Время Удачных 20 14. 1 часть отрывок 1- 26 главы

               
                Время  Удачных  20.14


                Стремись к невозможному,
                Достигнешь  максимального.               
                Мао Цзедун.

Все имена и названия вымышлены.                Поэтому совпадения, зависят от теории Вероятностей.



                ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПРОШЛОЕ

                1

      Эту, вполне себе детективную историю, мне рассказал незнакомый па-рень; когда Ваш покорный слуга - несколько лет назад ехал поездом из Москвы. Пунктом назначения являлась Якутия, или как еще говорим: Россия. Республика Саха.                Как ни странно, но в купе, куда достопочтимый редактор заранее забронировал билетик, никого кроме нас двоих не было. Поэтому, несколько суток что называется, оставались Тет-а-тет. В общем, хватало времени о жизни поговорить, и о себе что-то интересное вспомнить.               
          - Сергей, - так представился молодой попутчик, -  недавно демобилизовался.                И погостив пару дней в еще теплой  – “бабьей” Москве, устремился домой – к родителям.
           - Ох, я же не представился Вам, Уважаемый читатель?!                Всегда к Вашим услугам: журналист и репортер Лев Рум.                Просто тогда, по заданию (не буду говорить какой) московской газеты, мне посчастливилось побывать в Якутии: написал серию репортажей об откры-тии перспективных  месторождений. Ну и мой попутчик оказался из этих самых - не самых горячих мест.                Как сам называл: - Не горячий, а Удачный городок России.               
Представляете? Оказывается, город у нас такой есть. Я даже не знал…                Стыжусь.
Так вот, ростом он был: чуть выше среднего. Возраст: думаю, что отпраздновал двадцать три именин. Строгие черты, внимательные глаза...                Да и всей остальной внешностью, солдат или служивый этот был не обделен.                Хотя все это, так сказать: Не наше. Ведь от предков досталось. И от нас, эти щекотливые вещи - моменты, практически не зависят.                А вот что зависит, так  могу достоверно: ловок  был! Да, очень ловок, быстр и аккуратен. Причем это сразу бросалось в глаза.                Поскольку выполняя даже простецкие – обыденные движения, демонстрировал совершенное владение – супер координация. Будто, - ну мне так казалось, - до сих пор наслаждаясь службой.               
Наверно поэтому, свои черные волосы зачесывал не как многие: размашисто - вальяжно, а точно по копиру: без малейшей ошибки в рациональности.
        - У Вас крепкое телосложение и руки плоскогубцы, –  так я шутливо заметил, когда знакомясь - просто и по-товарищески он сжимал пятерню.
В общем, статистически обычный жилистый парень.
       - Такой же, каких у нас много в России?! Правда? - возразите Вы.
И соглашаясь, повторяю: - Да, наверно. Однако проницательный взгляд красноречиво выдавал профессионала.                Тем более, что абсолютно не хвастаясь, признался:  - Отслужил в Крыму!!                Но как уволился из вооруженных сил, или как напевали друзья: “Дембельнулись трое с флота”; сразу решил - Что хоть раз, а побываю в нашей столице.
          – Как - никак, - продолжал Сергей:  - Многое слышал. Вот и захотелось увидеть. 
          – Да, действительно, – признался дембель, – не зря “Белокаменной” называют. Красота. И люди также, почти что все хорошие.
Во всяком случае, с его слов: Попадались всегда вежливые и порядочные россияне.
         - Прямо как у нас, в Якутии или Крыму, – посмеивался над чем-то, бе-лозубо - добродушный парень.
   Затем мы играли в шахматы, которые он извлек из здоровенной сумки. А поймав удивленный взгляд, пояснил:
          - Везу гостинцы маме и папе, да товарищам в Удачный.                Хотя, хотелось больше. C невестой домой приехать! Красота какая...                Так у нее  учеба.                Вот поэтому – еду один. Побываю, а после возьму родителей и вернусь к ней: на свою первую Родину, - рассказывая, он  успевал восхищаться пролетавшими красками: осенним пейзажем окна.
И в тот самый момент, когда доставал резные - явно самодельные шахматы; мой по-репортёрски заточенный нос учуял еще одну немаловажную деталь: в сумке, упакованная в целлофан, покоилась белая парадная  форма.
 Я все же решил не допытываться: Почему не в ней едет? И где, соответ-ствующие случаю аксессуары?
 Да и он видимо точно: не хвастун, - промолчал.                Но!..., когда ставя шах, Серега ответив на: Который час? Засветил часы, явно командирские. Вот тогда я не смог больше сдерживаться и очень въедливо расспросил:  Что и как??                А тут, как любил повторять попутчик: Неожиданно всплыли!!
Слушайте внимательно:                Парнишка оказался не просто каким-то служивым, хотя слово “просто“ – к нашим героическим военным категорически не подходит. Он являлся настоящим матросом-подводником Черноморского флота. Представляете?!                Плюс годов, всего... двадцать один.
Далее, после того как все новости и анекдоты были рассказаны, на вторые сутки играли молча. Ну а когда я решил также рассказать - ну раз он вчерашний военный: Что дед воевал и дошел с Первым Украинским фронтом до Европы, освобождая и помогая избавиться от нацистов, добровольно сдавшимся Гитлеру европейским странам. Затем: что теперь на Украине сносят памятники  героям - освободителям,  - парень погрустнел:
     - Да, к сожалению это правда. Сам давно удивляюсь...
     – К счастью, -  я весело сообщил в затянувшуюся паузу: –  Хорошо хоть, что Крым вернулся домой. Наконец-то!!
Подводник оживился, закивал:               
            -  Слава Богу, что наши люди не боятся действовать. И идти к мечте…                Причем столько будем двигаться, сколько потребуется. Да хоть целый век… Главное – не останавливаться в пути!
      - Как говориться,  - вспомнил Серега, - есть хорошие, проверенные вре-менем тезисы:                “Надо бежать – беги, а потребуется выдать сдачи  - бей!                Всегда думай и действуй, а не жди первым помощи”.                Еще: “Рассчитывай на себя!”                Но самое-самое:  “Наше дело правое – Мы победили. И всегда сможем по-вторить!” 
                Так, слово за слово и рассказал: что отслужил в самом Севастополе, городе - Герое. Причем, как раз в то самое время, когда происходили знаменательные события.                Хотя таковыми они вспоминаются сейчас, так сказать: По прошествии. А тогда, на месте было сложно и архитревожно. 
В общем, в последующие дни пути, под стук колес как под стук метронома - что отсчитывает хронологию; матрос рассказывал, а слушатель запоминая -  проживал заново события, в которых по воле случая довелось участвовать визави: молодому экс  подводнику.                Короче, беседовали до полуночи, когда засыпая я домысливал, разбудив и задействовав всю журналистскую фантазию; поэтому отчетливо представля-лась подводная лодка - черная и загадочная, как само наше море; моряки – подводники, что составляют дружный многонациональный экипаж.                Представил даже главу – опытнейшего Черноморского комдива.                Однако были еще другие герои и антигерои службы дембеля из обычного российского городка.                Удивительно(!), но получалось: только что рассказанные события, собира-лись в видеофильм. Только подводник не обижался на сон над своей полкой; на следующий день продолжали...               
 Что говорить про него, когда матрос был приучен не только к любому вре-мени бодрствования; а еще и к умению всегда находить общий язык.                Или что про меня? Просто как обычный гражданин, совершенно не знал, какие остросюжетные истории складывались в Крыму - Севастополе с Симферополем. В телевизионных новостях тогда сообщали лишь главное, так сказать: голую суть.                Вот поэтому, находясь под большим впечатлением, я горячо заверил:               
       - Как репортер запишу что запомнил(!) и буду рассказывать от имени и его словами эту, по мнению самого парня: вполне счастливую жизнь.               
Так что, выполняя давно обещанное - повествую ее Вам, Уважаемый чита-тель. Ну конечно, в меру отпущенных талантов.                Итак, пожалуйста приготовьтесь, приключения начинаются:
       Начиналось это давним - давно, в стране которой нет, да и в городе, что неожиданно оказался за границей.
        - Вы разумеется, сразу возразите: Так не бывает. Верно?
        - Наверное, правда. Конечно, не бывает. Хотя по глупости, еще как бы-вает.                Давайте разбираться вместе?! Начнем. Пускай все будет по порядку:
 Родители мои, родились в городе – Герое Севастополь.                В то далекое и замечательное время, когда в середине двадцатого века он много мечтал, быстро восстанавливался и рос: не взирая на недавно понесенные потери во имя Победы в Великой Отечественной, горожанам  хотелось просто жить, трудиться и вырастить своих деток.                Именно так появились родители: девочка Таня и мальчик Дима.               
Вспоминаете?! Попросту мир верил: конфликтов больше не будет. Не может быть!!                А все разногласия, разрешаться дипломатическим путем.                Ну и утверждение, что люди одной национальности лучше другой или тер-мин ‘’Недочеловеки‘’, навсегда забудутся. Сами знаете: так все и было.                Поэтому помните, что спустя  всего каких-то неполных пятьдесят лет после Победы планетарного масштаба; страны победителя - какой побеждала, не стало. Вот тогда многое менялось…                Нет, слава Богу, Родина оставалась. Но это была уже другая страна.               
И в это неспокойное время - в девяностые, я родился. В самом лучшем городе – Герое, русском Севастополе.                Крымчане - скажем честно, не одобряют: что Хрущев отдал Крым. Просто в то время много советских республик поживились русской землей...                Однако в большущем и общем Союзе, это отражалось лишь на маленьком листе бумаги: другой печати в вишнево-спелых паспортах. А вот уже с раз-валом “Большого”, та пресловутая бумажка оказалась совсем немаленькой. Наоборот. Столько она вместила теперь горя и неопределенности, всем жи-телям дружного Крыма.                Поскольку согласно ей, наши граждане оказались иностранцами. Хотя, и это тоже верно - пока что на братской территории: Республика Украина, что в силу экономических либо политических причин, хозяйственно – бытовой жизнью Крыма не обременялась.                Короче, пришло неспокойное время: работы нет. А город Севастополь, жи-вущий судьбой моряков; после существенного сокращения впадал в дрему. В общем, поселилось актуальное и в наши дни слово: Кризис.
       После раздела Советского Черноморского флота, многие объекты инфраструктуры и вспомогательные организации отходили к Украине; теперь независимой стране. Где при неиспользовании или просто за ненадобностью, досрочно приходили в негодность. Также и работавшие не по одному десятку лет специалисты превратились в безработных; попав под ненавистное сокращение.                Таким образом, родители: оба инженера остались без средств. А тут маленький сын, и была старшая дочь.   
          - Что делать?! – думало большинство горожан.                Необходимо было: или искать место по всей стране - новой России в поисках лучшей жизни и работы по специальности; либо переквалифицироваться в любого - хоть в разнорабочего; только бы оставаться в родном доме.                Родители мучились долго...                И вдруг, совершенно неожиданно, друг отца и сослуживец: русский немец Иван Отто переезжает в Якутию. А после позвал моих - туда, где была работа: развивалась добыча ископаемых.                Одним словом: маханули на снежную Тундру, любимый солнечный Крым.
Именно так, всей семьей оказались в Якутии. Где вскоре я стал называться:  якуто-крымчанином. Согласитесь, оригинально?!               
Далее - как обычно:                Была школа городка  и детские простуды – что в силу перемены климата, с трудом но проходили.                Учился хорошо, без троек. И вот - шестнадцатилетний кареглазый  парень, учащийся регионального колледжа. Точнее, филиала в городке.                Специальность также выбрал сам: техник  – механик.                Со своими школьными четверками, поступил на бесплатное отделение. Сколько можно родителей напрягать?!                Сестра вышла замуж и уехала: девочка в семье – подарок чужому дому.                Однако как в школе, так теперь и в колледже  ребята собрались многих национальностей. Буряты и якуты, ненцы и немцы, белорусы русские украинцы и чеченцы. В общем, живем в большом и братском интернационале.                Поскольку сам: русский-малорусский. Потому что разницы, никогда не видел. Всегда знал, мы один народ: Русские-Украинцы!!
       Кстати: у наших соседей по дому - татар, всегда вкусный плов. Обяза-тельно за стол позовут, стоит только к Руслану в гости зайти. А он приходит, так я борщом с блинами угощаю.                Вот и Слава Богу, что все россияне одинаковы – одна семья. А то как включу телевизор, как начнут эти дикторы изгаляться: что творится сейчас в бывших советских республиках между людьми – кошмар.
         - Всегда же вместе были... Наполеона выгнали, Гитлера. Что нам де-лить?  - думаю: - Кому это надо, и разве в одиночку легче? Вряд-ли!
С пакетом вместо сумки, где неизменно прописана пара – тройка общих тет-радей и как обычно пешком - люблю ходить ведь городок позволял; я воз-вращался с учебы.                И хотя голодный - время три, а обязательно забегал в клуб...                Просто у нас - сколько себя помню: всегда в соседнем доме клуб имелся:                “Романтик”.Для детей: кружки разные, секции, даже воспитатель присут-ствовал.                Ну и взрослые тоже, нередко находились: кто в карты, кто в домино.                Женщины вязали, - то есть руками работали и больше языками?               
Не забыли, что прохладно на улице?! - Север, вот с ребеночком на лавочке не посидишь. А в помещении тепло, светло и чисто: места хватает.                Одни уходят - детки, другие – взрослые заходят.                Точно так я забегал, до дяди Паши. Он – местная знаменитость: Ветеран войны!               
А однажды, на светлый праздник Девятое мая; я увидел дядю Пашу в парадной форме. Чуть не обалдел…                Да что я? Весь городок тогда хвастался: У нашего дяди Паши, медаль за Победу над Германией. Вот так!
Кстати это правда, что народ говорит: Герои обычно не хвастаются.                Такой  и он. Павел Васильевич Усик. Обыкновенный лейтенант Великой войны.                Очки только толстые  - возраст. Но сам крепкий - высокий, правда с животиком. Ну и руки: так вообще, как у Рембо – сильные. Поздороваешься и растирая кисть думаешь: Вот каким надо быть:  богатырем!   
Наш дядя Паша был добрый. Кому анекдот расскажет, ребенку конфетку предложит. Сам же, любил в шахматы: с кем - то, или просто умное по жур-налу рассматривает; расставляя фигуры, мыслит: заочно обыгрывая гросс-мейстеров.                Кстати, тогда и меня игре научил.                Отсюда не удивительно, что поначалу эти фигуры сниться стали. Бились но-чью как настоящие армии...
Теперь ветерана нет, ушел. Думаю, что в рай.                Попросту он часто говорил: - Там любимая Рая дожидается.               
   Просто детки разъехались, по большой нашей стране; вот Пал Василич и остался один. Полюбил философствовать - размышлять на досуге.                А нам, по многочисленным просьбам и глядя в глаза рассказал: как семна-дцатилетним мальчишкой попал на фронт. Сильный же – сибиряк...                На вид: восемнадцать – двадцать. Так и прибавил в документе необходимое: решил своим родичам, да и всей стране помогать.               
    Вот какие люди были, не то что мы! Думаем за себя. Чтобы самому теплее.               
- “Воевать пришлось у столицы...                – Сначала”, - продолжал Пал Василич: - Мы ихнему Хитлеру хвост под Москвой накрутили. Затем оторвали и погнали зверя до самого логова - Берлинской норы.                Сколько людей положили, чтобы свободными жить на русской земле, - и глубоко вздохнув, Василич погружался в воспоминания.               
        – Главное, запоминай малыш, - он всех детей малышами звал.               
        – Россия одна, она всегда одна и та же! Это министры приходят: хоро-шие или не очень; ведь все люди разные. А страна и народ русский остаются: дружным, сплоченным, единым народом.                Да, по-другому нельзя - сожрут. Вот поэтому, будьте готовы!!                “Потребуется бежать – беги, дать сдачи  - бей! Всегда думай и действуй, а не жди первым помощи.                Поскольку только тогда, когда начнешь действовать по ситуации; обязательно увидишь: как помощь поспевает. Так всегда было: Наше дело правое – Мы победили и легко сможем повторить!”                Вот и не сдавайтесь никогда россияне, - так часто наставлял ветеран.
 Как бы замечательно было снова встретиться – еще раз поговорить. Просто для нас мальчишек, авторитет Победителя с грудью в орденах и медалях, непререкаем.
А впервые это правило: “Надо бежать – беги, бить – бей, и вообще: Сам действуй по обстановке!” – пригодилось мне лет в семь-восемь, когда родителей пригласили на свадьбу. Далеко от Якутии или  Крыма, аж за Южный Урал.                Вот мы вчетвером и поехали летом на поезде.               
   Запомнил хорошо, отложилось: Стояла жара. Было душно и безветренно.                Еще: что красиво в деревне, - подтверждаю. Что воздух чистейший - тоже. И хотя запах навоза присутствует; особо никого не напрягает.               
Так вот, пока взрослые то да се;  я - семилетний  хлопец, еще и нарядно – торжественно одетый, пошел на улицу - погулять. До магазина и назад, на часик.
 Однако магазин у них, если честно - оказался скромным. По теперешним меркам. Но зато, в нем помещалось почти все: хозяйственные товары и про-дукты питания.                Три в одном: “Универсам” одним словом. И продавщицы, кстати, все одетые в белые халаты.
       - Не забыли?! Что в магазинах раньше, в продуктовых отделах имелись чистейшие халаты и колпаки.                Просто сейчас черт те что: или курят эти женщины на входе, или еще что - то похожее из себя пытаются изобразить.                Поэтому, увидишь “такую” с улицы и покупать – заходить не захочешь. Верно?!                В общем, возвращался я тогда довольным, откусывая свежую булочку.                А так как машин, да и вообще никого не было; преспокойно рассуждал:               
       - Словно тихий час после обеда.                Или, может просто в жару не ходят?                У нас - то, в Якутии такой погоде радуются: скоротечна.                Однако за Уралом видимо, другие ценности от природы.               
Так вот, идя вдоль все той же центральной дороги, с аккуратностью обходил коровьи лепешки. Рассматривая, перешагивал ямки от гусениц проехавшего монстра – в простонародии: Трактора.                Как вдруг, совершенно неожиданно послышался скрип колеса, вернее не-скольких колес. Я обернулся, оказалось: что это лошаденка с телегой, а в ней мужик - чернявый здоровяк.
       - Только кто для семилетнего не здоровяк?  - Спросите Вы. Верно?               
Да. Но подумал я совсем о другом: - Что это за телега, как в кино старинном? Давно на машинах или тракторах  ездят.               
И второе: Отчего человек в ней: такой  странный?               
Конечно, этот был точно - огромный гурман: с приличным пузом, длинноволосый – по воротник темно - красной рубахи с закатанными на разную длину рукавами.                Хотя накинутая поверх кожаная жилетка, неплохо маскировала кровавый цвет. На ногах заметил: переливаясь, блестели сапожища до грязных колен.               
Я продолжаю: Жара, а он в сапогах?               
Ну и рассмеялся по-детски, не специально... Попросту если честно: подобных рубах - красочных, тогда отродясь не видел.                Да что рубах, и мужиков таких странных тоже. Вот.
         - Здорово! – вскрикнул возничий, производя выставку всех из желтого металла зубов; как только поравнялся бортом телеги.
Отвечаю вежливо, не останавливаясь: – Здрасти.               
          - Куда путь держишь? – оглядываясь, привстав на одно колено, - поинтересовался золоторотый.
         -  Домой. Куда еще?! – пожимаю детскими плечами.               
         – Прыгай, подвезу, - радушно предложил небедный водитель, указывая на свободное место возле мешков.
         – Не, - отвечаю тихо, - спасибо. Тут рядом.               
Только самому, почему-то(!) запах почудился: неприятно удушливый. За-першило в горле... И тут же, в ответ рождалось предчувствие.                Оно появилось и стало крепнуть.                Однако возничий не замечал крики души, - взяв левее, покатился еще ближе.                Но словно по команде, угольная лошадь фыркнула: - Фв.               
         - Не бойся,  - говорит мужик. - Не местный значит?!
И тут, бросая дрожжи – этот, своей неожиданно длинной рукою попытался схватить.                Не знаю, как лучше сказать: но словно прозрел я. И уже отчетливо видел опасность, в которую превращалось предчувствие.                Однако еще ранее - за доли секунду до этого движения; интуитивно увернулся и как побегу по дороге. С ускорением - недруг за мной. 
        – Н – о! - прикрикнул пузач, не ожидая подобной выходки.               
Я же, с дороги сбежал, через придорожную канаву перепрыгнул.                И откуда  силы взялись!? Пулей добрался до дома.                Телега соответственно проехала мимо.                А ребенок, кроме барабанного ритма сердца, слышал ругательства, да грубый неестественный смех.
Только вечером, играя с детьми тех родителей, что также прибыли на свадьбу, краешком уха расслышал; как незнакомая  женщина в синем платье, моей маме и всем остальным мамочкам тревожно заявляла:
        –  Вы за детьми-то, повнимательней. У нас чужие объявились - воруют. Но поймать и доказать что, никто не может; хотя свидетели есть.
        - Ну и дела, - подумал я: Пронесло!                Значит это правда, что нужно быть готовым всегда. В любую секунду.                И если потребовалось бежать: то только очень быстро.
 Родителям конечно, ничего не сказал – не маленький.                Вот так, - в общих чертах и пролетало детство...
               
                2   
               
           А наслаждалось полетом до тех самых пор, пока однажды не повстречалось с пятнадцатым апрелем две тысячи тринадцатого года.                Да, именно в этот день состоялась защита дипломного проекта; после кото-рой получил профессию, став полностью взрослым.                Ну, здесь можно похвастаться: защитился на “Пять”; организовав в выпуск-ной работе: “Ремонт и обслуживание целого парка дорожной и строительной техники”. Хотя, правда, чего греха таить? Были и тройки в аттестате: целых три штуки.                А знаете, от чего получилось?!                Это когда очередной новенький преподаватель, сходу нам – учащимся за-явил:               
            – Я знаю этот предмет... от силы на четыре. Следовательно Вы, мак-симум на три сможете узнать.                Или, когда подобный персонаж – неопытный учитель, заглядывая с открытого края в “Тубус” – приспособление для переноса скрученных листов ватмана, где и лежали готовые чертежи; не доставал их - что необходимо по логике, а начинал намекать на подарки:                Мол, иначе все неправильно или жду встречного предложения…,  - и улы-бался некстати.               
Это значит, - понимаю, - получается, оценка  зависит от выгоды?                Нет, так не пойдет, - возмущением отвечала душа.                И таким предприимчивым деятелям, заявляла:               
                – Считаете, что знаю на “три” – ставьте. Сам понимаю, знаю на пять и четыре. А оценка ваша... – значит, не самое главное. Главное, что у нас тут, -  и показываю стрижку на голове.               
    Далее: торжественного вручения дипломов выпускникам, почему - то не было. Было вот что: Двадцатого, всех собрали у канцелярии, где и раздавали дипломы. Мне доставался синий образец.                Барышня – раздатчица с большими глазами объяснила: у нас без обмана. Соответствует.                Тем не менее, сделав вид, что не понимаю; с серьезным видом поинтересо-вался:
                –  Почему мне такой синий - пресиний? Неужели других сейчас нет?               
Откровенно усмехаясь - помотав еще головой, красавица заявила:
                - Учиться надо было! Потому что если учился отлично - смело бери красный, а просто хорошо - простой синий.               
Про тех, кто учился не очень-очень, я допытываться не стал. Все становилось ясно: могут вообще ничего не дать; или дадут, но диплом прозрачного цвета. Что то же самое. И если коротко: инжир! (плод фигового дерева)
 Внутренне взлетая и благоговея, то есть не замечая окружающих - посмат-ривая на себя во внезапно порозовевшем мире; расписываюсь в каких-то бу-мажках. Ну, просто сбылось: Специалист!                Вот только поддержав в руках именной и такой долгожданный диплом, не-медленно начал снижение. Став обычным - земным, обратил внимание на оборот ведомости, одновременно превращаясь в вопрос:                За что конкретно, так долго расписывался?               
Оказалось, что в комплекте к дипломам, выпускникам выдавали повестки в военкомат. Под росписи. Вот и расписывались дополнительно. 
                - Хорошо, чего откладывать?! -  думаю, - надо сразу выяснить относительно меня. Захотят взять в армию – пусть берут. Только, желательно чтобы с пользой потратить эти лучшие месяцы. Не люблю без дела болтаться, как… 
                -  Ну, знаете?  Как “Это”, … в прорубе.   
       Короче, утро двадцать второго апреля, слегка пахнущий китайским одеколоном “Cosa Nostra”, Ваш покорный слуга встречал выходом из рейсового автобуса.               
     - Итак, соседний город.                Кстати, красивый; и населения больше: раз в семь. И во столько же строений и асфальтированных дорог.
       Военкомат оказался небольшим синим двухэтажным зданием; которое - по-моему, походило на привычный с детства садик. Я мечтательно выдохнул.   
                - Железная дверь тяжела,  - отмечаю принудительно – получив сполна то, на что только была способна: одновременно неслабо-пружинный толчок по двум направлениям: спину и ниже.                Вероятно поэтому, став серьезнее - заметил:                в коридоре слева, на длинных лавках у окон уже сидело несколько парней: шапки в руках, расстегнуты куртки... А прямо стоял внимательный дядя Степа - постовой.                Подхожу ближе. Сержант взглянул и без эмоций протянул руку. Я также молча, навстречу повестку.                Только у него самого, - вижу: красные руки и нос. Да еще и усы большие  в придачу.               
                - Ну, - думаю сразу ассоциациями: Он или внук маршала Буденного, или племянник Деда Мороза.
                - Так, Удачный?  – прочитал “Буденович”, место моего про-живания.               
                - Как доехал?  – Шесть – семь часов все - таки.               
                - Вроде нормально, в автобусе выспался, - отвечаю не громко.               
- Служить хочешь?! – продолжал военный, прищуривая левый глаз: веселый и Дед Морозовский; но правым тем временем: серьезным и по-маршальски Буденновским – изучал оппонента.         
                - Ну, если надо то пойду,  – соглашаюсь спокойно, и добавляю:                –  Смотря куда? Просто не хочется зря время терять. Человек же, всего сто лет проживет…  многое бы успеть.               
                - Что, еще один философ  что - ли? – он смотрел, вооружившись двумя серьезными очами.               
                - Почему?  – опускаю шею до плеч, не зная как еще реагировать. А логически придумав, отвечаю: - Хороший техник - механик.               
                - Будто твой хороший механик, не может стать простым филосо-фом, - парировал мудрый сержант. И объяснил, показывая на очередь в коридоре:               
                - Вон ребята, видишь? Держись за ними.                Надеюсь, анализы все взял?               
                - Все, что было написано в повестке, при мне. Ничего лишнего, - отвечаю, раскрывая  пакет левой рукой.                Причем сделал это так, будто часто ношу подобное.                От этого сержант снова заулыбался, и поправляя сверхъестественное под носом, загадочно произнес:  – Пощупаем. Попробуем. Определим...   
       Очередь двигалась живо. И я подумал: Как все просто оказывается?                Но потом дошло: Армия! Тут все надо делать быстро: чтобы будущие бойцы привыкали. А то враги захватят - если не спешить; или разбегутся сами - не поймаем.          
Отсюда не теряя времени - зайдя в кабинет, как всегда громко и вежливо поздоровался. Только затем осмотрелся:                И без того немалая квадратная комната, смотрелась больше: за счет стен и новой мебели. Они все получились белоснежно – белые.                Чуточку оттеняли образ больницы - широкие подоконники; где застыли жи-вые цветы.                Напротив входа сидела незаметная - в связи с мебелью, блондинка в чистей-шем халате.                Она была еще молода, и наверно не очень опытна. Потому что сразу, не здороваясь, устало выдала скороговорку:               
           –  Анализы на стол, с пальца и вены кровь на стол, - показывая рукой налево. - Потом, - томно вздыхая: - Ко мне за стол.       
 Я заглянул налево, за ширму.                Там оказались еще: три стола и три бело-халатные барышни. Каждая, своим делом занята. А эта все-таки, являлась главной.   
       - Что еще? То, что все “ширмачи” – ну те женщины, что сидели за шир-мой; являлись полной противоположностью друг дружке.                Так первая была - маленькая и невысокая шатенка. Между ними сидела жен-щина полная, предпенсионного возраста; с покрашенными в рыжий цвет во-лосами. И за последним - третьим столом, восседала худенькая и высокая, да еще и с черными кудрями.               
                - Как у Пушкина Александра Сергеевича, – придумал я:                -  Да уж. Пушкин опять в ответе за все... Или, это так живот отдыхает. На больничном. От надрыва, при нервном смехе…   
В общем, пока раскидывался ценным: личными анализами; невольно услы-шал, как это квартет, разными звуками – голосами,  словно давно сыгранными скрипками дружно пиликал. То есть, между собой быстро и без остановок судачили.                А после исполнения  “своей игры”, так непринужденно и от души засмея-лись; что мне стало радостно за бойких женщин и еще больше, за такое хо-рошее их, душевно-весеннее настроение.                Однако разобрав внимательней предмет столь яркого смеха, мне как-то сразу перехотелось радоваться.               
                - Так что за предмет такой? - спросит Уважаемый читатель.               
Отвечаю: - Самый простецкий. Они обсуждали нас – будущих призывников.                Кого ж еще?! 
                - Сейчас многие боятся армии, как огня. Прячутся за юбки. Ну и мужички пошли, защитнички. Хи-хи, - слышалось в незамысловатом порыве.   
Тут я - закончив с анализами, победоносно подошел к “главной”. На что оная, видимо точно знаток человеческой психологии - умеющий  управлять  действиями оппонента; иронично выдает:               
                – Да? Неужели дрожите?!  - А сама заполняет что-то, будто не замечая собеседника. То бишь: меня.          
                - Ну почему? – Немного удивляясь, собираюсь с мыслями.                И видя, что оппонент по-прежнему не реагирует; так же, парадируя - отвер-нувшись в другую сторону, отвечаю:               
                – Смотря с кем!?            
 Пауза. Она встрепенулась и вопросительно заморгала глазами.          
                - А если про юбки? -  заглядываю за край стола.  - То за нынешние женские юбки все равно не спрячешься, - и прочитав на бейджике: “Ласка Алла Александровна”, продолжаю, - там места мало, тетя Алла.    
 Вот тут началось: спрятав коленки под стол, слегка зарумянившись щечка-ми, Алла Александровна недовольно крикнула:               
                – Вы почему разговариваете?               
Ну а соседки - “ширмачи”, громче засмеялись. 
                – По-русски! – отвечаю тише. – Другого языка не знаю. Род-ственников за границей не имею. Никто там не был...                А нет, – вспомнив, добавляю с ухмылкой:               
           - Пардон, вообще-то, дедушки были Европе. Один в пехоте, а второй на победоносной военной технике.               
И обрадовавшись сообразительности, поучаю старшую собеседницу:               
           – Уважаемая мадам, не нужно плохо думать. К Вам приходят, уважа-ют, и Вы цените посетителей. Просто все мы люди. Как иначе?
  Так, прищурившись  - а по факту разбудить в юноше мужчину; она загово-рила иначе:               
                - Ну, вот вам еще один, - объявила, обращаясь к кабинетной  троице: -  Этого к умникам отправим. Там мало говорят, да много делают.          
   Я все же не стал останавливаться и выяснять, где это? Тем более, сам знаю: исторически, дальше Сибири в России не шлют. А к этому климату  успел привыкнуть - прирасти. Поэтому, как и положено по порядку призывной; здороваясь шагнул в следующий кабинет.         
         Закончив формальную процедуру потенциальные срочники, скучкова-лись на входе. Теперь нужно вернуться к двум часам; таков порядок.                Многие закурили.                Я обратил внимание, что из нашего колледжа, из Удачного городка – никого.               
                - Неужели, - думаю, все в ВУЗы решились поступать? А может, в другой день приедут?               
Снова оглядываюсь: рядом возник смешной -  в белой куртке, абсолютно рыжий парниша.                Заметив интерес, Пыжик – как я его охарактеризовал; подошел ближе и темпераментно поинтересовался: 
             –  Ты откуда, землячок? Есть закури…               
              – Удачный, - отвечаю синхронно, то есть – не дожидаясь полноценного  вопроса.               
              - Все здесь неудачные, удача будет - когда дома останемся, - словно обидевшись на отсутствие в моих карманах никотина, с негативными нотами заявил тот.               
              - Знаешь?! – Я ответил прямо, -  Сам так не считаю. Наоборот, быстрее призовут - скорее отслужу. А скорее отслужу – не буду должен любимой России.               
Теперь, поняв что его мыслей не разделяю; рыжий рванул к другим призывникам: навязывать свою - давно устаревшую парадигму.               
     Зато, постояв  в относительной тишине, мне вспомнился  дом и вчерашний вечер. И то, как с мамой разговаривали. 
                – Сынок, ты уже большой... Но я все-таки думала, что сразу не призовут - после учебы то. И успеем съездить на малую Родину, в Крым. Ведь ты так ни разу не побывал.                Ты же помнишь, что Севастополец?! Не забывай этого никогда, город наш русский Герой и переводиться: “Достойный поклонения”.                Как теперь там? - сказав, мама подошла ближе и присела рядышком. А по-правив и так аккуратно собранные волосы, продолжала:               
            - Видишь, как все нехорошо получилось? Сестра твоя вышла замуж. А он, Николай Гребов - аферистом оказался. Вот все деньги, что мы тут заработали; в Москву и ушли, на жилье. Назад-то, с ребенком никогда не вернется. Гордая.                И цены там, просто космические,  - мама задумалась. Но на мгновение, ожил огонь карих глаз...                               
               - Да ладно, - успокаивал я. - Побываю еще, какие наши годы?!               
    Объясняя: -  “Девятнадцати” не было. Съездим после - вместе, мы все успеем!       
Вот, вспоминая разговор, я внезапно понял: как изменилась и постарела ма-ма. Ну, просто всегда молодая была, быстрая. А теперь: уже бабушкой стала.                Как все-таки  это незаметно происходит  в жизни? Все работа и заботы: о нас, для детей.         
  Погуляв, а вернее просидев в столовке за углом – за пять минут одолев всю заказанную стряпню; затем, чашку чая наверно, пил часа два. Вернее, делал вид что пью; а сам глядя в окно думал и торопил время.                Однако оно как водится: не спешило.                Видимо, так заведено: Торопишься сам, время бежит впереди - не догонишь. Обязательно опоздаешь.                Не торопишься – и часы встали напротив. Словно смеясь, переминаются с ноги на ногу. Мистика…         
      Короче, вернувшись назад замечаю: Парней мало. Половина от всех точно отсеялась.                Опять умник - сержант на входе объявил:               
          – Сотовые телефоны оставляем здесь, - показав на сейф, -  И проходим спокойно на второй этаж, на заключительную комиссию.      
          - Мой дома,  – я сочинял на ходу. Хотя, в общем-то обманывать не люблю. Если только так, для дела. Не для празднества.                Но чего еще больше не люблю? Так это свои личные вещи, передавать в чужие руки. Вот поэтому и проявил смекалку.                Взгляд усатого проводил молча... 
     В коридоре опять собралась разношерстная - если так можно выразиться, публика: светловолосые парни, рыжие и черноволосые, и со смуглой кожей. В общем, как наша страна: немного разные снаружи, но очень схожие внутри.                Захожу и я по очереди. Осматриваюсь:                Актовый зал небольшой, столы расставлены покоем.                Портреты Верховного главнокомандующего и министра обороны, по дружески наблюдают со стены. Так что, если кто-то думал: может здесь не серьезно?; поменял ошибочное мнение.               
Присаживаюсь на свободный стул. Напротив: несколько человек в различной униформе; а в центре восседает: майор – военком.                Его сосед, военный с лейтенантскими погонами, открывая папки поинтересовался:  - Фамилия?               
Называю, добавив: – Сергей Дмитриевич.               
А сам тем временем рассматриваю присутствующих, пока он искал “свою папку” на меня.      
  Эта блондинка в белом халате! -  думаю, - понятно, уже встречал.                Эта?! - пишет, - видимо секретарь.                В форме военных,  - понятно, штабисты. Но вот эти двое, в черной одежде? Кто? Космонавты, что ли? Или летчики-вертолетчики?!               
Короче, сам себя рассмешил.                Сижу, улыбаюсь и тихо “гыкаю”: – Гы, гы. 
 Однако главный - областной военком; вот что значит профи - это заметил и говорит:  – Что, очень смешно стало?!               
             – Нормально, – отвечаю, прикрывая рот.               
              - Тогда может, и нам расскажите? – настаивал офицер.               
Я помотал головой, он продолжил: - А может, тогда пожелания есть?!               
И тут показалось, военный заглядывает внутрь. Словно ищет эти самые – мои пожелания.               
           - Разве, разрешаете выбирать? – удивляюсь еще больше.               
           - Тогда в разведку, возьмете?! – я придумал быстро.               
Они - вся комиссия, тоже повеселели. Военком прояснил:               
         – Россия конечно большая, выбор всегда есть. Вот только разведка сейчас, исключительно для профессионалов. Войны, слава Богу, нет.               
          - Куда тогда?! –  интересуюсь  без энтузиазма, просто: из вежливости.               
          - Ну, - начинал майор, одновременно размышляя и поднимая глаза.                – Обычно, призывники хотят туда, где никогда не были. Или о чем, с самого детства мечталось?                Вот Вы например, о чем мечтаете? Может, раньше было?               
           - Если мечтать? То только о море, - говорю живо, уже не задумываясь:                - Разрешите?!                Поскольку  никогда не видел, а сам из города Севастополь.
И, делая вид что не замечаю окружающей иронии; продолжаю: Наш - И город рождения.                Когда-нибудь, обязательно поселюсь в нем. Мечтаю еще, как будет время - научусь рисовать. Буду писать море и сочинять песни да стихи о нем.               
Следом, пододвигаясь ближе со стулом, рассказываю подробнее; уже не стесняясь незнакомых людей: - Там знаете, какая героическая история?!                Первая была оборона города: Севастопольцы выстояли. Вторая: Фашистов выгнали. И если третья случится, обещаю: Точно так сделаем!               
Вот тут вся комиссия затихла, а те двое - что в черной форме были, даже отложили - что неспешно почитывали. Так как раньше, не поднимали голов надолго; но теперь помотрели в упор. Словно яркие звезды – не мигая.                Я даже заметил, как улыбнулись они друг другу: одновременно.               
  А следом – ну так показалось, смотрели уже не на меня, а на одежду.                Получается: их разглядывал я, они – мой наряд.               
Так что подумалось: наверняка, не видели такого? Чтобы взрослый парень, не знал моря.
            - Ну, смейтесь, - соглашаюсь, непроизвольно сжав губы, -  раз смеш-но.               
Однако тот, что постарше и с бакенбардами был – напротив сидящий; спро-сил  серьезно:  – Здесь тогда, что делаете, товарищ маринист? Если так море любите?               
            - Что и все,  - отвечаю. - Живу с родителями, в городке Удачном.                Севастополь же, отдали  Украине; вот многих и сократили с работы в девя-ностые. А тут: родители работают, а я учусь. Учился, – поправляюсь сам.
           - Не обманываете?! – поинтересовался  уже сосед, черноформенец.                Он был такой же статный, только заметно моложе и с тонкими усиками.       
            - Зачем мне врать?  - недоумеваю. - Не очень то люблю... Вот паспорт, смотрите, - и полез в карман, доставая заветный буклет.               
           - “Я достаю из широких штанин”, - процитировав классика, торже-ственно приоткрываю ценный документ. И привстав - протягивая, спраши-ваю:                – А вы товарищи военные, летчики что - ли или космонавты?               
           - Мы парень, Подводники! – последовал неожиданный ответ.               
  И произнося это слово: Подводники! Молодой усач так приосанился, что наверное - становился на полметра выше. А может и больше! Да.                Так что, если бы Вы увидели со стороны, то непременно приняли за Аксиому - поверили: Наши подводники выше всех – только может чуть-чуть, ниже Бога. И это, по меньшей мере: круто. А по максимуму, наверно до бесконечности.
      В общем, затем военком говорит: –  Да, товарищ капитан второго ранга, - обращаясь к тому, что походил бакенбардами на Айвазовского и званием был старше, чем приосанившийся усач; так как четыре звезды его погон  - большие.               
               -  В деле  есть, - продолжал он, -  место рождения: Крым, Севасто-поль. Мы как-то  упустили сразу... А теперь, и группу набрали. Куда еще одного? – видимо не зная как поступить, размышлял военный.               
Только капитан – подводник качал головой: – Своих что ли набрали? 
 И показывая на меня: – А наших, уже не берете? Тем более – здесь мечта!               
                - Ну почему, сразу своих? Все у нас одинаковы, все русские..., – почти обиделся военком.
 А усатый подводник, перебивая, поинтересовался:               
              –  Как у героя-мечтателя со здоровьем? Что вообще из себя пред-ставляет?               
Теперь оживилась, привставая - поправляя халат, высказалась та самая врач психолог-профессионал:               
               – Как раз, подойдет... За одно узнает интересную жизнь.               
               - Завидует мне? – мимо промчалась мысль. Вот ей вдогонку, и говорю:  - Совсем не герой. Обыкновенный парень из Севастополя. Теперь вот: из Удачного,… из Якутии. Ну, в общем: из всей России.               
               - И куда это к Вам?  –  теперь интерес брал вверх. - Там же, вроде “натовцы”  Украиной командуют. Иногда новости смотрим: они тренируют, воспитывают их под себя. А наши базы закрыли.   
                – Ну, не все к счастью закрылись…                Только самого главного, ты как я вижу не знаешь? – загадочно пояснил усач.               
                - Чего еще? –  спрашиваю, c все увеличивающимся интересом.               
               - А то, что давным-давно: аж с девяносто седьмого года, Республика  Якутия дружит и очень дружит с ВМФ Черноморского Флота. Поэтому, призывники с северных районов России, попадают к нам: в город – Герой Севастополь. В котором, служит именная подводная лодка: “Алроса”.                Может, ты уже слышал это название? -  и смеется, добродушно оглядывая стороны.
                - Артист Вы, - подумал я. - Ну кто же не знает о гордости России и всей Якутии?                “Алроса”  – это наша алмазная добывающая компания.               
 Опять промелькнула мысль:  Насмехаются?!               
                - Да, – говорю,  - слышал и видел. Возьмите, не пожалеете. Я севастополец!               
Сразу дополняю:  - Правда, пока что внутри. Где – то, очень глубоко. Но тянет, кажется, туда на море. А почему - сам не знаю.         
                - Да, в жизни это бывает… мы проверим, - “бакенбардист” опустил глаза. Задумался и выдал:                - Ну, если обманул? – он погрозил пальцем. И переключившись на майора, приказал:               
                - Возьмем с собой, добавить в список!  Не справится - будет в обеспечении, на берегу... канаты таскать или что-то похожее.               
                - Так что, парень, – обратился  теперь  ко мне. – Подтяните за лето физику, а то на лодку не возьмет командир. Слишком худой.                Походы у нас по сорок – пятьдесят дней;  необходим запас прочности: в ор-ганизме и голове.               
                – Ну-да, - отвечаю радостно. -  Похудел, ночами же диплом делал: бывало, и поесть не успева...               
 И сам себя перебиваю:  – Хорошо – хорошо. - Все сделаем. А когда призыв?               
               - В сентябре, будем формировать окончательный список.                За лето подготовитесь, возьмем.                Всего берем десятерых в подводники. Остальных, наверное -  еще человек десять отсюда, повезем для войск обеспечения Черноморского флота. Вот так.
И скомандовал:  - Если вопросов нет?!  То свободен, товарищ Севастополец и товарищ Удачный.                – Следующий, пожалуйста.               
Вопросов почему - то не было. Хотя, узнать то, что может быть “что-то по-хожее на канаты?” - Мое любопытство желало. Сдержался.               
              - Ладно, думаю, -  мы еще посмотрим: Кто кого? Подводники они, ишь ты?!   
    Так и пошел на остановку. Задумчивый и счастливый – в раскрытой курт-ке.                Однако спохватился  – весна на календаре. Холодно.                А у нас всегда, весной - зима стояла.               
   Но ради справедливости, отметим: в душе теплело!               
              - Неужели, -  думаю, - можно вот так сразу, оказаться в Крыму?                Интересно, как они там “русские  украинцы”?                Неужели правда, что стали другими; как сообщают иностранные ТВ?                Просто я и языка украинского не знаю; хотя в паспорте записано “Украинец” - по отцу.                С этим понятно: раньше, нас никто не делил. Поэтому и писали славянам в метриках: кому украинец, а кому-то русский  или белорус.               
               
