История с фотографией

                Письмо второе.

       Итак, наше питерское путешествие подошло к своему логическому завершению. Пора было возвращаться в Минск для дальнейшего прохождения производственной практики. К тому же судьба нашего неожиданно упавшего, и потому оставшегося в полном одиночестве друга, стала вызывать некоторое беспокойство. Опасений того, что он может умереть от жажды не было — вода в кране была всегда. А вот съестными припасами он обеспечен не был, как, собственно, и финансовыми. Итак, абсолютно трезвые, помытые, чисто выбритые, в отутюженной одежде, почищенной обуви мы прибыли на вокзал. У нас опять на руках была сумма в размере 20 рублей, безвозмездно пожертвованная нам нашими питерскими друзьями, в надежде, что обратный путь мы проведем в комфортных условиях в плацкартном вагоне. Но мы никогда не искали легких путей в этой жизни. Купить билет и спокойно ехать — это не наш вариант (во всяком случае в то время). Поэтому мы решили попытаться применить уже апробированный метод передвижения по железной дороге. Но тут на пути применения этого метода возникло серьезное препятствие — мы были абсолютно трезвые. А потому не могли просто так, внаглую, войти в какой-нибудь вагон. Мы стеснялись. Поэтому для начала мы робко подошли к первой же проводнице и сразу выдали ей заученную фразу про студентов-практикантов, у которых не оказалось денег и пр. Она нас просто отфутболила. Без крика, без шума. Просто сказала, что нет. Тут надо сказать, что Ганс в трезвом состоянии все-таки обладал меньшей скромностью и застенчивостью, нежели, чем я. Через пару вагонов он опять подошел к проводнице, и опять отказ. Тогда мы решили чуть изменить тактику. Мы не стали сразу плакать, что у нас нет денег, а просто спросили, предварительно посмотрев расписание движения этого поезда и узнав названия станций, через которые он следует., не будет ли хозяйка столь любезна взять нас до станции такой-то. Поезд был скорый и останавливался мало. Поэтому для начала мы назвали вторую по счету станцию от Ленинграда. (Я, конечно, уже не помню названия этих станций). Так как проводники тоже люди и всегда занимались этим нелегальным, но столь распространенным в то время способом личного обогащения, проводница согласилась нас взять. Вагон был плацкартный. Поезд отправлялся поздно и было уже темно. Надеясь в глубине души на чудо, что про нас забудут или не найдут, мы перешли в другое «купе» и завалились спать. Ганс лег на нижнюю полку, я на верхнюю. Понятно, что никаких постельных принадлежностей мы не брали. Молодость есть молодость. Мы заснули быстро и совершенно спокойно. Ночью произошел один занимательный момент, который я проспал. При подъезде к озвученной нами станции, проводница отыскала-таки нас и стала будить Ганса (он, напомню, спал внизу и поэтому удобнее было толкать именно его). Дальше между ними произошел диалог примерно такого содержания:

