Вахтенный офицер

      На конкурс "Морская история 3"

     Вахтенный офицер – это офицер, который управляет кораблём на ходу или на якоре. В его подчинении находится весь личный состав корабля, кроме командира. Прежде чем нести эту ответственную вахту, офицер должен выучить корабль, его особенности, способности в бою и в повседневной жизни. После чего предстоит сдать зачёты, причём самым строгим, неподкупным образом. Ответственность за корабль с экипажем - дело нешуточное!
     На современных кораблях и подводных лодках вахтенный офицер находится в комфортной рубке ходового мостика, где у него имеются основные и запасные средства связи с управляющими пунктами всех боевых частей, служб и команд. И только чрезвычайная ситуация может нарушить этот порядок!
      Совсем другое дело – на кораблях старых проектов! Довелось мне служить на эсминце проекта 30-бис. Всем был хорош этот корабль: и артиллерией силён, и быстрым ходом, и красотой! Но была у него одна интересная, романтическая особенность: открытый ходовой мостик! Ветер, снег, дождь и морская пена пронизывали его насквозь! Летом стоять вахту – куда ни шло! И светло круглые сутки, и относительно тепло! Самый раз напевать «Ходили мы походами»! Морские и воздушные цели в хорошую погоду видны до самого горизонта, в плохую – то же самое, только по радару. Но зимой!...
      Зимние Арктические моря – не для слабых! Романтика приобретает совершенно другой вкус. Холодные воды и ещё более холодные ветры делают атмосферу промозглой. Полярная ночь набирает мрачные обороты. Тьма вокруг кажется бесконечной. Если за бортом показывается нечто похожее на человека или шлюпку, стопорим машины, включаем освещение. Над волнами в свете прожекторов колеблется серое марево. Подозрительным предметом обычно оказывается льдина специфической формы! Мороз и сырость пробирают до костей. Но четырёхчасовая вахта таковой остаётся всегда!
      Сегодня мне заступать «на собаку». Так называется вахта с нуля часов, т.е. с полуночи до четырёх.  С вечера толком не поспать: полно работы с личным составом. Кое-как удалось лечь в 23.00. Всё-таки лучше полчаса дрёмы, чем ничего! Наша каюта на двоих с «комсомольцем», младшим замполитом, расположена по левому борту в соседстве с элеватором подачи боеприпасов носовой арт-установки главного калибра. Элеватор имеет форму трубы трёхметрового диаметра и занимает почти полкаюты. Из-за этого наши подвесные койки, примыкающие к стенке элеватора, имеют С-образную форму. Лежать можно только согнувшись. Если захочется лечь на другой бок, подушка переносится в ноги и голова с ногами меняются местами. Не спать же «мостиком»! 
      Только успел «отключиться», как стук рассыльного в дверь:
- Товарищ старший лейтенант, на вахту! 23.30! 
Чувствую, стоит за дверью, ждёт подтверждения, что разбудил.
- Спасибо! – кричу не проснувшимся голосом. Слышу удаляющиеся шаги.
      На столе уже заготовленный с вечера стакан воды с электрокипятильником. Втыкаю вилку в розетку. Время закипания – 4 минуты. Проверено годами! Растворимый кофе и сахар – рядом. Чувствую, что бортовая качка не изменилась, она той же амплитуды. Значит курс и скорость - прежние. Ну и погода – тоже. Пью привычный напиток без особых эмоций. По доброй воле в это время он бы мне и не приснился! Пока кофе начинает действовать, быстро одеваюсь. В комплект для морозный ветреный и сырой погоды входят: тёплое нижнее, форма 6 (шинель, шапка), а кроме этого – валенки и тулуп. В особенно холодные ночи в ход идут и спортивные костюмы.
     Экипированный по полной программе, начинаю маневрировать в сторону ходового мостика. Руки в тулупе лишены обычной подвижности. Продвижение в узкостях и по трапам на кораблях - только бегом! Но в данном случае протиснуться бы в пол-оборота! Трудность заключается в том, чтобы успеть пройти очередную бронированную дверь, пока она не закроется. При качке это происходит стремительно!
