Волк

  На обширное царство бескрайних сибирских  лесов  опускаются сумерки. Январский мороз ледяной хваткой выжимает жалобный треск  из стволов могучих сосен и елей. Мятущаяся холодная поземка старается забраться под одежду. Ни крика птиц, ни цокота белок.  Все живое исчезло, вымерло, растворилось среди ветвей. И только скрип лыж одинокого охотника слегка оживляет монотонный шум в кронах седых лесных великанов.
 
   Мужчина был городским жителем,  но родился и вырос в тайге. Дед и отец вырастили его настоящим таежником. Он стал добычливым охотником, однако трофеи в его походах по таежной глухомани не были главной целью. Он с детства дружил не только с ружьем, но и с фотоаппаратом. Результатом его многолетней дружбы с природой родного края стал солидный фотоархив, в котором было представлено богатство растительного и животного мира обширной зоны тайги.  Уже много лет  дважды в год, разбивая свой отпуск на две части, он зимой и летом одну-две недели проводил в тайге. Увлекшись изучением жизни животных, он много внимания уделял наблюдению за психологией и поведенческими реакциями волков, и у него накопился серьезный материал с очень любопытными выводами. 
 
Один из ярких эпизодов встречи с дикой природой запомнился ему на всю жизнь.
 
  В 15-20-ти километрах от места охоты жил со своей семьей местный егерь, с которым охотник был дружен с детства. Егерь пригласил его в гости на 2-3дня и обещал интересную охоту на кабанов.
   
   Охотник вышел в тайгу с утра, и после прогулки по дебрям родного леса собирался  засветло добраться до зимовья старого товарища. Они оба были влюблены в природу и могли говорить об этом часами. Во второй половине дня охотник долго преследовал зайца, распутывая его петли. Зайца он не добыл, да еще и время упустил.  День стал  гаснуть, а идти такое расстояние по тайге в темноте не решился.
 
  Ночевка в зимнем лесу была для него делом привычным. Рядом с большой елью он утоптал снег. Затем сноровисто и привычно подготовил хорошо освоенную «конструкцию» таежного костра – нодью. Вырубил из сухостойных стволов три двухметровых бревна и неглубоко обтесал с одной стороны каждое. Затем уложил рядом два нижних бревна затесами вверх,  верхнее - затесом вниз. Создал нужный зазор палками-распорками и деревянными крючьями-подвесами.
 
   Между бревнами плотно уложил сухой хворост с березовой корой и поджег с двух концов.  Когда через 10-15 минут начал прогорать хворост, стали заниматься бревна. "Критическая масса" стволов создала условия для запуска «древесного реактора», который горит  ровно и долго - до 6-7 часов, давая интенсивное тепло на значительном расстоянии. А чтобы не дуло со спины охотник растянул наклонный экран-отражатель из плаща.
На утоптанный снег уложил толстым слоем лапник. Разогрел банку консервов,  растопил  в котелке  снег, вскипятил воду и заварил чай.
   
 В это время неподалеку от места стоянки охотника стая волков окружила крупного секача. Кабан долго отбивался, но стая не оставила ему шансов на спасение. После недельного голодания волки с жадностью набросилась на добычу. От пиршества осталось еще большая часть туши. Не желая бросать остатки  с таким трудом добытого кабана, стая расположилась на ночевку неподалеку, закопавшись в снег и уткнув морды в хвосты.
 
   Вдруг легкий ветер донес запах, заставивший волков вскочить. Особенно взволнованным оказался вожак и его волчица. Это был запах человека, встречу с которым вожак и волчица вспомнили до деталей.
Волк пошел на запах и вскоре увидел фигуру около костра. По силуэту определить было трудно, но обоняние не обманешь: это был тот человек, давнишняя встреча с которым запомнилась волку.

   В апреле позапрошлого года волчица принесла шестерых волчат. Гордый отец семейства  восседал в стороне, когда стая почтительно знакомилась с пополнением. Однако торжество длилось недолго. Облава надвигалась стремительно, и вожак едва спас стаю от уничтожения. Волчица в отчаянии схватила одного волчонка и едва ушла вместе со стаей. Потомство, как водится, охотники уничтожили.
   
 Волчонок уже перешел двухмесячный возраст, и мать  приучала его к мясу. В один из дней игривый и неловкий щенок напоролся  на острый обломок сломанного сучка упавшего дерева, и почти повис на нем, скуля от боли и испуга. Стая беспомощно топталась вокруг, не зная, что предпринять. Волчица пыталась неловко подтолкнуть его, но только причиняла дополнительную боль. В изощренном мозгу опытного вожака мелькнула мысль.
   