– Ваша станция, молодые люди.
– Какая станция?
– На которой вам выходить.
 – А как она называется?
– (говорит название станции).
– А следующая какая будет?
– (говорит название)
– Во-во, нам на ней и надо, мы перепутали.
     После этого Ганс тут же отрубается. Понятно, смутные сомнения стали одолевать проводницу, но на первый раз нас пронесло. При подъезде к этой – второй уже –станции она опять пришла и стала будить Ганса. У того вся фантазия уже закончилась и он тупо перевел стрелки на меня, мол его будите, он все знает. Разбудили меня. Поняв, что дальше притворяться бессмысленно, я включил любимую волынку про студентов-практикантов, у которых кончились деньги.... Но на этот раз не проканало, и мы с позором были изгнаны из этого железнодорожного рая. Горевали мы недолго, поняв, что худо-бедно, но этот метод работает и, в принципе, мы хоть и мелкими перебежками, но можем двигаться дальше. Выйдя из вагона, мы проследовали чуть вперед и через два-три вагона обратились с аналогичной просьбой к новой проводнице. И опять все получилось. Только теперь мы сразу назвали станцию достаточно удаленную. Проехали очередной участок нашего пути, после чего опять были с позором изгнаны. Но и опять все удачно повторили. После этого фортуна повернулась к нам известным местом. Когда нас очередной раз «выселили», то так получилось, что больше никто не захотел нас «заселять». Поезд стоял на этой станции недолго. Ну, и в результате он ушел, а мы остались. Надо было находить новый способ передвижения в сторону Минска. О том, чтобы купить билет, и мысли не возникло ни у него, ни у меня. Посмотрели расписание. Конкретно на Минск ничего не было, а в сторону Минска только ближе к утру. Ждать у нас не получалось. Мой кактус, который, по словам родственницы, всегда гнездился у меня в заду, уже тогда дал свои первые ростки. От полной безысходности пошли просто так бродить по путям вдоль состава с цистернами. Наткнулись на обходчика (или как его правильно называют, который по колесным парам молотком стучит). Он попросил у нас закурить. Как-то разговорились, и выяснилось, что этот товарняк идет в Даугавпилс. А там (со слов этого обходчика) до Минска рукой подать. С большим трудом представляя себе, где может находиться этот Даугавпилс, мы, тем не менее, сочли это за руководство к действию. Добрый дядя-обходчик даже назвал нам примерное время отхода этого состава, но предупредил, что двигаться он будет очень медленно, постоянно останавливаясь, чтобы пропускать скорые поезда. Скорость передвижения состава нас не интересовала вообще никак, главное, что мы опять будем в движении, приближаясь тем самым к нашему финишу. Быстро только сказка сказывается, да кошки родятся. Через полчаса эта товарная махина грозно лязгнула и пришла в движение. Выждав некоторое время, чтобы состав набрал немного скорость (боялись, что увидят нас и остановят поезд), мы впрыгнули на площадку (если можно так назвать некое рамное основание, на котором крепится сама цистерна) и, как Бременские музыканты, покатили навстречу новым приключениям. Тем более, что ждать их оставалось совсем недолго. Итак, мы ехали! Поезд набирал ход, было довольно свежо, так как времени было так часов примерно или около 5 утра и еще окончательно не рассвело. Учитывая, что поначалу было некоторое опасение, что нас увидят, снимут, мы сидели тихо, накрывшись с головой пиджаками. Все-таки встречный ветерок давал о себе знать. Поезд иногда и впрямь останавливался, чтобы пропустить очередной встречный состав. Но в целом, скорость передвижения нас вполне удовлетворяла. Проехали часа три. Солнце уже поднялось высоко. Над нами чистое небо! Я почему-то решил, что мы уже едем по территории Латвии (а может, так уже и было), жизнь опять налаживалась, настроение улучшалось! Красота! Мы стали понемногу наглеть. На остановках мы слезали с поезда, ложились на траву, слушали пение птиц, смотрели в небо. Даже стали махать проезжающим поездам! Вот дураки-то были! Поезд трогался, мы вскакивали на свои места и продолжали свой путь. Надо сказать, что у нас с собой еще была ручная кладь. Представляла она из себя небольшую холщовую сумку, взятую вроде как во временное пользование у кого-то из питерских, в которой лежала половина буханки хлеба (надо же нам было чем-то питаться) и обыкновенный граненый стакан. Так, на всякий случай. Чуть не забыл. Был еще набор шампуров из нержавейки, подаренный нам в Питере дядей Юрой, который он сделал у себя на заводе. Вот с этим дорожным набором мы и путешествовали. Окончательно обнаглев от собственной значимости в собственных глазах, мы впали в какую-то эйфорию, или даже истерию. Начали орать песни, тушить бычки о цистерну. Особый кайф вызывал момент, что быстро крутящееся железнодорожное колесо вращалось аккурат в нескольких сантиметрах от наших мужских достоинств. Понятно, что наши халявные места не отличались особым комфортом. Поэтому сидеть приходилось раздвинув ноги и упирая их в железки. Но нам все это безумно нравилось! И вот мы подъезжаем к какой-то довольно крупной железнодорожной станции. Много путей, стоящие на них составы позволили нам сделать этот глубокомысленный вывод. Поезд начал тормозить, мы начали готовиться к выходу. И тут с двух сторон поезда появились люди в форме. С одной стороны были менты, с другой ВОХРовцы. Но тоже с пистолетами. Испугаться мы не успели. Да и действовали они не в стиле современных омоновцев с их масками-шоу. Совершенно спокойно, даже как-то доброжелательно не скомандовали, а попросили : «Хлопцы, слезайте, приехали». Ганс еще решил поинтересоваться: «А что за станция?». «Резекне» - был ответ. «Хм, интересно», констатировал мой попутчик. Нас взяли под белы ручки, предварительно обшмонав, и привели в сторожку, где сидели ВОХРовцы. Был легкий первый допрос, потом подъехал УАЗик милицейский, нас посадили на причитающиеся нам согласно сложившейся обстановке места и повезли в линейный отдел транспортной милиции. Довольно интересные ощущения мы испытали, когда нас выводили из УАЗика. Отдел находился где-то в центре города, народу вокруг было довольно много и все с интересом вылупились на нас, мол, надо же, какие молодые, а уже закоренелые преступники. В дежурке, вероятно думая, что поймали каких то важных птиц, скрывающихся от всех карательных органов вместе взятых, начали нас строго допрашивать. Ничего нового, кроме своей старой песни о студентах-практикантах, мы им сказать не могли. Нас довольно долго мурыжили, но все сводилось к одному и тому же. Как позже выяснилось, знали о нашем передвижении они уже давно. Когда мы валялись на траве во время остановок поезда и махали руками проезжающим составам, как бы желая им счастливого пути. О том, что у машинистов есть радиосвязь, нам как-то не приходило в голову. И, вероятно, эти сообщения поступали многократно по мере нашего приближения к этой станции Резекне. Скорее всего эти радиосообщения сводились к тому, что два каких-то дурака едут на цистерне. О преступной или террористической деятельности скорее всего разговоров не было. Да и слово «терроризм» мы тогда слышали только в «Новостях», касательно положению дел в буржуйских странах. Тем не менее, с нами захотел пообщаться сам начальник отдела лично. Судя по всему ему уже обо всем доложили, он долго смотрел на нас, молчал, потом просто спросил: «Я вот одно не пойму, вы что ПОЛНЫЕ ДУРАКИ? ДЕБИЛЫ? С виду вроде нормальные пацаны, но залезть на бочку с нефтепродуктами и ехать на ней в Минск????? И это в конце 20 века???» Короче на нас приходили поглядеть все сотрудники отдела.