Часть 2 Глава 13

                13
                Егор успел заметить Виталия…

      …парящего в тёмном небе среди косых лучей солнечных просветов. Быть может, и тот смог разглядеть выехавшего на проспект Столетия Владивостка одинокого велосипедиста. Во всяком случае, дэй наверняка был в курсе выходки младшего из фаерщиков, сообщили уж давно по "Корвеконту", нечего и сомневаться. Однако рекреат вроде не собирался останавливать мальчишку, а наоборот спешил куда-то по более важному делу. «Неужели с ребятами что-то случилось?» - подумал Егор с пробежавшим по спине холодком. Впрочем, то, что может ждать его самого впереди пугало не меньше. Вон та странная чернота на дорожном горизонте, например. А когда мальчик проехал под крытым переходом, перекинутым через трёхполосную дорогу между корпусами супермаркета, то убедился, что глаза его не подвели. Впереди проспект действительно заполонила добрая сотня фальреков-псов, собравшихся и настороженно бродящих вокруг чего-то, что поглощало всё их внимание. На полукруглых пластиковых крышах подземного перехода, что оказались в гуще этого сборища, ровными рядами восседали грифы и тоже неотрывно за чем-то следили.

      Егор не стал подъезжать близко, и без того осознавая всю меру пропитавшей тут сам воздух опасности. Остановившись, он тихо опустил велосипед на землю и забрался на капот стоящей рядом на обочине машины с чёрно-жёлтыми шашками такси на бортах. Так он и думал… Фальреки бродят и следят за стоящим в центре их круга Алексием. Обе стороны в этом противостоянии стали жертвами патовой ситуации: чёрные твари не могли ничего сделать бывшему архангелу, но были обязаны чьей-то волей не спускать с него глаз, в то время как сам Алексий, нападая на фальреков, наблюдал их планомерное бегство из-под ударов.

      Конечно, Алексий мог просто взять и пойти, куда ему вздумается, не смотря на такой конвой. Но он специально ждал, стоя на месте. Ждал Егора, и почти сразу заметил его белую футболку над крышей автомобиля. Медленно, как при замедленной съёмке, Алексий приподнял чуть кверху руки и сделал пальцами на обеих руках букву «V», а затем легонько махнул на дорогу за спиной мальчика. Стоит ли говорить, что парнишка был через чур взволнован, дабы понимать сразу такие тонкие намёки. Беспомощно разведя руками, он дал понять Алексию, что ничегошеньки не понял. Тому пришлось повторить те же самые жесты, но чуть более уверенно. И это стало их общей ошибкой…

      Вокруг Егора даже как-то посветлело, когда на него в раз устремилось несколько сотен белых глаз. Молчать Алексию уже не было нужды, и он заорал, сложив ладони рупором:

      - Теперь гони к мосту, найди недоживших! Гони, гони, ГОНИ!!!

      Мальчик сам не понял, как вновь очутился верхом на велике, вращая педали с такой силой, что боялся порвать цепь. А, впрочем, нет, не до цепи ему было. Он просто летел вперёд по широченной дороге как птица на бреющем полёте и не мог даже обернуться назад, чтобы не потерять хрупкое на такой скорости равновесие, ставшее теперь жизненно важным. Пока проспект спускался вниз, Егор был почти уверен, что его не догонят. Но вот начался подъём и мальчик, встав на педали, не смог удержать скорость, как не надрывался. Да к тому же ещё он вспомнил о фальреках-грифах, от коих даже на машине едва ли можно было сбежать. И пусть вокруг не было ни единого звука, кроме его собственного велосипеда, мальчишка чувствовал холодеющей спиной, насколько приблизились чудовища. Слева на склоне среди подстриженной травы красовались, выложенные чем-то красным, крупные буквы названия города, словно последний привет из его прошлой жизни, которую вот-вот отберут. Наспех промытые и кое-как перебинтованные руки вцепились до боли в резину руля, а взгляд всё никак не мог решиться оторваться от дороги впереди. А когда Егор, наконец, превозмог себя и обернулся, то ему тут же пришлось зажмуриться, ведь сверху уже пикировал один из грифов. Мальчик приготовился к падению…