                3

 В общем, пока думы думал, приехали...               
                - Вот так, - говорю, поднимаясь по лестнице на свой этаж, -  ночь и подошла незаметно.               
Однако мама удивила больше – заикаясь, с порога спросила: – Ну... а как... там??               
                - Нормально, – отвечаю. А сам понимаю: Что - то странное в поведении? Взгляд потухший. Такого не помню...               
                - И что? – спрашиваю, вымыв руки и проходя на кухню: - Отец в командировке, по объектам что ли?               
Так как привык, что когда дома; всегда интересовался и первый давал сове-ты: про мою, или нашу жизнь.               
          На что мама печально ответила: - Нет, приехал... дома. 
И уже не сдерживая слезы, призналась: – Заболел.               
Я тут же бросил ложку – собрался перекусить; и рванул в спальню.
Пахло непривычным..., бледный отец на кровати - подогнув одну ногу под себя. А ведь всегда полнокровный был -  богатырь.                Сколько я себя помню: отец - здоровый казак, с хорошим интеллектом; который отдает всю энергию: работе и семье. Много, очень много работал. Собирал деньги, чтобы на пенсии вернутся и купить домик в Крыму.                Кстати, помог дочке - моей сестре в Москве квартиру взять: раз одна и с ре-бенком, кто еще поможет?                Только сейчас, тихий и молчаливый. Рассыпаны волосы, осунувшееся лицо... взгляд как будто чужой.                И опять этот настораживающий запах.               
“Корвалол”, - читаю на бутыльке, на прикроватной тумбочке не предвещающее “ничего хорошего” название.
  Выдержав паузу, отец все-же шепнул: – Вот как оказывается, бывает. Сил нет.               
                – Да нормально все, - отвечаю, беспокоясь,  - отдохни хоть раз, пожалуйста. Что надо сделать?               
А мама из-за спины говорит: – Возьмем отпуск, отдохнем вместе и ты с нами. Восстановим нервы, у себя на Родине в Крыму.               
Я переживая: -  Хорошо, пап поправляйся. Только мне…               
Тут мама взяв за руку, с силой вывела на кухню.               
                – Не надо пока. Пускай отдыхает, сколько можно переживать. Думать за нас, и за начальство. Возраст то - не двадцать как раньше. А они, Дмитрий Иванович, Дмитрий Иванович. Спасай проект…                - И потом, он же крайний. “То торопиться надо”, то “Почему изменения?” 
В общем, справедливый огонь разгорался - мечтая воздать всем, кто правосудия заслуживает. Но подумав, снова превратилась не в воительницу, а в мудрую маму и заботливую жену.
                - Так, -  думаю: надо мне больше помогать. Вырос. На работу пойду, пускай родители отдыхают.               
Мама продолжала:  – Врач покой прописал... Нервное истощение сердца.                Ведь обычно, за ним осложнения бывают. Но мы будем надеяться и верить, что ничего плохого не произойдет. Правда?!               
Повторно наливая чашку горячей лапши, она говорила с надеждой:               
            - Главное, это сейчас хороший отдых.               
Следом, вспомнив - поинтересовалась: - Сынок, а как там?!  – показывая в окно, где под светом уличного фонаря убегала зимняя дорога.               
             – Хорошо, - вновь успокаиваю. - Осенью могут отправить в Морфлот.               
Про подводников пока, говорить не стал: зачем зря хвастаться. Однако мама, словно предчувствуя, рассказала:               
             - Слышала, что у Катьки - знакомой с работы, родственника берут на подводную лодку. Неужели, так тоже можно? Из Якутии и на лодку?               
            – Можно. В нашей стране все равны. Но только(!), по собственному желанию - если призывник этот, сам захотел.                Если нет, не пошлют под воду, – подытоживаю, уплетая наваристый бульон.               
          Закончив удовольствие, продолжаю:  – Завтра пойду работу искать; и в спортзал - пригодится на службе.                А Вы пока слетайте в Крым. Сколько лет собираетесь...                Но когда вернусь, еще раз - вместе рванем. Покажете, что там за святые рус-ские - морские места.               
Мать вздохнула, а спорить не стала. Знает, если что-то решу - переубедить никому не удастся.                В общем, время пошло быстрее. И в самые ярко разрисованные природой, еще теплые - первые сентябрьские дни; мне на сотовый телефон позвонили.               
            - Старший сержант “такой – то”, военкомат.               
Ну, просто фамилию не расслышал, связь через раз.               
            - Вам надо явиться в будущий понедельник, к девяти. Адрес тот же. Не забыли? –  поинтересовался он одновременно вежливо и настойчиво.               
            - Нет, хорошо, – отвечаю. А сам думаю: Значит не зря подробно, вплоть до телефона записывали.                Попросту уже сомневаться стал: что напрасно в тренажерке потею?!                Зато подтягиваюсь теперь: пятнадцать раз, не как раньше – восемь с половиной. Штангу жму многократно, на сто – сто десять килограмм, при своих семьдесят.                Ведь все лето готовился - не отдыхал: и работал в “ТОО по ремонту автомашин и дорожно-строительной техники”. Где запасные двигателя собирали, плюс ремонтировали привезенный когда-то на территорию автохлам.               
              - Начальство старается, из ничего конфетку собрать, - так шутил их механик.                Вот ему - то я помогал. Слесарил. И многому кстати, научился.                Запомнил, как он выкручивался когда под руками не находилось: то нужного ключа, оснастки, а то и запчастей; проявляя находчивость.                То есть, руки всегда в мазуте; зато платили хорошо: стал качаться, и сам себе - что очень важно, импортное спортивное питание покупать.                “Мега Масс” - называется. Но потом, перешел на “Инпит белковый”. Это уже российский продукт: для детей и лиц нуждающихся в дополнительном белковом питании. Тренер Вова советовал:               
             - Лучшего продукта, чем питание для детей – у нас нет.                Взрослых могут обмануть, спортсменов обведут обязательно – подмешают муки. А детей дурить, совестно...               
Так что, когда осенью позвонили из военкомата, я был готов на все сто два-дцать пять процентов. Шучу.                И за четыре месяца, превратился из простого парня, в парня с нормальной силой.               
В район опять ехали ночью. Последний автобусный рейс подогнан так, что садясь в два часа ночи, приезжаешь до девяти утра. Выспаться - боле-менее получилось.                Однако на входе военкомата смотрю, из ребят никого...
            - Или, без меня начали?               
Быстренько забегаю внутрь. Какой - то молодой  лейтенантик за турникетом.               
                – Не опоздал?! – тактично интересуюсь.               
                – Куда? –  вздохнув, он почесывал свои розовые, как у младенца уши.               
                – Как куда? На комиссию, – отвечая, оглядываюсь по сторонам, словно очутился в сумасшедшем доме.                И не заметив странного – сам стал сходить с ума.                Короче, не зная, что теперь делать - видимо от безысходности, принялся усиленно съедать. Его - с аппетитом и одними глазами.
               – Направо, - после паузы театралов, сообщил служивый. И следом объяснил: - Проверяем нервы. Тест! Психи тут не нужны…                Тем более, опоздать к нам невозможно. Всегда ждем и если надо найдем, -                сказав, он так шикарно улыбнулся. Словно, от самого начала или даже на души, что я теперь могу засвидетельствовать: у наших военных есть душа. Большая душа. А еще, вдобавок, совершенно оригинальное чувство юмора.   
                – Знаю, - отвечаю, сдерживая раздражение и не комментируя  до-гадки.                Проходя дальше, продолжаю: - Телефона нет, оставил дома.               
               – Хорошо “чешешь”, – хмыкнул лейтенант ответ.                Я только успел подумать: он и поэт, и экстрасенс какой-то.                Но останавливаться повторно не стал, а военный и не настаивал.               
Залетая соколом в актовый зал, замечаю, что несколько призывников уже сидят на стульях. Считаю, так: пять, семь, девять  – еще трое военных.                И один из них, тот самый подводник, ну что тогда - весной был: слегка по-жилой капитан с приличными бакенбардами.
                - Здравствуйте. Заходите не стесняйтесь, Уважаемый, -  говорит он мне.                Я сразу повеселел. Люблю, когда уважают собеседника и на Вы обращаются. И сам, кстати, так всегда делаю.               
                - Спасибо. Здравствуйте, товарищ капитан, – приветствую в ответ образованного и культурного человека.
 Только прошел и присел, как военком начал: - Теперь все в сборе. Ровно девять ноль ноль, - он посмотрел на часы: - Сбежавших и опоздавших нет.               
                - Мы пригласили десятерых человек…, так как именно Вас республика Якутия рекомендует Черноморскому Флоту в качестве новобранцев, моряков - подводников.                Все Вы, почти все, выпускники местного колледжа. Только один с соседнего городка... и еще один хлопец с Хабаровска. Вот Вам повезл…               
Тут зашел невысокий, но по-видимому очень ценный мужчина - в таком же дорогом сером костюме. Потому как говоривший замолчал, и уже обращаясь к вошедшему, обрадовавшись - словно чемпионат страны неожиданно выиграла местная команда по футболу, произнес:               
                - Здравствуйте, Уважаемый Евгений Александрович!               
И снова обращаясь к нам - призывникам:  - Прошу любить и жаловать. Представитель компании “Алроса”, заместитель директора по социальным  вопросам. Евгений Александрович Богер, - разведя руки в стороны, воскликнул:                - Всегда рады!               
Однако скромно здороваясь - кивком, гость прошел и сел рядом со стоящим майором, показывая на ходу: Не нужно лишней помпезности. Пожалуйста, продолжайте.               
Военком, повернувшись к соседу поинтересовался: - Так, на чем я остано-вился? А, – вспомнил он сам. – Ребята. Всем призывникам встать!               
 Десять человек встали.               
                – Вот, Евгений Александрович, - обращаясь к “алросовцу”, настаивал военком.               
                – Посмотрите только, каких богатырей отправляет республика в моряки  России. Вчера, десять человек выбрали в обеспечение флота и плюс эти, всего двадцать. Вот вместе и отправим - одной бригадой, в город - герой.               
                - Хорошо, – Богер одобрительно и по-хозяйски крякнул.               
                - Присаживайтесь, пожалуйста, - приказал майор. 
  “Алросовец” теперь сам встал.               
                – Ребята, родные мои землячки. Конечно, военные и без меня все объяснят. Подробнее, что да как будет?!                Я только хочу напомнить, - при этом он важно поправлял свой и без того шикарно ровный, ярко-оранжевый галстук. - Что уже много лет, а именно с девяносто седьмого года, мы сотрудничаем с нашими подводниками.                Да, товарищ капитан? – Богер взглянул на офицера, который в этот раз дей-ствительно был один - без усатого напарника; и просматривал какие-то бумаги.               
                – Как Вам наши? – поинтересовался “алросовец”.               
                – Хорошо, как всегда, – ответил “бакенбардист”. – Мы обязательно сделаем из ваших хороших парней; парней наших и на “Отлично”. Или на пять с плюсом, – шутил он. И стал дальше читать, наши характеристики наверно.
   Евгений Александрович продолжил:  – Так вот, ничего кроме благодарности за своих, никогда не слышали. Даже подлодку назвали в честь гордости, компании “Алроса”.                Поэтому ребятки, продолжайте в том же духе… Однако если кто решил в другие войска, пусть скажет сейчас. Это нормально и не стыдно. Стыдно будет обманывать командиров там, и нас тут.               
Все призывники не сговариваясь, но как под копирку замотали головами. Так же сделал я.                Затем, встал сам подводник - капитан.
           - Я, - представился он, - Сергей Васильевич Чижов. Капитан второго ранга, заместитель командира отдельного  дивизиона подводных лодок № 247 имени Федора Ушакова, базирующегося в городе Севастополе. Зам ко-мандира по работе с личным составом и воспитательной части. Приехал к Вам, чтобы как всегда отобрать лучших.                А лучшие, после учебы будут служить на подводной лодке “Буки – 871”, с гордым уже собственным именем: “Алроса”.                Сейчас, кстати, из Якутии служат матросы и мичманы. Есть те, кто остался на сверхсрочную службу контрактниками: это торпедисты, машинисты - ме-ханики и один акустик.                В общем, Вам действительно повезло. Поскольку именно наша дизельная лодка, уже много лет подряд берет главный приз министра ВМФ. Уделываем по торпедной атаке даже атомные  – не то что, все остальные дизеля.                Так что, не интересно не будет. Наоборот - будет, что рассказывать: как не зря молодость летела.                Но если, не дай Бог конечно, придется вступить на боевой путь; вместе по-кажем, кто такие севастопольцы и крымчане, сибиряки и якуты.               
Короче, подводник говорил так горячо и увлеченно; что любая из молодых наших душ, самостоятельно приоткрывала дверь. Свою и впускала...                Хотя, это понятно. Его работа – воспитывать личный состав.
                - Точно. Как верно подмечено, - подумалось мне:                - Так их. Мочить гадов, как тех фашистов, которое убивали советских граж-дан в своих печах и газовых камерах. За то, что делали из кожи людей: су-мочки и подобные преступления. И за устроенный голод, в блокадном Ле-нинграде…               
 Вот тут(!) я не сразу понял, что в действительности произошло.                Почему, говоривший капитан замолчал?! А все присутствующие, также неожиданно повернулись и посмотрели... на меня, в упор. Как говорится: вооруженными до зубов глазами.                Короче превратился в цель - точку, в которою стремились, сходясь и попутно пересекаясь их горящие и разгорающиеся взгляды.                А это означало: что наверное, не должно было произойти. Поскольку от волнения, эти свои думы-мысли, невзначай высказал... Вслух. Представляете?
Отсюда капитан, осмотрев еще внимательней, медленно произнес:               
              – Вот Вы, - обращаясь непосредственно ко мне. - Все уже как надо понимаете.               
             - Хорошо, так держать! Только не забываем главное ребята: первыми мы, никогда не нападаем без надобности. Только если защитить свою культуру, историю и родную землю. И свое право на жизнь.               
                - Вам ясно, товарищ горячий севастополец?!               
                - Так точно, - тихо и будто даже не своим голосом отвечаю, соскочив со стула. Но затем, добавляю своим: - А я еще с Удачного, товарищ капитан второго ранга.               
                – Хорошо, знаю, - смягчился служивый. - Удача России тоже пригодится.                Вот, товарищи призывники, берите пример. Призывник “Удачный”  готов защищаться… Присядьте пока.               
Я кивнул и присел, ощущая как без моего участия загорались щеки; а кожа на голове, заспешила кипеть …
 Затем, с каждым новобранцем беседовали отдельно, подозвав за стол.                Кто? Зачем? И почему? И вроде-бы, всех  утвердили.
                - Можете сразу, в Дизельный отсек записывать! - заявляю сходу, присаживаясь последним на стул перед комиссией.               
                – По специальности, техник -  механик, – продолжаю, - и я еще  летом изучал строение подводных дизельных лодок, по интернету.               
                - Ну-ну, - по-голливудски улыбаясь, объяснял капитан - подводник. – Это Вам молодой “Удачный” человек, только предстоит доказать: что Вы именно тот, кто нужен на подводной лодке.                Просто случайных людей у нас нет. Команда субмарины -  это семья, где каждый выполняет определенную функцию. Но может(!) - если потребуется, всегда заменить или помочь товарищу. Даже, если для этого предстоит со-вершить героический поступок. Вы готовы на это?               
Я, пожав плечами и не задумываясь, естественно кивнул.
  Потом, майор - военком объявил: – Через неделю, сбор тут, в десять. В понедельник, девятого сентября.                Ничего с собой брать не нужно. Денег, тоже много не берите. Так, если на первое время. Потом, каждый получит жалование. А от “Алросы” - нашей компании, будет рюкзак в подарок. Там как всегда, все самое необходимое: Мыло, сланцы, полотенце, бритва и мочалка. Зубная паста со  щеткой, тет-радь, ручка, туалетная бумага. И еще Н.З., – сухой паек.                Вот так. Теперь парни, у вас все будет по - взрослому. 
И оглянувшись, как заговорщик на закрытую дверь, гораздо тише признался:  - По взрослому, - это значит целоваться без трусов!               
Здесь конечно, все призывники рассмеялись. Нам только палец покажи, бу-дем хохотать час.               
             - Хорошо, что с юмором, - шепчу про себя: -  Поскольку постоянно серьезным быть... тяжело: большой вес. Легко надорваться.               
Так и выбежали на улицу. Необходимо было как-то это переварить. И глот-нуть свежего воздуха не помешает, а кому – то, наверно покурить: успокоить нервы.
          - Интересно, - размышляю на ходу, - какая погода на зимнем море?               
                - У нас то, не очень жарко, - так часто поговаривает батя, приходя с работы в январе, при ниже минус сорока пяти градусах.               
                - Сегодня, не жарко было, - говорит.  – Вот при минус тридцати..., теплее будет. Погреемся.               
И смеется. Поэтому, с юмором в семье всегда на отлично.               
                - Ты что куришь, “Удачный”?  - застал врасплох вопрос из-за спи-ны; отчего я возвращался из воспоминаний на улицу.                Оборачиваюсь, сзади парень - призывник, один из дюжины.               
               – Не курю, родной. Бросил еще в детском саду, - отвечаю вполне тактично.                Он улыбается, видимо ответ понравился.               
Я смотрю: А улыбка у него добрая, искренняя.                Просто давно заметил: когда незнакомец улыбаясь и глаза чуть-чуть прикрывал; то ему действительно весело и рассмеялся от души. Но когда улыбался и глаза как две “О” -  притворяется. С каким - то, своим скрытым смыслом.                Так вот, у этого черноглазого и черноволосого крепыша: глаза были узковаты – это правда; зато улыбка вразвалочку гуляла – от одного до другого уха. Словно по пути пересчитывая или перепроверяя ровные – цвета натурального молока зубы.
                – Ты “Удачный” молоток. Вместе будем служить, - сказал он. – Я Валерий Золотов, город Мирный.               
                - А я, - отвечаю, - из Удачного, Сергей Рудь.               
                – Только почему?  - интересовался Валера. - Капитан сказал, что еще из Севастополя?               
                - Родился там, понимаешь?  - Отвечаю. - Однако потом, переехали сюда. Так как  Крым отдали Украине, теперь другому государству...               
                – Непорядок значит... – возмутился Золотов:                - А я тут родился, и отец тут и дед. И вообще, все мои.                Зато теперь, представляешь, море смогу видеть? – восторгался Валера, предвкушая скорое будущее.               
                - Не только увидеть, но и пощупать сможешь, - намекаю с юмор-ком.               
                – Оно красивое? Черное?! – не унимался Валерий, приглаживая свои волосы, также – воронова крыла.               
                - Да, конечно. Наверно… Только я сам не помню, годик было, как переехали и все там оставили, - отвечаю погрустнев.               
                - Вот я что - то не пойму. Вы: русские и украинцы, – это разве разная национальность? – разводя руками в стороны, интересовался якут.               
                – Я: якутский россиянин. И по - моему: Эти окраинцы - русские, просто жившие на краю или с края, когда то большой страны. У края. У кра - ин - цы, - выговаривая по слогам, подробно разъяснял Валерка.               
            - Да знаю, - соглашаюсь. -  Одна страна была: Киевская Русь. Затем, Российская империя. А почему сейчас так, сам не понимаю.                Просто мы всегда представляемся русскими. Да и за границей знают, что украинцы - это подвид русских. Хотя сейчас, иначе рассказывают...                Это значит, кому то выгодно разделить народ на два, а нет – три группы. Белорусы же, такие как мы, просто белого во внешности больше. Так что, все мы русские: Великороссы, малороссы и белорусы.               
                - Верно! - воскликнул Валерий. - Славяне, и в Африке славяне. За-чем делиться?               
                - Извини Валер. Не знаю кто это сделал; явно, что не сами придумали. Из-за границы руководят. Сам по телеку видел: по Киеву нацисты уже ходят, “бандеровцы”. Кошмар.                Поэтому, знаешь? Считаю так: украинцы - это мы русские, ну и те, кто за мир и дружбу, за совместную историю.                А те, кто со свастикой там, - не украинцы, хотя и живут... Они “бандеровцы” и нацисты, оккупировавшие наш Киев и эту страну.               
                - Совсем грустно.., - Валера расстроился.               
                - Однако знаешь, - он снова оживился.  - Я тоже против фашистов: у меня дедушка защищал Россию, на московском направлении. В сибирской дивизии, слышал?               
               – Еще бы!  - восхищаюсь. - Молодец твой дед, надавал тогда Гитлеру на орехи.                Наложили зимой сорок первого, фашисты свои полные штаны.               
               - Однако и мои деды, - немного хвастаюсь в свою очередь, - прошли всю войну и дошли до самой Германии.               
Мы помолчали.                Теперь и вся куча парней - если так можно выразиться, подошла. Познакомились.                Действительно - оказалось, они знали друг друга с детства. Также, закончили один колледж.                Напоминаю: что с Удачного, был один призывник. И еще один - он Юрой назвался; тоже издалека, аж с самого Хабаровска: голубоглазый блондин Юра Гаран.                А еще Юрка этот, как будто старше был.
И точно – вскоре признался: нам то всем, по восемнадцать - девятнадцать лет, а ему: двадцать один.                Однако несмотря на такой солидный возраст, парень оказался самым весе-лым. Также, являлся большим модником: потому как свои белокурые и волнистые волосы, через каждые пять - десять минут старательно расческой перепоправлял.                В общем, распрощавшись до девятого, наша “десятка” разъехалась. Как го-ворили в кино: по своим домам, хазам да малинам. Понимая точно: Что бу-дет, о чем подумать на досуге; и не до конца понимая: Что ждало впереди.

                4

          А девятого в десять, Ваш покорный слуга стоял в середине разно-шерстного строя из двадцати человек.                Солнце светило по-летнему, но практически не грело. И то, что это нормально, понимали все собравшиеся. Только не потому, что было утро, а от того что Север.                Ничего не поделать, одним словом Якутия - это пока что еще не Крым.                Также бросалось в глаза: провожатых в разы больше...                Кто-то из военных крикнул:               
          -  У Вас ровно пятнадцать минут, на “попрощаться с родными”.
 Все парни разбежались по кучкам, собранным из друзей и родни. Вот только я ни кого не пригласил, зачем?                Мои все, в городке Удачном – как доедут? Поэтому здесь, справлюсь сам - большой. Да и не люблю эти панты - расставания…                Смотрю: также и Юрка - светловолосый хлопчик, стоит один. Вот вместе и стали общаться. Слово за слово, понимаю: нормальный парень, не какой-то свистун.                Я поинтересовался:               
          - Юра, что тоже один?! И что так постригся, под ноль?  В КПЗ  успел побывать?               
Он смеется – почесывая череп: – Да чтобы не кусали, и вопросов было меньше. Все равно, скоро всех постригут.               
          – Да?? А что же я не сообразил? –  отвечаю, еле сдерживаясь от смеха, при взгляде на голую голов. Просто такая шевелюра была.               
           – Учись дружище, – он хлопает меня шапкой по плечу, нисколько не стесняясь своей  “не северной“ прически.               
          – Ясно, – говорю. А сам думаю: какой молодец. Так как также не обращаю внимание, на окружающих предвзятое мнение...
 Также еще, не могу похвастаться: Что друзей завожу быстро.                Знакомых, пожалуйста - много.                Но друг в моем понимании - тот, с которым можно идти в разведку - не продаст. Или, кому последнюю рубаху, если потребуется – отдаешь. Или того больше - ради кого, сделаешь хуже себе.                Однако таких почему-то, много не бывает…                Просто с жизненным опытом стал понимать: лучше меньше заводить друзей, чтобы не разочаровываться. Пускай меньше будет, но лучшие!                В общем, ставлю как всегда на Качество. Таков девиз, в щепетильном вопросе.               
Короче, поэтому я смотрел скептически: на сцены прощания. Что вскоре оборвал майор, скомандовав: –  Стройся!               
Позади строя простившихся, уже грелся на обочине “Man”. Синий автобус, с надписью “Алроса” по бортам.                Представили еще раз командира группы, капитана второго ранга Чижова; который объяснил: поступаем в его распоряжение – это раз; и два - доставит до места службы или учебы.                Ведь учеба этой благородной профессии, оказывается(!), начинается в городе Обнинск. Что в Калужской области. И только после учебки, кто пройдет с отличием - сможет служить на подлодке “Алроса“, с базированием в городе Севастополь Республика Крым.
          – У нас не замерзните, – заверил подводник.                Все приятно заулыбались. Конечно, представьте себе: Из Якутии, переме-ститься в тропики. Ну, или почти тропики. Это же рай –  Крым.
 - Остальную дюжину - кто не подходит на роль подводника, - капитан Чи-жов повысил голос: - Доставлю во взвод обеспечения.                Там разберутся, куда сунуть. Была бы шея...               
          - В автобус, шеренгой по одному, шагом марш! –  прозвучала очеред-ная команда.               
          – Раз – раз -  раз, два, три, - бодро считал Черноморец.
 Что я еще запомнил?                Сели с Юркой рядом, в серединку автобуса. Он, посмотрев в окно, задумчиво заметил:               
          – Вот так Серый, теперь и дышать нужно по счету.               
           - Да не, не переживай, - возразил я. - Это видимо для порядка. Никто думаю, напрасно напрягать не будет. Они - военные, тоже  люди.               
           - Хорошо, если так, – отреагировал Юрка, выдыхая из себя последнюю беззаботную жизнь.
 В доказательство настоящего - в задней части, прямо на сидениях рюкзаки лежали. Парни сели кто как и мы поехали. Через час, были в аэропорту на борту военно-транспортного самолета. Который, спустя  такое же время ва-льяжно - словно аист который никуда не спешит, взлетел. Видимо знал наперед, что без него не начнут...                А этот - целый час “ничего не делания”, прошел, пока ждали какой - то до-полнительный груз.                Я, кстати, да и многие наверно: впервые летел на самолете. Ни с чем не сравнимое чувство, скажу Вам.                Просто гудит он, как пылесос в соседней квартире... И если не смотришь в окно, не знаешь что перемещаешься с бешеной скоростью.
 Валерка Золотов стал шутить:  – Хорошо, что рюкзаки приготовили, -  показывая на именные мешки. Ребят, разбирай скорее. Если что, ну если будем падать? То прыгайте с ними с самолета.               
Все посмеялись: там же не парашюты. Они - вещмешки.
Каждый достал телефон и наушники. Кто фильм смотрит, кто еще что.                Юрка на тюках сидел, хитрец.               
          - Что слушаем, без пяти минут моряк? – интересуюсь у него вежливо.             
          – Песни, - с серьезным видом отвечает меломан.               
          - Больше не отвлекаю, - обещаю и подтверждаю взмахом ладони; но  как только он снова примерил наушники, бью по плечу. Юра подскочил – неожиданно было. А я как нив чем не бывало, продолжаю разговор: - Какие?               
          - Разные, - заулыбался блондинчик, не обижаясб на шутку.               
         – Все ясно, - говорю. - Включай тогда и я послушаю, только негромко.
 Из динамика полетело знакомое:  “Он придет! Он будет: Добрый, Ласковый               
                Ветер перемен”.
            - А, - говорю Юре, – Юлия Чичерина.
Просто слова и вообще все ее песни, знал наизусть. Сам большой любитель настоящего творчества.
  Вот поэтому, затем похвалил:  - Молодец она. И голос – самородок.               
Юра в ответ: - Ну да Сергей, “Удачный”. Чичерина у нас молодец, а ты бу-дешь “Удачный”.
 Так и прицепилось ко мне слово: “Удачный”. Только я не сердился. Ведь как говорит всегда мама: Что с добрым, не злым сделано; даже если не нравится – не обижайся. Вот так.
Немного укачало и через час, под ровное жужжание многие закемарили. В туалет ходили по одному и опять спать.                Где - то приземлились. Командир наш отшутился:               
          – Военная тайна.               
Однако по навигатору: Казань. Военный аэродром.   
  Все вышли подышать, размяться: все-таки тут теплее.                Опять прождали долго, каких - то людей.                От безделья что ли, но я подсчитал: половина из нашей двадцатки курит. Юра не употреблял. Вот ему и говорю:               
          - Молоток - я тоже не курю, хотя знаешь, пару раз пробовал –  когда учился.               
С этим как раз все очень понятно: когда в шестнадцать, попадаешь в коллектив где смалят; скорее всего также попробуешь.               
              -  Сам бросаю; поэтому только когда нервничаю балуюсь,  - прояс-нил Юра.
           - Значит, сейчас все нормально!  - вывожу логикой.                Он качнул головой, поправляя джинсы.               
Еще ребята подошли, кто с сигаретой, кто нет.
          - А прав тот, кто не курит! - Объявляю всем, кивая на Юрку.               
     Однако Колька Анцупов: краснощекий и полный детина со стрижкой под “бобрика” признался:  – Мне раньше говорили: Кто не курит, тот не пацан.               
           – А сейчас, - возражаю я.  – Тебе не кажется это смешным?               
           - Кажется, -  ответил он, выпуская в небо очередное сигаретное облако. - Сами решайте, как жить.               
          – Вот и правильно, - хвалю. -  Если кто - то захотел травиться, пускай... Это личное дело. Однако когда у других нет здоровья лишнего, зачем заставлять - подобными легендами? - Меня понесло. Вспомнил литературу:               
          - Еще пример: Один парень в компании, часто курил.                Другие ребята разговаривали, что-то делали: Кто пел, кто своими стихами делился. А этот просто курил. Всегда курил, чтобы не узнали как глуп.                От этого и старался ничего не делать...                Так что видите? Как на самом деле возможно.               
Ребята рассмеялись.               
         - Кстати, - продолжаю мысль. -  Курение ведь, не просто так – само собой получилось.                Рассказываю: когда Колумб открывая Америку встретил курящих  - чего в мире и Европе еще не было, - сильно удивился.               
          - А это им нужно, - поясняю. – Было, так как манера жизни индейцев, сопровождалась ритуальными и иными обычаями. То есть таким образом - закуривая, шаманы отпугивали духов. Ну и видимо, для своего выделения - от остального племени. Плюс, как наркотик наверно.                Только теперь, двадцать первый век. И медицина, и образование на уровне. Все знаем, все посчитали: сколько яду внутри. И сколько хороших людей умирает от сигарет ежегодно! Так зачем брать пример с необразованных американцев?!                Кстати, наколки по телу, также у туземцев переняли.                Просто они раскрашивались, чтобы выжить. Ну, или для идентификации соплеменников.                К примеру:                В Северной Америке проживало сотни племен; и каждое разговаривало на своем наречии. Конечно, они иногда сорились и воевали - как без этого.                Поэтому, чтобы напугать и заставить врага отступить; придумали раскраски. Так как силы и оружия у каждого, было одинаково. Это значит, что проиграть в игре со смертью при возникновении конфликта, мог любой. А посему, чтобы лишний раз не испытывать судьбу и не рисковать - рисовали на себе узоры: воинствующая боевая раскраска. По примеру - животных и насекомых.                Хотя, антисанитария страшная и многие умирали от простого следствия - заражения крови, - рассказав все это на одном дыхании, я переводил дух.                Ребята были во внимании.               
          – И все равно, все было напрасно. – Продолжаю: -  Ведь колонизаторы Америки почти всех их истребили; и теперь, в насмешку над местным населением, зовутся американцы…                Короче, моряки увидев у туземцев, - продолжаю, - переняли и никотин ку-рить и наколки по телу делать. Привезли в Европу, захотев таким образом выделиться – бедняжки. Только нам это зачем? - Снова повторяюсь.               
          - Мы же другие люди, сколько возможностей. Головой лучше выде-ляться, а не чернотой наколок  по своему белому телу. Тем более, человека Бог создал без них.               
           – А откуда ты и это знаешь? – товарищ “Удачный” с Удачного городка, – спросил тот же Коля, выбросив в сторону недокуренную сигарету.               
          - Давно интересуюсь историей и наукой. И вам говорю факты, что проверены в разных источниках - никаких  домыслов.               
          - Кстати, сейчас наколки делают женщины. На спине бабочка, знаете зачем? – Я решил подшутить.
 Все парни хором: -  Ну эти, проститутк…                Перебиваю:  - Да, женщины с пониженной социальной ответственностью и работающие в древнейшей профессии.                Все просто: дабы издали видели те, кто возжелает купить...                Однако нормальным девчатам зачем? Подумайте хорошо...                Не заключенные же и не “с пониженной”…, так зачем грязью выделяться?               
Наступила очередная тишина. Каждый задумался о своем.                В общем, за разговорами и в раздумьях час пролетел.                И мы, преследуя, полетели дальше.               
Когда стемнело, приземлились. Командир воздушного судна объявил:               
          - Добро пожаловать в Москву, столицу нашей Родины, город - герой.               
Ребята поблагодарили хором: – Спасибо за полет, товарищ пилот.               
И по команде капитана, похватав рюкзаки вышли или по факту сбежали -  по трапу “Ила”.                У выхода из аэродрома нас дожидался небольшой автобус.
           - Кто по нужде, кто покурить..., быстро, – приказал капитан Чижов. - Через двадцать минут тронемся. Не успеете, будете догонять пешком!                Тут до Обнинска, всего – то, восемьдесят пять километров. К утру добежите, марафонцы.            
          - Товарищ капитан, а товарищ капитан? – Юрка придал себе вид посе-рьезней. Для чего по его мнению, необходимо было обязательно сдвинуть брови к переносицы и поддувать щеки.               
          –  Скажите, моряки все юмористы или только подводники?               
           - Вопрос конечно хороший, но отвечать не стану. Надеясь, на вашу сообразительность... Сами скоро поймете, что надо быть веселым и никогда не раскисать. Живем то, всего раз, - придумал капитан Чижов, почесывая мудрую голову.               
          - Попросту: кто такой русский подводник или моряк вообще? Как Вы себе это понимаете? – спросил он, оглядывая и приглашая к диалогу всех призывников.               
           - Ну, те кто защищает нас в военное и мирное время, – начинал оправдываться Юрок.               
          - Правильно, правильно. Только самое наверно главное качество: Наши подводники умеют найти выход из любой ситуации. Включая те, что казались безвыходными, – с довольным видом разъяснял черноморец.                При этом все увидели(!): как блеснули глаза и зубы. Словно втайне мечтает о проблемах, которые полюбил преодолевать.                Только не замечая этого, капитан Чижов пошел дальше:               
          - И вот, когда Вы вернетесь из похода длиною несколько месяцев; га-рантированно иначе посмотрите на прошлую и настоящую жизнь. На все эти окружающие мелочи:                Кто, кому - то завидует? Кто, чем - то недоволен?                Кто-то женой, кто соседями, кто еще чем.                Вы просто станете радоваться солнцу, что живы.. Что жива ваша семья, ваша Россия. Что нет войны!                И потому что вернулись невредимыми, поверите в себя. А когда окончательно поверите, сможете решать любые вопросы.               
Притихшие восхищенно крутили головами, однако капитан продолжал удивлять:  - Ничего, в скором времени увидите сами.               
         - Хотя, есть пример? - Вспомнил Сергей Васильевич наглядное.               
        – Думаю, что каждый видел этот принцип, в обычной жизни?!                Просто у нас все как в игре: Что? Где? Когда? на Первом канале. Где всего за минуту, находят ответ на любой вопрос. Следовательно, решают быстро, самые разнообразные запросы.                Это значит - и саму жизнь спасают. Как говорится: Вся наша жизнь - Игра. Ну, у них, у знатоков интеллектуального клуба, во главе с мудрым Ведущим.               
          - Российский подводник тоже быстро думает и как надо все делает.                А когда сделано, – может отдохнуть, по очереди. В общем, у подводников России все схвачено, - завершал речь капитан.
            – Спасибо, – зарумянился от ответа Юрок. – А то уже боятся начал.               
             - Боятся - нельзя…  Я сам не боюсь, и Вам этого делать не позволю, – тоже посмеялся командир группы.               
          - И еще важно, - Чижов разошелся, так как был опытным профессионалом по части молодежи.  – То, что на Вас смотрят девчата, и все ваши друзья, что остаются на берегу. Для них Вы уже герои, так что будьте достойны!                Повторяю: у нас случайных людей нет. Никто не боится. Все готовы для Родины совершить поступок.                “Ведь мы подводники – Мы Силачи!”, - запел довольный капитан.             
          - После перекура хорошо  рванули, – пояснил быстроменяющийся темный пейзаж за окном автобуса сосед Юрка. - Скорость большая.               
          - Я одобрительно киваю соседу, объясняя: - Командир то наш - супер. Я тоже: Что? Где? Когда? люблю. Бывает, что и правильно отвечаю…               
Через два часа - пробки в столице, мы въехали в Обнинск.               
          - Первый наукоград  России, -  гордо поведал водитель, подключив громкую связь в салоне.                Он видимо был местным жителем, так как с нашим капитаном, о рыбалке всю дорогу и проговорил. Обсудили они: и самые клевые места, и перспек-тивные снасти ловли. Ну и конечно: кто что и когда – где, “Этот” трофей с большой буквы поймал.               
Нам стало понятно, что когда капитан не учил молодых подводного флота; ловил рыбу и получал от жизни удовольствие.
Вскоре автобус встал. В открывшуюся дверь заглянула круглолицая физио-номия. Она сверила со списком, осмотрев и проведя перекличку.
            - Дальше, только пешком, - сказав это, водитель заглушил мотор и стал сладко потягиваться.  – Или,  – добавил он. - На подводной лодке.                Шутка.               
 Капитан Чижов поблагодарил за доставку и указал на выход.
           – Да, хорошо вот так, посидеть с удочкой на солнышке. Когда тепло и клюет, - размечтался я.                Однако эти – начавшиеся мечты, также скоро закончились - Юрка толкал в бок. Пришлось открыть глаза.                А он:  - Cтроимся, товарищ “Удачный”. Приплыли!               
             - Бежим, живем, или спим и мечтаем; и тонем соответственно.                Выбираю жизнь!                А ты, любишь мечтать – люби и трудности не замечать, - Юрка заговорил стихами. 

                5

               Со мной – время сообщивший телефон  выбегал последним.               
- Десять вечера! И это хорошо, - шепчу на ходу:  - Что сам перевел время; мы хоть летели с востока на запад, а целый день пролетел.               
                - А вообще-то, - соображаю,  -  без остановок, и взлетев в “десять”, миновав все положенные пояса; успевали б к ужину.                Вот что значит самая большая и протяженная страна.               
   Так, озираясь по сторонам, построились в две шеренги. Получился отрядик: два на десять.                Капитан оценил: - Неплохо.               
И мы зашагали по мокрому асфальту, залитому вдобавок  светом уличных фонарей; так как пока ехали стемнело, да промочило.               
Далее, отряд прошел мимо серого четырехэтажного здания; над входом которого читалось: “Академия ВМФ России”.               
Что-то было написано и шрифтом поменьше - не разобрал. Но сразу же, словно заранее сговорившись – новобранцы заулюкали от переполнявшего восхищения. Просто впереди и прямо на газоне, на подставках загорала во всей красе “Она” - невеста подводника. Или, как назвал капитан Чижов:  - Велико богатство.               
Зелено - бело - красная сигара, со своими восемью метрами гладкого туло-вища – то есть торпеда подводной лодки. Самая что ни есть настоящая, только видимо, без боевой начинки.                Теперь наши двадцать голов, переспрашивали Чижова:                - Она настоящая?                Как на подлодке?  Боевая?!                Она настоящая!  - По его бравому виду да характерному кивку, сомнений больше не возникало.                Зато за следующим поворотом, поджидал жилой корпус: “Казарма” по-военному. Где на освещенных желтых ступеньках входа стоял – а завидев отряд спустился очень не слабый чин.                Хотя нет.                Сам чин оказался не крупным, а вот внешне: моряк, был очень большой. Килограммов сто...               
Весело поздоровавшись с нашим капитаном и представившись:               
                - Мичман Еременко, -  богатырь козырнул и новеньким:                – Ну, здорово хлопцы.                Надо же, какие орлы прилетели. Аж места свободного нет.                Как жизнь молодая?!               
                - Здравствуйте, здравствуйте - отвечаем поочередно:  – Нормально.               
                – Однако что так не радостно?! И как там мороз?                В смысле, этот генерал не подобрел? - намекая на Якутию, поинтересовался мичман.               
                - Ну, пока еще не мороз, вот позже будет: до пятидесяти, – отвечаем, немного гордясь прежними условиями жизни.               
                – Ясно...  я сегодня дежурный по Учебному центру Академии. Сейчас сделаем перекличку, - пояснил служивый, просверливая в нас парные отверстия.                И взяв у капитана список, поехал считать.               
                - По списку, всего двадцать душ. Значит - десять наши, а десять не наши? – Весело рассмеялся дежурный. Но тут же добавил: – Пока юморю... а там посмотрим.               
               - Тогда я отлучусь, забегу к... “своим черноморцам”, - сбивчиво объяснил  Сергей Васильевич.                И правда, сказав - он также убегал как подросток: по-быстрому мгновенно и неуклюже одновременно.                Только обернувшись, Чижов успел крикнуть:               
                - Встретимся позже, в столовой. Поступаете в распоряжение Ере-менко. Ясно?!               
                - Есть! –  отвечаем оглядываясь, словно щенята без мамки.
  И тут парни  стали дергать меня за рукав:               
                - Cпроси да спроси “Удачный”, когда накормят? А то, свой сухой паек давно - еще в обед съели и минералкой, что у каждого в рюкзаке числилась, запили.               
Ну что?! Раз просят - решаю, - придётся спросить.               
                – Товарищ мичман, разрешите вопрос?  - подхожу ближе.               
                – Можно...               
 А теперь мне показалось, что глаза его превратились в линию; пока хитрый хозяин  размещал руки на живот.               
                - Ответьте, когда ребят накормят?               
                – Скоро, - мичман продолжал щуриться: -  А вообще, привыкайте.  Если надо подождать - подождите.                Командование знает и все сделает, голодными никогда не останетесь…               
   Повторно осмотрев каждого - стоя в кольце окружения; мичман продолжал весело:  – Вы на флоте. В российском флоте!                Хотя, поздновато прибыли...                Что, летели навстречу ветру? Или придерживали воспоминания?!                Так может, барышня как...ая? – он крякнул селезнем.               
             – Тогда.…   все это дело спрячьте. А еще лучше, пока забудьте.                Здесь командир всем Воспоминание, а подводная лодка Девушка.                Привыкайте думать: Что барышня не волк, в лес не уйдет. А если уйдет, значит, ….? – Задавая вопрос, он ожидал ответ – продолжение. Но, не дождавшись  - ребята еще оглядывались; мичман закончил:               
              - Значит повезло больше: придёт другая мадам, гораздо темпера-ментнее. Ведь вы почти что моряки-подводники!               
Вот тут, естественно, все кивали. Предполагая, а может надеясь: Что прав.
             - Сейчас покажу казарму учебной роты: второй этаж налево. Удоб-ства направо. Оставите вещи - отведем в столовую. И на сегодня  отбой!                А завтра, посмотрим, кто чего стоит! Или всегда стоит?! – он шутил с удо-вольствием.               
             - Хотя главное в таком деле, не перехвалить...                Ну а остальных десять в Севастополь, тем же автобусом и завтра после зав-трака, капитан второго ранга увезет. Вот так.                Вопросы?  - интересовался дежурный.               
              - Нет,  – хором и невпопад гаркнули мы.               
             - Тогда за мной, - скомандовал Еременко.         
      Только теперь обратили внимание на постамент у входа: большие металлические подстилки обуви; левые и правые - шесть штук.                А на цепочке: три щетки и крем в баночке.               
Для чистки обуви, - здесь догадались все.               
Что поразило внутри?! Так это чистота и приятный запах.                Рюкзаки мы также оставили возле вахтенного. Кстати, его одежда: пилотка и китель с обувью - все черные, уже импонировали.                Непонятно как, но ребята  влюблялись в форму и аромат службы, царивший вокруг.                По факту, не узнав ровным счетом ничего, всех устраивало то, что было связано со службой в ВМФ России.
     Нравилось, а главное симпатизировала быстрота, с которыми дело организовано. Как все решалось: без лишних движений.                Или, как говорит Юра Гаран: - Без этих американских понтов.
В доказательство вышеизложенного, неподалеку обнаружилось необходимое здание. Поскольку именно в нем, столовая занимала весь первый – с высоченными потолками этаж; под которыми красовались столики на четверых.                Эту нарядность обеспечивали цветастые клеенки: с розами и гладиолусами.                Еще я заметил, сидящую женщину в белом, смотрящую в пол...                Стало понятно: заснул повар.               
            - Видимо устает из-за нас. А дома муж, наверняка нервничает, - рас-суждаю:  - Я вот, не женат пока… Ну а как женюсь, - продумываю, - если жена также - допоздна вне дома будет; стану переживать. И не отпущу боль-ше одну.               
Тут Юра, словно подслушав - громко спросил:               
           – Серега, “Удачный”? Ты не задумывался, отчего повара всегда спо-койные - полные, а вот кто кушает их стряпню, – нервные и худые?               
           – Много будешь знать, -  тоже станешь не подводником, а поваром. Или, еще хуже: Аппетит пропадет, – я остудил пыл.                Сзади шел Валерка, и услышав, вполголоса подсказал:               
            – Потому что повара тщательно пережевывают и никуда не спешат, а мы поглотаем и бежим.               
             - Логично, - думаю вслух. - Не быть нам поварами. Все время в дви-жении: или за кем или от кого...               
Вот и посмеялись. И(!) опять замечаю: втроем нам, становиться по духовно-му ближе. Появляется товарищеская симпатия: то есть, явно опираемся друг на друга, словно давно знакомые.                Наверное, так иногда бывает: встречаются одиночества.
    Новобранцы зашли - удобства также оказались рядом, и стали занимать места.                Ведь оказывается, наш капитан Чижов - какой молодец; еще в автобусе со-звонился. И все приготовили.                На каждом столике ждали четыре подноса. Правда, уже остывающая еда - ну и что? В животе все само подогреется, до тридцати шести.                Попросту для этого и поет народ песню:                “Ух – ты. Мы вышли из бухты…                Ведь мы Подводники – мы Силачи!”
И тут Валерка - как артист-клоун, торжественно приглашая - расшаркиваясь, отодвинул мне и Юре стулья.               
             - Спасибо, но только после Вас, - отвечаем на пару. В свою очередь - так же через-чур галантно: отодвигаем оставшиеся  - приглашая его и еще одного парня присесть.                Минуты наслаждения и вот: отведав аппетитного рыбного супа – ухи на первое и каши гречневой с мясом на второе; сие великолепие запивали чаем с половинкой плитки шоколада.                Следовательно, все довольные выходили на улицу, где снова накрапывал дождь. А вместе с ним – немного нежданно, появился капитан Чижов.                Короче, пока мы – такие голодные ели, он также зашел и быстро откушав, выходил одновременно. Вот что значит на деле: не терять времени...
 Подбежали еще двое – припоздавшие офицеры поддерживали фуражки.               
В поисках съестного? Может, издалека? – подумалось мне. - Раз также не успевали вовремя...                Однако Чижов среагировал: сказал первым.                Мы в сторонке стояли - не расслышали, но все увидели: как затем, офицеры принялись обниматься. А Сергей Васильевич радостно объявил:               
             – Представляете парни, десять лет не виделись. По телефону обща-лись. А тут, меня сами нашли... Мы когда-то вместе учились. Но теперь, каждый привозит молодежь.                Я с Черноморского флота, друзья с Тихоокеанского. Вот так, жизнь и идет по кругу. И главное в ней - не прекращать хороших традиций.
         - Так что, – он подошел ближе, становясь серьезным. - Спасибо ребята, что доставил без Ч.П. Теперь, с дежурным пойдете в казарму.                И завтра поутру, все объяснят. А свою группу,  - он обвел глазами будущих надводников. - заберу после завтрака. Поедим в Крым - передам на берег.               
             – Ну, а со мной, –  Чижов обратился к нам, в перспективе: к подвод-никам - силачам.               
             - Будете встречаться, по службе в Севастополе. И если что надо бу-дет, обращайтесь  - не стесняйтесь. Счастливо оставаться. Запомните навсе-гда: Мы все - одна семья. Семья ВМФ России!
Попрощались. Троица уходила бодро.                Действительно, теперь было заметно: что давно знакомыми.               
            - Наверное, сейчас по бокалу вина за встречу, - предполагал Валера:                - И разговоры до утра...               
Ребята смотрели в след: настоящий  мужик Чижов.                С ним служить, одно удовольствие.                Таким и запомнили: шагающим в ночь и припевающим с товарищами, какую - то, знакомую только им песню.                В общем, хороший он - Сергей Васильевич Чижов, капитан второго ранга из Севастополя.    

