Швартовка кораблей

Недавно мне на глаза попалась прошлогодняя заметка в Интернете.

20 сентября на 33-м причале Владивостока пришвартовался американский ракетный эсминец «Вандегрифт». По традиции, первым спустился с трапа – командир. Встретили его две близняшки в русских народных костюмах с хлебом и солью.

- Я впервые швартуюсь кормой. На самом деле я 26 лет ждал этой исторической возможности. (в иностранных портах корабли швартуются лагом, то есть бортом – прим.) Мы очень взволнованы возможностью встретиться с российскими коллегами. С нетерпением ждем, когда сможем попробовать русскую кухню, познакомиться с жителями и достопримечательностями города, - с восхищение рассказал Джозеф Далак, командир корабля.

Кстати, эсминец во Владивосток прибыл уже во второй раз. Многие моряки помнят гостеприимный прием два года назад. На этот раз они, как и прежде, собираются прогуляться по городу и купить подарки для близких.

- После первого визита у меня впечатление о Владивостоке осталось, как о месте с богатой культурой. В этот раз хочу посмотреть, как изменился город за два года. Уже записался на экскурсии в музеи. И, конечно, хочу прикупить сувениров, - рассказал о своих планах Джейсон Миллер, член экипажа эсминца «Вандегрифт».

Пробудут иностранные моряки в приморской столице пару дней. И уже 22 сентября они поднимут якорь и покинут наш порт.

Мне на моем веку пришлось немало наблюдать швартовку и кормой военных кораблей,  последний раз в художественных фильмах про моряков – «Четвертый Перископ» 1939 года выпуска, и «Командир корабля» 1950 года, где показывали, как эсминцы лихо швартовались кормой к пирсу, за что их корили вышестоящие командиры за излишнюю лихость, но завидовали другие командиры.

Еще больше мне довелось видеть швартовку лагом на реке, когда школьником меня  каждое лето оправляли к бабушке, и я плыл на белоснежном пароходе по Амуру от Николаевска до Хабаровска и обратно. Столько на этом пути было пристаней, где к дебаркадеру швартовались пароходы, трудно поддается подсчету, ибо таких плаваний по реке было много.

А вот наблюдать, как швартуется лагом подводная лодка, на которой я прослужил три года начальником медицинской службы, не мог, это делается по боевой тревоге и все должный находить на своих боевых постах.  Но что твориться на надстройки субмарины, я представлял.

Однажды нашей лодке, недавно вошедшей в строй действующих, пришлось отойти от привычного пирса в глубине бухты Малый Улисс и пришвартовать к пирсу на выходе из бухты, где свирепствовал сильный ветер.  Наш командир недавно принял под своё командование подводную лодку 611 проекта, до этого командовал лодкой меньшего водоизмещения 613 проекта, и имел совсем небольшой опыт швартовки лодки с тремя гребными винтами (на прежней субмарине два винта). С очень большим трудом, практически разрядив аккумуляторные батареи (лодка швартуется только под электромоторами),  он сумел поставить нашу субмарину к причалу. Это было большим ударом по его авторитету и среди командиров других лодок, и среди личного составе экипажа.  Так почему все так сложно? Вот давайте разберемся, уважаемые читатели, если это вас интересует.

О швартовке кораблей можно писать поэму. Потому что это такое захватывающее даже для флотского человека действие с его неторопливым предисловием, стремительным развитием сюжета и лихо исполненной концовкой, что его трудно описать скупым и бесстрастным словом прозы. И всё же мы попробуем.
 
К швартовке относятся зачастую как к обычному процессу, завершающему любой выход в море. Тем не менее, швартовка – не столько процесс, сколько высокое искусство, венец морской выучки экипажа. Все знают знаменитую русскую пословицу о том, что хорошо всё, что хорошо кончается. Вот это как раз больше всего применимо к ней, к швартовке. Её неудачное проведение может запросто перечеркнуть все успехи морского похода и даже репутацию командира. Или же, наоборот, принести славу опытного моряка.

- Каждая швартовка имеет свои особенности, - убеждён бывший командир соединения надводных кораблей Балтийского флота контр-адмирал Игорь Белоглазов. - И негласно швартовка с буксирами - это сродни позору. Если командир ошвартовал корабль без буксиров, ювелирно точно, это и аплодисменты, и уважение.