      Но вместо этого услышал над собой некий энергетический разряд. Вновь оглянувшись, Егор наблюдал, как нападавший фальрек отдаляется от него, дёргаясь и пытаясь вырваться из поймавших его сферических белых потоков. Чудищу вскоре удалось освободиться, однако теперь оно существенно отстало от своей добычи. Ещё двоих грифов над головой мальчика сию же секунду постигла та же участь, и слишком близко подобравшихся к велосипеду псов тоже. С непроизвольной искренней улыбкой Егор заметил летящего в стороне золотисто-белоснежного Алехандрия, главного помощника дэев, которому и был сейчас обязан своим спасением. Стреляя из какого-то устройства, похожего на массивный пистолет с толстым дулом, ангел с технокрыльями направлял в чёрных преследователей пучки белой энергии, формирующие при столкновении с фальреками пусть и мимолётную, но всё же клетку. Конечно же, монстры не могли позволить так над собой издеваться и мешать преследовать желанную цель. Дюжина грифов отделилась от общей массы и направилась разбираться с Алехандрием. Как и Егор, они поздно заметили, что дэйратец не один, и в противовес слетающимся всё новым грифам, у проспекта появляются и другие рекреаты, чёрные и белые, вооружённые схожими «хватательными» устройствами. Многих грифов они задержали, отвлекая на себя, но всё же ещё не один их десяток продолжал преследование мальчишки, не говоря уже о бесчисленной стае псов.
А спустя мгновение слух Егора уловил нарастающий гул какого-то двигателя. Он стремительно приближался, и вот из-за высокого серого дома на небольшом холме слева появился тёмный, чуть светящийся снизу, летящий объект. Как же обрадовался мальчишка, когда понял, что это тоже спешит к нему подмога! Ведь это была начальница разведчиков Асмората демон Олдонзия верхом на летающем чёрном мотоцикле с голубыми узорами под стать её одежде. По-видимому, этот транспорт энергомира совсем недавно адаптировали к условиям миросжатия, потому как Егор видел его впервые и теперь с удивлением пытался рассмотреть. Впрочем, после их летающего крейсера, его уже мало что могло впечатлить. Ловко приблизив транспорт энергомира к велосипеду, Олдонзия показала мальчику жестом, чтобы тот покрепче держался за свой руль, и, нагнувшись, накинула спереди на раму велика увесистый крюк с прикреплённым к нему тросом.

      - О чёрт! – невольно вырвалось у мальчика, когда он распознал идею. – Только полегче, ладно?

      Дословно девчонка, конечно, не поняла, но не могла не уловить общий смысл. Безусловно, она и сама понимала, какой в этой затее будет риск. Иным, однако, способом от фальреков Егору не удрать. Просто пересадить мальчика на летающий мотоцикл всё также опасно, как и просто нести его по воздуху на руках, ведь если угодить при этом в просвет, где на мгновение восстанавливаются законы физиомира, то всё имеющее отношение к энергомиру в нём тут же исчезнет. А это ещё больший, ещё более смертельный риск, поскольку в момент просвета тело Егора может оказаться частично внутри мотоцикла, и тогда по выходу из подобной аномалии… будут жуткие последствия. Некие стабилизаторы, предотвращающие влияние просветов установлены пока только на крейсере «Провидец». В общем, Олдонзия оправданно решила предоставить мальчишке самому попытаться спасти себя, удержавшись на велосипеде.

      Егор понимал, что если он сейчас не справится и упадёт, то пиши пропало, причём не только для него, но и для всех пришедших к нему на помощь. Мальчик знал – они его не бросят одного, как бы плохо не повернулись обстоятельства. Всё-таки рекреаты и вправду кое-чем отличаются от людей. Мальчик вцепился в руль изо всех сил и приготовился к толчку ускорения. Вновь дали о себе знать расцарапанные ладони, замотанные обрывками ткани, которые он нарвал с рубашек во встреченном ранее по пути магазине.

