Экс-ры I 7 гл От Исетской плотины до ст. Гать

Глава 7
               
Шторм на озере

Острова Зелёный и Соловецкий — Шторм на озере – Шашлык-машлык — От Исетской плотины до ст. Гать

От Исетской плотины до ст. Гать

Все те, кто следил с плотины за моей борьбой с волнами подошли ко мне и поздравили с благополучным прибытием.
Я уж паря думал, что ты перевернёшься даже весь испереживался, - сказал мне дед с белой бородой одетый по-рыбацки.

Дальше были слова восхищения и сочувствия в том же духе и от других людей.
На озере ещё гуляли огромные волны, когда я, раздевшись, отправился искупаться.
- Ты смотри, только вылез из такой передряги, а опять туда же, - сказал мне дед.
- Да я пока грёб, упрел весь, - ответил я.
- Смотри не потони, а то лодку-то кому оставишь... хе-хе...
- Спокойно товарищ, спокойно, - сказал я, заходя в воду.
Волны подняли всю грязь со дна, но всё-таки это было лучше, чем пребывать в пахнущем поту. Я сорвал пучок травы и отмывался им как вехоткой. Потом несколько раз окунулся вводу и вышел на берег.

- Как водичка? - спросила меня молодая симпатюлистая женщина, стоявшая с мальчиком лет десяти.
- А вы попробуйте вода тёплая, да ещё как на море качает, - сказал я ей.
Женщина спросила мальчика.
- Пойдем купаться?
- Не-е...
- Ну, стой здесь, карауль одежду, - сказала ему мать и стала раздеваться снимать с себя шорты и рубашку.
Мужики, стоявшие наверху возле дороги у ограждения стали любоваться красивым телом молодой мамаши.
Она, чувствуя это, окинула их взглядом красивых жгучих глаз и, засмеявшись, сказала им.
- Что охотников нет, понятно... только поглазеть на мою задницу вас и хватает!
Сказала она им так озорно, что те покраснели и пошла к воде.
- Ну что сдрейфили! - сказал им мальчик, скривившись в улыбке.
Мужики засмеялись, но ни кто не отважился пойти в след за мамашей.

- Эх, раскудритвую твою за ногу, - плюнул дед и стал снимать рубашку.
- Старый ты-то куда! - крикнул один из мужиков.
- А за ней... раз у вас женилки не под тем углом растут! - ответил, улыбаясь им дед.
Мужики в ответ только рассмеялись.
Им с пивными животами было как-то неприлично лезть вслед за красивой женщиной в воду, и они только пили из бутылок пиво да посмеивались.
Мальчик смотрел на них и щурился, прикрывая глаза козырьком ладони.
- Пацаны-пузаны, - сказал он им с издёвкой.
Мужики перестали улыбаться и строго посмотрели на мальчика.
- Ты сюда не смотри, - сказал один из них.
- Куда хочу туда и смотрю, - ответил мальчик.

- Смотри ты какой, - сказал ему дед, всё ещё топчась на берегу, - Разе так можно они же старше тебя.
- Мам, хватит, выходи, - крикнул мальчик матери, которая с удовольствием качалась на волнах рядом с берегом.
- Сейчас Алька, - ответила женщина.
Алька подошёл к моей кошке, которая сидела на моём спас жилете.
- Не кусается? - спросил он с опаской.
- Нет, Люся у меня добрая, - ответил я.
- Хе, Люся, - улыбнулся Алька и погладил кошку.

Дед, наконец-то снял с себя рубаху, обнажив довольно таки накаченное тело, от чего мужики пившие пиво переглянулись и удивлённо уставились на а ля Шварценеггера.
Дед, чувствуя на себе восхищённые взгляды, стоящих наверху людей приосанясь шагнул в воду.

Мальчик тоже с восхищением посмотрел на спортивного вида деда, и кривая усмешка расплылась на его губах, когда он повернулся к пацанам-пузанам.
- Ну что, съели, — сказал он.
Мужики, не отрываясь, смотрели на мускулистую фигуру деда и явно завидовали ему.
- Ну, надо же, — сказал один из них вяло.
- Да... уж... спортсмен! — сказал подошедший к ограде ещё один дедок.
- А кто он? - спросил один из зрителей.
- Он-то... - улыбнулся дедок и с гордостью сообщил, — мастер спорта по борьбе!
- И сколько ему лет?
- Ему-то, а ты сам спроси! Эх, молодёжь...

