Последний Дракон

В самый разгар лета солнце всегда особенно беспощадно. Над небольшой деревенькой стоит раскаленное марево. Воздух дрожит, подобно потревоженной водной глади, а пылинки искрятся в свете небесного светила, словно маленькие камешки. В полдень слишком тяжко переносить жару. Радует, что рядом есть лес - там всегда прохладно и можно немного отдохнуть от выматывающего зноя.

Я стремительно пробегаю по ступенькам крыльца вниз, на ходу пристраивая на голову легкую панамку.

- Арве, вернись! Ты опять пошла в лес? Ты же знаешь, что там опасно! - выскакивает из дома мама.

Я, не сбавляя скорости, оборачиваюсь и кричу:

- Все будет в порядке, мам!
 
И припускаюсь еще быстрее. Нет, вы не подумайте, у меня просто замечательная мама, только волнуется порой обо мне излишне. Да и лес я знаю, как свои пять пальцев - все же выросла здесь.

У нас маленькая деревенька, одним боком она прижимается к старому вековому лесу, другим – к полям, а с третьей стороны ее обнимает тракт. Здесь уютно и тихо. Скучно только иногда, но если есть фантазия - всегда найдется, чем себя занять. Я, например, когда начинаю скучать, иду в лес искать Дракона.

Да, вы же, наверное, не слышали про Дракона? В нашей деревне, кстати, она называется Пламенька, издревле легенды ходят о последнем Драконе.

Давным-давно, когда еще небеса дрожали от могучих крыльев, а рыцари путешествовали по трактам в поисках подвигов, в Древний - так называется наш лес - прилетел Дракон. Места здесь всегда были тихими, да и деревни тогда еще не было, и рыцари не забредали настолько далеко. Вот  и остался Дракон жить в лесу, нашел пещеру, охотился на животных и, я думаю, был вполне себе счастлив. Шло время - Дракон состарился, да, эта удивительная субстанция имеет власть даже над драконами, и впал в спячку. Сначала бежали столетья, потом минули тысячи лет, рыцари в своей погоне за подвигами и славой истребили всех драконов и многих других удивительных существ, попавшихся под руку. А Дракон все спал. И по сей день где-то в самой глубине Древнего скрыта пещера, в которой спит последний Дракон этого Мира.

С самого детства, как только я услышала эту легенду, у меня появилась мечта - найти Дракона. Поэтому я часто убегаю в Древний, несмотря на возражения родных, и день за днем ищу свою мечту.

Тропинка привычно вьется вдоль ручья, птичий щебет ленив и как-то даже не особенно громок. Сегодня я собираюсь исследовать южную часть леса, куда до этого ходила нечасто. Слишком непроходим с той стороны Древний. Но сегодня, я чувствую, мне нужно именно туда.

Перед изгибом ручья, где кончается хорошо протоптанная тропа, я останавливаюсь.

Дальше без разрешения нельзя.

Перепрыгнув ручей, я отвязываю от пояса тряпичный мешочек и выкладываю вдоль кромки воды пару кусочков хлеба, небольшой обрезок мяса и три куриных яйца. Потом отхожу немного в сторону и, присев на траву, жду.

У меня давно заключен договор с Хозяином Леса, и ни один зверь меня здесь не может тронуть. Взамен я изредка приношу небольшие подношения - как сегодня.

Первым приходит Волк. Ветки ближайших кустов чуть дрожат когда он выходит к ручью. Волк стар: его шерсть кажется абсолютно седой, а умные карие глаза смотрят с почти человеческим выражением. Он поводит носом и глухо ворчит в мою сторону. Я чуть склоняю голову в знак уважения и приветствия, да так и остаюсь неподвижно сидеть в этой позе до тех пор, пока зверь не забирает кусок мяса и не скрывается в кустах, из которых и вышел.

Я перевожу дыхание.

Вторым прилетает Ворон. Он черен, как сама ночь, а в глазах затаилась частичка вечности. Я почему-то уверена, что эта птица умеет говорить по-человечески, но Ворон ни разу не издавал при мне ни одного звука. Может быть, считает, что я не достойна. Вот и сейчас он мягко планирует к угощению, косится на меня черным глазом, подхватывает хлеб и также бесшумно улетает.

Я еле заметно улыбаюсь. В первый раз, когда я принесла дары, мне пришлось ждать почти полдня, пока эта гордая и капризная птица изволит принять угощение.