Игорь Валентинович поделился случаем из своей командирской практики, когда успешная швартовка стоила ему оценки «хорошо» во время итоговой проверки. В ходе неё проверяющий нашёл массу недостатков. Исписал толстый блокнот замечаниями по различным вопросам. И вот корабль заходит в Балтийск. Быстрый разворот внутри военной гавани, движение кормой назад - корабль швартуется лагом. Боцман бросательные концы чуть ли не передавал из рук в руки швартовой команде на стенке. Через считаные минуты установлена сходня. Проверяющий подходит к Белоглазову и говорит:
- Командир, как вы не боитесь так швартоваться? Я в Североморске служил, был командиром корабля, но у нас там – пространство, а у вас – всё сжато. А почему вы буксир не вызвали?
- Что вы! Буксир – это позор, - с грустью говорит тот, готовясь к неминуемым последствиям от работы проверяющего.
Тот почувствовал щекотливый момент. Достал свой «талмуд» с замечаниями по кораблю. Итак:
- Будет время, почитайте!.. А швартовкой потрясён!
Этот «талмуд» Игорь Валентинович хранит до сих пор. Но так его ни разу и не открыл.

Мощными стали машины, совершенными рулевые устройства, появились линемёты, выстреливающие бросательные концы на добрую сотню метров, но успех швартовки всё так же зависит от человека, его ловкости и сноровки, глазомера и того морского чутья, которое называют интуицией.

Пламенеют на фоне шаровых надстроек спасательные жилеты швартовой команды. Она, как сжатая пружина, готова в мгновение выплеснуть всю свою энергию и сноровку. И если швартуются с отдачей якоря, то действие приобретает ещё более захватывающий характер.

Порою говорят, что швартуется не корабль, а командир. Если точнее, то швартуется экипаж. И если экипаж дружный, то швартовка действительно напоминает поэму. Но автор её, бесспорно, командир корабля.

Авторы швартовых поэм бывают разные: и поражающие ярким дарованием, и так себе, произведения которых серы и скучны, а порой даже отвратительны. Так же, как и посредственные поэты, эти «так себе» особо не стремятся к совершенству, продолжая оставаться посредственностью, даже достигнув значительных высот. Их узнаете по потокам ругательств и угроз, что летят в адрес всех участников швартовки с командирского мостика. Тогда поэзия швартовки превращается в какой-то блатной шансон. Когда же свой корабль швартует настоящий талант, всё происходит в полной гармонии. Любая команда четко сформулирована, продумана и наполнена смыслом.

- Я встречал командиров, которые во время швартовки как драные коты бегали с одного борта на другой, матерились и кричали на всех, - говорит бывший командир крейсера «Грозный» контр-адмирал Михаил Пинчук. - Некоторые даже успевали на ют прибежать. Я скажу так: это не швартовка. Командир должен быть уверенным, спокойным. Да, нужно выйти на крыло мостика, посмотреть, как корабль швартуется кормой, оценить прохождение ориентиров. Кстати, если швартовка лагом, то можно пришвартоваться и с одним реверсом. Хотя, бывает, сильно мешает ветер. Так я швартовался в 1986 году с заместителем министра обороны СССР — главным инспектором Минобороны СССР генералом армии И.М. Третьяком, в 4 часа утра и с вертолётом на борту, так как снять вертолёт не позволяла погода. Нормально зашли в Балтийск, пришвартовался по ходу. Всё прошло успешно.

Был Михаил Фёдорович свидетелем и другой швартовки. Смотрел за ней в качестве наблюдателя. Заход эсминца «Безбоязненный» Северного флота и сторожевого корабля «Бдительный» Балтийского флота в порт Антверпен (Бельгия). Было это в июне 1991 года. Визит проходил под флагом командующего БФ адмирала В. Иванова. И случился конфуз: по вине лоцмана «Безбоязненный» совершил навал на причал, получив при этом повреждения кормы и разбив бетонную плиту причала.

- В том случае заход корабля осуществлялся с лоцманом, - комментирует событие минувших дней Фёдор Михайлович - Буксиры начали раньше разворачивать и абсолютно не слушали команды. Один тащил в одну сторону, другой – в другую. Корабль был не балтийский. Экипаж на нём был недостаточно подготовлен. Даже были возражения против захода этого корабля в иностранный порт. Но к ним не прислушались. Это был один из последних визитов советских тогда ещё кораблей в иностранный порт. Печально, что он прошёл с таким стыдом, создав общий фон отношения к мощной военно-морской державе.

