Зона

Джон проснулся раньше Эндрю и поставил кипятить чайник. Дрова он приготовил еще вчера засветло. Глядя на разгорающийся огонь, он задумался о чем-то, о своем. Эндрю пришел три дня назад, и вид у него был не ахти какой. Мешки под глазами, давно не мытые и нечесаные волосы, и вообще, вид как у бомжа. Но свою тысячу он принес, неизвестно, ограбил ли он кого по дороге, или прятал деньги до последнего конца.
Последний конец… - он верил в него, иначе б не пришел. Бедняга, остался без работы, жены, детей и средств к существованию, пытался накинуть петлю на шею, но в последний момент слезал с табуретки. Что это, ужас перед самоубийством? Да, все они считают, что если совершат самоубийство, на том свете их ждет что-то страшное, но оно у каждого было по своему, а некоторые просто не могли и не хотели это описывать. За всю свою жизнь проводника, он навидался, наверное, уже больше, чем надо. Сюда к нему приходили от подростков, до столетних стариков. И как они узнавали его адрес, вернее забитое и тусклое жилище, возле протекающего ручья, с огромными соснами, и отсутствием соседей? Молва. А ведь они были из разных штатов. Может Бог указывает им сюда дорогу? Тогда они должны быть его любимчиками.
Зашевелился Эндрю и окончательно проснулся. Поздоровавшись с Джоном, он подтянулся к костру, а скоро оба пили горячий чай. Ветра не было, лишь голоса птиц нарушали тишину этого места.
- Сегодня кто-то будет? – спросил Эндрю.
- Чувствую, что да, и завтра. Поэтому я придержал тебя до конца недели. Нет, не из-за денег, просто люди придут и уйдет, а ведь сюда добраться стоит больше того, что вы мне платите. 
- А зачем тебе здесь деньги, Джон, - ухмыльнулся Эндрю. – Ведь ты водишь на конец дороги, что ты можешь купить себе по пути?
- Раз в месяц я езжу в ближайший поселок на единственной лошади, и скупаю консервы и тому подобное, ведь вас надо будет кормить в пути. Конечно, мне кое-что остается, а на этом свете это никогда не будет лишним.
- Чудак ты… Интересно, а как ты сюда попал?
- О! Это долгая и нудная история, она не интересна, поэтому я ее никому не рассказываю, даже не проси. Лучше подумай, готов ли ты шагнуть в дверь.
- Последние годы я всегда был готов на это, почему же я изменю свое мнение? Тем более, ты делаешь благодарное, даже святое дело, лишаешь людей самого самоубийства, и приводишь их к смерти спокойным путем. То есть, это не самоубийство, а плавный переход от жизни на тот свет. Я больше не знаю, кто такое практикует.
- Ладно, посмотрим, как ты поведешь себя напротив заветной двери, ступишь вперед или вернешься назад. – Проворчал Джон. – Из-за тех, кто делает шаг назад, я вынужден проводить их обратно. Вот откуда идет молва.
- Ну, уж я этого не сделаю, - простодушно рассмеялся тот. – Недаром долго искал, но добрался до тебя. Послушай, а это точно не зачтется как самоубийство?
- Все спрашивают одно и то же, - вздохнул Джон, - и всем надо давать какие-то гарантии, хотя бы словесные. Ох уж эти люди!
- Ладно, ладно, это я так, по-моему, я уже спрашивал. – Выдохнул Эндрю. – А тебе сколько лет, если не секрет?
- Я и сам со счета сбился, но не меньше сорока. Часов-то у меня здесь нет, и дней недели тоже.
- Как же можно так жить? – усмехнулся Эндрю.
- Как видишь, живу, и ничего у тебя не спрашиваю, не день, ни год. Не нужно оно мне это. – Джон взял палку и раскидал горящие дровишки. – На следующий раз пригодятся.
- А ты сам чуешь, что кто придет, или вы договариваетесь?
- Чую, и душой, и спиной. В общем, всеми органами. У меня тогда утром руки начинают трястись. Но это не на сегодня, а на завтра, трясутся потому, что кто-то меня сильно ищет, и скоро найдет.
- Забавный ты какой-то, как тот шаман. – Эндрю достал сигаретку и угостил Джона.
Но не успели они прикурить, как треснула ветка, и Джон, подхватив ружье, вскочил. На поляну вышла молодая девушка в джинсах, теплом свитере и даже куртке. Она была хорошенькая, вот только лицо было как у покойника, белое-белое!
- День добрый, - равнодушно поздоровалась она. – Мне нужен Джон.
- Я так и знал, - Джон все-таки прикурил и опустился на землю. – Садись милая. Ты хоть никому не рассказала? А то дело-то мое уголовное, поймают за руку и в тюрьму посадят.
- Это за что? – Спросил Эндрю, изучая взглядом девушку.
- Много людей я увожу, но почти никогда, очень редко возвращаю. Вот и повесят на меня вину за исчезновение. Как тебя зовут, девушка?
- Дженни, - она сняла свой тяжелый рюкзак, и присела у тлеющего кострища. – Значит, Джон это вы, а вы тогда кто такой? – посмотрела она на Эндрю.
- Такой же пришелец, как и ты. Жду пополнения. – Почему-то рассмеялся тот. Ему было уже за пятьдесят. – Рассказывай, тебя-то, что привело сюда? Не бойся, обратной дороги нет, никто не расскажет. Я вот, - и он рассказал все про себя.
- Но и бомжи ведь тоже живут, - сказала девушка, она была не просто хорошенькая, а даже симпатичная, а если бы не ее белое лицо, то можно было назвать и красавицей. – Я читала, что многим нравится, им предлагают места, а они все равно остаются бомжами.
- Может и так, - погрустнел Эндрю, - только не в моем случае. Как только меня уволили, так жизнь и покатилась. Быстро покатилась, да все вниз, и вниз. Я уже подзабыл, что такое радоваться. Довела она меня до петли, но испугался, не скрою. Не хочу грех на душу брать. Вот я и пришел к Джону. А ты?
- Событие одно произошло, - нехотя сказала она и замолчала.
- Э, нет, так дела не пойдут, - усмехнулся Эндрю, - я про себя все рассказал, как на духу, словно исповедовался. Так и ты не отмалчивайся.
- Изнасиловали меня, семеро сопляков, вот разумом и сдвинулась. Хотела повеситься на ближайшем суку, так люди не дали. Сдали в психушку. Полгода со мной кашу варили, но ничего не помогло. Хочу на тот свет, он мне милее матери.
- И давно это случилось?
- Год назад. Может чуть больше. Только все, не надо вспоминать, а то у меня припадок начнется. – Казалось, что лицо у девушки побелело еще сильнее. – Все, что могла, рассказала.
- Поэтому ты меня испугалась? – спросил Эндрю.
- Я, если двое и больше мужиков вместе, меня просто паника берет. Вот я и спросила. А что, еще кого-то ждем?