Последней приползает Змея. У этой гостьи изумрудно-зеленая чешуя и серебристая полоса по хребту, а еще небольшой гребень на голове. Таких не бывает в природе. В длину она достигает около двух метров. Змея проползает рядом со мной, трется головой о колени, подставляет гребень под ладонь, чтобы почесали. Из всех троих Змея самая общительная. Получив свою долю ласки, она заглатывает подношение и, коснувшись напоследок моей руки языком, исчезает в траве.

Я, наконец, позволяю себе поежиться и поднимаюсь на ноги. Змея очень любит щекотать мне нервы, но надо отдать ей должное, ни разу не попыталась причинить вреда.

Теперь можно идти дальше.

Солнце просвечивает через листву деревьев, теряя свою былую злость. Тропинка, еле различимая среди молодой поросли, уверенно ведет меня вглубь леса.

Когда я впервые вошла в Древний, мне было около пяти лет. Разумеется, я сразу же заблудилась и сидела ревела на поваленном стволе дерева до тех пор, пока ко мне не вышел Хозяин леса. Он-то и вывел на опушку. Сказал: глаза у меня драконьи, а драконы рождены хранителями – им помогать надобно. Потом он учил меня, как правильно входить в лес, как задобрить, чтобы его обитатели не тронули тебя, как слышать и понимать его шепот.

Нигде и ни у кого я не училась с таким усердием, как у Хозяина леса.

Хозяин всегда ходит с накинутым на плечи плащом из плюща. В седых чуть всклокоченных волосах растут веточки с по-весеннему зелеными листиками. Ко мне он выходит обычно в облике улыбчивого старика, только руки похожи на только что выкопанные корешки: такие же темные, морщинистые, тонкие… вот совсем-совсем нечеловеческие. Но я помню, что они теплые. Тогда, в первую нашу встречу, он вел меня за руку.

Тропа виляет и окончательно растворяется в траве. Я останавливаюсь. Дальше нужно идти, опираясь только на свои чувства. Юг Древнего облюбован особо сильными Ветрами, с которыми не всегда удается договориться. Да и пройти тяжело – бурелом один. Сюда даже Хозяин почти не заходит - дюже дикие поселились здесь Ветра.

Я замираю, потом начинаю раскачиваться с пятки на носок и обратно. Медленно, размеренно. Мягкая ненавязчивая мелодия слетает с губ тихим мурлыканьем. Ветра любят музыку. Они засыпают под нее. Только ты должна быть в своем праве, поэтому я пою спокойно, без напряжения и чем дальше иду, тем тверже и увереннее звучит мой голос.

«Спой нам…» - шелестит ветками один из Ветров.

«Не хочу спать!» - Рвет траву другой.

«А ты сможешь устоять?» - Подхватывает мою панамку третий.

«Ты уверена в своем решении?» -  Раскачивают верхушки деревьев уже все трое.

А я иду, придерживаю рукой панаму и напеваю свою колыбельную.

«Уверена», - говорит каждый мой шаг.

«Уверена», - отвечает спокойный взгляд.

«Уверена…» - отзывается голос особенной песенной магией.

И Ветра стихают, уступают и засыпают.

«Принимаем…» - шелестит в последний раз у уха, словно вздох.

Я позволяю себе торжествующе улыбнуться. Получилось! Ликование плещется в груди через край – вот-вот прольется.

Миновав бурелом, я останавливаюсь отдохнуть около небольшого лесного озерца. Вода в нем зелена, будто там тоже растет лес, тянется пушистыми ветками к поверхности, к солнцу. Я заворожено смотрю на водную гладь и вспоминаю легенды о русалках.

Интересно, а здесь они живут?

В реке, что протекает по восточной стороне деревни, есть – доводилось встретиться. Забавные они, русалки эти, беззаботные, все им любопытно, смеяться очень любят. Правда, до тех пор, пока их не разозлишь. Вот с разозленной русалкой я бы не хотела встретиться ни за что на свете. Вздохнуть не успеешь – на дно утащит.

Я жмурюсь на солнце, встаю и устремляюсь дальше. Некогда рассиживаться - мне Дракона еще найти нужно.

Лес перешептывается над головой, волнуется. Я не понимаю от чего так и совсем не замечаю, как ноги выносят меня на абсолютно круглую полянку. Слева возвышается большой холм, поросший зарослями ежевики, а на противоположной стороне начинается овраг.

Я растерянно оглядываюсь. Дальше идти не хочется, будто не пускает что-то. Делаю еще несколько шагов и замираю аккурат в центре поляны, прикрываю глаза, вдыхаю медленно, прислушиваюсь.