                6
               
             - Валер, – говорю я. - А вдруг, все здесь такие? Представляешь, как нам повезло!               
                - Да ну, как все? Где тогда обычным людям работать? – мой  товарищ не сдавался.               
                - Понимаю... Ты хочешь сказать, что если военные теперь все хо-рошие, то там - на гражданке, остались плохие что ли? – расшифровываю эту мысль. И сам же отвечаю, на собственный вопрос:               
               - Ну, ты загнул. – Просто от неожиданного понимания, я максимально раскрыл глаза, которые, в связи с поздним временем, сменой часовых поясов и вкуснотой поглощенной пищи; потихоньку - самостоятельно прикрывались.               
              – Тогда сушай,  - продолжаю: - Я конечно понимаю -  нас воспитывали на слухах о дедовщине. И в кино показывали... Да?!                Однако я верю, это пережиток прошлого и сейчас все нормально: наши военные человечны. Поскольку если завтра война, мы обязательно станем плечом к плечу Родину защищать... А представь?! – доказываю правоту. – Если ты, к примеру, сегодня  конфликтуешь с кем-то; а завтра раздали оружие врага бить. Вот вы из-за этой глупости, друг друга и перебьете. Вот вражина обрадуется. Правда?!               
             - Да, верно, - кивнул Валерка. – Дедовщина это ерунда и пережиток прошлого. Поскольку достаточно простого уважения, к опыту боевого товарища.               
Так мы поняли главное: Необходимо находить общий язык и относится справедливо во всем. Все люди - все одинаковы.                В общем, шли в казарму за “Большим“ мичманом Еременко уже не строем, а по интересам - в кучках.                На полпути мичман оглянулся  и приказал:               
                – Парни, а ну идите строем! Вдруг американцы опять следят со своих спутников?!                Вот и не поймут  – повторно с ума сойдут: то ли объект военный, то ли село лесное с парубками, идущими с дискотеки.               
Часы доказывали правоту: подбираясь к двенадцати.      
                - Поэтому так тихо, что отбой? -  высказал Валера догадку.                Тот кивнул, отвечая коротко: – Режим, Порядок, Устав!
 Казарма, или еще пока Общежитие для нас; опять-таки приятно радовало чистотой. Нас повторно провели на второй этаж, где снова поприветствовали уже другого дежурного - что в полосатой тельняшке с закатанными рукавами, восседал за новеньким столом.                Вот привстав, он негромко объяснил:               
               - Режим сна. Отбой уже был, в двадцать три ноль ноль. Подъем в семь, или по “Тревоге”... Удобства справа от лестницы.                Вон ваши две приоткрытые комнаты. В первую заходите подводники, во вторую – остальные.
   Зашли. Мичман Еременко был последним.               
            – Какую койку займете, а они под номерами; та цифра и будет каждому на весь срок учебы, – по-доброму объяснял мичман.               
           – Хотя, всегда по списку было… но я считаю, лучше самим выбирать. Какая на кого смотрит? Чтобы и самому приятно, с ней переспать, - пошутил Еременко.                Рядом с кроватями, находились также тумбочки под номерками и сланцы.
Вот Колька – еще тот певец…, протяжно запел:               
              - Теперь с номерками будем, как на зоне, тра – та, та – ра - та. По какой статье, братки?                И пока наши орлы озирались и прикидывали: Зачем тут номера? Или что пропел неугомонный Коля Анцупов; я выбрал первым:               
             – Мой номер семь, - и деловито уселся на кровать с топориком таб-личке.                Юрка еще возле двери стоял, но бойко выкрикнул:  - Тогда мой восемь, у меня день рождение восьмого.               
И само собой, что Валерка становился девятым.                Так все и разместились...               
Сразу после этого зашел еще один - усатый чин, со звездами на плечах и го-ворит:               
               - Здравствуйте ребята. Я ваш взводный, первого взвода учебной роты. Старший лейтенант, Кошелев Михаил Иванович. Будем знакомы.               
              - Разрешите узнать? -  сразу интересуется  Юрка. -  А как это Вы успели?               
Юра указал на стопки формы, лежащие на его восьмой кровати  у стены.                Взводный ухмыльнулся, почесав волнистые волосы:               
              – Кто не успевает, с тем командир Учебного центра, кстати, капитан первого ранга, кое - что сделает. Так потом вообще, лучше не женится. Незачем. Жена не поймет и что-то в штанах не найдет.      
   Все рассмеялись, уяснив главное: Ну и дисциплина тут!               
Он продолжал: - Ты просто не понял еще?!                Подводная лодка начинается здесь, на учебе - на берегу. В этих учебных классах, - Михаил Иванович показал на соседние здания в окне.                - И в этой казарме, - показав на стены.               
              - Дисциплина и точное выполнение обязанностей, -  это залог выживания в аварийной ситуации.                Вы -  будущие подводники и без подлодки никто. Так что, привыкайте и вырастайте: полгода длится учеба.                Всегда равняйтесь на командира субмарины и на меня. В его отсутствие - я ваш командир. Передевайтесь!               
Осмотрев нас по-быстрому, а затем, довольно долго комнату, взводный вы-шел. “Десятка” стала рассматривать связки с одеждой: форма оказалась под-писана пофамильно. Мелом вывели даже инициалы.                Странно, но всем все подошло, за исключением брюк. Они держались, только еле - еле. Да и форма, если сказать честно: немного болталась.
                - На половину размера, лучше убавить, - пожаловался Валерка.
Но к нашему счастью, ремни были. Причем настоящие, кожаные с широкой пряжкой.               
   И вдруг, переодевшись, вчерашние призывники стали походить  друг на друга: как десять капель дождя. Вот что военная форма делает. Даже лица оказались родственными, когда сверху пилотки надели.                Снова  занырнул взводный. Усмехнулся на вопрос, большого размера брюк и формы в поясе.               
              –  Скоро поправитесь, обрастете горой мышц.                Это учтено богатым опытом. Так что, форма встанет на раз. А вот если в размер выдадим, тогда точно мала станет.
Сбегав по очереди в уборную, раздевшись, легли спать.                Я только подумал:  Надо к Юре и Валерке внимательней присмотреться. Веселые и по ходу порядочные. Уважаю таких - без лишнего шума.               
Так может, это судьбою данные друзья?! – подсказывал внутренний голос.                -  Юрка, тоже один. Как и я, почти никого не знает. А Валерка, может и в огонь и в воду, и даже на медные трубы. Настоящий российский якут.
            - Отбой. Если кому что понадобится?! В коридоре дежурный...                Спросите, - и повернув выключатель, взводный уводил свет.
Словно чья-то невидимая, волшебная рука нажимала на мне кнопку.                И повинуясь, уподобившись монитору – простому черному ящику, я выру-бался. Ну просто он точно также - красочно и интересно показывает, пока включен. Но не в спящем режиме...                Эх, кабы знать: где моя кнопка? Так бы берег, что никто не найдет.                Но, как говориться: это пока еще не в нашей компетенции.                Вот и Ваш покорный слуга в свою первую ночь в Учебном центре провали-вался в пустоту…            

                7      
               
          Темнее черного все, словно посыпали сажу.                Однако затем, и это вполне естественно - глаза привыкали к внезапному; по-ка сам в нерешительности топтался на месте.                Так вот, хорошенько всмотревшись, замечаю пятно света - впереди себя.               
          - Ну, хоть что-то, - шепчу, пытаясь принюхаться.                В общем, на ориентир и пошел, стремясь отбросить налетевшие предрассудки: типа расставленных капканов  или приоткрытого колодца.               
Но теперь, параллельно с неспешным шагом, пятно раздваивалось: на круг-лый - размером с копейку луч и полоску света, что самостоятельно  опуска-лась под ноги.               
Я предположил: Неужели, под закрытой дверью?!                Просто круглый луч - может быть замочной скважиной!? Без ключа??                И тут – почти что одновременно, ощупывая неизвестность вперед выстав-ленной рукой, уткнулся во что-то твердое. Вертикаль.                Точно, понимаю – и железная ручка здесь: это дверь – я не спешно вошел.                А просветлев от победившего прежнее окружение - света, разглядел: что в этой - знакомой еще с детства большой комнате, за столом восседают двое:                Пал Василич Усик и мой отец. Точно так, как было раньше, когда собираясь на выходных в клубе “Романтик”, мужчины рубились в шахматы.
По той же привычке – разместившись рядом, вошедший затаил дыхание.               
         - Это немыслимо! – снова шепчу, теперь осматривая и себя:                - Я стал маленьким?!                Снова десять!? Даже нахожусь в своем  Удачном, в дворовом клубе?!        Неужели, такое возможно?! Невероятно!               
Но дальше слов заморачиваться не стал. А может, от того что были они?                В общем, стал просто наблюдать за игрой; попутно прислушиваясь и все запоминая:                Как один из них что-то говорил, а второй, логично дополняет. Затем наоборот, мужчины ружно меняются.                Отсюда понимал: говорили обо мне. Ну, или в мой адрес.
          - Слушайте внимательно юноша, запоминайте: Представляй, что на фронте  – в контрразведке служишь.                Вот и пробуй догадаться, кто предатель? – Сделав очередной ход наставлял Пал Василич, привычно сравнивая все с Великой войной.                Только я смеюсь в ответ, по-детски: - Хи-хи.               
И точно помню(!), что про себя возразил:  - Какой фронт? Да и предателей давно нет в России.               
А он опять – сделав ход вторит: не замечая, однако слушая мысли:               
                – Это просто так, для твоего опыта предатели. Тренируйся, анализируй, учись.               
           - Будто есть, представляй, размышляй много и в разных вариантах. Пригодится! – его поддерживал отец.                И сам также мимо смотрит, насквозь: словно нет меня…                Затем, все по кругу.               
         - Наблюдай внимательно, будь начеку. Готовься к самому невозможному.                А еще лучше, заруби себе на носу: жизнь она разная... бывает, - продолжал  Пал Василич.
 И вдруг, отец объявил:  - Ну, Василич, не ожидал от Вас. Да… Пат – ничья.               
    Тут снова я не сдержался - присвистнул от неожиданности. Но не как все-гда: спокойно – иронично и непринужденно, а почему-то громко. Громче и резче, чем обычно. От удовольствия наверное….                Что никто из этих милых людей не проиграл, и у них ничья. То есть: Дружба навсегда. Как же все здорово!               
Однако после, зачем-то свистнул по новой – еще ярче. И еще раз, снова и снова...
          - Что-то не то, - понимаю  – почувствовал.               
          - А что именно? Пока не знаю. Но уверен: дискомфорт полнейший.               
В растерянности, стал крутить головой. Что за дела?!                Вроде как свист чужой?!                Поскольку теперь ощущал: что получается не от меня…               
         - Верно, - принимаю: идет от ушей. То есть я слышу свист; но не тем которым свистел, а почему то иной - другой.                Просто делал это однообразно. А слышу ритмический свист. Даже, сказал бы: с каким-то, хоть и простейшим, но все же музыкальным рисунком. Од-ним словом – точно чужой.                Так и дошло - докатило: получается, что действительно, просвистел не я!               
Мотаю еще головой – опять непонятно.                Обычно то, в том клубе многолюдно. А сейчас, смотрю: долго никого. Только мы втроем, и пустые лавки – стулья, столы.               
Поднимаю глаза вверх. Или показалось: что свистеть могут оттуда?                ( Тут новый свист) В ответ: Я уверен, точно, там соловей...                Смотрю: Светло - синий потолок, лампа дневного света и …
  Разом сверкнуло. Как ударило... Глаза закрыл. А когда открыл и проморгал; все оставалось по-прежнему: молочно-белым.                Только вдобавок, к свисту приклеился шум с... возней.
  Так -  соображаю, - все же кто-то есть в клубе. Хотя, по-прежнему, никого не видно: в моем окружении зима. Белым – бело, как будто действительно разлилось молоко.                Интуитивно я повернулся, и…. оказалось:                Что лежу на боку, на кровати, уставившись в белую стенку комнаты.                Уже было включено освещение, и все ребята - из “десятки” призывников: кто одевается, а кто-то только-только встает.                Ну а услышанный свист - команда: подходя к спящим, в свисток надрывается парень в матросском одеянии, да c красной повязкой на рукаве.
             - Так значит, это был сон?! Я спал?! – понимая происходящее, кричу в себе на себя.                Мгновенно, сознание подключилось:  - Мать честная, я ж в армии; на Флоте.               
Даже вспотел, от этой новой и неожиданной для прошлой жизни реальности.               
           – Парни оделись, а ты что? – спрашиваю себя.               
            - Подъем, – голосом говорит и опять свистит в свисток дежурный, матрос по казарме.               
           – Подъем, - он разбудил в нашей комнате, и пошел дальше, в сосед-нюю. 
  Подрываюсь как ошпаренный.                Смотрю, Валерка также вскочил, мгновенно.                Одновременно, - думаю, - что ли проснулись?
           - Серега, да я только к утру заснул; вот и проспал, – оправдывается хитрый сосед.               
 Уже надевая брюки, отвечаю: -  Так что не спалось, земляк?               
          - Все думал, - ища у своих перед, признался он.               
          - Что тут думать? - спрашиваю по-деловому. - Теперь действовать надо.               
И хотя сам точно также не выспался, делаю вид, что нормально и держусь бодрячком.
          - Ну конечно, думать тоже надо; только главное: Не проспать! А то еще в наказание отправят снег чистить. В Сибирь. Хотя, мы - то его с тобой уже столько перечистили, что нам почти в радость, - продолжаю  мысль.               
Валерка, также окончательно проснулся и надев брюки, протараторил:                - В Якутии его столько, что всем хватит. Тем более, там дом. И еще: Ведь все равно убираем? У гаража - например, а кто в своем доме живет - во дворе. Так что, пускай заставляют. Хотя-бы чистить будем не просто так - как обычно, а по поводу, - также улыбаясь, придумывал юморист.               
А  Юра, тоже одеваясь - высказался на свой манер:  - Да, повезло Вам короче. Хотя у того, у кого из Вас короче…               
Мы рассмеялись и одевшись, побежали наперегонки в уборную.                По пути, видели парней важных – всех разных.                Были молодые  - как мы; а были, наверно и тридцатилетние. В общем, все двигались в одно место. Где наш утренний моцион завершился внезапно: заглянул другой, такой же красно-повязочный  Дежурный - предупредил:               
          – Кто из вчерашнего пополнения, срочно строиться возле комнаты. Иначе…
 Я выбежал за Валерой, смотрю, а все наши в строю.                Когда Юрок успел? – удивляюсь.                И он, видя что опаздываем когда восьмерка на месте, подмигивает доволь-ным глазом.               
          - Мол, быстрее тут надо, а то потонем еще. Эх, гражданские неумехи…               
         – Ну, блин? - думаю, дружище, Ну погоди!               
Я подмигиваю, – принимая вызов.                А сам понимаю: -  Ну, наконец - то, кто-то из старших появился. И сразу введет в курс дела.                Просто рядом с шеренгой стоял другой широкоплечий командир: с муже-ственным лицом и приличного размера ладонями. - Контраст с нашими по-лудетскими физиономиями и руками.                Также офицерская форма, выделялась из  матросских одеяний. 
           - Встаньте в строй, товарищи курсанты, – говорит он, смотря пооче-редно в глаза.               
          – Спасибо, – отвечаем вежливо, по привычке - поочередно.               
          – Не спасибо, а “Есть!” – Запоминайте товарищи курсанты, - поправлял офицер.               
            - Вы в армии, на флоте! В подводном флоте, - и многозначительно поднял палец.                Вот тут все и прочитали нашивку, что красовалась на левом кармана кителя: “Зам. Ком. по В.Ч.” 
           – Я заместитель командира по воспитательной части и личному составу, капитан третьего ранга, Николай Владимирович Шмаков. По старинке, замполит Учебного центра ВМФ, – объяснил кап.три.               
          – Ну что?! Наверняка, все для вас новое? Не поймете еще, куда попали? – по-отцовски интересовался Николай Владимирович.                                          
           - Да, есть немного. Но главное, никто толком не объяснил “Что будет дальше”, - отвечаем дружно.               
           - Главное?! Ну что же может быть для вас “главным”? – Николай Владимирович улыбнулся, сверкнув зубом из желтого металла.               
          -  Только одно, товарищи курсанты и будущие бойцы подводного флота.                У вас ровно неделя, чтобы выучить ответы на семьдесят четыре главных вопроса. Следовательно, получить необходимые знания об эксплуатации и обслуживании подлодки.                Для тех, кто уверено сдаст экзамен, обучение продолжиться по разработан-ной программе. А кто нет, отправим на берег: как негодных в подводники, - объяснял замполит.               
        - На проект  №877 “Алроса”, куда Вас начинаем готовить; желающих очень много. Поэтому, не забывайте про конкурс -  учитесь, и учитесь все делать грамотно, - он посмотрел на наручные часы.               
          - Кстати, еще ни разу, из Якутии каких-то не серьезных ребят не при-сылали. Все были приняты в действующий состав. Ясно?!                А теперь, заканчивайте с процедурами и марш в столовую. Вас отведет… старшина Востриков.               
Тут же, из ниоткуда появился высокий парень – амбал.
          - Затем, - продолжал Николай Владимирович. – Все объяснит командир Центра, капитан первого ранга Игнатьев.                Вопросы?               
          – Нет, - уже привычно – хором ответили десять.               
          - Выполняйте, - скомандовал офицер, обращаясь к старшине; что на полметра выпятив грудь, отчеканил: – Есть, товарищ кап. три.               
Вот повернувшись к нам, сообщил: – Через пять минут, построится на улице перед входом. Вперед.
Поэтому, минут через семь, наш отряд шагал за этим матросиком - старши-ной. Только если бы Уважаемый читатель мог его видеть; резонно спросил:               
           – Матросик? Какой еще матросик?!               
Нет. Это был настоящий матрос - двадцатипятилетний контрактник. С физически развитым телом: буква “V”, то есть “Виктория” -  Победа.               
             - Интересно, - подумалось мне: тут все крепыши?!
Скомандовав перед входом: - Стой раз, два. “Викторист” осмотрел нас еще раз, пояснив: - Заходим не спеша, как у себя дома. Удобства прямо, столовая налево. У Вас целых двадцать минут. Не забудьте помыть руки.                - К приему пищи, приступить!  За мной, марш.               
Ребята ответили: -  Помним, товарищ старшина, вчера были.               
И дружно зашли.                А там действительно, все было по-вчерашнему, но за одним большим исключением. Просто личного состава Центра было в десяток раз больше.               
             - Мы опоздавшие? - Решаю. -  И поэтому, свободных столиков: в аккурат нам!                Но и эти мысли затуманило: ведь на каждом, словно пароходы – дымили подносы с геркулесовой кашей  и чаем с маслом.                Да к тому же, они пахли как дома: молоком и теплом.               
                - Вот и вторая “якутская десятка”, - замечаю, -  из города Мирного. С капитаном Чижовым сидят и собирают внутри себя калории.                Только они по-прежнему: кто во что одет – по граждански; ну, кроме офицера Чижова. А мы, уже все в новой черной форме: настоящие подводники.               
 Также к слову: больше мы их не видели. Так как по команде старшего - старшины, позавтракав, строем бежали на плац; который прятался неподалеку: за соседними корпусами. Где уже стояли несколько групп подводников и еще, вдобавок, также подбегали другие курсанты.                Выстроилось и пополнение. Стоим, волнуемся. Ждем. 
               
                8
               
           Почти среднего роста, коренастый и будто несгибаемый  человек стоял во главе небольшой группы из офицеров; причем, и это было заметно - все в нем подчеркивало внеземной облик.                Например: белоснежная фуражка контрастировала с обычной земной – чер-ного цвета формой, а проницательный взгляд  присущий одним пророкам; на расстоянии успокаивал души.                Ну и конечно, чистота помыслов службы Отечеству - становились целью-примером для подражания морякам.               
         - Руководство Учебного центра,  - догадались все.                В общем притихли, беря пример с соседей - опытных ребят.      
          - Кто не знает из вновь прибывших, - оборачиваясь на мгновение назад - к своему штабу, - он говорил громко: - Я, – Командир Центра, капитан первого ранга  Игнатьев Владимир Константинович.                Кстати, в недавнем прошлом, - офицер посмотрел на свою левую ладонь со шрамом, сжал ее в крепкий кулак и признался:               
         – В прошлом..., командир атомной подводной лодки.                Так вот, для пополнения - а вчера прибыли ребята из Якутии, - командир быстренько нашел нас и посмотрел так, что каждый получил причитающуюся оценку.               
         - Вкратце напомню: Центр – это Академия с территорией в несколько гектар, где установлены самое передовое оборудование и тренажеры. Поэтому, здесь не только учим, но и переобучаем на все профессии.                И дизелистов, и тех кто на атомоходах ходит.                Также реализуем дополнительные программы по повышению подготовки подводников. Экзаменуем и аттестуем, на практике и по теории.                Так что, мотайте на ус и берите пример с уже действующих экипажей субма-рин: Какая дружба, какое взаимопонимание!                У вновь создаваемых экипажей, конечно, такое не сразу увидишь.                Но это нормально. Должно пройти время, чтобы люди привыкли - притер-лись друг к другу, и относились с уважением и симпатией, - он взял паузу и посмотрел в небо. Улыбнулся(!), продолжал веселее:
         - Да, по-другому нельзя - месяцами будете вместе; и если иначе отно-сится, то просто возненавидите.                Так вот, бесценные мои: главное – попасть в основной состав. А для этого, не забывайте:                Помимо чисто профессиональных знаний и навыков, без которых естественно не возьмут; существуют и чисто человеческие требования: ответственность, твердость и решительность, справедливость и доброта.                Вам необходимо научиться относиться ко всему по-доброму; так как без этого трудно жить в замкнутом пространстве. Вскоре сами поймете и почув-ствуете. А наши уважаемые преподаватели, подробно объяснят и научат, -  Игнатьев потер левую руку о правую:               
        - Могу и я поделиться подобным опытом. Фиксируйте, пригодиться.                Есть такое понятие, как “Сверхнадежность!”               
Думаю – всем ясно, что каждый механизм рассчитывается на определенный срок. Однако некоторые, особо удачно сконструированные приборы и машины на подлодке, выдерживают двойные и тройные нагрузки. Поэтому соответственно, служат в разы больше. То есть, говоря инженерным языком: имеют дополнительный запас прочности.                Иногда это нужно, чтобы выжить в условиях: когда все негативные обстоя-тельства - чего раньше никогда не было(!), вдруг разом сбываются.                Именно тогда-то вам покажется, что все в мире против...               
         Поверьте на слово: так в жизни бывало. - Он потоптался на месте, кинул взгляд на флагшток, и стал говорить тверже:               
         - Случаются ситуации, требующие большего, чем просто хорошее служение Родине.                А еще… для успешной службы, вам потребуется Любовь. Да - любовь к мо-рю, которое мы вообще-то редко видим в походах. Но хорошо чувствуем: Силу, Дух и Родство с нами.                Любовь к России, к своей семье, которые всегда ждут. И вы… поэтому должны сделать все чтобы вернутся домой; а если понадобиться, то с побе-дой. Вот так!               
   Офицер замолчал внезапно, словно вспомнив что-то далекое и очень важ-ное для себя. Немного прищурился, вздохнул и продолжил:                               
         - Вот таких сильных людей - россиян, готовим: до двадцати четырёх экипажей ежегодно. Сами увидите, если пока не ясно.                А пока учитесь запоминать любые мелочи - развивайте память и интуицию. Пригодится.                Предполагайте, что известная связка: причина после следствия, актуальна.                Кстати, почему ваша “Буки – 871” называется “Алроса”, все в курсе?               
Мы впервые заулыбались...               
          – Сейчас она на ходовых испытаниях; со вторым экипажем, после планового  ремонта.                Но первый экипаж, – он посмотрел вправо, ведь с боку учебного отряда были такие же молодые курсанты; но вот дальше, в середине строя стояли старшие моряки. Видимо это и были экипажи действующих подлодок, проходивших курсы повышения.
          - После отпуска, первый экипаж прибудет обязательно, - подтвердил командир.                - И помните: От ваших знаний будет зависеть жизнь подлодки и экипажа, а если глубже – то и всей нашей страны...                Дом и семья остались там,  – офицер махнул рукой в сторону. - Только это ничего. Я сам также начинал, потом остался на сверхсрочную. Дошел до командира атомохода и …  Теперь вот, учу вас.                Я уверен! Что среди вас есть будущие командиры лодок и целого дивизиона. А возможно, и будущие герои страны?! Просто героем у нас может стать каждый, независимо от звания и места службы.                Ведь как говорили наши уважаемые Ветераны: Флаг-то всегда один.               
Командир Центра прогулялся глазами по окнам Академии:               
          - Все преподаватели с богатым опытом... Многие до Кубы ходили, Арктику и Антарктиду видели. Всему научат, а кто подзабыл, напомнят:                Как выживать в нестандартной ситуации?                Как найти правильное решение, когда времени нет?                Повторяю: только тот, кто успешно закончит учебу, получит место в основ-ном составе. Такого, как было в девяностые годы - больше не будет. Не будут непрофессионалы попадать на флот! Тем более, подводный...
        Командир снова выдохнул:  - Слава Богу, войны сейчас нет; однако по-рох оставляем сухим.                Нет такой профессии подводника которой здесь не учим, а если будет, то и ей научим,  – резюмировал подводник.               
         - Итак: торпедисты, механики, электрики, акустики, штурманы и мине-ры. Артиллеристы, радисты, боцманская команда, матросы и офицеры, киповцы и работники ядерного отсека, командиры субмарин. Сегодня лич-ный состав Центра занимается поэкипажно. Каждый, по своей учебной про-грамме.                Так, что же еще…, - призадумался командир Игнатьев, театрально подмигнув офицерам.               
И только перевел дух, чтобы c новыми силами..., как тут же подбежал худо-щавый подводник. Ну, просто был в похожей форме:               
           – Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться?  - поинтересовался тот, приняв эту паузу за концовку речи.               
          – Обратился уже, – промолвил Владимир Константинович.  – Что у Вас теперь?               
          - Дежурный, младший лейтенант Козленко,  – он все-же представился и доложил: - Ночью мною, как уже докладывал в прошлый раз...  Снова на посту, на боевом посту спали те же. Двое вахтенных, вместе.                А если война?  – Они также будут спать?!  – Так может, даже выпили? – Предположив, Козленко сделал шаг назад.
            - Как это выпили? – Прищурился командир Игнатьев, оглядывая вполоборота штаб. Штабисты  сглотнули.               
           - На стульях спали – второй на столе, - радостно прояснил младший лейтенант. Однако, не выдерживая пронизывающего взгляда командира, Козленко теперь смотрел на свои руки: словно не знал куда деть. Просто они могут вообще больше не пригодиться, если повторно сделал не то. Эх…               
          - Так выпили или нет? – спросил Владимир Константинович, стряхнув пылинку со своего капитанского погона.               
          - Думаю да, товарищ капитан первого ранга, - уже без первоначального энтузиазма сообщал Козленко, потирая ненужные руки.               
          - Такие вещи Сергей Николаевич, надо знать точно. Где они? – спросил командир поморщившись.
 А изменился капитан первого ранга и командир Учебного центра Игнатьев в лице не просто так, а по поводу – что не любил в своей жизни всего двух вещей: подхалимов и ябедников - c одной стороны и когда  перебивают по пустякам, отвлекая от чего-то важного – с другой.                Поскольку именно сейчас - как казалось, находил нужный ключик к этим молодым ребятам, что стояли напротив с такими перепуганными глазками. Не понимая, зачем это им, ведь тут так сложно. И никакой романтикой не пахнет, о чем мечталось на гражданке, в Якутии.                Вот и собирался снова – на пальцах и доходчиво повторить. Просто к своим ученикам любого возраста, Игнатьев относился так же как и к собственным детям.               
Да, постарается Владимир Константинович донести:                Что сложно не здесь: на Земле, в Учебном спец. центре Обнинска.                А сложно может быть в море - под водой, если  чего-то не знаешь. И для этого он тут стоит и буквально живет на службе со своими преподавателями много лет; все делает и сделает чтобы научить.                Сам проверит и перепроверит…                Вот тогда там - на большой глубине станет  полегче с полноценными знани-ями.                Конечно, свое везение и удачу он подарить не сможет; но все остальное, вместе с частицей сердца обязательно отдаст! Так будет всегда... 
    Вот в эту самую минуту, подходил “вечный дежурный” Козленко.               
          – Ну, что тут скажешь? – придумал капитан Игнатьев. Козленко, он и в театре последний будет.               
          – Тут они, – выслуживаясь, доложил младший лейтенант.               
          – Приведите, - командир посмотрел на часы.               
          – Так уже, – довольствуясь -  что хорошо подготовился, Козленко намеривался исполнить надуманную роль мастерски.
    Двое усталых и взъерошенных персонажа представали перед командиром Учебного центра. Посему получилось, что с одной стороны их увидел весь личный состав в строю; а с другой, вблизи и пристально смотрел только он. Вот у пришедших с этой стороны и не было лиц.                Хотя конечно, физические лица присутствовали. Но так как там уже отрази-лось, что владельцы сильно переживают; поэтому и стали не похожие на са-мих себя...               
Ну а что командир Игнатьев?                Какое - то время он молча рассматривал; словно не узнавая, кто перед ним. Военные, или кто-то еще?               
Лейтенант же, уставился в пол. И если бы  только смог, провалился бы на своем месте: так захотелось спрятаться.
             - Старшина Закеров и мичман Штольник,  – негромко доложили пришедшие.               
Для справки: эти двое были из одного коллектива, что проходил курс повышения квалификации. И получается, что в дежурстве по графику – повторно не справились с вахтой.
           – Слушаю Вас?! –  командир смотрел так сурово, что пара немела.               
          – Пили? - теперь задушевно спросил Игнатьев.               
          – ………никак нет, - как под копирку, по очереди – с трудом доложи-лись они.               
          – Тогда спали?               
           - Ну, чуть прикорнули... Вчера ящики помогли таскать под дождем, промокли,  –  объясняя сбивчиво, проштрафившиеся перебивали друг друга.               
         -  Потом “козла” забивали…               
Услышав знакомое, приведший их лейтенант вздрогнул.               
          - Мы в домино играли, - пояснил Штольник.
      Сняв фуражку -  покачав головой командир улыбнулся; затем, тихо про-молвил:                -  Как дети малые, ей Богу. Может, в детский сад?… Пока не поздно.               
Только объяснение продолжалось: – Потом чаю напились и засиделись. А тут, и дежурный пришел, - показывая головами на офицера.
          - Да я вас только минут десять в окно будил.                А если враг придет, весь состав учебного центра вырежет? - не сдавался тот.               
         - Не помните?! Как турки поступили с армянами? И таких преступлений - как то, сколько раз было в мировой истории? - Вот как бы вдобавок к сказанному, Козленко утвердительно топнул.               
Действительно, он с детства мечтал о “службе в театре” и теперь эта любовь, нет нет да и проскакивала при необходимости.               
           – Ну- ну, – возразил командир Центра, не ожидавший подобного сравнения.               
            - Что Вы, Сергей Николаевич? Вы много фильмов смотрите. У нас же дублирующая система. И комар не проскочит.               
            - Да это я так, к слову вспомнил прошлый век, - он снова рассматри-вал руки.               
            - Хорошо, - тихо-тихо подытоживал довольный капитан Игнатьев:                – Это сейчас к месту!
          - Что? Простите?! – интересовался, не расслышав  слов собеседник.
  Также провинившиеся, не понимая командира  пожали плечами.                Воодушевившись, попытались улыбаться; видимо решая: пронесло и на этот раз.                Да, командир действительно замолчал. Тихо стало на плацу. Очень тихо.                Казалось, и ветер давно стих…                Ровно так, как случается перед бурей.                Но только “опытные” знают: как бы спокойно - что даже не верится в пред-стоящую смену погоды не было; она – гроза грозная, обязательно будет. Ненастье случиться – хотя бы в пику того Абсолюта тихого, который внезапно наступил. Поэтому, чем тише становится перед, тем мощнее и громче случиться она.                В общем, воздух почти звенел. Запахло серой…
Вот и рявкнул командир Центра; да так сильно, что наверное услышали во всем Обнинске:  – Расстрелять немедленно!!                По закону, военнослужащий повторно нарушивший устав при исполнении, приравнивается к нарушавшему устав в военное время.                А за это: Расстрел.               
         – Расстрелять “Это”, - капитан первого ранга специфически  указал на проглотивших давно языки нарушителей.               
        -  Немедленно! – он повторно, с выражением смотрел в сторону штаба, подморгнул Козленко и демонстративно отвернулся. И…                Непонятно откуда взявшийся так быстро, появился наряд: пара таких же курсантов, только с оружием. “Калаши” – то есть автоматы Калашникова, красноречиво ожидали за спинами.                В общем, вооруженные уводили ошарашенных: Штольника и Закерова за угол.                Мы переглянулись c Юрой: эти кадры напоминали войну... Вероятно поэто-му, кто-то из наших издал отчаянный звук: - У-х!                Попросту из-за этого разбирательства, во рту пересохло у каждого. Пред-ставляю, что чувствовала та пара?!
          - Итак,  - продолжил Игнатьев, подходя ближе:                – Продолжаем учебный процесс. Новеньких отведут в класс, где начнете го-товиться к сдаче зачета. Одна неделя - это много. Во время войны, дней давалось меньше …               
Неожиданно(!), все вздрогнули, ведь что-то - где-то трещало.                Этот звук был так неестественен, затем еще раз повторился и смолк.                В ответ на страшные для людей звуки – убивающие осеннюю идиллию; не-довольно закричала  ворона.                Ей тоже не понравились они?                Однако(!), мои глаза заметили: монументальный Игнатьев  наблюдает за ре-акцией новобранцев... 
          – Это очередь из автомата? Действительно, расстреляли?! – в молодых головах возникли только эти вопросы.                В общем, заслуженно кинуло в жар.                И головы завертелась как флигель при шторме; в надежде, что кто-то объяснит. Но стоящие рядом офицеры показывали: ничего странного не происходит. А это значит, такое в порядке вещей.               
Выдержав паузу, Игнатьев напомнил:               
          – Для русского флота актуальна Тринадцатая заповедь:                “Не зевайте и не теряйте времени!”                Чтобы такого, – командир указал на угол здания, куда недавно уводили жи-вых нарушителей.               
          - Чтобы такого, больше никогда не было.               
          - Смирно, вольно! Приступить к выполнению плановых занятий. Разойтись.
К нам сразу обратился непосредственный командир, взводный: Михаил  Иванович: – Ребята, в колонну по двое, становись!               
Когда он появился, в связи с пережитым сюжетом не заметили.               
          - За мной, шагом марш, - и заботливый взводный, принялся уводить подальше от страшного места.                Однако мы, по очереди - хотя и не сговаривались, а все же пытались посмотреть  за угол. Где просто обязаны были лежать тела расстрелянных, только что парней.                Заметив, Иваныч пояснил: – Да нет там никого. Теперь уносят быстро…
  Мы нервно улыбнулись. Стало ясно: это была жесточайшая шутка. Или трагикомедия - урок.               
         – Да, юморить здесь явно умеют, – Подумалось мне.                О чем размышляют остальные девять курсантов, догадаться думаю не сложно.
   
                9
         
          Опосля первых занятий, к вечеру, Михаил Иванович нас отвез на экс-курсию: в центр Обнинска; где покрутившись по улицам, автобус встал возле комплекса памятников.
         - Это самый знаменитый монумент, - восхищенно рассказывал взвод-ный:  - Рубка атомной подлодки “К – 14”. А напротив ее, посмотрите, уста-новлен второй: Герою СССР, командиру первой советской атомной лодки                “К – 3”,   контр – адмиралу Леониду Осипенко.                Кстати, именно его подлодка первой покорила Северный полюс. Тогда даже родилась шутка: боцману посоветовали взять левее – дабы не повредить главную ось Земли.                Затем, к сожалению, была страшная авария: погибли люди...                Из-за простой казалось-бы мелочи: прокладки гидравлики. Так что, уважае-мые курсанты, сами видите: У подводников мелочей не бывает, - Михаил Иванович посмотрел на темнеющее небо, приложив руку к груди. Пояснил:               
         - Зато теперь наш Леонид Гаврилович, встречает вернувшихся с похода.               
Возложив гвоздики и прочитав  памятные таблички, мы вернулись в Учеб-ный центр.                Не знаю почему - как в школе наверно, но на утро я занял заднюю парту. Юрка сел рядом. Перед нами, на предпоследнюю уселись: Валерка и Нико-лай; в небольшом и светлом классе оказалось всего десять парт в два ряда.                Поэтому(!), все были на виду - учиться пришлось по-настоящему.               
Также в помощь, на всех стенах размещались плакаты проекта. Вот так, смотришь и представляешь себя подводником, переходящим из отсека в от-сек.                Что касается тех, семьдесят четырех вопросов, при упоминании которых улыбались контактирующие с нами офицеры - вспоминая себя в похожей ситуации; на практике оказались полным и основным знанием всего что там есть:  Торпедный отсек, Главный командный пост, Жилой отсек, Дизельный, отсек Электродвигателя и последний, с резервным двигателем и электромотором экономического хода.               
          – Кстати,  - напомнил Михаил Иванович. - Натовцы окрестили субма-рину “Черная дыра”. Ведь не слышна и незаметна. Потому что? ...,  –   взводный вопросительно кивнул Юрке, ожидая что подхватит, продолжит и похвастается  усвоенными знаниями.               
         – Ну, потому что, - начал Юра, смотря в потолок, - имеет противогид-ролокационное покрытие корпуса и бесшумные приборы с механизмами на борту...               
А я – видя что тот поплыл, желая помочь добавил что заучил и что было - как дизелисту ближе:  - Также скрытности способствует новая система газоотвода. За ней не остается следов.               
          - И водометный двигатель вместо винта, не услышит ни один акустик, - сразу подключался Валера.               
          - Ну что?! - Рассмеялся Михаил Иванович, - втроем справились. Мо-лодцы. Так держать!                Только что будете делать, когда останетесь по одному? Такое тоже бывает. Друзья, это здорово. Но надеяться лучше на себя. Поэтому, повторяю только два раза: Учим все еще – это раз и гораздо лучше – Два!               
   Впоследствии, с такой требовательностью запомнили все и все.                Что называется: знания отскакивали от зубов. И тесты, сдала вся “десятка”.
         - Это все потому, что из Якутии шустрые и сообразительные парни. Тормозов нет, - как любит поговаривать Валерка Золотов.
    Далее, следующим преподавателем оказался Павел Иванович Маслов. Сорока пятилетний силач, с зелеными глазами и добрым крестьянским лицом.               
        - Вот такой, мировой  мужик..., - все наши при разговоре о нем, не сго-вариваясь показывают кулаки с поднятыми вверх большими пальцами.                Потом, конечно, были другие учителя; но его полюбили особенно. Поскольку на уроке  рассказывал интересно теорию; а на перемене – что тоже  важно, отвечал на многочисленные вопросы.                Короче, заметив что часть курсантов спешит покурить; назидательно впечатли: как  “пухнут уши” под водой без курева. И как затем, когда подлодка всплывает, курильщики c “Большими” ушами - строго по очереди, поднимаются наверх глотнуть курева; а не того, о чем мечталось целый месяц глубоководного плавания: глотка свежего воздуха.               
          - Лучше бросьте сейчас...; тогда может получаться из вас настоящие подводники, - посоветовал Пал Иваныч.                Он помогал фактами слабовольным, и вскоре на перекуры никто не бежал: отказавшись от ненужной привычки, приобретали другую: запасаться опы-том, слушая реальные истории.
          - Подводники обладают крепким здоровьем и сильными волевыми качествами. А какие они у вас, если даже курить бросить не можете?  – взводный доказывал  правоту Маслова, что по-отцовски наставляя, увлекал новыми походами: на дизелях, атомоходах. Как с натовцами встречался…               
          - Каждый экипаж выполняет команды командира. Поэтому, все все понимают: и у нас раньше случались недальновидные, а у них-то подавно, до сих пор такие. Поэтому, попадали в непростые ситуации.               
В ответ, мы только слюной облизывались; и с нетерпением ждали добавки – продолжения: очередной перемены.                Пролетали дни. 
   Первое, с чем на практике познакомили курсантов: это средства индивиду-альной защиты. Научили надевать портативные дыхательные аппараты “ПДА”, которые обязан носить каждый, во время нахождения на борту.                Следом, изучили  изолирующие противогазы “ИП 6”. Выучили правила пе-реключения из “ПДА” в “ИП 6”.               
          - Портативный дыхательный аппарат вещь одноразовая, - держа в руке красную коробку, объяснял мудрый Пал Иваныч:               
         - При недостатке кислорода, поможет выжить. А как выжил, выкидываешь и берешь новый. Всегда носим с собой!               
         - А если забыл?  – робко поинтересовался Юрrа, оглядываясь – ища поддержки.               
        – Тогда можно будет не дышать, – отшутился Пал Иваныч, чуть посмеиваясь над наивностью будущего матроса. Однако тут же заметив что-то важное, спросил резче:               
         - А Вам, –  он переходил на спокойный голос и подойдя к Ансупову, что сидел у окна,  - это не интересно?                Неужели действительно верите, что без знаний на подлодке  будет спокой-ней? – все пристальней всматриваясь в курсанта, вопрошал офицер.               
           - Тогда зачем пришли, если не хотите учиться? - Пал Иваныч заметил, что парень подолгу смотрит в окно. Видимо, заскучал хлопец по дому.               
И так как Иваныч с большим чувством юмором был. Вот и придумал:                – Я Вас больше не держу, можете выйти.                Как говорится: Станция “Квасцы” – выходи поз - сцы.               
Естественно, класс повалился со смеху. Один Колька побагровел...                Причем руки покраснели больше щек. И насупившись, он признался:                - Виноват, товарищ капитан - лейтенант. Разрешите остаться?               
Офицер кивнул - урок продолжался.
На следующий день изучали спасательный костюм и изолирующий дыха-тельный аппарат “ИДА 59м”; что работает автономно, с замкнутым циклом дыхания.               
          - “ИДА” позволяет дышать при аварийном выходе из подлодки, а также при борьбе с пожарами и с затоплением отсеков, - объяснял  невозмутимый Маслов.
 И снова его спокойствие и железные нервы, вызывали зависть...                Как потом сам признался Пал Иваныч: - Это тоже тренируется.                Поскольку потеря драгоценных минут из-за переживаний, а потом и для приведения себя в рабочее состояние, чтобы хоть что-то сделать при аварии; так упускается  время, и как следствие - гибель. Поэтому, все будете делать быстро и профессионально. А для этого нужно учить и практиковаться. Запомните уже это раз и навсегда.
          - А помню-помню, -  вставил свои пять копеек улыбающийся Юрка. – Учиться, учится и еще раз учится!               
         – Смешно?! – удивился Пал Иваныч. - Это тоже хорошо...                -  Сам люблю посмеяться. Поскольку в походах долгих, смех  незаменим.                Он в тонусе держит, и напряг лишний снимает. Так что, можно и нужно пе-риодически радоваться, - поощрял специалист подводник.               
         
                10
               
          После первой и с непривычки  самой тяжелой учебной недели, курсанты пообтерлись и попривыкли. А еще полюбили слушать вечерние рассказы “старичков”, не раз участвующих в совместных плаваниях с противолодочными силами флота. Поэтому уже не раз представляли - как жутко услышать звук стремительно приближающихся торпед, которыми противолодочный корабль атакует подлодку. И хотя все было условно: стрельбы учебные; а все равно, истории страшноваты.                Параллельно, выучили назначение боевых частей, с БЧ-1 по БЧ-7; и различ-ных служб подлодки: от радиационной и биологической, до химической защиты субмарины.               
             - Учеба всех практических  дисциплин, начинается с меня; поскольку в борьбе за живучесть лодки  участвует весь экипаж, - разъясняя, следующий преподаватель не шутил и тем более не смеялся.                Высокого роста, с длинным грузинским носом и черными живыми глазами -  приглашал в свой учебный комплекс. Где показывал сам, как и что делать; причем без лишних движений, экономя время и силы. Вот так.               
Сам комплекс “Борьбы за живучесть”, по сути это большой железный ящик: десять на десять и три метра вверх. В него напичканы механизмы и трубы, с различными вентилями управления.                В общем, на следующее утро начали...                Впятером, надев оранжевые спасательные гидрокостюмы “СГП”, залезли внутрь.                Только осмотрелись, как зазвучала прерывистая сирена: “Авария!”                Плюс одновременно, по громкой связи голос преподавателя:               
          – Аварийная тревога! Поступление воды в Пятом отсеке, по левому борту.
          - Зачем объявлять?! – шепчу я, - вот она.                Теперь каждый видел, что слева забил фонтан – словно с пожарного шланга; который со свистом заполняет отсек.               
         - Мать честная, - продолжаю. – Учили  ведь!                Давление: примерно два – три килограмма на квадратный сантиметр. Поэто-му, счет на минуты; хотя в жизни зависит от глубины, на которой находиться лодка.               
               - Значит, не успеем моргнуть, как потонем, – кричу себе.               
На подробный анализ ситуации нет времени. Пробоину надо ликвидировать. И кстати, уложиться в норматив.                Можно использовать разное аварийно - спасательное имущество: упоры раздвижные, заглушки, пластыри. А можно, проявить смекалку.
          - Юрка, – хлопаю по его плечу, - дескать, доставай инвентарь.                А он и сам уже открывает расположенные по обе стороны  ящики.               
  И так как все похватали содержимое; чтобы сократить объем поступаемой  – я наваливаюсь на пробоину. Однако тут же соображаю: ничего не видно; переворачиваюсь и спиной засланяю....                Теперь сильнее прохлада, зато вижу – напор убавляется.                Ребята поняли, что делаю: когда речь о жизни подлодки и всего экипажа - любые средства пойдут. Поэтому, или головой думай; или ее, спину и живот подставляй. Главное  - результат!
   Мы смастерили подпорки, поставили пластырь; открыли вентиль, выровняли  давление и откачали воду.                Через двадцать минут, все пятеро сняли гидрокостюмы и ничуть не удиви-лись, что оказались мокрыми и внутри. Никто не искал дыру в резиновом одеянии. Понимали: пропотели так.
 А Константин Валиханович оказывается, с остальными наблюдали в мони-торы. Вот покачав кудрявой головой, сообщил:               
          – Практически “Мимино”... однако ошибок много.                А некоторые движения  вообще, лишние.                Но ничего, опыт научит. Ведь “Мимино” – это комплимент, означает “Орел”…                Позднее, пойдете в другие классы, менее мокрые и более интересные. Но этот, -  он постучал кулаком по железу: - Основа для любого подводника.               
Инструктор говорил с небольшим акцентом, бережно проговаривая русские слова. Мы же - пятеро, обессиленные молчали, осмысляя произошедшее.
         - На пэрвый рэз, нармальнэ, – попытался повторить акцент учителя Валерка.                Вот “пятерка” и стала веселее, - друг рассмешил.
        - Следующие, приготовились! – в ответ прозвучала очередная команда. Так продолжалось по кругу, до заката.
А после, инструктор цикла живучести, кстати, с фамилией Бодрый; подбод-рил:  – Сегодня у каждого есть право на ошибку. Можете пользоваться  - пожалуйста. Однако в море, этой возможности не будет. За спиной каждого будет стоять смерть: ваша, или ваших товарищей.                Скорее всего, без косы. С косой просто, еще не видели на подлодке,  - он решил пошутить:  – Вероятно, высоты для нее мало...               
 И быстро став серьезным, закончил: - Она всегда ждет, когда подводник допустит ошибку.                Моя задача: научить действовать так, чтобы ошибались меньше. Да и то, желательно только здесь. Ведь Вы обязаны выживать в любой  ситуации!                Кстати, знаете, чем детдомовские мальчишки отличаются  от домашних?!                Вот я, в детдоме вырос. Меня Россия выкормила, научила и вывела в люди.            Теперь, отдаю - учу вас: как находить решение в экстренной ситуации – пока живы. Поэтому, каждый раз оказавшись на борту; смотрите внимательно друг на друга. Главное, чтобы это оказалось не в последний раз…
Мы сглотнули, и как-то расхотелось смеяться. А Юрка вымолвил то, о чем подумали:  - Спасибо Вам, товарищ капитан - лейтенант Бодрый.
          - Следующий отсек: “Борьба с пожарами на подводной лодке”, – при-глашая, сообщил другой инструктор Цикла живучести: старший лейтенант Виктор Александрович Борохович.                С виду - он был щупленьким, но как оказалось: очень ловкий и сильный.               
Мы заглянули в черный, закопченный и обуглившийся отсек:                Мрачновато. Пахнет гарью.               
Объяснив, как и что нужно делать; Борохович  стал проверять на практике.
          - Так же, по пятеро, в защитных костюмах, – учит Виктор Александрович: - Поехали, первая пятерка.
 Снова напялили гидрокостюмы - снова похожи на космонавтов.                Стоим. Оглядываемся...                Неожиданно, загорается в двух местах - одновременно: ящики с оборудова-нием.                Дым повалил черный, а свет переключился на аварийно-красный.
Опять времени в обрез - счет идет на минуты. А нервы… и так давно на пределе. Хоть Жизнь Игра, но самая дорогая.                А тут еще жизнь корабля – лодки, и своих боевых товарищей.                Есть в отсеке электрическая водяная помпа, есть и ручная.                Развернув строго - всю катушку пожарного рукава: тушим. А так как сла-женно работаем - потушили быстро.                Затем, все повторяла вторая пятерка.
 После перерыва, инструктор поинтересовался: – Может, желающие найдутся повторить?               
Как всегда, мы - втроем: Юрой и Валерой желаем. Плюс двоих, он добавляет по собственному усмотрению.               
- Поехали!!               
 Затем, хитровато улыбаясь, Виктор Александрович заставил тех, кто не же-лал в добровольцы. Снова закрутились, до самого вечера...                В общем, за целый день в азарте и с адреналином натаскаешься: огнетушителей, домкратов, шлангов на катушках и рукавов. И еще, много чего подобного, не чувствуя ни боли, ни усталости.                А когда все заканчивалось, так сразу и наваливались они – хоть падай. Только мы старались держаться.                Подводники - одним словом. Так и жили -  как силачи.               
Так что, когда распределяли специальности: троих новобранцев зачислили в Дизельный отсек, троих  в Электродвигательный; ну и четверку оставшихся, в команду по обеспечению трюмных систем.                С этого времени, каждый учил только свой отсек. 