- Трясучка у меня была вчера, ломится к нам еще один. Вот, втроем и пойдем. – Твердо сказал Джон. – Деньги принесла?
- А как же, - девушка вытащила пачку денег и отсчитала тысячу, остальное опять засунула в карман. Протянув деньги Джону, она успокоилась, и спокойно смотрела на догорающие угли. – Спать где будем?
- В моей коробке. Правда, там одна моя кровать, но я дам ее тебе, - сказал Джон. - Остальные на полу, где придется. Да вы не волнуйтесь, полы-то деревянные.
- А зачем столько денег взяла? - не выдержал Эндрю, спросив с усмешкой, - на том свете они не пригодятся.
- Мало ли что, - просто сказала та. – Кстати, я завтрак не пропустила? Много километров сюда пешком шла, автобусы ведь не ходят.
- Ты – девушка, ты и накрывай, - поднялся Джо, - а мы пока банки вскроем. Может и ты чего принесла?
- А как же. Слишком уж длинный путь. Колбаса копченая есть, хлеб, хоть засохший, но хороший, считайте сухарики. И много другого.
Не прошло и полчаса, когда поляна, перед покосившимся домиком, была накрыта.
- Скажите, Джон, - подсела к нему девушка, - а вправду мне на том свете за это ничего не будет?
- А за что я тогда деньги беру? – усмехнулся тот. – Спи спокойно, пришла туда, куда надо.
- Ладно, верю на слово.
Все принялись уплетать жратву, будто неделю не ели. Наевшись, повалились вповалку, лишь девушка отошла подальше к березам и улеглась там, положив рюкзак вместо подушки. Но поспали всего ничего, к обеду один за другим стали просыпаться. Оба подсели к Джону.
- А как там, на том свете? – Интересовалась Дженни, Эндрю уже эти вопросы задавал, но ответы слушал внимательно, уже в который раз. – И как будет это переселение физически? Надеюсь, вешаться не надо?
- Приведу я вас к одной скале, к ней только через болота проберешься. И в ней дверь каменная. Это и будет вход в другой мир. Зайдешь и дверь за собой прикроешь. Если через минуту не вернешься, считай, что я с тобой уже попрощался.
- А если вернусь?
- Ну,… или домой поведу, или дам тебе сделать еще попытку, там сама решишь. – Махнул рукой Джон. – А что это за вопросы? Вижу, нерешительная ты.
- Да, нет, я всегда много спрашиваю. Не обижайтесь.
- Девушка Дженни, не зови меня на вы, мы здесь все перед Богом одинаковые. Я ведь тебя всего лет на двадцать и старше. – Та промолчала.
- Правильно, - поддержал Эндрю. – И меня на ты.
Потом все разбрелись по лесу в поисках ягод. Вернулись под вечер, а у кострища мужик старенький сидит.
- Я уж думал, что ошибся, или опоздал, - радостно встал он и всем пожал руки. – Джон, это кто?
- Я, - сказал тот. – Садись, сейчас ужинать будем. Деньги принес?
Тот полез в котомку и рассчитался.
- А это правда, что греха никакого с этим мы на небеса не принесем? – первым делом спросил он. Дедок был хоть и старенький на вид, но бравый. Подтянутый такой, как солдат.
- Правда. Сущая, правда, можешь не беспокоиться, - сказал Джон.
- Чего пришел-то, - спросил Эндрю. – Из дома выгнали?
- Куда там. Дом стоит, только выгонять некому. Стукнуло мне уже сто четырнадцать, и пережил я всех своих предков. Все померли, все. А меня смерть избегает. Вот, думаю, сам к ней и приду. Или как там будет сам процесс?
- К двери подведет, и зайдешь, вот и все, - сказал Эндрю.
- А вы-то тут зачем? Особенно девушка? Ей же жить и жить.
- Знаете вы много, - пробубнила та. – Меня кстати, зовут Дженни. - Эндрю же по быстрому рассказал ему свою историю.
- А я – старый Джек. - Понимаю, только вам тут не место, поверьте моему опыту. Вернитесь, пока не поздно. Я вот чего только за свою жизнь не прошел… И беды были похлеще, чем у вас, все выдержал, всех похоронил, и я вправе и свое местечко на том свете занять. Только вы – зря, - он осуждающе покивал головой.
- У каждого свое, - вставил Джон. – Не надо отговаривать, раз решили и даже сюда добрались. А на том свете они, да и ты тоже, узнаете все, что вас интересует.    
- А на место пойдем завтра? – спросил тот.
- Завтра – дождь, и сильный, мне кажется, что лучше переждать этот день, переход-то ведь не простой. А послезавтра с утра и пойдем. – Рассудил Джон.
Они плотно поужинали, и Джон с Джеком пошли в хату спать, а Эндрю остался с Дженни. Слышимость была хорошая, и Джон долго не мог уснуть.
- Дженни, - уговаривал Эндрю, - но хоть один раз. Наш поход завтра будет последним, так давай же дадим друг другу немного блаженства.
- Одни уже дали, - пробурчала та, - вовек не забуду, из-за них и здесь. А какая разница, в первый или последний раз? Нет, Эндрю, на это дело ты меня не подобьешь.
Но его уговоры длились, наверное, с час, пока той не надоело, и она пошла в дом.
- Совратитель, - подумал Джон, - одной ногой на том свете, а туда же. – Вскоре пришел и Эндрю, все, кроме Дженни улеглись на пол, и заснули.
Джон был как шаман, наутро хлынуло как из ведра, крыша была хлипкая, и капало в разных местах, где у хозяина стояли тазики. Все уже проснулись и перекусили.
- А вот вы куда идете? – неожиданно спросил Эндрю, - в рай или ад?
- А ты сам? - усмехнулся Джон.
- Надеюсь, что в рай. За жизнь тяжелых грехов не совершил, так, обычные житейские грешки, думаю, что Бог мне их простит. А ты Джек?
- Я прожил, наверное, столько, сколько вы все вместе, читал много, путешествовал, слышал… Так вот, нет никакого рая, ни ада, а наши души будет пересажены в ново родившееся тела, и мы опять будем жить на земле. Так мы прожили уже много жизней, да и прожить осталось немало. Ты как думаешь, Дженни?
- У меня тетка была очень набожная. Но сколько она в церковь не ходила на все праздники, ничего не исполнилось то, о чем она просила Бога.
- Так ведь просила не сама, а через священника? – Усмехнулся Джек. – Да и в церковь нечего ходить, лишь деньги относить им же.
- Джек, ты случайно не этот? Как его, буддист, что ли?
- Во мне есть от многих вер, но в Бога я верю, только своей, смешанной верой. А вот что скажет Джон? Есть ад и рай?
