Рамеш Бабу. После вас, сэр! - 16. Розовые яблоки

   «Кунджунджи», малыш. Так называла его Майламма. Она жила в колонии далитов*, в крошечной хижине, и ходила по всей деревне, выполняя разные работы. Его дом был первым, в который она заходила, дойдя по узкой насыпи вдоль рисового поля до грунтовки, – в те дни главной деревенской дороги. Он тогда только вставал на ножки.
______
* далиты, или неприкасаемые – представители одной из низших каст,  жившие в отдельных поселениях – прим. переводчика
______

   Майламма была черна, как эбеновое дерево, и полна энергии. Она была очень маленького роста и ходила проворной пружинистой походкой. У нее были курчавые волосы, связанные в пучок, торчащий над головой. Каждое утро она входила в дом, когда дети только вставали с постели. Первые звуки, которые он обычно слышал, когда был маленьким, – ее зов: «Кунджунджи!», а первое, что обычно видели его глаза – Майламма, приближающаяся к дому.

   У нее всегда было что-нибудь для маленького мальчика в узелке, сделанном из края полотенца, повязанного на груди. Это могли быть фрукты или ягоды, собранные по дороге. Манго, гуава, амла и тамаринд сменяли друг друга в зависимости от сезона. Но каждый день она приносила пару розовых яблок** –  их он любил больше всего.
______
**розовое яблоко, или малабарская слива – экзотический фрукт – прим. переводчика
______

   По утрам взрослые были заняты домашними хлопотами, а другие дети собирались в школу. Он оставался совсем один под заботливым присмотром Майламмы на те несколько часов, которые она каждое утро проводила в их доме. Она знала множество историй и рассказывала их своему «Кунджунджи», пока мела двор, мыла посуду и полола сорняки в бабушкином огороде.  Ее истории были очень жизненными, от них веяло теплом и ароматом земли. Она рассказывала ему о днях изобилия, когда фермеры, чьи земли они возделывали, считали таких, как она, частью своей семьи. Во время праздников часть богатого урожая они приносили в дар людям, подобным Майламме, потому что видели в них детей матери-земли. Она поведала историю про обездоленного работника, который посадил побеги банана на маленьком клочке земли возле своей хижины и, в конце концов, вынужден был расстаться с плодами своего труда, потому что жестокий хозяин отобрал весь урожай. Она рассказала ему историю о плодородной земле, которая иссохла, пока  братья и сестры боролись за право владеть ею. Она могла рассказать про каждую корову, каждого быка и каждую козу в деревне и проследить их родословную, по крайней мере, до четвертого колена. Она знала историю любого дерева и кустарника в каждой семье и могла поведать о духах, связанных с ними.

   Майламма и маленький мальчик сделали немало  открытий в своей крошечной деревне. Они открыли для  себя стыдливые мимозы, водовороты в ручьях и прохладную росу на траве. Она познакомила его со многими чудесами природы. От нее он узнал о птицах-нектарницах, лабиринтах муравейников и спиральных объятиях лиан. Она познакомила ребенка с простой техникой  отвеивания риса и показала ему свободное вращение, бросив в деревенский колодец цветок с лепестками, похожими на крылья.

   Майламма научила его делать игрушки из даров природы. Она умела превращать безобидный с виду лист кокоса в ползущую змею. Этот лист мог превратиться еще и  в мяч, птицу, свисток или ветряк. Своего «Кунджунджи» Майламма могла превратить в полицейского, смастерив ему фуражку из листьев джекфрута. Большой лист папайи  мог стать рупором. Но больше всего ему нравилась тележка, у которой ручка была из стебля маниоки, ось из жилки листа папайи, а колеса из листа кокосовой пальмы.

   Наступило время, когда маленькому мальчику пора было идти в школу. Его записали в деревенскую младшую начальную школу. Из его семьи там не было никого – братья и сестры уже перешли в старшую начальную школу. Обязанность водить «Кунджунджи» в школу взяла на себя Майламма. Она быстро расправлялась со своими  утренними делами и провожала его до самой школы. Всю дорогу они шли, рассказывая друг другу разные истории и лакомясь розовыми яблоками. Она рассказывала ему о голоде, который однажды обрушился  на деревню, и как люди объединились, чтобы одолеть его. «Кунджунджи» рассказывал ей истории, которые узнал в школе: о врунишке-пастухе, пугавшем всех волком, и об умном охотнике, который прикинулся мертвым, чтобы одурачить голодного тигра. По пути в школу они вместе делали новые открытия. Они обнаружили трубопроводы, сделанные из полых стволов кокоса, маленькие огоньки, которые высекали сухие листья бамбука, и траву с семенами-липучками. Оба не отрываясь смотрели, как мужчина в продовольственном магазине откачивает керосин из бочки  и как фермер взвешивает свою продукцию на весах с треногой. Они играли в Куттаппана – деревенского пьяницу – шлепая босыми ногами по зигзагообразному следу мочи, оставленному быками, тянувшими телегу.