                11
               
                Однако время бежало, и в продолжении - отдохнув месяц, на учебу прилетел первый экипаж “Буки – 871”.                Как сказал командир Центра: - На целых два месяца стажировки.                Вот и познакомитесь с личным составом, во главе с опытным командиром, капитаном второго ранга Станиславом Рижским.               
   Короче, на вечер двадцатого октября, к нам явился высокий и загорелый парень. Его относительно молодой – загорелый внешний вид, контрастиро-вал со взрослым хриплым, явно морским голосом. 
          – Я Дмитрий Смелов, капитан третьего ранга и старший помощник командира П.Л. “Буки  - 871”, а по нашему – “Алроса”: пришел познакомиться.                Здесь, после отпуска начинаем проходить курсы повышения мастерства. Так что с утра, встретимся всей командой.               
Не обращая внимания на первую встречу, поведя своим прямым, явно греческим носом по сторонам, по-простому и по-братски поинтересовался:               
         - Что-то нужно парни, помощь какая? Вы же теперь наши. А мы - одна команда, один организм; поэтому не стесняйтесь. Для полного счастья, ска-жите честно: Чего не хватает?               
Мы дружно: – Нет, спасибо здесь все есть, товарищ капитан третьего ранга.               
А сами думаем: Вот это да! Действительно, экипаж подводной лодки – одна большая семья.      
   И действительно, после завтрака оказались в окружении пятидесяти мужи-ков.                Новобранцы представились, волнуясь - словно боялись сказать лишнее.                Только по-доброму улыбаясь, офицеры и матросы “Алросы” спокойно реагировали на смущение от массовой первой встречи. В общем, сразу дали понять, что берет нас команда: “На буксир“. Помогая освоиться в своем давно сработанном коллективе.               
               Вероятно поэтому, услышав:  - Вы из Якутии?!               
Ответили громко: - Так точно!!               
Тут и посыпались вопросы: – Земляки “Алросовцы”, как там дома? Кто с самого Мирного? Кто с области?               
         - Все нормально,  – отвечаем дружно.                И действительно, несколько человек оказались нашими якутянами.                В общем, встретили – повторяю: тепло.                         Правда, я почти никого не запомнил пофамильно. Но это нормально -  сразу столько новых имен.               
         - Ничего, - подумал, - обязательно выучу.                Вот после этого, услышали голос вежливый – почти проникающий. А подобному не откажешь в любезности, или же даже том о чем просит.               
            - Ну – ка парни, сейчас проверим: что за пополнение  намечается? И как с ними пойдем на дело?! – с вопросами, подходил ближе высокий, тридцатилетний парень: серые глаза, короткая прическа - под расчёску; дополнялись широченной улыбкой. А еще: на свежевыглаженной форме, красовались буквы:  “Зам. Ком. По В.Ч.”
            – Заместитель командира по воспитательной части и по личному со-ставу “Б-871”, капитан - лейтенант Подлякаев Олег Анатольевич, - предста-вился офицер.                Мы: – Здравия желаем, товарищ капитан - лейтенант. Очень приятно.
      Но вот еще что Уважаемый читатель; забегая вперед, сообщаю:                Олег Анатольевич оказался большим балагуром. Анекдоты и различные смешные истории из него, всегда сыпались как из рога изобилия. В общем, любил Подлякаев подшутить над нашим братом - матросом. Ну, в воспита-тельных целях конечно.               
     Снова неожиданно, все делали шаг назад. Ведь теперь подошел “Батя”: сбитый и крепкий, рыжевато-волнистые волосы и большие все замечающие глаза.                Поздоровался. Движения командира строги и лаконичны:               
         - Здравствуйте товарищи матросы!                Поздравляю Вас с поступлением в экипаж легендарной подлодки “Алроса“.                Я ее командир, капитан второго ранга Станислав Рижский.                С моим замом, старшим  помощником Смеловым, вы уже знакомы. – Он показал на “грека“, что приходил накануне.
         - Тут весь состав. Знакомьтесь, не стесняйтесь и не спешите: время есть.                Пока второй экипаж в море, вместе будем оттачивать мастерство, - по-отцовски наставлял командир: - Вы вдесятером, поступаете в распоряжение командира БЧ-5 и электромеханической службы: капитана третьего ранга, Яблонского Ивана Андреевича.               
Ближе подошел коренастый, лысоватый мужчина - напоминающий Вин Ди-зеля: актера серьезных боевиков.                Поздоровались. Могучая его “сажень в плечах”, дополнялась быстрыми ру-ками. В общем  – глав.мех также оказывался с опытом дальних переходов.
                - В учебном классе, -  продолжал командир Рижский.                - Я проверю знания. Тех, кто покажет отличный результат, расставим по от-секам, согласно уже присвоенных специальностей.                Вопросы?               
        - Нет, – хором реагируем.               
        - Тогда по местам стоять, то есть по классам…  ладно, пошли, - видимо зарапортовался Рижский.                Стало ясно, что ему – больше хотелось моря, нежели готовиться на берегу.                Ну, - так я подумал. 
    Инженеры и командиры c БЧ-1 по БЧ-7 были в офицерской форме. Поэтому, немного выделялись на фоне команды. Также, заметно отличался кок.                И Валерка наш, ну все же рубаха-парень; говорит ему:               
          – Простите, товарищ, -  обращаясь к полному и круглолицему, добродушному парню:                - Вы тоже учитесь на подводника?               
Однако он нисколько не растерялся: – Конечно! Главное ведь, чтобы Вас молодой человек с голоду на подлодке не расперло. Это в-первых; а во-вторых: каждый член экипажа, помогает в борьбе за живучесть.
Валерка виновато осекся; в знак уважения приложил руку к груди - опустил голову.
Подводники посмеялись, а командир объяснил:  – Ничего, сработаетесь. У нас весь экипаж как один. Уже десятилетие вместе: куда все - туда и кок.
  А старший помощник Смелов заметил: – Вдруг срочный вызов или еще что-то? Мы прыгаем в транспортник и на подлодку: выходим за несколько часов. Однако без кока куда плыть? Что, будем искать повара по всей стране? Нет - нельзя первого встречного назначать главным по пище.                Поэтому, все учтено могучим ураганом. Только проверенные и знакомые ребята. И вы вот - пополнение к нам. В общем: Один за всех и все за одного!                Как и вся наша Родина, дружная Россия.
          - Понятно, – отвечаем также - привычно дружно. Одновременно при-нимая, что то, что было у “десятки”: месяц учебы и присяга – прелюдия. А с действующим экипажем начнется настоящая  учеба, и соответственно жизнь.
    Также заметили, что экипаж  подлодки, как и вся Россия - многонациона-лен. Кореец и белорус, татарин и якуты, русские с украинцами и дагестанец с чеченцем. Наверно если не все, то большинство оказались представлены в коллективе.                Еще видели: что кока не перепутаешь ни с кем. Даже в баню пойдем - не ошибемся…  Про таких всегда говорят: хорошего человека должно быть много.               
Он сам он представился:  – Константин из Севастополя – Героя, с большой буквы! С легендарными жителями и победоносной историей.               
Костя хотел рассказывать больше - в том же духе, но уловив взгляд командира, сообщил:  - После расскажу, подробней. Не все карты сразу.               
     Да с таким коком, - подумалось мне, - плавать можно долго и приятно. А еще полезно.               
Вот как начиналась действительная подводная служба...

                12
               
          В команде стало шестьдесят два человека; поэтому в Центре нас боль-ше не называли новичками – все стали матросами, о которых заботятся старшие братья. Попросту никто из них не сердился, когда иногда еще путались в выполнении команд. Каждый понимал: и он точно также начинал службу.               
    Вот после очередного занятия, старший преподаватель Цикла практиче-ской подготовки Дмитрий Ветлаков; поправив на своей не маленькой голове, ничуть не меньшую фуражку, поучал молодежь:  - Слава Богу, что на суше.                Учитесь и когда-нибудь точно научитесь.               
Здесь откровенно расстроившись, Юра воскликнул: - Да мы уже столько учимся, что все перемешалось. Непонятно, что ждать впереди. К чему гото-вится? Я уже не врубаюсь.               
                - Правильно, поначалу так со многими бывало, - согласился опытный педагог.               
                – А если хотите узнать, к чему еще готовиться?!  Могу помочь:                Эти тренажеры, позволяют физически ощущать любое правильное или не-правильное действие. Сами видите: прозрачно, ничего не скрыть.                Правильно поступаете – живете и плывете дальше. Нет - погибаете условно. Пока условно!                Начиналось обучение, как вы уже поняли, по отдельным специальностям. Теперь вот, на втором этапе: отработаем действия в группах и полном составе. Ну а после, организуем контрольные занятия; в ходе которых будут вводиться и неисправности: заклинки рулей и отказы движителя. А также: изменение гидро, метеообстановки без предупреждения. Одним словом, как это бывает в жизни.                Затем, в классе прохождения узкостей, маневрировании прохождения фарватера; боцманская команда набьет навыки первоклассного вождения. Зайдете в бухту в штиль и в шторм, с ветром и вперемешку с приливами  - отливами.               
Юра открыл рот сразу, ну а потом прошептал: - Серьезно, черт побери.
      В общем, на тренажере “Восьмерка”, впервые почувствовали  качку. Также испытали резкое погружение на глубину и медленное всплытие. Попросту погружаясь с дифферентом в тридцать градусов видешь, как почва убегает из-под ног.
                - Оборудование в классах, как на самой “Алросе”. Поэтому, все запоминайте, –  подсказывал старпом, Дмитрий Владимирович.                Он часто сам брал обязательства - заниматься с молодёжью дополнительно; если остальные офицеры уставали или шли отдыхать.
Затем, снова боролись со стихиями в отсеках.                Командир Рижский учит не пасовать, перед любой опасностью. Раз за разом отрабатывая “вводную” по борьбе за непотопляемость подлодки, доводил действия отсеков до автоматизма.                Поэтому, вскоре легко стало: как в борьбе с поступлением забортной воды - заделывании различных пробоин корпуса; так и в тушении различных возгораний.                Валерка уже похвастался по телефону кому-то, что так наловчился, будто проделывал все с самого детства. Обычно, после таких вечерних разговоров перед сном, Юрка шутил:               
                – Это тебе брат Валерий, не кило орехов расколоть головой. Тут думать надо.               
 Соглашаясь,  Валерка заметил :– Понятно, земеля, что потребуется две головы. Одна для расколки, вторая чтобы их съесть.               
Короче, хоть уставали по-прежнему, но еще больше смеялись друг над дру-гом, не давая заснуть. Наверно повторюсь, что всегда втроем - всегда вместе. Друзья, одним словом. Но и ошибались нередко...                Так, однажды под вечер старпом приказал принести весло. Юрка пропал на минут тридцать... Явился хмурый и говорит шепотом – постоянно оглядываясь: - Вот, ели-ели свистнул с резинового плота, в  бассейне, - протягивая алюминиевое настоящее весло.                Дмитрий Владимирович сперва онемел, но закусив губы чтобы не рассмеяться и не обидеть матроса, объяснил:               
               – Да уж… Иди быстрее, отнеси назад. Весло у подводников - ложка.                Мне в посылке домашнее пришло. Так что, берите “весла“ и ко мне по очереди. Ты первый!
  В общем, прошел еще один месяц, начались экзамены:                с утра, разместившись по своим отсекам, подсознательно ждем.                И вот, на условной глубине сорок метров, звучит тревожный прерывистый звонок. Это значит: На борту “ЧП”.               
                – В пятом Электродвигательном, пробоина. - По громкой связи сообщил вахтенный.                А пока докладывал, под напором невероятной силы поступала ледяная во-да(!). Ее кстати, теперь охладили до четырех градусов; чтобы команда при-выкла и не забоялась настоящей. Но, несмотря на эту правдоподобность, течь была устранена.                Однако в соседнем четвертом, начиналась борьба с огнем…
   Так, в специальной камере имитирующей Дизельный отсек – мы проводили очередную тренировку по борьбе с пожаром. С фактическим применением штатных средств пожаротушения, в том числе: c новой системой ВПЛ (воздушной пенной лодочной); которая позволяет ликвидировать возгорание горюче - смазочных материалов своими силами.
                - Поступление забортной воды в пятый отсек прекращено. Личный состав с “вводной” справился. Общая оценка – хорошо. Норматив выполнен. Замечаний нет. – Доложил командиру капитан третьего ранга, Иван Яблонский.               
Рижский одобрительно кивнул. И командир БЧ-5 добавил: - В четвертом пожар потушен.               
Командир лодки снова: - Хорошо! Что соответствует оценки “Хорошо”.
   После экзамена, Рижский повторно выстроил всю команду.                Осмотрев каждого, в который раз повторил: - Надеюсь, подобные навыки нам не пригодятся.                Но морская стихия не прощает ошибок. Поэтому, завтра еще прогоним. За-крепим так сказать, хороший результат.                И пожалуйста, не забывайте слова нашего героя Магомеда Гаджиева(!):                “Нигде нет такого равенства перед смертью, как на подводной лодке;                где все побеждают или погибают!“               
     Следом, Рижский оценивал команду электронавигационной боевой части.                Ее инженер, старший лейтенант Владимир Семенов - с боевым значком на груди: “За дальний поход”; поправляя пилотку, доложил:               
                – Приступаем к отработке всплытия и погружения. А также оттачиваем маневрирование, в зоне активного судоходства.
 Теперь стало понятно: Движение – также одна из самых нелегких задач на лодке. Ему учатся всегда, учитывая ограниченность в средствах наблюдения за водой. Ведь не посмотришь в окно и не выглянешь в форточку – чтобы разведать, куда плыть?               
      Затем разобрали, как гидроакустики совершенствуют мастерство: ведь о том, что скрывается в море, никто лучше не знает. И то, что для простых подводников шум; для них – подробная информация: прошла стая касаток, или приближается боевой корабль.                Также штурманская группа, во главе с самим командиром отработала: атаки на одиночные надводные корабли, поиск ударных групп и контратаки под-водных лодок.                Всегда рядом находился и судовой врач.                Этот профессионал высочайшего класса, помимо терапевтической помощи может сделать любую хирургическую операцию. Для этого: как на подлодке так и в Учебном центре, имеется все.               
        - А то представляете? Надо в атаку, а у кого-то аппендицит или аллер-гия?  - объяснял свою незаменимость врач.                Но если кто-то сомневался, предлагал: – Хочешь обрезание сделаю, или зуб... выбью?!               
      Далее, на завершающем этапе, экипаж “Буки – 871” приступил к выпол-нению нормативов по одеванию спасательного снаряжения.                Научились выходить из отсека - убежища, через спасательный люк “Тубуса”; а затем, и через торпедный аппарат первого отсека.                Хотя сперва было непонятно: как в спасательном костюме, пролезть через торпедный аппарат, предназначенный для торпед?                Ведь диаметр: полметра.                Но к моему удивлению, пролезли все… даже кок.                Главное, не забывать продуваться:                Сначала выравнивали давление, повышая до забортного. Делали зевательные и глотательные движения, чтобы не получить баротравму уха. А затем, с чистой совестью – на свободу, вперед и вверх, к счастливой  жизни.               
Ну и напоследок: в бассейне, проводилась тренировка по посадке в надувной спасательный плот: “ПСН-10”.  Что словно маленький кораблик красного цвета - который, может стать домом, терпящим бедствие подводникам. Но это: не дай Бог!
     Следовательно, спустя второй месяц, практические навыки проверял уже начальник Центра. Внимательно наблюдая за действиями экипажа, давал “вводные” экзаменуемому Рижскому.                Например:  - Подлодка обнаружена условным противником, облучение РЛС. Ваши действия, командир “Буки – 871”?
И командир, помощник, боцман и механик мгновенно приняли решение о срочном погружении. Рижский отдал команду:               
                – Боевая тревога! Боцман, ныряем - срочное погружение.               
А облучение “РЛС” – это работа радиолокационной станции.                Чтобы Вы знали: то устройство, что измеряет время отражения излученного импульса от объекта и пеленг этого объекта.                Говоря по-русски: подлодку засек корабль, или противолодочный самолет. Поэтому лучше успеть смыться, пока не закидали глубинными бомбами или не пустили самонаводящиеся торпеды.
И только  Рижский  скомандовал: - Всплываем под перископ!                А затем, после визуальной разведки обстановки: - Всплываем!               
Как прозвучала новая “вводная”: - Заклинило рули подлодки!               
Следовательно, ремонтная бригада в спасательных жилетах кинулась устра-нять неисправность; пока лодка условно находилась на поверхности.                Таким образом, все возможные варианты событий обновленная команда “Буки – 871” прошла успешно.

                13
   
              Экипаж полностью к нам привык, и уже без десятерых новых был бы неполноценным.                Командир БЧ-5 и непосредственный начальник Дизельного отсека Иван Ан-дреевич, тоже называет меня “Удачным”.
                - Вот ситуация, - говорит он: - У тебя утечка масла одного работающего дизеля во время работы. Что нужно делать, матрос “Удачный”?               
                – Что сделаю?! – отвечаю, беря пример с него. То есть каждое слово взвешиваю и хорошенько продумываю: - Сперва срочно долью масло и переключусь на второй дизель. А на первом, устраню утечку...                Следим за температурой охлаждения работающего двигателя. Строго следим за наличием загазованности в отсеке и периодически вентилируем.
Вскоре дошло до того, что по звуку определял нормальную и ненормальную работу дизеля. Стали ремонтироваться, и что называется “На ходу”.                Однако в следующий раз, командир отсека по новой валит:               
                – Не запускается дизель, ваши действия матрос?               
И начинаю раскладывать по полочкам, находя причину - единственно надежным методом: исключением тех возможных неисправностей, что уже проверил.
                - Все-таки, коллектив у нас мировой. Какая там дедовщина?                - отвечал на звонок Маме: - Наоборот, старшие всегда подскажут, если чего-то не так.               
Еще она спрашивала: - Как это, целый месяц в походе одни и те же люди будут видеть друг друга? Надоедят наверно?!               
Но я уже знал ответ - объяснил:  “Мы все -  организм. Где подводники - его части, выполняющие определенную работу.                Соответственно, без одного любого, не будет целым и здоровым. Попросту: левая рука видит правую всю жизнь и не надоедает. Даже наоборот, вместе легче и все подвластно: работать и отдыхать.                Поэтому, если какой-то орган станет чужим организму - сам отомрет. Как когда-то хвост у первобытного человека. То бишь, уйдет подобный  из команды.                Отсюда у нас все веселы и не обижаются друг на друга. Ведь от работы лю-бого из офицеров или матросов, зависит жизнь других ребят и всего кораб-ля.” Вот Мама.               
Так и были, не разлей вода: братья.                Валерка – вечно загорелый  якут, Юра – блондин, почти что альбинос. И я светлокожий брюнет.                Даже в выходной – воскресенье, команда собиралась в большом зале.                Это командир Рижский придумал. Чтобы не только на службе, но и в быту сливаться в сборную.
   В такие часы, я в шахматы приноровился играть.                Юра оказался гитаристом. Играл как Бог или почти Бог, что в конечном ре-зультате  схоже. Как говорил наш старпом: - Юрик композитор.               
Валерий в нарды рубился. Ну а Колька от телика не отходил: фантастику или боевики, лицезреть хотел вечно.               
Командиру лодки Станиславу Владимировичу, я всегда и неожиданно проигрывал. Зато часто выигрывал у боцмана, блондина Алексея Ронова. Что с неизменно закатанными  - на разную длину рукавами тельняшки, медленно переставлял фигуры по доске.                Боцман играл хорошо, но мне почему-то везло. И Алексей только смеялся да краснел, под хохот – дружеский конечно, всего офицерского состава.               
           Затем, Юра меня приобщил к гитаре. Первые свои четыре аккорда, я исполнил в учебном центре.                Это была песня, с которой начинают осваивать гитару: “Напиши”. Чисто солдатская и матросская.
               - А Вы знаете, что это означает?  - Шутил тогда Юра,  - То, что матрос “Удачный” не полностью медведем задавленный, по части ушей. А оказывается, слышит звуки. Только тренироваться надо и учиться дальше. И слух будет, что надо. Станет слухачом.               
    Вот поэтому, шестиструнка из Красной комнаты вечерами редко стояла без дела. То есть устраивали подводники: шахматные турниры в выходной, а в будничные музыкальные номера.                Хотелось же вечерами расслабиться, после тяжелого учебного, “Приближенного к боевому, – как говорил Валера, – учебного дня.
Однако однажды  - наблюдая за игрой командира с замом Подлякаевым; я и услышал этот предопределяющий разговор.               
                – Закончим учебу, сменим вернувшихся с похода. Тем более, -  рассказывал Станислав Владимирович: - Активизировался условный противник, ведь олимпиада на носу... Сколько лет страна готовилась, а “эти” могут попытаться сорвать, придумав на воде пакость.   
               - Интересно, - подумал я, - кого имеет в виду? И для кого, -  как выразился командир, – придется усилить учения.
               - Программа по всей видимости, будет грандиозная. С надводным флотом и поиском субмарин противника, - поставив  шах, вслух рассуждал командир Рижский.               
Устав защищаться от прыгучих черных всадников, зам. положил своего ко-роля на бок и покорно выдал: - Сдаемся, товарищ капитан второго ранга.               
И соглашаясь c мыслью командования, подтвердил: - Теперь понятно Станислав, почему по ТВ все Киев показывают: люди палатки поставили...               
Я затих. А сам думаю: Не какую тайну не подслушал?                Но с другой стороны, я такой же подводник как  все!               
                - Разрешите вопрос? – все же решаюсь спросить, обращаясь к Олегу Анатольевичу.                Который, складывая фигуры кивнул: - Мол, давай “Удачный”, только быст-ро.               
                - Я украинец по паспорту, но считаю себя Русским... Так как же можно разделить одних и тех же?                И второй вопрос: что американцы лезут к украинцам, зная, что они русские. Настроить хотят против нас?               
                – Вам товарищ русский, надо меньше ТВ смотреть – чтобы глаза не портить, - как всегда с шуткой, ответил зам. И сам же пояснил:               
                – Это другое государство, вот и пускай живут как хотят. Лишь бы нас не задевали бортами.
 Однако командир Рижский подправил: – Знаете матрос, малотосы тоже разными бывают. Одни например: с нацистами боролись, защищая общую землю. А другие – “бандеровцы”, воевали за Гитлера - убивая своих. Прислуживали шкурники...                Вот пока гибли наши граждане, им дозволяли жить. 
 Я, пожимая плечами определил: - Больные наверно. Если с врагами сотрудничали.               
               – Еще как! Ну ничего, история все расставляет по местам. Так всегда было.                Мы одно целое. Сам также считаю: Я русский и такой же украинец, как ты украинец – русский. Поскольку сперва, одна страна была: Киевская Русь. Намного позже Российская империя, - делал вывод Рижский.               
                - Понимаю, - соглашаюсь - как всегда с командиром.                Однако Олег Анатольевич поморщился. Было понятно, что политика, это все-таки не его конек.   
    В общем, на девятнадцатое декабря; первый экипаж “Алросы” сдавал вы-пускные экзамены. Все получили “Хорошо”, но некоторые опытные подводники, подтвердили знания на “Отлично”.                Они то и получили из рук командира Центра значки: “Отличник боевой подготовки”.               
Я радовался, что и мой командир БЧ-5: Иван Андреевич, оказался в их числе.                Тем более что сами: Юра, Валерий, и я – Сергей “Удачный”, получили на своем первом экзамене: “Почти что отлично”. Это, со слов командира Рижского.                Остальные ребята - новобранцы: “Почти твердое четыре”.
                - Поэтому, - вызвав троих, объяснил Рижский:                - Вашу “Святую” троицу, забираю в действующий состав: так быстрее закончите обучение. Я видел, как выручаете друг друга. Это называется “Командный” дух - на подлодке главное. Поскольку нить с тремя жилами, в десяток прочнее трех одиночек.                Мне нужен такой электрик, дизелист и матрос трюмных систем...                Ну а оставшаяся семерка продолжит учебу, до окончания полного курса. Нам несчастные случаи не нужны. Тем более через месяц отдыха, прибудет второй экипаж. Вот и войдут оставшиеся в их состав.   
  Короче, расставались c земляками - якутянами, скрывая редкие мужские слезы.                “Но Жизнь - как говориться: продолжается.                И самое интересное в ней по-прежнему, ждало впереди”.               
Только мы не заморачивались, а просто жили, учились и мечтали о простом человеческом счастье.               
                               
                14
               
               На следующий день, точнее ранее утро мы - выспавшись по пути и пройдя пограничный контроль, оказались в Севастополе.                Где конечно, стало жарковато - в нашей-то форме.                Просто она и для зимы теплая, а здесь подавно: властвовала осень – все это по якутским меркам.                Только логичная паутина, давно нелетала…                Плюс, оказалось вот что: Молочно-дымный коктейль, сберегавший людей совместно с творениями – строениями от любого недружественного шага или даже сглаза; неспешно исчезал. И успевая вдохнуть его вместе с ночным морским запахом - благодаря тому, что железнодорожный вокзал расположился  рядом с бухтой “Южная”; командир Рижский ахнул: - Ммда!!…               
Причем одновременно, со второго пути в это время отходил состав. Так что “Прощание Славянки” – марш всех отъезжающих севастопольских железнодорожных отправлений; на этот раз не порадовал команду.
                - Однако, как-то... Тревожно, что ли?  -  отметил старпом, трехмесячное отсутствие.               
                – Командир, кажется люди задумчивей?!                Видимо, передают друг другу ужасы Киева, - добавил Дмитрий, когда эки-паж грузился в поджидавший автобус.
 Плюс еще Юрка, стараясь найти место рядом с офицерами; робко спросил:               
               -  Товарищ старший помощник, разрешите вопрос?               
Дмитрий Владимирович и так всегда помогал, словно “батя”; поэтому, уже привычно повторил: - Валяй матрос, не имей привычки стесняться.               
               - Так мы разве не братья? – Юра смотрел не мигая.               
Не зная теперь что ответить, старпом решил отшутиться:               
              –  Братья конечно. Только с их продажным руководством, совсем не родственники...               
                - В смысле, они незаконно рожденные? – съязвил Юрка, когда автобус пересекал Днепровский мост: - Просто говорят, что дружеские отношения, - активно жестикулируя – парень подтверждал то, что услышал в последних новостях.               
               – Да. Говорят одно, а на деле поощряют нацистов, – старпом, в доказательство своего отвращения показал кулак.
Здесь вмешался командир: – Похоже, что Киевом дирижирует запад. НАТО, фонды Сороса, Рокфеллера и Ротшильда.               
Старший помощник согласился:  – А помнишь Станислав Владимирович, как приходили поезда ‘’Дружбы’’, организованные их верховной радой?                Когда напротив штаба Черноморского ВМФ, нацисты выставляли макеты виселиц и гробов. И как потом..., охраняемые украинской милицией(!), с барабанами маршировали по городу.                Пугали родных севастопольцев.
Теперь и Рижский рассмеялся. Оценил небо в окне, объяснил:                – Севастопольцев напугать?!                Прапрадеды в первую защиту: в девятнадцатом веке защищали город.                Это когда, страны-хозяева теперешних бандеровцев в Киеве задумали ре-шать: где нам жить?                Затем дедушки во вторую, в двадцатом веке от Гитлера защитили: это он придумал, что только арийцы должны жить. Якобы, когда-то была земля готов.                Только здесь никогда не было нацистов..., были скифы. И все россияне, имеют частичку от них.                Затем, наши окрестили Русь; и славяне поселились навсегда.                Вот с тех пор живем дружно с крымчанами, татарами и греками. Да и всеми остальными нашими братьями. Так что, эти киевские папуасы-бандеровцы – ничто.               
               - Верно!!                Если бы украинская милиция не охраняла тогда; горожане усадили бы всех вниз головами в вагоны, и пинком отправили вспять, - заверил старпом.
Юрка, вернее наша якутская тройка, открыла рты...                Поскольку проживая в глубинке России, не знали: как все серьезно.
                - По телевизору, такого не говорят, товарищ старший помощник, - высказал общее мнение Валерий.
Даже командир краснел воспоминаниями, и стараясь пересилить эмоции - объяснил:  – Не говорят пока... Ну и что? Разберемся. Мы подводники. Народ русский и украинский за нас.
Таким встревоженным “Батю”, матросы никогда больше не видели. Было понятно, как он переживает за судьбы России и Украины; за судьбу своего Севастополя и всего крымского народа.                И Станислав Владимирович взял себя в руки...                Думаю: даже пожалел, что разоткровенничался со старпомом на виду.                Потому что командир скомандовал, уже полностью контролируемым голо-сом:               
                - Приехали, за мной хлопцы. Можете расслабиться, мы дома.
 Вот как добрались до 247 – го отдельного, Констанцкого ордена  Ушакова, дивизиона подводных лодок Черноморского флота.                И хотя повторюсь: было рядом с вокзалом; но даже у молодых появилась усталость. Только не физическая - от дороги, а моральная - от здешних новостей.               
Зато в части с нами здоровались – замедляя ход, все встречающиеся. Также мирно приветствовали команду окружающие старинные здания, что веками служат России.
                - Посмотрим, - подумал  я, - куда  мы попали.                И что за нацисты приезжали из Киева? В двадцать первом веке!               
Однако Валерка, толкая в бок левый, защебетал: – “Удачный”, ты представил себе,... гробы привезли. Это как?               
                - Слышал, – отвечаю, отмахиваясь – не зная, что еще сказать.                Но Юрик переиначил:               
                – Вот и хорошо, что гробы приготовили.               
                - Почему?  – переспросил Валера.               
                - А чтобы нам для них не тратится, – отчеканил, начиная злиться:               
               - Пусть только еще сунутся - узнают, что могут якуты и сибиряки.                Да у меня дед тут в Отечественную победил. Как я теперь, ну потом когда то, когда встречусь с ним, – он указал в небо:               
                - Ему в глаза смотреть буду, если отступлю. Да я за деда, всех нацистов отсюда выгоню.                Это наша, русская земля!
Наступила пауза, повлиявшая на общий ход. Потому что команда, не сгова-риваясь остановилась; не ожидая подобного от молодых.                Но все же, одобрительно закивали, предсказуемо соглашаясь.                Один обернувшийся командир пожурил: – Товарищи подводники, в России все по закону. Помните: верховенство права! Виновных наказывает честный суд, а не мы – российские граждане.
    Именно так оказались на входе в старинное здание.                Где от перемены ли климата, или от родного воздуха; разыгрался неплохой аппетит.               
                - Сейчас бы поесть, товарищ старший помощник? – Словно читая  мысли и в тоже время мечтательно - вопросительно посмотрев, предложил Юра.                Командир одобрительно кивнул, и все зашли.               
Все-таки это удобно, когда столовая располагается  на цокольном этаже ка-зармы.                К слову: людей было немало. Это и понятно: восьмой час. Одни служивые вставали, другие подходили, присаживаясь за деревянные столики.                Нам стало ясно, что военная часть общая  - кушали разные: в различной форме и знаками отличия.
               - Вот и превратились в сухопутных подводников,  – рассмешил Валерка, пока рассаживались за столы.                Наяривая кашу и в то же время периодически теребя ложкой кусок жареной камбалы, он как бы проверял: настоящая или нет.
              - Тут все стоящее, и люди наши, - делал вывод:                – Мы же в русском городе-герое.
             Далее, после сытного завтрака - довольные, что вернулись; экипаж “Буки – 871” выстроился на плацу совместно с другими подводниками дивизиона, имени легенды: адмирала Федора Федоровича Ушакова.                Только сразу, началась чехарда.               
                - Из-за этих олухов, - которых так обозвал старпом.               
Просто парни из взвода охраны, намеревавшиеся встать близко; безуспешно пытались осуществить. В следствии чего(!), мы не помещались в полноценные две шеренги. Однако сориентировавшись и прикрикнув на таких соседей - попривыкших стоять тут пока “алросовцев” не было; любезно сдвинули, выровняв общий строй.
                - Я командир дивизиона, Варачкин Анатолий Геннадьевич, – напротив стоящий офицер представился.                Он был выше среднего роста, с темными волосами и будто горящими глазами.                               
                -  Для пополнения, или тем кто просто забыл, отсутствуя временно.                Объясняю: Дисциплина и еще раз Дисциплина!!               
Видимо не понравилась возня... Но мы, увидев впервые, да еще и таким строгим – автоматически прекратили (почти что) дыхание.                Просто в доказательство профессионализма, на комдива груди блестело не-мало наградных пластин. Это значит, - понимаю, что и медалей заслужил c десяток. И это в мирное время! Поэтому – он не простой, обычный штабист, а сверхопытный офицер.
               - Сегодня, - Анатолий Геннадьевич говорил громко, однотонно и уверенно, - с курсов вернулся первый экипаж “Буки – 871”. Это хорошо. Вовремя.                Также отмечу, что к нам поступила очередная партия молодых матросов. Это тоже хорошо...               
Уйдя на мгновение в себя – комдив возвратился, став веселее и продолжая несколько иначе:  - Когда развиваемся, мы растем! А если не растем, - как сказала одна умная женщина: Если не растем, то мы падаем!                Так что, тоже могу напомнить: в Севастополе, в разное время располагались от 47 до 61 подводной лодки; выполняя задачи по обеспечению сохранности границ, – здесь он не смог удержаться и разочарованно выдохнул: - ФФ!               
                - А теперь в строю только “Алроса” и на ремонте “Горьковский комсомолец”. Но даже с этими силами, мы должны и сможем обеспечить защиту государства в Черноморском регионе.
                - Ребята, – видимо комдив обратился к молодому пополнению:                – Служите честно. Накапливайте опыт.                Ведь именно наша лодка поставила рекорд, сумев восемь раз(!) завоевать приз по торпедной атаке.                А эти победы ковались тут - в дивизионе, в учебных классах; и в Центре подготовки, где вы уже приобрели профессию.                Я сам раньше ходил на “Буки – 871”. С нее вот, ушел на эту должность. По-этому, берите пример: в нашей стране повышения получают согласно знаниям и умениям, старанию и добросовестности. И не как иначе.
    Также здесь – на плацу ощущалось, с каким уважением слушают собрав-шиеся: ловилось каждое слово и акцент, поставленный перед паузами.                Тем более что следом, подойдя ближе, комдив осмотрел каждого из троих.               
Будто женихов выбирает дочери, - показалось мне.               
                - Хорошо, – подытожил комдив Варачкин:  - Кстати, скоро прибудет и второй состав; могу назвать:                проведены настроечные и ходовые испытания. Все-таки: более двух десятков лет лодка прошла без среднего ремонта; довольствуясь поддерживающими работами.
    Рассказывая это медленно - комдив смаковал, получая ни с чем не сравнимое удовольствие. Словно действительно сам или дети, добились важного в жизни. Так, по-отцовски Анатолий Геннадьевич относился к своей “кровиночке”:   - Полностью решена задача измерения и контроля шумности параметров гидроакустического поля. Дана хорошая оценка защищенности от средств дальнего обнаружения..., – похваставшись, следом шепнул:               
                - Слава Богу, “Принцесса“ опять новая.                И хочется тягаться с теми, кто рискнет...               
Теперь он уже не казался сухим профессионалом.                Вот в  подтверждении, по-хозяйски потирая руки сообщил: - Значит так хлопцы, выбирайте поросенка…
 Тут уже и мы заулыбались, а может еще от того что заметили старого знакомого с бакенбардами: капитана Чижова, что когда-то отвез в Обнинск.                Офицер встал рядом с Варачкиным, возведя профессионализм в степень. Комдив подтвердил:               
                - Службам обеспечения проверить готовность к встрече “Буки – 871”.                Начальнику штаба, проверить соблюдение Т.Б. при проведении учебных и вспомогательных  работ. Приступить к выполнению своих обязанностей. Разойтись!
 Новобранцам разрешили погулять по территории - обживать новые условия.                Отсюда не удивительно, что казарма оказалась хорошей гостиницей, в три звезды.               
Осматривая изнутри, Валера восторженно простонал:                – Чтобы я так жил! Всегда!!                                - Плазма,  стеклопакеты, евроремонт. Тренажеры, теннис, бильярд  и библиотека. Еще фильмов целый набор.                Круче, чем в учебке. Не служба, а малина будет, – сделал он вывод.
 Однако я подумал и уже логично-привычно предположил:               
                – Видимо ребятки устают так, что здесь есть все чтобы возместить силы и немного отвлечься от суровой службы.               
Ну что? Мои друзья  замолчали. И не сговариваясь, надолго задумались...   Только вечером отошли.                Это когда мы обнаружили отдельное сооружение: мемориальный комплекс.                Видно было, что лежащие цветы: розы и гвоздики – сегодняшние.                Валера зачитал надпись на постаменте:  - В честь моряков, достойно защи-щавших Родину в разные времена.               
 И тише сказал:  – Да парни. Хорошо, что здесь служить будем.                Постараемся, и не подведем наших моряков. Они все герои.               
А Юрка, опередив меня, ответил за всех: – Точно так, друганы.
 В продолжение - перед сном возле бытовки, зашли комнату Воинской Сла-вы. Где на стенах и столах разместили различные документы, фотографии, награды, макеты и экспонаты, рассказывающие о подвигах подводников.
Валерка опять зачитал первым:–  Первыми якутами ступившими на Севастопольскую землю, были воины Якутского, 42 - го пехотного полка; принимавшего участие в первой обороне Севастополя. А это, - добавил от себя, - во время Крымской войны: 1853 - 1856 года.               
Юра подхватил:  – Сформированного из частей Селингинского мушкетерского полка.               
И спросил: -  Интересно, где это в Якутии?               
Тут уже я вспомнил - рассказал: – Мне мама говорила, что улица есть Якут-ская в Севастополе. Значит, все заслуженно.                - Вот как, большая Россия. И героев не счесть.... Не то, что некоторые, – намекнул Юрка.
На завтра - как уже было сказано, возвратился второй состав. И мы впервые, вживую увидели барышню – нашу красавицу “Алросу”.                Подводная лодка стояла у пирса как бравый конь: отдуваясь от пыли и солей дальних странствий. Тем более, здесь не было волн, вольготно гуляющих по морю. Просто именно они сейчас хозяйничают в Черноморье, являясь основной характеристикой.                Хотя, все равно, загипнотизированные бы мы не замечали...                Поскольку даже Имя, аршинными буквами здоровалось с обоих ограждений сходней; а черный и гладкий - будто леденец корпус завораживал, притягивая новичков. Так что, стоявшие у противоположных пирсов большие корабли и малые современные яхты; разумеется, стали не интересны.                По мне так вообще, бортовой номер “871” и собственное имя смотрелись не набором символов, а как именная роспись. Точно Великая Россия, подобно знаменитому художнику – обозначала шедевр.                Да, в Севастополе любят подводную лодку. И каждый житель мог видеть, проезжая по соседствующей дороги: когда возвращалась домой.               
А теперь, ее первый экипаж стоял в три шеренги; пока командир ввернувшегося - второго, докладывал Анатолию Геннадьевичу:               
                - Товарищ капитан первого ранга, командир дивизиона. Подлодка “Буки – 871” поставленные задачи командования выполнила. После капитального ремонта, имеет современное, минно-торпедное и ракетное вооружение.                Экипаж здоров, материальная часть в строю. После пополнения запасов, го-тов к выходу в море. Капитан третьего ранга: Виктор Петренев.               
Следовательно, услышав: “Вольно!”, пожал руку комдиву. И принимая из рук начальника штаба зажаренного поросенка, казавшегося до того свежим, что вероятно поэтому обложили дольками лимона - дабы не сбежал, улыб-нулся.                Оркестр сыграл привычные марши и как только закончил, словно по мановению невидимого дирижера встречающие, услышав разрешение налетели на вернувшийся экипаж. Теперь каждого, уже осчастливленного  подводника, окружали детки и жена, или родители.               
   А как Вы думаете, Уважаемый читатель? Что может быть лучше для нашего моряка, вернувшегося от туда - чего никто не знает и никогда не узнает; чем встретить родных на пирсе? Правильно – мало чего.
Свершилось, и после обеда троих друзей знакомили с лодкой.                Мичман Иван Васильев, он же старшина трюмной команды – а по-дружески: Ваня; негромким загадочным голосом объявлял:               
                – Это Удачный, Якут и Юрий.                Принимай красавица, они наши. Заботься и не обижайся сильно, на первые ошибки. Ребята научаться, поверь “Принцесса”.               
Мы открыли рты, а он, насмеявшись вдоволь, прояснил:                - Подлодка живая и все понимает.                Будете относиться по-человечески, и она поможет.                Ладно, не зависайте и не меняйте лиц, пошли по отсекам.
                - Значит так, - наставлял Ваня, спустя двадцать минут экскурсии, - Теперь сами видели. Все соответствует, как в учебке.                Поэтому снова учите мат. часть...                Командир БЧ-5 скоро вызовет на зачет, где необходимо будет с закрытыми глазами сориентироваться: в своих отсеках, и на подлодке. То есть на словах объяснить, как пройти до необходимого места - от того, где находитесь.                Это значит, потребуется назвать: сколько примерно шагов, сколько поворо-тов сделать, чтобы дойти: до камбуза к примеру. До станции управления главным электродвигателем или другого…...........и  так далее.               
              - Нужного места, - подсказал  Валерка.               
             – Именно, - подтвердил Ваня. -  Все это на случай аварийной ситуа-ции.                Когда потухнет свет, вы легко сориентируетесь на месте. Поэтому сможете выполнить команду в темноте и по памяти.
               - Разрешите вопрос?  - поинтересовался я.  – Подлодка вернулась с похода, а тут такая чистота. Будто в музей попали.               
                - Ну, существует большая приборка, перед возвращением. И выполняется всем экипажем. Если конечно, есть возможность и время. А то мало ли?! – он громко похвастался: – Бывает некогда - трофеи делим, с потопленных вражеских кораблей.
    В общем, через три дня, на зачете присутствовали: капитан второго ранга Рижский и командиры боевых частей.                Сдали все - трое, хотя от чрезмерных стараний, я немного напутал; так как увидели, как повеселели проверяющие.                А такое бывает, когда от спешки в предложении, непроизвольно меняю слова. Получается: смысл тот же – всем ясно, только смешно.                Ох и велик наш Русский язык. Универсальный, одним словом.
 Вечером, вспоминая, хохотали до упада. Как вдруг, на Юрку напала серьезность. И нам она говорит: – Слушайте, -  и загадочно поманил рукой ближе. – Я узнал, что командир дивизиона, – как и наш Станислав Рижский, в Атлантике с американцами в жмурки играли... и выиграли.               
Что тут скажешь? Я только показал большой палец вверх, – Классно.
Однако учеба продолжалась: с утра подъем, завтрак и занятия по усовершенствованию специальности.                Короче Удачный в четвертом отсеке, где по краям правят балом два дизель - генератора: ДЛ42МХ, по 1000 кВт. Силища!                Валерка: в своем электродвигательном, в пятом; горделиво обслуживал главный электродвигатель основного хода: ПГ-141, мощностью 5500 лошадей.                                Один  Юрик сперва хмурым ходил. Все бурдел:                – Что я, словно крот под землей; никого не вижу?               
Но наш командир БЧ-5 объяснил: – Так гордись матрос Гаран, от тебя все зависит. Если ты, что-то не сделаешь в трюме, мы не всплывем и не поплывем. Вся автоматика на тебе. Ты – маленький Бог подлодки.               
И Вы знаете, помогло. Юра снова стал нормально относиться к своей про-фессии. Напоминая при случае: Не место красит человека, а наоборот!
Так пролетела еще неделя. И Иван Андреевич приказал:               
               - Готовить подлодку! Поскольку у натовцев учения за учениями.                И еще по телевизору, один Киев показывают...                Вот и разведаем, что замышляют.                Надеюсь, вы не забыли, что Олимпиада скоро?!               
                - Разрешите вопрос? – спросил я, пока глав.мех рассматривал журнал вахты.               
                - А они не узнают, что мы наблюдаем?  - Ведь спутники есть, с орбиты видно.               
Командир БЧ-5 ответил быстро, причем, вообще не задумываясь:                – Товарищ матрос, когда нужно – нас никто не заметит. А захотим чтобы узнали, запомнят надолго.               
     Таким образом, Вы наверняка представили себе быт подводников.                Однако для полноты картины, необходимо добавить:                После обеда, практикуется “Адмиральский час”; когда весь состав – кроме вахты, идет на берег и спит: час - полтора. Ну а после снова, продолжали учебную и материальную подготовку.                Немного личного времени и отбой: в двадцать три ноль ноль.   
               