- Не был ни там, и ни там, поэтому точно не знаю. Уверен лишь в том, что Богу важны наши души, а не то, кем мы были, что делали, чего достигли. Ни деньги, ни дома, ни роскошь. Мне кажется, когда входят в ту заветную дверь, должны отделять душу от тела, и дальше у души будет свой особенный путь. Вот сколько ты накопил духовного, туда тебя и пошлют. А если есть ад и рай, то ад должен быть уже переполнен, чертям места нету, столько грехов люди сотворяют. Мне больше подходит теория Джека.
- А я вообще не знаю, во что верить, - вставила Дженни, - вот я училась, никому зла не принесла, а такое со мной сотворили, что до конца жизни помнить буду. Нет, не само насилие, а это унижение, когда их много, а ты один. – Неожиданно она заплакала и наступила тишина.
- Тише, милая, не плач, - сказал Джек, - ты хоть в Бога после этого веришь?
- Если б не верила, чего бы я тут делала? Повесилась бы сама себе потихоньку, да и черт с ним.
- Не задевай чертей, - попросил Эндрю, - мне кажется, что мы слишком близко от них. А ты Джон, веришь только в душу, а денежки с нас ведь берешь?
- Беру, - кинул тот, - такая у нас везде жизнь, без денег никуда. Да и есть-пить надо, одежду прикупить и разный там хлам. На похороны оставить что-нибудь. Ну, и скопить на черный день.
- А ты разве еще не скопил? – усмехнулся Эндрю. – Давно ты этим занимаешься?
- Давно, десяток лет будет, а может и больше.
- Вот, давай и посчитаем. Нас трое в неделю. Три тысячи. В месяц – двенадцать, в год почти сто пятьдесят. Иди, заработай такие деньги на воле. Да, ты у нас богатей, как я посмотрю. – Он усмехнулся.
- А ты чужие деньги не считай, - зло ответил Джон. – Много ты знаешь.… Бывает месяц никто не приходит. Да еще и еду для вас закупаю, немногие с собой берут, в основном женщины.
- Извини, - сухо сказал тот. – Бери сколько хочешь, главное, чтобы довел до правильного места.
- А чего ты на него взъелся? – заступилась за Джона Дженни. – Ведь сами знаем, что деньги нам на то свете не пригодятся. Что, тысячу трудно найти?
- Может тебе и нет, а мне было трудно, я же бомжом был. Давно собирал.
- Послушайте, - вдруг спросил Джон, - а откуда вы про меня-то узнали? Ведь те, кто уходят в дверь, обратно не возвращаются. Хотя…
- Мне тетка показала, когда я лежала в психушке, вырезку из какой-то газеты, там один корреспондент описывал свои путешествия в эти края, и заодно написал про тебя, Джон. Да так точно написал, как добраться! Видишь, его шагами тебя нашла.
- Билл! – воскликнул Джон, - этот единственный, кто вошел и вышел, очень много он меня расспрашивал, мы были с ним один на один. Не сказал мне, Иуда, что он корреспондент, видишь, и все напечатал.
- Так тебе же лучше, - рассмеялся Эндрю, - клиентов больше, а значит и денег.
- Мне один знакомый рассказал, видимо из той же заметки узнал, - сказал Джек.
- Мне тоже, только я про заметку и не знал. Один бомж еще из моей компании копит на тебя деньги. – Добавил Эндрю. – Если б не деньги, к тебе бы столько бомжей повалило.
- Мне очередь не надо, - нахмурился Джон, - хватает того, что есть.
- А до этого Билла, ну, корреспондента, тебя же как-то находили?
- Да. Говорили, что во сне путь пришел, или когда стояли с удавкой на шее. Видимо отец, знаки подает, а может кто-то из его приближенных, например Иисус. Да и в поселке знают, только молчат. Языки, они же длинные. Для себя молчат, а проезжим все и выкладывают. За деньги, наверное. Только тогда людей меньше было, пару человек за месяц, это после Билла пошло. Короче, про ад и рай так к общему мнению и не пришли. Ничего, когда-нибудь сам пойду и все узнаю.
- Да, есть там и ад, и рай, - махнул рукой Эндрю, - почитайте Библию, ее-то уж все знают. Кто не читал?
-  Я читал, только там много выдумок, священники переделали себе на руку. – Сказал Джек.
- И я пыталась читать, тетка давала, только листов пятьдесят прошла, а так книга занудная, - сказала Дженни. – А ты сам читал, Джон?
- А у меня она одна только в доме и есть, когда дождь, я понемножку читаю, вот уже несколько лет повторяю одно и то же, а наслушаешься вас, так кажется, что и ни к чему она. То есть, не в Библии дело, а в душе. Я ведь уважаю все мнения, раз не знаю, что там за дверями. Но с того света еще никто не возвращался.
- Возвращались, - авторитетно сказал Джек, - правда были там минут пять, это называется клиническая смерть.
- И что же там видели? – все повернулись к нему.
- Дорога темная, а вдалеке свет, когда на него выходишь, чувствуешь себя как в раю. Так пишут.
- Брехня, - сказал Эндрю. – Эти ученые еще и не такое напишут. Не было такого, чтобы побывал на том свете хотя бы неделю, а потом вернулся, и все рассказал.
- Это верно, - поддакнул Джек.
Джон заметил, что Дженни почти не участвовала в дебатах, а ведь молодая, наоборот любопытство должно брать. Она сидела рядом с Джоном, и ее запах обволакивал.
- Джон, а ты был женат? – вдруг спросила она. – И вообще, как ты тут очутился?
- Из этих мест я. Девушки были, но не женился ни на одной. Когда был маленький, сон приснился, что я должен стать проводником, с этого света на тот, и дорогу указали к двери. Я тогда только и научился, что читать и писать, так школу бросил и пошел искать дорогу. Сначала было ничего, а потом одни болота. Топор нашел, и стал рубить гати. Это чтобы по болоту пробираться. Рубил, рубил, укладывал, и вот настал день, когда на сухую землю стал, а передо мною скала и дверь в ней. Вспомнил я тот сон, хорошо, что не пошел вовнутрь, а то бы вы меня и видели. Нашел в поселке одного больного на голову, только одни неприятности от него были, вот и решил всех избавить, повел с собой. Долго мы шли, но наконец, дошли. Открыл я дверь, а внутри темнота, пихнул я этого неразумного вовнутрь и дверь закрыл. Так он мне на следующий день и приснился, благодарил меня за содеянное. Так все и началось, пришлось рассказать в поселке, куда я его дел, и меня все начали обходить стороной и коситься. Ведьмаком называли, а родителей у меня не было, подкидыш я был. Так и рос, а потом сюда перебрался. Помогли мне, спасибо добрым людям, построить дом. А потом появился первый клиент, жена у него ушла, он был из соседнего города, вот ему и нашептали. Провел я его, и с того дня этим же и занимаюсь. Он же мне и тысячу долларов дал, так я ее таксой сделал. Страшно хотел он на тот свет, из-за любимой своей, а вешаться боялся, знал, что грех большой. А так вроде как по согласию. – Джон выдохся.
- Ты сказал, что девушки были. Откуда? – спросил Эндрю.
