Фрирайт 2

   Пачка сигарет лежала недвижима. Колыхалась прядь надо лбом этой стройной, в меру высокой женщины. 40-45? 37-41? Сколько лет? Какой размер обуви? Разве это действительно имеет значение, когда видишь такой разлет ресниц, такие узкие бедра, слышишь такой смех?

   Не знаю, как говорят между собой райские птицы, разноцветные как непарные носки, но, чувствую, она – не хуже. Я бы взял ее за руку, но боюсь, что она холодная. А вдруг она холодная не только руками, но и сердцем? А вдруг – ко мне?  - И не дрогнет, не соскочит, и одышка не случится после случайного случения нас на третьем этаже ближайшей гостиницы.

   К черту. Говорю как есть. Девушка, я бы хотел прогуляться с вами прямо сейчас. Если вы не против, то за руку. Она смахнула прядь к уху, но ухом не повела. Повела плечом: «С чего бы?». Я ответил на этот жест: Хочу вас в своей жизни. В этом дне. Желательно в моем доме. Она брезливо сбила пепел и посмотрела на меня прямо, не убегая взглядом. Я подсел. Подкурил. Посмотрел на ее ноги – естественно, и они великолепны. Что за дикое идиотское желание обладать? Она не статуя, я не коллекционер.

    К черту. Протянул руку. Прошло двадцать секунд – она ответила: «Не против». Мы поднялись и пошли прямо в сортир этого кафе.

    Сцены секса не бывают не банальными. Мысль может быть какой угодно. С сексом все ясно – он есть или его нет, он либо хорош, либо лучше чтобы его нет. У меня с этим все было неплохо. Она отвечала взаимностью. После – хмыкнула, глядя на растерзанную помаду. Нарисовала губы заново, поправила воротник себе и мне. И попросила воды.

    Спустя час мы оказались у меня. Вечером она должна была ехать к подруге, но перезвонила и отменила встречу. Всю ночь мы опустошали запасы холодильника и разговаривали в танце.

    Утром ее уже не было.
Меня тоже стало намного меньше.