                15
      
          Спустя парочку дней, в преддверии празднования года Нового; стар-ший помощник отправлял молодых в город.               
                - За кое-чем…, и символическими подарками экипажу.               
Так и сказал:  - Возьми матрос “Удачный” в помощь, кто пошустрее.               
Я спросил:  – Юру Гаран, с трюмной команды. Разрешите?               
                - Да, знаю твоего друга, конечно.                Назначаешься командиром группы: вот пропуска, деньги и список.                Только обязательно вернитесь до восемнадцати. Иначе, …, - офицер заду-мался на секунду и выдал:  - Посажу на гальюн, навсегда!
  А вот новый факт: отвыкли мы от холодов и морозов Якутии.                На носу январь, а температура в Севастополе плюсовая. Цирк!                Хотя Палыч уже хвастается, что привык.                Это я так Юру называю, как самого старшего из троицы. Для солидности, что ли: по Отчеству.                Да и он не против: улыбается всегда кстати и не кстати.                Ну, раз мне: “Удачный”. То я: Юр Палыч. А Валерку коротко: Якут.                И все ровно.               
               - Все-таки, - скажу Вам, - судьба еще та штучка. Гоняешься зачем или кем – то, и обязательно не получится часть. А иногда вообще никого не ищешь, сами находятся - не увернешься.                Вот также произошло у нас.
                - Юр Палыч, - интересуюсь, пока мы застыли у памятника храброму матросу Кошке. – Ты умеешь рисовать?               
                - Не, а зачем тебе? – отреагировал друг, рассматривая профиль севастопольского героя.               
                - Ну как? - Отвечаю. - Мы же на море. Я вот, с детства мечтал увидеть Севастополь и Крым. И теперь, когда думать можно не только о службе, другая мечта напоминает... Когда-нибудь, обязательно научусь рисовать и писать маслом!  Представляешь, как Айвазовский: Море и Корабли?!               
                - Тоже мне, маринист нашелся, - шутник Юрик, даже попытался натянуть шапку на нос. Мне...                Только я все его фокусы знаю - начеку, вот и не вышло.                Тогда, Юра стал рассказывать, что не обязательно что-то грандиозное делать. Ведь здесь, - по его мнению, - у моря надо жить, получать удовольствие и не оглядываться назад.
    Двинулись дальше: пока друг рассматривал красоты бесснежного Севастополя - я раздумывал: Как это может быть?! Когда обычный человек - не волшебник вовсе, взяв лист бумаги или холста, простые краски и кисти,  - в общем, обыденные неодушевленные предметы; и выразив с их помощью мысли, наверно мечты да внутренний мир в придачу; в итоге, получает живую картину. Которую, вдобавок еще и каждый другой видит и воспринимает по-своему. Зачастую иначе, нежели запланировал автор.               
Простой пример: шедевр Малевича – “Черный квадрат“.                В нем каждый видит свое – что-то неповторимое. А это уже действительно чудо, настоящее волшебство.
    Короче, так увлеченно стал думать - задело, что ничего другого не замечал. А зря, просто в Севастополе всегда есть на что посмотреть.                Нет, я сейчас разумеется не о приветливых и жизнерадостных, способных прийти на помощь жителях. И тем более, не о слабой и в тоже время самой мудрой и красивой их половине, что совместно с какой-то внеземною  своею походкой, проплывали встречным и попутным курсом. Нет, речь пойдет не о них.                Я не замечал другого, вероятно самого важного: царившего вокруг колдов-ства, что окутывало зимнее побережье.                А сюда входило: переменное сегодняшнее настроение, чудесным образом улучшающееся с выходами из облаков далекого светила; не холодный, по-путный ветер - гоняющий в небе хоровод галок:  откуда-то взявшиеся серо-белые газеты и близкое присутствие, практически за спиной каждого крымчанина духа - родного и сильного; само зарождение которого совпало с крещением Руси в древнем Корсуне - Херсонесе.                Еще есть колоссальная энергия Победы, что хранится в недрах крымской русской земли и безвозмездно - совместно с вышеупомянутым неисчерпае-мым духом, раздается вступившим на нее. Однако конечно, существуют ограничения: Помогает только при защите России!
 Но Юр Палыч не особо разбираясь в высоком искусстве, просто взял да и прервал этот полет:               
                – “Удачный”, хватить мечтать. Грузиться пора.                Скажи, мы будем залазить в троллейбус или другой подождем?               
Так и “приземлился“. Пришлось. Попросту выйдя перед самым обедом за ворота, мы - шагая с горки, уже дошагали до третьей остановки. А это, было не близко.                Я ведь сам, день-то большой и все еще купим, предложил  погулять по городу. Уж очень захотелось узнать, как родители жили? И еще: какие люди сейчас живут?               
И мы оказались на еще одной, очередной остановке: “Автовокзал”. И именно в тот момент, когда к ней подошел синий электробус - троллейбус под номером N…                Ну и зашли, благодаря внимательному Юре.               
              - Серега, это хорошо, что горсовет Севастополя разрешил морякам и военным ездить бесплатно. Поскольку мне на свою зарплату, хочется домой что-то купить. А так, катайся сколько влезет, –  крутя головой – словно это флигель, Юрка обучал тому, что рассказали в части.               
                – Ну да,  - соглашаюсь, не особо вдаваясь в подробности.               
                - А что там со списком? – все-таки вспомнив, предлагаю это сделать и Юре: о первоначальном назначении визита в город. А то вижу - друг уже все глаза проглядел: Сколько барышень в округе.
                – Морячки, – завистливо присвистнул Юрка, не теряя надежды познакомится.               
                – Интересно, - шепнул он, неохотно отрываясь от окна. – Это правда, что у нынешних женщин хвост вместо ног, как у русалок?               
                - Ну да, дома у них хвостик лежит. Когда собираются плавать, одевают, - подтверждаю с серьезным видом, правдивость  выдуманных слов.               
 Он засмеялся и еще тише спросил: – А у мужиков тутошних, что есть  в за-пасе? – Валяется запасной, что-то…?               
Теперь и я в очередной раз, поразившись Юркиным простым юмором, рас-смеялся. Но отвечая, постарался сдерживаться:               
                – У мужиков Юра, тут может быть все.               
                – Да? Серьезно?! – задумчиво произнес друг, провожая взглядом очередную девушку. – Я тоже, теперь хочу.               
                - Так в чем же дело? – наставляю. - Давай отслужим и останемся. Хороший товарищ,  – намекаю на него: Будет лучше руки.                И Валерку заберем. Представляешь? Да мы - втроем, такую фирму отгроха-ем. Всех обойдем, потому что друзья.                Кстати, у меня родители собираются обратно: на пенсии... А это уже скоро: Родина говорят, зовет.               
  Юра, быстро соглашаясь - предварительно конечно, теперь по-геройски посмотрел на часы. Что стоило неимоверного труда: ели оторвался от очередного объекта на тротуаре. И они  - ходики, показали полдень.                Отсюда сообщил:               
                – Еще триста пятьдесят девять минут, ноль ноль секунд есть. Все успеем.                Их бы посмотреть! И вообще…, - он обводил пальцами силуэт девушки.               
               - М-да, - следом заметил, покрутя головой и по салону.                - Смотри Серега, места сзади, пойдем, усядемся что ли?               
Точность и обязательность – по прежнему, его кредо. 
  Только я отвечаю: - Не,               
Призывая сдерживаться в общественном транспорте: – Пусть бабушек са-дят...               
        - Эх, жизнь моя жестянка…, - пропел матрос, осматривая пассажирок.                               
Так вот, независимо от благих намерений, моя самостоятельная голова - без команды(!) поворачивалась в сторону - куда указал Юрий.                Ну конечно, не по поводу, что хотел присесть. Нет!  А из-за звуков, что неожиданно послышались. Точнее  голосов. И еще вернее: голоса, одного единственного голоса.
  Дело было в том, что всего в четырех-пяти метрах - на задних сидениях, перед которыми и были те замеченные другом - свободные места; три девушки заговорили о предстоящем празднике.                Попросту перед ними стоял человек в большом черном пальто, но как только направился к выходу; вот тут я и увидел. Или, сперва все-таки почувствовал?!               
Юра тоже заметил - недовольно конечно, что отвернулся и также посмотрел обратно – назад. Сразу предложил:   – Смотри “Удачный”, какие нарядные.               
Добавив: - Двое. И нас два... Выбирай дружище? Какая понравилась?!
  Ну этим конечно, согласимся – он оказался прав. Только по - своему.                Просто из этих трех девушек - красавиц, что заметили на задних сидениях, две были действительно: нарядно одеты и по-праздничному накрашены. Я бы даже сказал: размалеваны по-боевому.                Только первая - что ближе, в будничном одеянии. И совсем без макияжа. Представляете, какой контраст?!                Однако самое(!) главное, Вы не поверите! Вся правда была в том, что я отметил одну ее. Без макияжную.                Но сначала был голос... В меру мягкий, негромкий и спокойный.                А еще уверенный. Да, уверенный. Это только потом увидел глаза.               
          - Ох уж эти манящие, прожигающие душу очи…                Они смотрели навстречу, нескромному взору; и так  теплом потянуло с берега. И этот “ветер” казался мне предвестником  счастья.                Знаете, как бывает у моряков-путешественников?!                Когда скитаясь-кидаясь по бескрайним просторам…вдруг видят одинокую чайку. Вот тогда понимают скитальцы: это к счастью; земля рядом.                Просто от долгих странствий заканчиваются  силы и все ресурсы на корабле. Физические и моральные.                Поэтому, встретившись с ней: предвестницей берега, морякам становилось спокойно и умиротворено. Вот точно так случилось со мной.                Стало ясно: это тот самый, желанный добрый теплый ветер; который может подуть в спину, и в попутном направлении к дому. Моему дому.                А она теперь - самое важное!                Все стальное: служба и вообще прожитая жизнь, как то мгновенно, оказывалось таким далеким, второплановым.               
В общем, это именно те глаза, которые мечтает видеть рядом каждый муж-чина. Чтобы смотреть в них, любоваться, а еще - самое важное: чувствовать  взгляд. Да, именно чувствовать. Поскольку именно в них можно нырять и плавать. Хотя главное: не потонуть!                Одним словом, глаза цвета морской волны.               
Теперь Юрка, видя мое непонятное и невольное смущение, решился помочь:               
                – Пойдем, познакомимся. Смелее “Удачный”. Удача любит сме-лых!               
Что скажешь, Юра умеет найти нужное.                Вот только я притормозил, вежливо: - Не надо Юр. Зачем мы им?               
Но сам пытаюсь понять и в голове воспроизводя, сравнить. Какой же это цвет?               
             - Синий, -  не, зеленый - тоже нет. В общем, подтверждалось: это цвет моря.                А в море как часто бывает; самостоятельный цвет изменяется: от светло-голубого, до сине-зеленого. И даже черного. Такая загадка! 
                - Слушай, - говорю Юре на ухо, а сам, маскируясь за ним наблю-даю за “морской глазкой”:               
                - Надо бы спросить, где выходить?                Возле крупного магазина или универмага какого-нибудь? Ну, чтобы весь список отоварить.               
 И мы начали вертеть носами в противоположные стороны, в поисках все-знающего пассажира; который, как водиться бывает везде. Однако для этого, необходимо хорошенько пошукать. Поискать то есть.                Вот в это самое время, эти девчата и встали. Но не втроем как сидели, а вдвоем. И цокая каблучками, двинулись к выходу – к передней двери.
 Гулящей походкой – от бедра, к стоящим в проходе напротив прозрачных окон матросам; девушки прибывали эффектно. Естественно, мы по-джентельменски расступились.                Они - пролетая зависли, и повернувшись назад, замахали ручками:               
                – Рина, а ты что, дальше едешь? Домой спешишь?!                Пойдем лучше с нами, на новогоднюю фотосессию. Пофоткаемся, на мой - “Папин Никон”, – сообщала одна.
                - Можно и на телефон, - обиженно возражала другая.
Только та, которая осталась и она же: с глазами моря. И которую, как оказывалось звали Рина, отвечает:  – Не, я хотела на “Муссоне” выйти.               
Они разом: - До одеколона. Что там?!               
                - Надо к Новому году  купить...; и посмотрю еще кое что - на будущее.               
                – Что?? – заинтересовались барышни.               
                - Секрет, потом расскажу, – пояснила девушка.               
Двое: – Тогда до завтра, подруга.                Она: – Смотрите, завтра последние две пары перед сессией. Не опаздывайте как сегодня. А то напоследок, пары заработаете к празднику.                Две пары, будет в довесок вашей паре.               
                - Да - да, – пропели беспечные, рассмеявшись.                И видимо от этого вспорхнули выше, приземлившись у выхода. Так как транспорт уже стоял.                Юра проглотив слюну, бросился догонять:               
                – Девчат, может с Вами пойти? Пофоткаемся? Я специалист.
                - Ну, не удержался, - думаю друг мой:                Понесло. Полетел как шмель на цветы...                Еще и меня за руку тянет – герой любовник.               
Вот только оглядев невнимательно, барышни крикнули:                - Вы моряки, вам нельзя ходить. Плавать нужно!               
И выбежали, наградив водителя монетами за проезд.
                - Юр Палыч, – я урезонил. - Не спеши. Нам пока рано…   
   Так и замерли, смотря теперь в разные окна. Он, разочарованно – вправо; а я, учащенно дыша и волнуясь - влево.                Долго это было или нет – не скажу; так как Рина тоже встала и прошла… мимо. Хотя нет, она не шла... А именно проплыла, очень и очень рядом.               
Лишь на мгновение подняв - как поравнялась, и тут же опустив глазки.               Словно перископ, поднимаемый командиром подлодки  для разведки перед боем. Да, она все понимала и уже увидела насквозь.                Что скажешь..., эти глаза манили.
               - А разве такое возможно? В наше-то время! – Наверняка спросит рассказчика, не поверивший читатель.               
               - Не знаю. Наверно и сам бы не верил, если бы рассказали.                Но так уже было. И я каким-то чудесным образом понимал: она приглашает с собой.                Или все чудится, с непривычки?                Да что тут говорить. Хотелось верить. Очень.               
                - А что бы Вы сделали  в данной ситуации?               
Мы естественно, вышли следом.                Юрка только успел спросить, на мое красноречивое:                - Вперед, навстречу счастью:               
                – Так что, уже выходим? Ты уверен “Удачный”, магазин тут?!               
Что же мог сказать Удачный, кроме как: - Уверен, мой друг.               
Хотя, конечно, отвечал не на этот вопрос.
     Короче, первые несколько шагов были сделаны словно в тумане: отчетливо видел только косу, толщиной и длиною в руку; что покачиваясь в такт, заканчивалась в шапочке из серой  пряжи.                Похоже, я только теперь понял, что прожив девятнадцать лет, до сих пор не узнал: Кто они?  Это про женщин.               
Знал только: что живут, что красивые. И что хочется иногда пощупать, поговорить и так далее…                Но только это оказалась совсем другая планета: мир со своими тайнами и башнями, драконами и принцессами. Закрытый, пока что для меня. Поэтому, зачем еще нужны после того как нацелуешься с ними по взрослому и без одежды, не понимал.               
    Да, именно так: она настоящая Принцесса.                Мысленно представил на белой лошади, с короной на голове и с распущен-ными волосами. Стало душно. В всегда свежем - независимо от времени года Севастополе, не хватало воздуха.
Юрка догоняя, недовольно переспросил:               
              – Так что же мы вышли “Удачный”? Приехали, нашли? Так быстро?!               
              - Приехали, - говорю. - Больше не надо искать. Все нашли.
Она, словно услышав на расстоянии, обернулась - посмотрев внимательно в нашу сторону. Я внутренне замер…, но – как ни в чем не бывало, девушка пошла дальше.                Так и шагали теперь: молча и трое. Рина, я и друг Юра.                Юра, начинающий понимать причину, моего внезапно - измененного состояния.               
Просто “Удачный” переживал...                Хотя конечно, состояние не как на экзамене: когда все или почти все зависит от тебя. Тут получалось верным новое утверждение: все зависело от нее.               
   Рина не добавляла шаг, принимая: морячки идут не просто в ту же сторону, а именно: Вместе.               
                - Интересно, что думала она про меня?  - следом приставал вопрос.               
Пусть я трижды оказался не прав, нужно было сразу подойти и познакомит-ся.                Так всегда делал, бормоча обычное: - Да  - да, нет - нет. Нечего мне морочить голову.               
А тут, сама природа изменилась.                Я понимал, нет – снова не верно; не понимал, а именно ощущал - каким-то шестым чувством наверно, что все будет хорошо.               
             - Как мне это удавалось, спросите  Вы? Не знаю, нет ответа.                Вероятно, это от Бога: что верю в чувства. Всегда верю и все!!
 В общем, дошли трое до большого, и разукрашенного к предстоящему празднику магазина. Который, к слову: был в минутах ходьбы.               
На входе - поднявшись на ступеньку  Рина обернулась и подождала пресле-дователя. И становясь одного со мной роста, так - между прочим заметила:                - Мне в отдел электроники.               
                – Хо-ро-шо, – скрывая волнение, я выдавливал ответ как из уже помятого тюбика зубную пасту.               
               -  Но Вы понимаете в фотоаппаратах?  – Обращаясь непосредственно, спросила она.                Вот так и спасла, ведь совершенно не знал: Как подойти получше?                А все предыдущие минуты, в ужасе осознавал: упущу - жизнь пройдет мимо.                И будет не так счастлива, как всем нам хотелось в детстве.
                - Ну, знаете, чтобы жили счастливо и умерли в один день.                Хотя умирать вообще, не обязательно.                О, у меня даже целая теория есть: Что каждый человек должен, нет, просто обязан прожить век. Ну, чтобы все успеть. Дел же много.                Так вот, сегодня мне бросили круг.                Иначе, сам бы просто не выплыл. Но не потому, что не умею плавать. От-нюдь. Просто не понимал еще, куда плыть. А кружить в море на одном месте -  верная смерть.
                – Да, - отвечаю. И вместе с ответом, испарялось несвойственное оцепенение. Вот что значит, спастись вовремя!                Мне становилось: когда знаете?! Бывает же не по себе ситуация.                А здесь наоборот, – по мне!               
                - Да, да, –  повторяю снова, - с детства фотографирую.               
 Подойдя ближе, идя рядом - не вспомнив начисто, что не представился; а торопясь, словно чтобы не передумала, все и выпалил:                Про подаренный еще в детстве отцом фотик: ФЭД - 5.               
                - Феликс Эдмундович  Дзержинский, – так говорил отец.
  Заметив, как маюсь долгими, зимними вечерами без серьезного хобби; он - снимавший на фотоаппарат все наши семейные  торжества, приобщил и обучил меня.                Вот и закрывались затем  в ванной, которая при необходимости превраща-лась в фотолабораторию дома. Был у нас соответственно: фотоувеличитель и бачки проявки. А еще, прекрасный красный фонарь с ванночками да пинцетом.               
Отец снимал на черно - белое фото, цветными не занимался. Говорил, что не естественно некрасиво.                Действительно, цветные фотографии того времени порядком искажали цвет: искусственные светофильтры. И цифрового общедоступного как сейчас фо-то, разумеется не было.                Черно - белое же, с его сотней оттенков серого, передавали прелесть настоя-щего. Хотя и без цвета...                Затем печатались по очереди: то его снимки, то мои. Выбирая лучшие и раздавая за них виртуально – словесные призы.                А после, включался фотоглянцеватель.                Это такой прибор, которого давно нет. Поэтому, объясняю подробней:                он типа портфеля с металлически – тканевыми откидными бортами. Куда вставлялись еще мокрые после фотопечати фотографии.                Все это дело включалось в розетку: нагревалось. И происходило чудо: неказистые и волнистые, влажные еще фотокарточки, приобретали ровный загар - настоящий глянец. Вот как раньше было.                Короче заполнялись фотоальбомы, часто юморными фотографиями...                Это уже позже, отец купил себе - хотя и не доверял долго, современный фо-тик. Говорил:  - Эта “мыльница Кодак”, на  “дурака”.               
Там ничего выставлять не нужно: ни диафрагму, ни выдержку. Просто фотографируешь и отдаешь на проявку и печать. Появились же вскоре, в наших городах передвижные и стационарные лаборатории.                Вы помните? – спросил я, приостанавливая длинный рассказ.               
 Рина, подтверждая головой, одновременно - загадочно пожала плечами.
                - Что печатали цветные снимки и проявляли пленку. Ну и отдавали назад, в домашний архив. - Объясняю дальше:               
               – Сейчас-то конечно, все цифровые фотоаппараты. Снимай, как и сколько хочешь. А тогда, на пленке было тридцать шесть кадров. И выбираешь сам, как и что лучше снимать. Только - только, самые лучшие моменты жизни; и чтобы без ошибок...
Не знаю, как долго еще рассказывал. Она стояла рядом, с легким ароматом духов. Слушала, или может быть просто смотрела?                Не перебивала и не отворачивалась. Видимо, что-то ее зацепило.                Когда закончил, впервые - так близко и откровенно посмотрел в глаза. От чего прикрыла  - словно пряча за волнами, природное богатство.                Затем ответила:               
                – Спасибо, хорошо, что Вы рядом и поможете мне.                - Меня зовут Рина, просто Рина.               
                – Сергей,  - отвечаю: -  Для друзей, просто “Удачный”.
Потом добавил: – Извините, что не представился сразу.               
Она расхохоталась: - Нет, это Вы извините. “Удачный”, - это здорово!                Как говорит моя мама: нам русским, иногда просто удачи не хватает. А так, все  для счастья имеем.
Так и пошли... А Юрка, с квадратными глазами крался следом. Ведь я и за-был даже. Но он, все время шел не встревая и не перебивая. Видимо понимал суть; вот что значит настоящий друг!               
Вспомнил только, когда прошли по магазину сто шагов. Виновато оглядываюсь и говорю:               
                – Рина, а это - познакомьтесь, лучший друг всех времен и народов. Мой товарищ: Юрий Палыч, – гроза морей и океанов. И конечно, будущий командир подводной лодки.                Еще Валерий есть, но он сегодня на лодке; поэтому без него вышли.
Юрка только ждал разрешения. Подбежал и сразу спрашивает:               
                – А меня познакомите с девушкой? Есть у Вас такие же подружки?!               
Соглашаясь Рина улыбнулась, от чего ямочки на щеках приобрели глубину:               
                – Хоть со всеми сразу.                У нас вообще, одни девчата на педагогическом отделении учатся.                Ведь я на втором курсе филиала МГУ, учитель: Русский язык и Литература.                И учиться нам еще, целых три года...               
Я отвечаю: – Здорово. А мы, -  служим на подводной лодке.               
                - Как интересно, а расскажите, как там? – она показала глазами вниз, заинтересовавшись редкой морской профессией.               
                -  Просто каждый день проезжаю – подлодка в бухте стоит.               
                - Хорошо, как будет что рассказать, расскажем, – отвечаю, немного смутившись.         
 Вот поэтому – помогая, Юра вставил: – Вообще-то, это военная тайна. Но Вам расскажем, так и быть.               
Ну тут, не сговариваясь втроем расхохотались.
Зато в отделе электроники, куда мы наконец-то дошли, поджидала тревога: на витрине включенным большой телевизор. И многие продавцы, видимо из соседних торговых мест собрались вокруг.                Полнейшую окружающую тишину, нарушал только звук доносившийся от-туда; да не громкие шаги шести ног.
                – Новости Киева, - поведал телевизионный диктор:               
                - Этот лагерь, уже больше месяца размещен на площади независимости города.                Вот что нам расскажет, наш специальный корреспондент.
Сильно волнуясь, но все-же стараясь это скрыть, молодая женщина – корреспондент, начинала репортаж:               
                -  Установлен палаточный лагерь, еще двадцать первого ноября.                В тот день, когда президент Виктор Янукович принял решение: Об отложе-нии на время, для внимательного рассмотрения, закон: “Об интеграции Украины с ЕС”.                И вот, - продолжала она, - Новый год на носу, а количество протестующих людей только растет. Требование одно: в отставку правительство и курс на социальные реформы.                Напоминаем нашим телезрителям, что Россия выдала кредит Украине, в размере трех миллиардов  долларов, для спасения экономики. Которая, оказалась на гране краха. Причина: коррупция высших эшелонов власти.               
               - Да уж, невесело там, - воскликнул Юрка прикидывая:                – Зачем сидят? Никто не работает, второй месяц пошел, здоровые лбы. Странно.                Неужели, нечем заняться?               
                - Раз сидят и не работают, значит это кому-то нужно. Кто-то со-держит, кормит, – резонно замечаю.               
А Рина шепнула: - Жалко простых людей.               
И наша троица, оказалась внутрь отдела.
                - Нам пожалуйста фотоаппарат,  - обратилась она к полноватому, светловолосому парню лет двадцати пяти; что также намеривался пойти к телевизору. Однако, пришлось задержаться...               
Возможно, что торговец оказался старше нас, а может, что увидел симпатичную девушку; в общем, он как-то сразу преобразился - распушивши павлиний хвост.                Вот с видом знатока женщин - c глазами, как показалось даже c голубой кровью, звучно запел: – Вам подороже Мадмуазель и получше, или все - таки проще? - окидывал он глазами и ее окружение.               
              – Средний, - решила Рина осматриваясь по сторонам – то есть не замечая  “благородных” кровей.               
А я добавил: -  Можно получше, и подороже. Главное качество!                Ведь это надолго. Хороший фотоаппарат, всю жизнь прослужит. Помогает, как надежный товарищ.               
Рина улыбнулась нам и объяснила:   - Мечтала на Новый год  купить. Чтобы родителей фоткать и вообще. Люблю природу, море.                А какие виды в Крыму... и я не фотографирую.                Свой фотоаппарат давно сломался. Так и мечтала о новом.                Умела бы рисовать – рисовала природу. Только не умею, поэтому люблю фотографии.               
Я поддакнул:  – Это точно, виды тут серьезные…
  Она вновь улыбнулась. Наверное, по-своему понимая, а вовсе не то, что в действительности вкладывал; смотря теперь откровенно – как кот на сметану.               
                - Ну, если что просто посмотрим - хуже точно не будем! - Прояс-нила  намерения.               
               – Мудрая какая, - замечаю про себя.
      И тот друг с магазина, и внешне - как будто без хвоста, вернулся и выносит три подобных устройства, в черных похожих коробочках.               
               - За двести, за пятьсот и за семьсот долларов, - объяснил торговец.  – Расчет по курсу, на момент покупки. А цены в долларах, так как на Украине это уже сложившееся средство расчета. Да и товар хороший - импортный.
 Я улыбнулся, решив: Прямо черные ящики со Что? Где? Когда? Где точно не знаешь, что внутри. Нужно догадываться.                Только говорить об этом не стал. И не теряя времени, принялся рассматри-вать коробки - как обещал: помочь с выбором. В общем, успел даже зачитать написанное: - Маде Китай.               
       Одновременно с этим, продавец - изменившись в лице до неузнаваемо-сти, взъерепенился. Да так, что пропала вся его липовая голубая кровь. А взамен появилась родная: красная - первобытная.                Вот она - нагло и не сдерживаясь, возразила: – Это лицензионный “Кытаий”.               
Вдобавок, он зачем то причмокнул, словно прочищал зубы после сверх калорийного обеда.                Но Юрке это все – все равно не нравилось, вот и протараторил:               
              – А что, лицензионный Китай уже не Китай, а Европа или высоко-технологичная Япошка?
Продавец - не зная теперь что ответить, стал просто грубить:                – Корабельщики, так берете или денег нет?               
Тут Юра придавил своим интеллектом:                – Мы подводники, дорогой товарищ.                А ты почему не разбираешься в форме? Это же Севастополь. Город – Герой и героев русских моряков.                И вообще, купишь такой китайский товар. А потом, некачественное фото получается...                У меня знакомый, - объяснял Юрий, - вот: фоткал – фоткал на китайский фотик. Но всегда размыто получалось. На изображении резкости не было, – посматривая то на меня – то на Рину, доказывал правоту.   
                - Не, ну при-чем тут Ки-тай? Если размыто. Вероятно, только фокус не тот, – начинал продавец, при этом теперь сильно икая. Видимо, он действительно был специалистом фотодела.                Но и такой не может всего знать - не понимал, что Юрка шутил или, скажу иначе “стебался”.               
               - Фокус? – Юра рассмеялся. – Какой такой, фокус - покус?
Тут я сказал: - Юр, остынь.               
И у продавца, уже громче спросил: – Товарищ торгаш, Вы где служили?!               
Он багровел больше, теперь краска из глаз переместилась на щеки.                Стало понятно, что откосил.               
                – Что я буду за Украину служить? Они вон что вытворяют, – и указал на работающий телевизор, что приманил людей.               
                - Там фашистские флаги, со свастикой. Этого не приемлю,  -  за-кончил парень.               
Теперь я: - Извини друг, у меня дед всю войну прошел. Я также, эти флаги  ненавижу. Просто мы из России, служим в Севастополе.               
                - Знаю. И это хорошо, что российские военные части остались.                А то эти “чуда” с нацистской символикой и сюда заявлялись. Однако выгна-ли люди,  - он менялся в лучшую сторону.               
                - Молодцы, севастопольцы, -  говорю: – Меня Сергей зовут.               
Он, протягивая руку:  - Дима  Аксенов.               
                – А это Юра и Рина, - называю попутчиков.
Пожали руки и перезнакомились.                Хороший парень оказался. Забегая вперед, скажу: друг, еще один настоящий товарищ из Севастополя.               
Естественно, он успокоился, говорит: -  Ребята, скидки есть на эти модели, -  показывая  витринные образцы.               
                - А новые, что вынес - самые последние модели. Поэтому, цена окончательная от хозяйки, - объяснял, расстроенный теперь Димка.               
Я посмотрел все, повертел и выбрал: “Канон”, модель СХ, - серебристого цвета.               
                – Расскажи про него?   
  Дима стал информировать. Хотя я сам уже видел, что это один из лучших. И качество на уровне, и цена не самая дорогая.                Затем снова посмотрели другие, все попробовали и пофоткались заодно.
                - Редактирует тут же, и примочек много, опций; режим камеры: девять мега пикселей. Лучшего у меня нет, за эти деньги, – не замолкал продавец.               
Рина тоже смотрела, думала. Глазами на продавце остановилась и говорит:               
                - Мы еще поразмышляем; дороговато, вот так сразу для студентов.
  Он: - Конечно, только эта модель: последний остался.                Всего три завезли. Первый без меня купили; второй забрал мужик в дорогом костюме. Новый год же... Он объяснял, в подарок любимой.               
Я посмотрел на свой наряд. Рина тоже, а Юрка, так вообще рассмеялся и говорит: – А у нас не костюмы, а спец. форма.
                - Спасибо, - сразу сказала Рина и мы пошли за ней из отдела. Но на секундочку я все же задержался, -  зашнуровывал ботинок. Вот когда спутники вышли, говорю:               
                - Димка - земляк, отложи до вечера. Я возьму. Только точно?!               
Он, сделав брови домиком и поднеся руку к груди, согласился:                – Понимаю, заметано.
  Вот так все и было в тот предновогодний день. А если читателя заинтересовала история; и Вы захотите узнать что было дальше?                То я как повествователь, с радостью продолжаю …
   А дальше, мой друг – Юра Гаран достал список.                Он, как любящий поговорить, пока я хитро ретировался – все уже Рине  рассказал:                Зачем или почему мы вышли в город?                И как, благодаря ему сели в троллейбус, где была она.                А еще, какой у него хороший и надежный друг, –  то есть я.                В общем, заинтересовал барышню..., или просто по просьбе решила помочь - подсказать неопытным: где и что можно купить в подарок морякам - подводникам. Ну, чтобы не болтаться впустую, оказавшись впервые в городе; и не терять драгоценное время в очередях.
 Первым подарком в нашем списке значилось: “старпомовское Кое-что”.                А именно: Коляска для близнецов.                Просто у повара – кока Константина, родились близнецы. И такой коляски, чтобы сразу на двоих деток, естественно не было. Вот команда и решила, на собрании под руководством командира, ему подарить. Все - таки, на подлодке настоящие мужики!               
Рина задумалась, слегка поморщив высокий лоб:               
               – Чтобы сразу на двоих была? Это редкость. Нужно везение, по-быстрому такую найти.                Вообще-то, здесь был один отдел, с детскими товарами. Пойдемте, посмот-рим.
А я просто предложил: -  Может, cперва перекусим?               
Привычно заглянул, ”за горизонт“.                Ведь уже подумал: Все купим и разбежимся. А следующий раз, когда еще выпустят? Неизвестно. Вроде, как в поход собираемся. Поэтому и захоте-лось, подольше побыть.
                – Тут есть что-нибудь, где подкрепиться? – поддержал Юрка.               
                - Так вы что, голодные?! – Почему молчите? Обед уже был, а я таскаю по магазину. Пойдемте, моряки, - Рина повела по-хозяйски.                Однако Юра, не теряя времени даром поинтересовался:               
                - А может, подругу пригласите?  Ну, за компанию.               
Рина застенчиво и чуть вздыхая: – Не все сразу. Давайте предъявлять жела-ния постепенно. Вроде за подарками идем, для вашей команды. А с двумя лучшими подружками, Вас -  Юрий, я обязательно познакомлю. Это решено!                Сможете загадать желание - они обе Светы.               
И он так лучезарно обрадовался – даже засиял; как это делает одна Полярная звезда. Вот что на самом деле, женское внимание выделает с парнями.
Зато на втором этаже, в небольшом кафе с приглушенным светом вокруг наряженной елки; пироги с картошкой и мясом показались особенно вкус-ными. Может, потому что рядом была она?                Ну, я считаю, что такие ел только дома - у мамы.
Подкрепившись, пошли веселее и нашли: Вы поверите? - то, что искали.                Продавец - девушка, отдела детских товаров призналась:               
                – Только сине - голубая осталась.                Давно стоят: наш отдел в самом углу, и много покупателей не бывает. Да и теперь: предновогодняя суета. Берут стандартные вещи.                Вообще-то, близнецы редко рождаются. Это подарок Бога.                Удача должна быть... Сразу, в два раза  больше счастья и любви.                Но вчера(!), представляете?! Красно - розовую купили.                Вроде, у повара какой-то столовой, родились девочки. Ему коллектив приобрел.               
              - Ничего... себе!! – мое удивление вырывалось наружу.               
               - А у нас, у кока  два парня – богатыря родились. Фотки показывал, не зная как теперь жить: сразу от счастья на голове стоять, или повременить; пускай подрастут, - объяснил мою реакцию Юра.               
               - Поэтому, - теперь прояснял я, - надо синюю: двум парням.               
Она также завороженно: - Вот это да!!                Значит, это судьба – что вы пришли сегодня и именно сюда.               
Мы с Риной переглянулись. И колясочку взяли - не торгуясь.                Затем, в отделе сувениров, она выбрала маленьких кукол.                Рассмеялась, дескать, пускай подруги не забывают: что детьми были.                А то, такие взрослые сейчас... Ведь с детства знакомы, в один садик ходили.               
Я также решил признаться:               
                - Мы тоже уходим – только в море. Разрешите, что-нибудь возьму. На память... Дабы, и меня не забыли. Как говориться:                С наступающим Новым годом, и с новым совместным Счастьем!               
Немного растерявшись, Рина все-таки возразила:                – Не, не забуду. Лучше я возьму сувенир, чтобы не заскучали на глубине.
И выбрала: заводную игрушку, в виде металлического человечка.                Заводится он - как будильник, сзади; и крутятся руки - туда – сюда: словно боксер на тренировке.                Однако перчаток не было, но кисти как положено - сжатые в кулаки.               
Я завел и поставил на прилавок. Так он, так разошелся и главное так долго боксировал, что уже не выдержал и говорю:               
               - Настоящий Джет Ли, смотрите: не устает и не сдается.               
Продавец - юная барышня, произнесла: – Так ведь перчаток нет.               
                Я: – Ну, это китайский бокс. В кино видел.
Рина поддержала: – Вот и Вы такие... Просто у меня папа тоже моряк, и рассказывал, как там, на подводной лодке.                Говорит, что и у них расслабляться нельзя, а у подводников - того хуже. Надо всегда бороться.               
Тут  Юрка не выдержал: - Это точно. У нас такой командир, капитан Риж-ский. Все сделает для Победы.
 Однако после моего выразительного взгляда, сообразил и сам себе предло-жил:  – Пойти что ли, еще чего посмотреть?!               
И отошел, к противоположному прилавку “сувениров и картин”.                Рина покраснела:  - Это Вам. -  Повторно протягивая игрушку: - Пускай  всегда помогает!               
 Пришлось взять, сказав заезженное, извечное: - Спасибо.               
Так образом ощутил - впервые наверно, как приятно получать что-то, пусть даже незначительное из рук человека, который не является: ни твоим род-ственником, ни давним знакомым. А наоборот, ты очень надеешься, что он - вернее она, когда-нибудь ими станет. 
 Поэтому, недолго думая, вспомнив - произнес:                - Минутку постойте,… кажется,… забыл там.               
              - Еще один с.. . - Сказал это очень тихо. Потому что никогда не любил обманывать. Однако сейчас, другого не придумал: пришла находчивость.                В общем, пулей рванул назад - в отдел, где уже были.
Забежав, сходу кричу: - Димка, давай фотик.               
Тут же, достаю карточку – банковскую, где хранились все деньги, заработанные за лето и отложенные(!) на поездку к морю.                Я рассуждал так: Раз уже приехал в Крым. Тут нахожусь, значит можно по-тратить.                Нормально. Логично. Справедливо.               
К счастью, оплата прошла. Правда, не знаю, по какому курсу пересчитывали, но это неважно. Прибегаю и говорю Рине:               
                - Это Вам от меня сюрприз, на память.               
Конечно, она все поняла и только много-много раз в стороны поворачивала...  головой:  - Нет, так нельзя!! Вы что? – категорически не соглашаясь.               
          - Вы меня сегодня первый раз видите. Так не пойдет. Ведь не знаете совсем.                И я не могу. Вы что, шутите??               
Естественно, ошарашенный отказом, также краснел и я.
И Рина настойчиво:  – Это очень дорого, нельзя.                Я: - Ну, Вы же мечтали о фотоаппарате? Возьмите.               
Она, смягчившись:  - Нет, все равно. Вот вернетесь с похода, придёте ко мне домой; с Юрой, с другом приходите. Мама пирог испечет, а я салаты наделаю.                Вы же не миллионер?! Мало ли, кто о чем мечтал?                У Вас тоже, свои мечты есть. Правда?!                Поэтому деньги, транжирить нельзя.                Мне  папа говорит: - Сначала заработай, а потом покупай подарок принцесса.               
            - Поэтому, снова собираюсь сессию на пятерки сдать. И в магазин пришла, чтобы выбрать на будущее. Даже Вас сегодня встретила… Как то, совпало.                Мы ведь ни куда не спешим, правда? Пусть у Вас будет. Сфотографируете и покажете море, какое оно там, вдали от берега.                Я очень море люблю. Вы ведь иногда всплываете на поверхность?   
  Ну что оставалось делать? Конечно, кивнул в ответ.                И уже расстроившись как ребенок, опять не скрывая  влечения  промолвил:                - А у Вас глаза как море!               
Она засмеялась:  – Да, да. И папа, возвращаясь на берег говорит: “Я твои глаза, везде вижу”.                Хохочет. А я отвечаю: - Что за ним присматриваю, чтобы ничего непредви-денного не произошло.                Могу и за Вами смотреть, - пошутила она. – Хотите?! Я умею.               
            - А пока, - повторила, - пусть будет у Вас фотоаппарат. Не сердитесь. Давайте не будем спешить. Мы проверим свое присутствие друг возле друга, отсутствием.               
Вообще-то, дувушка права.                И соглашаясь, киваю: - Хорошо.               
Поскольку у подводника всегда все хорошо!                А сам думаю, конечно - большая молодец. Нельзя ничего брать у первого встречного. Мало ли, какие люди бывают?    
    Заявился Юрка, и не видя эту - крайнюю сцену; словно меценат или спон-сор Третьяков, предложил с барского плеча:               
                - Эй, Маринист – “Удачный”, смотри, какие картины  продаются!                Просто пока ты рисовать научишься, сколько времени пройдет? А я сейчас подарю море. На счастье – твою любимую половинку. А, маринист...               
Я ответил, немного нервничая:  – Юр, зачем мне картина.                Однако Рина, затаив дыхание произнесла:               
             - Так значит Вы Маринист, “Удачный”?... Это хорошо. Оригинально и в точку. Поскольку меня Марина зовут. Рина  сокращенно.               
“Удачный” онемел. А Юра, не поняв сути услышанного, но видя нас теперь: вполне готовыми - свеклами, понял  естественно по – своему. И потянув меня за руку в сторонку, шепнул:               
                - Серёга, проводи девушку, а я пока со списком пройдусь. Встретимся позже, созвонимся и вместе зайдем в часть.
 Я обрадовался, похлопав его по плечу: - Хорошо, спасибо дружище. Только коляска? Ведь уже купили.                Но тут же, быстро придумал. Говорю: - Коляску возьму. Пусть катиться, а потом в автобус залезу. Складу.                Она обклеена толстым целлофаном и колеса также. Не испачкается, да и на улице тепло и сухо. Плюс семь, солнце.                Вот и привезу, чтобы не мешала тебе по бутикам отовариваться.
Так и решили.                Оказывается, Рина жила неподалеку - на соседней улице.                Мы просто шли рядом - я вез коляску, положа в нее сумочку с тетрадками. И готов Вам поклясться  чем угодно, что идущие навстречу люди думали: мы - молодая парочка, с двумя детками – близнецами.                Потому что практически каждый встречавшийся, улыбался нам; глядя то на нас, то на коляску.                Улыбался в ответ растерянно и “Удачный”…               
И или от того, что у меня было такое довольное лицо? Или, что не умеючи вел двойной транспорт - то вверх, то вниз; хотя, если честно - было приятно. Просто, еще никогда не думал о детях, – своих человечках.                В общем, как ни старался идти медленней, дошли быстро. Даже сказал бы: очень. Потому что внезапно она свернула к дому салатового цвета из пяти этажей, указав в середину.               
                - Вот тут мы и живем, в третьем доме на третьем этаже, втроем. Мама папа и я. Три, три на три, как говорит папа, -  поясняла Марина.               
                – Вообще-то, у нас красиво, - а чуть подумав, рассказала:                - Знаете, когда солнце заходит – в трехэтажке загорается крыша.               
Я - посмотрев и увидев, кроме великолепных глаз ее, еще и справа от пяти-этажки, трехэтажный дом - поняв мысль, предположил:                - Наверное, потому что блестящая крыша  от солнца нагревается…               
Барышня кивнула, и закончила: – Да, настоящий огонь!                Поэтому я говорю: Три на три и три. Три, три, три. Ведь от трения, может любое случиться, – шутила Рина.               
             - Точно может, - отвечаю, по-прежнему восхищаясь. – У вас красиво!                Просто я тоже в Севастополе родился, но потом… переехали в Якутию  - родителей сократили. Из-за того, что отдали Украине Республику Крым.               
Марина, видимо вспомнив, рассказала:               
                - Так и мама говорит. Многие уехали, а такие люди мировые были. После же, приехали другие с запада. Немного правда, но все равно. И мусор бросают и искоса смотрят; и вообще, не всегда ведут себя адекватно.                А папка  капитаном был, но при Украине перевели в помощники, на грузовое судно – сухогруз..
Мне стыдно признаться, что сперва запереживал: А вдруг ее папа - большая шишка на флоте? И со мной - обычным матросом, ей быть не с руки.                Теперь же, когда все выяснилось, или просто от счастья, громко гаркнул:               
                - Да старпом, это первый человек на корабле или лодке.               
Она, соглашаясь, рассказывала дальше: – Точно. Он даже во сне разговаривает. Учит их и жалеет, своих матросиков. А вообще, он у меня добрый.               
Что тут говорить, вообще полегчало…                Так и расстались, обменявшись телефонными номерами.               
Только Рина обернувшись, крикнула вдогонку: – “Удачный”, Сережа, - как вернешься: По - звони. – Она перешла на “ты”,  видимо случай был редкий.                Даже голос дрогнул на полуслове, но поправив себя, добавила:                – Возвращайся, пожалуйста. Буду… Вас ждать.               
Я почувствовал: что-то попало в глаза…               
                - Да хорошо, жди. Я обязательно вернусь, – не показывая вида, что волнуюсь, громко кричу в ответ.                И все.                “Удачный” уходил не оборачиваясь.                Попросту  теперь знал, что жизнь приобрела другой смысл.                Я теперь все сделаю, чтобы скорее увидеть, и обязательно вернусь...                А если потребуется, то и с того света, – шучу про себя.               
                - Ведь мы подводники – мы силачи!  - вспомнил нашу песенку и запел громко, не стесняясь многочисленных прохожих.
Дойдя до остановки, сел в такой же: синий и чистенький троллейбус. И через двадцать пять минут, был рядом с мемориалом подводникам-черноморцам; напротив уже известного памятника севастопольскому герою.                Кстати, своим бравым видом матрос Кошка вселяет уверенность...                Звоню Юре - страдальчески просит:               
                - Помоги хоть, встреть с автобуса?               
Отвечаю резонно:  - Стою, жду у памятника “Витязям морских глубин”.                Целый день...               
И правда, вскоре приехал друг: с пакетами и баулами. Довольный…                Рассказал, что познакомился с продавщицей: Олей зовут. И улыбается, как удав после трапезы.                Я поздравляю:  - Вот видишь, надо было мне раньше уйти. Не мешать тебе.               
Он смеется: – Ну, точно блин. Самому не верится, что все произошло.               
Мы постояли у знаменитого мемориала и зашли в часть.
Старпом остался доволен, но приказал: Не кому, ничего не рассказывать!                Сюрприз.               
Однако мы как нерестовые карпы, осчастливленными остались больше. Но разумеется вида в этом, старались категорически не подавать.