- Да, бегали ко мне из поселка, парней там было мало, только никто не захотел со мной в том доме оставаться. – Джон махнул рукой.
- Не горюй, - услышал он голос Дженни, - найдется девушка, что и останется.
- А найдется – так отвергать не буду, - рассмеялся тот. – Конечно, хочется такую как ты, красивую. Но если Бог даст, любую приму.
- Тебя если помыть, да побрить, еще б тот парень вышел, - мягко сказала та.
- Ведра у меня для бани нет, а для бритья есть. Может если встречу, то так и сделаю: помоюсь и побреюсь. Здоровьем, к счастью, Бог не обделил.
Потом все внимание переместилось на Джека, он столько знал разных историй, что все слушали с открытым ртом.
Так прошел и день, вечером открыли консервы и дорезали последнюю колбасу. Хлеба не хватало, но все так изголодались, что съели все подчистую. Дождь уже кончился, но тут к Джону подползла Дженни.
- Приходи ко мне на кровать ночью, - прошептала та, - увидишь, не обижу.
- Ты что, девушка, в своем уме? Я же немытый, небритый и нестриженный, грех с таким в постель ложиться.
- Ну и что, в последний раз можно, - она обвила его шею рукой и слегка поцеловала. – Обещай, что придешь.
- Обещать не буду, но подумаю, - почесал затылок Джон.
Все уже укладывались спать, Джон в этот раз лег поближе к своей кровати. Он долго думал над приглашением Дженни, но ему это казалось сказкой. Так, постепенно, он и уснул.
Проснулся он первым с восходом солнца, а потом разбудил остальных. Дженни смотрела на него с укором, но он отводил глаза. Остальные по очереди умывались холодной водой. Джон достал последние три банки тушенки, и все их съели.
- Теперь так, - сказал он, - слушаться всем мою команду, иначе просто погибните. Сначала не заблудиться в лесу, поэтому идти цепочкой. На болоте объясню остальное. Вопросы есть?
- А сколько идти-то? – спросил Эндрю.
- Полдня, чуть больше. Мне туда и обратно хватает дня и полночи. Все готовы?
Они тронулись, Джон даже не закрыл дверь на замок. Лесок сначала был рябой, с мелкими и крупными деревьями, но часа через два начался дремучий лес. Они ступили в него с опаской. Джон шел первым, а замыкал шеренгу Джек. Стало темно и страшно. Но первый вел их по притоптанной годами тропинке, и уже через час стало светлеть, а лес стал редеть. Только под ногами похлюпывало, а потом по щиколотку ноги в траву уходили, вся обувь уже давно была мокрой, но все молчали. А еще через час они вышли на небольшой холм, только все уже поняли по выступающей воде, что дальше пойдет настоящее болото. Сбоку холма лежала груда шестов, и Джон дал команду взять по одному каждому.
- Идите как можно ровней за мной, - начал он инструктаж. – Под ногами будут лежать на самом дне три бревна, вот по ним и надо двигаться, три переходят еще в три, и так весь путь. Если кто сделает шаг влево или вправо, считайте конец. Не спешить, это самый опасный участок пути.  Ну, давайте, двигаемся.
Он ногой нащупал в воде ствол, ступил на него, рукой воткнул шест, и, найдя еще дерево, поставил на него вторую ногу. Шест уходил в глубину быстро, и не доходил до дна. За ним пошли и остальные. Шли очень медленно, лаги под ногами были скользкими, для этого и нужен был шест. Джек, едва не соскользнул в болото, одна его нога уже была в воде, когда идущий перед ним Эндрю не обернулся и не протянул ему еще и свой шест. С трудом, но тот вытащил ногу из вязкого ила. Путешествие казалось нескончаемым, солнце уже достигло зенита и переваливалось. Наконец впереди показался лес, все пошли быстрее, Добравшись до берега, они ступили сначала в мокрую вязкую траву, а потом уж на твердую землю.
- Вот это поход! – восторженно сказал Эндрю, - да, тут без проводника никуда.
- Главное, что дошли без потерь. – Вздохнула Дженни.
- И куда теперь? – спросил Джек.
- Идите за мной, можно не шеренгой, за островком леса стоит гора, и мы сразу же выйдем к скале возле нее. – Джон отдохнул немного и тронулся дальше.
Лес они прошли быстро, и вышли на поляну. Сразу перед их глазами возникла скала, а подойдя ближе, были видны очертания двери.
- Я до конца думал, что это шутка, - удовлетворенно сказал Джек. – Оказалось, что нет. И что сейчас?
- Будете заходить по одному. Но запомните, что если через минуту вы не выйдете, то скала вас больше не выпустит.
- А зачем выходить, если сделали такой путь? – не поняла Дженни.
- Ну, один вышел же. Просто предупреждаю о такой возможности. Кто пойдет первым?
- Давайте, старший по возрасту, - поднялся с земли Джек. – Потом Эндрю, и затем Дженни, хотя я бы на ее месте передумал.
- Давайте, - сказал Джон. – Ну, что, будем прощаться? – Они обнялись, Джек подошел к двери, вместо ручки был выступающий камушек, он потянул дверь на себя и та медленно приоткрылась. Вступив вовнутрь, он закрыл за собой дверь, у всех были открыты рты, но прошла минута, и никто ниоткуда не появился. Видимо Джек уже попал на небеса, или идет по указанному пути.
- Ну и дела! – присел Эндрю. – Ладно, сейчас моя очередь, попробую.
Он подошел к двери, так же открыл ее и исчез. Только не прошло и полминуты, как он выбрался.
- Боже, какая благодать внутри в темноте! – вздохнул он, – нет, Джон, я решил вернуться.
- Тогда пошла я, - сказала Дженни, и посмотрела на Джона.
- Вернись, - шептали его губы. Неизвестно лишь смогла ли она прочитать. Она закрыла за собой дверь, Джон впился в часы, но за несколько секунд до минуты дверь открылась. Дженни вышла в каком-то диком восторге.
- Там хорошо, Джон, там очень хорошо, только я подумала пожить немного, а сюда у меня еще деньги есть.
- Что ж, - усмехнулся Джон, - такого у меня еще не было. Точно больше никто входить не будет?
- Я хочу попробовать последний раз, - вдруг сказал Эндрю. – Дженни была дольше меня, я тоже задержусь немного. – Он приоткрыл дверь и вошел в темноту.
Прошло тридцать секунд, но он не выходил. Странно повела себя Дженни, она подошла к двери и рассматривала ее. Неожиданно, она просто на нее облокотилась всем телом. Джон глянул на часы, оставалось пять секунд, и он бросился к Дженни. Но та увильнула, и опять прижала дверь. Джон покосился на циферблат, но минута уже пришла, Дженни не выпустила изнутри Эндрю.
- Что ты наделала?! – налетел на нее он. Вместо оправданий, та просто кинулась к нему.