     Но вот и ходовая! На фоне звёздного неба угадываю силуэты вахтенного офицера, рулевого и сигнальщиков. Предшественник радостно докладывает обстановку: где и какие цели, их курсы и скорости, а также уровень боеготовности корабля и отдельных боевых постов, где она повышена. Некоторое время впитываю информацию, определяю степень опасности целей. Никаких бумаг, никаких подписей! В лихую погоду Вахтенный журнал на мостик не поднимается, что в общем-то является нарушением. Но такова специфика подобных кораблей! Иначе этот журнал, являющийся секретным, может унести за борт или просто залить брызгами. Записи не размоет: они ведутся исключительно простым карандашом. Но сам Вахтенный журнал может потерять свой гордый и значимый вид! Поэтому все события записываются на отдельном листе. А после вахты, уже в каюте, когда вернётся музыкальная подвижность пальцев и в руках окажется сухой карандаш, всё заносится в Вахтенный журнал, взятый под роспись у секретчика.
     Сдающий вахту берёт микрофон «Каштана» и включает каюту номер один:
- Товарищ командир, лейтенант Иванов вахту сдал! – и тут же передаёт микрофон мне.
Я докладываю о приёме вахты; сообщаю, что замечаний нет. 
- Хорошо! – говорит кэп. По голосу чувствуется, что бодрствует. Приятно, когда не приходится будить шефа! Но ему ещё выслушивать доклад в четыре, в восемь и т.д. – на протяжении всего многомесячного похода!
     Рулевые и сигнальщики поочерёдно рапортуют о сдаче и приёме вахты. Физиономий не видно, их контуры едва уловимы. Но в конце концов это же не караул, когда требуется осветить лица! Всех, несущих вахты на ходовом, знаю наизусть!
     Вахта началась. Несмотря на ночь, количество целей не убывает. Ветер и качка усиливаются. Решётки палубы на ходовом обледенели и по скольжению пытаются соперничать с конькобежными дорожками парка Горького в столице. Тонким слоем льда обросло всё, кроме пеленгаторов, накрытых чехлами.
Раздаётся свисток из переговорной трубы с ПЭЖем (постом энергетики и живучести). Просят добро на запуск второй машины. Это они ставят в известность для записи в Вахтенный журнал.
- Добро! – говорю в переговорную трубу. Знаю, механикам виднее, когда и что запускать. В ПЭЖе сейчас тепло. В машинном отделении – вообще жара! На одном небольшом корабле столько климатических зон! Да, далеко нам ещё до совершенства!
     От философии к действительности меня возвращает какой-то стук, перемещающийся по ходовому мостику. Он то затихает, то снова усиливается. Но пару минут не до него: расходимся со встречным судном. Разошлись. Снова стук. Во тьме невозможно разглядеть, в чём причина! Неужели ящик с сигнальными флагами сорвало с крепежей?! По звуку определяю направление движения предмета и подставляю ногу. Что-то наваливается на неё, и я сам чуть не падаю на палубу мостика! Лёд и качка коварны! Быстро, насколько это возможно, наклоняюсь. Руками нащупываю какую-то абракадабру и пытаюсь поднять, чтобы разглядеть. Снизу раздаётся мычание. Берусь за низ, поднимаю и вижу: передо мной сигнальщик!
- Ты почему катаешься по мостику? – спрашиваю.
- Понимаете, товарищ старший лейтенант, - пыхтит бедолага, - поскользнулся, упал, а схватиться ни за что не могу! И помощи просить стыдно! Думал, что быстро справлюсь! Проклятая качка!!! 
- Обвяжись шкертом, закрепи другой конец за леер. В случае чего подтянешься к борту! – говорю я ему, - в трудные моменты жизни у нас всегда должна быть подстраховка!
- Так точно! – отвечает повеселевший сигнальщик.
- Доброе начало вахты, - думаю я, - не скучное…
    А на горизонте светятся новые цели. Значит, впереди – новые манёвры!
       
           На фотографии - акварель автора в годы службы: "Эсминец Опасный".