                16

                Все это время, в отдельном дивизионе подводных лодок -  круглосуточно продолжалась подготовка. Готовились люди и механизмы.                О встрече Нового года тоже думали.                Вот в наступившее двадцать шестое, с утра молодые заспорили:                Успеем встретить, или выйдем в море? В свое первое плавание.               
Подсознательно, конечно, хотелось в поход. Просто Новых годов еще сколько будет? А первый боевой или учебный выход, у каждого только раз.
    По сложившейся морской традиции - что подлодка вернулась, завсегда организовывали ужин. Однако в этот раз, чуть изменили: перенесли на не-сколько дней.                Все-таки, праздник года, как шутил Валерка: Под носом валяется.                Вот и командование решило поощрить вернувшийся экипаж - отужинать по-праздничному: но не как всегда - в дивизионной столовой, а в лучшем городском ресторане. Чтобы с одной стороны: конечно отметить, а с другой не менее важной - вывести жен в свет. Попросту пока мужья под водой, они также никуда не ходят. Верные!         
  А перед совещанием старших офицеров в штабе, и состоялся этот разговор.                Командир возвращенцев, то есть командир второго состава лодки, капитан третьего ранга Виктор Петренев – так и сказал нашему Рижскому:               
                - Приходи тоже, Станислав Владимирович. Уважь.                – Пока твои орлы готовят железо, мой экипаж и Ваши офицеры с мичманами - кто не на вахте, вместе отметим возвращение.               
              - Да: Поздравляю еще раз! С удачным прибытием, Виктор Васильевич и заслуженного отдыха.                Однако моим лучше быть на подлодке. Готовится. Или отдыхать..., - возра-жал наш командир.               
                - Ты же знаешь, в любой момент отходим. По приказу. Что я скажу комдиву, Анатолию Геннадьевичу? – как всегда, Рижский был не сговорчивым.               
                - Ну, пусть посидят пару часов,  – не сдавался  и второй командир. - А комдиву Варачкину, сейчас сообщу. Надеюсь, не будет против.                Все равно, твои подопечные не пьют, это все знают.               
Для информации: капитан третьего ранга Петренев был не очень высоким, но зато быстрый; да еще и с цепкими руками. Поэтому, в дивизионе знают: от него нелегко отделаться - догонит.
                - Что они будут отмечать? Новый год?! – Рано, – повторно не поддавался  Станислав Владимирович.               
                – Как что?! А наше возвращение! Ну, можем еще старый проводить год. – Виктор Васильевич так настаивал, что сперва раскраснелся, а затем и побелел, от такого безрезультативного убеждения.               
                - Нет, нельзя. Ты же знаешь Виктор. Давняя традиция: отмечать благополучное возвращение. А тут мы... готовимся к срочному выходу. Причем Новый год? До него еще дожить надо. Просто получается: праздновать станем отбытие. Так что ли?                Непонятно! – командир Рижский покачал рыжей головой. Искренне не по-нимая, что тут вообще обсуждать.               
   Однако один человек, незаметно подошедший сзади - впрочем, как и всегда в силу своей должности: дабы незаметно следить за матросами; был не кто иной, как зам командира по воспитательной работе: Олег Подлякаев; вот он то и вступился за второго командира “Алросы”:               
                – Только товарищ второго состава прав.                Уважаемый, Станислав Владимирович. Дорогой наш командир, шеф. Капи-тан второго ранга. Новый год все-таки…, надо бы команды поздравить.                Вот с офицерами и соберемся на Парковой. Уважим.                Или вторым до нас далеко?!                Призы на стрельбах - все нашего экипажа. Сменщики, на втором - третьем местах. Хотя подлодка одна - давайте не забывать это.                Подумают еще, что зазнались? Не хорошо. Не по-товарищески, я так считаю. Мы ведь одно целое: “Алросовцы”!
                - Да?! Подумают? Почему? – удивился  Рижский.  - Пускай лучше готовятся и стараются, - теперь уже он улыбнулся, посмотрев на часы.               
                – Ну, если честно, то это я предложил, -  признался зам по воспитательной. И сознавшись, демонстративно - ребром ладони распрямил штанину, которая норовила свернуть.               
                – Хочу познакомиться со всеми. А то полгода служу, и не всех еще знаю, - пошутил Олег Анатольевич.               
                – Но если по делу, - объяснял он. – То я то все понимаю, ведь психолог еще; а матросам его, – он кивнул в сторону Петренева, - не объяс-нили.               
                - Я тоже себе психолог,  – поднимая глаза вверх - реагировал командир Рижский.                Его правильному образу жизни, как всегда не было предела.                Однако затем, и он смягчился, рассмотрев - и пожалев теперь, погрустневшего Петренева:               
                - Ну хорошо, Виктор; только нашим сто грамм и все. Вдруг, как часто бывает когда не ждешь: срочный вызов по “Тревоге”, – лады?!
Петренев и Подлякаев обрадовались и громко - смачно хлопнули: пожав руки. На их лицах сияли две вещи:                Первая: Договорились и все - таки уломали, несговорчивого и строгого  Рижского; непобежденного еще ни кем командира.                И вторая: Одиночку проиграет паре.
                - Ждем вас с женами, – расхваливал Петренев:                - В семь вечера, в ресторане “У моря”.               
Теперь и Подлякаев, послушно развел руки: Мол, для друзей все что надо и когда угодно. Придем-с!!
   Поэтому вечером, второй - возвратившийся экипаж подлодки  “Буки  - 871” и наш офицерско – мичманский состав первого экипажа, объединялись на ужин: на заходивших в нарядный зал подводниках, парадка сияла той самой чистотой, что и снег в далекой Якутии. Однако окружала здесь теплота, елка да мигающие огни...                Главным украшением стола, накрытого, кстати, такого же цвета – белоснеж-ной скатертью, являлся уже не тот самый - а родной брат того, про которого говорил комдив:  ни в чем не повинный поросенок.                Желтея в центре - распространяя пахучий аромат и тем самым, заманивая ребят подсесть ближе.
                - Ну, это уже судьба такая - обычай, встречать с поросенком вер-нувшихся. Придумали не мы, и не нам отменять!                Нам лишь:  ис – пол – нять, – пропел довольный кок Коля, из второго состава. Он был небольшого роста и весьма упитан. Поэтому, походил на симпатичного атлета-колобка.                Присматривая за сервировкой, Николая и здесь успевал следить за питанием моряков, помогая ресторановским служащим.               
Вот только нас - матросов и старшин первого состава,  как и вахтовых офи-церов не пригласили. Объяснив популярно:               
                – Успеете еще, какие  ваши годы.                Учите лучше мат. часть. А то путаетесь в отсеках, порядка нет. Словно атомная бомба взорвалась, и подмести забыли.               
                - Да и вызвать могут, где Вас потом, по ресторанам искать? Попрячетесь еще, – так подшутил штурман Саныч, запрыгивая последним из офицеров в заказной автобус.                Короче, человек двадцать наших уехало.
Вообще-то, первую команду - принявшую вахту по “Алросе”; с части не вы-пускали. Но новогодний ресторан, было временное исключение. И повторим - поощрение жен моряков! Поскольку Семья в нашем государстве: главное, ее и будем укреплять.
                - Это значит, скоро в море, – сделал логичное  умозаключение  Юр Палыч, сидя на тренажере ‘’Бабочка’’, для растягивания и накачки грудных мышц.                Просто втроем, вечер через два  мы собирались - по моей инициативе конечно, в тренажерном зале части.
                - Хоть польза будет от обычного вечера, –  так я обычно уговаривал и зазывал друзей.               
                - Покачаемся и все девчата ваши, – добавил, видя их нежелание в этот раз следовать за мной. Довод был железный и как всегда работал.
Валерка, дернув пальцами за нос Юру, понятливо высказался:                - И без сопливых гололед.               
Типа: и сами с усами, все понимаем - скоро выход.               
                - Вам только дурачится, - отреагировал я.                – Давайте лучше, - предлагаю,- попросимся на лодку? Представляете, начальства нет. Выйдем как на вахту – и походим в спокойной обстановке: поучим, узнаем что-нибудь новое. Пригодится в походе.
Юр Палыч, потерев покрасневший нос, разочарованно возразил:                – Вот вечно ты как Ленин, “Удачный”? Все учится тебе и учится.                Учебный день закончен, лучше позвонить своим. Поболтаю с Оленькой...               
                - Да нет, причем тут Владимир Ленин. Просто те, кто советовал мне учиться: были и есть хорошие люди. И кстати, всего достигли сами, без посторонней помощи, понимаешь?                Никто не принес на блюдце, – объясняя друзьям, стараюсь не терять самообладания.               
                - Поэтому, верю что надо учиться. А ты, и ты Валер, как другу - должны мне поверить, - сказав эту правдивую и в то же время находчивую фразу, я еще подал обе руки; в доказательство истинных чувств.               
                - Как другу, хорошо, - ответили они одновременно,  – без проблем. Пойдем, время семь. Cмена на подлодке заступит в восемь: примем душ, перекусим и вперед друг.                Все равно, Удача будет с нами, - подшутил Юрок.               
                – А ну, хватит смешить, - по-серьезному вступился Вале-рик.               
И только я хотел отблагодарить - хлопнуть по его плечу, за столь серьезное отношение к дружбе; как он тут же, подкормил зарождавшуюся юморину:               
                - Что значит: Будет с нами?                Уже здесь... С нами  матрос “Удачный”.               
Тут оба товарища расхохотались; да так увлеченно, что я - не теряя времени, первым рванул в душ; пока парни дурачились.                Однако не зависимо от всего этого, как сказали друзья - так и сделали; как говориться у подводников и у кого-то еще: Один за всех и все за … - ну, а дальше Вы помните.

                17

         Тем более что в винтажном и знаменитом на весь город ресторане, главный зал что называется: забили под завязку.                К семи вечера прибыл штаб дивизиона, во главе с Анатолием Геннадьевичем: глаза и души наслаждались комфортом. Однако вернувшиеся недавно, отличались улыбками тихой радости, и еще более счастливыми – лицами своих жен.                Хотя, для справедливости скажем: офицеры нашего - первого состава, этой самой жизнерадостностью обделены никогда не были. То есть могли дать фору любым морякам, в том числе возвратившимся. Но вот половинки их - увы, категорически не улыбались. С чего бы?                Они-то понимали как никто, что мужей опять не будет минимум месяц. Чему улыбаться? Впору загоревать… и лишь бы не расплакаться.                Вот и грустили за длинными и заставленными снедью столами очарователь-ные создания. Хотя естественно, стараясь вида не подавать: профессиональ-ные, с большим опытом службы любимого. Только глаза…                Эх, если бы Вы видели их глаза-зеркала?                Они все говорили без слов, эти добрые и человечные глазки любимых.               
Просто не зря говорим: Они – зеркала души.                Вот она и кричала: Как жить без любимых?! И с отчаянием бросалась в глазницы…
    Тем не менее, праздник продолжался.                Официанты с натренированными дежурными лицами подносили блюда и напитки. Парни  прекрасно сознавали: много в этот вечер не заработаешь - офицеры – подводники хоть и выпивают, но пьяными никогда не были. А значит и по счету не обманешь сдачей, и в плане чаевых... Также вспомнят: что ели, заказывали – обычную липу не сунуть.                Возможно от этого, а может и от слишком теплой атмосферы  дружной и большой морской компании, подобные лица пылали.
А мы же, в две минуты девятого стояли всей тройкой на пирсе, выпрашивая у матроса взвода охранения пригласить дежурного вахтенного с “Алросы”.
                - Зачем вам? - важно поинтересовался он после того, как поковыряв пальцем в ухе, вдобавок, попрыгал на одной ноге.               
                - Как зачем? На вахту, – отвечаю за своих друзей.               
                - Вахта была в восемь. Кто захотел, пришел.                А ну, пошли отсюда…, –  Стряхивая пыль с рукава бушлата, матрос погремел оружием.               
                – Мы новички, пополнение, - вступил в разговор Юра. – Про-спали. Что тебе трудно?
     Так, на шум и крики появился дежурный мичман: техник моторной груп-пы, Гавриленко Степан. И увидев нас - застегивая одновременно куртку, ра-достно воскликнул:               
                - Шо таке? Ой, хлопцы. Вы шо, не отдыхаете сегодня? Чиво?               
                - Да, добрый вечер, – говорю я, – Степан Иваныч, хотим учиться - привыкать к “Принцессе“; скоро первый поход. А тут, не пускают, - намекаю на охранение.               
                - Молодцы, одобряю, - поправляя по залихватски усы, отреагировал мичман.               
                - Сам такой, люблю доп.образование. Давайте быстро, –  и он кивнул охране: Мол, наши - наши, конечно пускай.               
Практически забежав по сходням пулей - пока не передумали, мы услышали вдогонку:  - Так что же – парубки; почему не на вечере? Отчего не пляшите? Я в ваши годы, давал огня. Кренделя ногами –  был мой конек.               
                - Ну, - отвечаю, - нас же не вз…,  – однако подумав, поправляюсь. – Нет, мы не захотели пить, – и так закончил ответ.                На что Юра сильно вздохнул.                А так как первым спускался через рубочный люк, то пообещал на ходу:               
                - Что мы свое еще выпьем.               
Я, шедший следом, поддакнул: – Да. И воды потом наглотаемся.               
Юрка шутку не понял, потому что ответил: - И чаю тоже.               
 Только Степан Иваныч, спустившись последним в Центральный отсек, мечтательно произнес: - Интересно, как там сейчас - на вечерочке?                Я б подивився на гарных дивчин? И показал при случае Чумайский шлях - Млечный путь значит.
     А на том самом предновогоднем вечере, о котором действительно мечтал мичман Гавриленко и которого уважительно именовали в команде: русский хохол; праздник был в самом разгаре. Поэтому медленные и чувственные танцы, стали очень даже востребованы.                Вот только припоздавший помощник нашего командира по воспитательной части и личному составу, капитан - лейтенант Подлякаев стоял без обоих: жены и настроения.   
                – Опять болеет, к сожалению, - растеряно объяснил он командиру Рижскому.               
                - Сочувствую Вам... Только может, еще помочь?                Кстати, мы вашу жену так ни разу не видели.                Не стесняйся, Олег Анатольевич; говори, если что, – сочувственно пытался утешить командир.               
                - Да нет, спасибо. Это долгий процесс: астма.                Поэтому и детишек не имеем... Однако надеюсь, если пойдет как задумано,… скоро сложиться.                Вы же знаете, Станислав Владимирович, поэтому и перевелся с Тихоокеан-ского флота. Тут климат подходящий. Упросил начальство.                Ради жены только и перевели на единственную подлодку в Крыму. А так, наверно погибла бы. Так что, я по гроб жизни обязан командованию ВМФ.               
                - Ну, выздоравливайте; и если что, говорите. Всегда помо-жем. А если надо за границу путевку -  выбьем. Мы же братья - подводники, - снова напоминал Рижский.               
                – Благодарю Владимирович. У меня и на “Дальнем”, такая же семья была. - Подлякаев  сжал командирскую руку, двумя заместительскими.
     Но Анатолий Варачкин, державший крепкою комдивовскою рукою свою половинку - супругу, брал в левую микрофон – и еще раз сердечно поздра-вил, высказав общую идею: - Все – таки правильно, что собрались вместе под Новый год. Хорошо это, капитан Петренев придумал.                Надо чаще собираться. Дружба - это главное у военных.                Вместе служим и вместе отдыхаем, по очереди. Так держать!!               
Естественно, что далее проследовал тост. Желанный тост у подводников:                - За женщин!!
                “ -  Затем, командиры обоих экипажей поздравили, старпомы.                Тосты следовали по старшинству; и вот значит, продолжили танцы ...,”                – это уже рассказывал о прошедшем вечере командир моторной группы, старший лейтенант Сергей Кравцов, принимавший с утра вахту по подлодке.               
                - Добрая половина наших - танцоры Диско. Помните, был такой в индийском кино? – вспоминал старший лейтенант.               
                - А я, - говорю на ухо Юрке, -  как-то средне танцую. Не специалист наверно. Хотя “медленный” с барышней любил.               
          Попросту все мы – ночная вахта, плотно облепили рассказчика... Потому как Кравцов первым пришел из тех, кто побывал.               
                - Но мы, - вмешался в рассказ Юра, - товарищ старший лейтенант, весь вечер здесь танцевали. На подлодке. Помогали менять сальники насосов, клапанов, и проверяли аппаратуру с вахтенным офицером.               
                - Молодцы, правильно сделали. Еще находитесь по ресторанам, - заключил Кравцов, торопясь рассказать дальше.               
                - Далее… -  Причем, чем больше и подробнее рассказывал, тем мрачнее становился сам: - Праздник переваливал за экватор; когда включили караоке и стали петь. Потом, наши бравые акустики – вчетвером, взяли гитары и по двое - парами, изобразили хиты.                Не зря же море слушают: и слух музыкальный..., наверно лучше, чем у любого Шостаковича, - в доказательство, лейтенант  присвистнул.               
                - А когда исполняли “Когда усталая подлодка… ”, пел уже весь зал.               
                - Извините, товарищ старший лейтенант, только уважаемый Шостакович в голодном Ленинграде такие шедевры выдумывал, что нам и не снится, - поправил Юра.               
                - Да помню, что фашисты, услышав как в мертвом городе – как уже посчитали: заиграла живая Седьмая симфония!; поняли – войну русские выиграли, - оправдался офицер.               
                - И после, когда пошли анекдоты по очереди… Весельчак Олег Анатольевич, про арбуз рассказал, - тут старший лейтенант занервничал.      
- Ну, там соль такая: хотя весь не помню, но смешно было.                В общем, арбуз надо всем любящим женам есть; пока ждут своего из похода. Он - дескать, снимает волнения понапрасные.               
                - Интересно, почему именно арбуз? – задаю я вопрос. И сам же, негромко отвечаю: – Потому что часто бегаешь в туалет, после арбуза? И некогда переживать?! Или даже из дома выйти, чтобы на других посмотреть?!               
                – Да, смеялись долго, - поддакнул он. – Это тоже.
  На самом  деле, все было гораздо проще: просто команда “Алросы” еще помнила предыдущего зама по личному составу: надежного Виктора Алерта. Вот и сравнивали с нынешним.                А Олег Анатольевич конечно, большой молодец и все делал чтобы своим стать. Только на это, требуется время.                Короче, продолжая хмурится, Кравцов признался:               
                - Олег Анатольевич сказал просто, в очередную шутку. Как обычно это делает: Мол товарищ кок, почему Ваш арбуз ждет Вас у меня дома?   Думаете, я лучше готовлю?               
В ответ  Костя предложил съездить: - Тогда сгоняем для жены командира!                Олег Анатольевич опять в шутку: Я конечно, не жалею ягоду; только живу далеко. А то бы естественно уже учил Костю, как следует готовить: чтобы пальчики облизывали”.                Арбуз ему видите ли, кто-то прислал. Из не то Турции, не то еще какой-то подобной страны.                И это под Новый год!               
Наш Костя обиделся. Я говорит, сколько лет кашеварю – не один не жало-вался.                Ну, Костю Вы знаете? Горячий, настоящий севастополец.                Вот и начал перечить. Я даже не ожидал … что так спорить умеет.               
                - Арбуз не сумеешь сотовить, и никто не умеет. – Олег Анато-льевич уже выпил, вот и захотел воспитывать. Ну, как главный по личному составу; указывая должность и необходимую дисциплину.               
                Только Константин не сдавался: - Да что там готовить? Порезал и все. Шутите Вы опять?               
                - Эх ты ...порезал, – да у нас несколько блюд готовили на Тихом. Хочешь переубедить?               
                - Да! - ответил Костя. –  Здесь море, не океан; масштабы дру-гие. Нечего преувеличивать.               
                – Да что я, по-вашему: вру?  - раскрасневшийся Олег Анатольевич еще что-то бубнил: хотел доказать  что не обманывает. А может действительно,  что подвыпил.                Так и сказал: Повезло сегодня!                Только в следующий раз, сам принесу арбуз и покажу. А то, шутите...?!               
И... поставив пустой бокал, Костя наглел больше:  - Давай сегодня, зачем ждать?!               
Поэтому нашему старпому предложил: – Товарищ капитан третьего ранга, разрешите слетать? На такси.               
К счастью, Смелов охладил:  – Да ни к чему это, какой арбуз? Новый год скоро. Апельсины будем кушать.               
А они видимо точно, разгорячились как паровозы на огненном пару...                Такими поехали, оседлав частника.                Просто действительно повезло, на входе ‘’семерка’’ томилась - вишневая. С лысым бомбилой...                И команда временно забылась. Снова песни пошли…                Плюс командир ничего не знал -  захотели сюрприз сделать: угостить женку.                Ведь старпома в конкурс выбрали  –  участвуя, упустил спорщиков.               
                - А этот Олег Анатольевич так старается, что смешно бывает, – рассказывая, старший лейтенант с досадой стукнул по своей ноге кулаком.               
                - Но представляете? Через час, позвонили из милиции.                Говорит какой-то Максим Белка: Вы знаете, дескать, руссчичи? Что Ваш че-ловек в городской больнице...                И зачем сюда понаехали, – пересказав суть звонка этого персонажа, Кравцов выругался – больше не сдерживаясь.                Видимо этот украинский сотрудник, был еще тот националист.               
                – Немедленно!! - командир приказал возвращаться экипажу в часть. Всем отдыхать до утра.                А со мной, я ведь на машине был; вот и отправились в больницу.                Нашему Косте уже наложили швы, но был в состоянии и рассказал:               
Оказывается, какая-то молодежь; болельщики футбола что ли?                Вроде выкрикивали: Динамо Киев, Динамо Ультрас.                В общем, банда брела  по проезжей части. И возле дома Олега Анатольевича, перегородила дорогу.                Машина - такси, естественно остановилась.                Кок захотел выйти и разобраться: как местный. Поскольку весь город знает, в том числе блатных и приблатненных.
                -  Это, - поинтересовался он у себя, - кто? Туристы... Сейчас узнаю, чего хотят?!               
Однако Подлякаев предостерег: - Не надо Вам выходить. Кажется, это отморозки “Ультрас”.                А эти сами сбегут, от нашей формы.               
В общем, сам вылез.
                - Че хотело?  - “веселый“ Олег Анатольевич, принялся улаживать ситуацию.                Тут же, понимая что силы не равны; подключился водитель. Попросту шло и его время, а за стоянку такси клиенты не платят:               
                - Чего? Дай проехать. Не видишь, кого везу? Подводников!                - Не соображаете? Достопримечательности Венеции с концом на “Н”.               
                - Что? – промычал бритоголовый болельщик, пытаясь сообразить: Что же в той Венеции, может заканчивается на “Н”?               
А таксист не только прической или наколками по телу, но также в наглости горе – фанатам не уступал. Поэтому не стал дожидаться, ударив оппонента первым.                Так начиналась драка, и кок - естественно вышел разнять. Заступиться за Олега Подлякаева. Который, по словам Кости: дрался как рысь с четырьмя гиенами.                Короче Костю, пока со своей комплекцией вылезал из маленькой машинки - пырнули ножом... в спину.                И все, разбежались киевские “болельщики”.                Водитель только руки развел.                Бледный Олег Анатольевич выругался:  - Блин, это я виноват. Вам не надо было выходить. Я же приказал, как чувствовал: сам справлюсь.                Просто хотелось доказать, что не вру. А то вижу: относитесь настороженно.               
Затем подоспели прохожие и вызвали “скорую”. Те в милицию, а оттуда и в ресторан.  – Рассказывая, Кравцов все щелкал костяшками пальцев, не зная как лучше справиться с негодованием.                Естественно, жалел Сергей – что не был на месте. А то бы защитил наших!                А мы - трое друзей и все ночные дежурные по подлодке, в этот вечер есте-ственно - ничего не знали. И до утра выполняли запланированный профилактический объем. Но когда услышали новости – то всем составом, буквально не находили места от несправедливости.
     На мой вопрос: – А что, товарищ старший лейтенант. Может к Косте сходить в больницу? Там что-то нужно принести? Помочь?! У него же жена дома, с двумя близнецами. Мы им коляску недавно выбирали.
 Старший лейтенант прояснил: - Да не, “алросовцы”, не волнуйтесь. Все в порядке, перевезли в наш госпиталь.                Теперь тридцать дней  отдыхать; тяжелее ложки не поднимая: задеты органы. Командир со старпомом ищут замену. Вот так.               
                - Да уж, - откликнулся Юрка, также причастный к поиску коляски для малышей. И поэтому, чувствующий как и я персональную ответственность:               
                - Надо было нас,-  меня хлопает по плечу и Валеру,  - послать с ними. Мы из Якутии, и показали бы отморозкам: где раки зимуют.               
Кравцов только спросил: – А что, в Якутии много раков?               
                - Достаточно! Чтобы показать врагам дно, - подтвердил Юр Палыч. Подразумевая, что “показать на Руси, где раки зимуют”, означает смерть – ведь ловить в ледяной воде раков на дне; гарантированно воспале-ние легких. Со всеми вытекающими последствиями.
Только не знали: ни старший лейтенант Кравцов, ни капитан второго ранга Рижский в тот злополучный вечер; что отъехав в горбольницу, пропустили еще одно – загадочное происшествие. Вернее, чуть не произошедшее.                Поскольку спустя четверть часа, погрустневший первый экипаж - попро-щавшись со вторым, расходился. Вот тут оно и случилось, но к счастью… без серьезных последствий.
Дело было так: на ближайшей автобусной остановке, куда теперь переместились подводники; все оказалось свежеокрашено. Поэтому, чтобы не вымазать форму, “алросовцы” сгруппировались прямо у дороги, возле единственной - не окрашенной лавочке. На нее уселись женщины...                А так как коллектив собрался не малый, то присевшие оказывались спиною к дороге, и лицом, соответственно, к остальной группе.                Беседовали с врачом: по поводу возможных осложнений у раненного; пока автобус, что раньше запланированного должен отвезти, естественно задер-живался.                Вот в этот момент(!) ехавший по второй полосе “Пазик”; неожиданно свер-нул. Но старпом среагировал, заметив маневр - приказал:                - Быстро вставайте, берите женщин под ручки, хватит лясы точить. Может, этот послали, раз нашего нет.               
Естественно, все  повставали. Это спасло: надавив на газ вместо тормоза, водитель удивил и сам транспорт, что подчиняясь исключительно воле, а не здравому смыслу и желаниям подводников, пронесся по касательной юзом и вдобавок срезал эту самую лавочку. Наши успели отскочить...                Затем, видимо устав безобразничать, водитель и неадекватный пассажировоз встали: вырулив на дорогу.                Подводники кинулись, чтобы узнать: Что случилось? И что это за выкрутасы, в столь позднее время?
А правда проще, чем мы обычно думаем. Вот и в этот раз, пожилой водитель - практически дедушка за рулем немытого автобуса, схватился за сердце. Ему помогли подоспевшие парни: вытащили из-за руля, и уложили на сиденье.                Сердечный показал на таблетки в кармане, их достали и положив под язык, вызвали помощь.                Дедуля тяжело дышал, но все же благодарил за помощь:               
                - Спасибо родненькие. Спасли. Сердце...                Уж думал все, помираю. Вы уж извините ребята. Богом клянусь, не хотел так.
                - Ну ты даешь, дед?! – произнес старпом, осматривающий рычаги управления в кабине.                Просто Степан Егорович – подлодочный врач уже расстегивал деду пуговицы. Следом поинтересовался:               
                - Такие наколки по телу... Гонщик что - ли? – имея ввиду синее “88”.               
                - А если бы в столб или дерево. Хорошо ещё, что пустым ехал.               
 Он измерил давление, сделал укол. Ведь и аптечка всегда с собой.                В общем, откачал экстремала, пока Украинская Скорая помощь не очень спешила.               
Именно так, и не как иначе; этот почти что предновогодний вечер закончился. На утро, командир Рижский решил: чтобы подобного больше не было, каждый день собирать команду на борту.                Теперь все подводники выполняли задания; а мы: с Юрой и Валеркой еще привыкали к быту подлодки - а вечером шли с чистой совестью отдыхать.        Хотя я порывался оставаться, но старпом - все понимая, отвечал:               
                – Еще наспишься “Удачный” в каюте, поверь.               
И я верил.                Параллельно перезванивался с Риной.                Она обижалась: раз не выходим в поход, то получил бы увольнительную, и пришел как обещал.               
                – Тем более, - говорила она, -  и папа дома.                Но если не отпускают сейчас, приходите с Юрой Новый год встречать. Сможете?               
                – Не знаю, пока ничего не знаю Рина. – Отвечал я. – Эх, если бы только от меня зависело….               
                - А что ты знаешь, Сережа? –  загадочно поинтересовалась девушка.               
                – Знаю только, что хочу тебя видеть. И обязательно приду, как будет возможность. Пойми правильно.               
Не стал, конечно, рассказывать: что еще кок заболел...                Да и приказ командира: Всем быть в расположении: на подлодке, на учебных тренажерах или в спортзале.                Еще можно: спать или в столовой восстанавливать потерянные калории.               
Я думаю, она все-таки понимала: сама морячка.                Одним словом: из моря была Марина. И теперь, к моим привычным и обы-денным мечтам: стать самостоятельным  и порядочным гражданином России; добавилась новая. Также важная и светлая: защищать и ее Рину – Марину.
               
                18

          Однако казарма подготовились к встрече праздника.                Распределили ответственных: За еду, За оформление, а кого-то и За пред-ставление на гитаре.                И только тридцатого, Оперативный дежурный передал распоряжение:                “В пять вечера, экипажу “Алросы” на пирс”. 
    Узнав первым долгожданную новость, Юра сообщал нам:                -  Круто! Такого Нового года еще не было.                Обычно то что? – предвкушая, доказывал он. - Сидишь и ждешь... Еду готовишь и в телек пялишься: на бездарных и алчных “Голкин, Алка и компания”.               
                - А теперь на подлодке встретим, в кругу большой семьи. Где и еду и все остальное приготовят.               
Я все же возразил и остудил хвастанье:  - Не все, Юра.               
И соединив ладонь с правым уголком рта, по-заговорщически шепнул:                - Главное, чтобы нас не приготовили... По частям.               
                – А кто? – бледнел друг, не понимая действительной сути юмора.               
                - Кто, кто?! - Влез в разговор Валерий. – Дед Пихто и Бабка с пистолетом, - и от души рассмеялся.               
                - Предчувствие какое – то, неспокойн...,  - продолжаю объяснять друзьям.                Теперь Валерка, перестав смеяться также внезапно как и начал, перебил - обнимая обоих:  – И у меня есть большое предчувствие: мы наконец- то идем в поход. Разве не об этом мечтали?               
Что тут скажешь?! Конечно, он прав.                Я сразу позвонил Рине и поздравил с Наступающим, намекнув, что ухожу в море. А оттуда не позвонить и теперь, поговорим только после возвращения.                Однако придумал одну штуку: буду писать электронные письма, и потом, сразу все отправлю. На почту, с верным другом - ну “с собачкой”.
Вот так, спустя несколько часов и ровно без пяти пять того самого дня, который предшествовал последнему числу уходящего года; первый экипаж  “Алросы” собирался по приказу.                На пирсе, c недоумевающем выражением на лице старпом Смелов выстроил команду как старший по званию и...                Почему-то, командира Станислава Рижского не было. Хотя, всегда  первым появлялся и внимательно разглядывал подопечных.                Но в этот раз, был сам командир дивизиона, или как чаще обращаются: Комдив Варачкин.                Возле него крутился шмелем наш зам по воспитательной Олег Анатольевич; отчитываясь и бледнея за что-то. Во всяком случае, под только что зажжёнными фонарями было заметно: как сильно переживал офицер, периодически вытирая шею. Хотя, справедливости ради отмечу: жары точно не было.
    Было вот что: возле капитан - лейтенанта Подлякаева, точнее за его спиной томились два незнакомых человечка. Хотя сперва показалось, что их трое. И только после внимательного рассмотрения, стало очевидно почему?                Я глядел сбоку, находясь в строю подводников.                А так как первый из этой двойки был размером: почти как полтора обыкно-венных моряка, вот и показалась вместо двойки – тройка. Вернее, три чело-века.                Ну просто этот - “почти полторашный“, был с выдающимися плечами. Наверно точно, следующий Шварценеггер.                Второй - был поменьше конечно, но не на очень много. То есть просто, хо-рошо упитанный парень.
 Старпом Дмитрий Владимирович, кивнув заму Подлякаеву - после чего тот встал в строй; поглядел на часы - а было ровно пять, бодро скомандовал:               
                - Равняйсь, смирно!               
Чувствуя небольшое волнение и в тоже время, сделав необходимое количе-ство шагов, остановился напротив Варачкина; доложил:               
                - Товарищ капитан первого ранга, командир дивизиона подводных лодок. Экипаж  подлодки “Буки – 871” построен. Личный состав весь.               
Он вопросительно смотрел на командира дивизиона – ответом было как всегда уверенное служение Уставу Родины; поэтому добавил:               
                -  За исключением. Отсутствуют: командир “Буки – 871”, капитан второго ранга Станислав Рижский. И кок, старшина Сергеев Константин. Оба на больничном.                Экипаж к походу готов.               
Закончив доклад и пожав плечами, старпом сделал разворот и встал рядом с комдивом. Только теперь спокойно выдохнул и сразу вдохнул.                Несмотря на учащенное сердцебиение, Смелов выдерживал так, старательно не выдавая волнения.
Анатолий Геннадьевич начал говорить вдумчиво и неспешно, словно не за-мечал возникающего напряжения:                – Товарищи офицеры, старшины, мичманы и матросы. Ваш командир, капитан второго ранга…               
Сделав небольшую паузу, продолжил громче:                – И лично мой друг, уважаемый Станислав Владимирович…                По состоянию здоровья…., ну, в общем, пока на больничном. Его место в учебном походе займу сам. А старпом, капитан третьего ранга Смелов, вме-сте с замом по воспитательной Подлякаевым будут помогать. Ну, если чего-то забыл. Хотя, вряд ли...
Тотчас, звуковая волна побежала по строю подводников. Начавшись или вернее сказать -  зародившись во чреве последнего стоящего в шеренге: матроса Сашки из Волгограда; рванула к началу, по пути взрослея и набирая со скоростью  силу. Поэтому, пройдя весь жизненный путь, умерла в груди главного воспитателя. Который, стоя теперь первым, вместе с воздухом похоронил; выдохнув:  –  А – а – а!               
Одновременно, офицеры и матросы в строю невольно вздрагивали.                И командир дивизиона, сменив тон с начальствующего на обычно - бытовой да житейский, пояснил:                – Я когда-то служил на “Алросе”, кто помнит?!  - Командиром. Так что ребята, не подведу. Тем более что “Принцесса” сниться... часто. И как первые призы вместе брали.               
Тут Анатолий Геннадьевич прищурился, вспоминая как тогда, давним-давно выручала его военная хитрость и природная - от рождения настойчивость.               
                - Конечно, Вы другой экипаж. Но я знаю: Рижский хорошо подготовил. Посмотрим.
И уже обращаясь к старпому, который стоя по правую руку не шевелился:                – Дмитрий Владимирович, специальная подготовка завершена?
Смелов утвердительно покачал головой, докладывая:                - Пополнены запасы. Боекомплект погружен согласно штатному расписанию и с учетом нового вооружения.   
                - Остальные все?! – Теперь уже строже говорил комдив.               
                - Так точно. Однако произвели замену кока на прикомандированного – согласовано с заместителем по личному составу. И еще, один матрос: Стажировка, согласно учебного плана. Подплав. Готовим новые экипажи.
 Теперь подключался Подлякаев:                - Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться?               
Комдив кивнул: - Да, Олег Анатольевич.               
                - Анатолий Геннадьевич? - подошедший зам, решил доложить:                - Хочу сообщить.  Вообще - то, планировали пятерых брать -  в подплав. Однако старпом говорит, что Рижский одного утвердил. А ведь мы с Вами, разговаривали о пятерых обучаемых. Помните?! Как бы план не сорвать?               
Все еще переживая -  Подлякаев умиленно смотрел на Варачкина.                Хотя, ничего удивительного нет; зам по личному составу верен себе. Поэто-му сразу решил показаться с нужной - активной стороны.                Однако Варачкин решил подшутить, разрядить тревогу Подлякаева:               
                – А второй то, в люк точно пройдет?
Повеселевший Подлякаев доложил: - Но Вы же знаете – они прошли курсы. Плюс матрос Моор, имеет срочную службу за плечами; и вот, пробует вернуться на флот контрактником.                Да, он спортсмен: гиревой спорт и пауэрлифтинг. И словно штангенциркуль складывается при выходе из торпедного аппарата.               
                – Принято, – согласился комдив, решая так:                - Тогда с Рижским и возьмете, в следующий раз пятерых. Как планировали. Своего командира нельзя подводить, ведь я временно замещаю.
Олег Анатольевич согласился, и чинно вернулся в строй.                А командир дивизиона посмотрел на гордые: Андреевский и Российский флаги, герб на субмарине; и точно так - как делал это много тысяч раз - за весь свой стаж службы: поочередно кивнул.               
Он никогда не сомневался: нужно ли так поступать? Просто всегда делал то, что считал нужным - без объяснений и показухи. И всегда жил, как чувствовал Великую Россию.                Вот и сейчас, Анатолий Геннадьевич словил себя на мысли: что давненько не испытывал того внутреннего смятения, которое обычно возникает перед выходом в море. Попросту оно всегда появлялось не зависимо от желания, и именно в тот момент, когда стоя на пирсе понимал: Все готово к походу!                Вот тогда то, его морская душа - подустав томится и поэтому, не вытерпев тягостных ожиданий; первой бросалась в море. Следовательно, еле сдержи-вался и сам Анатолий, давно уже ставший опытным учителем - комдивом Варачкиным, чтобы не веселиться по – мальчишески, предвкушая будущие ощущения. Поскольку море для моряка, по-прежнему - что родитель; вторая мать.                В общем, осознавал, что только внешне владел собой. Но когда догонял в море душу; вновь обретал привычное внутреннее спокойствие.                Так было днем…               
Конечно, от того что давненько не ходил в дальнее море, чувства были сродни ощущениям тех молодых первопоходцев, что призывались осенью из Якутии. Во всяком случае - он как никто другой понимал сегодняшние волнения, что заполонили голову и сердце пополнения: нашей святой троицы.                Или как любит поговаривать командир Рижский, посылая новичков на выполнение очередного задания. Это касается вашей троицы: троих якутян и одного севастопольца.         
                – Занять свои места согласно  штатному расписанию!                По готовности отходим.                C Богом! – покусывая нижнюю губу, Варочкин наблюдал за расторопностью “алросовцев”.
Мы пулей бросились на подлодку, а в голове мысли перемешались и утонули в действительности. А от этого, превратились в кашу.                Но на ее поверхности, непотопляемым оставался вопрос:                - Как же так, что с нашим командиром, капитаном второго ранга Рижским? Про кока -  Костю, знают все, а про командира – была полная неожидан-ность!
Вот сразу дрожь появилась в ногах.                Ведь знаете, когда о чем-то долго мечтаешь, и этого нет и нет?                Хотя, время говорит и подсказывает: Да, пора мечте случиться.               
               - Тогда зачем дрожать, спросит Уважаемый читатель?                И будет прав.               
 Это хороший вопрос. Своевременный.                Согласен, незачем. Только природу не обманешь... Физически все было в норме. Однако непослушное сердце подпрыгивает, видимо поджидая неиз-вестность и поэтому действительно отдавало в пятках.
 Теперь Вы сами понимаете: что ощущалось в тот вечер, в шестом часу вре-мени тридцатого декабря. В день первого в жизни похода.                К моему счастью, как пробежался по команде: “Занять свои места!”, - так все и прошло. А то совестно признаваться, что молодежь умеет дрожать.                Просто судя по лицам еще некоторых новичков, мандражировал не один.               
Вся команда, строго по нормативу заняла посты.                Прибежал и я в свой Четвертый отсек; где согласно присвоенной специаль-ности, да книжки  “Боевой номер”, обязан находиться. То есть, на своем боевом месте: как моторист “Дизельного”.                А куда еще?                Юрка спустился в трюм: как матрос трюмной команды. И Валерка побежал дальше, в Пятый: как электрик “Электродвигательного”.
Только командир Пятой боевой части, или коротко “БЧ-5”, увидев в отсеке крикнул: – Матрос “Удачный”, ты что делаешь?               
                - Как что? Товарищ капитан третьего ранга. Я дизелист!  – Недоуменно отвечаю похлопав рукой по нагрудному карману, где как всегда лежит именная книжка.               
                - Дизелист, ты дизелишь!                Забыл наверно, что новички в третьей смене?                А ну, марш в каюту. Мне лишние сопли не нужны. Понадобишься, вызову, –  прикрикнул шеф, делая вид сердитый.               
Короче, глупо улыбаясь, тихо оправдываюсь: – Виноват, товарищ командир энерго – механической службы.
 Действительно, его правда: я забыл про смены.                Поскольку сейчас только шестой час вечера; следовательно, время второй.  Ведь все новички, по неписаному правилу “в третьей”. Ну, в первом походе точно, - так научил старпом.                Стыдно стало матросу “Удачному”.                Следовательно, пулей выскакиваю в соседний, Третий отсек; где на среднем из трех уровней располагаются каюты. В каюту младшего личного состава...

                19
         
          А за десять часов до этого - появления чувства стыда; и именно в кабинете командира дивизиона подлодок, произошел  один неприятный разговор.                Хотя изначально, коэффициент возможности подобного;  гарантированно держался в нуле.                Но что поделать? Все в жизни течет, меняется. И сегодня в ней не оказывается того, что не может произойти.                В общем - рано утром, в кабинет Анатолия Варачкина неожиданно прибыл зам начальника особого отдела Черноморского флота, капитан первого ранга Орлов. Вскоре, был вызван и начальник Штаба дивизиона подводников.
                - Здравия желаю; А что c командиром  “Алросы”?  - с ходу - заходя в кабинет начинал особист.                              
                - Здравствуйте, товарищ капитан первого  ранга, – попытав-шись сперва понять куда клонит, поздоровался  Анатолий Геннадьевич. А рассмотрев внимательней нежданного гостя, помрачнел.               
                – Опять “ЧП”, Геннадьевич. - Особист присел и платком, что оказался в руке вытер лицо.                Осмотрев кабинет вкруговую, остановил взгляд на графине с водой, что в паре со стаканом держался на столике.                Графин всем видом показывал: исполняю любое желание, ну в рамках при-личия...               
Анатолий Геннадьевич насторожился: просто так особист не приедет; даже если срочное - позвонит.
              - Что такое, Василь Васильевич?  - также профессионально  сдерживая волнение, интересовался командир дивизиона.               
              – Командир Рижский с “Буки - 871” в госпитале. - Сказав это, осо-бист все-таки налил воды и быстрым залпом удалил жажду.               
             - Как это?! Только недавно кока забрали, вернее, после того вечера, где на него напали. Ножевое ранение...                Ну, ты же знаешь, позавчера только разговаривали. – Комдив снял трубку аппарата и в нее приказал: – Начальника Штаба ко мне, быстро!               
        - Да. Это было на днях, верно. Кока отвезли. Однако капитан второго ранга Станислав Рижский, оставался живее живых. Попросту у него выход сегодня.                И вдруг в госпиталь… Час назад, – объяснив, особист недвусмысленно вы-дохнул.               
                - А почему я ничего не знаю? -  не сказал, а прогремел Анатолий Геннадьевич.               
                - Потому что капитан Рижский потерял сознание. Всю ночь терпел, со слов жены. Думал пройдет, ждал и... отключился. Она вызвала бригаду: забрали.
Технично вошел начальник Штаба, Гречишников Геннадий Владимирович. Он был крупным - в теле, зато очень подвижный.                Поговаривают даже офицеры, что и черный пояс видели у него, по каратэ-до.
              - Товарищ командир дивизиона, - доложил Гречишников.                – Только что сообщили. Командир подлодки Рижский в госпитале.               
              - Я знаю, - ответил комдив. – Почему поздно докладываете?!               
              - Узнал около часа назад, товарищ капитан первого ранга. Не пове-рил. Решил все выяснить..., телефоны не отвечали. Послал человека. Все подтвердилось. И вот, сразу к Вам.               
Зам особого отдела козырнув нач. штабу, также поинтересовался:               
                - А как там Станислав Владимирович?               
                - Уже нормально - почечная колика. Плюс камни – как сказал врач.                Но обещал, без полосовой операции обойтись.                Сейчас проводят обследование, чтобы быстрее привести в форму. Микроразрезы и дробление.               
 - Через несколько дней, Рижский должен стать новеньким, - передав ново-сти, нач.Штаба пытался улыбнуться.
                - Как же это?! Мне действительно казалось, что он самый здоро-вый.                И летом на обследовании, не было камней. Вместе проходили, - назвав, ко-мандир дивизиона недоверчиво посмотрел на начальника штаба. Тот, не выдержав взгляда, сел на свободный стул - рядом с особистом.               
                - Ну ладно, хорошо. Пускай выздоравливает, если так. –  Выговорил Варачкин, все еще обдумывая  решение. 
                - У нас приказ Командующего Черноморского флота:                “В связи с проведением Олимпиады в городе Сочи, выйти в заданный квад-рат; отработать принципы скрытного контроля территориальных вод”.                И с сегодняшнего дня, эти учения начались.                Следом – будут двухсторонние флотские. А второй состав - между прочим: уже на заслуженном отдыхе. Их командир Петренев, да и многие офицеры разъехались... Только вчера подписали рапорт, -  назвав, под начальником Штаба заскрипел стул.               
                - Можно вернуть! –  особист взял трубку второго телефона, где в тут же секунду послышался ответный голос дежурного: он доложился и ждал  указаний.               
                - Нет, не надо, Василь Василич. Новый год.                Люди настроились, уехали по России к родным,  – возразил Анатолий Геннадьевич.               
                - Однако здесь Флот, – поддержал особиста начальник Штаба. - Может и впрямь вызвать офицеров в помощь. Как без командира Рижского пойдем? Тем более: Флотские учения и февральская Олимпиада.               
                - Все равно, к людям по-людски нужно, – не соглашался Варач-кин:  – Ведь если понадобиться, они все отдадут стране. Все что надо и даже больше... Тем более, сами говорите: разъехались - я отпустил. Вот и пускай  отдыхают.                Слава Богу, что войны нет.               
                - И как тогда? – не понимал успокаивавшийся штабист, видя полный контроль ситуации комдивом.
 Анатолий Геннадьевич встал -  начал издалека:                - По данным разведки, “НАТО” усиливают близ наших границ.               
Он подошел к подробной, висевшей на всю стену карте.               
                - В район, - указывая на Черноморский бассейн, - стягиваются ре-альные силы. Как бы не рванули и сюда, в Крым?!                Видимо, все-таки продалось руководство Украины. Как вообще такое воз-можно?!               
  Присутствующие пожимали плечами, так как неприятная действительность настораживала.               
                - А ты посмотри Геннадьевич, что местное телевидение показывает? – Сказав это, Орлов соскочил со стула:               
                - Что в Киеве происходит? Думаешь, просто так: само собой?                Вот послушайте, только официальные факты:                - Сенатор Маккийн, демонстративно отужинал с оппозицией... в Киеве. Спе-циально приехал с официальным визитом.                Президента Януковича, которого делегировала вся страна, он не замечает. Зато вместе с сенатором Мерфи, выступает от имени Америки - поддержав протестующих на Майдане. Хотя те против закона.                Ну а эта Нуланд вообще, раздает печение со словами: Чтобы стояли против своей власти до конца.                Видите, как только президент Янукович понял, чего нужно так называемым “Евроинтегрантам” и взял паузу; так его захотели снести.                Вот такая она - западная демократия. Или - должно быть по-ихнему, или убирают ко всем чертям собачьим. Физически или политически, не важно.
                - Инфраструктуру в Крыму готовят. – Вставил начальник штаба, посмотрев на карту.               
                - Я уже докладывал, повторюсь: На странице госзакупок  адми-нистрации США, до сих пор висит объявление: “О реконструированнии од-ной из севастопольских школ под инженерную базу ВМФ США”.                Там подробно описаны схемы и план школьного здания. И все то, что нужно будет переделать. Также, имеется  заказ на таблички для туалетов: на английском и украинском языках.               
                – Действительно! - особист протер глаза.               
                - Не то слово: Готовятся. По-моему: готовы и ждут отмашки...                Составлены сметы по ремонту и других зданий в Севастополе и Симферополе; которые планируют использовать под свои штабные и разведывательные подразделения. Также военные аэродромы и гарнизоны принадлежащие Украине, получили подробные инструкции по переоборудованию на стандарты “НАТО”.                И как сами хвастаются подвыпившие украинские силовики: в этих докумен-тах фигурируют март - апрель четырнадцатого года. Как время полного обустройства американцев в Крыму,  – рассказывая, штабист так завелся; словно от этого негодования зависело: продолжать американцам экспансию на полуостров или испугаться и отступить.
Помолчав, особист вспомнил еще: - Кстати, в Семнадцатом заканчивается срок аренды военных Баз Россией. И теоретически, могут не продлить; а от-дать американцам. Тогда янки получат то, к чему стремятся полвека: господство на Черном море. Потому как с территории Крыма простреливается пространство до Воронежа и Москвы; а при необходимости и до Анкары.
 Варачкин слушал спокойно - без эмоций, вновь прошелся, остановившись у окна: - Все так, как думал, - тихо, видимо только себе проговаривал комдив:                - Cначала кок, затем вот: командир Рижский приболел. Следовательно кому-то явно не хочется, чтобы подлодка вышла в море. Возможно, заметили со стороны, что готовимся.                Хотя, дневная активность была минимальной. Значит действительно, в Севастополь прибыли смотрящие “НАТО”…                Это значит, им мешают учения.               
                - А как там американские корабли, что с ноября прибыли в греческие порты? – громче поинтересовался комдив, повернувшись от окна к столу и подчиненным.                Начальник Штаба доложил: – Пока что, запрос о вхождении к нам не делали. Но это пока. Ведь не просто так, собирались.
Все снова задумались.                Затем, вздыхая, начштаба продолжил информировать:                - Послушайте, еще фактов подкину; на Балтике, натовские учения только-только закончились. Однако привезенное к нашим границам вооружение, обратно не увезли!                И командующий сухопутными войсками, генерал-лейтенант Фредерик  Бен Ходжес заявил: никто не может тягаться с “НАТО”. Дескать, что хотим и где хотим, то будем делать.               
              - Кстати, там и две подлодки были. Помните?! Я на совещании до-кладывал. Всю полученную с Генштаба информацию.                Достоверно(!): проверяли и изучали фарватер; следовательно, составляют карты для прохода... К нашим балтийским базам и стоянкам кораблей.                Незаметно и на максимальной глубине, - назвав, начальник штаба впился глазами в Варачкина.
                -  Значит, мы должны не числом, а умением. Знаниями будем дей-ствовать и военной хитростью, – сделал вывод Анатолий Генадьевич, воз-вращаясь на свое место.                Теперь трое высших офицеров уставились кто куда.                К примеру, особист принялся рассматривать карту, штабист заглянул в свой портфель. А комдив смотрел на портрет главнокомандующего на стене. Мудрая тишина продолжалась…               
Вот точно в это время, телевизор – что пощёлкивал электроникой в углу кабинета, показывая что-то в беззвучном режиме - на  который его и поставил Анатолий Геннадьевич при неожиданном появлении у себя первого гостя; решился сменить режим. Видимо закончилось в него заложенное, соответствующее этой команде; потому как он - телевизор, по прошествии запрограммированного заводом – изготовителем сам подключил звук.                так оказалось, на канале “Культура РФ” - что до этого прослушивал комдив уже закончился утренний симфонический и начался юмористический кон-церт; где знаменитый юморист Семен Альтов, в своей ироничной манере завершал очередной короткий рассказ:
                - Увидев парящего в небе сокола суслик испугано засуетился.                Сокол примерился и камнем упал на добычу. В последний момент, суслик успел юркнуть в замаскированную норку.  – Офицеры переглянулись.               
                – Со всего маху, - продолжал талантливый артист, -  грохнувшись оземь сокол испустил дух. Из кустов вышла лиса, и принялась рвать еще теплую птицу. Кусок себе, кусок сокола суслику.                Зверьки называли это: Соколиной охотой...
                - Ну вот, я и говорю, – откровенно обрадовался комдив, первым среагировав: снова нажав клавишу на пульте: “Без звука”; и тем самым, заглушив заслуженные аплодисменты.                Особист тоже улыбнулся - только криво и четко произнес:               
                –   Мы сколько служим?!                Просто таких совпадений не бывает.                Сам видишь: кок в больнице. Капитан Рижский в больнице... Словно, по плану.                А теперь, придется старпома командиром ставить. 
                - По плану говорите?  - Почесав затылок, комдив удивлял:                - Семен Альтов большой молодец. Так мы и сделаем...               
 Он подошел вплотную к стоявшим теперь офицерам; и стал говорить так тихо, чтобы услышать смогли только они.
Зам особого отдела переспросил:  - Так кого командиром? Старший помощник  не сдержан. Может нагрубить и … в общем идет напролом.                Старается взвалить побольше ответственности - за всех подчиненных отве-тить.                В каждой бочке затычка. А Рижский его покрывает. Спелись они, одним словом.               
                - Да знаю я, про ваши деликатные отношения. Вы просто строги к парню, – отреагировал комдив.               
                - Я только для дела,  - не обижаясь на критику, возразил особист.               
                - Хорошо. Подлодке нужны профессионалы, - ответил Варачкин и спросил. - Ваше мнение, он профессионал?               
                - Да. Это да. Просто горячий какой-то, а почему не понятно.               
                - Ну, вот и ладушки. Притрется. – Выдохнул комдив надувая щеки. И усмехнувшись каким - то своим воспоминаниям, продолжил:               
               – Только у вооруженных сил России всегда свой план имеется!                Старпом остается старшим помощником. Ну, если Вы Геннадий Владимирович как начштаба, не против?                Сам за ним присмотрю: пойду  “Командиром или Обеспечивающим”. Раз я за все отвечаю, вот и отвечу до конца.                Давай Владимирович, только без шума... Со стороны все останется буднично.               
            – Но тех. обслуживание прошли? Все готовы?                А погода? – словно не зная как среагировать, особист покорно смотрел на Варачкина.               
               - Подлодка готова, – ответил начальник штаба.               
               - Тогда, сбор в семнадцать ноль - ноль... Но мы  сейчас проедим к пирсу. – В доказательство необходимой скорости, Варачкин хлопнул в ладоши.               
Короче, старшие офицеры так лихо покинули территорию, что никто не увидел: Как именно исчезало начальство?
               
