустяках! Но она знала, что за ними наблюдают десятки любопытных глаз, выискивая темы для салонных сплетен. Если бы они могли остаться наедине! Но это было невозможно!
А он смотрел на неё, из-за всех сил стараясь запечатлеть в памяти её образ. … Наталья вскинула глаза к его лицу, и Александр понял, что она чего-то ждёт от него. Но что он мог сказать ей теперь, когда так безжалостно рвал нити, соединявшие их? Он дотронулся до её руки.
- Один танец, Натали, - тихо сказал он.
Она протянула ему обе руки, и они закружились под мелодию вальса….
- Александр…
- Молчите, Натали, молчите…
- Но я не могу молчать… Я…
- Прошу Вас, ни слова! Не вспоминайте о прошлом, наслаждайтесь настоящим моментом.
В его голосе и взгляде была такая мольба, что она крепко сжала губы. Он просил не говорить о прошлом. Только танцевать.… Ощущать силу его рук, тепло его тела… знать, что он до боли любит её, и не сметь сказать ему о своей любви.
Музыка смолкла.
- Благодарю Вас, – сказал Александр, кланяясь.
- Не уходите, - торопливо попросила она, схватив его за руку, - Пожалуйста, не уходите так быстро… расскажите, как вы прожили всё это время…
- Я же говорил, что путешествовал.… Очень приятно провёл время… хочу уехать в провинцию. В Орловскую губернию, - безжалостно погасил он загоревшийся в её взгляде огонёк надежды и, словно решив сбить её с ног последним сокрушительным ударом, добавил:
-Я скоро женюсь, Наталья Сергеевна. Хотите поздравить меня?
«Нет!» - хотелось ей крикнуть, но это слово повисло на языке. «Значит, это всё-таки правда», - подумала она – «он женится, и всё будет кончено! Я потеряю его навсегда».
- Александр… господин Соколовский, - с усилием начала она, - скажите, Вы любите свою невесту?
-Да, - жёстко ответил он, глядя на неё в упор и видя, как она сникла под его холодным, бесстрастным взглядом.
- А она?
- Она меня обожает.
- Я не верю Вам!
- Почему? Неужели меня невозможно полюбить?
- Вы не так меня поняли. Я не верю, что вы не любите меня….
- К сожалению это так, мадемуазель. Я не люблю Вас с того дня, как Вы получили назад свои векселя…
Это было сказано спокойно и холодно. В его голосе не было и оттенка той чувственности, которую она ощутила во время танца. Но она всё-ещё не могла поверить ему, и сделала последнюю попытку:
- Александр, ну почему вы так жестоки со мной? Несколько минут назад я чувствовала, что Вы меня любите…
- Вы чувствовали то, что Вам хотелось бы чувствовать. Наталья Сергеевна. Я просто хотел доставить Вам несколько приятных минут в память о старой дружбе – и ничего больше.
Наталья почувствовала, что если он будет продолжать говорить с ней в подобном тоне, она просто разрыдается от отчаяния.
Она собрала всё своё самообладание, чтобы спокойно сказать:
_ Ну что ж, господин Соколовский, в таком случае желаю вам супружеского счастья. Прощайте!
И, резко отвернувшись от него, она быстро пошла к выходу из зала. Слёзы отчаяния и бессилия душили её. Всё кончено! Она потеряла его навсегда!
ГЛАВА 13
- Наталья Сергеевна! – услышала она вслед, когда спускалась по лестнице, - Наталья Сергеевна!
Она не останавливалась. Ей не хотелось никого видеть. Но звавший догнал ее, и его рука легла ей на плечо. Наталья глубоко вздохнула, и, обернувшись, увидела Юрия Грецкого. Его лицо сияло от радости.
- Я так счастлив видеть Вас, дорогая Наталья Сергеевна… так счастлив! – воскликнул он, - Но вы грустите.… Это опять он?.. Клянусь честью, я заставлю его быть учтивым с Вами! Я…
- Нет, нет, друг мой, оставьте всё как есть, - поспешно сказала Наталья, - Господин Соколовский уезжает за границу ( она не смогла сказать «женится на другой»). Мы попрощались.
- Наталья Сергеевна, не надо так грустить из-за этого! Он не стоит Ваших слёз, Ваших страданий… он не ценит Ваших чувств, потому-что привык быть в центре женского внимания… я уверен, что уже ни одна девушка разбила из-за него своё сердце. Забудьте его, Наталья Сергеевна!
«Увы! Я никогда его не забуду», - подумала Наталья. А вслух сказала:
- Я забуду, Юрий Владимирович. Дайте время, и я забуду.
- Могу ли я надеяться помочь Вам в этом? – её отчаяние, казалось, придало ему смелости.
Наталья внимательно посмотрела на Грецкого. Его глаза светились счастьем, а обращённый на неё взгляд излучал надежду. « Кажется, он влюблён в меня», - подумала Наталья, - « Как странно!»
Сама же она в этот момент ничего не чувствовала, кроме острой душевной боли. Александр был для неё потерян, а остальные мужчины не имели никакого значения. « Какая разница, он или другой?» - подумала она, - « теперь я никого так не полюблю, хотя, наверное, надо бы… я просто не смогу! Хотя почему-бы не сделать вид, что я влюблена и очень счастлива? Неужели доставлять ему удовольствие, выставляя напоказ своё отчаяние? Я не хочу быть такой дурой! Раз Соколовский хочет, чтобы я его забыла – я его забуду… или хотя-бы сделаю вид».
- Я буду очень признательна Вам за помощь, Юрий Владимирович, - наконец ответила она Грецкому. Самообладание вернулось к ней, и она улыбнулась, смахнув с глаз слезинки, - давайте вернёмся в зал и будем танцевать.
Но как только они вошли в бальный зал, взгляд Натальи остановился на фигуре Соколовского, который, стоя к ней спиной, беседовал с Корнеевым. По лицам приятелей невозможно было определить, о чём они говорили. Но Наталья почему-то подумала, что темой их беседы является она. И не ошиблась.
- Александр, ты – сумасшедший! – говорил Корнеев своему другу, - мадемуазель Морозова кажется мне незаурядной девушкой. Могу поклясться, что из всех, кого я знаю, она наиболее достойна тебя.
-Жорж, она ничего не чувствует ко мне! ей нужны только мои деньги.
- Неправда! Я наблюдал за вами, когда вы танцевали. Вы были настолько увлечены друг другом, что даже не пытались скрывать свои чувства! Как сияли ваши глаза, когда вы смотрели друг на друга! Скажи, почему ты страдаешь сам и заставляешь страдать её?
- Не знаю, Жорж, наверное, я глупец, раз не могу заставить себя ей поверить… Я не желаю больше ничего о ней слышать и постараюсь её забыть как можно скорее…
С этими словами Соколовский отвернулся от друга, не желая продолжать разговор. И его взгляд встретился с взглядом Натальи. К ней в этот момент подходил Юрий Грецкий со стаканчиком пунша, который она попросила его принести, так как от волнения её мучила жажда.
Уловив обращенный на себя взгляд Александра, Наталья заставила себя отвернуться от него и ослепительно улыбнулась Юрию:
- Благодарю Вас, любезный Юрий Владимирович! – громко сказала она Грецкому, - очень приятно иметь другом человека, всегда готового помочь тебе… это я ценю в людях превыше всего, и в знак своей признательности, дорогой друг, я отдаю Вам сегодня все оставшиеся танцы. Я сожалею, что не встретила Вас здесь раньше – я бы с удовольствием провела с Вами весь этот вечер вместо того, чтобы умирать со скуки за пустой светской болтовнёй.
Наталья снова посмотрела на Соколовского, вкладывая в этот взгляд всё своё презрение к светским щёголям вроде него. И. предложив руку Юрию Грецкому, она увлекла его в круг танцующих пар, словно не замечая, как побледнел Александр, слышавший её последние слова.
- Ну что, приятно быть отвергнутым? – спросил подошедший к Соколовскому Корнеев. Но умолк, увидев боль в глазах друга, смотревшего на Наталью, которая весело смеялась, кружась в вальсе с господином Грецким.
- Пока ещё можно всё изменить, - тихо сказал Георгий.
- Нет, не стоит… - ответил Александр, поворачиваясь к другу, - мадемуазель уже нашла мне достойную замену, Жорж…. Они подходят друг другу, так что давай оставим их и уедим отсюда… мне пора выводить в свет мою невесту, и с завтрашнего дня я этим займусь.
ГЛАВА 14
Через месяц после того бала Юрий Грецкий предложил Наталье руку и сердце. Сохраняя последнюю надежду на то, что, может быть, Александр нарочно дразнил её, Наталья, прежде чем дать ответ, обратилась к Корнееву за сведениями о его друге.
-Неделю назад он обвенчался с мадемуазель Надеждой Беловой, - услышала она, и её песочный замок превратился в руины.
- Ну что ж, Георгий Васильевич, надеюсь, он будет счастлив в браке, - сказала она, - Передайте ему мои лучшие пожелания и скажите, что я выхожу замуж за господина Грецкого… благодарю Вас за дружескую помощь.
- Не стоит, Наталья Сергеевна… мне искренне жаль, что моя помощь оказалась столь неэффективной.
- Теперь уж ничего не поделаешь, дорогой друг. Прощайте!
- До свидания, Наталья Сергеевна.
В тот же вечер Наталья сказала Юрию Грецкому, что согласна стать его женой. Это так взволновало и осчастливило Юрия, что он не стал сдерживать свои чувства и впервые поцеловал свою невесту. Так же он впервые обратился к ней на «ты».
- Обещаю, что ты будешь счастлива со мной, - сказал он. И Наталья заставила себя улыбнуться в ответ на эти слова.
Заглушив в себе чувство любви к Александру, Наталья дарила своему будущему супругу все другие чувства. Она была добра, нежна, внимательна, заботлива, терпелива…. Без сомнения, Юрий любил её, и Наталья отвечала ему благодарностью. Но не взаимностью.
Свадьба состоялась всего через месяц после объявления помолвки. Но уехать из столицы сразу же после неё супруги Грецкие не смогли – Юрия удерживала служба. Лишь в июне они, наконец, приехали в имение, где Наталья с воодушевлением взялась за строительство школы для крестьянских детей. Юрий не препятствовал жене – он надеялся стать ей ближе, помогая реализовывать её прожекты. И, может быть, не приезжая в столицу, она скорее перестанет думать о Соколовском…
Наталья осталась в деревне и осенью, когда Юрию нужно было возвращаться на службу. Она пообещала мужу вернуться в Петербург, как только приедет приглашённый ею для школы учитель. Юрий уехал, а Наталья наслаждалась деревенской жизнью ещё около трёх месяцев. Она могла бы быть вполне счастлива, если бы всё в поместье не напоминало ей о встречах с Соколовским…. Но она предпочитала оставаться в деревне, чем ехать к мужу. Наталья очень скоро поняла, что её замужество было огромной ошибкой, совершённой от отчаяния и злости на Александра. Но изменить что-либо было уже невозможно.
В середине ноября 1822 года Наталья, как и обещала Юрию, вернулась в Петербург. Она планировала пробыть в столице не более двух месяцев, но из-за внезапной болезни Анны Васильевны ей пришлось задержаться, так как в её обязанности входил уход за заболевшей одинокой родственницей.
Болезнь Анны Васильевны случилась не без её тайного умысла – состояние здоровья тётушки было не столь тяжёлым, как она хотела представить…. Просто таким образом тётушка надеялась помочь племяннику удержать жену в столице на неопределённое время.
- Не понимаю твоего либерализма, - сказала она однажды Юрию, - Коль женщина вышла замуж, её место - рядом с супругом…. Если ты не можешь удержать жену, этим займусь я. Служи спокойно, голубчик! Наталья останется здесь не меньше чем на год.
- Но тётушка! Как же…
- Предоставь это мне и занимайся карьерой, если не хочешь потерять жену.
Юрий действительно не хотел потерять Наталью. Но не видел способа удерживать её против её воли. Хотя у него было много замечательных черт характера, но именно любовь к Наталье не позволяла ему быть по отношению к Наталье столь требовательным, как следовало из слов Анны Васильевны. Наталья осталась в Петербурге, но её отношения с мужем по - прежнему были всего лишь дружескими.
- Дождусь ли я внука хоть перед смертью? – сокрушалась Анна Васильевна,
- Тётушка, Господь дарует Вам ещё долгие годы жизни, - отвечала на это Наталья. Она не допускала даже мысли о том, чтобы иметь ребёнка, который бы навсегда привязал её к Юрию.
ГЛАВА 15
Ноябрь 1823 года
Однажды, просматривая утренние газеты. Наталья прочла в разделе некрологов, что «… от неудачных родов скончалась Надежда Петровна Соколовская (урождённая Белова)…». Супругу и родным покойной выражались соболезнования. « Он свободен!» - подумала Наталья. И радость на минуту заполнила её душу, но быстро померкла, - « свободен… но я – то замужем!».
И она возжелал быть свободной от брачных уз, чтобы соединить жизнь с Александром.
Узнав о вдовстве Соколовского, Юрий, охваченный ревностью, стал настаивать на отъезде Натальи в деревню.
- Я вижу, что тебе скучно здесь, - говорил он, - и теперь, когда тетя на водах в Италии, ты можешь ехать в имение к своим ученикам.
- Ну что ты, Юрий! – Наталья пришла в негодование, - значит, по-твоему, мне следует ехать в имение только потому, что я не нужна здесь в качестве сиделки? Кажется, до сих пор ты предоставлял мне большую свободу выбора….
- Да, до сих пор! - взорвался Юрий, - но не теперь, когда….
- Когда – что? Ну, говори же!
- Когда твой обожаемый Соколовский свободен, и ты только и думаешь, как бы встретиться с ним….
Наталья пожала плечами:
- Юрий, меня ничего не связывает с господином Соколовским, так что твоя ревность не имеет оснований.
- Ещё как имеет! Ты до сих пор его любишь!
- Почему ты так решил, изволь сказать?
- Потому, что ты не хочешь послушаться меня и уехать!
- Я не хочу ехать только лишь потому, что желаю отдохнуть и показаться в свете. Не думаешь ли ты, что пока я ходила за тётей, общество успело забыть о том, что ты женат? Нет уж! Я останусь! А если ты будешь настаивать, то скажу определённо: я уеду не раньше февраля.
Юрий сокрушённо покачал головой
- Поступай, как знаешь, – сказал он, - Мне всё равно не переубедить тебя.
И Наталья осталась в Петербурге, снова получив относительную свободу действий.
Похоронив жену и устроив дела в имении, Соколовский приехал в Петербург и остановился у своего друга Георгия Корнеева. В доме Корнеева проходили собрания членов тайного общества, готовивших свержение императора Александра1. Соколовский, который разделял политические взгляды друга, после одного из собраний заявил Корнееву:
- Жорж, я хотел-бы вступить в общество.
Корнеев внимательно посмотрел на друга и ответил, отрицательно покачав головой:
- Саша, в тебе говорит отчаяние! Твоя жена умерла, а любимая женщина замужем за другим. Ты не знаешь, чем себя занять, чему посветить свободное время? Выезжай в свет, играй, развлекайся…. Ты слишком светский человек, друг мой! Политика не для тебя.
