История с фотографией

                Письмо двенадцатое. Заплыв на корабль.

          Проснувшись однажды утром, мы увидели, что в районе Утриша стоит на рейде корабль. Довольно большой. Пришедший Бенс сказал, что это морозильник, пришел, что бы забрать рыбу из рыбколхоза, который  тогда функционировал в поселке. В нем было много сейнеров или траулеров, которые базировались здесь же, на Змеином озере, и периодически выходили в море. Был большой рыбцех, коптильня. В общем, с рыбой проблем никаких не было. Всегда можно было зайти на любое судно и  купить рыбу или обменять ее на «бухло». Самая дорогая была камбала. Можно было приобрести и катрана — черноморскую акулу. Ну, а всякую мелочь там насыпали без всякого веса.
         Стоял этот корабль там довольно долго. Каждый день к нему причаливали рыбацкие баркасы. Но нам он был не нужен, поэтому и внимания мы на него никакого не обращали.
          Как-то вечером, валяясь на берегу, мы обсуждали, как нам провести этот вечер. Мимо прошли четверо незнакомых нам мужиков. Они были налегке, без рюкзаков, с легкими сумками или пакетами в руках. А у одного была канистра. Эти сосуды очень четко отслеживались не только нами, но и большинством «дикарей», которые жили в различных местах той лагуны. Подививились про себя, куда это они направляются, а главное, к кому? Все перемещения там проходили под контролем. Контроль осуществлялся двойственный. С одной стороны, смотрели, если появлялись незнакомцы, чтобы не было воровства (а его там в те годы не было, потом появилось). А с другой стороны к кому-то пришли гости. Значит, там будет праздник. Значит, можно будет в разгар этого праздника невзначай заявиться в их лагерь. И тебе нальют, и покормят, и будут новые знакомства и все опять будет хорошо!
          Через некоторое время эти ребята вернулись, подошли к нам и спросили, где здесь можно переночевать? Вопрос был более, чем странный. Они не были похожи на тех настоящих «дикарей», которые где упали, там и был их ночлег. Тем более, что и погода, и образ жизни большинства тамошних обитателей позволяли это делать, не вызывая ни у кого никакого удивления или недоумения. А каких-то гостиниц или домов колхозников там не было. Поэтому вопрос вызвал у нас некое недоумение. Мы так и ответили. Да где хотите, там и ночуйте. Тут места много. Все побережье перед вами. На что они ответили, что они не просто так спрашивают. У них есть замаринованное мясо, есть рыба и есть вино. Поэтому они просто хотят посидеть с какой-нибудь хорошей компанией у костра и прочее. Это в корне меняло дело. Имея такие запасы, лучше нашей компании они найти просто не могли! Поэтому мы сразу же предложили им проследовать в наш лагерь, выпить по стаканчику их вина, познакомиться и приступить к выполнению дальнейшей программы их пожеланий. Что и было незамедлительно сделано. Они оказались моряками-рыбаками с того самого траулера, который стоял на рейде. Причем были там не простыми матросами, а состояли при должностях. Был старпом, стармех, боцман и еще кто-то четвертый. В процессе поедания шашлыков из их мяса и опустошения их же канистры, выяснилось, что они хорошие ребята . Да и как могло быть по-другому? Оказывается, они ходят вдоль всего Черноморского побережья и собирают рыбу в подобных рыбколхозах, коих в то время было множество. А потом спускают ее в трюм, где находятся морозильники, забивают их и идут на базу разгружаться. Иногда и сами тралят. И вообще их корабль правильно называется СРТМ «Черемош». Т. е. средний рыболовный траулер-морозильник. Порт приписки судна — Одесса. Еще выяснилось, что скоро они снимаются с якоря и идут в Батуми. А потом возвращаются в Одессу.  И еще. Завтра оказывается будет День рыбака, что является для них священным праздником. И капитан обещал отпустить их на берег для празднования этого события.
            Услышав обо всем этом, у меня «закипело вовнутрях». Степень нашего дружеского застолья достигла апогея. И я начал просить их, что бы они взяли меня к себе на судно в качестве матроса. И что я буду выполнять любую работу вплоть до чистки гальюнов. И что платить мне ничего не надо, а только покормить и все. И что я с детства мечтал стать моряком, а тут представляется такая возможность попробовать соленый ветер на вкус. Они сказали, что все решает капитан. Они поговорят с ним. И было бы неплохо, если бы мы пригласили их вместе с капитаном опять к себе с ночевкой. Здесь, в такой замечательной обстановке, вопрос бы решился исключительно положительно. Мы незамедлительно пригласили их вместе с капитаном к нам в гости на празднование Дня рыбака!  С нашей стороны будет вино (они правда тоже обещали принести свое), а с их стороны рыба, которой полно у них в трюме. На том и порешили.