      К счастью, у Олдонзии получилось всё сделать достаточно мягко. Обогнав Егора на несколько метров, она выпустила из руки трос, когда тот был готов натянуться, и плавно надавила на газ. Желтоватое пламя из двух сопел усилилось, и привлекающая взгляд над ними задняя часть мотоцикла, похожая на хвост самолёта, со звуком разгоняющихся турбин повлекла за собой велосипед. С немалым облегчением мальчик остановил вращение педалей и дал ногам отдохнуть, в то время как набранная скорость стала хлестать в лицо по-настоящему сильным ветром, успевшим позабыться с момента начала миросжатия. Егор до безумия боялся не удержать равновесия и упасть, и всё же выбрал момент, чтобы обернуться и увидеть, как расстояние между ним и фальреками-псами начинает стремительно увеличиваться. С грифами, конечно, дела обстояли куда менее радужно. Отстав лишь ненамного, они продолжали уверенно преследовать фаерщика.

      Широкая прямая дорога проспекта Столетия Владивостока перекинулась мостом поверх транспортной зоны железнодорожных путей, держа путь к самому центру города. Егор нёсся к виднеющимся впереди домам со скоростью автомобиля и с единственным желанием - оторваться от погони. Однако фальреки-грифы были на беду чуточку быстрее и вскоре, нависнув над ними стали явно готовиться пикировать. Вот только неизвестно кого первым выбрала для атаки эта нагнавшая беглецов пара монстров – Егора или Олдонзию. Скорее всего,  двоих сразу.
 
      - Берегись! Сверху! – вскричал мальчик, рассчитывая, что девушка на мотоцикле догадается, что нужно оглядеться.

      Но среди фальреков, похоже, существовала-таки некая нерешимость, иначе нельзя никак объяснить, почему грифы спикировали по очереди, а не вдвоём одновременно. Эта их оплошность стала удачей для Егора. Олдонзия всё видела и в нужный момент вынула прибор, наподобие того, каким владел Алехандрий, и меткими выстрелами уложила на асфальт сначала одного атакующего, а затем сразу и второго. Вреда чудовищам это, к сожалению, снова не принесло, и всё же им потребовалось время, чтобы вновь подняться на крыло. В этот миг беглецы уже въезжали в жилую черту города, и прямо из восставшего справа высокого бело-сине-жёлтого дома на них кинулась из засады другая пара грифов. На этот раз они летели синхронно, и Олдонзия наверняка не успела бы обезвредить сразу обоих. За долю секунды это стало понятно Егору, и когда та захватила первого в энергоклетку, мальчишка среагировал мгновенно. Рискнув и чуть не потеряв при этом равновесие, он вскинул руку на устремившегося к нему фальрека и задействовав свою специфическую способность управлять чистыми энергиями, захватил скорчившегося от неожиданности монстра и резко уронил его вниз. Оба грифа как летели синхронно, так почти одновременно и рухнули, один от прибора Олдонзии, другой от особой силы мальчика. После этого девушка на миг обернулась и подарила Егору немного хитрую улыбку. Паренёк, не долго думая, ответил ей примерно такой же.

      Осознав небеззащитность добычи, фальреки-грифы присмирели и пока больше не пытались атаковать, однако и отставать они тоже совершенно не собирались, продолжая держать девушку-рекреата и Егора в напряжении. Монстры явно ждали какой-нибудь оплошности со стороны беглецов и приготовились тут же ею воспользоваться. Олдонзия же старалась изо всех сил не доставить им такой радости. Добравшись до большой и запутанной развязки, где их улицу пересёк проспект Красного Знамени, она не только безошибочно выбрала нужный путь, но и ловко поднырнула под автомобильный мост дружбы Тояма – приморье, не потеряв скорости и сцепления с велосипедом Егора. Также легко она преодолела и пешеходный мост, нависший над сузившейся до двух полос улицей Некрасовской, в которую недавно перешёл проспект Столетия Владивостока. Но потом Олдонзии стали мешать кроны деревьев, растущих по обочине и простирающих иногда свои ветви в пространство над дорогой, да ещё провода между фонарными столбами в придачу. Поневоле пришлось снизить скорость, чтобы обруливать все помехи и при этом не доставить проблем мальчику на буксире. По-настоящему скверно дело обернулось, когда мотоцикл угодил-таки в просвет физиомира, почти полностью исчезнув на мгновение перед глазами испугавшегося Егора. Трос и держащий велосипед крючок также на секунду испарились, а когда просвет остался позади, было уже поздно – связь оборвалась. Фальреки-грифы поняли, что это их шанс.