Соколовский слушал друга, нахмурившись.
- Жорж, ради Бога! – в конце концов с негодованием прервал он Корнеева. – Не говори ерунды! Я взрослый мужчина, а не вздорный скучающий юноша. Я много лет прожил именно так, как ты говоришь. Был ли я счастлив? Нет! Своё счастье я убил собственными руками, когда Натали вышла замуж за Грецкого. Жена меня обожала, но я её совершенно не любил. Детей мне не дал Бог, и, может быть, это даже к лучшему…. Я свободен, Жорж, и не знаю, что делать со своей свободой! Я хочу заняться чем-нибудь нужным и с пользой провести остаток жизни.
- Но Саша! В случае неудачи нам всем грозит либо каторга, либо смерть! Я не могу допустить, чтобы ты рисковал собою!
-Жорж, неужели ты думаешь, что я боюсь лишиться жизни или состояния? Всё это теперь не имеет для меня прежнего значения. Я живу потому, что так угодно Богу и не буду сожалеть, если моя жизнь прервётся. По крайней мере, я не буду одинок ни в лишениях, ни в смерти. Так что на ближайшем собрании, пожалуйста, представь меня соратникам…. А теперь поговорим о другом. Единственный человек, который интересует меня из всего общества – Натали. Ты видишь её в свете?
- Очень редко, Саша.
- Друг мой, разыщи её! Расспроси, как она живёт, счастлива ли? Простила ли она мне ту глупость, которую я совершил? Да, наверняка простила…. А она спрашивала обо мне?
- Она интересовалась твоей жизнью каждый раз, когда мы беседовали…. Саша. Почему ты не хочешь встретиться с ней сам?
- Потому, что я сделал выбор. Жорж. Посвятив себя этому делу, я не должен думать о личной жизни. К тому же, я не имею права компрометировать Натали. Так что очень прошу тебя не говорить ей, что я в столице. Пусть всё останется так, как есть.
- Но друг мой, она любит тебя! Такая любовь редка в наше время, Александр. А ты отвергаешь её!
- Поверь, Жорж, я тоже люблю её! И буду любить, пока бьётся моё сердце…а. быть может, и после. Но я не хочу, чтобы она переживала, если со мной случится какая-нибудь неприятность.
Поэтому я и настаиваю на том, что она ничего не должна знать.
- Что ж, пусть будет по-твоему, - со вздохом согласился Жорж.
Георгий считал, что Александр хочет посвятить себя политике из-за дружеской солидарности, и ему было очень жаль губить жизнь друга. « Может быть, случай в лице госпожи Грецкой вмешается и остановит его», - с надеждой подумал Жорж.
Случай действительно вскоре вмешался, но воля Александра оказалась сильнее.
ГЛАВА 16
Возвращаясь как-то из шляпного салона с покупками и уже подъезжая к дому, Наталья увидела спешившего куда-то по противоположной стороне улицы господина Корнеева. Она тут же подумала, что, скорее всего, Корнееву что-нибудь известно об Александре Соколовском. Не в силах сдержать желание поговорить со старым знакомым, которого давненько не встречала в обществе, она решила догнать его и задержать на несколько минут коротким разговором…. Но пока она выходила из экипажа и отдавала распоряжение кучеру ехать домой, Корнеев отошёл довольно далеко, так как двигался очень быстро – почти бегом. Тогда Наталья решила посмотреть, куда он направляется и. перейдя на противоположную сторону улицы, последовала за ним.
Она сопровождала его на некотором расстоянии, пока он не остановился возле двери одного из домов и не позвонил. Корнеев скрылся в открывшейся двери. Но почти сразу же вышел вместе с Соколовским. Приятели направились по улице в ту сторону, где находилась Наталья. Она поспешила войти в бывшую здесь кондитерскую, в окно которой увидела Александра, прошедшего мимо вместе с другом. Они оживлённо что-то обсуждали.
«Он в столице!» - подумала Наталья, машинально помешивая ложечкой горячий шоколад, который она заказала, чтобы немного спокойно посидеть и привести в порядок свои мысли, - « так вот о чём был мой недавний сон! Я не могу упустить случай повидаться с ним! Я должна найти способ с ним поговорить…. Я скажу ему, что собираюсь просить развода у Юрия. Юрий прекрасно знает, что я никогда не полюблю его так, как люблю Александра. Гордость не позволит ему удерживать меня силой… но сначала я скажу Александру, что люблю его».
Но как встретиться с Александром? Может быть, попросить помощи у Корнеева, как она однажды уже сделала? Но теперь всё было иначе – помогая ей. Корнеев будет способствовать тому, что она обманет мужа.
«Но я не могу ждать больше!» - думала Наталья – «Я не прощу себе, если не увижусь с ним… я поеду к господину Корнееву. Всё ему объясню и попрошу помочь нам встретиться. Господин Корнеев – друг Александра. Он не откажет мне в помощи».
Приняв такое решение, Наталья стала ждать удобного момента, который вскоре ей представился.
Наталье даже не пришлось ехать к Корнееву, так как она снова встретила его на Невском проспекте несколько дней спустя. На этот раз он прошёл совсем рядом с её экипажем. И она успела окликнуть его:
- Георгий Васильевич!
Он обернулся и. увидев её, поприветствовал поклоном:
- Наталья Сергеевна! Чрезвычайно рад Вас видеть!
- Взаимно, дорогой друг! Если вы не очень спешите, помогите мне сойти с экипажа, и я немного прогуляюсь в Вашей приятной компании.
- С удовольствием, Наталья Сергеевна!
Он подал ей руку. Она сошла на тротуар и отослала кучера в конец проспекта, велев ждать её там. Потом не спеша пошла рядом с Корневым, продолжая прерванный разговор:
- Как поживаете, любезный друг?
-Весьма неплохо, как видите. Здоров, бодр, энергичен.
- Как всегда, Георгий Васильевич. Я рада за Вас.
- Благодарю Вас, Наталья Сергеевна. Я должен был сразу сказать, что вы великолепно выглядите.
- Спасибо, мой друг,… а как поживает ваш приятель?
- Который? – спросил Корнеев, внимательно посмотрев на неё.
- Вы сами знаете, кто меня интересует, – ответила Наталья, на мгновение опуская взгляд.
- Ну конечно же, это Александр! – воскликнул Корнеев, - что ж, у него всё благополучно… если не считать того печального обстоятельства, что полгода назад он овдовел и потерял сына.
- Я читала об этом в газетах… но скажите мне, как он?
- Держится молодцом… Вы ведь знаете Александра. Наталья Сергеевна.
- А он не спрашивал обо мне? – Наталья с облегчением вздохнула, услышав ответ Корнеева:
- Он интересуется Вами всякий раз, когда бывает в столице. Раньше я мало что мог ему сообщить, но теперь могу рассказать, что видел Вас и говорил с Вами.
Наталья вдруг остановилась и крепко сжала руку Корнеева.
- Георгий Васильевич, пожалуйста, отвезите меня к нему… сегодня… сейчас…. Я знаю, что он в Петербурге – случайно видела вас обоих в прошлый четверг. Ведь он ещё не уехал?
Корнеев отрицательно покачал головой.
- Тогда помогите мне увидеться с ним.
- Наталья Сергеевна, я не могу.
-Почему же? Ведь вы знаете, что мы с Александром нужны друг другу!
- Знаю так же и то, что он проклинает тот день, когда толкнул Вас на брак с господином Грецким. Но он сказал мне недавно, что предпочитает оставить всё как есть.
- Но почему, Боже мой?! Дайте мне с ним поговорить, прошу Вас!
-Наталья Сергеевна, Вы замужем….
- Ну и что с того? Я сумею добиться развода!
Убеждённость Натальи заставила Корнеева согласиться и на этот раз помочь ей.
- Ну, была - не была! – сказал он, – в конце концов, вы взрослые люди и можете сами решать свою судьбу! Едем!
-Едем! – ответила Наталья, - Только подождите. Я отпущу кучера.
Она велела Степану, ожидавшему её, ехать домой и передать Юрию, что вернётся позже.
Корнеев взял извозчика и повёз к своему другу неожиданную и желанную гостью.
ГЛАВА 17
- Ручаюсь, что Саша в библиотеке,- сказал Корнеев, когда они вошли в дом, - идите туда, а я поднимусь к себе.
И видя, что Наталья остановилась в нерешительности, Георгий подбодрил её:
- Смелее, Наталья Сергеевна, вы почти у цели. Не бойтесь идти до конца… к тому же, у вас не очень много времени на разговор.
- Да, я иду, - ответила Наталья, которая уже справилась с охватившей её в первый момент внезапной паникой, - Где ваша библиотека?
- Закрытая дверь рядом с гостиной, - ответил Корнеев, поднимаясь по лестнице.
Когда Наталья открыла дверь библиотеки, Александр стоял у окна и смотрел на улицу.
- Наконец-то ты, Жорж, - сказал он, повернувшись, едва она вошла. И замер на месте, увидев ту, кого мечтал, но никак не ожидал встретить.
- Боже мой! – прошептал он, - откуда Вы здесь?
- Я… я пришла, чтобы…
Он развёл руки и она, не найдя слов, бросилась в его объятия.
- Как я хотел увидеть Вас! – сказал Александр, когда оба справились с волнением от первых мгновений встречи, - но я не смел даже надеяться, что Вы явитесь ко мне вот так… я не ожидал, что Жорж приведёт Вас сюда.
- Я его уговорила, хотя он долго возражал. Георгий Васильевич – великодушный человек, которому небезразлична Ваша судьба. Он сказал, что мы сами можем решать своё будущее, и я всё решила, - Наталья подняла глаза к лицу Александра, - я допустила ошибку, но имею право её исправить… Любовь моя, я буду требовать развода.
К её удивлению. Александр вдруг отстранил её от себя и категорично ответил:
- Нет!
- Но почему, Александр! – воскликнула Наталья в недоумении, - Вы любите другую? Не говорите мне этого, я больше не поверю…. А если Вас заботит мнение общества, то знайте – меня это не интересует! Единственный человек, который волнует меня – это Вы. Я люблю Вас и не намерена больше с вами расставаться.
Александр всё ещё держал её руки в своих, крепко сжимая их. Но смотрел он сейчас куда-то мимо неё. И думал – она поняла это по его отрешённому взгляду – о чём-то важном для себя, но неизвестном ей.
- Причина не в том, что я не люблю Вас, Натали, - сказал он, - моё сердце отдано Вам навечно…. Но я не принадлежу отныне сам себе. Я рискую не только жизнью, но и свободой. И не хочу рисковать Вами. Вы должны остаться с мужем, Натали. Он достойный человек и любит Вас. А я не имею права втягивать вас туда, куда влился сам.
- О чём Вы говорите, Александр? Что ещё может нас разлучить? – спросила она с тревогой.
- Я не могу сказать Вам этого, дорогая. Только одно скажу – я не приму вашей жертвы. Ваше место в том мире, от которого я отрекаюсь.
- Я не понимаю, о чём Вы говорите, но Ваши слова разрывают мне сердце! – с отчаянием воскликнула Наталья.
- Когда-нибудь Вы всё поймёте и простите меня, Натали, - ответил он, – а сейчас Вам пора ехать домой. Завтра я снова уезжаю – меня призывают дела. Вы не должны больше искать встреч со мной.
- Александр, я люблю тебя! – слёзы брызнули из глаз Натальи ,и она спрятала лицо у него на груди, - я всегда любила только тебя…. У меня нет детей. Потому что так я предала бы свою любовь!
- У тебя должен быть ребёнок. Ты будешь прекрасной матерью.
- Я хотела… твоего ребёнка.
- Это невозможно, любимая.
- Но почему? Почему? Скажи мне, прошу тебя!
- Я не скажу тебе этого. И Жорж тоже не скажет. Это не наша тайна. И мы поклялись хранить её, что - бы не случилось. Прими всё как есть, прошу тебя. И ни о чём не спрашивай – ты не получишь ответа. Могу сказать только одно – я люблю тебя, и именно поэтому расстаюсь с тобой. Возможно, навсегда.
- Нет, не говори этого! Я не верю, что мы больше не увидимся!
- Я не могу ничего гарантировать, Натали. Что и когда ты услышишь обо мне в следующий раз, не знаю. Возможно, тебе понадобиться всё твоё мужество, чтобы преодолеть боль, которую принесёт тебе весть от меня. Но знай, что я не мог поступить иначе! Помни об этом, Натали! – говорил Александр, покрывая поцелуями её мокрые от слёз щёки.
В дверь библиотеки тихонько постучали.
- Это Жорж, – сказал Александр, - тебе пора уходить.
- Но я не хочу…
- Тебе нужно уйти! – повторил Александр, резко отстранив от себя Наталью. Его лицо приняло спокойное, бесстрастное выражение. И Наталья вспомнила, как всегда восхищалась его способностью в любой ситуации быстро брать себя в руки.
- Жорж наверняка уже позаботился об экипаже, - Александр распахнул дверь библиотеки, за которой действительно стоял Корнеев.
- Вас ждёт коляска, Наталья Сергеевна, – сказал он, как бы ни замечая выражения лица Натальи, на котором читалось отчаяние. Она бросила умоляющий взгляд на Александра, который сказал, как ни в чём не бывало:
- Благодарю Вас за визит и приятную беседу, госпожа Грецкая. Передайте мой поклон Вашему супругу. Прощайте!
И, понимая, что она не уйдёт первой, он почти выбежал из библиотеки.
- Господи, почему он опять отвергает меня?! – в отчаянии воскликнула Наталья.
- Потому, что любит, – тихо ответил Корнеев.
Когда Наталья уехала домой, Александр спросил друга:
- Жорж, зачем ты привёз сюда Натали?
- Я думал, она заставит тебя свернуть с пути, на который ты ступил вслед за мной, - честно ответил Корнеев.
Соколовский отрицательно покачал головой:
- Меня уже никто и ничто не остановит, Жорж! Я сделал свой выбор по той же причине, что и ты, и не намерен сворачивать с этого пути. Ты прекрасно знаешь, что теперь я поставил на карту свою жизнь, и не имею права обнадёживать любимую женщину. Поэтому больше не говори ей ничего обо мне. Во-первых, потому, что я люблю её и не хочу заставлять волноваться. А во-вторых потому, что она замужем за господином Грецким, который служит по прокурорской части. Следовательно, её муж – наш противник. Если нас арестуют и будут судить – вполне вероятно, что он будет выносить мне приговор. Бедная Натали окажется меж двух огней.
- Она примет твою сторону, потому что никогда не смирится с мыслью о том, что ты отверг её.
- Я не сомневаюсь, что когда-нибудь она всё поймёт, хотя будет страдать из-за меня. Если бы я мог здесь что-то изменить, то сделал бы это. Но я не хозяин сам себе, как, впрочем, и ты.
«Я впервые рад, что не имею возлюбленной», - подумал Корнеев, глядя на печальное и задумчивое лицо друга, - « не хотел бы я оказаться на месте бедного Саши…».
