М. М. Кириллов Мир одиночества Очерк

М.М.КИРИЛЛОВ

МИР  ОДИНОЧЕСТВА

Очерк

      Мир одиноких, чаще всего, старых людей, но не только, - тяжёлая тема. Этот мир столь же богат прошлым, как мир молодых настоящим и будущим. Ещё неизвестно, кто богаче, если иметь в виду объём памяти. Одиночество постепенно заполняет только ещё недавно бывший полным мир общения. Словно на давно протянутых во дворе верёвках перестали сушить бельё. Некому. Все разъехались, а пустые верёвки остались. А прошлое же при всём его богатстве – на верёвках не развесишь…
       Встречи в этом возрасте редки. У всех с ногами плохо, да и вообще здоровье никуда. Остаются память и редкие телефонные звонки. Состарились многие друзья, да и поумирали за последние годы. Лишь редкие родственные души нет-нет да и напомнят о себе. Причём и души тех,  кого давно уже нет. Легче только тем, у кого своя семья рядом, и молодёжь шумит под боком. Под этот шумок легче и уйти. На миру, говорят, даже смерть красна. А одному тяжко. Вроде всё вокруг по-прежнему привычно, и что-то тебя ещё держит, а ты уже на выходе. Мир одиночества сам по себе уже почти ничего не добавляет. Выручают только обрывки сохранившейся целесообразности и полезности или хотя бы возможность запоздалого решения чего-то ранее ещё не решённого.
       В конце концов в это время каждый остаётся один. Это неизбежно. Вот тут-то и важно, кто этот один. Это известное высказывание.
         Чаще к одинокому привыкают, да и некогда. Все куда-то бегут. Людей ноги кормят. Уходящий должен уйти. Редки те, что всегда рядом. Разве что домашние собаки.
        Особенно дороги в эти годы те немногие, кого не видел давно. Иногда такие встречи бывают и через 30 и через 50 лет. Радостно, даже если люди приходят во сне. Словно чем-то одаривают. После таких встреч иногда весь последующий день кажется праздником.
       Друзей и родных не придумывают. Сколько их за всю жизнь было! И сколько-то ещё осталось, вот они и приходят. Так что и в одинокой старости бывают праздники общения. И это взаимно. Раньше стучали в дверь и запросто приходили, а теперь общаемся изредка и почти всегда только по телефону.
          Донимают болезни. Долгие и неустранимые. Нарастает немощь, физическая зависимость от других людей. Часто это становится проблемой, так как немощны и они. Ещё неизвестно кому тяжелее.
        Конечно, одинокому помогает сознание значимости прожитой жизни, но многих мучают и угрызения совести, невозможность исправить бывшие собственные ошибки и прегрешения, упущенные возможности совершения добрых поступков.
        Некоторые уходят как бы аккордно, чувствуя скорый конец, зазывают друзей, устраивают прижизненные поминки, раздают долги, одаривают близких. Уходят, как говорят, «с музыкой». Они находят в себе силы нарушить «тишину одиночества» (термин известного артиста Евгения Леонова). Но так бывает редко.
        Как говорил мой Учитель, «это ждёт каждого из нас». Пиршество необязательно. Он даже как бы подчёркивал обыденность и неторжественность неизбежного. И полагал, что оставшихся ждёт то же самое, только попозже.
         Грустно всё это. Очень грустно. Мир одиночества не связан непременно с возрастом человека. Уходят и молодые. Они в этом возрасте чаще всего ещё совсем ничего не понимают. Но уходят.
       Человек живёт, пока его помнят. Память – окончательная цена ушедшей жизни. Она – словно тленный слепок уходящей души умершего, смысл его жизни.
         Друг мой, если ты ещё жив, подскажи, что делать-то?