      Атака на этот раз произошла настолько стремительно и таким числом грифов, что ни Егор, ни Олдонзия не успели никак среагировать. Пронзив своими пикирующими телами летающий мотоцикл, они задели и девушку. Под отчаянный крик мальчика машина из энергомира накренилась и со скрежетом рухнула на асфальт вместе с неподвижным телом Олдонзии возле автобусной остановки. Фаерщик не сомневался ни секунды. Со скрипом тормозов он остановил велосипед и бросился назад с воссозданным в руке и зажжённым стаффом. Фальреки уже пикировали вниз, чтобы добить девушку-рекреата, но Егор поспел вовремя и с такой злостью отбросил своей способностью сразу нескольких чудовищ, что остальные тут же замерли в нерешительности. Этой их заминки было достаточно, чтобы девушка, к счастью не сильно пострадавшая при падении, успела очнуться. У неё не было времени говорить «спасибо», вместо этого Олдонзия поднялась на ноги и закричала что-то на энергоязыке, указывая на велосипед, а затем призвала себе чёрные крылья и, закрутившись штопором, взмыла вверх перед самым носом у фальреков. Замерев на мгновение, девушка со всей выразительностью, на которую только была способна, ещё раз прокричала чудные слова и махнула на дорогу. Егор понял, что она имеет в виду. Ему нужно, во что бы то ни стало добраться, до Золотого моста, чьи косые пилоны уже виднелись над листвой деревьев на горизонте. Любой ценой, иначе всё пропало. Именно поэтому Алехандрий и Олдонзия так рисковали собой, чтобы ему помочь. И теперь девушка уводила за собой, выступая в виде раздражающей приманки, часть грифов, в то время как оставшийся путь предстоит преодолеть Егору своими оставшимися силами.

      И вновь он оседлал велик и нажал на педали, но сперва пригрозив фальрекам стаффом, который затем положил на руль для устрашения чудовищ. Сияющий и пышущий теплом огонь успокаивал, вселяя немного уверенности, в то время как цель пути была уже совсем близко. Однако грифы вновь затаились, замышляя недоброе, и когда впереди стал заметен вход в дорожный туннель, неподалёку от высокого современного дома, не то прямоугольного, не то полукруглого дизайна, они резко начали действовать. По-видимому, осознавая, что их повелители не будут иначе ими довольны, чёрные крылатые создания сперва обогнали мальчишку, а затем упали почти разом, преградив ему путь беспорядочным строем. Егор же не собирался сдаваться. Отталкивая набросившихся на него чудовищ своей способностью и размахивая пылающим шестом, он ринулся напролом к туннелю, ведь он знал, что за ним уже, по сути, начинается территория моста. Как не старался мальчик, а долго удерживать равновесие на велосипеде он в таких условиях не смог и вскоре повалился на асфальт, к счастью, лишь слегка ударившись и быстро вскочив. Дальше он пробирался пешком, отражая атаки словно обезумевших уродливых птиц. Благо Егор мог, в отличие от своих товарищей, быстро избавляться от вреда пропущенных ударов чёрных крыльев и хвостов, однако при этом ему были неподвластны большинство из их способностей, которых сейчас очень не хватало. И всё же огромным усилием воли, притупившим боль в поцарапанных ладонях, паренёк постепенно продвигался к цели, и если бы не показавшиеся сзади нагнавшие его фальреки-псы, то он бы почти не сомневался, что у него получится вырваться из смертельных тисков. Но противостоять бесчисленной стае безжалостных и вдвое более ловких, чем грифы, псов? Никаких шансов…

      - Довольно! – вдруг раздался незнакомый мальчишеский голос, и все фальреки понемногу прекратили натиск и явно нехотя, всё же подчинились.

