2. Сапфировые глаза

Папа вытачивал камни  и создавал из них шедевры. Называл «кукольными». Питал к камням неземную любовь.
Однажды его обсчитали на городском рынке. Папа купил инструменты дороже почти в два раза. Когда в соседней лавке узнал, сколько они стоят на самом деле, расстроился.

Отец всегда отличался характером. Никогда никого не обижал. Знакомые  не понимали его. Он единственный оказался человеком искусства.
Отец верил в призраков, любил цветы, разбирался в растениях и редко, когда выдёргивал сорняки, - жалел.

В тот день  было полнолуние. Он не ушёл с рынка, а отдал последние деньги за четыре огромных куска белого мрамора. Привёз их на телеге - широкой, подобно ладони великана. Несколько часов ушло на то, чтобы доставить мрамор до мастерской. Он справился.

Чуть дико сияли его глаза, когда он принялся за новую статую. Трое
суток не выходил на улицу, а только утолял жажду и голод. Трудился и чувствовал себя могучим. Восхищался тем, что выходит, получается, превосходит все его работы.

Когда девушка была готова, рост её составлял метр  пятьдесят шесть сантиметров.  Руки сложены на груди. Мраморное платье доходило до щиколоток и открывало плечи. Он посмотрел в её лицо придирчивым взглядом и, не отыскав недостатков, назвал Совершенной.

Полгода душу его волновала неясная, крылатая мечта. Дарила она вдохновение и необычайный свет. Этот свет вспыхивал в глазах человека, наделённого даром - создавать.

Как обычно, он принялся украшать одежду статуи драгоценными камнями. Но передумал. Подобрав два, равных по величине сапфира, вставил их  в выбеленные прорези для глаз.

В одно мгновение глаза принялись отсвечивать солнцем, бегущего сквозь упрямую расщелину горы. Мастер вздохнул: статуя выглядела величественно.

- Нужно подобие короны! - произнёс мой отец вслух и наспех сколотил тиару с сапфирами из подручных средств.
Только он увенчал тиарой голову  будто венцом, статуя пошевелилась.
Художник не верил своим глазам. Всё смотрел, как из его совершенства выходит девушка с волосами цвета льна и сапфиро-хрустальными глазами.

От мгновенного, реального чуда, мой отец попятился назад и, запнувшись за остатки мрамора, сел на землю. Я улыбнулась и протянула ему руку, помогая подняться.