ГЛАВА 18
- Наташа, где ты была так долго? – спросила няня Дарья Ивановна, когда Наталья вернулась домой, - Юрий Владимирович беспокоились, спрашивали о тебе трижды…. Сейчас его вызвали на службу. Но он просил передать, что хочет поговорить с тобой, когда вернётся. Скажи, ради бога, что случилось?
- Ничего страшного, няня, - рассеянно ответила Наталья, которая не могла и не хотела сейчас думать о муже и о том, что его волнует. Её мысли занимало другое – что скрывает от неё Александр? Почему он говорит, что им нельзя быть вместе? Наталья была так поглощена своими размышлениями, что не услышала шагов Юрия по лестнице. И вот он вошёл к ней в спальню.
- Изволь сказать, где ты пропадала весь день и почему не вернулась к ужину? – спросил он звенящим от гнева голосом.
- Я не собираюсь отчитываться перед тобой, - невозмутимо ответила Наталья.
- Я знаю, что ты осталась на Невском проспекте с каким-то господином. Это был господин Корнеев, не так ли? Степан довольно подробно описал мне его.
- Я не знала, что Степан следит за мной. И не думала, что ты опустишься до того, чтобы велеть ему шпионить.
- Значит, мои подозрения не лишены оснований, - ответил на это Юрий, - Поскольку господин Корнеев тебя не интересует, то где-то рядом господин Соколовский…. Скажи, ты виделась с ним?
Наталья не ответила.
- Я не слышу ответа! – повелительным тоном сказал Юрий.
- Ты сам знаешь его, - с тем же невозмутимым спокойствием ответила она. И её невозмутимость ещё больше взбесила Юрия.
- Я запрещаю тебе куда-либо отлучаться без моего ведома одной! – сказал он, - и не допущу, чтобы ты тайком встречалась со своим любовником.
- Не трать слов напрасно, - ответила Наталья. – Тот, кого ты назвал моим любовником, уезжает на неопределённое время. Так что я пока остаюсь с тобой… хотя на твоём месте я дала бы развод жене, любящей другого….
Ярость Юрия внезапно сменилась ледяным спокойствием.
- Нет уж, не дождётесь! – ответил он, - Соколовский не получит тебя, пока я жив.
И он оставил её, громко хлопнув дверью спальни.
«Пусть бесится, мне всё равно», - подумала Наталья, наконец оставшись в одиночестве, - « Мне нет дела до его чувств ко мне…. Но Александр…. Александр подвергает себя какой-то опасности! Он говорил, что рискует не только жизнью, но и свободой… Господи, неужели он состоит в каком-нибудь тайном обществе, о которых говорят в свете? Нет, это невозможно! Я не могу потерять его снова! Я должна всё узнать…. Он не станет меня отвергать, когда поймёт, что я знаю правду».
Отношения Натальи и Юрия очень изменились со дня её встречи с Соколовским. Если раньше между ними была хотя бы дружеская симпатия, то теперь, живя под одной крышей, они стали совершенно чужими друг другу. И только когда нужно было дать приём или нанести светский визит, изображали счастливых супругов.
Наталья оставалась невозмутимо спокойной, а Юрий страдал. Он очень любил жену. Но он теперь хорошо понимал, что Наталья никогда не полюбит его – будь Соколовский жив или мёртв, далеко от неё или рядом с нею…. Юрия терзала жгучая ревность, которая усиливалась ещё и оттого, что Наталья уже не была так близка ему, как в первые годы их брака.
Соколовский отнял у Юрия не любовь Натальи - она никогда не любила его, и Юрий прекрасно знал это – но её дружеское расположение, доброту, внимание… словом всё то, на что Юрий ещё имел право рассчитывать, чем так дорожил.
Боль, ярость, обида сделали своё дело…. Отомстить Соколовскому стало целью жизни для Юрия Грецкого.
ГЛАВА 19
- Вы слыхали? Создаётся некое тайное общество, имеющее целью свержение Государя…. Куда же смотрит полиция? Юрий Владимирович, - обратилась к Грецкому княгиня Болдина, - в Вашей компетенции армия и полиция. Неужели Вы не защитите нас от этих смутьянов?
- Сделаю всё возможное, княгиня, - ответил ей Юрий Грецкий, - не извольте беспокоиться из-за этого.
- Ходят слухи, что в заговоре участвуют и титулованные особы, - заявил граф Васильев.
-Да что Вы, Иван Николаевич! Это было бы позором для всего дворянства!
- Не волнуйтесь, Татьяна Павловна! Государственному строю ничто не угрожает, пока Государя окружают преданные ему люди, которые находятся на важных постах. Не так ли, господин Грецкий?
- Думаю, что да, граф.
- В таком случае, оставим этот скучный разговор и перейдём к более интересной теме…. Скажите. Как поживает ваша очаровательная супруга? В последнее время её не видно в свете.
- Ей сейчас немного нездоровится, - ответил Юрий, хотя на самом деле он не имел ни малейшего понятия, куда исчезала Наталья с самого утра и застанет ли он её дома, когда вернётся. С каждым днём они всё больше отдалялись друг от друга. Хотя Наталья больше не говорила о разводе, они уже давно фактически не были мужем и женой. Семейная жизнь Юрия Грецкого была разбита, и ничто уже не могло склеить её осколки….
- Что - то давно не видать господ Корнеева и Соколовского, - снова заговорила княгиня Болдина, - Вам. Юрий Владимирович, как полицейскому, следовало бы знать, где они скрываются….
- Должен признаться, княгиня, не имею об этом ни малейшего представления.
- Но Вы отыщите их для нас?
- Непременно, сударыня.
-Ждём с нетерпением! Дамы скучают по ним, особенно по Соколовскому… он так остроумен и весел!
- Не сомневайтесь, княгиня. Он непременно скоро вернётся, - а теперь прошу меня простить…. И, не в силах больше говорить о своём сопернике, Юрий отошёл к другой группе гостей.
В тот же вечер Наталья ездила в гости к своей подруге Екатерине Дмитриевна Бережновой. Они провели большую часть времени, болтая о всяких пустяках, но в самом конце разговора госпожа Бережнова призналась подруге:
-Знаешь, Натали, меня очень тревожат постоянные вечерние отлучки Алексея. Либо у него другая женщина…
- Ну что ты, Китти! Твой муж просто без ума от тебя!
- …либо он что-то от меня скрывает….
- Ну что он может от тебя скрывать? – спросила Наталья, внутренне холодея при мысли о том, что, быть может, и Александр скрывает от неё эту же тайну.
- Ах, не знаю, Натали… в свете сейчас ходят слухи о разных тайных обществах…. Если Алексей замешан в каком-нибудь из них, я просто сойду с ума. Ты не могла бы как-нибудь спросить у мужа….
- Юрий не посвящает меня в служебные дела, Китти, - ответила Наталья. И, стараясь успокоить как подругу, так и себя, добавила, - Я уверена, что у тебя нет оснований беспокоиться…. Быть может, Алексей Иванович просто увлёкся игрой?
- Вполне возможно,- с облегчением ответила Екатерина, - я как-то сразу об этом не подумала. Слава Богу, если это так. Натали. Хорошо, что ты меня хоть немного успокоила.
- Я очень рада, дорогая.
ГЛАВА20
Петербуржское общество продолжали будоражить слухи о подготовке вооружённого восстания, как оказалось, не лишённые основания. Полиция сбилась с ног, разыскивая заговорщиков, но поиски всё-ещё не давали результатов. Тогда Юрий Грецкий принял решение послать тайных агентов во все отдалённые губернии, где стояли гусарские полки или военные гарнизоны, в которых, как предполагалось, создавались тайные общества, имевшие штаб-квартиру в Петербурге. Собрав у себя тех, кому было оказано особое доверие. Юрий обратился к ним с напутственной речью:
- Господа! Отечество доверяет вам опасное, но почётное поручение в корне уничтожить мятежников, угрожающих престолу и государственной власти. Вы все направитесь туда, где, предположительно, находятся очаги заговора – в южные губернии, на Украину, на Кавказ…. Позже – и в другие места. Которые вы укажите в своих отчётах. Чтобы получить нужные сведения. Вам придётся войти в доверие к заговорщикам…. Мне нужны подробные словесные описания внешности, знакомства и связи этих людей в Петербурге, но самое главное – точная дата выступления в столице. Мои рекомендательные письма обеспечат вам поддержку местных властей. Удачи вам, господа!
Юрий вручил каждому агенту верительную грамоту и расстался с ними. Теперь ему оставалось только ждать донесений.
Одно из первых писем было доставлено от агента из украинского городка Белая Церковь:
«Восстание в столице предположительно состоится 12 марта 1826 года – в день годовщины коронации Государя», - говорилось в нём, - «Планируется выступление мятежных полков на Москву и Киев…. Организаторами тайного кружка в местном гарнизоне являются господа Александр Соколовский и Георгий Корнеев. Они получают секретную почту из столицы, сеют мятежные настроения среди местных дворян. Их приметы….». Юрий не стал читать дальше – он прекрасно знал приметы этих двоих. «Отлично!» - подумал он с мрачной радостью, – «скоро я расквитаюсь с ним! Он отнял у меня любовь жены. А я лишу его свободы… а возможно, и жизни. И я не буду виновником его смерти, ибо он понесёт наказание как государственный преступник. Наталья возненавидит меня. Но мне теперь всё равно. Зато она и его потеряет! она сама приведёт меня к нему в решающий момент. Судьба ведёт Соколовского к неминуемой гибели, а меня – к торжеству».
На следующее утро Юрий поручил двум надёжным агентам следить за Натальей.
-Мне нужно знать, где бывает моя жена и с кем встречается…. Начиная с сегодняшнего дня. Особое внимание следует обратить на господ с этими приметами, – он передал агентам описания внешности Соколовского и Корнеева.
Сделав распоряжения. Юрий стал ждать. Время работало на него.
ГЛАВА 21
На новогоднем балу-маскараде, куда Наталья приехала без мужа (Юрий, сославшись на простуду, остался дома), её ожидал сюрприз. Шла вторая кадриль, и. сменив очередной раз партнёра, Наталья услышала голос, который заставил её вздрогнуть от неожиданности:
- Вам очень идёт этот костюм цыганки, Натали.
Её сердце сначала сжалось. А потом бешено застучало.
- Александр… Вам нельзя появляться здесь!
Под бородой, в которой он скрыл своё лицо, она узнала знакомую улыбку.
- Я ужасно захотел Вас увидеть, и пришёл бы сюда. Даже если бы Вы были не одна, - сказал он, - Да и кто узнает меня в этом костюме витязя, если я сам себя не узнаю?
Тут танец разъединил их, и они встретились только на последней фигуре.
- Следующий вальс мой, Натали? – спросил Александр, - или Вы настаиваете, чтобы я исчез?
- Нет-нет, что Вы? Я так давно не видела Вас, не разговаривала с Вами…. Александр, я знаю, чем вы занимаетесь теперь….
- Откуда?
- Не важно…
- Вам сказал Жорж? Не отпирайтесь. Я знаю, что это он. Вы спросили напрямик, и он не смог солгать. Я не виню его, Натали, но он не должен был говорить Вам об этом.
- Александр, это просто безумие! Ради Бога, остановитесь!
- Нет, Натали! Ничто уже не заставит меня свернуть с пути, на который я ступил.
- Но Вы погубите себя!
- Зато умру с чистой совестью….
Она сердито хлопнула его ладонью по плечу:
- Жестокий! Вы смеётесь, а я умираю от страха! – в её голосе он услышал слёзы.
- Прости меня, любимая, – тихо, но твёрдо сказал он, - Меньше всего я хочу, чтобы ты беспокоилась обо мне. Но остановиться на полпути я уже не смогу.
- Я всё понимаю, - со вздохом сказала она, - но пожалуйста, будь хотя бы осторожен.
- Я постараюсь, – пообещал он.
- Боже, как быстро кончился вальс! – сказала она, когда музыка смолкла. – Я не хочу. Чтобы ты уходил.
- Мы можем потанцевать ещё немного, но я должен исчезнуть до полуночи.
- А мы можем… исчезнуть вместе?
Он внимательно посмотрел в её серые глаза, сверкавшие в прорезях алой бархатной маски.
- Ты действительно этого хочешь, Натали? – спросил он.
- Я очень хочу быть с тобой сегодня.
- Натали.… Но возможно ли это?
- Как никогда раньше! Сегодня я здесь одна, и завтра смогу сослаться на то, что поздно вернулась и очень устала…. Где ты остановился?
- У Жоржа. Как всегда.
- Нет… лучше поедем ко мне. В мой дом. Который на эту ночь станет нашим.
Вальсируя, они пробрались к выходу из зала. Несколько минут спустя они, как им казалось, незаметно сбежали по парадной лестнице и сели в наёмный экипаж.
ГЛАВА 22
- Ваша супруга исчезла с бала около полуночи в сопровождении мужчины в костюме витязя. Они отправились на невский проспект в дом номер двадцать пять.
- Благодарю Вас. Вы отлично поработали. Я отмечу это в рапорте начальству, - пообещал Юрий Грецкий.
- Рад стараться, Ваше Превосходительство! – ответил агент и, поклонившись, удалился.
Оставшись один, Юрий погрузился в размышления.
«Значит, Соколовский в Петербурге и Наталья провела сегодняшнюю ночь с ним…. Как она смеет!? Впрочем, ради него она сделает всё что угодно. И я не удивлюсь, если по его просьбе она станет шпионить за мной,… но ей не удастся меня одурачить! Я уверен. Что расквитаюсь с ними обоими, если только получу доказательство участия Соколовского в заговоре. Ещё немного терпения, и виновник моих несчастий будет наказан!»
- только не говорите мне, что вы устали на балу, - заявил Юрий, увидев за завтраком Наталью с покрасневшими из-за бессонной ночи глазами.
- А где же, по-Вашему, я была? – спросила она, предполагая. Что ему прекрасно об этом известно.
- Вы были в своём доме с господином Соколовским.
Наталья пожала плечами, сохраняя внешнее спокойствие:
- Я не забыла, что нахожусь под наблюдением Ваших шпионов.
Юрий встал со своего места, обошёл её сзади и положил руки ей на плечи. Его пальцы впились ей в кожу сквозь тонкую ткань домашнего платья так, что ей стало больно.
- А знаете ли Вы, что Ваш возлюбленный находится под подозрением как член преступного тайного общества, замышляющего смену правящего режима? Знаете ли вы. Что его приятель Корнеев является его соратником? И известно ли Вам, наконец, наконец, что их ожидает в лучшем случае десять лет каторги и пожизненное проживание в Сибири, а в худшем – смертная казнь? Если заговор провалится – а это непременно случится, если о нём уже стало известно властям – они лишатся положения в обществе, владений, состояния и будут объявлены государственными преступниками. Словом, их ждёт очень строгое наказание. Закон суров с теми, кто его нарушает…. Вы побледнели, Наталья Сергеевна? Вам стало страшно за господина Соколовского? Тогда уговорите его явиться ко мне с повинной и назвать сообщников.