      Егор понял, что звук раздался со стороны туннеля, чьё начало теперь всего в десятке метров дальше по дороге. Повернувшись туда, фаерщик увидел парящий в полутора метрах над землёй светящийся бело-голубым светом вертикально продолговатый огонёк примерно метр длиной. В центре своём он был ярче всего, а сверху толще и, плавно переливаясь оттенками, постепенно сужался и бледнел книзу. Не сразу вышло у Егора преодолеть сковавшую его оторопь, хоть он и понял сразу, что главный шаг навстречу нужно сделать именно ему.

      - Ты недоживший? – спросил он, наконец, первое, что пришло в голову.
      - А? Ой, ну да, недоживший. Хотя чудное какое название… - дрогнул в воздухе и поиграл очертаниями огонёк. -  Стой! Ты что, меня слышишь?!
      - Да, – кивнул мальчик.
      - И видишь меня?
      - Ну, да.
      - А… Погоди. А что ты видишь?
      - В смысле? – не понял Егор.
      - Ну, я как выгляжу?
      - Как выглядишь… Продолговатый огонёк такой, полупрозрачный, голубоватый. Над землёй паришь и светишься красиво.
      - Я – просто огонёк?... М-да, а я всё надеялся на лучшее.
      - А сам ты себя как ощущаешь? – спросил фаерщик.
      - Не знаю… Просто я вроде как есть, хотя и не вижу своих рук, ног и тела. Но других ребят… недоживших, по-вашему, я вижу нормально. Людьми, то есть. Только немного смутно, разве что, и полупрозрачные они. А ещё летают без крыльев… Странно, да?
      - Ещё как странно. Всё сейчас пипец как странно, – согласился Егор.
      - Что? Пипец? Ладно, неважно… Ты ведь один из них, парень. Зачем ты вновь сюда заявился? Почему один? Тебя же могли просто убить.
      - Мне нужно поговорить с вами. Мы должны были приехать впятером… Но так вышло, что я один.
      - Ха! – испустил огонёк световой импульс, усмехнувшись детским голосом. – И с чего ты взял, что мы захотим с вами разговаривать, после того, как рекреаты, с которыми вы водитесь, напали на одну из наших старост?
      - Они просто не видели! – поспешил оправдаться Егор. – Только я, оказывается, это могу.
      - А потом вы своим огнём адским спалили её маму!
      - Это чудовище?
      - Всё же это мама, так или иначе… Да, я про того шелкопряда, как рекреаты зовут их всех.
      - Но мы же просто защищались, – приуныл фаерщик. – Она чуть не убила наших друзей, дэев и… Маркуса. Что нам оставалось делать?
      - Вам просто повезло, что остальных старост в то время не оказалось рядом. Ваши дружки первыми начали, а вам не стоило вмешиваться.

      Повисло молчание, и Егор бессильно опустил голову, но потом вновь поднял полный отчаяния взгляд и сказал в последней попытке чего-то добиться:

      - Пожалуйста, выслушайте. Неужели я зря сюда ехал, неужели столько рекреатов зря рисковало собой, защищая меня от ваших фальреков? Я не желаю вам зла.
      - Да? А по твоей этой огненной штуке и не скажешь.

      Юный фаерщик совсем забыл про шест в руке, чьи фитили ещё продолжали чуть пламенеть, и теперь избавился он него в знак мира. Со стороны голубого огонька послышался вздох, а потом смягчившимся тоном зазвучал вопрос:

      - Как звать?
      - Егор.
      - Знавал я одного Егора… И сколько тебе лет?
      - Двенадцать.
      - Что ж, наверно потому ты нас и видишь да слышишь. Мне тоже двенадцать… было. Или так и есть. Словом… ты, наверно, понял. У меня также имеется подконтрольный мне шелкопряд, и потому меня выбрали одним из восьми старост. Иди за мной.

      И светящийся силуэт поплыл в тёмный дорожный туннель. Егор бегом нагнал недожившего, а потом перешёл рядом с ним на шаг.

      - О, я забыл! – вдруг вспыхнул огонёк. – Меня Макаром зовут.
      - Приятно познакомиться, – чуть расслабившись, ответил мальчик.
      - Ха... Надеюсь, мне тоже не придётся жалеть.