   Дни их близости, маленьких чудес, открытий, историй и розовых яблок резко оборвались с поступлением в Сайник Скул. Майламма, обливаясь слезами, пожелала своему  «Кунджунджи» доброго пути и подарила узелок с розовыми яблоками.
 
   Сайник Скул оказалась миром, полным чудес, открытий и историй, особенно для мальчиков из далеких деревень. Он старался ничего не упустить, чтобы, вернувшись домой, рассказать обо всем родным и друзьям.  Мальчик представлял, с каким трепетом братья, сестры и друзья будут слушать его рассказы о школе, когда он вернется домой. Он расскажет им о сирене, о столовой, об утренней зарядке, о строевой подготовке, о заведующем пансионом, о матроне и о своих новых друзьях, как только приедет домой на первые каникулы. Среди деревенских детей он будет героем. Мальчик с нетерпением ждал первых каникул, а пока старался собрать как можно больше историй.

   Но на деле все вышло совсем по-другому. Он появился в деревне в сине-белой форме, с сумкой, ожидая увидеть ораву детей. Но никого не было. Мальчик ощущал их присутствие, когда он, в черных кожаных туфлях, шел с мамой по проселочной дороге. Малыши выглядывали из домов, исчезая при его приближении, и снова появлялись, когда он шел дальше. Выглядело это так,  будто они смотрели на что-то очень странное. Никто из них не вышел поздороваться с ним. Это было совсем не то, чего он ожидал. Ему уже было одиноко в родной деревне. Кому он будет рассказывать свои истории? И перед кем будет красоваться?

   И тогда он услышал издалека: «Кунджунджи!» – Майламма бежала по насыпи, как маленький ребенок, который увидел старого друга. Она настигла его на перекрестке, где насыпь упиралась в дорогу, схватила в охапку, сокрушаясь, что ее ребенок так похудел, и протянула узелок с розовыми яблоками, а слезы так и текли по ее эбеново-черным щекам. Мальчик наконец-то нашел в деревне друга, которому мог рассказать истории  Сайник Скул.

   Майламма была единственной во всей деревне, с кем в эти каникулы он мог чувствовать себя свободно, потому что все остальные, включая его родителей и братьев с сестрами, казалось, держались на почтительном расстоянии. Он рассказывал Майламме о чудесном новом мире Сайник Скул. Он говорил ей о сирене, которая будит кадетов в ранний час, о зарядке, которая за этим следует, о строевой подготовке, о столовой, о строгом заведующем пансионом, о заботливой матроне и о новых друзьях. Она слушала его рассказы с заметным волнением.

   – Тебе так повезло, Кунджунджи, что у тебя много друзей.

   – Но это в школе. Почему деревенские ребята больше не играют со мной, Майламма?

   – Должно быть, завидуют, – сказала она и дала ему еще розовых яблок.

   Первые каникулы были короткими. В том году каникулы были еще два раза и по три раза в каждом следующем году. «Кунджунджи» стал подростком и возвращался в свою деревню, каждый раз привозя новые рассказы о Сайник Скул. С годами деревня, казалось, становилась все дальше и дальше от него. Но Майламма оставалась все такой же близкой, как в те времена, когда он впервые увидел ее малышом, «кунджунджи». Он рассказывал ей свои истории, а она ему – свои, и оба лакомились розовыми яблоками.

   Это случилось на второй год, когда он был в шестом классе – Майламма привела с собой Раджу. Раджу был ее новым «кунджунджи». Майламма работала также и в его доме и провожала Раджу в деревенскую младшую начальную школу, как когда-то провожала его. Она рассказала маленькому Раджу об историях своего предыдущего «кунджунджи», и малышу не терпелось услышать их из первых уст. Все следующие каникулы они втроем рассказывали друг другу истории и лакомились розовыми яблоками, а остальные жители деревни все так же держались на расстоянии. Чтобы усилить впечатление, свои рассказы о чудесах Сайник Скул он обильно приправлял выдумками. Он рассказывал малышу, как мистер Мутханна летал с кадетами в город  на самолете времен Второй мировой войны и как у его друга под подушкой жила кобра. Он рассказывал и правдивые истории, например, о множестве фильмов, которые они смотрели в школе с помощью 16-миллиметрового проектора. Раджу слушал с явным интересом, похрустывая розовыми яблоками.

   Старший мальчик подумал, что дорого дал бы, чтобы не встречать Раджу и не рассказывать ему эти истории, когда однажды младший объявил, что со следующего года будет учиться в Сайник Скул. Кадет готов был провалиться сквозь землю от стыда, когда Раджу появился в школе с узелком розовых яблок. Но мальчик оказался смышленым. Он никогда не спрашивал про летающую машину мистера Мутханны или про кобру под подушкой. Вместо этого, встретившись в школе, они вспоминали деревню и истории, рассказанные Майламмой.

