Рабыня и деспот

 В лагерь пришли Сашка и Галя. Пока Самодурова переодевалась в палатке, Сашка выложил на достархан продукты, подбросил в костёр дров, подвесил ведро с водой и уселся в тень под дерево на пенёк кушать пирожки с мясом, которые ему принёс Гроновой. Самодурова вылезла из палатки и, увидев сидящего в тени под деревом Кораблёва, остолбенела от его наглости! И, забыв про страх, вновь возмутилась:
- А ты чего это сел и ешь?!
- А я свою мужскую работу уже сделал, - невозмутимо ответил пацан и начал загибать пальцы: - За пищей сходил! Воду натаскал! Огонь развёл! Теперь ты выполняй свои обязанности!
- Ну, ты хотя бы хлеба нарежь! – дрыгнула ногой Самодурова.
- А может, ты за меня тогда дров наколешь и воды на завтра натаскаешь? – ехидно усмехнулся Сашка, жуя с аппетитом пирожок.
   Самодурова беспомощно посмотрела на Кораблёва и поняла одно: на него, где сядешь, там и слезешь! И она, взглянув на кучу продуктов на достархане, беспомощно спросила:
- Ну, а чего с этим делать?
- Как чего? – уставился на неё Сашка и пожал плечами: - Вари яйца. Потом вермишель сваришь, сыром посыпишь. А пока вода закипает, меньше прохлаждайся, бутерброды с колбасой делай, сыр натирай. Ещё вопросы будут? – посмотрел он на кислую мину Самодуровой.
- А ты так и будешь сидеть? – спросила Галя, сверля Сашку ненавистными глазами.
- Ты давай, стряпуха, пошевеливайся. Скоро придёт толпа голодных комсомольцев. И когда тебя за недостачу ума и фантазии начнут очень больно и жестоко бить, я тоже охотно присоединюсь к этой справедливой акции! – напугал её ответом Кораблёв и показал на свои часы: - Время пошло!
   С аппетитом скушав пирожки, Кораблёв спокойно начал насвистывать весёлую песенку.
- Вот же, блин, достался напарничек! – в сердцах процедила сквозь зубы Галя себе под нос, в очередной раз жалея, что когда-то уступила свою смену провинившейся Емельченко.
   Она торопливо начала резать батоны и колбасу, пока в ведре закипала вода.
   Такой ужин или завтрак Сашке частенько готовила дома сестра. Ей не нравилось, когда брат лез под руки. Галя наоборот ужасно злилась от его праздного безделья!
    Кораблёв, наблюдая за ней, как она пурхается, начал насвистывать мелодии в такт её движениям, что его очень даже забавляло. Самодурову от такого поведения начало подкидывать от злости!
   Затем Кораблёв взял гитару и стал с выражением напевать песню «А у товарища Сухова», от которой Самодурову уже начало от злости и бессилия трясти! Она даже себя почувствовала рядом с таким деспотом рабыней! А пацан с нажимом и издевательским выражением пел, как забивал кувалдой:
- У Абдуллы большой, большой гарем,
работы хватит в том гареме всем:
одна жена там будет убирать,
другая в няньках, третья всё стирать,
шестая наготовит кушать-пить,
восьмая стол спешит скорей накрыть.
Кому-то пряжу прясть, кому-то шить,
кому-то ночью Абдуллу любить!
п/в: А у товарища Сухова жена
всё это делает сама одна!
   Тут Сашка поменял тон и, притопывая в такт ногой, противно и пискляво запел, изображая женский голос:
- Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик!
Я и в воду и в огонь, предо мной робеет конь!
Раз, два, опа! – Америка, Европа, Азия, Китай!
Третий лишний вылетай!
   Самодурова невольно слушала слова песни и вся кипела от ярости! Сашка остановил песню и тренькнул по струнам так, что Галя подпрыгнула и чуть не резанула себя ножом по пальцам!
- Смотри перцу не натряси в лапшу вместо сыра! – поучительно сделал ей замечание Кораблёв и как ни в чём ни бывало, вновь продолжил пение трубным грубым тоном: - У олигарха нет нужды ни в чём,
кишит прислугою огромный дом.
Дорожки дворники с утра метут,
газончики садовники стригут.
А в доме прислуга скоблит-скребёт,
стирает, жарит-парит, подаёт.
Вся ребятня на нянек отдана,
транжирят деньги шлюхи и жена!
«Вот же идиот! И песня такая же идиотская!» - покосилась выпученными глазами Галя.
- Смотреть так на меня будешь, косоглазая станешь, и зрение лопнет! – не глядя на неё, сделал очередное замечание Сашка и опять остановил пение.
   Потом развернулся к ней лицом и демонстративно, состроив противное сердитое лицо, глядя на неё в упор и дёргая бровями, продолжил петь песню:
- п/в: А у товарища Сухова жена
всё это делает сама одна!
   И поменяв снова голос, он противно запел, как баба на деревне, нагло подмигнув и качая в такт песне головой:
- Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик!
Я и в воду, и в огонь, предо мной робеет конь!
Раз, два, опа! – Америка, Европа, Азия, Китай!
Третий лишний вылетай!
   Девчонка нервозно вздохнула, поражаясь наглости и хамству! Она опустила глаза, не выдержав дурацкого настырного взгляда пацана, и продолжила нарезать бутерброды, невольно чувствуя себя на месте жены товарища Сухова, в который раз подумав:
«Да не дай Бог стать твоей женой!!! В дурдоме сразу окажешься!!! Ирод!!!»

продолжение следует ----------------------