Тишина. Ни ветерка, ни пения птиц, даже шепот листвы, преследовавший меня всю дорогу, смолк. На плечи невесомой шалью опускается нереальность происходящего. Что-то здесь не так. Есть еще кто-то помимо меня.

Я резко открываю глаза, вздрагиваю и инстинктивно отшатываюсь назад.

Говорят, у стен есть уши. Сколько себя помню, эта фраза всегда вызывала во мне внутренний смех, но сейчас я уже не была столь уверенна в ее шуточности. Не знаю уж как там с ушами, а у холмов, оказывается, имеются глаза. Во всяком случае, у данно-конкретного холма. И эти глаза, каждый с мою голову, если не больше, смотрят на меня сейчас с ленивым любопытством только что проснувшегося хищника.

Земля вздрагивает и я, не удержавшись на ногах, падаю в траву.

На самом деле я никогда не думала, что будет, если я найду Дракона. Несмотря на мою веру, он всегда оставался всего лишь прекрасной легендой и несбыточным желанием, к которому можно стремиться бесконечно. Я даже не допускала мысли, что однажды оно исполнится.

Поэтому я вскакиваю на ноги, смотрю, как поднимается Дракон и дрожу. Он поистине огромен. Узкая морда в слое земли и травы, на месте рогов изогнутые деревья, чешуя блеклая, выцветшая, глаза с вертикальными зрачками необычного глубоко-фиолетового цвета. Но встать полностью он не может - за века, проведенные в спячке, тело Дракона срослось с Лесом. Поэтому он только приподнимается на передних лапах и смотрит на меня. А я всматриваюсь в его глаза и не могу отвести взгляд. Ощущение будто смотришь в Душу Мира и в Вечность одновременно. Незабываемо, всепоглощающе, волшебно. Я погружаюсь настолько глубоко, что почти теряю себя.

Но меня отрезвляет гулкий шипящий голос в голове:

«Детёныш-ш-ш. Зачем ты меня разбудил, детёныш?»

Сначала я пугаюсь, но очень быстро понимаю, что это говорит Дракон. Даже не совсем говорит, а передает мысленные образы, окрашенные эмоциями. Это и правильно, драконья пасть вряд ли приспособлена для членораздельных звуков.

«Легенда…» - пробую ответить я.

Но Дракон слышит. И понимает все до того, как я успеваю додумать ответ.

«Ааа… Мир изменился. Мне больше нет в нем места».

К моему изумлению, в его ответе нет сожаления, только огромное облегчение, будто он наконец избавился от непосильной ноши.

Я не успеваю ни ответить ему, ни подумать, ни осознать, когда меня окунает в водоворот чужой памяти. Его памяти. Тысячи лет чужой жизни, накопленных знаний о Мире, о существах, живущих в нем, о равновесии и о тех, кого называли Хранителями – о Драконах. Я сама не замечаю, в какой момент падаю на колени, от тяжести знаний, обрушившихся на меня подобно лавине.

Этого ли я искала? Об этом грезила во снах?

Нет, не об этом.

«Ты заменишь меня, детеныш с глазами моего народа. Живи и храни», - устало шипит Дракон.

Теперь я знаю - он умирает. Последний крылатый Хранитель этого Мира. Он ляжет, а я встану и займу его место. И Мир будет плакать и ликовать.

Тишина звенит, давит на уши, а Дракон тяжело опускается на землю, так и не отведя от меня глаз. И я поднимаюсь. И принимаю его Дар.

Отныне Хранители будут ходить среди людей не узнанными, в человеческом облике, но с Сущностью драконьей. Так правильно. Если кто-то уходит, кто-то должен занять его место.

«Благодарю за Дар», - улыбаюсь я.

«Благодарю за освобождение…» - в последний раз произносит Дракон и закрывает глаза.

Только спустя несколько минут я замечаю, что по щекам текут слезы. И будто разделяя мое горе, с неба обрушивается дождь. Это Мир оплакивает смерть своего Хранителя. Когда-нибудь он будет также плакать и обо мне.

Я разворачиваюсь и иду обратно, не замечая ни присмиревших Ветров, нежно гладящих мои волосы, ни задумчивых взглядов русалок, вынырнувших из лесного озера, ни Хозяина Леса, сопровождавшего меня до самой опушки. Драконья Сущность ворочается в груди, устраивается под сердцем и сворачивается клубочком. Теперь так будет всегда.

Я иду домой. Меня там уже ждут.

18.05.14