Обиженный кот

Сегодня все утро шел дождь. По дождю заявился расстроенный кот Баюн и сообщил срывающимся голосом, что Черномор, которого, как вы помните, тихо выперли на пенсию, жить мирно не захотел, а продолжил бузотерить.
Для чего подлизался к бабе-яге,повадился ходить к ней по вечерам пить наливочки и под эту марку спер зелье превращения. Зелье превращения, чтоб вам было ясно, это не такая штука, от которой можешь оборотится, кем хочешь и сбежать тем самым от надоевшей тебе сущности. Напротив, хлебнувшее этого снадобья существо перерождается в нечто, являющее собой квинтэссенцию его наиболее ярких качеств.
А так как Черномор всю жизнь только пил, командовал и вышагивал впереди тридцати трех богатырей, то обратился он в прапорщика.
- Навзгляд так сказать, - грустно поведал Баюн, - конца 19-го века. В тяжелой шинели, смазных сапогах и с бравыми усами, в которые словно переместилась вся его роскошная борода. Ну, и, естественно, с фляжкой на поясе. И как-то так само получилось, что фляжка вышла неупиваемая. Пытался в таком виде богатырями управлять, но тем и прежних его выкрутасов стыдно, а тем более сейчас, когда он им и вовсе не начальник. Отказались наотрез и проводили под белы руки прочь. Ну, мной тоже особо не покомандуешь. Я при своем деле приставлен самим государем.
В общем, принялся он русалок строем водить. А какой из русалок строй? Как они будут шаг печатать, если ноги им не дадены? На шум шлепков русалочьих хвостов соблаговолил выйти Кощей. Посмотрел на всю эту порнографию и выписал Черномору командировку в ту часть тридесятого, где творятся солдатские сказки. "Там тебе, - сказал, - теперь самое место". Пенсион уменьшать, однако, не стал.
- Ну, так хорошо все кончилось, - обрадовалась я, - что ты дуешься?
Кот насупился и проворчал обиженно:
- Я не дуюсь, а поражаюсь. Вот некоторые ничего не делают, только горькую пьют и команды командуют, так и пенси-о-о-он и почет. А тут все ноги стоптал, все горло содрал... - на этих словах Баюн уронил горючую слезу прямо в плошку со сметаной, которой обильно смазывал предложенные ему оладушки. - Никакого уважения... - И спина кота затряслась то ли  от сдерживаемых рыданий, то ли от попытки проглотить последнюю, самую толстую оладью, которую он впихнул обеими лапами в пасть.
- Намерен, что ли, повышения жалованья требовать?
Кот махнул лапой и побрел в портал, ворча что-то вроде:
- Дождешься от него... Тут одни верой-правдой, а другим и фляжка и пенсион...
По убытии Баюна я привычно не досчиталась в холодильнике кольца краковской колбасы, десятка яиц и пары замороженных свиных котлет. Удивительно чисто работает, зараза! Ни в жизнь его с поличным не поймаешь!