        Утром они ушли. А мы стали готовится к встрече. Навели в лагере порядок. Я постоянно уговаривал своих, чтобы кто-то согласился со мной пойти на службу матросом. Ведь какой кайф — пройти вдоль всего побережья до Батуми, потом вернуться до Одессы. Пройти по Приморскому бульвару, заглянуть в «Гамбринус», посетить Привоз! Об этом можно только мечтать! Ну, а не будем успевать к нашему отъезду – договоримся с капитаном, он подойдет чуть поближе к берегу, мы спрыгнем и доплывем. А потом доберемся до Анапы и уедем.     Более-менее согласился на эту авантюру один Ганс. Тоже, кстати, мечтавший познать романтику и будни морских походов (что он впоследствии все-таки и сделал, став яхтсменом).   
       После обеда сходили куда надо и купили много вина. Ожидать стало труднее. Решили сократить период ожидания – опрокинули по парочке стаканчиков. Ждать стало легче. Мы с Гансом уже рисовали друг другу картины нашего нового быта. Время шло. А гостей все не было. Понятно, что наличие изрядного количества вина и мяса, в глазах всех остальных, делало приход гостей чем-то второплановым. Но не для меня! Мне-то нужно было решить вопрос о попадании на судно!
        Я подговорил местного анапского нашего друга, фотографа Серегу поплыть самим на корабль. Он поначалу высказал свои сомнения по поводу того, сумеем ли мы туда доплыть вообще? Судно стоит примерно в двух-трех километрах от берега (это на глазок). Но на море невозможно определить расстояние даже более-менее правильно. С таким же успехом оно может стоять и в пяти километрах от берега. А море в этот день довольно сильно штормило. Волны с «барашками» накатывали на берег одна за одной. Даже купающихся  было не так много, как обычно. Но пара стаканчиков  - и вопрос был решен. Мы плывем. Когда мы сказали об этом всем, Бенс назвал нас, как обычно, баранами и сказал, что никуда нас не отпустит. Мы с ним даже поругались и можно сказать, что подрались. Драка выразилась в легкой оплеухе с его стороны, после которой я объявил, что не буду с ним драться в виду большой разницы наших весовых категорий. Мои в то время максимум 65 и его минимум 110 — это действительно большая разница!
           Но отступать я не думал. Мы взяли ласты и ножи (если вдруг ногу сведет судорога) и пошли вроде как поплавать. Зашли при всех в воду и поплыли. А сами полегоньку начали уходить вправо. Никто за нами уже и не следил. У водопада мы вышли из воды и пошли пешком в Утриш, с берега которого нам и предстояло совершить наш заплыв.
           Надев ласты, мы вошли в воду и поплыли. Спокойно, размеренно. Волны конечно мешали, постоянно били в лицо. Но понемногу приспособились и к этому. Поплыли брассом, с заныриванием и высоким выходом из воды головы, чтобы вдохнуть. Так волны меньше попадали в лицо. Плыли долго, не меньше часа. Потом оглянулись назад. Берег был далеко-далеко. Уже и люди казались букашками. А судно не приблизилось. Вот он, обман-то зрения на море! Деваться было некуда. Поплыли дальше.