      Некоторое время они двигались молча, однако до конца туннеля ещё было прилично, и Егор не удержался и попытался спросить:

      - А почему ты… То есть, как ты стал…
      - Почему я умер в двенадцать лет, ты это хотел узнать? Партизаном я был во время войны, знаешь про неё, должно быть. Фрицы меня поймали да расстреляли, когда я у них на допросах говорить отказался. Ничего мудрёного, многих они так. Сволочи… Для меня это как будто неделю назад произошло. Однако я знаю, какой у вас сейчас год, ты не думай. Мы о многом успели полюбопытствовать. Как же хорошо, что не сдались и победили тогда.
      - Это точно.

      Почти полная тьма внутри туннеля уступила место уже привычному полумраку снаружи, и глазам Егора открылась страшная картина. Семь демонов-шелкопрядов поджидало их, зависнув в десяти метрах над землёй, но заполнив под собой всё пространство блестящими и волнующимися чёрными складками жуткой материи. У мальчика просто перехватило дыхание, онемели ноги и похолодела спина от подобной засады. Впрочем, глупо было ожидать чего-либо иного. Всем, походу, давно стало известно, где находится Егор. Всем, кроме Зореславия. Может, в том и состоял план Алексия?

      - Не бойся, они тебя не тронут, – заметил Макар сковавший фаерщика страх. – Если старосты не прикажут. Да ладно, ладно, выслушаем мы тебя, не дрожи. Я сейчас скажу, что б они их увели к мосту, где все наши.

      Видимо Макар послал чисто мысленный сигнал находящимся внутри своих шелкопрядов старостам недоживших, потому как без всяких дополнительных слов чудовища отправились в названную сторону, оставляя после себя шлейф из неимоверно длинных рукавов и пол своих чёрных роб. Один, впрочем, зачем-то остался висеть на месте.

      - Тебя это тоже касается, Гюнтер, – строго обратился к нему слышными Егору словами Макар. – Я верю этому мальчишке. Опасность мне не грозит, а ты его пугать будешь только. Чёрт… И я бы тоже такого боялся. Ну, давай же, пошёл прочь!

      С явной неохотой шелкопряд всё же выполнил приказ и удалился.

      - Гюнтер? – удивился Егор. – Его так зовут?
      - Ты не поверишь, но это и есть тот немец, который меня расстрелял по приказу своего командира, – стал рассказывать недоживший, продолжая путь. – Потом его настолько замучила совесть, что он дезертировал, и неделю проблуждав по нашим лесам, наконец, застрелился. Теперь вот верен мне как собака, любой мой приказ выполняет.
      - А у других шелкопрядов как?
      - Да тоже провинившиеся чем-то и теперь приставшие к тем, перед кем они виноваты. Совесть их, видите ли, всех теперь невыносимо мучает. Как будто сразу нельзя было подумать и не совершать зла.

      Плавный поворот на Золотой мост, между тем, пролегал прямо перед ними. С замиранием сердца Егор смотрел, как взметнувшиеся в небо две пары пилонов чуть засветились бело-голубым, передав затем этот цвет отходящим от них подобно крыльям вниз тросам.

      - Красивый мост, – сказал Макар. – Мы, как только его увидели, так сразу и решили на нём разместиться.
      - Сколько же вас тут?
      - Достаточно много. Хотя да, для своего же интереса мы посчитались. 4898 недоживших, включая 8 старост. Почти со всей человеческой истории нас тут это миросжатие собрало. Честное слово, я бы рассмеялся, кабы мне кто при жизни сказал, что мне придётся такое увидеть. Чудеса, да и только.
      - Чудеса, это верно. Но какие-то несмешные. Нифига не забавные.
      - Что ж, твоя правда, конечно. Многие из нас рыдали просто целый час, когда поняли, что всё так же мертвы и не воскресли. Но ничего, скоро у нас у всех будет новая жизнь.
      - Как это? – насторожился Егор.
      - Зореславий нам пообещал помочь. Он был когда-то правителем небес и преисподней, знаешь, наверно. Энергомир это у них всё вместе зовётся.
      - Мне как раз об этом и нужно с вами поговорить.
      - Стой тут, – дал указание Макар, а сам пролетел чуть дальше и поднялся выше.

