Скрепы

РАЗ

Пришёл Элиот.
Без эмоций позволил матушке Ли снять с себя болоньевый плащ.
— У себя? — спросил он кивнув на дверь кабинета отца Джона.
— Я доложу - засуетилась матушка Ли.
— Не стоит беспокоится я сам.

Элиот одёрнув пиджак, как это делают военные, без стука вошёл в кабинет.
— Здравствуйте, Владыко.
- Весь во внимании - не обращая внимания на бесцеремонность гостя, ответил отец Джон, повернувшись к гостю на вращающемся сиденье компьютерного стула.

— Вы знаете, Владыко, как трясёт нашу многострадальную страну..
— Да, увы, знаю.
— Мы тут посовещались с Мигелем....
При упоминании имени Мигеля, Элиот запнулся, отец Джон опустил глаза, каждый из них знал, что Мигеля уже несколько лет нет в живых...., а роль короля Арулько исполняет двойник Мигеля. 

— В общем и целом нам... то есть вам... необходимо решительным образом укрепить скрепы народа и власти.
— Да я в общем то этим и занимаюсь на каждой службе, приходите в храм и скрепляйтесь сколько хотите, единомысленно восхваляя покровительницу нашу Мону Арульскую.

— Этого недостаточно.... — Сказал Элиот и замолчал не находя нужных слов. То что Карлос ему как минимум даст по морде, если Элиот вернётся от отца Джона не получив положительного результата, сильно скововало
Элиота.

— А что вы предлагаете? - спросил отец Джон.
— Необходимо причислить к лику великоверных князей Дейдрану Ройтман, Андрэаса Чивалдори и Пеппи Кардрону.
- Вы шутите?
- Нет.
- Но они ни разу не святые. Скорее наоборот.
- Нам надо думать о будущем страны, как - если мне память не изменяет - сказано в наставлениях Моны Арульской - "Живые должны думать о живых" Правильно?

— Правильно. Но на лжи невозможно построить нормальное общество, да и вообще это.... это.... просто кощунство, уважаемый господин Элиот.
— У нас нет выбора. Кругом враги и нам нужно объединиться под началом Мигеля, что бы дать отпор....
— Какие враги? Что вы несёте?
— Тракота, Куба, Россия и союзная ей Украина - наши геополитические противники.
— Ну так и решайте вопросы с вашими противниками своими геополитическими приёмами, зачем же вы в церковь лезете?
— Отец Джон..... Я должен вас предупредить....
— А что вы мне сделаете? Опять отправите жить на огород? Так я не против, моё упование на Мону Арульскую меня ещё не подводило.

Элиот встал, вышел из кабинета и пошёл прочь.
Матушка Ли догнала его и накинула ему на плечи его плащ.
Когда Элиот вышел из дому, в окно было видно, как резко изменилась его походка - из важной и тяжёлой поступи превратившись в легкомысленное, почти женское семенение, будто на нём туфли на высоком каблуке.
Так и есть - бронированное стекло автомобиля чуть приопустилось и отец Джон узнал в сидящем там человеке Карлоса - советника Мигеля.


ДВА

Пили чай с матушкой Ли и смотрели по телевизору рекламу женского нижнего белья и противозачаточных средств.

Потом была передача под названием "Оболганная Королева" о нелёгкой судьбе королевы Арулько Дедраны Ройтман, зверски зарезанной наёмным палачом и садистом Биллом Ламонтом, по прозвищу Бритва.

Были показаны редкие кадры королевской кинохроники где Дейдрана летает на гусях, плавает на плоту, целует девочек в поясницу, разводит цветы, делает гербарии,

Она делала для страны всё что могла и если бы не пятая колонна, агенты Тракоты и сборище алчных нац.предателей, в Арулько была бы ведущая экономика мира.

Сразу после коротких новостей пошла другая программа "Кто вы отец Джон Уоккер?" О до сих пор не лишённом сана пьянице, педофиле, наркомане, агенте китайской разведки отце Джоне Уоккере, чья дочь работает начальницей коллекторной фирмы "Долг Родине"

В передаче давали интервью пострадавшие от коллекторов труженики,
какие то дети говорили журналистам, что отец Джон трогал их за попу.
В конце передачи сказали, вот мол при таких делах этот так называемый пастырь, на котором клейма не где ставить, наотрез отказался причислять Дедрану Ройтман к лику равномонных ревнителей благочестия.

Матушка Ли выключила телевизор.
Мы сидели молча и не отрываясь смотрели каждый в свою точку.
— Ну и что теперь? — спросил я у Матушке Ли - что теперь будет?
— Отца Джона вероятно лишат епископальной должности.
— За такие вещи могут и в Тиксу упечь.
— Не упекут, в передаче же всё до последнего слова - враньё, кроме того, что он и вправду отказывается прославлять Дейдрану. Кто-кто а он то её хорошо знал. Поживём - посмотрим, чем дело кончится.



ТРИ

Лишённый всех епископских льгот и привилегий отец Джон ехал на своём ослике в сторону огорода.
За ним шли его ученики и последователи, не разуверившиеся в его прямоверности.
Их ряды заметно поредели.

Кроме меня и матушки Ли, следом за топотанием ослика шли несколько старушек, две девушки, одна - судя по животу - беременная, молодой человек в детстве ударившийся о косяк дверей и застрявший в том счастливом возрасте, напомаженный журналист либеральной газетёнки, в любой момент готовый щёлкнуть фотоаппаратом и мужик в малиновом пиджаке, в зелёной шляпе, какую обычно носят агенты тайной королевской охраны, желающие слиться с народом.

На шее у осла висел портативный приёмник, из динамика доносился заглушаемый ветром и радиопомехами, голос нового епископа, сменившего отца Джона на посту предстоятеля АПЦ.
Это был голос падре Йездундоктия.

Как я не пытался вникнуть в слова нового владыки, они проскальзывали мимо ушей.
Как косой дождь.
- Когда предпринимаются попытки исказить роль королевы Дейдраны в судьбе нашего Отечества - говорил Йездундоктий - крайне важно не допустить торжества лжи и лицемерия.

На огороде всё заросло репейником и борщевиком. С забора сошла краска.

— Забор надо покрасить в голубой цвет - сказал отец Джон.
— Почему в голубой? Вдруг подумают, что мы того....
— Уровень ассоциации зависит от культуры, под голубым цветом я имею ввиду Небеса, а не то что вы подумали.

А я подумал, что голубой цвет слишком маркий при сильной запылённости нашей местности и люди подумают, что мы неопрятны, а не то что определил за меня отец Джон.

Отец Джон спрыгнул с осла, и осёл радостно заблеял узнав родной хлев.
— Есть две крайности, которые следует контролировать - сказал отец Джон, ведя осла в сарай — первая, это уверенность в своей смертности, вторая это уверенность в своём бессмертии. Эти крайности равноудалены в смысле таящихся в них опасностей.

Я не понял к чему он это сказал, хотелось выпить холодной воды и упасть куда-нибудь закинув на что-нибудь ноги.
Матушка Ли пошла ставить чайник.

Подумалось, что женщины намного сильнее и выносливее мужчин, как на иконе Моны Арульской, на которой Мона держит на руках младенца, олицетворяя тем самым женское начало держащее на руках мужское, совершенно беспомощное начало.