            Плыли еще примерно с полчаса. Вроде корабль стал покрупнее. Но все равно до него было еще далеко. Никакого испуга, что не хватит сил, не было. Просто волны стали попадать в лицо чаще и иногда хлебали соленую водичку.  Начала сказываться усталость. О возвращении на берег уже вообще не могло быть и речи. Тогда точно не доплыли бы! Еще через полчаса наша цель стала уже четко просматриваться. Были видны якорь, названия, палубные надстройки. Но и силы, как пишут в приключенческих книгах, были уже на исходе… Еще минут пятнадцать — и вот он, траулер, качается на волнах совсем рядом. Каких-то сто-двести метров осталось. Еще чуть-чуть — и тут я услышал какой-то сигнал на судне и голос в громкоговоритель: «Внимание команде! Человек за бортом! По правому борту!». И через несколько секунд весь правый борт уже был забит людьми. Вот тут я струхнул малость!  Мне почему-то показалось, что сейчас нас выловят и будут бить! А этого так не хотелось! Проплыть столько по штормящему морю, чтобы просто тебе просто настучали в «табло» — согласись,  как-то глупо. Я остановился и подождал Серегу. Он подплыл. Говорю: «По-моему, нас сейчас отмудохают!» Серега тоже устал уже, и его этот вопрос как-то меньше волновал. Ему главным было доплыть до корабля и уцепиться хоть за что-нибудь. А лучше, конечно, забраться на борт. Он спокойно ответил: «Да не должны вроде!». Еще с десяток метров, уже видны все лица. Кто-то бросил в воду два круга. Мы принципиально к ним не прикоснулись. И в этот момент нас узнали мужики, которые были у нас накануне в гостях. «Да это же Влад с Серегой! Мы же сегодня рассказывали про них!». После этого на душе стало сразу спокойнее. Я понял, что бить не будут. Кто-то крикнул: «По шторм-трапу сумеете подняться?» Какие вопросы! Кто не сумеет? Мы не сумеем? Кричу: «Кидай!». Бросили шторм-трап. По сухопутному, это оказалась обыкновенная веревочная лестница. Мы подплыли  к ней, схватились за веревку. И тут поняли, что сил подняться по ней не хватит. Там же надо подтягиваться. А уже не получалось. Сделав вид, что мешают ласты, попросили бросить какой-нибудь конец, что бы забрать ласты.  Конец бросать не стали, спустился матрос, забрал у нас ласты и мы все-таки сумели подняться на корабль. Нас окружила вся команда. Кто-то говорил: «Ну, вы даете, ребята! Молодцы!», а кто-то: «Ну вы и дебилы!». Но отношение, в общем, было доброе. Тем более мы пошутили на предмет того, что ждали-ждали, не дождались и решили просто узнать, а чего вы к нам не пришли? Вот и решили сплавать в гости. Если, как говорят, гора не идет к Магомету, то Магомет сам решил прийти!
          Нас отвели в душ и дали какую-то форму. Я так понимаю матросскую робу. И вот мы идем по палубе корабля, в этой робе, босиком! Сразу же вспомнился герой, которого сыграл Талгат Нигматуллин в нашумевшем как раз тогда фильме «Пираты 20 века». Нас пригласил к себе сам капитан! В окружении тех ребят, что были у нас накануне, нас повели к нему в рубку. Капитан встретил нас очень приветливо, пожал нам руки. Сказал, что мы отчаянные хлопцы, что он бы рад был видеть нас в своей команде, но что все равно мы дураки.  Оказывается, корабль стоит в двух милях от берега. А это без малого четыре километра. И поплыть при таком волнении на такое расстояние мог только идиот! Мы ответили, что у нас не было под рукой измерительных приборов, что бы измерить расстояние до судна, а на глаз он вроде как и недалеко был. И, дескать, вообще мы ничуть не устали и можем плыть еще и еще.
            В общем, нам сделали полную экскурсию по кораблю. Показали рулевую рубку, все приборы. На какой глубине стоит судно. Показали тралы, которыми они ловят рыбу.  Больше всего произвело впечатление, когда мы спустились в трюм-морозильник, в котором было минус 30 градусов, там хранилась рыба, замороженная в брикетах по 30 кг. А когда смотришь вверх и видишь маленький лаз и кусочек голубого неба, и думаешь, что вот сейчас это лаз хлоп, и закроют. И ты останешься тут в виде замороженной рыбы. Скорее наверх! Потом  пошли посмотрели камбуз. А потом был обед с капитаном в кают-компании. И капитан распорядился даже налить нам спиртика. И сам выпил с нами. Все было замечательно! Выяснилась причина, по которой никто к нам не пришел. Она оказалась банальной. Накануне большинство членов команды были отпущены на берег. Они дорвались до вина, потом их потянуло на женщин. Потом начались драки с местными и прочими попадающимися товарищами. Капитану радиограммой об этом с берега сообщили и он всех лишил увольнений.
          Мы в свою очередь сказали капитану, как ждали их, как готовились, накупили мяса, вина.  Как наши дикие женщины вспомнили вдруг о том, что у них есть косметика. После этих слов он вдруг встрепенулся! Переспросил про женщин и постановил, что завтра он с главными своими заместителями придет к нам. Там мы и обсудим вопрос о нашем временном пребывании на корабле в качестве матросов.
