Гл 69. Согласен на всё!

          Получив уже второе письмо от Надежды Григорьевны о болезни Степаныча, Аня принялась думать: надо ехать к ним или нет? Ехать не хотелось. Всё переворачивалось у неё в душе и кричало протестом:
Семнадцать лет прошло! Не ехать? Совсем его бросить? Не по-людски это будет. Совесть замучает. Да и отец он Светлане.
          - "Не надо вспоминать плохое. Ничего не вспоминать, тогда будет легче и проще", - уговаривала себя Аня. А ехать придётся! И забирать придётся! Хорошо, что у него есть квартира своя, которую для него она же и выбивала тогда у мэра города! Вот в эту, в его квартиру и заберёт она его от женщины, которой он стал не нужен. Нажился, значит.  И никому не нужен, пришло это время. Ни-ко-му!
Но ехать надо.
Где, откуда ей взять хоть кусочек доброты к Степанычу? Да, ехать не хочется... А чтобы у неё был стимул решиться на такую тяжёлую встречу и ухаживать за ним - пусть оставит ей квартиру. Такое будет условие. Так решила Аня.
 
             Надежда Григорьевна, увидев приехавшую Аню, не суетилась, а сразу же провела к больному. Степаныч сидел на разложенном диване и молча смотрел на Аню.
 - Вот, приехала к тебе. Твоя женщина попросила меня об этом, - сказала Аня вместо приветствия. Он услышал её и, в недоумении, повернулся к своей женщине лицом, но та тотчас же быстро убежала в другую комнату.
-  "Как тяжело ему, крупному и массивному, сидеть так, без спинки: нет  опоры для поясницы и позвоночника", - подумала Аня, но сказать, посочувствовать ему она не могла себя заставить, да и не было смысла.
Его женщина была в другой комнате и одним глазом выглядывала, наблюдала за их встречей. Ей было интересно.
 - "Разве это сейчас главное?"- подумала Аня и тоже с интересом посмотрела на неё, сказав:
 - Что Вы хотите?
 - За ним нужен уход, - ответила она. Я не могу. У него есть своя квартира.
 - Хорошо. Пусть будет так. Но там живут квартиранты, молодая семья с ребёнком. Сегодня я с ними переговорю. А завтра уже и заберу в его квартиру.

           Осмотрев Степаныча по привычке, как обычного больного, проверив медикаменты на тумбочке, напоив его назначенными препаратами, Аня решила ещё вывести мочу катетером(мужской катетер предусмотрительно был с ней). Аня уже готовилась к уходу за ним. Ей надо было, хоть приблизительно, но посмотреть, что за моча и что ей ждать от такого больного в ближайшие часы. Завершив процедуру, Аня сказала ему в присутствии Надежды Григорьевны:
 - Заберу тебя в твою квартиру, буду с тобой пока... не поправишься. Но для этого ты должен завещать всё своё имущество мне.
 - Хорошо. Согласен на всё! На кого писать? Как твоя фамилия? - резко спросил он Аню, подозревая, что у неё не его фамилия. 
Аня подумала: "Вдруг начнёт злиться, узнав, что у неё другая фамилия?" И сказала :
 - Пиши на дочку.
Так состоялась и эта сделка, в противовес той, первой, обременительной и тяжёлой тогда для Ани, но давно подзабытой и пережитой.
 
Холодным зимним вечером Степаныча с трудом, вместе с кроватью, кое-как  погрузили в "скорую помощь" и повезли в его квартиру. Но квартиранты, проживающие в квартире Степаныча, даже поздним вечером не открыли Ане дверь. Да, квартиранты не открыли им дверь, как будто их не было дома! А ведь Аня перед этим съездила к ним и предупредила, что привезёт тяжело больного хозяина! Со своею кроватью!!!Лежачего!
И Аня начала метаться! Ведь зима!Скорее в тепло его! В любую больницу! В любую!
"Возьмите! Вы меня знаете! Я своя, я медик! Помните, мы работали с Вами тогда..." Аня пыталась уговорить своих коллег. Но ничего не помогало. Посмотрев выписку его болезни, они отрицательно качали головой.

           Так, в больницу Степаныча Аня не сумела определить. Что же делать? Это был тупик. Ведь "скорая помощь" перевозила тяжелобольного!  И Аня никак не думала, что квартиранты не откроют им дверь! Не думали и медики "скорой". У них тогда на станции были поставлены все шприцы для кипячения в самый большой стерилизатор! И все раскипятились, выкипела вода! И это тоже было горе - чем работать по вызовам! Пришлось Ане в дежурной аптеке закупить новые! Да если бы они были в нужном количестве!!!
 
          Безвыходная ситуация с больным Степанычем, проездившим в карете "скорой помощи" около четырёх часов, вынудила Аню вернуться к его женщине, Надежде Григорьевне, хотя бы до утра! Но, не желая видеться с ним и не открыв калитку, Надежда Григорьевна через высокий забор, с порога, прокричала:
 - Не нужен!!!
Пёс озверело залаял, а февральский ветер свирепо хлопал дверцами кареты "скорой помощи". И фельдшер разразился громкой руганью на всю деревенскую улицу. Он кричал, что такой финал ждёт всех таких нерадивых мужей! Что таким так и надо! Что некому будет подать стакан воды! Что уже четыре часа он безуспешно ездит по городу с таким больным, пытаясь определить его в больницу или в его собственный  дом! Что страдают другие пациенты, не получив во время помощь!!!
Вот сейчас он выкинет всех из салона "скорой" и уедет!!!

         - Ради Бога, не кричите так громко. Ведь он услышит. Узнает, как поступила с ним его Надежда Григорьевна, - просила Аня, укрывая Степаныча потеплее и успокаивая их дочь, плачущую Светлану, которая была с ними.
 - Если квартиранты не открывают дверь собственнику квартиры, у которого наверняка есть соответствующие документы, то ведь можно обратиться в милицию, прокуратуру, в ЖЭК, наконец?! - говорил Ане коллега со "скорой"
 - Да ведь ночь. Зима. Больной Степаныч вместе с кроватью в салоне "скорой помощи"! Его надо срочно определить если не в больницу, то хотя бы в свой дом. А ЖЭК и прокуратура будут потом!

          Пришлось заехать в милицию и переговорить с ними на тот вариант: возможно ли зайти самовольно в своё(его) жильё. Вскрыть замки. И они Ане не посоветовали этого  делать. Ведь вскрыв квартиру, дело может дойти до суда, могут сказать, что у них пропал миллион. Вот и судись и доказывай, что это не так.
А с маленьким ребёнком, да зимой(февраль) Аня не имела права лишать их жилья, хотя "Договора о найме" у них не было. Но выселять их Аня и не собиралась. Но не все люди - человеки! И что же делать?

.
Продолжение - http://proza.ru/2020/07/29/317