Наталья действительно смертельно побледнела, услышав последние слова мужа. Но помимо страха за жизнь любимого человека ею овладел жуткий гнев.
- Как вы можете даже думать, что господин Соколовский или его друг согласятся на это? – спросила она, - они прекрасно знают, что их ожидает и я – тоже. Но их уже никто и ничто не остановит.
- В таком случае, они просто безумцы, - Юрий пожал плечами и отошёл от Натальи, - Можете передать Соколовскому. Что мне известно о нём все, и я жду лишь удобного момента, чтобы арестовать его и Корнеева.
- Не думайте, что испугаете меня этим, - ответила Наталья, вставая из-за стола, - Я ко всему готова!
- И даже к тому, что Ваш возлюбленный будет казнён? – спросил Юрий ледяным тоном, но сердце его сжалось при виде отчаяния и страха в глазах Натальи.
«Она любит его!» - вдруг пронеслось в голове у Юрия, - «Любит настолько сильно, что ради него вынесет всё что угодно. Но если умрёт он, умрёт и она… Господи. А ведь я люблю её так же сильно, как она любит Соколовского! А это значит, что я не смогу требовать для Соколовского смертного приговора. С ним она будет счастлива где угодно, а со мной или кем-то другим – несчастна везде».
- Юрий Владимирович, – произнесла Наталья с дрожью в голосе, – неужели вы дадите согласие убить его?
- Я не Государь-Император, Наталья Сергеевна, - ответил Юрий, преодолевая жалость к жене, - а всего лишь прокурор. Я последую решению, которое примет суд.
- Но…
- Я и пальцем не пошевелю ради смягчения его участи, – жёстко перебил Юрий, - Мои принципы не менее важны для меня, чем либеральные идеи – для Соколовского.
С этими словами Юрий удалился из столовой, оставив Наталью наедине с глубоким отчаянием. «Что же мне делать?» - думала она. – «Как помешать Юрию? Он ненавидит Александра и счастлив будет отомстить…. А во всём ведь виновата я! Зачем мне понадобилось выходить за него замуж? Мне никогда не было дела до того, что он любит меня. Хотя я всегда об этом знала. Теперь он мстит мне из ревности, имея для этого законные основания. Если Александр погибнет (Господи, не допусти этого!), никто не назовёт Юрия убийцей – закон на его стороне. Но тогда и моя жизнь будет кончена – я ведь живу только ради Александра…. А если его отправят на каторгу? Как он выдержит долгие годы в казематах? Он, его друг Корнеев… сколько ещё мужчин пошли на это ради невозможного? Может, и Алексей Бережнов тоже с ними и Китти беспокоится не напрасно…. Хуже всего то, что я бессильна остановить Александра. Быть может, когда всё закончится я смогу уговорить Юрия смягчить приговор Александру…. Хотя, что значит «смягчить»? Может, для него будет лучше, если всё закончится сразу, чем растянется на долгие годы…. Господи, помоги Александру и его товарищам! Такие люди не могут желать плохого своей стране. Я убеждена в этом. Но они неминуемо потерпят поражение – Император готовится дать им отпор, и не пощадит никого. А мне… мне нужно быть с Александром! Но я даже не знаю, когда его увижу. Юрий продолжает следить за мной и ему известно о каждом моём шаге. Как только Александр появится в Петербурге. Юрий сразу же будет об этом осведомлён своими шпионами…. Не видеться с ним? Нет, это выше моих сил! Но если я приведу к нему полицию, он не простит мне этого никогда. Нет, я не должна с ним встречаться, как бы трудно мне не было. Это единственное, что я сейчас могу для него сделать. Надеюсь, что он поймёт и простит».
ГЛАВА 23
«Вас ожидают на набережной Мойки в доме номер двадцать три»….
Александр! Сердце Натальи сжалось, когда она прочла эту лаконичную записку, принесённую посыльным…. Юрия не было дома….. Шпионы, конечно, доложат ему, куда она отправилась. Если бы дело было только в том, что она изменяет мужу, её бы это не волновало, потому что Юрий уже знал об этом и ничего не мог здесь изменить. Она предложила ему развод, но он отказался – как считала Наталья, из-за упрямства и желания отомстить, вызванного обидой и уязвлённым самолюбием. Но, в общем-то, Наталья не хотела об этом задумываться. Александру угрожала опасность, о которой нельзя было не помнить, и только это сейчас волновало её. «Я поеду к нему и всё объясню» - решила она, - «так будет гораздо безопаснее, чем если Александр или Корнеев начнут искать встречи со мной». И она отправилась по указанному в записке адресу.
- Александр, всё очень серьёзно! – начала разговор Наталья, едва они обменялись приветствиями, - моему мужу известно, чем занимаетесь вы с Георгием Васильевичем и он полон решимости отомстить тебе, и ему предоставлена такая возможность из-за того, что вы идёте против законной власти. За мной следят уже не менее полугода. Раньше я претворялась, что не придаю этому значения. А теперь очень беспокоюсь, боясь стать невольной причиной вашего с Георгием Васильевичем ареста. Я этого не вынесу, Александр! Мысль о том, что вы будете презирать меня, уже сейчас сводит меня с ума.
- Натали, послушай! – Александр крепко сжал руки возлюбленной в своих ладонях и заговорил мягко, но настойчиво, - Я отлично знаю, что не ты будешь причиной моего ареста. Случится то, чему суждено быть, я никогда не буду презирать тебя. Я даже не понимаю, как подобная мысль пришла тебе в голову! Я всегда знал, чем грозит наша затея в случае поражения. Гораздо тяжелее мне будет. Если ты отвернёшься от меня сейчас, когда так мало времени осталось до решающего дня.
- Когда же… наступит этот день? – спросила Наталья дрогнувшим голосом. Она боялась услышать, что это произойдёт в ближайшие несколько дней.
- 12 марта 1826 года.
- Сейчас апрель 1825-го… ещё почти год! Это же целая вечность!
- вечность пролетит, как один день… - задумчиво произнёс Александр и, сделав паузу, продолжал, обращаясь к ней, - я знаю, Натали, что не имею права просить тебя, чтобы ты мчалась ко мне по первому зову. Когда я был нужен тебе, я оттолкнул тебя, и ты вышла замуж за человека, которого не любишь.
- Я понимаю, что двигает Юрием, - ответила Наталья, - он любит меня и ему больно. Мне не следовало тогда соглашаться выходить за него, но я была в таком отчаянии!
- Ты совершенно права, любимая! во всём этом виноват я один, - если бы я тогда поверил тебе… не знаю, что на меня нашло! Как я мог быть таким слепым!
- Нет нужды винить себя за прошлые ошибки, любимый, - мягко ответила Наталья на эти слова раскаяния, - раз так случилось, то это должно быть угодно Богу… зато теперь мы можем быть вместе.
- Ты не оставишь меня, Натали?
- Нет, не оставлю. Я буду с тобой до конца, любовь моя.
- Моё терпение лопнуло, Наталья Сергеевна, - заявил Юрий Грецкий. – Общество начинает говорить о том, что вы мне изменяете. Мы совершенно нигде не бываем вместе…. Будьте любезны хотя бы пощадить мою честь, если Вам не жаль разбивать мне сердце.
- Юрий Владимирович, - ответила Наталья, - я давно поняла, что совершила ошибку. Выйдя за Вас замуж. Мне не следовало делать этого и подавать Вам надежду, что мои чувства когда-нибудь изменятся. Осознав свою ошибку, я предлагала вам дать мне развод…..
- Наталья Сергеевна, Я говорю о сохранении моей чести, а Вы упоминаете о разводе!
- Юрий Владимирович, ведь я – любовница заговорщика, государственного преступника. Если вы разведётесь со мной, Ваша честь нисколько не пострадает в глазах общества. Все шишки посыпятся на меня и, не отрицаю, вполне заслуженно….
- Я уже сказал, что развода не будет! – категорически заявил Юрий.
- Тогда разговор окончен! Я буду делать то, что считаю нужным. Вы представляете угрозу для человека, которого я люблю, и я не намерена с этим мириться.
- Как же, интересно знать, вы собираетесь с этим бороться? – спросил Юрий с ехидцей.
- Я ни на минуту не останусь в Вашем доме. Сейчас же я уезжаю к себе, - Наталья повернулась к двери столовой, чтобы идти в свою спальню собирать вещи.
- К чему такая спешка, Наталья Сергеевна? – Юрий впился пальцами в локоть Натальи, на мгновение останавливая её, - быть может, Вам ещё придётся спасать любимого от ареста….
- Ваша ирония не уместна! Отпустите меня! – едва повернув к нему голову, потребовала Наталья.
- Я вас пока не задерживаю, - ответил Юрий, убирая руку с её локтя.
Глядя вслед Наталье, поднимавшейся по лестнице, Юрий Грецкий подумал: « Наталья не понимает сейчас, что отказываясь дать ей развод, я покрываю её связь с государственным преступником и даю возможность, о которой она мечтала всегда – быть рядом с тем, кого она любит…. Впрочем то, что она об этом не задумывается, даже к лучшему. Меньше всего я хотел бы. Чтобы она оставалась со мной из жалости или благодарности. Пусть уж лучше она меня ненавидит!».
ГЛАВА 24
19 ноября 1825 года в Таганроге скончался император Александр 1. Его внезапная смерть разрушила план заговора по его свержению. Среди членов тайных обществ начались разногласия. Одни предлагали выступить немедленно, другие – совсем отказаться от затеянного, дать новому императору проявить себя. Руководители заговора - Рылеев и Пестель – решили всё-таки выступить в день присяги новому императору. Ходила слухи, что престол займёт не Константин, а Николай – второй брат покойного царя. Многие члены тайных обществ объявили о выходе из их ролов, а те, кто остался верен своим идеям, решили выступать в день присяги Николаю.
Итак, в полдень 14 декабря 1825 года на дом к господину Грецкому стали съезжаться секретные агенты сыскной службы. Докладывали о том, что не все полки лейб-гвардии присягнули на верность Николаю 1 и что мятежники стекаются на площадь перед Сенатом. С требованием объявить во всеуслышание об отречении Великого Князя Константина Павловича.
- Каково настроение народа? – спросил Юрий Грецкий одного из агентов.
- довольно значительное количество людей собралось у сенатской площади, Ваше Превосходительство, - ответил агент, - Но у них нет оружия, и они не осмелятся выступить раньше, чем стемнеет.
- Что ж, тем лучше! А как вооружены заговорщики?
- Револьверами и винтовками. Кажется, есть у них одна пушка, но этого мало.
- И это меня успокаивает! С винтовками и камнями против пушек не очень-то выступишь…. Однако, господа, мне пора на службу. Возможно, и нам с вами придётся побывать на площади. Сегодняшняя ночь может стать временем раскрытия заговора и ареста виновных.
Наталья, снедаемая беспокойством о Соколовском, находилась в смежной с кабинетом мужа гостиной и слышала весь разговор сквозь приоткрытую дверь. При последних словах Юрия она вскочила с кресла, в котором сидела с вышиванием и побежала в свою спальню – собраться, чтобы ехать к Александру.
Не имея времени переодеться, она лишь накинула на домашнее платье длинную шубу и, прихватив с собой заранее приготовленный саквояж с кое-какими вещами и всеми бывшими у неё наличными деньгами – примерно тысячей рублей - выскользнула на верхнюю площадку лестницы, собираясь спуститься вниз и незаметно выскользнуть из дома.
Сойдя на один лестничный пролёт, она услышала, как Юрий спросил у дворецкого:
- Где Наталья Сергеевна?
-У себя, Юрий Владимирович, - ответил слуга.
- Хорошо. Если она будет просить кучера заложить лошадей, скажите, что я запретил выезжать из дома куда-либо. В городе неспокойно. Я буду нескоро – возможно, только утром.
Сделав распоряжения. Юрий уехал.
Дождавшись, когда дворецкий уйдёт на кухню, Наталья спустилась вниз, стараясь двигаться как можно более бесшумно, быстро надела перед зеркалом одну из тёплых шляп и, открыв тяжёлую дверь, выскользнула на улицу.
Пройдя в соседний переулок, она остановила извозчика.
- Набережная Мойки, дом двадцать три, - назвала она адрес.
Её ни о чём не спросил швейцар в подъезде. Дверь квартиры она открыла своим ключом. Там уже никого не было. Наталья прошла все помещения от передней до кабинета, и только здесь, у потухшего камина, скинула шубу и сняла шляпу. Её терзала смутная тревога…. Конечно же, Александр там – на площади. Если его не арестуют сразу, он должен вернуться сюда…и бежать! Она обязательно должна убедить Александра и Корнеева в том, что им нужно попытаться сохранить свободу. Как глупо она сделала. Что не прихватила с собой все свои драгоценности! Александру ведь будут нужны деньги и ей – тоже, раз она решила бежать с ним….
Время, казалось Наталье, тянулось ужасно медленно. Она металась по пустой квартире без всякого дела, потом решила разжечь камин, так как от волнения её била дрожь. Это заняло у неё около получаса. Когда пламя, наконец, разгорелось, она взяла с полки первую попавшуюся книгу и. устроившись в кресле перед камином, попыталась читать. Но её нервы были напряжены до предела, и ей казалось, что она слышит каждый шорох…. В конце концов, наступила очень странная реакция на нервное возбуждение – Наталья заснула в кресле у камина.
Проснулась она от звука приглушённых голосов. Она не знала. Который теперь час, но на улице было уже темно. Открыв глаза. Она увидела Соколовского, с удивлением смотревшего на неё.
- Всё кончено, Натали, мы проиграли, - сказал он, и её удивило спокойствие в его голосе, - Ты приехала проститься со мной?
- Нет, я приехала уговорить тебя и Жоржа попытаться бежать. Ещё есть время, Александр! можно уехать из Петербурга, потом – за границу…попытаться спасти свою жизнь и свободу. Я поеду с вами… я взяла с собой все деньги, какие у меня были… Александр, умоляю тебя, беги!
Соколовский молчал, и Наталья обратилась к Корнееву:
- Жорж, ну скажите же ему, что нельзя губить жизнь из-за рухнувшего плана! Я не понимаю, почему вы оба молчите.
Александр и Жорж переглянулись, и Наталья поняла, что они уже всё для себя решили. Слова Александра подтвердили догадку:
- Мы не оставим своих товарищей, - сказал он, - Прости меня. Натали.
Под утро, проведя бессонную ночь за уничтожением документов и тайных писем, Соколовский и Корнеев сидели в креслах у камина, с внешней невозмутимостью покуривая сигары и каждую минуту ожидая ареста. Наталья спала тут же, на диване. Оба друга были погружены в свои мысли. Первым заговорил Корнеев:
- Саша, я думаю, что тебе стоит попытаться бежать….
- Но ты же знаешь, Жорж, что я не считаю это возможным. Как я могу оставить тех, с кем был связан общим делом, не разделив их участи?