- Я спасла нас, - сказала она. – Эндрю никакой не Эндрю, он сотрудник полиции, посланный разузнать о твоей деятельности из города, по поводу пропажи людей. Когда он уговаривал меня лечь с ним, он мне признался. Только между вами я выбрала тебя, Джон. Сядь, - она потянула его за руку, а когда он ошарашенный сел, положила его на землю. Снимая свои джинсы и его штаны, она, наконец, отдалась ему, и они еще долго валялись на мягкой траве. Солнце все ближе склонялось к закату, и, одевшись, они пошли обратным путем. Подобрав шесты, она тронулись по лагам, и на этот раз Дженни шла гораздо быстрее и увереннее. Они прошли болото и мокрую траву и вступили в дремучий лес, где уже ничего не было видно, Дженни положила руку на плечо Джона, и так они и шли. К дому они вышли затемно, только Луна была на восходе. Есть было нечего, и оба рухнули на широкую дубовую кровать Джона.
Наутро Джон взял где-то бритву, и тщательно выбрился. Он помолодел лет на десять. А когда Дженни достала из своего рюкзака ножницы и подстригла его, он стал выглядеть чуть постарше ее.
- Милый, - сказала она, - мне кажется, что ты просто не считал, или пересчитал дни, недели и годы.
В этот же день Джон вывел своего коня с пастбища, запряг его в телегу, и они поехали в село. Ехать было не близко, но часа через три они увидели одиночные домики. Дело было, когда солнце клонилось к закату, и единственный магазин, маленький, в частном доме, был открыт. Естественно, Джона никто не узнал, подумали, что приезжие. Они купили хорошее ведро, кое что из посуды, а на остальные деньги, которые взяли с собой, накупили консервов и хлеба, соль и сахар, и даже банку кофе. Попрощавшись, оба двинулись назад, и когда вечерело, прибыли. Джон собрал дров и распалил большой костер, над ним подвесили ведро с водой. Это была импровизированная баня. Потом она поливала его из большой кружки, он мылился, и вся грязь за долгие годы уходила в землю. Джон впервые почувствовал необъяснимую легкость, и даже нашел в мешке новую одежду, которая пролежала там вечность. На костер поставили второе ведро, но теперь уже Джон поливал Дженни, и без стеснения разглядывал ее прекрасное тело.
На ночь они справились с помывкой, и сели ужинать. На догорающем костре, она разогрела тушенку, которая с хлебом была очень вкусная, через четверть часа от двух банок не осталось и следа. И лишь тогда оба мирно пошли спать, грея друг друга еще с полчаса, пока не заснули. 
Назавтра Джон встал грустный, Дженни поинтересовалась, что случилось.
- Руки трясутся, значит, кто-то к нам идет, - подумав, сказал он. – И вообще, нездоровится. Точно идет или идут. 
- И ты их боишься? – удивилась она.
- Нет, но никогда не знаешь, с кем встретишься. Чем меньше людей вести, тем лучше, а то и драки были, и поножовщина. Многие не понимают, что это их последние дни, и их надо провести достойно. Кстати, ты ведь не пойдешь?
- Как не пойду? – запротестовала та. – В дверь не пойду, а тебя я теперь одного не брошу. Ты – единственный, кто со мной хорошо себя вел, да и вообще ты мне понравился. И место у тебя хорошее. А то сбегу в город, опять приступы повеситься будут, а там и психушка. Зато здесь есть, где разойтись, и вешаться не тянет. Ты считаешь, что я слабая, как человек?
- Совсем не так. Наоборот. Они все идут сдаваться, и ты тоже шла за этим, только в последний момент не сдалась, выскочила. Нет, ты у меня герой! – Он обнял ее, а затем призадумался. – Завтра придут, только по тряске чувствую, что не один. Я все боюсь полиции, ведь Эндрю пропал. Может за ним послали? Тогда людей много будет, и придут они затем, чтобы меня забрать, судить и посадить в тюрьму. – На глазах у Джона появилась слезинка.
- Может ты и прав, - встала Дженни, - давай переспим где-нибудь в кустах, или под деревьями, а завтра увидим, кто придет. От этого и будем плясать. 
- А что, хорошая мысль. Там у меня сено есть для лошади, как раз нам двоим место будет, и не замерзнем.
Они устроили ночлежку на сене, и, устав за день, быстро заснули.
Джон проснулся как всегда с восходом солнца, но будить Дженни не стал, просто лежал и думал о жизни. Короткая она, а люди еще укоротить хотят, и из-за этого сюда и приходят. Взять Дженни, что она видела кроме психушек?
Он лежал долго, пока рядом не зашевелилась девушка. Неожиданно послышался шум моторов, чего здесь еще не было, и, прильнув к кустам, они разглядели две машины. Из обеих выбрались семь человек, на груди одного была звезда шерифа.
- Осмотреться! – дал он приказ. И все шестеро ринулись в дом. Что-то там загремело и зазвенело.
- Нет его, - вышел один, - или сбежал, или на ходку пошел. Только где Петер? Неужели еще не вернулся?
- Беда, Дженни, - прошептал Джон, - за мною пришли. Петер, это насколько я понимаю, Эндрю, их человек. Будут искать, пока концов не найдут. Что будем делать, сбегать или сдаваться? Я думаю, что лучше сдаться, если даже и сбежим, с голоду помрем.
- Джон, может это и совпадение, но их тоже семь, как тех, кто меня насиловал.
- Неприятное совпадение, - поддакнул тот, - только ты не бойся, я тебя в обиду не дам.
- Куда тебе против семи. Ну, так что, сдаемся?
- Эй! – крикнул Джон и показался из-за кустов, следом шла Дженни. – Вам-то что тут надо?
Шериф опешил, но к Джону сразу подбежали двое и застегнули на нем наручники.
- Джон? – только после этого спросил шериф. Тот кивнул. – А это кто?
- Моя жена, - ответил Джон. - А наручники за что?
- К тебе приходил наш человек, Эндрю, вспомнил? Так вот, он не вернулся. Куда ты его дел?
- Он, как и все, в ту дверь вошел, больше его никто не видел. Только он сам напросился, даже денег дал.
- Я – свидетельница, - вставила Дженни.
-Тогда давайте сядем, и ты Джон расскажешь, чем ты тут занимаешься и куда всех водишь.
Разговор получился долгий, только шериф больше улыбался, показывая, что не верит он ни во что это.
- Бабушкины сказки, - сказал он под конец. – Только лопухи могут попасться на эту удочку. Ладно, - вздохнул он, - поведешь нас к той двери, а там мы уже сами. Можем пойти хоть сейчас, у нас паек с собой.
- Пошли, - кивнул головой Джон, - только наручники снимите, с ними не дойдем.
- А ты случайно не сбежишь? – Усмехнулся тот. – Мы вот что сделаем. Его жену здесь оставим под залог, и одного нашего, чтоб присматривал.
- Ага, - рванулась Дженни, - чтобы он меня здесь изнасиловал? Не пойдет, я иду с вами.