Дедок спустился к нам и, увидев кошку, спросил.
- На рыбалку за рыбкой пришла?
- Не, она на этой лодке приехала оттуда, - сказал мальчик, махнув рукой в сторону озера.
- Ага, значит, путешественница.
Я поручил мальчику присмотреть за кошкой, а сам понёс лодку наверх, где меня окликнул мой коллега по птичьему рынку, аквариумист Николай Сорокин он был с дочкой Катей. Оказывается, он учил её вождению автомашины, которую купил для неё. Мы немного по-дружески поговорили, и я стал переносить байдарку и вещи на другую сторону, где из озера через створ плотины вытекала река Исеть.

Достав из полиэтиленового гриппера сотовый телефон, я посмотрел на часы и подвёл итог своему плаванию. От острова в устье Чёрной до плотины я шёл почти ровно три часа с несчитая  вынужденные остановки для отдыха много это или мало не знаю. В спокойную волну я через озеро ходил намного дольше, но тогда мы купались возле островов и устраивали гонки то до Среднеуральска за продуктами или просто ходили вдоль берегов озера, особенно между мысами Весёлым и Берёзовым где было особенно красиво. Где берёзы буквально стелились, над береговой линией вынося, свои стволы далеко от берега наклонившись над водой едва не касаясь её своими ветвями. Это было очень красиво.

Возле слива плотины стояли рыбаки и ловили рыбу, они не обращая внимания на меня, следили за своими поплавками. Я же найдя неглубокое место за кустом ивы, перенёс туда байдарку, где и стал загружать вещи.
Люся сама пришла следом за мной на берег где, потом сидела на травке, рассматривая бурлящую воду у слива.

Когда всё было готово, я сел в лодку и слегка отошёл от берега. Люся, видя, что остаётся одна мяукнула и, спустившись по камням к самой воде, пригнулась и прыгнула на деку лодки.
- Ай, браво! - похвалил её стоящий рядом рыбак.
- Смотри, Михалыч, кошак не боится воды, а ты даже плавать так и не научился, - сказал другой рыбак, сидящий на стульчике.
- Ну, я же не кошак, - отшутился рыбак Михалыч.

Люся деловито прошла вперёд по деке и, вцепившись в её тканевую основу, уселась на носу байдарки.
Я осторожно чтобы она не свалилась за борт, отгрёбся веслом и лодка, подхваченная несильным течением, пошла вперёд по реке, мне оставалось только немного править курс, оставаясь на середине реки.
- Смотрите кошка на лодке, - крикнула девочка лет восьми.
Люся даже не оглянулась на крик, вглядываясь в летающих стрижей, которые низко носились над водой, ловко уворачиваясь от идущей байдарки.
- Чего это они так низко летают, - подумал я, глядя на стремительно носящихся птиц.

Люся иногда поднимала лапу пытаясь ударить их траекторию полёта что ей, в конце концов, надоело, и она перестала обращать на них внимания.
Байдарка легко шла мимо высоких трав, и это мне нравилось гораздо больше, чем на открытом просторе озера, где берег был удалён, и было не так интересно. Здесь было всё близко и можно было даже послушать, как поют птицы, находясь среди густой листвы кустарников и деревьев. Их, конечно, я не видел, но представлял серыми пичугами, для которых яркий окрас был не столь важен как у тропических родственников.

Стрижи со скрежетом усилили свои полёты и стали громко верещать как недорезанные.
- Да что с ними такое, - терялся в догадках я.
Синее небо было с небольшим присутствием облаков, и если бы стрижей пугала гроза так ничего подозрительного я не заметил.
Хотя из-за густых высоких зарослей с обоих берегов я не мог видеть, что находилось на боковых горизонтах.
Вдруг как по команде стрижи исчезли, и наступила гнетущая тишина.
Люся стала нервно оглядываться, а потом вообще забралась под носовую деку.
- Вот я успокоенный идиот, это же новая гроза... - подумал я.
Меня уже как-то не привлекала мысль вновь оказаться под проливным дождём и, не потому что укрыться я мог под плёнкой просто сухую лодку приятнее нести на себе чем мокрую.