                20
               
         Так вот, на мостике были: старпом Смелов, командир дивизиона Варачкин и штурман – командир БЧ-1 Александр Александрович Нилюк.
                – Товарищи подводники, - комдив наклонился ближе:                - Ко мне обращайтесь просто, -  командир или товарищ капитан первого ранга.                То, что командир дивизиона, пока можете забыть; остальное, как всегда: все остаются на своих местах. Попозже пройдусь и пообщаюсь  дополнительно с командой.                - Старпом, – он обратился к Смелову. - Все на борту?               
                - Так точно, товарищ капитан первого ранга, – мгновенно отреагировал помощник.               
                - Тогда по местам стоять, со швартовых сниматься!                Назад и малый вперед, - скомандовал Варачкин, поджав указательным паль-цем кнопку закрепленного на мостике микрофона.   
 В Дизельном молотили двигателя...; поэтому логично, что в отсеке шутили: как в самолете летим!                Однако сейчас опытный моторист – надев наушники старается не замечать громкой работы моторов; тем более через тридцать минут сменит напарник, который находится в отдельной выгородке. Там не так шумно: как - никак, а по тысячи киловатт в брюхе каждого из двух монстров.                Поскольку хоть и движется подлодка электродвигателем, ток получает всегда от дизелей – генераторов. Но все это внутри...                Снаружи, великолепная “Алроса” выходила из бухты  на пару с буксиром сопровождения и явно(!) под завистливые взгляды других пришвартованных кораблей.                Также подлодку c Андреевским флагом видели как прогуливающиеся вдоль вечерней набережной горожане; так и героический памятник затопленным кораблям. И если люди привычно восхищались, то сама она скользила им-пульсами сигналов радара по памятнику.                Именно так - на ходу русская барышня думала: какие корабли-герои служили в Севастополе!                А я что – из другого теста? Нет – тоже русская. Вот и докажем при случае…               
В общем, завершали процессию чайки.                Птички преследовали пару, однако заметив трапезничавших пернатых - на берегу туристы кормят хлебом; отстали.                Но на самой подлодке, жизнь потекла привычно:                Вахтовые заступили в отсеки. Многие члены команды отдыхали, а кто-то уже занимался обслуживанием многочисленных систем.                То есть, все было как всегда и соответствовало распорядку.               
 Также и я в каюте матросов - перед сменой отдых.                Только какой может быть отдых?! Даже здесь витает неопределенность.                Хотя, в отличие от подлодок военного времени, каждому предоставлено спальное место; плюс на каюту столик для пищи.               
             - Все учтено могучим ураганом, – как любит поговаривать старпом Смелов.
  Юрка на кровати сидел, погруженным в планшет; но вскоре улегся, сооб-щив: – “Удачный”, может поспать?! Все равно нам  только в двадцать ноль – ноль на смену.               
Валерка также с гаджетом – только на верхней койке возится:                – Поддерживаю. И меня выгнали из отсека.               
                - О, парни, - вспомнил он, - я фотки с пляжей закачал, пол гигабайта. Будем смотреть, чтобы о женщинах не забывать в походе.
Мы с Юриком дружно посмеялись. А Валерка, краснея, стал оправдываться:               
                – Да я просто так, смотрите. Ничего такого…               
И предъявляет  экран, где полуобнаженная девица притворно вздыхала. В общем: не заинтересовала неискренность.
Зато наш новенький  - широкоплечий стажер c которым только что познакомились; оживился.               
                - Анатолий Моор, - он представился сухо:                - Резервист - электрик. Как новую подлодку достроят, буду кандидат в пер-вый состав, - он засмеялся: – Вообще-то, всегда пятерых брали в подплав - набираться опыту. А сегодня, почему-то один. Видимо, самый везучий…               
                - Круто, - в свою очередь отвечаю, пожав руку. И по-товарищески объясняю, беря в нашу семью: - Мы - трое по призыву, “Алросовцы”. Заканчиваем обучение в походе. Тоже повезло…               
                - Я по контракту! Ведь отслужил на Тихом, - гордо признался новенький.               
                - Тихом океане что-ли? – Валера недоверчиво – сверху  смотрел на внушительные бицепсы.               
                - Да салага. На атомоходе! - хвастался новичок.               
                - Ну что там, покажи? - Привстав, этот “с Тихого” – оказался вовсе не тихим, потому как лихо выхватил из Валеркиных рук уже упомянутое устройство.               
                – Что за беспредел?! – вырвалось у Валеры. Короче он тут же слез и полез забирать.                Наш Якут такой парень, все равно с кем конфликтовать. Никого не боится.                Этот Толик Моор был в два раза сильнее, больше внешне и по годам.                И только отмахивался как от комара, пряча за спиной чужое устройство.
Тотчас, понимая несостоятельность, Валера призвал друзей:                – “Удачный”, чего он?               
Просто я понадеялся, что такая шутка у новичка – несмешная, но поняв, что ошибаюсь, сразу потребовал: – А ну отдай, живо! Так не будет.               
Стажер видел, как рядом - окружив по бокам, встали друзья.                От неожиданности что ли, но любитель женщин присел, отдаляясь от реши-тельно готовых на все. И в доказательство - втроем, все сжали кулаки: Один за всех и все за одного!               
Само собой, что возникала пауза.                “Мхатовская” – назовут специалисты.                И хотя длилась всего секунды, большинству показалось вечность.                Ну а Толик, возвращая  смартфон покраснел:  – Да ладно караси, пошутил.                Я восемь лет тренируюсь, профессионал. По одному, всех задавлю.               
                – Слушай клоун. У нас семья подводников. Нет ни салаг, ни карасей – ершей, - сообразительный Валерка  проверял имущество - все ли в порядке. Убедившись, добавил:  - А мы семьей, даже вот - втроем, передавим любых атлетов.               
                - Да ладно, покажи, что за женщины? Я же пошутил. –  Не унимался удивленный Толик.               
                - Нет, нельзя. Только для действующих членов экипажа. А Вы товарищ “Персоналий”, не подходите. Вы новенький, - давить интеллектом Валера.               
                - Что т - ы!! - Пропел стажер, сместив ударение на последнюю гласную.               
                - Да я такое видел. Покажи, – не замолкал, кривляясь своими через-чур растягивающимися губами.               
                - Не имею право, не положено, - ответив, Валерка убрал предмет раздора в карман и повесив на плечо “ПДА“, немедленно вышел.                Видимо тесно стало, от наглости.
                - И часто такое, что от товарищей прячет? – спросил Толик, уже обращаясь к нам - присевшим на койки.               
                - Нет. И ничего мы не прячем....                Ну, просто здесь нет салаг. Даже командир, кап. два Рижский относится к нам - как к равным, - Юра неплохо раскраснелся.               
                - Да это так, для порядка. – признался Моор, - годковщина же должна быть.                Знаете, сколько простоял на тумбочке в свое время?                Зато теперь старослужащий.               
Теперь я решил объяснять глупому: - Не знаем и знать не хотим!                Но если так хочешь, можешь и тут стоять на тумбочке. Можешь, и как цапля на одной ноге. Или без ног. Как удобно?!               
                - Напоминаю тугоухим. Запомни: “просто Толик Моор”: у нас се-мья подводников. Без салаг.                Ведь накачаться гирями, также можем. Я тоже в тренажерку ходил...
   Матрос “Удачный” так разозлился на стажера, что когда мне - повествова-телю рассказывал; сам кипел, словно забытый включенным чайник. 
                - Ладно, не сердитесь. У нас говорили так:                “Кто отслужит, тому можно в цирк не ходить”.                Пойду, спрошу у офицера Подлякаева, чем могу быть полезен помимо ста-жировки, – придумал Толик. И как ни в чем не бывало, преспокойно вышел.
  “Вот, пока что в жилом отсеке и проходит подводная служба.                Жду, когда подойдёт время дежурства”. - Именно с таких слов начинаю пи-сать первое электронное письмо Марине.                И пока лежа выдумывал: Чего бы добавить покрасивши? - отвлекся. А теперь оглянулся по сторонам, в каюте полная тишина. Все спят, задвинув индивидуальные шторки.
Даже Юрка вижу - отодвигая занавеску, заснул перед  вахтой. Но я не сплю, отдыхаю.                “Смотрю в потолок и вспоминаю Вас, Рина. Как Вы там?” – Такими были следующие пара фраз, что дописал на смартфон.                Помните, как я решил? - Как вернемся, отправлю по электронке. Сколько напишу, столько и пошлю.                Буду просто фиксировать мысли и ощущения от первого похода. А когда прочитает - сразу поймет, что было у нас и как к ней отношусь. Наверное, улыбнется.               
     - Хорошо хоть, что “СМС” - ку успел отправить, перед отплытием,  – похвалил себя. И еще, вспоминая тепло глаз разглядываю подарок – игрушку. Просто всегда радуюсь, когда смотрю на этого боксера - ну или бойца, что постоянно в кармане. А он, когда заведу: гудит, старается и машет руками. Смешной.               
 Однако вспомнив: Нам не нужен шум; не стал заводить. Спрятал от греха подальше.               
                – Тогда что делать? Если все-же не спится, - думаю:                - Хорошо, что фотик взял.                Просто так захотелось удивить Рину. Что спрятал и тайком пронес. И тут, в каюте, в тумбочку положил. Вдруг получиться сфоткать море или еще что-то красиво – природное? Покажу.                И подарю с фотками аппарат. Думается, обрадуется морю, моя Марина. Моя?! Надеюсь. А может и себя сфоткаю. Пускай привыкает.
Эта мечта - посетившая голову была так прекрасна, что не хотелось расста-ваться. Однако забежавший в каюту старшина электриков - невысокий молодой Руслан Павлов из Казани; не подозревая – невольно избавил, предупреждая:  – Комдив - командир пройдет по отсекам. Смотрите, чтобы как надо тут!               
    С этим все просто: выйдя из бухты в надводном положении, поблагодарив капитана буксира за сопровождение, стоящим на Верхушке командир Варачкин приказал: - Товарищи подводники, все вниз! Приготовится к погружению! Поднять перископ.
  По написанным кровью подводного флота правилам; перед погружением, последним внутрь всегда спускается командир. Вот и Анатолий Геннадьевич, по традиции погладив правой рукой “На Удачу” поднимающийся - командирский перископ, обследовав ограждение “Выдвижных” спустился внутрь.
                - Задраен верхний рубочный люк, – сообщил вахтенному офицеру.                Пройдя к перископу, Анатолий Геннадьевич просмотрел еще раз горизонт. Вкруговую. А затем, разместившись поудобнее в своем кресле, сначала не-много задумался; затем улыбнувшись, легонько - одними пальцами погладил висящий за спиной корпус прибора и тихо - только себе, торжественно - с всевозрастающим предвкушением шепнул:                - Ну, с Богом! Поехали Принцесса. Не подведи нас, пожалуйста.               
После, комдив встал за спинами вахтенных “Центрального” поста, и пошли поочередные команды дежурному офицеру; а от него дальше, по всем отсе-кам:  - По местам стоять. К погружению!
Тут же, зазвучал прерывистый звуковой сигнал...               
           - Отвалить горизонтальные рули!                               
 Вахтенный видел, как в ответ на исполнение очередной команды загорались индикаторы панели приборов.               
                – Боцман, - приказывал командир: – Погружаемся на  девять метров, с дифферентом четыре на нос. Малый вперед, сто десять оборотов.               
И дальше, продолжая процесс, звучали команды соответствующих служб:               
                - Принять главный балласт, кроме “Средней”. Открыть кингстоны  цистерн главного балласта. Открыть клапаны вентиляции цистерн. 
  Стрелка глубиномера качнулась, и словно опаздывая - чуть спешно полезла догонять: задвигалась вверх.
               - Глубина один метр, - доложил вахтенный:                - Глубина “Пять метров”, затем “Девять”.               
              – Слушать в отсеках! - по связи скомандовал офицер.               
Поняв, что погружение происходит штатно, Анатолий Геннадьевич приказал:                - Боцман, погружаемся на сорок метров, c дифферентом шесть. При уверенном погружении, отвести дифферент до четырех.                Опустить перископ.               
             - Командиру БЧ-5: Удифферентовывать подлодку на глубине сорок метров. Малый вперед!
   Таким образом, подводная лодка погрузилась на заданные сорок метров.                Где выполнив соответствующие действия по удифферентовке и стабилиза-ции; пошла в заданном направлении.               
                - Штурман, пойдем в точку “Шестьдесят семь”. Проложите курс, – обратился командир.                И по громкой связи, чтобы слышали все отсеки, отдал новый приказ:                - Всем старшим офицерам кроме вахтовых, собраться в кают - компании!  Через десять минут...               
Вот так, оставив вахтенного во главе “Центрального”, совместно со старпо-мом он вышел в первый отсек; туда, где на среднем ярусе располагается кают – компания офицеров.
                - Товарищи подводники, - начинал командир, как только за столом собрались все положенные офицеры.               
                – Буду краток. Ваш Станислав Рижский временно выбыл. Так что, принимаю командование на себя. Остальное - без изменений. Вводные такие:                Проводим зачетные учения по различным действиям экипажа.                Экстренное погружение и всплытие.                Все режимы движения.                Потом будут Учебные тревоги и Учебные стрельбы.
                - Старпом, а начнем мы с первой курсовой задачи, “Эл один”.               
                – Есть, товарищ капитан первого  ранга, - отчеканил Дмитрий Владимирович.               
                - Кстати, хочу довести информацию, а Вы расскажите дальше, по отсекам. Чтобы каждый член экипажа знал о серьезности автономки.                От реалий нельзя спрятаться. Телевизор наверно, все смотрели?! - продолжал командир.               
                – Штаб сообщил об активизации условного противника вблизи наших границ. На суше и море.                Шестой флот США, во главе с авианосцем Джордж Буш теперь в Атлантике. Будто бы, в Средиземное море идет…, - командир делал паузу.               
                - Но ведь могут дальше... Разведчики говорят, что “натовцы” тренируют бойцов: в Киеве и Одессе.                Также имеются сведения, о переброске инструкторов Крым - под видом гражданского населения. Готовятся к революции...                Так что, полная готовность. Непонятно пока, как это решится для Киева?! Но мы защищаем свою страну! И у нас на носу, если помните? Проведение Олимпиады в Сочи. Поэтому, смотреть в оба.                А соседи на Украине, как хотят… Хотят бардак, пускай с ним живут. Мы подобное не допустим!                Две тысячи тринадцатый год заканчивается. И новый судя по всему, обещает стать не менее интересным.
                - Товарищ командир, разрешите вопрос? – поинтересовался Олег Анатольевич:               
                -  Так что? Ожидаем провокации в Севастополе и Сочи? Нам надо готовиться?!               
                - Возможно все. Хотя на нас, у них дыхалка слабая.                Но вот так, чтобы подсунуть украинских товарищей на ссору, американцы могут. И подчеркиваю, –  умеют, делали! И разумеется радуются, когда мы убиваем друг друга...                Ну, подумайте сами?! Зачем приезжать на майдан?                Готовить почву, консультировать вооруженную оппозицию? – Анатолий Геннадьевич привстав на стуле  снова присел и мысленно похвалил лодку:                Хорошо, что большой  стол кают – компании, позволяет собраться всем ко-мандирам боевых частей.
              - Тогда почему, украинцы не понимают: к чему подталкивают? – поинтересовался командир БЧ-5, Иван Андреевич.               
               – Не знаю, но предполагаю: Тот, кто понимает  –  не во власти. А те, которые не понимают - рвутся к власти, - пояснял Варачкин:               
                - Напоминаю: стоит большой палаточный лагерь. Их кормят и поят - все спланировано. И на работу больше не идут.                Значит что? – он обвел вопросительным взглядом помощников, и сам отве-тил:  - Это и есть работа, за которую платят. И сюда по всему, немало.               Следовательно, рядом смотрящие - хозяева...                Уже десятки убитых, раненых. Достаточно профессионально провоцируется “МВД”, “Беркут”.                Хотя задача  украинских силовиков, не допустить кровопролития. Так май-данщики и по ним стреляют: и среди правоохранителей есть погибшие…               
Наступила тишина.                В паузе офицеры переглянулись.                Опытный командир Варачкин специально дал время на усвоение информа-ции - поразмыслить головой.                А сам в эту – “рукотворную паузу”, просто обводил взглядом кают-компанию. Просто столько времени не был в походе. Ностальгия!               
Осмотрев интерьер, глаза остановились на портретах: Главнокомандующего и министра Обороны.                И он понял: как не пытайся уменьшить  угрозу, как не прячь глаза - делая вид, что все в мире наладиться; а отступать больше нельзя. Это последний наш рубеж. А там остается столица, Москва.               
 Командир вспомнил приказ из Великой войны: “Ни шагу назад!”               
              Эх, - подумалось подводнику, - И теперь такой не помешает…               
Вздохнув полной грудью и с новыми силами – словно получив подкрепление от своих, Анатолий Геннадьевич продолжил:               
                - Могу еще рассказать... Только факты, без лишней лирики: как известно, президент Янукович отменил ассоциацию с ЕС. Отменил времен-но(!), до проработки деталей. Одним словом, попросил паузу...                Так сразу организовывается революция. Хотя по сути, он все правильно де-лает. Это было политическое решение: ассоциация Украины с ЕС. И готовилась иностранными предшественниками, до его президентства. Однако и он не просчитав как и что будет  - стал подписывать.                Вы подумайте сами: у нас с Украиной, со времен Союза – как была так и осталась свободная торговля. Плюс скидки на газ и нефть; и таможенные всегда.                А если они войдут в эту ассоциацию, то к ним соответственно, беспошлинно зайдут все европейские товары. Для этого там и нужны: как потребители и дешевая рабочая сила. Я надеюсь – не пушечное мясо Америки...                Вот только ЕС спланировал больше, чтобы их товары оказались и в России: поскольку у нас по-прежнему c Украиной нет барьеров. Хотя в самой Европе, для России  драконовские(!).                Так зачем нам открывать свои рынки? Справедливо?! – командир Варачкин поражал собравшихся подробными знаниями геополитики и геоэкономики в регионе.               
                - Я потому подробно, - видя встревоженные лица моряков, прояснял Анатолий Геннадьевич, -  так как окончил в свое время и Высшее военно-морское училище подводного плавания. Аналитической работе нас тоже учили.               
                - И Вы также должны знать и быть готовыми на любые провокации. Запомните: Экономика двигает Политикой! В основном, поэтому войны и возникают.                Все мы люди военные - должны разбираться, анализировать первопричины; чтобы предвидеть: что может произойти в будущем?                Так вот, стоит Украине вступит в эту ассоциацию; как нам придется пере-стать делать скидки. Поэтому, возрастут и цены на Украине, и начнется со-циальный кризис.                Почему они не думают наперед, а живут одним днем: политикой и обещани-ями – обманом народа, ума не приложу?                Товарооборот между нашими странами: в десятки раз больше, чем у них с ЕС. Так было столетиями, а вернее тысячелетиями. – Анатолий Геннадьевич сделал очередную паузу, чтобы офицеры успевали.
                - Сколько у нас украинцев на флоте? – он теперь спрашивал, но быстрее всех сам и ответил: - Около трети.               
                - Сколько русских? – Больше, – снова сам.               
                – А сколько других  национальностей  России? – тоже много. И никогда мы ничего не делили. Но там, видишь как?  На Украине, стреляют по своим же гражданам - Украины.                Получается что? Одни живут - как деды наши; а другие - за деньги, говорят и делают против России то, что приказывает запад.
Офицеры снова переглянулись; они явно не слышали подобного от своего командира Рижского. Поэтому, поход с командиром дивизиона уже явно многому научил.               
                - Ну, ничего, - подытожил Анатолий Геннадьевич.  - C Божьей помощью, разберемся. И не с таким приходилось...                А пока, наше дело мирное: наблюдать и производить разведку:                Сколько грузов военного назначения доставили на Украину? Какие суда? Какие страны активны? Кто присматривается к нашему городу Сочи, хозяину Зимней Олимпиаде? И главное: не поддаваться на провокации! А они, обязательно будут.                Ну и если потребуется, быть готовыми показать: у нас есть боевая подлодка. Хоть одна, но зато какая. Для них мы  “Черная дыра” - пускай вспоминают подробности. Было дело, рассказывали с “Алросой”, - он бережно погладил ладонью по столу:               
                - Где должна быть Честь, а где Совесть человека. И что не все можно купить.                Мы никого не звано к себе не пустим. Так Господь распорядился: Черное море, что ’’мышеловка’’. Сюда можно войти, но в случае противоборства, сложно выйти. Противник будет подвержен не только ударам боевых кораблей, но и авиации и береговых систем.
                - А если звано, товарищ капитан первого ранга? - Поинтересовался командир БЧ 4 - 7, капитан - лейтенант Иван Кулик.               
                - Если звано?! Только в соответствии с международным договором. И конечно: в наших водах - под присмотром.                Ладно, мы отвлеклись, -  вспомнил Анатолий Геннадьевич.               
                – Нам предстоит вступить и в совместные двухсторонние учения. Это значит: Поиск корабельной группы с боевыми стрельбами; уход от воз-можного преследования и еще – поиск подлодки противника.                Всем ясно?! - командир внимательно осмотрел каждого.               
                - Так точно, - негромко, но дружно ответили ребята.               
                - Степан Егорович, - Варачкин обратился к старшему лейте-нанту – командиру мед.части.               
                - Как служится? Вы уже сколько, больше десяти лет здесь?               
                - Да, товарищ капитан первого ранга, - ответил он. - Помните? Я почти “зеленый” был, когда Вы перешли в командиры дивизиона. Мы пару раз вместе выходили в автономку.               
                - Конечно. Все помню. Ух и время летит.                Как состав Егорович, все ли здоровы? Надеюсь, – командир указал в сторону, где располагался изолятор, -  не пригодится.               
                - Так точно! Хотя, случаются факторы, не зависящие от командования и врача.               
                – По экипажу есть замечания?  - Строже поинтересовался  Анатолий Геннадьевич.               
                - Никак нет, норма.               
                - Хорошо, - похвалил командир. - Видите, товарищи офицеры. Вот c одной стороны конечно плохо, что ваш командир и мой хороший друг Рижский Станислав Владимирович заболел. А с другой: когда бы я еще пошел в поход. Это, получше любого экзамена будет.               
Только теперь Анатолий Геннадьевич позволил себе улыбнуться.
                - По местам, товарищи офицеры, - уже серьезно, как всегда приказал он. - Старпом останься.               
Когда все вышли, Анатолий Геннадьевич шепнул:                - Новое вооружение: торпеды и ракеты класса  “Калибр П.Л.”                должны быть под постоянным Вашим контролем.                - Скорость у них предзвуковая; вот и продемонстрируем на учениях.                               
                – Приказ понял, все ясно: проведем учения, чтобы не думали, что у России нет Черноморского региона?               
                - Ну, учения вообще-то по плану; и к Олимпиаде за четыре года готовимся. Но в остальном прав, конечно: продемонстрируем вооружение, созданное исключительно для защиты.                А теперь пойдем - обойдем твою команду, - и поправляя на плечах “ПДА“, подводники вышли.

                21

       Смелов теперь следовал за командиром; попросту выше - на торпедной палубе ожидали торпедисты-минеры.
                - Здравствуйте еще раз, товарищи! – поприветствовал Варачкин.                В ответ также бодро: – Здравия желаем, товарищ капитан первого ранга.               
Старпом был спокоен - командир БЧ-3 из Москвы. И как любой москвич желает показывать: что рожденный в столице, просто обязан оказываться в первых рядах. Вот и служил товарищ Роот за двоих: за себя и за того “парня“; стараясь делать “Торпедный” образцовым.                Так что как его сине-пресиние глаза заполняются цветом Удачи – Ультрама-рином после каждого выстрела, видели многие.                Действительно, Виктор считал себя самым счастливым: жена подарила тро-их; Снежинку – дочку и парней карапузов, будущих главных помощников.              А сейчас, снова увидев комдива - командира, он четко доложил:               
                - Старший лейтенант Роот. Отсек и личный состав в полном в по-рядке. Вооружение: торпеды - четыре учебных и восемь боевых; четыре ра-кеты  класса  “Калибр П.Л.” Мы готовы к учениям.               
                – Да, знаю Виктор Артемич. Весь Черноморский флот знает вашу c командиром Рижским, “алросовскую” стрельбу.                Как служится, товарищ старший лейтенант?               
                - Хорошо, товарищ капитан первого ранга.                Разрешите вопрос?               
Командир кивнул.               
               – Надолго Станислав Рижский на больничном? Просто мы даже не знали, что заболел...  И навестить не успели. Может, помочь надо?               
                - Да нет, не переживайте.                Хотя конечно, хорошо что помните - Ничто не сможет отвлечь подводника от несения службы. Разве, одна смерть.                Поэтому - плохо. Плохо, что его нет рядом.. А в остальном, хорошо. Вот вернемся, и обязательно встретит на пирсе. Возможно, что с поросенком или двумя. Все зависит от Вас - торпедистов. Как отстреляемся, так и накормят, - пошутил командир.
   И обращаясь уже ко всем ребятам, Анатолий Геннадьевич поинтересовал-ся: - Все помнят, что во время Великой Отечественной, вернувшийся экипаж получал столько поросят, сколько раз топили врага?!                Просто самые лучшие куски, достаются торпедистам.               
                – Да-да! - торпедисты - минеры, одобряюще закивали.
 Комдив видел, как они уважают и любят своего командира Рижского.                Все правильно - ничего не меняется, слава Богу. Подводники - это семья, и семья благополучная.                В общем, пожав парням руки, Анатолий Геннадьевич сообщил:               
                - Ну, в жилые помещения не пойдем, а врача уже видел. Давай в Третий, Дмитрий Владимирович.
 В общем “Центральный” пост, который помимо командира является рабо-чим местом помощника, штурмана, боцмана, инженеров связи и информационных систем, радиоразведки, а также гидроакустиков, - пара руководителей прошла не задерживаясь: будет время породниться. Поскольку командир любой лодки, практически живет на командном посту.                Но вот в следующем отсеке, на верхней палубе, Анатолий Геннадьевич сразу заглянул на камбуз. То есть, кухню: поздоровался с коком и его сменным помощником.                Это логично: знает командир – и здесь  нелегко.                Вы только представьте, в небольшой комнате, площадью с коридор в мало-семейной квартире; они стремятся накормить кучу голодных мужиков?!                И делают это успешно, во-первых, а во-вторых: четыре раза в день.                А так как команда еще и ест посменно, все это автоматически множится в три раза. Работа то, круглосуточная. Следовательно, кок также героическая профессия.               
                -  Так ведь других здесь нет, – возразите Вы повествователю. И окажитесь совершенно правыми. В Русском флоте так.
                - Максим Ткач, – представился покрасневший кок, пожав своей упитанной ручкой, сильную ладонь командира Варачкина.               
                – Впервые на подлодке? – поинтересовался Анатолий Геннадьевич, рассматривая полнейший порядок камбуза.               
                – Так точно. Но давно мечтал, и теперь работаю в столовой, в части: прикомандированный.                Имею награды за отличную кухню, дипломы, - хвастался Максим, подмигнув старпому. - Всех кормлю хорошо.               
                – Отлично, а если что - не стесняйтесь и обращайтесь к офицерам за помощью, – посоветовал командир.                И затянув в себя часть аппетитного запаха, руководители направились даль-ше.               
 Четвертый, соседний отсек - по моему мнению: из всех других самый луч-ший. Здесь всегда тихо, когда идем в подводном положении: дизеля молчат, а двое вахтенных преспокойно наблюдают за оборудованием. Поэтому, появляется время на “подумать и помечтать”.                Командир БЧ-5 и мой непосредственный начальник, доложил командиру:               
            – Все в порядке, товарищ капитан первого ранга. Техника и личный состав без замечаний. Командир пятой боевой части, Яблонский Иван.               
Старпом вмешался: - Да на “Алросе”, лучший глав. мех. Черноморского флота. Лодку знает, как свою жену. И личный состав также, учит на пятерки.               
                – Похвально, - согласился Анатолий Геннадьевич. – Ведь кто еще сможет… так знать жену?               
Дружно посмеялись.                Зато следующий, Пятый “Электродвигательный”, - сопроводил тихим гулом: работой электромотора и вентиляторов охлаждения.                Двое вахтенных, обслуживающих главный гребной - со всеми вспомогательными системами электродвигатель; увидев руководство, доложились:                - Техника в норме. Замечаний нет.               
Пожав руки, Варачкин и Смелов прошли в последний отсек; который также имеет особенности: помимо расположенных электродвигателей резервного хода, является “ЗКП” – запасным командным пунктом; из которого происходит управление при поломке “КП”. Ну а еще, сверху расположился  “Тубус” - входной люк которого используется при аварийном выходе на поверхность.
Короче, совершая обход Смелов видел: какое удовольствие получал коман-дир Варачкин... Старпом улыбался, удивлялся и восхищался: потирая с гор-бинкой свой нос; когда перед очередной закрытой дверью - будь то каюта или кубрик, комдив быстро называл: – Здесь слева... были черный стол и белый шкаф оборудования.               
И ведь точно, все сходилось. Будто служил только вчера...
Конечно, старпом многое знал о службе комдива на “Алросе“. Однако относил это - как и все молодые, к уважению опытному подводнику.                Но сейчас подтверждалось: перед ним профессионал высочайшего класса... И второе, менее приятное: следовательно ему – старпому, и до своего командира Рижского далеко – далеко. А до командира дивизиона… вообще, как до луны.                Однако старший помощник никогда не сдавался. Был по-прежнему горячим и всегда, с присущей ему старательностью, повышал уровень мастерства.               
Поэтому, когда подходили назад к “Центральному”, решился спросить:                - Так Вы товарищ капитан первого ранга, как ушли на берег, так больше и не выходили на “Алросе” в море?               
                - Да, Вы правы. То я занят организационными вопросами, то подлодка в походе или ремонте. Она же одна, на все Черное море, - сразу поморщился командир. И тут же спросил:               
                - Ну, ничего. Теперь пару месяцев в автономке – наверстаю, а? Как думаете, Дмитрий Владимирович?               
                - Конечно. У Вас хорошая память, - восхищенно заверил старпом.               
                – Вот и берите пример, - поучал командир, когда зашли на К.П.:               
                - Ничего не забыл, могу подменить многих. И так, чтобы каждый умел: вдруг, товарища придётся менять. А Вы не готовы?! – сказав, капитан первого ранга прищурился.               
                - Готовы мы, Анатолий Геннадьевич, - это в разговор вмешался подошедший сзади, зам по воспитательной, – Готовы, к труду и обороне!               
И тут же, как впрочем и всегда когда позволяет ситуация, Подлякаев принялся рассказывать анекдоты.
                22
 
        Первым вечером, четверых нас - “троицу” из Якутии и сухопутного по-вара Максима, посвятили в подводники: выпили забортной, слегка солоноватой воды, получив на память шуточное удостоверение.                Так что новый, Две тысячи четырнадцатый год встречали подводниками. Тем более смена первопоходцев, выпадала на это время: c двадцати до двадцати четырех ноль ноль.                А по окончанию, командир взял трубку громкой связи; и по отсекам полетело: - Поздравляю Вас товарищи с наступившим Новым годом!                От своего имени и от лица командования ВМФ. Здоровья и успехов во всем.                Желаю, - продолжал офицер. – Чтобы маяк на берегу оставался включённым у каждого моряка, у каждого подводника. Но что подразумевается под ним, решайте сами.                У кого-то это будет любимая девушка; у кого семья и детишки. А для всех нас еще Родина, которая всегда ждет. Помните, Вы граждане одной страны; поэтому, у всех по большему счету одна национальность: Россияне.                Россия каждого любит одинаково. Вот взамен, вы обязаны возвращаться живыми; а если доведутся испытания - то и с победами.               
  И старпом - поздравлявший следом, напомнил:                - Есть хорошая примета: “Как встретишь Новый год, так и проведешь”. По-этому – вот: вместе встречаем; значит весь год будем дружны - едины. Это здорово! Здоровья всем и Удачи. Кстати, у нас уже есть в коллективе матрос “Удачный”. А это значит: Удача с нами. C “Алросой” и Русскими.
 Я чуть покраснел – неожиданно было. Однако старший напарник, мичман Борис Ли пожал руку: Дескать, так держать парень!               
Ночью, при всплытии для заряда аккумуляторов, пошли телефонограммы с земли: от родных через штаб, и от командования.                Офицеры - как принято в такие дни, получили законные пятьдесят грамм красного вина. Мы же - матросы, по большой кружке сока на выбор и плитке шоколада. 
                - Нормально, - говорю я Юрке. - У нас целых две плитки.                Представляешь, когда вернемся: соберем целый ящик - если не съедим. И Валерку подключим: полтора ящика.
                - Только мы-то, съедим, - ответил он чересчур уверенно.                И посмеиваясь, объяснил: - Не станем экономить.                Но если ты не хочешь, я и твою уничтожу. Не пропадет, - на вахте доем. А как надумаешь, мою возьмешь... потом, -  снисходительно обнадеживал меценат.               
Теперь, Юра походил на настоящего морского волка: словно это был его двадцать пятый поход.                Вот что значит настойчивост в словах, - уяснил я и протянул эту мечту:               
                - Ладно, ешь. Только зубы береги и живот. Чтобы не болел. А то попа вырастит... От уколов.               
От услышанного Юра захихикал - он оценил шутку.               
Конечно, счастье не знает предела: нам хотелось шутить. Однако на вахте, юношеский запал поубавился: служба не терпит глупого смеха. А уже после, спали как убитые. 
     Затем Уважаемый читатель, полетели обычные, похожие друг на друга смены. Однообразные дни и недели.                Просто у землян - людей живущих на земле, время течет сутками. Наше же - подводников, измеряется вахтами. А вахта каждого - восемь часов в сутки: два раза, по четыре часа.                Следующие восемь часов, предназначаются для занятий и учений; а также обслуживания оборудования. И только последняя восьмерка -  отдых.                За это время успеваем поесть четыре раза и соблюсти личную гигиену.                Даже подшутить и морально расслабиться – и на это хватало времени.               
Конечно, бывают на борту неожиданные тревоги, для выполнения учебных задач. Сдача зачетов, экзаменов и нормативов – как без этого:  постоянно в тонусе.                В общем Юрка, тяжело но мужественно переносил изменившийся режим. Так как в нормальной жизни: обычно завтракали в семь утра, обедали в час и ужинали в шесть вечера. А тут, все поменялось – ужин рано утром.                Просто экипаж разделился на три равных команды. И каждая, видела только свою часть: на службе и отдыхе. 
               - Ничего, - успокоил всегда внимательный к матросам старпом:  – В первый раз, так со многими было. Твой организм Юра, скоро начнет под-страиваться и подключит защитные функции. И если потребуется, задействует скрытые  резервы. Не пропусти только и не проспи это время, - шутил он.               
                – Помню-помню, товарищ старший помощник. Нам в учебке рассказывали.                Но я то думал: это просто слова, -  отвечая, удивлялся Юра.                Глаза тяжелые, а все равно улыбается. Лучше сказать, когда он не улыбается, чем когда хмур. Валерка - серьезный парень, наполовину точно. А Юра Гаран живет с лучезарной улыбкой... как у Гагарина.      
           “Еще привыкаем, что каюты на подлодке не закрываются никогда. Поскольку на это, как и на все остальное тоже имеем причину:                случись “Аварийная Тревога” - и в панике, неопытный матрос может не со-владать даже с простым запором - не выйдет самостоятельно. Ведь в такие моменты, никто не будет спасать недотепу. Весь экипаж станет спасать глав-ное: подлодку.                Именно поэтому, любые двери, периодически открывает вахтенный: разбу-дит очередную смену, вызовет кого-то на боевой пост; а то и проверит порядок в кубриках.”  - Так записал в новом электронном сообщении для Марины.               
“И хотя шуметь ему категорически запрещено, чтобы не будить остальных; я все равно просыпаюсь  – слух то хороший.                Плюс аппетит: кок Максим Михалыч готовит отлично. Все заграничные блюда: понравились Штрунгли и Биточки, также Форшмак.                А еще здесь всегда Порядок и Тишина”, –  продолжаю сообщение.               
Мы то, первый раз в походе; и думаем: так и должно быть. Но команда удивлялась: где привычные макароны по-флотски?                Где гречка с консервами? И где, традиционный борщ?       
Макс отшучивался:                - Мол, будет, все будет. Недаром же я в ресторане и кафе сначала работал. Сперва, вот решил заморскими блюдами... Позже, перейдем на привычное меню.             
    “Когда всплываем  ночью для связи и подзарядки аккумуляторных бата-рей, работа дизелей с их доброй сотней децибел – даже в наушниках напрягает. Но как вновь погрузились, тихая работа электромотора успокаивает”, – я закончил письмо.               
                - Ну что же, проведем еще одну проверку!  - скомандовал коман-дир.               
                – Старпом, слушай внимательно: режимы “Всплытия” и “Погружения”. Разные глубины, вплоть до максимально возможной.                Режим “Полного хода под водой”. Считайте, что я экзаменатор.
И обращаясь к штурману: – Отработаем до автоматизма, максимально эф-фективный и быстрый уход от возможного преследования надводников. Набьем шаблоны на разные сценарии. Поехали, у нас всего две недели. Пе-ред выходом на гос. учения, коллектив должен сработаться. Да так, чтобы каждый спиной видел, действия товарища по отсеку.
В общем, в последующие дни экипаж отработал и дополнительную учебную часть. Анатолий Геннадьевич остался довольным:                - Молодцы. Рижский то ваш, не зря получает зарплату – научил. И новички подтягиваются - так держать.               
И мы держались.                К примеру: в моем Четвертом, во время работы  дизелей, температура под-нимается выше пятидесяти  градусов. Стоит жара. Но когда включаем вентиляцию при всплытии - опускается до нескольких градусов; все, в соответствии с наружной температурой.                Одним словом, закаливаемся не только морально, но и физически.               
                - Контраст, это конечно хорошо, – сказал в один такой вечер Ва-лерка, - только главное, не заболеть. Буду одеваться и брать бушлат на смену - когда вентилируем. А то так дует в открытые люки, что все хозяйство мерзнет.
Услышав, командир БЧ-5 тоже шутил:                - Это хорошо матрос, что ты “хозяйственный”. Еще бы понимал, когда тех-ника подведет? И где нам  соломки подстелить, на такой случай?
                - Пока не знаю, но какие наши годы товарищ капитан третьего ранга, – весело отвечал Валера: - Научусь!               
                – Правильно! А пока одевайся по обстановке и развивай интуи-цию, - поддерживал Иван Андреевич.   
     Однако при последующем всплытии, Анатолий Геннадьевич получил те-лефонограмму. Наблюдая за быстроменяющейся мимикой – его желваки не просто играли в футбол, стояло дерби; старпом не удержался на счете один - один, поинтересовался:               
                - Разрешите спросить, товарищ капитан первого ранга? Вижу, что-то начинается? Да??               
                - Да, похоже Дмитрий Владимирович. Команде полная боевая готовность, к восьми ноль ноль.               
                - А как дома? Как в Крыму? – спрашивал о новостях помощник.               
                - У нас хорошо. На Украине неважно: США открыто давят на Януковича, чтобы сдавал власть. Но это их дело...; а мы люди военные и защищаем своих граждан.                Поэтому, все будет по плану: в феврале флотские учения.                Тем более, согласно этому донесению: как мы и предполагали – сюда дви-жутся гости; изучать  возможности и ища наши недостатки.                Вот и посмотрим: как зайдут в регион?                Короче, заранее приготовимся к слежке за собой: встанем в укромном месте, подождем. И погода ветреная “Алросе” в помощь...               
       А на флагманском корабле Черноморского ВМФ, ракетном крейсере “Москва” - вышедшего в сопровождении эскадры боевых кораблей из Сева-стополя в зону предстоящих учений; адмирал Александр Ветко проводил совещание:               
                - Товарищи офицеры, к делу.                Как все вы знаете, в районе острова Крит расположена морская ремонтная база США – “Сауда”. И именно туда теперь спешит авианосец  “Джордж Буш”, с кораблями сопровождения. А это пятнадцать единиц - силы серьез-ные. Тем более, сам адмирал Крэк руководит...                Помните, как с подобного авианосца бомбили Ирак и Югославию?
Присутствующие неприятно сморщились. Конец 90-х и начало двухтысяч-ных, было временем выживания. Однако русский флот выжил и снова обростает мускулами!               
                - Уже в начале февраля, - продолжал адмирал, кивая своему заму, - они, пройдя Гибралтар, подойдут к Греции. Кстати, на этой базе есть полигон для подлодок. А рядом, на острове “Акротири” - аэродром.
                - Разрешите, товарищ адмирал, - понимая шефа с полувзгляда, просил слово заместитель: - По данным разведки, - докладывал капитан первого ранга, - именно на этом авианосце проводили испытания беспилотников.                Научились взлетать и садиться на палубу... не только с земли. Так что, будьте готовы к возможному появлению у нас различных разведывательных дронов и даже ударных.                И еще я считаю, что в скором будущем, американцы будут на транспортники нападать. Представляете, если однажды и без опознавательных знаков, подобные ударят по нефтяным танкерам или инфраструктуре... трубопроводам газа? Тогда: от экологической катастрофы в любом регионе мира, до искусственного влияния на сырьевые цены обеспечено. Поскольку у запада, любая выгода в счет.
                - Да. Все слышали?! Делайте выводы, мотайте на ус…, – приказал адмирал. А зам продолжил:                - Могут и подводные – надводные беспилотники делать... А пока, особого внимания заслуживает корабль сопровождения “Трекстон”, - здесь он щелк-нул языком:               
                - Этот эсминец имеет усовершенствованную систему оповещения и противовоздушную оборону, включая крылатые ракеты Томагавк.                Хотя сегодня, ближе всех к нам штабной разведчик “Маунт Уитни” и фрегат “Тэйлор”.                Стихия первого: Командование, Контроль, Коммуникации, Компьютеры и Информация. Поэтому, умеет передавать большие объемы защищенных данных, через различные каналы связи.                И это только то, что известно… возможны сюрпризы.                     
                –  Если пройдут Босфор, окажутся в Черном море. Послушаем, конечно, что придумают. Какую причину? – вновь вступил адмирал:                - А сами проведем скрытное наблюдение подводным флотом. И если, что-нибудь противозаконное сделают?! В общем, нарушителей не выпустим. Черное море – капкан, - адмирал посмотрел на правую стену большой кают-компании “Москвы”. Поправляя галстук  встал...               
                - Товарищ  адмирал, - сразу поинтересовался эксперт по во-оружению, капитан второго ранга Румбов:               
                - Разрешите вопрос? На что они рассчитывают?               
                - Всего можно ожидать. Вот, к примеру: с берега подтверждают, все идет к госперевороту на Украине. И тогда, реальная угроза возникнет не в Киеве, а здесь: в Крыму. Так как Республику пробуют передать под контроль Англии и США,… за деньги конечно. А поскольку население всегда было нашим; незаконная передача Украинской ССР в прошлом веке не одобрялась...                Поэтому, жители Крыма против натовцев на своей земле. Просто помнят граждане, как те воевали за Гитлера…                Это значит, их готовятся подавить “правым сектором”. А это уже не какие-то безголовые мальчишки - хохлы. Но и в том числе настоящие вооруженные боевики, которых специально натаскивают.                Подчеркиваю: если потребуется – мы защитим население Крыма и всех, кого будут уничтожать нацисты и “бандеровцы”. Потому что они в первую очередь люди, а уже потом остальное.                Каждый человек имеет одинаковое право на жизнь!  - повысив голос на по-следней фразе, адмирал ударил кулаком по столу и прошелся до стены с портретами.
 Так, приложив в знак уважения руку к груди, адмирал посмотрел на портреты руководителей страны и висевшую в продолжении - икону Николая Чудотворца.
                - По информации аналитического центра, - продолжая, адмирал мысленно поклонился:  - К концу года полуостров станет  центральной базой “НАТО” в регионе. Или, как хвастаются американцы: “Непотопляемым авианосцем у русского забора”.               
                – Чувствуете разницу?! – Он обвел взглядом подопечных, остановив теперь взгляд на начальнике контр – разведки.               
                - Для нас главное – здесь живут люди, которых могут уничто-жить из-за культуры, истории и языка. А для них - американцев, здесь только непотопляемый авианосец...
                - Верно, а еще известно, - вставая, вступал в разговор начальник контр - разведки Иван Сергеенко, - что уже год, как по всему Крыму идут ремонтные работы. Выбраны объекты для размещения военнослужащих, штабов, складов и инфраструктуры “НАТО”.                Сами знаете, что удобства у них на первом месте. Поэтому готовятся основательно, и часто бравируя и не скрывая намерений.               
- Запугать население, якобы непредотвратимым вторжением.                Также было в Ираке, где местное население долго деморализовывали...
Адмирал покачал головой и вернулся за стол:  - Здесь не Ирак. Здесь Русь крестили… Мы другие.               
И улыбнувшись, вспомнил: - Гитлер также, запугать хотел. И все знают, что из этого вышло. Вернее, не вышло…                Я даже анекдот могу рассказать, на эту тему. Ну, чтобы разрядить атмосферу.                Так вот, стоит из рюкзака  американского солдата вытащить туалетную бумагу, как он становиться небоеспособным. Это об удобствах, наш великий Михаил Задорнов рассказал. Всем советую слушать. 
   Сделав паузу - на юмор, адмирал подытожил:               
              - Они знают, что в Черном море у нас только одна лодка. И физически не успеет: и в Средиземном наблюдать скрытно, и здесь.                Только она не пойдет в Средиземное; там уже ведут балтийские…                Короче, за работу, товарищи офицеры!
   