- Друг мой, послушай! Я предлагаю тебе бегство совсем не потому, что уверен в успехе этой попытки…. Ты скроешься, если тебе повезёт, но, вероятнее всего, это только оттянет время твоего ареста…. Но подумай о Наталье Сергеевне! Вам суждена разлука. И возможно. Что навсегда…. Неужели ты не посвятишь ей несколько дней или недель своей жизни, которые у тебя ещё остались? Нет, Александр, я решительно настаиваю, чтобы ты попытался бежать!
- А как же ты, Жорж?
- Я остаюсь…. Моя жизнь не представляет ценности ни для кого в этом мире. Я предоставлен сам себе. Тогда как ты дорог хотя бы одному человеку. Наталья Сергеевна готова всё бросить ради того, чтобы ты согласился спастись. Не упускай эту возможность, чтобы потом ни о чём не сожалеть.
Соколовский поднялся. Подошёл к дивану и некоторое время смотрел на спящую Наталью. Потом вернулся к Корнееву.
- Ты в самом деле думаешь, Жорж, что это не будет предательством?
- Конечно! – убеждённо ответил Корнеев, - и я уверен, что не один ты предпримешь сегодня такую попытку. Все, у кого есть дорогие люди в этом мире, предпримут такую попытку и будут правы.
- Жорж. Мне тяжело оставлять тебя в таком положении!
- Александр, я требую, чтобы ты меня оставил! Если бы меня любили так, как любят тебя. Я не колебался бы ни секунды. … Уже светает, друг мой! Буди Наталью Сергеевну, а я пойду, осмотрюсь и найму извозчика до заставы.
Когда Корнеев вышел из комнаты, Соколовский ещё некоторое время сидел, погружённый в раздумья. «Великодушный Жорж», - думал он, - «хочет подарить нам с Натали несколько дней счастья… он прав, что нам, скорее всего не удастся далеко уйти. Но прав он и в том, что мне стоит попытаться. Натали заслуживает этого».
Александр подошёл к Наталье, легонько сжал пальцами её плечо и тихо позвал:
- Натали…
Она почти сразу открыла глаза, потом села на диване.
- Что, Александр? За вами уже пришли? – спросила она с тревогой.
- Нет-нет. Пока всё спокойно и нет причин волноваться, дорогая. Жорж пошёл нанять извозчика….
- Зачем? Ты хочешь, чтобы я уехала до того, как…
- Мы уедим вместе, Натали.
- Вместе? Ты не шутишь?
- Конечно нет, любимая. Я никогда не шутил с твоим сердцем…. Если мы хотим бежать, нам следует поторопиться. Уже светает!
Наталья взглянула в окно, зимнее небо за которым действительно было уже слегка серым. Вошёл Корнеев.
- Вы готовы, друзья мои? – спросил он.
-Георгий Васильевич, как Вам удалось убедить его? – спросила Наталья.
- Его убедила любовь к Вам. Наталья Сергеевна, - ответил Корнеев, - однако, не стоит терять время. Извозчик ждёт вас.
- Нас? А Вы?..
- Я остаюсь. Это решено, - непреклонно ответил Корнеев, - давайте простимся, друзья мои. Вам стоит поторопиться. Желаю вам удачи! Позвольте Вашу руку, Наталья Сергеевна….
Наталья протянула ему руку без перчатки, которую он почтительно поцеловал. Потом Корнеев повернулся к Александру, который раскрыл ему объятия.
- Прощай, друг мой, - сказал он.
- Ло свидания, – тихо ответил Александр, который не был уверен в том, что его попытка бежать окажется удачной.
Однако пора было ехать. Александр подал Наталье шубу, и пока она надевала шляпу. Потом открыл тайник и забрал оттуда все свои деньги, а так же медальон с портретами матери и себя в детстве и то самое кольцо, которое подарил Наталье во время помолвки и которое она вернула ему накануне его женитьбы с Надеждой Беловой.
Корнеев проводил их до крыльца и следил взглядом за санями, пока они не скрылись за углом.
«Дай бог. Чтобы сегодня я видел Александра последний раз в жизни», - подумал он, и в этот момент железная рука сжала ему плечо.
- Господин Корнеев, – услышал он голос Юрия Грецкого, - Вы арестованы по подозрению в заговоре против государственного строя.
- А, это Вы, господин Грецкий! – проговорил Корнеев, не оборачиваясь, - что ж, я весьма польщён тем обстоятельством, что арестован старым знакомым.
- От этого Вам легче не будет, – заверил Грецкий.
Корнеев пожал плечами:
- Я вовсе не рассчитываю на Ваше снисхождение, милостивый государь, - ответил он.
- Поднимемся теперь в квартиру Вашего друга, - распорядился господин Грецкий, делая знак двум жандармам следовать за ним, а двум другим – остаться у подъезда, - Кстати. А где же господин Соколовский?
- Понятия не имею, - с невозмутимым спокойствием ответил Корнеев, – я видел его последний раз вчера днём…..
- Господин Корнеев, в вашем положении лучше промолчать, чем пытаться обмануть следствие. Примите это в качестве совета. А что касается Соколовского, то мне достоверно известно, что он уехал отсюда несколько минут назад вместе с моей женой. Но не думайте, что им удалось скрыться надолго. Их поиск затянется не более чем на месяц.
- Я нисколько в этом не сомневаюсь, - так же невозмутимо ответил Корнеев, а про себя подумал; « Что ж, хотя бы этот месяц они будут счастливы».
Через несколько часов. Проведя тщательный обыск в квартире Соколовского и не обнаружив там ничего ценного для следствия, господин Грецкий распорядился везти арестованного Корнеева в Петропавловскую крепость.
Покинув квартиру на Мойке, Александр и Наталья отправились к городской заставе, где взяли почтовых лошадей и вскоре выехали из Петербурга. Они решили двигаться в сторону Финляндии и для начала отправиться в Выборг, где надеялись достать фиктивные паспорта для выезда за границу.
Наталья пожалела, что не взяла с собой свои драгоценности. Наличных. Бывших у Александра могло хватить от силы на покупку паспортов. Весь её капитал, как уже говорилось выше, составлял около тысячи рублей. И ещё пару тысяч ассигнациями перед отъездом отдал Александру Корнеев. Общая сумма составляла примерно пять тысяч рублей. Этого могло хватить примерно на год скромной жизни где-нибудь в финской провинции.
«Что ж. там посмотрим», - решила Наталья, - «теперь главное, чтобы нам удалось выехать из России».
От размышлений её отвлёк Александр.
- Натали, - сказал он, - я хочу предупредить тебя… если за нами будет погоня, я не стану оказывать сопротивление. Это бессмысленно и может лишь усугубить моё положение. Мы воспользуемся тем шансом, который имеем, и, если Богу будет угодно, он окажется удачным. А если нет… что ж, мы просто проведём вместе несколько дней перед долгой разлукой.
- Ты прав, - ответила Наталья, немного подумав, - тебе не стоит ухудшать ситуацию. Будем надеяться на удачу. Я готова к любому исходу и способна достойно принять его.
= Иного я и не ожидал от тебя услышать, любимая. Я восхищён твоим мужеством. Вот, - Александр вынул из внутреннего кармана пальто медальон и кольцо, - эти вещи я хочу отдать тебе… одну из них я уже дарил тебе однажды… к сожалению, теперь я уже вряд-ли смогу надеть тебе это кольцо в качестве обручального….
- Почему же нет? – Наталья стянула с пальца обручальное кольцо Юрия и, не задумываясь, бросила его в снег. Затем она протянула правую руку Александру
- теперь ты можешь это сделать, - сказала она.
Он надел ей кольцо на безымянный палец, потом поцеловал руку.
- Отныне я твоя жена перед Богом, - сказала Наталья, - а что будут думать люди, мне безразлично.
- А вот мой свадебный подарок, - сказал Александр, подавая Наталье медальон, - это семейная реликвия, Натали. Я уверен, что ты сохранишь её в любом случае.
Наталья открыла медальон и внимательно рассмотрела портреты молодой женщины и маленького мальчика, бывшие в нём.
- Как звали твою мать? – спросила она, - мне хотелось бы молиться за упокой её души.
- Софья Александровна Соколовская… в девичестве Лещинская. Я назван в честь моего деда по матери.
- Она была очень красивой, и ты похож на неё. Обещаю тебе, любимый, что эти две вещи всегда будут со мной.
После этих слов они поцеловались. Заснеженная кибитка несла их в сторону финской границы.
ГЛАВА 26
Известие о восстании в Петербурге достигло Выборга, где Наталья и Александр ждали изготовления фальшивых паспортов, в конце декабря. Выйдя однажды утром из дома, Наталья увидела на стене соседнего здания афишу с подробным описанием внешности Александра.
- Нам нужно уехать отсюда как можно скорее, - сказал Александр, когда, вернувшись домой, она рассказала ему об этом.
- А как же паспорта? – спросила она.
- Отсидимся в приграничном лесу. Когда всё утихнет, я съезжу сюда за документами.
- Ох. Александр, я очень надеюсь, что этот план будет удачным.
- Я тоже надеюсь, Натали. Но я в этом отнюдь не уверен. Мы пытаемся спрятаться в открытом поле, где каждый наш шаг заметен посторонним. Это должно скоро закончиться.
- Конечно, ведь мы пересечём границу….
Александр глубоко вздохнул,
- будем реалистами, моя дорогая, как бы обречённо это не звучало. Шанс удачно пересечь границу – один к тысяче. Боюсь, мы проводим вместе последние дни.
- Ох, нет! Я буду с тобой повсюду!
- Есть такие места, моя любимая, куда ты не сможешь проникнуть при всём своём желании. Но хватит о грустном, Натали! Давай будем радоваться, что судьба подарила нам несколько мгновений счастья, которые в дальнейшем могут стать годами воспоминаний.
ГЛАВА 26
Они перебрались в предместье Выборга и остановились в одном из охотничьих домиков, где прожили ещё две недели в ожидании изготовления паспортов. Наконец настал день, когда Александр поехал в город за документами. Наталье стоило огромного труда спокойно дожидаться его в их убежище – ей казалось, что его арестуют в городе. Но он благополучно вернулся вместе с проводником, который должен был перевести их через границу.
Они тот час же выехали в направлении границы, и к ночи могли быть в Финляндии. Но, как на грех, разыгралась сильная метель.
- Если мы не остановимся на ближайшем постоялом дворе, то заблудимся и замёрзнем, - сказал проводник, - уже через час мы не сможем видеть друг друга.
Беглецам пришлось согласиться с ним. «Бог не даёт мне покинуть моих товарищей», - подумал Александр, - «И это справедливо. Я должен разделить их участь».
На постоялом дворе не оказалось свободных комнат. И все вновь прибывшие останавливались в нижнем зале. Войдя в этот зал. Александр понял, что уже не выйдет оттуда иначе. Чем в кандалах и под охраной. Здесь было человек шесть пограничников во главе с капитаном, которых вьюга застала врасплох при обходе местности.
«Я предвидел это», - подумал Александр, - « но теперь постараюсь хотя бы оттянуть этот момент». Он взглянул на Наталью, и её ответный взгляд сказал ему, что она всё поняла. Они сели на скамью в самом дальнем и тёмном углу зала. Александр обнял Наталью, и она прижалась головой к его груди, слушая, как стучит его сердце…. Они не знали, сколько времени просидели так, пока не открылась входная дверь и в зал не ввалился огромный снежный ком, оказавшийся Юрием Грецким.
Он сразу же увидел их, и в его мрачном взгляде мелькнуло торжество. Наталья вздрогнула. Взглянув на мужа. Она ожидала чего угодно, только не этого. Со всей силой сжав руку Александра, она прошептала:
- Всё кончено…
- Вы правы, Наталья Сергеевна, - ответил ей Юрий, - всё кончено для господина Соколовского. Потом он обратился к пограничникам, бросившим игральные карты и вскочившим на ноги при его появлении:
- Позвольте узнать, господа, почему, находясь в обществе государственного преступника вы не приняли мер к его немедленному задержанию? - он жестом остановил капитана, собравшегося отдать запоздалое распоряжение, - теперь я и сам могу это сделать… господин Соколовский, Вы арестованы за участие в заговоре по свержению правящего режима. Вы будете доставлены в Петербург и заключены в петропавловской крепости до суда и вынесения приговора, - Юрий перевёл взгляд на Наталью и добавил:
- Я даю вам полчаса, чтобы попрощаться.
- Это очень великодушно с Вашей стороны, господин Грецкий, – сказал Александр.
Юрий молча вышел в сени, сделав знак пограничникам следовать за собой.
Едва за ними закрылась дверь, Наталья и Александр бросились друг другу в объятия.
- Вот и всё… неужели всё, Александр? – спросила Наталья, и голос её задрожал.
- Пожалуйста, не плачь, - попросил он, - Я этого не выдержу.
- Я постараюсь, - ответила она. Хотя слёзы стояли у неё в глазах, - Я хочу, чтобы ты знал… этот месяц, который мы провели вместе… пусть даже скрываясь,… был самым счастливым временем в моей жизни…
- И в моей – тоже, - ответил он.
- Я буду ехать с тобой до Петербурга, как ехала сюда, - сказала она, - и… я буду последней, кого ты увидишь перед тем, как…
«… как ворота крепости закроются за тобой», - хотела она закончить фразу. Но не смогла. Так как слёзы душили её.
- Натали. Я люблю тебя, – говорил Александр, – и буду думать о тебе каждый миг моей оставшейся жизни там, куда меня забросит судьба….
- Я найду тебя, где бы ты ни был, - сказала вдруг Наталья, - я чувствую, что мы расстаёмся не навсегда. Верь мне, и это обязательно случится… ты только сумей дождаться меня. Дубимый мой.
- Я буду ждать! – пообещав Александр.
- Поцелуй меня последний раз, любовь моя, - попросила Наталья, - последний раз перед долгой разлукой.
Наталья подняла голову к лицу Александра. Он обнял её и запечатлел на губах прощальный поцелуй. Едва он выпустил её из объятий. Открылась дверь, и вошёл Юрий Грецкий.
_ Время вышло. Господин Соколовский, - сказал он Александру, - И., кстати, вьюга утихла. Видите, как хорошо всё складывается? Ваша карета ждёт Вас. Избавьте Наталью Сергеевну от необходимости видеть. Как на вас наденут кандалы.
Александр снял руки Натальи со своих плеч, последний раз поцеловал их и быстро вышел. Наталья хотела броситься вслед за ним, но Юрий преградил ей путь.
- я восхищён самообладанием Вашего возлюбленного, - сказал он, - говорю это потому. Что уважаю сильных людей, даже если они являются моими врагами. И ещё я должен признать, что он, бесспорно, достоин Вашей любви.
- Тогда пустите меня к нему, - сказала Наталья.
- И не подумаю, - ответил Юрий, - но я хочу предложить вам спасти его.
- Спасти? Как? – спросила Наталья, вскинув глаза на лицо мужа.
- Очень просто… если Вы готовы пожертвовать своей любовью к нему ради его свободы, то сейчас дайте мне слово, что никогда больше не будете искать с ним встречи. Я отдам приказ освободить его, и пусть убирается на все четыре стороны. Вы же вернётесь со мной в Петербург, станете мне настоящей (а не фиктивной) женой, родите ребёнка. Судьба Соколовского сейчас в ваших руках, как и моё счастье.