         Потом он у нас спросил, а как мы думаем плыть назад? Мы ответили, что так же, как и сюда, мол, плыли. Но ушлые его помощники, как потом выяснилось, уже разработали свой план нашей отправки на берег. Они предложили капитану такой вариант. В качестве компенсации за то, что мы не дождались их в гости, в память о посещении их судна нам надо подарить брикет рыбы.  Барабульки. А так как при всем умении плавать мы не сможем доплыть до берега с этими брикетом не утопив его, либо не утонув сами, необходимо спустить шлюпку и отвезти нас на берег. Капитан подумал и дал на все согласие. Потом уже выяснилось, что эти ребята не только заботились о нас, но и о себе тоже. Мы же в поселке знали всех и все и нас тоже знали. Поэтому для нас не было проблем купить вина. А им могли бы и не продать. Да и к кому обращаться по этому вопросу они не знали.
           Таким образом, наши интересы совпали. Шлюпка была спущена. Через полчаса мы были уже на берегу. Еще через пятнадцать минут мы пошли к себе, неся на плечах 30-килограммовую ледяную глыбу,  состоящую из барабульки, а шлюпка, загруженная втайне от капитана несколькими баллонами вина, отчалила от берега и взяла курс на судно.
           Естественно, тяпнув с ребятами по паре стаканчиков доброго «шмурдяка», мы довольно быстро дошли к себе. Народ, понимая, что мы все-таки уплыли, пил вино и гадал, утонули мы или нет. Наше появление вызвало бурю противоположных эмоций! Кто-то плакал от счастья, что мы живы (судя по всему вина было выпито прилично!), кто-то орал на нас. Бенс опять хотел выдать мне оплеуху. Но 30 кг барабульки и наш рассказ  произвели на всех успокаивающее действие. Тем более, что завтра опять будут гости, да к тому же и не с пустыми руками. Встал вопрос, что делать с этой рыбой. При всем желании съесть столько за раз мы бы не смогли, а к утру она пропадет. Хочу отметить, что барабулька очень ценная, дорогая и вкусная рыбка! В кафешках порция из 5-6 штучек стоит очень дорого! И ее крайне мало! Просто так не поймаешь, как бычка или скорпену. И мы решили раздать ее всем своим друзьям, живущим в лагуне. Это был царский подарок! До сих пор все вспоминают, как вдруг ниоткуда появилось такое количество рыбы, и вся лагуна жарила «шкары». Дым и запах стоял на всем побережье!
           А на следующий день пришли ребята во главе с капитаном. С нами в лагере жила одна мадам, очень колоритная и интересная личность! Мы ей предложили провести ночь с капитаном, дабы не обидеть такого гостя! Засадив не менее двух литров «шмурдяка», она подходила ко всем по очереди с сигаретой в зубах и, используя исключительно ненормативную лексику, спрашивала, дать ли ей капитану или нет? Всем, кто говорил ей «дай» - она отвечала: «А с какого ….я должна ему давать?». А тем, кто отвечал «не давай», она говорила: «А почему я должна ему не давать?». Вечер получился хорошим. Не знаю, «дала» ли она, в конце концов, капитану или нет, но ночевал он у нее в палатке. А потом дал мне «добро» на заселение на судно, так как команда сниматься с якоря и идти в Батуми могла последовать в любую минуту. Что я на следующий день и сделал. Ганс в последнюю минуту отказался почему-то. А я утром с рыбацкой фелюгой прибыл на борт корабля. Поселили меня в двухместной каюте со вторым механиком.  Я прожил на судне два или три дня. А потом пришла радиограмма, чтобы им сниматься и идти не в Батуми, а на какой-то остров, который находится уже не в наших водах. А оттуда в Одессу. А так как они будут выходить из территории наших вод, в Одессе пограничники будут делать встречу – «приход». А у меня нет документов. Так ли это было на самом деле или нет, не знаю… Короче, подошел рыбколхозовский катер, привез что-то им, а я попрощался с командой, сиганул в этот катер, и на этом мои морские приключения закончились. А «Черемош» в этот день, действительно, снялся с якоря и ушел в сторону  Украины. На прощание он дал нам один длинный и три коротких гудка. Как мы и договаривались. Вот такая была история с заплывом.