   Раздумывал он недолго. Пристально посмотрел в глаза крупного и смелого члена стаи и передал приказ не отходить от волчонка. Самка заметалась между щенком  и уходящим вожаком. Она никогда не расставалась с ним, кроме периода выкармливания потомства. Вот она решилась и бросилась следом.
 
   « Этот человек никогда не стрелял в волков. Он много раз видел меня и мою стаю, но никогда не снимал с плеча ружья. Он умен почти как волк. Из него вышел бы хороший член стаи». Так или примерно так думал тогда волк, двигаясь с волчицей по тропинке. В голове роились прерывистые мысли «Я видел… он отправился на свое любимое место… дальняя часть леса. Я знаю… по какой тропинке он всегда возвращается. Человек…этот человек поможет…он умный…может быть умнее волка. Охотники в загонах…. тупые. Стреляют много… думают мало. Вот и этот поворот… скоро он будет здесь».
 
   Волчица послушно бежала за ним по узкой тропинке, к которой вплотную подступал густой зеленый кустарник. Было начало июня, еще держалась прохлада  – лето запаздывало.
 
    Зимняя прогулка взбодрила охотника.  Когда он стал  готовить  костер, то вдруг почувствовал легкое беспокойство.  Недалеко, за кустами ему чудилось  чье-то осторожное движение. Взяв ружье, он прошел через редкие кусты, бросил взгляд на открывшуюся поляну и увидел их. Они сидели почти правильным полукругом. Это были волки. В центре - крупный вожак. На небольшом расстоянии  опытный охотник хорошо разглядел их: вожак с доминирующей волчицей и семь членов стаи -  четыре прибылых и три переярка.
   
    Охотника охватило сильное волнение. Нет, не от предчувствия близкой опасности. В нем заговорил исследователь. Все, что происходило, не укладывалось в привычные рамки поведения грозных хищников. Он не ждал нападения, так как хорошо знал, что для волка огонь и ружье, которые они хорошо знают, являются почти всегда непреодолимым препятствием.
   
   Так что же их привлекало и удерживало рядом с человеком? И при этом никакого проявления злобы или агрессивности. Напротив, в поведении вожака и его самки проскальзывала почти собачья доброжелательность. С появлением человека вожак встал, сделал 3-4 шага навстречу и снова сел.

    Стемнело. Охотник вернулся к костру. Пора было располагаться на ночлег.
Череда возникших вопросов не давала охотнику покоя. Положив рядом ружье и придвинувшись к костру – «береженного бог бережет» - охотник задремал. От сильного мороза трещали деревья, но испытанный костер надежно оберегал человека. Он проснулся в пять часов и стал собираться в путь.
   
   Выжженные наполовину брёвна продолжали гореть, давая устойчивое  тепло. Охотник напился чаю и забросал снегом костер. Волки не давали о себе знать. Едва забросив за спину рюкзак, охотник вдруг ощутил, что земля мгновенно ушла из-под ног, затем последовал удар затылком о бревно. То, что он потерял сознание, охотник понял, когда взглянул на циферблат: он пролежал в беспамятстве около двух часов. Под ногой лежала зарывшаяся в снег толстая палка, сработавшая, как каток. 

    А дальше возникла фантастическая картина, поражающая своим мирным видом: рядом в десяти метрах сидел вожак и пристально смотрел на человека. Стая располагалась чуть поодаль. Волки вели себя так, как будто ничего необычного не происходит: один лениво чесал за ухом, другой катался в снегу на спине, а молодой волк осторожно подошел к человеку и обнюхал его ногу.

    «Натюрморт"- пронеслось в голове охотник. Подташнивало,  кружилась голова. «Не хватало еще сотрясения». Медленно сел. Тело охватила необычайная слабость. Пытался встать, но ноги не держали и он снова сел. Вожак внимательно наблюдал. «Что они от меня ждут? Почему не уходят?»
 
   Охотник оперся спиной о дерево и стал рассматривать рядом сидящего зверя. И когда увидел над его левым глазом  идущее к уху черное пятно, он сразу все вспомнил.
  - Меченый!- произнес человек.
Волк насторожился, встал и дважды слегка качнул хвостом.  Охотник достал фотоаппарат и навел на зверей. Вожак и вся стая резко качнулись в сторону. Пришлось спрятать аппарат в рюкзак.
   
    И охотник вспомнил все. Первая встреча произошла почти два года назад в начале июня.  Тогда он посетил  удивительное по своей первозданной красоте место в глухом таежном краю.
 