   В тот год они вернулись домой вдвоем и встретили  Майламму с ее историями, розовыми яблоками и новым «кунджунджи». Он с таким же трепетом слушал их истории, приправленные выдумками, и лакомился розовыми яблоками. Они рассказывали ему о ракетах, стреляющих из физической лаборатории, о бьющемся сердце, погруженном  в фенолфталеин в лаборатории биологии, и о бомбах, которые делают в химической лаборатории. Они говорили и правдивые вещи: о множестве игр, в которые играли, и соревнований, в которых участвовали. Через пару лет он тоже оказался в школе с узелком розовых яблок, и оба старших кадета дрожали, боясь разоблачения. Но малыш оказался смышленым. Он не искал ракеты в физической лаборатории, бьющееся сердце в лаборатории биологии или бомбы в химической лаборатории. Вместо этого все трое, встретившись в школе, вспоминали свою деревню и истории, рассказанные Майламмой. Они пытались связать научные сведения, почерпнутые в школьной лаборатории, с открытиями, которые они с Майламмой делали в деревне. Деревенская троица ела яблоки кешью, когда была такая возможность, потому что в школе не было розовых яблок, и настоящими яблоками в столовой тоже никогда не кормили. Единственное, что напомнило им в школе розовое яблоко, это распухший  нос Раджу после одного напряженного боксерского поединка.
 
   Последним «кунджунджи» Майламмы был Ману. Это был малыш, который топал вслед за Майламмой на встречу с ними, когда деревенская троица приезжала  домой на каникулы. Ману был ее внуком. Он сидел с открытым ртом, когда они рассказывали свои удивительные школьные истории и демонстрировали некоторые навыки, полученные там. Темнокожий малыш радостно хихикал, когда они пускали бумажные самолетики, переливали воду через трубочку или двигали монету магнитом. Майламма со своими розовыми яблоками стремилась принимать во всем участие, хотя ее первого «кунджунджи», который был уже в десятом классе, это немного раздражало.
 
   В следующем году он окончил школу и поступил в Военную академию. В тот год в школе организовали Ассоциацию выпускников. Ману был все еще малышом, а Майламма перестала бывать в деревенских домах. Ему сказали, что она заболела.

   Жизнь в Академии была насыщенной, и некогда было предаваться воспоминаниям о детстве. Майламма, как и многое другое, исчезла из его памяти.

   Он приехал в Сайник Скул молодым армейским офицером на встречу выпускников. Там к нему подошел низкорослый крепкий парнишка. Он был эбеново-черным, с курчавыми волосами и быстрой, пружинистой походкой.

   – Вы узнаете меня, сэр?

   Молодой офицер старался припомнить его.

   – Я Ману, сэр, внук Майламмы.

   Он скрылся в толпе даже прежде, чем офицер успел выразить удивление.

   Вернувшись домой, он расспросил о Майламме свою мать.

   – Она приходила к нам несколько раз после того, как ты поступил в Академию, спрашивала о тебе. Она принесла для тебя саженец и посадила его рядом с другими деревьями. Я забыла тебе об этом сказать.

   – А что случилось потом?

   – Должно быть, она была серьезно больна. Совсем  перестала приходить в деревню. Я слышала, через пару  недель она умерла.

   – Я встретил в школе ее внука, Ману.

   – Да, он поступил в школу в этом году. Майламма очень гордилась бы им.

   Прошло двадцать лет, и все «кунджунджи» Майламмы стали успешными взрослыми людьми, получили разные профессии и работают в разных концах страны. Образ Майламмы иногда всплывает из глубин их памяти как что-то очень личное. Именно она пробудила в них радость от  маленьких чудес, которые встречаются на пути, делила с ними все детские волнения и впечатления и научила мелочам, которые повлияли на их жизнь. Маленькая женщина из колонии далитов была для них «Говорящим древом»***, укреплявшим их душевное и духовное здоровье задолго до того, как деревенские дети познакомились с газетой «Таймс оф Индиа» в Сайник Скул.
______
*** – «Говорящее древо» – раздел в  «Таймс оф Индиа», посвященный духовному развитию – прим. переводчика
______

   Они пользуются  уроками жизни, данными Майламмой, чтобы справляться со своими проблемами. Раджу, инженер, использует ветряк из листа кокоса в качестве примера  для объяснения осевого давления в газовой турбине, а Ману, врач, освоил некоторые из ее традиционных методов лечения. А еще они обращаются к маленьким чудесам окружающей природы, чтобы сохранять спокойствие при том  напряжении, которого требует от них работа. Скромный цветок, выглядывающий из-под снега, белка, весело болтающая на мостовом кране и воробей, осторожно присевший на подоконник,  мгновенно снимают стресс у армейского офицера, инженера и врача.
 
   Они вчетвером каждый год встречаются в своей деревне, радуются маленьким деревенским чудесам, вспоминают истории Сайник Скул и лакомятся розовыми яблоками с дерева, посаженного для них Майламмой.