- Ну, как хочешь, - подумав, сказал шериф. Ну, что, пошли?
С Джона сняли наручники, и они отправились по тому же пути, первым шел Джон, вторым шериф, и один полицейский замыкал всю цепочку. До болота они добрались, как и в тот раз, без приключений. Но стоя у самого болота с шестами, Джон тщательно объяснил, как надо двигаться.
- Не учи ученого, - рассмеялся шериф, - у меня хорошо подготовленная группа. Лучше давай иди вперед, чтобы я видел твою спину.
Джон с сожалением посмотрел на шерифа и сделал шаг. Потом второй, да он попал на лаги, и теперь медленно двигался вперед. Вот уже на лаги встали все остальные, но пройдя шагов, пять, один полицейский, молоденький, потерял равновесие и упал в трясину. Все направили ему свои шесты, он схватился за них обеими руками, но, видимо, ноги его уже коснулись дна, и сила засасывания превышала силу тяги шестов, он медленно погружался, пока его голова не скрылась под рыжей жижей воды. Все стояли и смотрели.
- Джонни, - крикнул шериф, - в рапорте спишешь на несчастный случай. Все вперед.
Джон тронулся дальше, и уже оторвался от шерифа, тот шел уже гораздо медленнее и осторожнее, чем начал. Но на середине падение в воду повторилось, на этот раз утянуло пожилого сержанта.
- Джон, еще долго? - нетерпеливо спросил шериф.
- Порядком, - хмуро ответил тот. – Я бы на вашем месте не спешил, а наоборот притормозил. 
- Ты мне еще советы будешь давать? – раздраженно спросил тот. – Мне за этих двоих и так такая нахлобучка будет.
Уже на середине соскользнул один, второй подал ему руку, но не удержался, и в конце в воде оказались двое. Как все не пытались, помочь им было невозможно. Джону казалось, что шерифа разорвет от злости.
Но конец был близок, и оставшиеся усталые выбрались на холм.
- Мы потеряли больше половины, - не мог успокоиться шериф. – Хватит отдыхать, идем дальше. Он прошли лес, и вышли к каменной гряде, где стояла скала, и виднелась дверь. Здесь решили сделать привал.
- Первым войдешь ты, - сказал шериф Джону.
- Я не пойду туда, - твердо сказал тот, - еще жить хочу. Пусть идет кто из ваших.
Тот достал пистолет и перезарядил его.
- А я сказал, что пойдешь ты, - настойчиво подтвердил шериф. – Иначе в расход. Жена останется вдовой. Подумай.
- Ладно, - согласился Джон, - смотрите. Он встал и сразу же направился к двери. Вот он исчез за дверью, но меньше чем через минуту уже вышел. Вернувшись, он посмотрел на шерифа.
- Гарри, давай ты, возьми фонарик и осмотри все, что там есть.
Бедный Гарри вдруг покраснел.
- Я не пойду, мне еще рано умирать. Мало что ли потеряли в болоте?
- Ты мне будешь перечить?! – вспыхнул шериф, - да я тебя прикончу за дезертирство.
- Ладно, - невольно согласился тот, - но по приезду я напишу на вас рапорт. К черту и вас, и работу с вами.
- Иди, сынок, - спокойно сказал шериф.
Гарри поднялся и поплелся к двери. Приоткрыв ее, он задумался, и лишь потом сделал шаг. Прошла минута, десять, час, но оттуда никто не появился.
- Это что еще за фокусы? - спросил тот у Джона.
- Я предупреждал.
- Билл, твоя очередь, - сказал шериф.
- Черта с два, я не Гарри. Можешь меня убить, но я не подниму свою задницу в направлении этой двери. – Он тоже вытащил пистолет и перезарядил его. Последний оставшийся полицейский сделал то же самое.
- Что, бунт на корабле?! – рассвирепел шериф, и раздался выстрел, Билл упал как подкошенный. – Ты, салага, тоже хочешь? – спросил он последнего.
Тот встал и с оружием и фонариком пошел к двери. Открыв, он скрылся за ней. Прошел час, но он тоже не вернулся.
- Черт тебя бери с твоей дверью! – выругался шериф. – Я-то туда точно не пойду. Давай похороним Билла.
- Вы его убили, вы и хороните, - бесстрастно ответил Джон. Дженни молчала.
Шериф нашел ямку, сделал скребок из камня, и начал выгребать землю. Он провозился до ночи, но Билла похоронил.
- Ну, и что мне теперь с тобой делать? – задумался шериф. – Последний раз. Зайдет твоя жена. Если она выйдет, я – пасс.
Дженни смело встала и пошла к двери, свет Луны освещал путь. Она, как и все зашла вовнутрь, и Джон затаил дыхание, но через минуту, пару секунд раньше, дверь открылась и та вышла.
- Что там? – спросил шериф?
- Только темнота, хоть глаз выколи.
Ладно, ложимся спать, завтра пойдем обратно. Меня за яйца подвесят за то, что я угробил шесть человек. Вы же на меня не донесете?
- В каком смысле? – не понял Джон.
- Ну, это… - что я убил Билла, и насильно посылал бойцов вовнутрь…
- Если вы оставите нас в покое, мы будем молчать. – Сказал Джон, посмотрев на Дженни.
- Просто назову это неопознанной геомагнитной зоной, пусть посылают ученых. – Он вздохнул.
Все разлеглись и быстро уснули. Проснулись все рано, и пошли обратно, к счастью все прошло без приключений. Один шериф был в хмури.
- Как же я отгоню обратно две машины? – почесал он затылок. – Присмотрите за одной? Можете даже покататься. Не знаю, похоже, меня снимут, но больше людей не пришлют, это уже точно. А вот напоследок, вы можете открыть загадку той двери?
- Я же вам все сначала рассказал, а вы не поверили, вот и убедились.
- Кто же знал, что такая чушь может случиться. Сам до сих пор не верю. Ладно, я поехал, оставляю вам паек на всех.
Он скинул картонную коробку, и дал газу, машина скрылась. Вторую Джон отогнал в кусты.
После его отъезда, оба и Джон, и Дженни рассуждали о случившемся. Им было жалко четырех полицейских, которых засосало в болоте, и естественно, которого шериф пристрелил как собаку.
- Вот именно такие и попадут в ад, - утверждал Джон. – Сам, так гад не пошел на тот свет, за жизнь боится. Ну, ему там навешают!
- А ребятам что от этого? Страшно, наверное, до чертиков, когда тебя засасывает….
- Да, уж, я бы не хотел такой смерти. Интересно, пришлют еще кого-нибудь, или оставят меня в покое?
- Шериф говорил о каких-то ученых.
- Ты думаешь, они по воздуху летают? Все равно придется болото переходить, а молодых из них мало.
- Джон, а ты не думал поменять дом? Тогда тебя никто не найдет. Забот меньше.
- А моя миссия? – задумался тот, - кто ее будет выполнять?
- Кто сильно захочет, тот найдет. – Обняла его Дженни. – Кстати, руки не трясутся?
