Как хорошо было в ссср 4

            Почему я затеял этот то ли трактат, то ли очерк? Да потому, что раздаются ностальгические голоса, причём всё громче и громче, хотя это подделка под ностальгию, манипуляции. Ностальгировать можно по дворику детства, по школе, где учился, по местам, где любил бывать… это детство, и оно всё стремится рисовать светлым. А потом ты вырастишь, и у тех дядей, которые всё детство тебя убеждали, что ты практически в раю строителя коммунизма, ты найдёшь десять миллионов различий между их словом и делом. И трудно сказать, какая из тем острей и болезненней, потому что болезненны они настолько запредельно, что не выбрать приоритета. Вот и сейчас мы коснёмся темы номер четыре, хотя почему бы ей не быть темой номер раз. Это выбрать совершенно невозможно. И эта тема — снабжение в СССР: продукты питания, предметы быта, сфера услуг.
            Помню шестидесятые, кушали вкусно, на прилавках было большое разнообразие. С кондитерских полок булочной на меня, дошкольника, смотрели шербеты, кос-халва, халва, нуга, сливочные колбаски, сливочные полена, пряники (шоколадные, мятные и медовые)… рыбу любил рассматривать: треска, морской окунь, палтус, сом… сыры костромские, российские, голландские, все выделанные по полной технологии... в мясе не разбирался. Наступили семидесятые, и остатки сталинского изобилия иссякли под ноль… ну почти… до бесконечно малой. Середина семидесятых познакомила нас с минтаем, путассу и мойвой взамен прежних рыб; с колбасой под странным названием «отдельная», почти единственной в ассортименте; с невыдержанными сырами, крошащимися под ножом и сменившими вкус.
            Короче, за брежневские семидесятые мы обломались. Схема разделки мяса по сортам теперь в гастрономах висела для красоты, а мясо шло одним сортом, точнее, то жилисто-костистое месиво с мясными прослойками, которое так ещё по инерции называлось. В сладостях доминировали грубые конфеты типа «старт». Мороженое снизило свой ассортимент до одного вида: сероватая масса в бумажном стаканчике. Не то, чтобы жрать было нечего, вот именно, что пожрать, а всё вкусное стало дефицитом. Появилось такое явление, как наборы, в которых 300г сервелата, кабачковая икра и топлёное масло. В другом виде сервелата больше не было. Раз в два года можно было и набор с маленькой баночкой красной икры достать в придачу с какой-нибудь гадостью, конечно. Хлеб и картошка были на месте, крупы тоже в основном. Греча исчезла. Ассортимент сузился по всем направлениям. Бровеносец почти одновременно объявил о построенном в СССР развитом социализме и о продовольственной программе, которая всё равно не помогла, потому что никто не знал, в чём она заключается. За всеми продуктами стояли отдельные очереди, так как универсамов было очень мало. На закупки тратили по несколько часов в день.
            Мои родители ещё в шестидесятые мечтали о холодильнике, но не могли достать, гладили чугунным утюгом, а пылесоса я вообще не видел тогда. Холодильник,электроутюг и пылесос стали доступны в 70-ые, зато пропало многое другое. Велосипеды ещё были, и я прошёл все стадии. В начале 70-ых цветные телевизоры были большим шиком и их покупали либо по блату, либо по льготам типа инвалидных, и было это вплоть до самого развала СССР. Записывал Элиса Купера на магнитофонную приставку «Нота М», так как хоть сколько-нибудь приличные советские магнитофоны стоили очень дорого, около двух зарплат. Исчезли велозапчасти и велосипеды расшатывались, даже  винтов не было. В строительных магазинах можно было купить лишь гвозди, шурупы, краску. Пол-года искал дрель, но моя мечта не сбылась и я оставил её до лучших времён. Сверлили коловоротами почти как первобытные люди. Да, самая фишка-то это туалетная бумага, которой вообще почти не было. В 81-ом я женился и решил жене подарить велосипед с дамской рамой. Но таких модификаций совсем не стало, да и рам отдельно в запчастях тоже. Мне повезло случайно достать «Салют», небывалая удача. Сам ездил на велосипеде «Украина», прочный был аппарат; когда позже у меня его отобрали в милиции, мне пришлось купить «Аист», но это было уже ближе к концу СССР, и этот велосипед гнулся подо мной и в раме и в колёсах, и я его уделал в хлам, да он и был хламом со дня покупки, как уже и многое из того, что мы покупали в начале 80-ых.
            Зато социальные изменения были налицо: сформировался новый класс — работник торговли или сферы услуг. Он стал прочной элитой, потому что доставать надо было всё, и  всё было доступно только при работе в данной сфере, что и называлось блатом. Это стало до удивления обыденным. У них всё происходило между собой, как в замкнутой системе: колбаса, билеты в театр, посещение элитной бани с бассейном, курорты, ремонт автомобилей — практически всё кроме хлеба и картошки. Многое надо было доставать у спекулянтов. Стали модными джинсовые костюмы, и спекулянты стали весьма устойчивой прослойкой общества. Ещё одна часть элиты — это ходящие в загранку, например моряки торгового флота и туристских судов. Так в страну попадали вожделенные иностранные вещи, а не то барахло, которое стыдно было надевать или проигрывать на нём музыку в звуковом диапазоне от 60 до 16000 Герц.
            Ничто уже не могло спасти Советский Союз. Он медленно и мучительно умирал, как больной раком, метастазы расходились во все сферы и органы этой большой страны, он страдал старческим маразмом, параличом и ходил под себя, поэтому мы и были все по уши...