   Небольшая сопка заканчивалась двадцатиметровым обрывом в сторону голубого озера. С сопки открывался прекрасный обзор. Берег озера зарос молодым камышом, который только начал выбрасывать бархатные соцветия. Между сопкой и озером – большая поляна, густо поросшая  зацветающим кипреем, и  легкий ветер гнал небольшие волны по цветущему полю. Сзади подступал лес высоких сосен, елей и берез. Вселенскую тишину прерывали далекие и загадочные ритмы кукушки да еле слышная пулеметная дробь дятла. Девственно чистая природа своими прозрачными крыльями окутывала мысли  и чувства человека, принося просветление ума и духовное очищение.
 
     Охотник, в который раз посетивший с детства любимое место, возвращался домой. На очередном повороте он резко остановился: перед ним метрах в десяти-двенадцати на тропе стояли два волка. Это был крупный матерый самец и волчица. У самца между левым глазом и ухом отчетливо виднелось темное пятно. Охотник медленно потянул ружье с плеча. Волчица метнулась в кусты, но волк не двинулся с места.
 
    Поведение хищников явно не укладывалось в сложившиеся отношения с человеком. Охотник сделал несколько шагов, волк повернулся и двинулся по тропинке вперед. Через некоторое время к нему присоединилась волчица. Вот волки свернули на узкую тропинку, ведущую в чащу. Охотник прошел мимо, и волки остановились. Самец сделал несколько шагов к человеку и снова вернулся назад. Выразительные движения хищника носили явно приглашающий характер. Больше охотник не колебался и решительно направился за волчьей парой.
 
 Шли долго. Волки периодически оглядывались, как-бы подбадривая человека. Вдруг, когда они пересекали небольшую поляну из-за кустов слева и справа выдвинулись вся стая: их было шестеро. Дальше охотник двигался в боевом охранении, организованном по всем правилам военного искусства.

 За кустами у упавшего дерева вожак и волчица остановились. Перед глазами охотника открылась картина маленькой трагедии. Прижавшись к стволу дерева, лежал волчонок возрастом  двух или чуть более месяцев.
 
    Бедро его левой ноги было пронизано тонкой и длинной, как штык расщепленной веткой, отходящей от лежащего ствола. Пройдя через ткани бедра, она вышла снаружи сантиметров на десять. Беда произошла, видимо,  довольно давно: щенок уже не скулил, а только хрипло дышал. Волчица облизала морду волчонка,  отошла в сторону, и, как показалось охотнику, просяще посмотрела на него.
 
 Охотник достал нож и наклонился над щенком.
Он осторожно срезал торчащую из ноги острую ветку, как бы обламывая кончик стрелы. Затем коротким движением сдернул волчонка. Тот слабо взвизгнул. Волчица сунула морду, отталкивая руку охотника.
  - Не мешай! – резко крикнул он.
Волчица  оскалила зубы,  но вожак оттеснил ее.
   
   Охотник положил волчонка на землю, достал из рюкзака бинт, и протер кожу вокруг сквозной раны. Кровотечения не было. Волчонок лежал на боку и слегка повизгивал. Вожак нервно двигался из стороны в сторону. Стая располагалась невдалеке.  Охотник достал фляжку налил воду в ладонь и поднес к губам щенка. Тот стал жадно лакать.
 
   - Вот теперь занимайся своим детенышем,- проговорил охотник и отошел в сторону.
Волчица тщательно вылизала рану, осторожно ухватила зубами за шейные складки кожи и сунулась в нору под громадным «башмаком» вывороченных корней ели.  Охотник  повернулся к вожаку:
   - Прощай, Меченый!
Вожак немного прошел за охотником, остановился и долго смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за поворотом тропинки.
 
    И теперь, спустя почти два года, беспомощно сидя в снегу около ели, охотник разговаривал со старым знакомым:
  - Хочешь помочь, но не знаешь как?
Волк внимательно слушал, силясь понять человека. Необычные отношения, сложившиеся с хищным зверем уже не удивляли охотника. Он только силился оценить, до каких пределов распространяется сообразительность, память и находчивость этого животного.
   
   Среди исследователей долгое время бытовало удобное для многих мнение, что поведенческая сфера волков, как и многих других животных, целиком опирается на их инстинкты и условные рефлексы. О каких условных рефлексах могла идти речь в данном случае, если была всего одна предыдущая встреча, которая никак не могла укрепиться в памяти без нескольких повторных сочетаний, и зарождающийся рефлекс должен был угаснуть? Зверь несомненно обладал определенной способностью   анализировать  обстановку и явно имел  зачатки вполне разумного поведения. А общение с членами стаи? Волки немедленно выполняли неслышные команды вожака, что было похоже на телепатическое общение. 
 