У каждого флота есть свои традиции. Среди крупных морских держав Россия позже всех создала флот. Потому многое перенимали у коллег. Для голландцев швартовка с буксирами не проблема. Для англичан – не есть хорошо. Они ценят умение командиров швартоваться самостоятельно. Поэтому буквально фурор произвёл экипаж крейсера «Свердлов» в ходе первого послевоенного заграничного похода корабля советского ВМФ. Было это в 1953 году при заходе в английский порт Портсмут. «Свердлов» встал на бочки способом фертоинг за 12 минут, в то время как нормами английского адмиралтейства на эту операцию отводилось 1 час 20 минут. Фото командира крейсера оказалось на обложках всех британских газет. После парада королева даёт традиционный приём для флотской элиты на флагмане эскадры. Старшие офицеры приглашению не подлежат, однако О.И. Рудаков, хотя и имел звание капитана 1 ранга, приглашение получил и даже удостоился чести поприветствовать королеву в числе первых.  Вот откуда берёт своё начало уважение и к флагу, и самой стране как морской державе.

- Сейчас корабли Балтийского флота швартуются различными способами. Но, конечно, способ фертоинг не используется, - отмечает главный штурман Балтийского флота капитан 1 ранга Герман Забродин. Вот недавний пример. Эсминец «Настойчивый» на праздновании 310-й годовщины БФ вставал на бочки в средней гавани Кронштадта. На одну бочку в носу, на две бочки по корме. С учётом длины эсминца и с учётом размеров гавани это довольно непростая операция. Там ведь есть молы, небольшие ворота, развернуться в гавани размерами примерно 600 на 300 метров такому кораблю, как эсминец, нелегко. Это весьма точная совместная работа. Сначала работают и гидрографическая, и морская инженерная службы, и суда обеспечения по постановке бочек. А при швартовке нужны слаженные совместные действия расчёта, взаимодействие командира с буксирами, чёткая работа машины и подруливающих устройств…

Помнится, как на БДК «Калининград» мы самостоятельно, без участия лоцманской службы зашли в порт Картахена (Испания). Это было в 2006 году. Тогда испанские лоцманы просто проспали наш утренний заход, и мы зашли в гавань и самостоятельно произвели швартовку. Без единой помарки. Лоцманы прибыли позже и были удивлены, что мы уже стоим у причала.
Сегодня на Балтийском флоте много отлично подготовленных командиров. Лучшие командиры по штурманской подготовке - это командиры СКР «Ярослав Мудрый» капитан 2 ранга Алексей Суглобов, СКР «Неустрашимый» капитан 2 ранга Сергей Липский. Командиры малых кораблей: ракетного катера «Р-2» – капитан-лейтенант Александр Сокол, МРК «Ливень» – капитан-лейтенант Артур Татарко. Очень важна в подготовке командиров работа флагманов соединений - флагманского штурмана Балтийской ВМБ капитана 2 ранга Владимира Логинова, флагманского штурмана бригады надводных кораблей капитана 2 ранга Максима Филинова и ряда других.

Всё-таки альфа в швартовке принадлежит командиру. Надо сказать, что командиры кораблей с такими способностями не рождаются. Командир корабля – это многолетний труд его начальников, которые подбирают, обучают и лелеют наиболее способных лейтенантов начиная с их поры вахтенных офицеров. Поверьте, что так же, как талантливого поэта отличают от массы рифмачей по первым строкам, так и будущего командира отличают по его поведению на вахте. Потом его начинают обучать с суровым пристрастием, намеренно ставя в трудные условия. Глядя на этот процесс, многие скажут: «Издевательство!» А вы вспомните, каким образом благородный капитан Грей заслужил своё место на борту галиота «Секрет». Даже гуманист А. Грин, и тот назвал этот процесс переделкой «щенка» в капитаны.

В поэме о швартовке будущему командиру поначалу дают писать только короткие строчки, да и то под пристальным вниманием наставника, подвергая суровой критике каждое слово. Это уже потом, когда молодой офицер набьёт себе достаточно шишек, его допустят к первым самостоятельным произведениям. Чтобы стать поэтом в профессии кораблеводителя, надо получить немало вмятин в прочном корпусе собственного самолюбия. Приглядитесь к бортам старых кораблей, и вы увидите на них эти следы ошибок трудных. Если кок может укрыть результаты своих ошибок под майонезом, то командирские ошибки никуда не скроешь. Они у всех на виду.