Я, взяв в руки весло поудобнее, сделал несколько гребков посильнее, разгоняя лодку и наращивая скорость на спокойной воде, помчался к станции Гать, которая была уже близко.
Без особых усилий я развил самую высокую для меня скорость и шёл ровно без рывков и заваливаний. Вскоре до меня донёсся первый далёкий звонок грома.
Лодка неслась мимо сочной изумрудной зелени, и мне было жаль так бесславно заканчивать поход, превращённый в позорное бегство.
Поглядывая на начинавшие темнеть небеса, я с ужасом думал о крадущейся со стороны запада чёрной грозовой туче, о которой, как и о других синоптики, опять ни чего не сказали.

Впереди показался металлический мост с несколькими рыбаками.
- Им-то что у них дома рядом, а мне ещё байдарку разобрать надо!
Пройдя под мостом, я причалил к правому берегу и выскочил на берег.
- Однако успеешь на электричку, будет через минут тридцать, - сказал мне парень, в плаще сидящий возле берега на перевёрнутой дном к верху кастрюле.
- А ты почём знаешь, - спросил я.
- Да мужики только что пошли от реки к станции, от них слышал.

Не мешкая, я быстро разобрал байдарку, словно сдавал норматив. Кости сложил в отдельный капроновый пенал, а оболочку и шпангоуты в рюкзак, Люся заняла почётное место в его заднем, большом кармане.
Парень помог мне надеть рюкзак, и я заторопился к станции.
Впереди громыхнуло, это надвигающаяся гроза подходила к станции.
Тропинка вилась среди зарослей высокой крапивы с большими листьями. Вероятно, близость воды хорошо подпитывала, окрестные травы от чего они здесь были особенно сочные и крупные даже берёзы и ивы постоянно роняли с листьев переизбыток влаги в виде капель.

На перроне станции людей было немного, но все они с тревогой вслушивались в приближающиеся громовые раскаты.
- Электрички ещё нет, а гроза, вот-вот начнётся, как садиться-то будем, - причитала старушка с сумкой на тележке.
— А ты бы ещё кирпичи в карманы наложила, - сказал ей мужик, чуть помладше её в клетчатой сине-зелёной кепке.
Становилось прохладнее и мои голые ноги в шортах покрылись мурашками, резко реагируя на изменение температуры.
- Холодает, щас начнётся, - сказал стоящий рядом мужчина, посматривая на ещё голубеющее небо.
- Что не видать колесницу-то, - спросила та же старушка.
- А ты что старая опять завещание не успела написать, - усмехнулся тот, что был в сине-зелёной кепке.
- Да когда писать-то делов в саду много, когда писать-то... - едва не крестилась старушка, вздрагивая от уже близкой канонады.

Вдруг из-за деревьев, которые стеной отделяли коллективные сады от железнодорожной дороги, налетел шквалистый ветер, закручивая в столбики подхваченную пыль и прочий мелкий мусор. От чего люди закрыли руками лица, чтобы по возможности как меньше вдыхать всю эту пылевую завесу.
Далёкий сигнал электропоезда придал всем, кто находился на станции уверенности, что они успеют сесть в вагоны ещё до грозы.

А между тем голубое небо постепенно начало заволакиваться прилетевшей не весть, откуда тяжёлой свинцово-фиолетовой тучей. И как это обычно бывает перед хорошим проливным дождём, наступила нестерпимая духота.
Народ высыпал из-под железобетонного станционного навеса ближе к железнодорожной линии, что послужило поводом дать машинисту продолжительный предупреждающий сигнал, от чего толпа тут же отскочила на полтора метра назад.
Электричка поспела как раз во время, первые крупные капли покрыли запылённые стёкла вагонов.

Закалённый в многократных штурмах переполненных вагонов народ стремительно влез с низкого перрона в высокие тамбуры, проклиная чиновников на всех министерских уровнях за это дикое неудобство.
- Ну, всё крестись старая своему богу, что успели до дождя, - сказал мужик в сине-зелёной кепке.
- А как же, я ещё и свечку поставлю в храме божьем, - отпыхивалась старушка.