                23
 
             И приблизительно в это время, состоялся другой - не менее важный в информационном плане разговор. По спутниковой связи с авианосца “Джордж Буш”: адмирала ВМФ США Майкла Крэк и сенатора в Вашинг-тоне: Джона Маккийна, уже вернувшегося с Украины.
                - Хэллоу, адмирал Крэк. Это Джон Маккийн...                Господин адмирал, начинается завершающий этап операции по захвату Кры…ма, - тут он внезапно икнул.               
                - Напоминаю Вашу: подрыв имиджа русских военных, – спра-вившийся с икотой сенатор посмотрел на стену, вернее на висевшие фото-графии.                Эти небольшие снимки над столом, были похожими как две капли воды. С той только разницей, что на первой запечатлён дед Джона – адмирал; а на соседней: тоже в адмиральской форме – только отец.                Поэтому и пользовался беспрекословно сенатор Маккийн военно-морскими силами Америки, как своими руками. Что и говорить, а родственные связи в штатах по-прежнему, решают все.               
                - А для этого, - продолжал Джон, -  необходимо выманить русскую подлодку... Наши маленькие “украинские друзья” из добровольческих батальонов, доложили: единственно-боеготовая черноморская подлодка вышла из Севастополя.                Представляете? Ее даже не прячут на стоянке - русский добрый характер.                Вот поэтому, открыто заходите в Черное море. Затем, найдете способ, чтобы они самостоятельно изъявили желание следить за нашими кораблями. Думаю: одного или лучше двух будет достаточно на приманку.
Плюхнувшийся в высокое кожаное кресло, отбросив фуражку на стол; про-крутившись на все триста шестьдесят градусов адмирал Крэк радостно за-кричал:               
                - Рад Вас  услышать; тем более что здесь находится полковник Трикст – как куратор от национального правительства. Он тоже передает привет...               
    Этого загоревшего под турецким солнцем полковника, только вчера доставили вертолетом; а сегодня он вел себя как большой морской офицер - делал замечания команде. И теперь надменный гость раскуривал очередную сигару.               
                - Поэтому, мы все проговорили, господин сенатор, - прояснил адмирал.               
                - Корабль “Маунт Уитни” и фрегат “Тэйлор” идут в Черное море.                Как Вы знаете: с седьмого по двадцать третье февраля, русские проводят Олимпийские игры. Вот мы и придумали прикрыться, сообщив, что посылаем их для возможной эвакуации  спортсменов. Ну, если возникнет террористическая угроза?!                Я подозреваю, что как только “Дядя Сэм“ узнал, что такая готовится в Сочи;  сразу просчитал модель захвата Крыма. Просто используя такой факт, можно и флот подвести и шантажировать бойкотом игр.  – Высказав догадку, адмирал в обратку -  также надулся и посмотрел в сторону сидящего полковника.
 Маккийн похвалил: - Молодцы ребята!!                Только не я, не ваш гость - этого не говорили...                Ведь поэтому и не стали препятствовать проведению Игр в России: срывать фальсифицированными скандалами - будто настоящими громкими разобла-чениями. Перенесем заготовленное на будущее.                Хотя уверяю, в этом направлении тоже далеко зашли...                Как говорят шулера: поддержим пятый туз.                Давайте лучше прогоним, что дальше?! 
 Адмирал вскочил:  - Я думаю, господин сенатор, они клюнут. Но, есть одно но.                Международные нормы морского права, разрешают находиться в Черном море двадцать один день..., - назвав, Крэк немного скривился: словно откусил вместо апельсина лимон. И точно так – неожиданно и быстро, следом передернулось тело. Когда успокоилось, присело и возвратило трубку до уха.               
           - Вот только нам американцам, международные нормы не закон..., -   он опять замолчал отодвигая радиотелефон, по секретному каналу которого и беседовал с вашингтонским ястребом.                Крэк потомственный военный; и конечно не привык, что собеседник может вот так нагло - прервав, громко смеяться. Хрюкая вдобавок и пуская пузыри.               
   Для него с рождения дисциплина на первом месте. А тут на себе ощущал противоречия: вроде заманчиво, когда можно плевать на законы и правила приличия других; но все же как плохо, когда в ответ не соблюдают эти обычные вещи с тобой.
Насмеявшийся сенатор все же открыл - над чем так не красиво хихикал:                – Мы не нарушим закон... Потому что  у нас свой закон!                – Или, -  сделал паузу – снова высморкался и закончил: - Как говорит старо-саксонская поговорка: “Когда джентльмен не выполнят условия Игры, он меняет сами условия!”  Ха – ха.
  Плохо скрывая негодование, адмирал бросил: - Лишь бы  погода была не против…               
Майкл Крэк всегда опасался русских; поскольку знал не теоретически, как стратеги из Вашингтона: по развед. донесениям. А лично встречался в море.                Отсюда и голос дрогнул...                И все-таки старый вояка заставил себя отогнать появившееся предчувствие. В общем, продолжал хмурым:                - Именно поэтому, операция по Крым... у.  Должна произойти после того, как мои корабли выйдут.               
                - Мы не передумаем. Он цель!                Киев – для прессы, для отвода внимания международников.                Поэтому, авианосец  поставьте в греческом порту, для демонстрации силы в регионе.               
Адмирал кашлянул. Сенатор отреагировал:                - Ну хорошо, сделаете и пусть корабли выходят. Они будут вне подозрений, - сообщив желаемое адмиралу, сенатор  закрыл глаза. Представилось: что по завершении, награждают медалью конгресса.                Так он утрет нос этому выскочке: президенту – демократу от черных. А еще лучше: станут называть Маккийн Украинский или Крымский.                Попросту Александра Македонского уважал с детства. И конечно он “кинет” этих: возомнившего о себе куратора Трикста и простачка адмирала, дабы победу вписали  исключительно на его счет. Как говориться – победителей никогда не осудят.                Поскольку следующим шагом, Маккийн планировал вступить новым хозяи-ном Белого дома; потому как набранных политических очков за отобранный полуостров, хватит с лихвой. А там, первоочередной доступ к бюджету – главная цель президентов Америки.                И таким довольным собой - опять хрюкнув, сенатор продолжал разговор:               
            - Я не имею право передумать... Даже наследник засветился на Укра-ине.                Поэтому, важно, чтобы на борту двух кораблей - не задумываясь выполняли любой приказ. А еще лучше – сразу расчехлите оружие.                Так русская лодка стопроцентно захочет контролировать – пойдет рядом.                И когда понадобиться: в нейтральных водах накроем.                Таким образом, мы используем против русских то, на что не хватило ума клоуну Гитлеру: подставим украинцев под удар.                Это ведь так здорово, когда славяне уничтожают друг с другом!                И это…, если все сложится, Вам увеличат финансирование.                Гуд Бай, до связи, - удостоверившись что все идет по плану, сенатор отклю-чился.                Но…
Но ведь был на американском авианосце и трезвый расчет: старший помощ-ник. Именно он принес бумаги на подпись – естественно подслушав разговор у двери; теперь же, стоял напротив красным; и все-же решился переспросить:
                - Господин Крэк. Как это, накроем? –  он даже забыл закрыть рот.               
                – А так. Как как?!                Что думаете, не бывало несчастных случаев в море?                Коэффициент возврата подводников, не всегда Единица. Поэтому поверят...  А мир должен увидеть в них агрессоров. О, кстати хорошая идея. Надо проплатить в СМИ. – Он кивнул Триксту.               
                – Да, неплохо, - полковник блеснул вставными зубами из фосфора, помечая в блокноте:                - Когда повторяешь чаще, верят без доказательств: Россия – агрессор.                Мы продолжим использовать наработки Гебельса... по управлению европейской, да и российской толпой.                Именно поэтому тратим деньги на Украину: воспитывая националистические батальоны... переписав культуру, историю. И скоро втянем в конфликт; как когда-то в Чечне Россию.
- Во как?! – удивился Крэк, подсознательно помышляя сбежать. В общем,  закатив глаза крутанулся.                Ощутил: как в детстве. Когда будучи мальчиком - приходя к отцу - капитану на боевой корабль, сразу садился на командирское место, где зажмурившись начинал кружиться. А когда открывая глаза вставал - так качало, словно был шторм.                Вот младшенькому сыну и приходилось бороться с искусственной стихией - демонстрируя присутствующим офицерам силу и несгибаемый, передавае-мый по наследству морской характер.
                - Сэр, ну ведь русские перехватят корабли: проверят. А при необходимости заблокируют! – голос Смита возвращал из воспоминаний.               
                – Я знаю, - выставив ноги - поймав равновесие, соглашался недо-вольный американец. – Только и мы не дураки: не спорим с начальством,  - он указал на трубку радиотелефона.               
                - И украинцы братья Русским: не станут воевать. Поскольку воюют в основном простые люди, а не купленные нами чиновники; у которых все дети за рубежом. - Помощник не боялся открыть правду.                И только потому, что вместе  много лет; Крэк выслушивал сомнения.
Да, старпом Грегори Смит пытался уберечь опрометчивого руководителя. Просто его дедушка - воевавший во Второй мировой войне плечом к плечу с русскими; ходил офицером по северному пути: до Мурманска и Архангельска.                Поэтому знал достоверно - из первых уст, что русские  представляют собой доброжелательных и порядочных людей: и помогут и спасут, подставляясь при необходимости под удар. Но все это до тех пор, пока не обманут или не загонят в угол. Поскольку тогда, только спасайся бегством. Чего кстати, в той войне и не успел сделать Гитлер. Струсив в своей крысиной норе настолько, что отправился прямиком в ад.
                - Только почему ты думаешь за них, Грегори? – недовольный полковник выстрелил  дымом сигары.                А это значит, не понравилась правда.               
Однако Смит оказался мудрее – пожал плечами и не стал отчитываться перед  очередным “Вашингтонским агентом”; подтверждая, что настоящие моряки уважают людей дела, а не каких-то засекреченных личностей.               
              -  Да, мы купили верхушку – зато она делает необходимое.                Кстати, и то что тысячелетие  связывает, также необходимо оборвать.                Я о церкви...  И еще надо больше заставить верить, что все проблемы на Украине из-за русских.                Глядишь, лет через 8 и повоюем по крупному: украинским мясом против российских снарядов,  – рассказывая планы, полковник  расставлял все по местам.                Ведь именно он готовил западню в Турции и теперь – здесь, находился затем, чтобы приглядывать за адмиралом –  “Черным конем”. Наставал его черед хода.               
Действительно, Трикст придумал клички всем действующим лицам; себе выбрал “Ферзя”, который совместно с “Королем” должен будет продавать крымскую землю.                Ну, просто местное население - убегая от подготовленных  для “убеждения” националистов побросает дома. Также кстати было на побережье Югосла-вии…
                - Я думаю, никто не поверит: что русская лодка тонет - как Вы намекаете, из–за плохого содержания, - отвечающий  “смотрящему” помощник  не побоялся признаться, что подслушал.               
                - Ты забываешься: “Прав только тот, кто заплатил! – Трикст гнул свое.
                - Иди-ка Грегори… принеси нам чаю,  - икнувший адмирал из-бавлялся от вольнодумца. Но еще он понял: что потерял настроение.                Оно медленно начало исчезать после беседы с Трикстом; и вот теперь, окончательно растворилось. Взамен появилась икота плюс ноющая боль в сердце. И…                Снова взяв себя по-военному – в руки; отмахнувшись от всех икот, адмирал предложил:  - Чтобы не было интереса к кораблям со спецназом; предлагаю сообщить об учениях “НАТО”. Скажем, в марте.                Так Россия решит, что эта пара действительно для безопасности сограждан на Олимпиаде. А раз потом придут другие корабли в регион; станут гото-виться к встрече.
               - Умно, господин адмирал, - похвалил полковник и высказался, что обязательно сообщит наверх, об огромных заслугах. Дескать, награда найдет адмирала.               
                - Ну так, Фирм - а, - с дежурной улыбкой запел Крек, делая ударение на последнюю гласную.
Полковник заморгал.                Просто только он здесь располагал информацией, по этой: продуманной до мелочей Игре; логично не рассказывая всей правды вояки.               
    Так приказали: Крэк делает свое; а на самом деле: будет как нам надо.                Зачем посвящать? Пускай ночами спит, сердечный…                И как только пройдем невозврат, уже даже он - засекреченный полковник операций (это конечно легенда, он давно генерал), не сможет ничего изме-нить. Все перемелют жернова истории. Или, как любят повторять слова Гитлера в Вашингтоне:  “Жребий брошен”.    
     Да, надеется генерал Трикст, что это будет последняя операция. А дальше: перееду на остров, где забудусь в хмельном кругу.                Во всяком случае, так представлялось…                Ведь то, что могут пострадать невинные? – Ему Уважаемый читатель, было совершенно неважно. Одним словом: империализм –  по-прежнему стремится урвать. И паразитизм для него – давно привычное состояние.
Утро второго февраля, Смелов встречал на вахте.                Сменивший затем командир внимательно слушал доклад помощника:                - На борту подводной лодки, за время несения службы – ночью, происше-ствий не произошло. Экипаж и лодка в строю.               
Однако перед тем как уйти, старпом решил поинтересоваться:                - Товарищ командир, одного не пойму?                Босфор американские корабли прошли демонстративно. А теперь согласно разведки, направляются в нашу сторону.                Но ведь должны понимать: что дистанционно контролируем.                Отчего не прячутся?
                - Узнаем скоро.                Все равно, готовимся  к любому повороту, – здесь Анатолий Геннадьевич поморщился. Возможно, показалось... Или нет!                Он точно и по-настоящему ощутил.                Потому что какое-то шестое чувство, было при нем всегда; и часто помогало.                Кто-то назовет это Предчувствием или Божественной интуицией, а он пони-мал:  Мне подсказывает наша земля, Родина Россия, Родной Крым, Севастополь и благодатное Черное море.                Так и узнал Анатолий Варачкин: вот-вот начнется то, для чего я здесь.                Для чего собственно заменил командира подлодки Станислава Рижского, в этом, вроде и рядовом на первый взгляд походе.               
Напоминаю: уже тогда Анатолий рассчитывал, что переиграет тех, кто судя по его догадкам, старался не допустить выход подводной лодки.                Поскольку  попадание “алросовцев” Рижского и кока Кости в больницу не случайно. Отсюда и объявил перед самым выходом, кто будет командиром: дабы стало неожиданностью, ведь там - на Украине, всегда были “наушни-ки”.
     Но к сожалению, не могли знать на российской подводной лодке: ни предполагавший все Варачкин, не молодой и горячий Дмитрий Смелов; отчего не скрываются американские корабли, так спешащие в Черное море.                Просто уже несколько лет, по разным направлениям шла подготовка: на во-енной базе США “Инджирлик“  в “Турецкой республике“. Ведь местные власти не допускались на эту часть...                Причина: им придётся стать разменной монетой; помимо необходимого столкновения русских с украинцами на земле; одновременно, фронтом на море, США готовили столкновение и с турецким флотом.                Вот как хотели повторения девятьсот пятого года. Когда перехваленный за-падный мир увидел неспособность россиян решать силовые вопросы.                А если и этот вариант не удастся – с современными русскими; власти Турции не вступят в вооруженный конфликт; подготовили запасной план: свергнуть турецкими  военными, конечно - с помощью демократической Америки, своего президента.                Для этого, на протяжении многих лет вербовались военные на различных уровнях власти. С самых верхов – генералов, до выпускников военных учи-лищ. С этим тоже просто: они займут должности, когда заменят действующего президента и его силовой блок. Поскольку новый - заранее назначенный президент в результате цветной революции; непременно провозгласит курс на противостояние с Россией. Собственно для этого и приведут к власти Куклу западные “демократы“.                Даже причину – по их меркам(!) правдоподомную выдумали:                Якобы живущему в США религиозному деятелю Гюлену, захотелось изме-нить Турецкое общество путем замены президента.
  Естественно, российские подводники этого знать не могли. Но по наитию, командир Варачкин ощущал опасность, поджидающую впереди. И даже до-гадывался профессионал, что она уже гарантирована.                Так, он конечно располагал подробной тактической информацией. Также штаб предупредил и том, что с шестнадцатого января начались ожесточен-ные схватки боевиков с украинской милицией. А после, и о свершившимся факте самозахвата городов “бандеровцами”.                Ощущение приближающей трагедии, буквально висело в воздухе Украины.      
    Не знал только капитан первого ранга, так как был далеко от дома - Сева-стополя; одного важного следствия. Которое, как известно происходит от своей причины.                           Короче, видя по новостям украинского телевидения как горят автомобильные покрышки на баррикадах Киева; как убивают там тех кто пришел не стрелять, а поговорить и усмирить, напичканную психотропными  веществами молодую “банберовщину”; многонациональные жители автономной Республики Крым стали резонно спрашивать друг у друга: А нам это надо?!                И еще: Зачем нам факельные шествия?!                Зачем коктейли Молотова?!                Зачем ломать памятники героев – освободителей, нашей крымской  земли?!                Плюс: Почему запрещают родные языки, и в первую очередь русскую куль-туру?                Почему вообще запад делит нас: на своих и чужих?!               
    Вопросов было много, но отвечать из Киева не спешили. Как и разговаривать с ними, и находить общий язык.                Готовилось силовое решение Крымского вопроса. Поэтому, граждане рес-публики ожидали чего угодно и морально готовились ко всему, даже к самому худшему в своей жизни.               
  А еще не могли знать жители Севастополя и Крыма того, что и среди них активно действовали провокаторы. Завербованные американскими спец-службами несколько десятков украинцев и крымских татар, стали обманом и запугиванием разыгрывать националистическую идею:               
                - Как неожиданно плохо стало жить в соседстве с русскими; и как хорошо попроситься в “НАТО”.               
В доказательство, приводились примеры убийств населения на Майдане.                Только в силу вековых добрососедских отношений, между русскими крымчанами, крымскими украинцами, крымскими татарами и многими дру-гими народами свободной земли - у американских спецслужб мало чего по-лучилось.                И тогда, подобные террористы - стремясь отработать валюту, настойчивее предсказывать убийства сограждан...                В общем: самостоятельно и по зову сердца, крымчане осуждали майданов-скую политику.                Конечно, жители Крыма еще не знали, что убийства в Киеве совершают не законные власти Украины - выступающие теперь за мирные переговоры и начало реформ. А как позже выяснится, и подтвердят также иностранные журналисты – наоборот. Горькая правда окажется по-нацистски - бесчело-вечна: нанятые хунтой грузинские снайперы, в назначенный час станут стре-лять из гостиницы “Украина” и из здания консерватории, расположенного напротив. По сути, это станет спусковым крючком, что пустит кровь и сделает агрессию киевской толпы необратимой.               
В толпе митингующих будут расставлены так называемые “свои люди”, от-личающиеся даже внешне: по ярко красным курткам, через каждые пятьдесят – сто метров. Подобные персонажи по приказу из телефона, погонят доверчивых сограждан в бой, со своей же и самими выбранной властью.                Однако в самый  боевой момент, провокаторы чудесным образом окажутся позади толпы. Чувствуя себя в безопасности - сберегая шкуры и периодически пересчитывая в голове заработок. Просто что-что, а опыт управления цветными революциями на чуждой земле в Америке громадный и давно поставлен на поток!          
               
                24

        А пока П.Л.“Алроса” встретилась с черноморской плавбазой; где со-гласно плану командования: “Для обеспечения продолжения автономного плавания”; пополнили запасы пресной воды, продуктов, топлива и произвели полный цикл заряда аккумуляторных батарей.                Затем экипаж вновь занялся делом: нарабатывать опыт по скрытному поиску проходов кораблей и субмарин “НАТО”.                В общем, пятого числа Смелов принял шифрограмму:                                Первое. Информация о межфлотских учений - в секретном пакете у командира.                Второе. Корабль  “Маунт Уитни” и эсминец “Тэйлор” движутся в сторону наших территориальных вод. Заявленная цель: Для спасения американских спортсменов, при возникновении теракта на Олимпиаде.                Однако(!) по предварительным данным, на их бортах скрываются шестьсот морских котиков.                Третье. Информация пресс - службы “НАТО”: на март запланированы учения в районе нейтральных и территориальных вод Румынии; а также юго-восточнее Констанца.               
             - И далее, - озвучивая все это, старпом перепрыгнул глазами: Погода будет улучшаться, ветер – Ост, 2 - 3 бала.               
Превосходно ориентируясь на местности – в Черноморском регионе, стар-ший помощник задумался:  - Так ведь это будет… примерно в двух сотнях миль от Крымского полуострова и еще ближе от позиций нашего флота!
              - Так!! – его глаза вернулись назад, голос стал тверже:                - В манёврах будут участвовать корабли из трёх стран: фрегат болгарских ВМС “Дрызки”, три румынских корабля и американский ракетный эсминец “Тракстон”. Кроме того, задействованы несколько истребителей с аэродро-мов в Польше. Точную дату сообщат позже...               
Разбудили командира.                Ознакомившись с донесением, с содержимым пакета из сейфа и сводкой по-годы в регионе, Варачкин призадумался.               
            - Что? – проговаривая вслух, Анатолий Геннадьевич старался пере-нять и логику:  - Действительно, из-за олимпиады?!                Тогда для кого спецназ? В помощь “бандеровцам” для захвата Киева или еще больше: и Крыма?                Ну, тогда им лучше разделиться!                А нам двигаться параллельным курсом, в зоне не досягаемости электроники. Задействуем береговые станции слежения; и в момент входа в Крымские воды - всплывем перед самым носом. Удивим – авось поймут: не стоит так поступать!
                - Ладно, время покажет. “Учебная тревога!”,  – объявил командир, с которого давно прошел сон.               
                - Сообщите, - он обратился по внутренней связи к радисту, - надводной группировке, на крейсер “Москва”.  - Мы готовы. Следуем плану учений.               
                - Вот так, Дмитрий Владимирович, - похлопав по его плечу, произнес командир: - Не получилось поспать. Начинается!                А хорошо, что погода позволяет находиться на поверхности – завершим заряд.                Ведь согласно плану учений, нас корабли будут искать. Но мы(!), не заходя в квадрат, проследим за  американцами; которые, вскоре будут в зоне досягаемости, - командир потряс в воздухе конвертом.               
                - Второй секрет: и надводный флот на самом деле, будет искать не только нашу лодку, а также вероятные подлодки условного противника. Так как американский Шестой флот, что идет из Средиземного моря; не ходит один.                Поэтому все так, как мы предполагали. Они попробуют – так сказать под шумок, проскочить. Во всяком случае, до сих пор эти подлодки не фиксировались. Вероятно, движутся скрытно.    
    Дмитрий Смелов имел чин капитана третьего ранга - поэтому уловил быстро. Но вот чего не понял, про то спросил:                - В помощь оппозиции, шестьсот бойцов – это разве законно?                И если все начнется..., то с этих -  пока скрывающихся натовских лодок, ди-версанты могут в Крыму высадиться - ударить по стратегическим объектам!                Корабли то не пошлют, прямо к базам в Севастополе. Их видно. А водолазов с подлодок могут.                Помните?! – спросил командира, - как в сорок первом, фашисты так же: сна-чала диверсантов забрасывали в наш тыл!
Анатолий Геннадьевич похвалил помощника за знание истории. А поговорив еще, приятно удивился: старпом  может рассказать про любую подлодку времен Великой Отечественной. Также знал Дмитрий Владимирович подробно и весь надводный военный флот. Наш, и вражеский...                Таковым оказалось хобби.                То, что в детстве срисовывал с отечественных фильмов карандашами; плавно переросло в нем в профессиональные знания.                Причем, с каждым годом Дмитрий Владимирович узнавал все больше и больше историй: о морских баталиях, схватках и биографиях капитанов.  Ну а тактика - технические характеристики судов и неизвестные большинству факты про героические русские экипажи, умел часами рассказывать.         
                - Ничего не могу поделать,  - объяснял старпом, - нравиться  история и все.                Вы знаете, сколько ошибок было в начале войны? И сколько на самом деле героев в нашей стране?! - поинтересовался Смелов.                И сам прояснил: - Я считаю, нам надо лучше учиться - чтобы не делать по-добных ошибок в будущем. Чтобы наши не гибли зря. Вообще, никогда не гибли!               
              - Да, Вы правы Дмитрий Владимирович, - согласился командир.               
  Он уже окончательно решил, что этого высокого и временами немного грустноватого парня, надо выдвигать на командира подлодкой. Конечно, он еще посмотрит и разберет действия в предстоящих  учениях. Только внутренне понимал комдив: это простая формальность.                Поэтому, как только будет возможность о которой давно мечтает: появится у нас вторая дизельная подлодка на Черном море; так вот, один из двух сменных командиров на нее, у него слава Богу есть: это Дмитрий Владимирович Смелов.
          - Полностью согласен: наши береговые средства давно усилили кон-троль. И хотя в бухтах есть противолодочные и противоторпедные сети; а все равно перестрахуемся, – успокоил Анатолий Геннадьевич.                И тут же спросил: - Вы же знаете: как в 1955 году, прямо у пирса взорвался “Новороссийск“?                Этот линкор был получен от Италии, по акту фашисткой капитуляции.         Однако есть подтвержденные данные, что обещали итальянские адмиралы: Не бывать этому!!                Знаю также, что после трагедии - унесшей жизни более шестисот братьев; награждали высшими наградами водолазов Италии. И это в мирное время?!                Поэтому, будем готовы! Любые диверсии от “НАТО” возможны, - подчерк-нул командир Варачкин.
Так, спустя сутки принял новую шифрограмму.                Читая, командир понимающе кивал:                - Срочный приказ: перейти во второй зарезервированный квадрат, “36 – 44”; где и проведем совместные учения.                Флотские учения продлены: с восьмого по двадцатое февраля.               
Анатолий Геннадьевич смекнул: квадрат этот, на пути американцев; и если решатся на помощь “бандеровцам”. Значит действительно: учениями мы препятствуем или отсрочиваем - будем говорить прямо: возможный подход противника к Крыму.                Конечно, море не прямая дорога: нельзя перекрыть. Но из-за тактических учений со стрельбами, им придётся делать большой крюк. А потом снова ложиться на этот - первоначальный курс.                Тут уже не получиться  скрыть основную цель: по курсу вычислим.                Если пойдут в сторону Украины – одно дело. И совершенно другое, - если в нашу. Ну а начнут юлить..., пытаясь запутать - вообще потеряют время.               
Согласившись с принявшим такое решение адмиралом: перенести именно в этот квадрат учения; капитан первого ранга Варачкин передал на крейсер:               
            - Вас понял, товарищ адмирал. Учения с восьмого по двадцатое фев-раля.               
Затем, обратился по связи:  - Штурман. Идем в квадрат “36 – 44”. Средний ход, вперёд.   
 И повесив микрофон, продолжил: – Боцман. Погружение на перископную глубину. Пойдем под дизелями и “РДП”.                Это сохранит полный заряд батарей, и при срочной необходимости, сможем погрузиться на полный цикл работы аккумуляторов.
Старпом предложил: – Товарищ капитан первого ранга, предлагаю пойти на максимальной скорости – придем раньше кораблей. Они только зайдут..., а мы уже на месте, на дне. Сможем следить с любой стороны квадрата. Как думаете?!
                - Хорошая идея, товарищ капитан третьего  ранга. Понадеются, что нападем с запада - а мы покажемся с юга.                Мыслишь как командир лодки... Думаю, зря не выдвигаем во главу. Но ничего. Даст Бог, построим для черноморцев новые подводные корабли.                Там как раз, понадобится толковый командир. Так что дерзайте, Дмитрий Владимирович.               
             - Спасибо, товарищ капитан первого ранга, - и не мечтавший даже о нормальной оценке своих действий от командира дивизиона и теперешнего командира подлодки, Смелов потер нос.               
Слышавший все – и от этого повеселевший штурман, доложил: -  Товарищ командир. Со скоростью десять узлов, мы придём в заданную точку через семь часов.
                - Старпом, – обратился командир:  – Будут встречные корабли или гражданские суда - погружаемся полностью. Нас никто не должен засечь.                Внимательней акустикам: переходим к главному этапу учений, в финале которых предстоят боевые стрельбы.                Ведь как говорил когда-то Эразм Роттердамский: “Cedo nulli”. Что означает: “Никому не уступлю”.                На учениях, - добавляя от себя.               
                – Есть, товарищ капитан первого ранга, - привычно отчеканил помощник, улыбаясь про себя о далеком “Ротере Дамском”.               
И так как командир Варачкин был - как сам называл: ‘’еще тот стреляный орел’’; то и надводный флот Черноморского ВМФ, уничтожить который предстояло на учениях, решился действовать неординарно.                Построив эскадру параллельно в три шеренги, адмирал Ветко - находясь на главном ракетном крейсере, шел в середине строя.                По бокам окружали противолодочные корабли и эсминцы.               
Они все время – а эскадра была уже три недели в движении, искали возмож-ные подлодки условного противника.                Таким образом, черноморский адмирал предполагал: мои орлы хорошо натренировались в поиске. Поэтому, как только зайдём в новый квадрат и начнется новый этап учений; “Алроса” себя выдаст.                Поскольку за невозможностью атаковать главную цель  – №121, ей придётся атаковать с флангов - корабли охранения. Вот тут противолодочные корабли обнаружат и уничтожат… в учебном бою.                Только все это в теории.                На практике же, противоборствующие  командиры хорошо знали друг друга. И понимали, что полностью просчитать действия соперника на учениях, как и в реальном бою нельзя. Поэтому, ждали чего угодно.                Так что, возможное наличие неожиданностей было вероятным.                К тому же еще и “натовцы” под боком. Нужно было: за ними дистанционно смотреть, и свои задачи на учениях выполнить. Вот как то так.               
   
                25

         А пока дважды - за время движения Варачкин видел иностранные транспорта в перископ и трижды рыболовецкие суда. Естественно подлодка погружалась - всплывала  удостоверившись, что рядом никого.                В общем, придя в заданный квадрат, “Алроса” ушла на максимальную глу-бину и затаилась. Теперь все зависело от акустиков и приборов электронной разведки.
                - Режим “Тишина”!! – объявил  Анатолий Геннадьевич.                Это означало: передвигаться внутри подлодки нельзя. Только-только, в са-мом крайнем случае.                Всем остальным подвахтенным: сидеть или лежать.               
Прошли первые сутки.                Удачно выполнив длительный маневр сокрытия, подводники закончили эту часть учений – их не обнаружили. И как положено, перешли к следующей: в режим комбинированной атаки. Всплыв ночью – в отведенное время для заряда; затем - заняли позицию для стрельбы “Калибрами” и успешно поразили цель на далеком полигоне. Ну и… лодка снова ушла в неизвестность - другое место, другая глубина.               
О причине: почему так долго скрывались от надводного флота? – я уже говорил: Это позволяло нашим противолодочным кораблям искать здесь и противника. Вот поэтому, и авиация сюда заглядывала и военные спутники.               
 В общем, на Двадцатое февраля две тысячи четырнадцатого года, оставалась последняя цель: “Атака надводного флота”.                Ну а если Вам Уважаемый читатель захотелось подробностей? То для сохранения тайны, объясню образно:                Получается, погружаясь подводники слепнут. Зато взамен, вырастают огромные уши - локаторы, втягивающие в себя все звуки моря.                Наверное, каждый видел мультфильм  “Большой Ух?”               
Вот и мы также, ориентируясь по гидроакустическим станциям, научились не просто обнаруживать противника в толще воды; но и атаковать торпедами.                Ассоциативно все это напоминает стрельбу из лука на слух, и одновременно - игру в шахматы вслепую. Вот такая штука.                Центральной фигурой при торпедной атаке безусловно, является командир Варачкин. Именно в его голове складывается картина боя; и он “слепой”, что “стреляет из оружия Робин Гуда” и по памяти играет в “быстрые шахматы”, да еще с несколькими гроссмейстерами подряд. Все мы – остальные подводники, только помогаем.
 Поэтому, все внимание приковано к гидроакустической рубке. Ее станции работают в пассивном режиме - чтобы не демаскировать.                Акустики -  глаза и уши субмарины сами понимают: чем раньше и на боль-шем расстоянии обнаружат цель – условного противника; тем больше времени будет у командира и штурмана для сбора информации и анализа данных, для занятия удобной позиции перед атакой.                Все-таки подлодка -  не надводный корабль, с которого визуально видно куда стрелять. Нам для этого требуется подняться с глубины – это раз; и два: именно в том месте, откуда торпеды точно попадут в цель.
    Вот и техник – гидроакустик, старший мичман Сергей Дычко - сидя в своем кубрике, поправил значок - награду: “Мастер военного дела”.               
                - Вечно ты крутишься, - немного нервничая – успокаивал себя ма-стер, вслушиваясь в море.                По-прежнему, усиленные вахты акустиков меняются через два часа. Но кру-гом тихо. И старпому подумалось: Неужели прошли мимо?                Или мне уже все сниться?                Но нет, командир Варачкин по-прежнему сконцентрировано смотрел на приборы и помощников, находясь рядом - на своем командирском месте.               
И вот, долгожданный ответ поступил: - Обнаружена цель. Цель надводная, групповая.               
Акустики классифицировали и выявили главную, чтобы утвердить ордер.
   Новая справочка:                Непосвящённому в дела Военно-Морского Флота, действия личного состава выполняемые в ходе атаки непонятны. Однако даже не понимая ничего, интересно видеть ребят в деле. Ведь именно в такие моменты, эмоции начинают бурлить и даже(!) выплёскиваться через край. Так что, как на ладони думаю: характер и скрытые привычки и конечно, психологические особенности каждого из “алросовцев”.                Но я уверяю – беспорядка нет.                Просто используемые слова - наработанные многими поколениями советских и российских подводников, удерживают в рамках. Поэтому они – страстно-кипящие  эмоции, превращаются в не неудобные для человеческого восприятия формы, так сказать: Сказануть по-мужски, трехэтажными…                А в приобретенные учебой: стойкость и твердость; да непоколебимую веру правого дела.                Так что, все подчинялось главному: попасть торпедой! Остальное: Лирика.
 И боевой расчет заработал единым, слаженным механизмом:                Командир гидроакустического комплекса, старший лейтенант Дмитрий Шардко вместе с инженером  БЧ 4 - 7 старшим лейтенантом Сергеем Нару-сином работают в тесном взаимодействии, сообщая данные командиру БЧ 4 – 7. Который, так же как и штурман - выдает расчеты командиру и старшему помощнику, для которого эта стрельба также далеко не первая.               
                - Что думаешь, дорогой старпом?  - Варачкин захотел снова узнать его мнение.               
              - Плотно идут, товарищ капитан первого ранга.                Не достанем крейсер... А заметят - начнут охоту. Тогда провалимся.                Посмотрите сами: у них и курс противолодочным зигзагом, - прошептал Смелов.               
               – Да, согласен. Ну а если... попробовать: сначала корабль охранения, что слева. А уничтожив, откроем путь для атаки ‘’Москвы’’, – предложил командир.
               - Тогда понадобиться сложный способ стрельбы, – заметил старпом, некогда также закончивший учебу с отличием: – С углом дистанции.                А мы такого ни разу не делали, товарищ капитан первого ранга.               
               – Это я знаю,  - вздохнул командир:                - Но когда-то Вам, будущему командиру подлодки надо начинать.                По-моему, лет пятнадцать как не выполняли подобные стрельбы черномор-цы.                Похожая атака выполнялась мною, во время государственных испытаний подлодки. Только когда это было? – улыбнулся Анатолий Геннадьевич.
И все же такую стрельбу намеривался выполнить командир “Алросы”; быстренько вспоминая подробности. Просто Анатолий Геннадьевич даже во сне часто видел: поскольку стрельбу выполнили успешно и впервые(!) завоевали приз.                Теперь же, он действовал уверенно и со знанием дела, попутно обучая  по-мощника. И это свое решение, Варачкин реализовал на практике: уничтожив корабль охранения двухторпедным - с углом на дистанции залпом. Затем, последовали новые успехи.                В результате: корабль охранения и главная цель, Ракетный крейсер – вирту-ально уничтожены.                Как вскоре покажут средства объективного контроля: подводники сработали на отлично, сделав заявку на удержание переходящего приза.
Теперь и Анатолий Геннадьевич спокойно выдохнув, объявил:                – Штурман, Сан Саныч уходим, дело сделано.               
По заранее продуманному плану, штурман с боцманом увели субмарину от возможной ответной атаки, оставшихся на плаву противолодочных кораблей.               
                – Теперь опускаемся на глубину двести метров. - Командир вытер лоб: напряжение последних дней дало весточку.                Старпом также старался все это время меньше отдыхать, потому как в этом походе узнавал больше, чем за все прошлые годы вместе взятые.                Вот что значит учиться у командира дивизиона!
 Через следующие семь минут, прозвучала новая команда:                - Режим “Тишина”!                Включить электродвигатель экономического хода. Отключить главный гребной электродвигатель. Курс сто сорок. Самый малый вперед.
 Знают, хорошо знают офицеры: при такой скорости водометного движителя, не услышат. Поэтому, у преследователей появится ощущение, что окончательно потеряли. Это значит “Алроса” ушла, и преследовать больше некого.
Через тридцать напряжённых минут, акустик подтвердил:                - Все, корабли ушли в другую сторону…, окончательно.               
               - Потеряли след, - как ребенок обрадовался старпом.               
Командир:  – Да, все же ушли от погони.                Теперь можно поздравить экипаж: Всем спасибо за службу!                Команде отдыхать.                А через двадцать минут всплывем на пятьдесят семь метров: где по данным радиопеленгации, верхний слой холодного подводного течения граничит с нижним теплого. Там и встанем на стабилизатор глубины. Без хода.               
             -  Я адмирала Ветко давно знаю -  он умница и никогда не сдается. А при необходимости, исправляет допущенную ошибку. Также помощники - потеряв след окончательно, обязательно вернут - на всякий случай, один противолодочный корабль. В этот квадрат – в точку последнего – известного местоположения. В надежде, что мы где-то тут...                Поэтому, постоим подольше между слоями; они не увидят.                Выделенное время на поиск закончится, тогда и учениям конец.
 Только сейчас, - расслабившись от учений требующих повышенного внимания; командир увидел как вымотался и старпом. И по-отцовски жалея, приказал:  - Иди Дмитрий, отдыхай! А завтра сменишь.                Завтра, все должно закончиться... Соскучился наверное, по дому то, а?               
                - Есть немного, – улыбнулся старпом, и не смея спорить отпра-вился спать.
                26
 
    Итак, вечером двадцать первого февраля и ровно через четыре часа стар-ший помощник явился на командный пункт. А там ничего не изменилось.                Все также командир Варачкин контролировал лодку, одним глазом просматривая свой журнал и все также, в тишине несли вахту офицеры.                Однако если ранее, журнальчик им только открывался; то теперь Анатолий Геннадьевич приближался к завершению.                Увидев старшего помощника, сладко потянулся и прошептал:               
                - Ну, скоро начнем особую часть похода. То секретное, о чем намекал – из пакета.               
Дмитрий Владимирович широко раскрыл глаза, демонстрируя, что весь во внимании.               
                - У нас как Вы помните, учения были и для того, чтобы не допу-стить гостей. Ведь последним данным - стояли в менее сутках...                Теперь, когда стрельбы завершены  и квадрат открыт: пройдут дальше. А мы посмотрим - куда. Если в Одессу – одна история, в Севастополь совсем другая.
                - Ясно, товарищ капитан первого ранга.                Теперь Вы идите, отдыхать. Я выспался, - предложил старший помощник.               
                - Вам положены еще четыре  часа. – Возразил Анатолий Геннадьевич.               
                – Мне хватило, – доложил старпом.               
                – Ну хорошо, пойду прогуляюсь. – Сунув руку в карман, командир вышел.                Однако вернувшись, обнаружил старпома в кресле и с закрытыми глазами.                Сделав помощнику боцмана знак рукой – Не буди! Сам тронул за локоть.                Старпом покрывался стыдливыми пятнами, признав:                - Задумался. Придавило...               
                - Иди, поспи еще! Завтра утром сменишь. Это приказ, - распо-рядился командир.               
                - Подождите, Анатолий Геннадьевич. Так Вы же опять вторые сутки не спите; со мной дежурили, потом эти стрельбы, - возразил старпом.               
                - Два дня допускаю... Ну, могу полчаса – час тут перекимарить. А если что – позову.                Иди, набирайся сил, - командир не принимал возражений и, расположившись в удобном кресле, взялся за новый журнал с шахматными задачками. Полюбил порешать, в подобное время.
      Получается, находясь на своем месте, командир видел то, что нужно было видеть; и слышал, что надо услышать. Тем более, когда было сделано дело; логично было-бы и ему прикорнуть. Но Анатолий Геннадьевич - как самый ответственный, не мог полностью расслабится.                Повторимся: все время похода и особенно учений не покидало предчувствие. Все ожидал каких-то “Ч.П.”               
Также и в следующую ночь, командир продежурил: надеялся, что обнаружит американцев и станет сопровождать.                При всплытии, такой приказ был получен: с координатами и курсом ино-странных кораблей  - “Алроса“ двинулась на сближение. И перед рассветом, акустики зафиксировали штабной “Маунт Уитни”, который, как уже говори-лось, напичкан разведывательной электроникой и взводом морской пехоты.                Поэтому самое удивительное: что шел не скрываясь - с включенными ходо-выми огнями в сторону Севастополя. Командир приказал идти следом, но буквально сразу тот сменил курс.                Еще три часа шли, пока корабль не встал. Остановилась параллельно – на глубине подлодка.                Следующее время бездействие, прослушивая застывший в нейтральных во-дах - вдали от известных торговых путей корабль.                Командир предположил: Ждет кого-то на Рандеву?
   Так что в десять утра, Варачкин объяснил план действий старшему помощнику. Но сам не уходил... Переживая: мало ли?                Были на его памяти и карусели, и прятки с американцами. Также бряцание оружием...                А вдруг, старпом по горячке что-то не то сделает? Вот хохоту будет в штабе. Просто шутники и там есть, скажут: Сам командир дивизиона не справился. Значит, пора на покой.
 Нет, такого Анатолий Геннадьевич допустить не мог. Вот и просидел до обеда совместно с командирами всех боевых частей.                Однако после того как не раз ловил себя, что погружается в сон по независящим причинам, подумал: Все! Раз пока тихо и американец стоит; и я пойду отдохну.
                - Ладно, - скрипя сердцем сказал Варачкин.  – Старпом, прини-май командование.                А то опять недосплю, и если  начнётся ночью…, - не смогу полноценно реа-гировать.               
                - Конечно Анатолий Геннадьевич, мы справимся, отдыхайте, - Дмитрий Владимирович даже засиял, что комдив полностью доверяет.
               




















                Часть вторая: Настоящее

                27