- Я никогда не соглашусь на это низкое предложение, - презрительно ответила Наталья. Я даже от Вас я не ожидала услышать ничего подобного… я не желаю больше Вас видеть!
Юрий пожал плечами:
- Тем не менее, вам придётся видеть меня ещё довольно долгое время, - спокойно ответил он на её колкое возражение, - мне очень жаль, что вы отклонили столь выгодное для всех нас предложение, Наталья Сергеевна. Это доказывает, что женщины даже в любви думают, прежде всего, о себе. Ну что ж. вы сами виноваты, что Соколовский сгниёт в тюрьме или умрёт в каком-нибудь руднике. Я непременно передам ему содержание этой нашей беседы. Думаю, мой рассказ укрепит его дух в минуты тяжких испытаний… а ему предстоит пережить много таких минут.
Снаружи послышался скрип отъезжающих саней. Наталья в панике бросилась к двери, но Юрий снова преградил ей путь.
- Вам придётся возвращаться в Петербург в моём обществе, - сказал он, - так что забудьте о нелепой идее видеться с Соколовским во время пути. Свидания с государственными преступниками (и то в чрезвычайно редких случаях) разрешаются их жёнам, а не любовницам… Вы ведь не являетесь его официальной женой, Наталья Сергеевна, хотя избавились от обручального кольца и позволили Соколовскому надеть Вам этот перстень.
= Вы – мерзавец! – выдавила Наталья.
- Вы сами меня таким сделали…. Извольте через полчаса быть готовой к отъезду.
- Я никуда с вами не поеду!
- Поедите… Вы ведь хотите знать ход процесса во всех деталях и первой узнать приговор Соколовскому и его приятелям? Что ж, процесс будет закрытым, но я сделаю для Вас исключение. Как по-Вашему, стоит ли это того, чтобы разделить со мной обратный путь? Тогда поторопитесь с отъездом. Меня, как Вы знаете, ждут в столице неотложные дела.
Наталья и Юрий ехали вслед за каретой, в которой везли Александра. Останавливались на почтовых станциях только для того, чтобы сменить лощадей. Юрий очень спешил в Петербург.
Наталья старалась видеться с Александром на каждой остановке. Разговаривать с ним она не могла, но каждый раз оказывалась поблизости в наиболее подходящий момент для того, чтобы он мог её увидеть. В такие мгновения они обменивались взглядами, красноречиво говорившими о том, что творилось в их душах. И когда они прибыли в Петербург, она прямо с заставы отправилась к воротам Петропавловской крепости, чтобы он мог увидеть её прежде, чем тюремные ворота закроются за ним. Александр потом часто вспоминал её стоявшей у крепостных ворот в тот день, когда начался самый тяжёлый период его жизни.
ГЛАВА 27
У него взяли отпечатки пальцев. Потом составили подробнейшее описание внешности. Выдали серый тюремный халат и колпак, велели переодеться. После этого долго вели по тёмным коридорам крепости. Пока не велели остановиться у одной из обитых железом массивных дверей. Надзиратель отпер эту дверь и коротко приказал:
- Входите!
Александр вошёл, и дверь сразу же закрылась. Он остался один в своём новом жилище.
Александр осмотрелся…. Камера была не более десяти шагов в длину и пяти в ширину. Однако в этом весьма небольшом помещении стояли железная кровать с грубым матрацем и колючим одеялом, деревянный стол, на котором горел масляный светильник, табурет. Небольшое окошко с решёткой находилось под самым потолком. На удивление. В камере было достаточно тепло, но пахло сыростью и стены были черны от плесени.
«Да… хоромы княжеские», - мрачно подумал Александр, - «Ну что ж, теперь познакомимся с соседями». Они с Жоржем незадолго до восстания стали учить тюремную азбуку. Предвидя. Что она может им пригодиться.
Александр подошёл к правой стене, простучал «Кто здесь?», подождал. Камера оказалась пустой. Он перешёл на левую сторону, повторил вопрос. И не смог сдержать странной в таких обстоятельствах радостной улыбки, услышав в ответ: «Корнеев».
«Кто вы?» - простучал Георгий.
«Соколовский».
Молчание…. Через некоторое время Жорж спросил;
«Где тебя арестовали?»
«Под Выборгом».
«Кто?»
«Юрий Грецкий».
«Наталья Сергеевна?»
«Оставалась со мной до конца».
Потом спрашивать стал Александр. Его интересовало, кто ещё арестован и идёт ли уже суд. Корнеев сообщил, что его сосед справа – их приятель Алексей Бережнов. Александр попросил передать Алексею привет. Условились о времени связи – после утренней прогулки и после ужина. В остальное время, распорядился Корнеев, стучать только в экстренных случаях – если надзиратели узнают об их общении, рассадят далеко друг от друга и можно надолго потерять связь. Этого Александру совсем не хотелось, и он принял установленный порядок….
- Наташенька, ну как ты могла уехать с этим смутьяном от законного мужа? Что сказала бы твоя покойная матушка? Господи, и в чём я провинилась, что теперь ты посылаешь мне такое испытание – видеть, как моя барышня нарушает твою святую волю? – Дарья Ивановна смахнула слезу.
- Няня, голубушка, послушай меня. – Наталья взяла руки няни в свои, - ты ведь знаешь, что я давно люблю господина Соколовского. И он тоже меня любит. Я совершила ошибку, выйдя замуж за Юрия Владимировича. И я не могу оставаться с мужем, когда моё сердце рвётся к любимому.
- Но деточка моя, он же преступник! Его отправят на каторгу. Или…
- Няня, прошу тебя, не надо говорить о том, что его ожидает. Мне нужно собрать все силы, чтобы перенести разлуку с ним. У меня разрывается сердце при мысли о том, что с ним сделают… и судить его будет мой муж! Это ужасно, няня! – голос Натальи перешёл в рыдания, - и я ничего не смогу сделать для Александра….
- Ну что ты, деточка, что ты… - няня никогда прежде не видевшая свою воспитанницу в таком отчаянии, обняла Наталью и положила её голову на свою грудь, - не надо так убиваться…. С Божьей помощью всё наладится. Только вот жаль мне Юрия Владимировича. Он - то любит тебя, Наташенька. Очень любит!
- Няня, пожалуйста, не надо об этом, - всхлипывая, проговорила Наталья.
- Хорошо, хорошо, не буду, Наташенька… может, ты приляжешь, а я принесу тебе липового чаю? А на лоб положу лёд, чтобы головушка твоя не болела. Не надо, деточка, так горевать. Пожалей свою бедную нано, - Дарья Ивановна вытерла Наталье глаза своим большим носовым платком, - не надо больше так плакать, Наташенька, а то мне за тебя боязно.
- Хорошо, няня. Я постараюсь. Спасибо тебе.
- Ну что ты, голубушка моя! Кто ж ещё тебя пожалеет, кроме меня? Вот вроде и богатая ты. Наташа, и знатной фамилии… а счастья нет у тебя.
- Есть, няня! – ответила Наталья, - Есть, потому что я люблю и любима…. Я ещё буду с Александром, я ему обещала.
- Ох, Наташа-Наташа, какая же ты у меня упрямица! – няня покачала головой, - ну ладно, там видно будет…. Ложись-ка, а я принесу тебе чаю.
ГЛАВА 28
Юрий Грецкий вызвал подсудимого Соколовского в свой кабинет. Едва их оставили вдвоём, и дверь за караульным закрылась, Юрий сказал:
- Садитесь, господин Соколовский.
Александр остался стоять. Юрий поставил на стол письменный прибор и положил лист бумаги.
- Я вызвал Вас не для допроса, - пояснил он, - моя жена с ума по Вас сходит! Так что садитесь и пишите, что считаете нужным. Даю слово, что доставлю ваше послание по назначению.
Александр с недоверием посмотрел на него и спросил:
- Почему вы это делаете?
- А вы не понимаете? – Юрий, в свою очередь, взглянул на Александра с хорошо разыгранным удивлением, - Ну, так я Вам объясню! Я делаю это потому, что моя жена безумно любит человека, которого я с удовольствием стёр бы с лица Земли теперь, когда он находится в моей власти. Но я, как порядочный человек, любящий свою жену, вынужден оказывать моему сопернику все возможные знаки внимания…. Однако, чтобы соединиться навсегда, вам придётся дождаться моей смерти. Вы ведь знаете, что если я дам Наталье Сергеевне развод, то вас не обвенчают в церкви, без чего она не будет считаться Вашей законной женой…. Пока же я буду делать всё от меня зависящее, чтобы Наталья Сергеевна имела о вас самую достоверную информацию. А лучше чем кому-либо она поверит только Вам самому. Так что садитесь и пишите. У Вас осталось мало времени.
Александр написал записку, в которой сообщал следующее:
«Любимая, я здоров и спокоен. Устроился в своих апартаментах не хуже и не лучше других. Мой сосед слева – наш старый друг Г.К., а справа от него живёт наш приятель А.Б. ,они передают привет всем, кого знают и кто думает о них. Вспоминаю о тебе с любовью! Твой Александр».
- Возьмите, это для вас, - Юрий протянул Наталье сложенный вчетверо листок бумаги, - от господина Соколовского.
Наталья развернула письмо. Пока она читала, Юрий внимательно следил за выражением её лица, замечая малейшее изменение его выражения.
- Благодарю Вас, – сказала Наталья, закончив чтение.
- Не стоит, - ответил Юрий и добавил, - Если Вы хотите ещё что-нибудь узнать о нём, спрашивайте.
- Скажите, как он выглядит?
- Превосходно… насколько это возможно в тех условиях, в которых он находится. Поскольку он дорог Вам, он стал дорог и мне. Ему оказывают всё возможное в его положении внимание. Он ни в чём не нуждается.
- Слава Богу! – с облегчённым вздохом произнесла Наталья. – Юрий Владимирович… раз Вы принесли мне эту записку, не могли бы передать ему пару строк в ответ?
- С удовольствием сделаю это, Наталья Сергеевна, - ровным тоном ответил Юрий, - Но если ы хотите, чтобы это было возможно и впредь, пожалуйста, никому об этом не рассказывайте. Такие вольности в отношении государственного преступника совершенно недопустимы, и ответственность за это целиком лежит на моей совести.
- Даю слово, что никто ничего не узнает. Я напишу ему и отдам Вам записку перед ужином. Ещё раз благодарю Вас за помощь.
ГЛАВА 29
Наталья перечитывала записку Александра в те нередкие минуты, когда особенно сильно тосковала по нему. В ответ она передала ему в ответ очень короткую записку: «Всеми мыслями с тобой! Люблю! Обнимаю и нежно целую! Твоя Натали».
В тот же день, когда она передала своё послание Александру, Наталья отправилась навестить свою подругу Екатерину Дмитриевну Бережнову, которой решила рассказать о том, что их теперь связывает общее испытание. Бережнова до сих пор ничего не знала об отношениях Натальи и Соколовского.
- Натали, - Екатерина внимательно и испытующе посмотрела на подругу, - ты знаешь о моём теперешнем положении… если ты приехала уговаривать меня забыть Алексея, то напрасно потратишь время. Я уже всё решила.
- Китти, - ответила Наталья, - я приехала совсем для другого… я теперь сама в том же положении, что и ты… вот – она показала подруге записку Александра. – это мне принесли вчера из крепости от человека, которого я люблю многие годы и с которым когда-то по глупости не захотела связать свою судьбу. Ты хорошо знаешь его. Это один из друзей Алексея Ивановича…
- Я догадываюсь, о ком ты говоришь. Натали… это господин Соколовский! Я подозревала, что у него есть сердечная тайна, но и подумать не могла, что это – ты!
- Ну, теперь ты всё знаешь наверняка… самое ужасное для меня то, что Юрий видит во всём этом повод отомстить мне… .Он сказал, что Александр получит самый строгий приговор… мы ведь с Александром пытались бежать за границу. Юрий настиг нас в Выборге… хотя в последнее время… - тут Наталья осеклась, вовремя вспомнив о данном Юрию обещание.
- В последнее время – что? – переспросила Екатерина.
- Ничего… прости. Я совсем выбита из колеи всеми этими событиями. Я знаю, что тебе и самой сейчас тяжело… Что думает твой отец обо всём этом?
- Отец приезжал ко мне, как только стало известно о восстании и аресте Алексея. Сначала он уговаривал меня развестись… Слава Богу, он понял, что я никогда не оставлю мужа… но другие! Натали, они не пронимают, что я не могу оставить Алексея в таком положении! Почти все родные отвернулись от меня… поддерживает только мой кузен… Мишель… то есть Михаил Павлович.… Говорят, что после вынесения приговора жёнам осуждённых будет позволено следовать за ними…
- Счастливы те из нас, кто является законными жёнами, - со вздохом ответила Наталья. – У меня нет такого права, Китти. Ведь я всего лишь любовница Александра, и не знаю, увидимся ли мы когда-нибудь снова… это ужасно, Китти!
Екатерина успокаивающе обняла подругу за плечи.
- Всё ещё может измениться, - сказала она, - сейчас самое главное - молиться о том, чтобы их оставили в живых.
-Да. ты права… - задумчиво ответила Наталья, - это самое важное, о чём теперь нужно думать.
ГЛАВА 30
В душе Юрия Грецкого происходила тяжёлая борьба. По собранным против Соколовского и Корнеева уликам выходило, что они должны получить самое суровое после смертной казни наказание – по двадцать лет каторги и пожизненное поселение в Сибири. С Корнеевым вопрос был решён – виновный получит по заслугам. Но Соколовский! Юрий отлично понимал, что не сможет требовать для него столь сурового наказания из-за Натальи. Что бы он ни говорил ей. Как бы не вёл себя с нею – на это его толкала глубокая и неразделённая любовь к ней. Юрий понимал, что если погибнет Александр, то и для Натальи всё будет кончено. Если же смерть настигнет его, Юрия, то Наталья, выполнив свой последний долг перед ним, будет добиваться разрешения следовать в Сибирь к возлюбленному.
Состояние здоровья Юрия соответствовало его мрачным размышлениям. В последнее время у него участились сердечные приступы из-за врождённого заболевания. Доктора настоятельно рекомендовали ему оставить службу. Но он отказывался, понимая, что должен довести это дело до конца.
Ему было особенно тяжело вести это дело, потому что он встречал среди арестованных много знакомых. Быть может он мог бы оказать небольшое снисхождение каждому из этих людей, но вынужден был поступать с ними по всей строгости закона из-за большой уступки, которую делал Соколовскому потому, что не мог поступить с ним согласно закону. И делал он это исключительно из-за Натальи, которая могла быть счастлива только с Соколовским, где бы он ни был и в каких бы условиях не находился.