      Егор остановился в начале моста, окружённого зависшими над водами бухты Золотой Рог семью шелкопрядами. Справа и слева от него поднимались сияющие параллели тросов к расходящимся в виде буквы «V» пилонам. И вдруг они засветились с утроенной силой, а потом испустили сотни и даже тысячи светящихся силуэтов, подобных Макару. Все вместе они постепенно сформировали нечто подобное гигантской бело-голубой, а местами синей птицы, которая расправила громадные крылья в просторе неба над мостом. Замерев так на мгновение, она затем наклонилась вперёд, и крылья её накрыли оторопевшего Егора плотным куполом из сияющих огоньков. И пусть горели они с виду ярким полотном, ничего под собой они не освещали, от чего паренёк продолжал, взирая на это чудо, стоять в темноте. От этого зрелище становилось только ещё более нереальным и завораживающим, пленяя то и дело мерцающими среди продолговатых фигурок вспышками, означающими, видимо, что недожившие бесшумно переговариваются между собой.

      - Я буду посредником между тобой и всеми остальными, – зазвучал голос Макара, чьё подобие тела так и осталось висеть в центре пространства под куполом. – Просто я единственный из старост, кто понимает по-русски.

      За ним выстроились рядком ещё шестеро недоживших. Егор догадался, что это старосты, но не решился спросить, почему их не семеро. Ведь Макар недавно сказал, что предводителей восемь.

      - Что у тебя с руками? – спросил бывший мальчишка-партизан. – И на штанах чего? Это кровь?
      - Я с велика упал, – был ему не совсем правдивый ответ.
      - Больно, видать, было… Итак, о чём ты хочешь говорить с нами, Егор? Зачем рискуя жизнью, что нас, вообще-то, впечатлило, ты приехал к нашему приюту среди чужого нам мира?
      - Меня попросили узнать… - начал было мальчик, но голос осёкся и он начал снова. – Я хочу спросить, почему вы помогаете Зореславию?
      - Помогаем? Мы ничем ему не помогаем. Он нас ни о чём не просил. С чего ты это взял?
      - Он сказал, что вы исполняете некий его план.
      - Чушь какая… - и сотни сфер над головой Егора ускоренно замерцали, соглашаясь со своим старостой. – Он просто собрал нас всех вместе, когда мы только появились в этом мире из-за начавшегося миросжатия и блуждали потерянные, невидимые для всех. До этого мы как будто путешествовали по разным странам и даже по разным временам давно минувшим. Это было как-то… приятно и любопытно. Мы не задумывались, где мы, почему и зачем. Но когда же мы появились здесь, в настоящем мире, то поняли, что что-то не так, и тогда задумались. И напугались, расстроились не на шутку. А он нас как-то разглядел, услышал и утешил. После того, как мы обосновались на этом мосту, он рассказал нам об этих чудовищах… фальреках, как вы и рекреаты их зовёте, и научил их слышать и управлять ими.
      - Но зачем вам это нужно?
      - Затем, что он раскрыл нам способ, как нам снова стать живыми. А для этого нужна помощь множества фальреков. Они ищут для каждого из нас похожего ребёнка и, замирая над ним, начинают светиться видимым только нам светом, чтобы мы могли их потом найти и соединится с душой этого живого ребёнка. Так мы снова оживём, пусть и в чужих телах! Разве это не прекрасно?
      - А что же будет с теми… с душой тех, с кем вы соединитесь? Вы понимаете, что можете навредить им?
      - Зореславий сказал, что особого вреда не будет, что мы сможем мирно и едино сосуществовать в одном теле.
      - А что если нет? – голос Егора становился всё более взволнованным. – Что если вы тем самым убьете настоящую сущность того ребёнка?
      - Это… печально будет. Лично я против такого риска, но ты должен понять, Егорка, что я, как избранный староста, обязан защищать мнение большинства, а оно, это большинство, к сожалению, ради второй жизни готово на всё. Даже на жертвы среди ныне живущих.
      - Но ведь это же неправильно… чудовищно, нечестно, наконец!
      - Нечестно? А что бы ты в этом понимал – нечестно… Нам всем помереть, будучи ещё детьми – честно? Ну ладно я, не про меня речь. Но почти все из тех, кого ты сейчас видишь, расстались с жизнью вовсе не в плену врага! Это справедливо? Неужели они не заслуживают шанса начать всё заново, уж коли случай нас и так вернул наполовину из забвения?
      - Я не знаю! – мальчишка схватился за голову. – Не знаю! Просто чувствую, что должен быть другой путь. А этот… ошибка. Ведь ты понял меня, Макар. Сам сказал, что не пошёл бы на этот риск. Так поговори с остальными, убеди их, что… неправильно так поступать.
      - Ха, то есть, ты хочешь сказать, что Зореславий нас обманул? Какие твои доказательства?
      - Вы что, не знаете? Сами не смотрите? – нервно закричал Егор.
      - Нет нужды нам всё проверять. А так поначалу пару мест посмотрели, да. Но мы хотим дождаться, когда будут найдены тела для всех нас, чтобы всем разом устремится в новую жизнь. Иначе некоторым из нас будет страшно решиться.
      – Там над детьми сразу по три фальрака становится и все готовятся к какой-то трансформации! Я сам видел, и много раз! Он хочет сделать из них и вас каких-то чудовищ!
      - Что? Что за брехня, парень? – и огоньки вокруг Егора неистово замигали.
      - Честное слово, я не вру! – поклялся мальчик. – Зачем бы я тогда сюда ехал?
      - Но мы ничего такого не приказывали фальрекам! – не верил голос Макара.
      - Да не вы на самом деле ими управляете, а Зореславий. Разве сами ещё не поняли? Он приказывает фальрекам подчиняться вам, а когда ему надо, перехватывает управление.
      - Ещё одно страшно неприятное для нас открытие… - вздохнул Макар, находясь на фоне перемигивающихся старост. – Но мы вынуждены признать, что твоя смелость может послужить его доказательством. Похоже, без объяснений самого Зореславия нам уже не обойтись. Мы позвали его, скоро он явится.
      - Что вы сделали? – испугался Егор. – Как позвали? Он же меня… Мне надо бежать!
      - Чего ты так боишься? Предчувствуешь, что всыплют тебе за твоё враньё? А впрочем… действительно некоторые старосты считают, что да, обозлится Зореславий на тебя за правду, если она есть.
      - Вот именно! Мне надо скорее бежать отсюда, пока он не появился. Вы меня выпустите?