Капитан 1 ранга Г. Забродин и не скрывает, что ситуации бывают разные, и главное, надо учиться на ошибках. Таких, как недавняя нештатная ситуация на корвете «Сообразительный» в Кронштадте. Когда, может быть, из-за молодости командира, из-за неопытности он не вовремя отдал якорь, не вовремя подал команду реверс, в результате чего произошёл навал кормы новейшего корабля на причальную стенку. Об этом стоит говорить по одной причине - учиться не допускать подобных ошибок. Поэтому их пошаговый разбор становится основой учебно-методических занятий, сборов, проводимых командованием флота с командирами кораблей, офицерами штурманской службы. Главным командованием ВМФ РФ спланирована поставка на все флоты навигационного тренажёра «Мостик». Первый его образец был установлен для обучения на Высших специальных офицерских классах ВМФ в Санкт-Петербурге. Следующие – в стенах военно-морских институтов. В прошлом году тренажёр введен в эксплуатацию в учебном центре Черноморского флота. В ближайшее время ждём его на Балтике. Тренажёр, разработанный и смонтированный российскими специалистами, предназначен для тренировки командиров кораблей и расчётов главных командных пунктов по управлению одиночным кораблем или отрядом кораблей в различных условиях обстановки. «Мостик» представляет собой мощную компьютерную систему, позволяющую моделировать элементы плавания корабля в сложных погодных условиях, в проливах, при заходах и выходах из портов с учётом особенностей навигации в любом регионе Мирового океана.

Наверное, вторая по значимости фигура при выполнении швартовки - рулевой. Это от его умения держать заданное направление движения зависит результат любого манёвра. Хороший рулевой не тот, кто имеет навыки управлять кораблем. Он должен уметь сраститься с ним, чувствуя его всем своим телом, точно так же, как велосипедист чувствует на поворотах даже самое незначительное отклонение своей машины от вертикального положения. В прошлом среди моряков бытовало мнение, что рулевой держит в руках не просто штурвал, а судьбу всего экипажа. Вот почему при входе в гавань место у штурвала по расписанию всегда занимает самый опытный из рулевых. Кто-кто, а он уже знает, где надо подвернуть корабль на один, а где и на пять градусов, чтобы он безопасно вписался в поворот. Это, конечно же, в своей родной гавани. Другое дело, когда корабль заходит в иностранный порт. Вот тут швартовка становится сродни государственному флагу, поскольку по ней долго будут судить о морской выучке флота всей страны.

- У меня был такой случай, - продолжает контр-адмирал И. Белоглазов. – В 1989 году мы ходили в ГДР. На борту – командующий БФ. Зашли в Росток. Были очень неудобно размещены в гавани. Корабль был буквально зажат между двумя другими. Мне нужно было отойти от причала. А у нас тогда не было подруливающих устройств. От меня до других кораблей – 15—20 метров. Нужно отойти, не задев. Потом выйти в ковш гавани, там развернуться… А там стоят плавучий док, корабли. До них при развороте – 15 метров. Вот развернись! На причале – масса народу. Правительственные делегации, играет оркестр. Чуть переборщишь, и корабль можно серьёзно повредить. Не дай бог такого позора!

Я хотел отходить на буксире. Но командующий флотом спрашивает: «Мы можем выйти без буксиров?» Мол, вон другие корабли снялись, а нам что, слабо? И мы пошли. Опасный момент был, когда «сдох» форсажный двигатель. То есть у меня на левой линии вала упала мощность. Говорю: «Давайте без воплей, без криков, тихо …закончим разворот». Вышли. Ко мне подходит гэдээровский боцман, с удивлёнными глазами и говорит: «Первый раз такое вижу!» Снял значок с груди и мне подарил. Думаю, что командир должен нутром чувствовать свой корабль. А для этого его надо любить. Я всегда к кораблям относился, как к живым существам. Ведь их строят люди. Вкладывают в них свою душу. Кто-то больше, кто-то меньше. Вот поэтому и корабли разные. Казалось бы, один и тот же проект, один и тот же завод, а у каждого корабля затем складывается своя судьба. А ещё нужно любить и чувствовать экипаж. Когда ты стоишь на мостике и отдаешь команды: «Вперёд!», «Назад!», «Полный вперёд!» и так далее, когда переводится ручка телеграфа, это вовсе не означает, что у тебя команда пошла на машины и на линии валов. Это означает, что в машинном отделении сидит матрос, который принимает эти команды (его называют «пультистом»)… и насколько он подготовлен, как выполняет их, зависит успех швартовки.
 
На этот материал в Интернете есть комментарий бывшего матроса:
Служил я с И. В. Белоглазовым -88-90 г. на "Бдительном". Он тогда ещё кап-леем был. Так вот, круче командиров я не видел. Искусство швартовки у него "от Бога". Всё время удивлялся, как он умудряется с такими скоростями в гавани швартоваться. Я на "Волге" сидел и иногда даже пеленг не успевал на все ориентиры выдавать, а он еще и лоцию учитывал и не только.
Есть что вспомнить. И есть у кого учиться, с кого пример брать.