«Ей ведь совершенно безразлично, что её счастье может стоить мне жизни», - думал Юрий, - « С того момента, как Соколовский арестован, она считает меня своим врагом. Только то, что через меня она получает о нём известия, удерживает её в моём доме. Но это ненадолго, я уверен. Я только дотяну до окончания процесса, и…доктора не без основания твердят, что мне нужно беречь сердце.… Но какой мне смысл беречь его, если я никому в этой жизни не нужен! Нет! Пусть оно разорвётся на части из-за угрызений совести, терзающих меня! И это ради той, которая продолжает считать меня своим врагом, не думая, что я действую ей во благо… она хочет стать женой каторжника, и она ею станет. Всё идёт к этому! Я скоро освобожу её своей смертью… быть может, этим я заслужу несколько слезинок, которые она прольёт над моей могилой прежде, чем забудет обо мне навсегда».
ГЛАВА 31
Двенадцать лет каторги и пожизненное поселение в Сибири – такой приговор вынесли Александру. Жорж Корнеев был приговорён к двадцати годам каторжных работ.… В день вынесения приговора осуждённым у Юрия случился очередной сердечный приступ. Доктор, вызванный к нему, сказал Наталье:
- Состояние вашего супруга в данный момент критическое. Ему совершенно необходимы хороший уход и полный покой. Желательно так же оставить службу. Иначе последствия могут быть весьма печальны. Я очень прошу Вас, Наталья Сергеевна, повлиять на него.
- Хорошо, Сергей Николаевич, я постараюсь, - ответила Наталья, - Благодарю Вас!
- Не стоит, Наталья Сергеевна! Я очень уважаю Юрия Владимировича и желаю ему доброго здоровья.
Проводив доктора, Наталья вернулась в спальню Юрия, который, казалось, уснул после принятого успокоительного. Но едва Наталья опустилась в кресло у его кровати, как он открыл глаза и тихо заговорил:
- Наталья Сергеевна…
- Тише, тише, не разговаривайте… доктор сказал, что вам необходим полный покой.
- Это не важно, для Вас важнее другое… я ещё не сказал Вам, что сделал всё возможное для смягчения участи Вашего возлюбленного… вы сами понимаете, что теперь уже скоро никто и ничто не будет мешать Вашему с ним соединению…
- Юрий Владимирович… вы собираетесь дать мне развод?
- Нет, я освобожу вас от своей надоевшей персоны по-другому.… А пока позвольте мне дать вам полезный совет.… Когда вы получите разрешение ехать к жениху – а я посодействую тому, чтобы вы его непременно получили – продавайте всё недвижимое имущество и берите с собой как можно больше наличных денег… причём провезти в Сибирь их нужно так. чтобы об этом не догадалась ни одна живая душа – денежное довольствие осуждённых будет более чем скромным…поэтому деньги Вам очень понадобятся там, где Вы окажитесь… но и расходовать их тоже нужно будет очень осторожно, чтобы острожное начальство не заподозрило наличие у вас сколь-нибудь солидного капитала… иначе средства Ваши будут изъяты у Вас, и получить обратно вы их вряд ли сможете в полном объёме.
- Благодарю Вас, Юрий Владимирович! И всё-таки скажите, почему вы помогаете мне сейчас? Ведь Вы всегда хотели разлучить меня с Александром…
Юрий грустно улыбнулся и ответил:
- Я помогаю Вам потому, что люблю Вас, Наталья Сергеевна, и теперь совершенно ясно понимаю, что Вы нигде и никогда не будете счастливы без господина Соколовского… Я желаю Вам счастья и завидую человеку, которого лишил свободы и доброго имени… потому-что он отнял у меня Вашу любовь.
- Юрий…
- Ничего не говорите, Наталья Сергеевна.… Такова правда, и Вы это знаете… не позднее, чем через два года Вы сможете навсегда соединиться с любимым, а пока я прошу Вас уделить мне немного Вашего бесценного внимания в мои последние дни.
- В последние дни? О чём Вы…?
- Неужели доктор не сказал Вам, что я умираю? Я уверен, что он попросил Вас позаботиться обо мне и уговорить оставить службу? Так вот, ничего этого делать не нужно. Ведь в своём горе и отчуждении Вы даже не заметили, что я давно и безнадёжно болен. Моё сердце отказывается служить мне всё чаще и чаще, так что совсем скоро я не буду Вам помехой. А мне надо успеть приготовить для Вас прошение на высочайшее имя. Ведь чем скорее вы подадите его, тем скорее получите разрешение ехать.
- Юрий Владимирович, я…
- Не нужно говорить, что Вы о чём-то сожалеете, Наталья Сергеевна. Вы ведь ничего подобного не чувствуете. Я избавляю Вас от необходимости рыдать на моей могиле. Взамен я прошу у Вас немного дружеского участия.
- Я сделаю для Вас всё, что в моих силах.
- и ещё прошу Вас никому не говорить о состоянии моего здоровья. Я хочу оставаться на службе до последнего дня. Обещаете?
-Даю слово.
-Благодарю вас!
ГЛАВА 32
« Он умирает», - думала Наталья, - « и умирая. Делает всё возможное, чтобы помочь мне отправиться к Александру как можно скорее. Этот человек, которого я так и не узнала как следует, всегда любил меня и помогал мне. Даже когда казалось, что он делает что-то из упрямства, он поступал так, чтобы всё обернулось мне во благо… а я считала, что его поступки продиктованы лишь ревностью! Но если бы это было так, разве стал бы он помогать мне и Александру? Нет. Он был бы даже рад, что судьба разлучила нас…. Когда я отказалась дать ему слово позабыть об Александре в обмен на его освобождение, Юрий упрекнул меня в эгоизме… теперь я понимаю. почему он тогда это сделал1 будь он на моём месте, он сделал бы всё что угодно ради свободы любимой… а я тогда назвала его мерзавцем…. Я не люблю Юрия – тут уже ничего нельзя изменить. Моё сердце отдано Александру. Но я понимаю, что Юрий – необыкновенный человек. Он отдаёт свою любовь, счастье, жизнь… и. кроме того, он рискует испортить свою безупречную репутацию честного и неподкупного служителя закона…и всё это ради того, чтобы облегчить участь Александру и дать мне возможность быть рядом с ним…. Что я могу сделать для Юрия? Ему не нужны словесные излияния моей благодарности. Он нуждается сейчас в моём понимании, в моей заботе. И я должна сделать всё возможное. Чтобы не омрачать его последние дни».
Как-то вечером, вернувшись со службы. Юрий попросил Наталью зайти к нему в кабинет. Когда она расположилась в кресле напротив его письменного стола, сам Юрий, извинившись, сел за стол и стал просматривать какие-то бумаги, прежде чем начать разговор. Пока он читал, Наталья углубилась в свои мысли, поэтому его голос прозвучал для неё неожиданно.
- Наталья Сергеевна, - начал Юрий. – Уже совсем скоро Вы будете свободны и сможете ехать к Соколовскому.… Знаете, что я сейчас просматривал? Образец прошения на имя императора, которое Вам следует написать. Позже Вы с ним ознакомитесь, а сейчас я хочу попросить у Вас прощения за все неприятные моменты, которые когда-либо Вам доставил. Наверное, эти моменты начались, как только я узнал Вас…. ведь это я расстроил Вашу помолвку с Соколовским. Хотя отлично понимал, что вы с ним глубоко любите друг друга. Я наговорил ему Бог знает чего. И добился - таки, чтобы он Вас оставил…. Но. Как видите, я всей своей последующей жизнью понёс наказание за этот поступок… я разлучил вас с ним когда-то, и теперь верну Вас ему… но тогда мне казалось, что Соколовский не стоит Вас… он ведь не любит Вас так, как я.
- Юрий Владимирович…
- Не нужно защищать его, Наталья Сергеевна. Я прекрасно знаю, что вы сейчас скажете. Не будем терять на это время, у меня был тяжёлый день, и я чувствую себя довольно скверно.
- Вы ведь продолжаете работать, не жалея себя…
- И Вы знаете лучше, чем кто-либо, почему я это делаю. Но продолжим говорить о Вас и Соколовском. Вы любите его и прощаете ему всё, чего не простили бы мне или кому-то другому…. Вы хотели когда-то выйти за него замуж по расчёту, но теперь любовь к нему превратит Вас в жену неимущего каторжника. Оценит ли он Вашу жертву?
- Вы ведь знаете, что он меня любит….
- Но его любовь не похожа на мою…. Его любовь требует от Вас полной отдачи, тогда как моя не просит взамен ничего…. Признайтесь, ведь Вы не раз просили его оставить то дело, в которое он ввязался?
-Да…
- И он отвечал, что не может предать единомышленников?
-…
- Вот видите! Для него существовало что-то, чем он дорожил сильнее, чем Вашей любовью. Я не обвиняю его – таков он есть. И раз вы его любите, значит, он того достоин. Я просто хотел показать вам разницу между двумя людьми, которым вы дороги – каждому по-своему.
- Юрий Владимирович, я всегда знала, что вы меня любите. И Александр часто говорил мне об этом. Он даже не раз настаивал, чтобы я вернулась к Вам.
- Он был весьма великодушен….
- Но всё дело во мне… я знаю теперь, что невольно обрекла Вас на столь раннюю гибель с самого начала, когда согласилась стать Вашей женой. Я знаю также, что уже ничего не изменить, хотя глубоко в этом раскаиваюсь. Разве что признание вины облегчит мою совесть….
- Это уже кое-что, – вставил Юрий.
Наталья заметила в его голосе весёлую искорку.
- Вы весьма великодушны даже сейчас, когда пытаетесь поддержать меня шуткой.
- Наталья Сергеевна, Вы проявляете ещё большее великодушие, оставаясь со мной, когда ваше сердце рвётся к любимому. Но подождите ещё немного, и смерть придёт за мной, чтобы освободить Вас.
- Юрий… Я понимаю, что не имею права просить об этом. Но мне хотелось бы, Чтобы сейчас мы были друзьями… как в первые годы нашего брака.
- Мы могли быть ими всегда. Даже ваша любовь к Соколовскому не помешала бы этому. А теперь у нас просто нет времени.
- Есть, пока я хоть что-нибудь могу сделать для Вас. Не отказывайте мне, Юрий. Это очень важно для меня.
- Разве я могу отказать, когда Вы просите?
Наталья оставалась рядом с мужем до его смерти, случившейся через три месяца после этого разговора во время заседания верховного суда…. Юрий Грецкий оставался на службе до последнего дня своей жизни.
ГЛАВА 33
Соколовского, Корнеева и Бережнова отправляли в Сибирь одной партией. Зимней ночью 1826 года после годичного заключения в Петропавловской крепости и судебного процесса, на котором им был вынесен приговор о каторжных работах с последующим поселением в Сибири – на них надели ножные кандалы и каждого на отдельной тройке в сопровождении жандарма вывезли из спящего Петербурга.
Последний раз – возможно, в жизни – они проезжали по знакомым улицам. Когда тройки мчались по набережной Невы – неподалёку от Зимнего дворца - Соколовский, взглянув на особняк Юрия Грецкого, увидел во втором этаже освещённое окно и знакомый силуэт в нём. В эту ночь Наталья не спала, провожая его в далёкий путь. Она душой чувствовала, что его будут вести мимо её окон…. А может быть, ей кто-то сообщил об этом… не важно! Главное, что он хотя-бы мимоходом увидит её в свои последние минуты в Петербурге…. Он знал, что её не будет на первой почтовой станции куда, говорили, приедут жёны, матери и сёстры ещё раз обнять своих любимых перед долгой (а может, и вечной) разлукой. Наталья же не могла попрощаться с ним, так как они не были женаты. И неведомо было, когда им суждено будет встретиться…. Но одно он знал, в одно верил душой и сердцем – их встреча состоится в этом мире.
«Любимая моя!» - думал он, когда тройки уже миновали заставу и неслись по заснеженному полю, - « чувствуешь ли ты, что с тобой мои мысли, душа и сердце? Знаешь ли, ангел мой, как я люблю тебя? Только мыслью о встрече с тобой будет ныне наполнено моё существование. Только эта мысль поможет мне вынести все тяготы моего пути!»
Да, он знал, что и Наталья посылает ему поддержку мыслями, сердцем и душой. И для неё нет на Земле никого дороже него – государственного преступника - каторжника, лишённого состояния и всех прав и привилегий. Он знал, что и она ныне будет жить только надеждой на встречу с ним там, в каторжных норах далёкой Сибири.
Тройки прибыли на почтовую станцию где-то под Тверью. Соколовского и Корнеева некому было ожидать, и они оставались в своих санях под присмотром неотлучных стражей. А Бережнов уже держал в руках руки своей супруги Екатерины Дмитриевны, и они говорили быстро – порой перебивая друг друга.
- Любимый, прошу тебя, продержись только первый год… я закончу дела в Петербурге, устрою Ваню у отца и приеду к тебе… детей нельзя брать с собой. Но, может быть, это и к лучшему….
- Катенька, прошу тебя, не торопись. Побудь ещё немного с сыном. Я знаю, что ты не оставишь меня, любовь моя. Но сделай всё, чтобы Ванечка как следует тебя запомнил. Быть может, мы увидим его уже совсем взрослым.
- Не беспокойся, милый… наш сын не забудет ни отца своего, ни мать… но ты, ради Бога, дождись меня! Обязательно дождись!
-Дождусь, обещаю тебе, – отвечал Алексей, поднося к губам руки жены и покрывая их прощальными поцелуями, так как видел, что ямщик уже впрягает последнюю лошадь.
- Береги себя! - говорил он, - Родная моя! Ты одна теперь удерживаешь меня на Земле… ты и наш сын.
- Алексей, помни, что я люблю тебя! Всегда помни, где бы ты ни был… - отвечала ему жена.
- До свидания, любимая! – сказал он, видя, что жандарм уже направляется к ним.
- Я приеду к тебе! Обязательно приеду! - повторяла Екатерина, крестя его и целуя его лицо.
- Извольте следовать! – приказал жандарм.
- Прощай, Китти! Прощай! – вскричал Алексей, вырываясь из объятий плачущей жены.
Ещё мгновение, и тройки понеслись дальше на восток, оставляя позади тех, чьи образы осуждённые уносили в своих сердцах и мыслях.
ГЛАВА 34
Путь наших героев был долгим и мучительным. Где-то впереди их ждала встреча с товарищами по испытанию, уже прибывшими на место и начавшими отбывать своё многолетнее наказание. В пути они общались только во время коротких остановок на почтовых станциях или если начиналась вьюга, и нужно было несколько часов пережидать её на постоялом дворе.
Во время таких остановок каждый старался, как мог, подбодрить товарищей. Но говорили ни о прошлом, оставшемся в Петербурге, а о будущем, предстоящем в Сибири.
- Друзья, не будем унывать! – говорил Жорж Корнеев, - Человек в любых условиях способен выжить и остаться человеком. Тем более, - тут его глаза становились по- отечески добрыми, - вам обоим есть ради кого жить.
Бережнов задумчиво качал головой – в такие минуты он особенно сильно тосковал по жене и сыну - а Соколовский тепло обнимал друга и отвечал:
- Ты прав, дорогой Жорж! Наши любимые поддерживают нас. Ведь мы обещали дождаться их… ну а ты, дорогой друг? Что помогает тебе сохранять столь высокий моральный дух и чувство юмора?