   Охотник еще не знал, что его догадки найдут подтверждение самым неожиданным образом. Он с большим усилием приподнялся, надел рюкзак, забросил за спину ружье и прикрепил лыжи. Выйдя на тропу, он через десяток шагов упал. Волк был рядом. Охотник мог поручиться в том, что на морде зверя было выражение сочувствия.
 
   - Ничего не получается, Меченый.
Шапка упала и откатилась в сторону. Неосознанно, больше повинуясь внутреннему голосу, охотник взял шапку и протянул волку:
 -  Отнеси егерю.
Волк подошел, понюхал шапку и отвернулся. Охотник впал в легкое забытье.
   Спустя некоторое время он поискал глазами волка и увидел, что тот двигался в сторону поселка. Вот он на миг оглянулся: в его зубах была шапка.
 
 Охотнику ничего не оставалось кроме ожидания. Холод начинал сковывать тело. При самом благоприятном стечении обстоятельств, ждать помощи ранее 3-4-х часов не приходилось. Надо было попробовать разжечь костер. Двигаясь медленно, очень медленно, чтобы не расплескать боль в голове и не упасть от слабости, охотник стал собирать хворост и обрубки сучьев.
   
   На этот раз он соорудил костер «наоборот». Уложил в два слоя толстые сучья, а сверху – слой хвороста. Потом  наслоил еще два таких этажа, в верхний слой хвороста вложил несколько кусков березовой коры и поджег. Хворост с корой  загорелись быстро. Через некоторое время занялись верхние сучья. Костер горел сверху вниз.  Постепенно опускаясь, он мог гореть не менее 3-х часов.
 
    Мороз отступил. Пришло легкое полусонное состояние. А в это время дома егерь готовил на обед добытого утром зайца. Услышав громкий лай собаки, он выглянул в окно. Ему представилось загадочное зрелище: метрах в сорока на опушке стоял крупный волк и что-то держал в зубах.

   Егерь схватил ружье и вышел на крыльцо. Вместо того, чтобы скрыться, волк сделал несколько шагов к дому, бросил на тропинку свою ношу и чуть отбежал назад. Удивленный егерь подошел к брошенному предмету и поднял его: это была мужская шапка. Между волком и человеком как будто возник молчаливый  диалог. Егерь, сам опытный таежник, понял, что волк силится сообщить ему о том, что с кем-то случилась беда.

    Зверь не убегал и явно ждал чего то. Егерь быстро оделся, взял ружье, и, подумав, прихватил моток веревки и легкие, но вместительные сани. Когда он приблизился к волку тот побежал впереди, изредка оглядываясь. Егерь впрягся в сани. Волк двигался быстро и егерь на лыжах едва поспевал за ним.
   
 Охотник  очнулся от пристального взгляда: невдалеке сидел и шумно дышал волк. Вскоре появился егерь, от которого валил пар. Он тащил за собой легкие сани.
 
   - Эге-ге! Где тут пострадавшие?- прокричал он.
Егерь внимательно осмотрел рану на голове товарища, заглянул в глаза и спросил:
 - До дома дотерпишь?
 - Постараюсь.
 - Давно у тебя волк работает почтальоном?
Затем отдал охотнику шапку и помог ему улечься на медвежью шкуру в сани, засыпал снегом костер и собрал вещи. Когда он впрягся в самодельные нарты, охотник посоветовал:
  - Ты бы отдохнул, ведь 20 верст отмахал.
  - Не беспокойся, мне не привыкать.

    Охотник бросил взгляд на поляну: волк исчез.
Дома, не теряя времени, егерь на машине отвез товарища в районную больницу. Врач определил сотрясение головного мозга; на рентгене повреждений костей черепа не было. Охотник отказался от госпитализации, провел несколько дней у егеря и быстро восстановил силы.
 
 В день отъезда охотника в город они сидели за столом, пили чай и в деталях разбирали поведение волка и его стаи. Было несомненным то, что в действиях волка четко определялась продуманность и целесообразность поступков. Таким вот способом волк отблагодарил охотника за спасенного волчонка. И условными рефлексами, а тем более неосознанными инстинктами объяснить такое сложное поведение было невозможно.

   - Подойди-ка к окну,- вдруг сказал егерь.
На опушке леса четко вырисовывался гордый силуэт вожака. Охотник  вышел на крыльцо и громко крикнул:
 - Меченый, спасибо!
   Волк качнул несколько раз хвостом, немного постоял и растаял среди темных стволов молчаливого леса.