      Несколько секунд старосты, похоже, совещались между собой, а затем Макар ответил:

      - Ты можешь идти, – и потрясающе красивый купол из тысяч синих огоньков распался над Егором на два огромных крыла, вновь изобразив над мостом подобие птицы.

      Мальчик, было, пустился бежать, как вдруг опомнился и, боясь опоздать, громко спросил у отдаляющегося старосты:

      - А вы не знаете, где мои друзья? Фаерщики, огнём что управляют. Пожалуйста, если знаете, подскажите.
      - Хм, что ж, - приостановился Макар, - Гюнтер видел их издалека недавно. Вместе с Зореславием.
      - Где? Скажи, мне нужно к ним! Вдруг им нужна помощь?
      - Могу направить только примерно, дальше ищи сам. Возвращайся назад через туннель, забирайся на дорогу над ним, и там, где посередине круглая площадь ниже уровня дороги, поворачивай налево. Следуй по этой улице, пока не минуешь два остова строящихся высоченных домов, а там вновь налево. Ну и дальше держи путь примерно прямо. Думаю, разыщешь своих друзей, рано или поздно.
      - Спасибо! – паренёк пустился со всех ног к туннелю, на другом конце которого оставил свой велосипед.
      - Фальреков там можешь не бояться! – прокричал вдогонку недоживший.
      - Спасибо! – приостановившись, повторил и помахал ему Егор.

      Преодолевая тьму туннеля, мальчик то и дело прокручивал в голове предстоящий ему путь, до жути боясь от волнения чего-нибудь забыть или перепутать.