Точка над и

  Максим догнал Кораблёву в конце набережной. Девчонка бежала вся в рыданиях и слезах, сама не зная, куда бежать.
- Боже мой! Как он так мог?! Как низко! Почему?! - горько рыдая, задавала она себе вопросы, на которые не в силах была найти ответы.
   Нагнав Любу, Максим схватил её за руку. Она сильно испугалась.
- Люба! Это я, Максим! - поспешил успокоить её Вишневский.
   Люба остановилась. Её заплаканное лицо было в грязных потёках туши с ресниц. Раскалённый красный нос и такие же красные губы, от размазанной помады. Она безутешно плакала, не скрывая от близкого друга своих горьких слёз и зарёванного лица.
- Ну, успокойся. Не надо так плакать, - осторожно начал вытирать её лицо носовым платком Максим.
   Люба продолжала безутешно плакать, горестно всхлипывая и зажмуривая глаза. Из её зажмуренных глаз в три ручья потоком бежали и бежали горькие слёзы жестоко обманутой девчонки.
- Ну что сделать, чтобы ты успокоилась? – взял её Максим за вздрагивающие плечи, с жалостью глядя на бурную реку слёз.
   Она покачала головой, не в силах вымолвить ни слова, закрыла глаза и ещё пуще заревела! Вишневский растерялся. Он никогда в жизни не попадал в подобную ситуацию и просто вошёл в полный тупик! И не зная, как остановить эту истерику, он грубо с силой тряханул Кораблёву за плечи и заорал:
- Прекрати сейчас же реветь!!!
   Люба сильно вздрогнула от его крика, испуганно вытаращилась и затихла, словно очнулась! Она смотрела на сердитое лицо Максима в его синие гневные глаза.
- Вытирай сопли! - сунул он ей в руки платок и строго добавил: - Можно подумать, что рухнул мир! Хорошо, что всё увидела! Или не достаточно?!
- Хорошо и достаточно, - наконец, подала хрипловато голос Люба и с шумом высморкалась в платок.
- Ну, вот и славно, - резко поменял Максим строгий тон на мягкий и спросил: - Гулять пойдём, или в лагерь?
   Люба помолчала, посопела, шмыгнув красным носом, и безучастно отозвалась:
- Никуда не хочу...
- Значит, пойдём гулять! - железно произнёс Максим.
   Он забрал у неё мокрый платок, откинул его в сторону и, взяв её крепко за руку, строго сказал:
- И чтоб больше у меня никаких соплей!
   И они пошли на пляж к морю, где не было Рублёва.
   Максим долго бродил по пляжу с Кораблёвой. Люба молчала, тяжело переживая и переваривая всё увиденное. Разочарование было слишком большим для юного наивного сердца.
   Вишневский подругу не трогал. Он просто ходил, молча, следом.
   Люба устало опустилась на песок, обхватила руками ноги и, склонив на колени голову, смотрела на спокойное ночное море. Максим присел поодаль, кидая в воду мелкие камни. И так они сидели долго.
   Люба с болью думала за Рублёва. Рублёв оказался не только сногсшибательно красивым, но ещё больше оказался безумно коварным! Его образ стоял и стоял в памяти несчастной девчонки и никуда не желал уходить! Она закрыла глаза, и слёзы горечи по потерянному красавцу вновь тихо побежали по щекам.
   Рядом присел Максим, почувствовав сразу её слёзы. Это был её товарищ с детства, которого она знала много лет. Много! О чём ей втолковывал брат! Она знала Вишневского, как своего брата! Люба взглянула в его синие добрые глаза. Он опустился перед ней на колени, обнял за плечи, уткнулся своим лбом в её и произнёс, глядя в заплаканные глаза:
- Успокойся. Забудь всё. У тебя всё будет лучше всех! Ведь ты такая классная девчонка!
   Люба в порыве крепко обняла Максима за шею, прижалась к его щеке мокрым от слёз лицом и прошептала:
- Ты самый лучший, Макс!
   Максим улыбнулся краем рта и сказал:
- Пойдём в лагерь. Уже очень поздно.
   Они поднялись, взялись за руки и медленно направились к роще.
   Жестокая точка над "И" была поставлена красными чернилами бесповоротно и окончательно! Кораблёва была безмерно благодарна брату и другу за их доказательство по отношению к незнакомому парню. Пусть даже это доказательство оказалось таким жестоким, грубым и болючим!
 
продолжение следует ---------------------