- Вроде пока нет. Когда затрясутся, я тебе скажу. Боюсь я с этого дня этих прихожан, раз полиция влезла, ничего хорошего не будет.
- Да, забудь ты о ней. Раз влезла, но не вылезла, кроме одного. Не будут же сюда солдат пускать.
- Этого еще не хватало! – ужаснулся Джон. – Вот так живешь, никого не трогаешь.… В этом и есть суть нашего общества, не могут дать спокойно пожить, обязательно влезут. В твоих словах о доме есть правда, может перенести его поглубже в лес? А заодно и укрепить, как надо, а то глядишь – развалится. Только сами мы этого не сделаем, надо сельчан просить. А значит, местоположение будет раскрыто.
- Тогда этот то, что тебе надо, люди будут приходить.
- Ладно, подумаем, да и в село нужно съездить, переговорить с людьми. Придется платить, но я денег уже собрал. Видишь, пригодятся. А ты спрашивала, зачем же я деньги беру…
Уже через пару дней, Джон с Дженни ехали на повозке в село. Магазин был открыт, и они докупили консервов, и всякой еды.
- Лиза, - обратился он к продавщице, - работники, чтобы дом построить найдутся?
- Ой, Джон, никак не привыкну я к твоему цивильному виду. Да и жена у тебя красавица, небось, из города выписывал. - Все рассмеялись. – А работники? Они всегда будут, плати только. Иди в соседний дом к Джимми, тот всегда бригадиром был, поговори, цену узнай.
Они поблагодарили продавщицу и подъехали к соседнему дому. Джимми вышел сам, глядел на них с интересом. Все поздоровались, а Джимми не отводил глаз от Джона.
- Да, Джон я, Джон, что на выселках живу, - сдался тот. – Просто жена постригла и побрился.
- Ах, вот что! – рассмеялся он. – Я – то думаю лицо знакомое, а откуда знаю, в голову не приходит. Значит, жив и здоров? По делу, наверное, приехал?
- По делу, Джимми. Хочу хату или перенести поглубже в лес, или новую построить. Как, сможешь? Люди есть?
- Все есть, только чем платить будешь? Недешевое это дело, - и они стали торговаться. Джимми просил тридцать тысяч, но обещал огромный просторный дом, Джон давил на двадцать, но дом мог быть и поменьше. Наконец они договорились построить дом за двадцать. – Ты пока место подбери, а я – работников.
На том и порешили.
Теперь их дом должен был стоять не в дремучем, а в смешанном лесу, на лужайке, место понравилось Дженни. Стройка шла больше месяца, но дом получился на славу. Даже покрасили его бесплатно, хоть в договор это и не входило. Джон рассчитался с Джимми, они забрали свои инструменты и вернулись в село. Сегодня было новоселье, из старого дома рабочими было перетащено все тяжелое, мебель и кое-какие вещи. Остальное донесли хозяева.
- Дженни, у меня рука, да и внутри трясется, завтра гости будут, - неохотно сказал Джон.
- Вот и будет с кем праздновать, а то, что это, мы вдвоем и только.
- Надеюсь, не полиция и не военные, - перекрестился Джон.
- Да, забудь ты о них, я же тебе говорила.
На следующий день возле старого дома остановилась машина, внедорожник, и вылез пожилой мужчина, а за ним женщина, чуть помоложе. Джон услышал шум двигателя, и с Дженни оба шли по направлению к ним.
- Джон? – весело сказал мужчина.
- Да, а это моя жена Дженни. Вы ко мне?
- Генри и Лиза, - представились они. – К вам, а к кому тут еще заедешь?
- Тогда подгоняйте машину к новому дому, вон по той просеке, - он показал рукой.
Через четверть часа машина стояла перед новым домом, а гости расположились в одной из комнат, которую им выделили, теперь в доме было их несколько, не то, что раньше.
- Мы тут кучу съестного привезли, и много бутылок, - сообщили новенькие. – Дай, думаем, последний раз погуляем вволю.
- И у нас, как раз новоселье, - добавили хозяева.
- Тогда прекрасно. Дженни, мы с тобой готовим стол, а мужчины пока поговорят.
Джон с Генри вышли из дома, Генри закурил.
- Неужели так жизнь приперла? – с сожалением спросил Джон. – Вот так, прямо с женой…?
- А больше никого и не осталось. Дети разъехались по разным странам, внуков не подкидывают, только фотки шлют, да и то, раз в год если позвонят, и то праздник. Остались вдвоем, да надоели друг другу за столько лет. Нет, общаемся со всем уважением, только какое это общение? Если хоть помрем, детям дом останется, машина, да и деньжат скопили немало.
- Машина? – удивился Джон, - так вы же на ней приехали? Или вы не думаете, … это…
- У нас две машины, это Лизы. Останется вам, ничего, детишки с голода не помрут. Да и денег привезли, что осталось, остальные роздали детям. – Он достал пачку долларов и сунул в карман Джону. – Берите, пока дают, - рассмеялся он.
А как про меня-то узнали?
- Да, в городе сейчас много слухов ходит, говорят, полицейский отряд направили на разведку, так только один вернулся. Это правда?
- Да, уж, - почесал затылок Джон, - было и такое. Только сами и виноваты, вернее их шериф. Поспешил и наделал дел. Он-то один и остался.
Потом Джон долго рассказывал о процессе прибытия к скале, о внимательности и подчинении его приказам. Генри слушал внимательно и кивал головой. Наверное, они были вне дома больше часа, когда Лиза позвала всех за стол. Чего там только не было! Даже черная икра с коньяком. Праздновали весело, с чувством, правда к вечеру уже еле сидели за столом, и пошли хоть немного подремать.
- Хорошая пара, - сказала Дженни. – Это же надо, вдвоем пришли, чтоб никому обидно не было.
- Забросили их дети, да и родственники, остались как вдвоем посреди поля, хоть на Луну вой. В общем, где-то так.
- Эх, кого сюда только не приносит!
- Денег полную пачку дал, и машину подарил. Хорошие люди. Я бы этим детям штаны бы поснимал, да …
- Сейчас все одинаковы, - махнула рукой Дженни. – От родителей оторвались, не увидишь.
В полночь проснулся Генри, еще не протрезвевший, как и все остальные, и погнали дальше. Никто не помнил, когда разошлись, вернее, расползлись, только наутро голова у всех болела.
- Нет, сегодня идти нельзя, - авторитетно сказал Джон. – Смотрите, у меня руки трясутся с похмелья.
- Тогда продолжим, еды-то куча осталась, и питья.
Короче ели и пили они три дня подряд, пока не кончилось. Выспались они за вечер и ночь, а утром пошли, Дженни тоже пошла со всеми, сдружились они с Лизой. По дороге тихонечко ее отговаривала.
Добрались на холм нормально, показали дверь, Джон еще раз повторил про минуту, и первым направился Генри. Но дверь открылась раньше, и тот вышел.