- Во-первых, армейская закалка, - отвечал Корнеев, и его глаза загорались каким-то пьянящим азартом, странным в подобных обстоятельствах, – а во- вторых… я клятвенно пообещал вашим дамам позаботиться о вас.
Бережнов и Соколовский переглянулись в недоумении.
- Когда же ты успел дать такое обещание? – поинтересовался Бережнов, выходя из обычной для него молчаливой задумчивости.
- О, ещё до восстания – месяца за три… как-то раз Наталья Сергеевна и Екатерина Дмитриевна явились ко мне с утренним визитом… кажется, в скором времени после того, как господин Грецкий оповестил Наталью Сергеевну о том, что ему известно о нашей деятельности… Обе были весьма взволнованы и умоляли меня при неблагоприятных обстоятельствах позаботиться о вас, будто вы - малые дети…
- Ох, Китти! Милая Китти! – со вздохом произнёс Бережнов. Соколовский промолчал, но смахнул с глаз набежавшие вдруг слёзы.
- В ту минуту, - продолжал Жорж, - скажу вам честно, друзья. я вам завидовал… но я клятвенно пообещал дамам жить в ссылке ради вас, ибо у меня никого нет ближе и роднее.
- Жорж, ты всегда был более великодушен со мной, чем я того заслуживаю, - с благодарностью заметил Александр.
- Почему же был? Он таким и остаётся, - поправил Алексей.
- А как же иначе, друзья мои? – ответил Жорж, которого эти слова тронули до глубины души, - ведь вы теперь мои братья!
ГЛАВА 35
Похоронив мужа, Наталья подала прошение на высочайшее имя с просьбой разрешить ей ехать в Сибирь к жениху. Ответ она получила, по странному совпадению, в день годовщины смерти Юрия. Она не могла поверить, что ей разрешат ехать к Александру, если она ознакомится с правилами для жён и невест осуждённых и подпишется под ними. «Глупо отступать от почти достигнутой цели из-за каких-то там правил», - решила Наталья и подписала всё, что от неё требовали…. Няня Дарья Ивановна категорически заявила, что не отпустит её одну «на верную погибель» и поедет с ней.
- Кто ж тебе поможет там, Наташенька? – вздыхала она, - Ты же не представляешь даже, на что себя обрекаешь… там печь топить придётся самой, дрова рубить, воду таскать… да мало ли что ещё? Ты, голубушка моя, уж прости, и горшок-то с кашей ухватом из печи вытащить не сможешь…. Нет, одну я тебя не отпущу!
И Наталья уехала из Петербурга в середине декабря 1827 года вместе с няней и своей подругой Екатериной Дмитриевной Бережновой, с мужем которой Александр был в одной партии осуждённых. Их путь растянулся почти на полгода из-за всяческих дорожных неурядиц, первой из которых была необходимость ожидать лошадей на почтовых станциях от нескольких часов до нескольких дней. Задержки происходили также из-за бюрократических проволочек, устраиваемых начальством губерний, которые они проезжали… одни губернаторы всячески способствовали их скорейшему отбытию в дальнейший путь, другие придумывали массу причин задержать путешественниц как можно дольше…. И всё-таки они продвигались вперёд медленно, но верно. И вот, в конце мая 1828 года настал день, когда они наконец прибыли на место – в деревню, соседнюю с острогом, в котором находились Соколовский и Бережнов. Но им многое ещё предстояло сделать, прежде чем они получили разрешения на свидания с любимыми. И, преодолевая переполнявшее их нетерпение, они занялись устройством своей новой жизни….
Помощь няни Дарьи Ивановны оказалась для них неоценимой. Крестьянка по-матерински заботилась о своих подопечных и учила тому, чего они совершенно не умели раньше – заготавливать съестные припасы на зиму, лечиться от недугов народными средствами, стряпать простую пищу в крестьянской печи и очень многому другому, в чём у дам просто не возникало необходимости до жизни до Сибири.
Женщинам было порой невыносимо тяжело, но они не жаловались на судьбу, которую сами для себя выбрали. Их радовала возможность быть рядом с любимыми мужчинами, скрашивая их заключение.
Наталье не терпелось сообщить Александру о своём прибытии, но она решила сделать ему сюрприз и сдержалась. Шёл уже второй месяц с тех пор, как она приехала. А он всё-ещё не знал об этом. « Он рассердится, что я так долго скрывалась», - думала она, - « но будет рад, что я наконец здесь».
ГЛАВА 36
Алексей Бережнов – счастливый и воодушевлённый – вернулся со свидания с женой.
- Александр, - сообщил он Соколовскому, сидевшему за партией в шахматы с Корнеевым, - у меня есть для тебя сюрприз!
Александр вскинул глаза на приятеля, посылая ему молчаливый вопрос.
- Вместе с Китти приехала твоя возлюбленная, - сказал Алексей.
Соколовский уронил ферзя и вскочил на ноги.
- Неужели? – спросил он.
- Да, да, точно! Китти мне сказала…
- Почему же тогда не дают свидания?
- Да ведь вы не женаты, друг мой! – вставил Корнеев, - Но раз Алексей уже видел Екатерину Дмитриевну, то следующая очередь, надо полагать, твоя…
Накануне того дня, когда должно было состоятся свидание, Наталья была очень взволнована. Каким она увидит Александра после долгой разлуки? Сможет ли сдержать свои чувства, увидев его? Ведь он, наверное, очень изменился…. Она готовила себя к тому, чтобы мужественно принять правду, какой бы она не была – ведь она приехала сюда для того, чтобы поддержать любимого человека. И не должна давать ему повода волноваться из-за своего подавленного настроения.
Наталья ждала Александра в комнате для свиданий. Из мебели здесь были стол, скамья, железная кровать. Тускло горели на столе три свечи в оловянном подсвечнике – освещение, хоть и роскошное для этого места, но весьма неэффективное. Небольшое окошко, в которое Наталья смотрела, стоя спиной к двери, было зарешёчено и упиралось в деревянную стену соседнего здания. Так что ввиду пасмурной погоды в комнате было почти совсем темно.
Наталье казалось, что она слышит каждый шорох – до того напряжены были её нервы. Но вот в коридоре послышались шаги и приглушённые голоса. В следующую минуту открылась и тут же закрылась тяжёлая, обитая железом дверь, и…
Обернувшись, Наталья увидела перед собой высокого, как и прежде, но сильно похудевшего и осунувшегося мужчину, в котором узнавала и не узнавала Александра. Тюремная одежда была велика ему. На запястьях она заметила следы от оков – должно быть, их сняли на время свидания….
Он тоже видел перед собой не взбалмошную девчонку, вбившую когда-то в свою прекрасную головку, что он от неё без ума, а взрослую женщину, много пережившую и готовую пережить ради него. Он смотрел на неё так, будто сомневался, что это в самом деле она. Понимая его состояние, она подошла к нему, взяла за руки и тихо сказала:
- Здравствуй, мой любимый… теперь мы будем вместе. Всегда.
Он порывисто обнял её, и она почувствовала, что он всё ещё силён и крепок, несмотря на внешнюю истощённость.
- Натали… - прошептал он.
- Наташа, - поправила она, - Для тебя теперь – Наташа.
- Нет, для меня ты всегда Натали, - возразил он, - я хочу называть тебя только так. Что бы с нами не происходило, я люблю тебя и счастлив, что ты теперь со мной.
- Милый, - прошептала она, – я очень ждала этого дня.
- И я тоже, - ответил он, - и только это ожидание дало мне силу жить.
ГЛАВА 37
Ровно через три месяца после первого свидания Натальи и Александра состоялось их венчание. Разрешено было присутствовать близким друзьям жениха – Корнееву и Бережнову, а также тем осуждённым, чьи жёны были приглашены Натальей. Платье, атласную ткань для которого Наталья привезла из Петербурга, женщины сшили сами. Оно было не белым, а нежного розового цвета. Его украсили фамильным жемчугом – Наталья использовала для этой цели колье, доставшееся ей от матери.
Когда невеста вошла в церковь, жених уже был там. Ради такого случая тюремный парикмахер сбрил ему бороду и одет он был в черный костюм и белую накрахмаленную сорочку. Таким образом, войдя в церковь, Наталья увидела почти прежнего Александра – известного щёголя и покорителя дамских сердец. Но теперь это был просто маскарадный костюм: Наталья выходила замуж за государственного преступника, лишённого имени, состояния и почти всех прав. Но никто теперь не мог лишить его права любить и быть любимым той женщиной, которая сейчас шла к нему по проходу между двумя рядами приглашённых. И вот она рядом…. Он касается её руки кончиками своих пальцев, она улыбается ему… и её глаза светятся таким счастьем, что ему становится больно.
На что он обрекает её? Зачем она здесь, в этой глуши, рядом с человеком, загубившим свою жизнь ради высоких идеалов? Имеет ли он право лишать её того, что было дано ей по праву рождения? Но если бы что-то в прошлой жизни имело для неё значение, разве была бы она сейчас здесь, рядом с ним? Нет, если он отвергнет её, то это будет для неё не спасением, а гибелью! Нигде на свете она не будет счастлива без него….
- Согласен ли ты, раб Божий Александр, взять в жёны рабу Божью Наталью? – спросил священник.
- Согласен! – ответил Александр.
Э П И Л О Г
Полгода спустя
Георгий Корнеев лежал в тюремной больнице с острой формой лихорадки. То и дело, впадая в забытьё, он не очень чётко различал видения из прошлого и реальные картины настоящего. Ему долго снилась мать, которую он глубоко любил в раннем детстве и потерял подростком. Георгию хотелось ощутить прикосновение материнских рук, услышать тёплый и нежный голос матери, образ которой он пронёс через всю жизнь.
Георгий зажмурил глаза, не желая возвращаться в окружающую действительность. Ведение матери ускользало от него, и он не властен был удержать его.
- Матушка… – прошептал он пересохшими губами.
Чья-то прохладная рука легла на его пылающий лоб. Открыв глаза, Георгий увидел перед собой лицо женщины… нет, это было почти детское лицо с ангельской улыбкой в огромных карих глазах. Это лицо показалось ему знакомым, но в первый момент он не смог припомнить, где видел раньше эту добрую фею, которая сейчас оказалась единственным человеком, разделявшим его одиночество.
- Вот Вы и проснулись, Георгий Васильевич, - сказала девушка и улыбнулась, - это уже хорошо! К тому же, жар скоро спадёт.
- Кто Вы? – спросил Георгий, удивляясь, что она зовёт его по имени.
- Вы знаете меня… мы с Вами видимся в церкви по воскресеньям. Я была там и в день венчания Вашего друга.
Теперь Георгий ясно вспомнил, что во время службы обратил внимание на её одухотворённое лицо и на то, с какой верой она посылала богу свои молитвы.
- Я вспомнил Вас, - сказал он. – Вы дочь отца Михаила… Анна Михайловна! Как вы попали сюда?
- Попросила батюшку поговорить с комендантом… и мне разрешили ухаживать за больными. Я здесь уже четвёртый день, но только сегодня Вы пришли в сознание и узнали меня.
- Мне кажется, что мы встречались не только в церкви…
- Да… Я приходила к острогу вместе с жёнами других заключённых… я ещё не знала, что вы одиноки, но почему-то поняла, что Вашей половинки нет среди этих дам.
- Так и есть. Я одинок. И, к тому-же, я приговорён к двадцати годам каторги.
- Вы? Господи! За что же?
- Долго рассказывать… это был великий замысел, но, как и всё большое и непрочное, он рухнул в одно мгновение. Одно утешает – быть может, наш опыт пригодится потомкам.
- И у Вас больше никого нет?
- Только друг детства, почти брат. Он тоже здесь. Это господин Соколовский.
- И тоже из-за…?
- Да. Он попал сюда по той же причине, что и все в этой партии…. Анна Михайловна, может быть вам не стоит уделять мне столь много внимания? Это может испортить Вашу репутацию….
- О чём вы говорите, Георгий Васильевич? Я беседую с вами потому, что нахожу Вас интересным человеком. И меня совершенно не волнует ваше общественное положение. Я не хочу, чтобы Вам было здесь одиноко.
- Но это не будет длиться вечно… я выздоровею и вернусь к своим товарищам, куда Вам не будет доступа.
- Господь поможет нам что-нибудь придумать, – ответила Анна, - А пока я буду ухаживать за вами, как сестра за братом.
И она действительно оставалась возле Корнеева всё время его болезни. В последний день перед тем, как покинуть лазарет, он сказал ей:
- Анна Михайловна! Я от всего сердца благодарю Вас за то, что Вы посвятили мне Ваше бесценное время и отдали столько сил для моего выздоровления. Вы помогли мне найти смысл даже в такой жизни и, если бы я мог, то никогда не расстался бы с Вами.
- А Вы и не расставайтесь, - проговорила она, опуская глаза.
Он сразу понял, что она имела ввиду. Это чрезвычайно взволновало его. Корнеев на несколько минут погрузился в молчание. Анна терпеливо ждала, что он скажет.
- Аннушка, – мягко заговорил он наконец, - я всегда был одинок и никогда не думал соединять свою судьбу с кем бы то ни было… Вы ещё очень молоды, и я не имею права лишать вас тех приятных моментов, которые может даровать вам кто-то другой….
- Георгий Васильевич! Послушайте! – не выдержала Анна, – я никогда не встречала, и уже не встречу такого человека, как Вы! Я не боюсь признаться, что полюбила Вас всем сердцем и готова разделить Вашу участь, быть с Вами в горе и радости….
У Георгия перехватило дыхание от внезапно охватившего его волнения. Он машинально положил левую руку на грудь в области сердца.
- Господи! Вам не хорошо? Я позову врача! – встревожилась Анна.
- Нет-нет! Со мной всё в порядке… просто так бывает, когда услышишь что-то, чего ждал и на что надеялся, но не верил, что это может быть… Аннушка, Вы станете моей женой?
- Да, – ответила она, ни минуты не колеблясь.
- Тогда мне нужно поговорить с Вашим отцом.
- Батюшка воспримет это со смирением, как всякую Божью волю…. К тому же, он очень уважает Вас, Георгий Васильевич.
- И ещё я должен обратиться за разрешением к Императору, – при этой мысли Корнеев поморщился, - иначе просто невозможно… наше с Вами будущее, Аннушка, будет зависеть от того, с какой ноги встанет Николай Павлович в тот день, когда ему принесут на рассмотрение моё прошение. Это обстоятельство самое тяжёлое для меня.
- Ничего, друг мой! С Божьей помощью, всё решится благополучно.
- Аннушка, ваша вера и меня вдохновляет!
- Я рада слышать это от Вас!
В ближайшие же дни Корнеев обратился к Императору с просьбой разрешить жениться на дочери священника местной церкви Анне Михайловне Ерофеевой и в положенное время получил благоприятный ответ. Ещё месяц спустя Жорж и Аннушка обвенчались.
Декабрьское испытание. роман. часть 1
© Copyright: Светлана Натальина 2, 2020
Свидетельство о публикации №220072100760
Свидетельство о публикации №220072100760
Рецензии