Иллария. На троне смерти. Глава 1

Детский дом представлял собой печальное зрелище. Двухэтажное здание советского времени из красного кирпича. Кирпич местами от времени потрескался и осыпался. Окна в деревянных рамах, разбитые и утепленные полиэтиленовой плёнкой, на вряд ли пропускали достаточно солнечного света, чтобы "цветы жизни" росли как положено. Крыша, обычная двухскатка, покрытая шифером, потемневшим от дождей и снега. Территория вокруг обнесена высокими бетонными плитами, из-за которых виднелись жёлтые кроны берёз.
 
Я аккуратно подвел автомобиль к высоким воротам, с облупившейся синей краской. Из калитки рядом вышел седой старичок, и направился ко мне.
 
- Чаго надо?
 
- Я за племянницей.
 
- На машине не пусчу! Варата не открываются.
 
Старичок развернулся и пошёл обратно в калитку, на спине красовалась надпись "ОХРАНА". Если что и могло охранять это дряблое тело, так это свои последние мозги, от Альцгеймера. Я выключил зажигание, и вышел из машины. Повел плечами. Морозно сегодня. Надавил кнопку на брелоке сигнализации, машина добродушно мигнула поворотниками, и пиликнула. Я шагнул следом за охранником, под ногой хрустнул первый осенний лёд.
 
Войдя через калитку на территорию детского дома, я увидел охрану, мирно кормившую голубей в беседке. Он даже не взглянул в мою сторону, не спросил фамилию, не спросил к какой именно я племяннице, не записал меня в журнал. Ни-че-го. Охрана.
 
Я шевствовал по ковровой дорожке из пожухлой листвы, которая приятно шелестела под ногами. Красное здание смотрело на меня глазницами окон, затянутых пленкой как бельмо у слепого. В глубине двора, ветер трепал деревья, как любящий конезаводчик породистого скакуна по загривку. Тишину разрывали редкие вороньи крики. Зев входной двери, скрипя, открылся мне на встречу.
 
Внутри был полумрак и пахло тухлой капустой. Кишки скрутило, во рту скопилась слюна, как перед рвотой. Видимо, сегодня, у деток будет борщ. Доски пола, покрашные коричневой краской, чеканили мой шаг, и он эхом бился в стенах коридора. Я дошел до двери с надписью "Сестринская" и распахнул её. Внутри находилось три женщины, разной комплекции, в белых халатах.
 
- Здравствуйте. Я Энди, дядя Илларии. - я достал из внутреннего кармана паспорт, документы, и постановление органов опеки. Протянул им. Та, что была крупнее всех, кряхтя встала с дивана, подошла ко мне, толстыми пальцами взяла документы, и уткнулась в них носом покрытым чёрными точками угрей. Минуту водила носом по листам, потом подняла голову, улыбнулась мне жёлтым рядом зубов, в котором не хватало переднего, и прокартавила:
 
- Прелесно. Документы на вас уже составлены. Остались формальности. Пройдёмте.
 
Она повела меня по коридорам в свой кабинет оглашая пустоту картавым басом.
 
- Господи Иисусе! Такая травма для девочки. Мало того что инвалид - она прям выделила это слово - так ещё мать непутевая разбилась. Вот куда неслась спрашивается? Иллария замкнулась в себе, с момента поступления к нам, не произнесла ни слова. Вы уж с ней поаккуратнее. Девочка многое пережила, храни её Бог.
 
Я молча прошёл в её кабинет, кивал головой. Она подсунула мне документы и указала пальцем где оставить подпись. После чего проверила ещё раз, удовлетворённо хмыкнула, и махнула рукой "пошли". Мы поднялись на второй этаж, в конце коридора была открытая дверь в комнату, даже отсюда было видно что Иллария сидела в коляске у окна.
 
- Сейчас, привезу - сказала женщина, и двинулась к комнате. Я остановил её за локоть.
 
- Нет, я сам.
Я добрался до конца коридора, и остановился в дверях, опершись плечом в дверной косяк. Иллария услышала меня, и слегка повернула голову на звук, но не повернулась полностью. Секунду послушав, она вновь устремила взгляд в окно. Изображение берёз за пленкой расплывалось в жёлтые пятна, Иллария было все равно. Я уверен, она видела там свой мир. Свой собственный мир, где она правит бал.
 
- Поехали домой.- мягко сказал я и поклал руки на ручки коляски, развернул и покатил по коридору. Она ни на секунду не изменила положение головы. Так и продолжила смотреть в одну точку. Меня не покидало чувство тревоги, и только когда мы вышли на улицу, и я покатил кресло по ковру листвы, я немного успокоился.
 
Проезжая мимо беседки, на нас бросил взгляд старичок сохраник. Он поспешно отвернулся и перекрестился. Машина приветливо мигнула фарами, в ответ на нажатие кнопки, и раз блокировала двери. Я усадил Иллария на заднее сиденье, и пристегнул ремнем безопасности. Она все ещё смотрела в одну точку. Убрав кресло в багажник, я уселся за руль, и медленно двинулся по грунтовой дороге.
 
Выезжая на магистраль, пропуская очередную фуру, она заговорила.
 
- А ты не умрёшь как мамочка?
 
Внутри похолодело сердце. Я посмотрел в зеркало, и увидел как она улыбалась мне. "Надеюсь, что нет" Но я натянул улыбку на своё лицо, бросил взгляд в зеркало:
 
- Нет, Иллария, я не умру.
 
Её глаза в отражении, налились чёрным цветом, а через секунду стали нормальными.
 
- Хорошо - ответила она, и отвернулась в окно.