- Не могу один, а парами можно?
- Попробуйте, - сказал Джон.
Те взялись за руки, как дети, открыли дверь и ступили в темноту. Больше их никто и не видел.
Джон с Дженни ждали их около часа, думали, свершится чудо, или Бог передумает, так нет же. До ночи вернулись домой, поели и спать.
Потом неделю никого не было. Обоим было скучно, особенно после Генри с Лизой.
- У тех хоть дети были, а у нас, Джон? – вдруг заговорила Дженни. – Может, сообразим?
- А что мы ему дадим, если двое неучи? – Та и заткнулась. – Вон, у меня руки трясутся, явно гость будет.
И вправду, назавтра пришел одинокий мужчина, еще не старый, лет за пятьдесят, только в рюкзаке у него что-то звенело. Он вздохнул, когда услышал имя Джона.
- Том, - представился он. – Хронический алкоголик с золотыми руками. Этим все и сказано, нечего больше объяснять. На этой почве потерял все, да, что уже говорить, - махнул он рукой. – Вы только не пугайтесь, я не из буйных, наоборот, впадаю в недельные запои, просто сплю или лежу в кровати. Моих верных бутылок аж пять штук донес, не страшно, если я попью немного?
Джон с Дженни переглянулись, но тот быстро рассчитался, и ему дали комнатку. Тот сразу же переоделся в поношенные вещи, и пригласил хозяев на выпивку, естественно оба отказались.
Том пил неделю, иногда выходя только в туалет, а Джона заколотило, и не напрасно. Так он и знал, пришло семь человек с рюкзаками, представились учеными. Лишь один среди них был настоящий больной из психушки.
- Три раз из петли вытаскивали Жоржа, все равно лезет, - пожаловался Джону солидный мужчина, видимо врач и опекун Жоржа. Пятеро остальных расположились в двух комнатах, достали какие-то приборы и что-то стали замерять.
- Джон, а вдруг они разгадают загадку той пещеры? - взволнованно спросила Дженни, – чем мы с тобой жить будем?
- Поедем в поселок, а там что-нибудь придумаем. Только не верю я, что смогут разгадать они загадку божью, не под силу. Так, померяют, посудачат, теорию придумают и с этим уйдут.
Том уже допил свое и приходил в себя. Можно было выходить завтра утром, так они и сделали, естественно, после необходимого инструктажа. Длинная получилась цепочка, Джон, как всегда, шел впереди, а Том замыкал ее. До болота добрались спокойно, а вот на гатях-то многие из ученых, ступив, решали, пойдут они дальше или нет. Джон пристыдил их, и все пошли. На этот раз шли так медленно, что к холму выбрались уже под покровом темноты. Здесь же разбили лагерь и развели костер. Все спали на мягкой сухой траве.
Первым утром встал Джон и всех разбудил. Ученые начали доставать разные приборы и приспособления, распределяя их по территории перед дверью. Одни уже начали делать какие-то замеры, другие готовились.
- Тогда я пойду первым, - хмуро сказал Том. – Эй, ученые, спиртика не найдется?
- Технический.
- Ну, дай, хоть глоток сделаю, - сказал Том, выпил и вытер губы. Он немного постоял, чтобы спирт растекся по его телу и пошел. Ученые сели каждый возле своего аппарата, у одного был небольшой прожектор. Том обошел их, открыл дверь и исчез внутри. Тот, что с прожектором осветил вход вовнутрь и сделал снимок. Том больше не появился, и все задумались. Потом стали разговаривать между собой, про какой-то разлом в земной коре, а дальше шли их названия. Жорж с нетерпением ждал своей участи, или очереди, видимо медик рассказал ему что куда. Он был лохматый, и взгляд у него был абсолютно отрешенный от жизни, что сразу же выдавало в нем умалишенного.
Наконец был дан сигнал, к его ноге прицепили какой-то датчик с проводом, и тот пошел. В дверь он зашел, как и Том, и обратно тоже не вышел. Ученые взволновались, высказывая свои идеи, но, сколько они не спорили, ни к чему так и не пришли. Геомагнитная зона, - чаще слышалось в их разговорах.
- А сами, что, боитесь зайти туда вместе с приборами и все замерить? – не выдержал Джон.
Все замолчали и повесили головы, идти, рисковать не хотел никто.
- Видишь, - усмехнулся Джон, сидя с Дженни, - случилось, о чем я тебе и говорил. Сами, вовнутрь ни в какую, теорию создали, подтвердят приборами, вот и вся экспедиция. А ты волновалась. – Он подошел к двери и вытащил провод от датчика, отдав его одному из ученых.
Обратно шли так же медленно и осторожно, переговариваясь по поводу увиденного, и сыпали своими научными терминами.
Наконец показался дом, и все перекусили и разошлись по комнатам. А назавтра утром все шестеро исчезли, будто их и не было вовсе.
Так и шли дни, недели и годы. Сколько их вошло в ту дверь, нельзя было сосчитать. Джон с Дженни постарели, да еще те ученые им рекламу бесплатную сделали, опубликовали в научном журнале свои заметки, и как добраться написали. После них водили людей группами по три раза в неделю, еле справлялись. Но потом поток утих, и все вернулось на свое место.
Пришло время, когда Джон чуть не упал в болото, ноги были уже не те, и Дженни беспрекословно взялась водить группы и отдельных людей. Но дошел черед и до нее. Захворала она, и притом сильно, а какой медик в селе? Джон повез ее в город, заплатил большие деньги за операцию, но врачи не давали никаких шансов, Дженни медленно умирала.
Состоялся печальный разговор, и оба решились, пока еще смогут пройти до двери, собираться в путь. Деньги они спрятали, прибрали дом, и рано утром, взявшись за руки, отправились. До болота дошли лишь к полудню, а ступив на гати, она придерживала, идущего впереди, Джона, у того часто съезжали ноги, и он чуть было не нырнул в болото. Прошли они его аж до самой темноты, и здесь же сделали привал. А утром поднялись и пошли дальше. К двери добрались к полудню, и долго возле нее сидели.
- Ну, вот, - как-то облегченно, сказал Джон, - пришла и наша пора. Хорошо, что не надо далеко ехать. Как войдем в дверь?
- Взявшись за руки, как и жизнь, прожили, - спокойно сказала она. Не знаю, чему верить, аду, раю, или перерождению, но мы ничего плохого людям не сделали, лишь помогали. Мне лично перед Богом не стыдно.
- Да и мне тоже. – Ухмыльнулся Джон. Что же, давай не тянуть, дверь ждет нас.
Они встали, подошли к двери, открыли ее, и, взявшись за руки, ступили вовнутрь. Дверь за ними закрылась. Не вышли они и в течение минуты. Так и остались где-то там, за дверью.
С тех пор прошли десятки лет, но еще в библиотеках, и то не во всех, можно найти газетную заметку про Джона, и научный журнал с отчетом об экспедиции в это место.