Искушение

   Припекало солнце. Наташка встала с заваленки и собралась, было, в прохладу душистого сеновала в сарай. Но тут её взгляд упал на пачку сигарет. Она снова села на заваленку и покосилась на двери, где возилась на кухне тётка. Потом стрельнула глазами на огород, куда ушёл дядька с агрономом. Бочком подсела к пачке с сигаретами и, вытянув одну сигарету, быстро спрятала её в карман и ушла в дом.
- Тебе чего? – спросила Груша.
- Печенюшку вот хочу съесть, - полезла в вазу со сладостями Наташка.
- На ужин будешь есть, - убрала вазу из-под рук в шкафчик Груша и упрекнула: – Сколько раз можно учить тебя, не кусочничай! Есть надо было, когда за столом сидела!
- Ну, пирожок тогда скушаю, - не слушая её, протиснулась девчонка к плите, возле которой стояла накрытая полотенцем большая кастрюля с пирожками.
   А возле плиты лежал коробок со спичками!
- Так! Ты чего сюда пришла, дразниться что ли?! – вставила руки в боки тётка.
- Нет, - ответила Наташка и нарочно наступила на хвост Мурке.
   Кошка заорала, тётка подпрыгнула и оглянулась, думая, что наступила на кошку. Девчонка, схватила спички и выбежала с кухни.
- Да что же это за дитё! Сплошное недоразумение и беспокойство! – всплеснула руками тётка. – Из-за стола за стол! У кого–то язва желудка, а у этой яма желудка!
   Наташка юркнула в сарайчик, где располагался свинарник и курятник. Она быстро влезла по лестнице на большую широкую полку под потолком, где хранились початки кукурузы и сено. Взглянув на дверь, она уселась возле толстого бревна, вытащила сигарету и понюхала её. Сердце сильно забилось перед запретным, словно Наташка собиралась сделать преступление!
- Стану курить, буду, как взрослая! Жигайлов вон, как красиво курит! – успокаивая себя, бормотала она, вспоминая, как когда-то припёр её к стенке Колька за гаражами, когда курил.
   Она зажала сигарету зубами, как Силыч, продолжая с бьющимся сердцем себя подбадривать:
- В школе вообще все упадут, когда увидят меня курящей! И бояться станут! А рыжий сдохнет от зависти, рухнет со своей клячи, свернёт шею и не встанет!!!
   Чиркнув спичкой, она поднесла её к сигарете. Но огонь погас, и сигарета не раскурилась.
- Ёлки-палки! Как её зажигают? – бестолково смотрела она на сигарету.
   Потом снова зажгла спичку и подержала над огнём сигарету. Та потлела и вновь потухла. Тогда девчонка взяла её в зубы, поднесла зажжённую спичку и стала жечь. Вдруг огонь полыхнул, и она почувствовала, как обожгло глаза, запахло палёным и зачесались правый глаз и правая бровь. Но искушение продолжало одолевать. Она потёрла глаз, вновь зажгла спичку и, поднеся осторожно к сигарете, потянула в себя. Сигарета задымилась! Наташка с колотящимся от возбуждения сердцем, смотрела на дымок, вспоминая, как с жадным наслаждением курил Жигайлов.
   Когда он затягивался, сигарета светилась огоньком. Наташка затянулась, скосив глаза на сигарету. И сигарета действительно засветилась! Она вновь стала припоминать, что Колька глубоко затягивался, глотая дым, а потом медленно выпускал его изо рта. Она набрала побольше в рот дыма и, вдохнув его глубоко в себя, вдруг так душераздирающе закашлялась, схватившись за горло, что стукнулась головой об бревно! Из глаз брызнули слёзы, из носа потекли сопли, в горле запершило так, словно его ободрали, а в желудок будто сыпанули вонючей терпкой золы! В голове всё поехало, закружилось и завертелось! К горлу подступила противная тошнота! Кашель бил, лупил и тряс, будто кто-то злой хотел вытрясти всю душу!!!
   Внизу в сарае хлопнула дверь, на лестницу полезла тётка, и тут же раздался её тревожный голос:
- Наталка! Ты что ли тут?!
   Девчонка с испугу зажала рот и сунула сигарету в сено!
- Что с тобой такое?! – показалась тёткина голова.
   В горле продолжало першить, драть и душил кашель. Девчонка покрасневшими глазами испуганно вытаращилась на тётку, зажимая рот.
- Так! А что ты вообще тут делаешь? – удивилась тётка и вдруг подозрительно принюхалась, бегая по ней глазами: - А чем это так воняет?!
   Увидев предательский дымок сигареты из сена, она чуть от злости не свалилась с лестницы и, сообразив в чём дело, заорала:
- Ты что, куришь тут?!! Это ещё что за номер?!! Вот, куда пропали спички с кухни! Пирожок тебе надо было?! – и она бросилась в сено.
   Выхватив оттуда тлеющую сигарету, она сунула её племяннице в нос:
- Вот это что такое?!! Пожар хочешь наделать?!!
   Девчонка, втянув голову в плечи, покосилась на сигарету:
- Не знаю чьё…
- Ах, не знаешь?! – схватила её Груша за лицо: - А ну, дыхни!!!
   Наташка дыхнула тётке в нос, и та без предупреждения влепила ей пощёчину! Девчонка схватила тётку за руку и злобно прошипела:
- Ещё раз попробуй ударь! Волчица!
- Так вот, да? Волчица, значит?! – задохнувшись в гневе, сквозь зубы тихо произнесла Груша. Она оттолкнула руку Наташки и с угрозой полезла к лестнице: - Ты что же, девонька, хочешь, чтобы мне Давид претензию предъявил, что ты здесь курить научилась?! Я сейчас же позвоню твоим родителям! С меня приключений довольно! Ещё пожара мне не хватало для полного счастья! Ещё и обзывается! Соплячка такая!
   Груша в корне была права! И Наташка, мгновенно одумавшись, с мольбой обхватила её со спины за шею:
- Тётечка! Не звони! Я признаюсь, я не права! Я только хотела попробовать!..
   Тётка развернулась и беззлобно ткнула её пальцем в лоб:
- Дурочка ты, Наталка! Чего здесь хорошего? От курящей женщины несёт, как от пепельницы! Кто тебя целовать такую вонючую станет? Посмотри, как ты себе брови с ресницами опалила! Ты же теперь на свинью похожа!
   Она прижала племянницу к груди, и девчонка горько расплакалась. Слёзы ручьём обиды потекли по щекам и за влюблённую Машку, и за длинноязыкую Лизку, и за рыжего злыдня Витьку, за то, что обозвала тётку «волчицей», и за саму себя бедную разнесчастную! Ведь со всеми перессорилась! Всех обидела! Всем плохо сделала! Разве её этому родители учат?!
- Ну, тихо, тихо. Успокойся, - гладила её по спине Груша. – Никуда звонить не будем, никому ничего не расскажем. Но больше так не делай.
   Груша слово сдержала. Наташка помирилась с тёткой. И теперь, сидя на огороде, остерегаясь встречи с рыжим самбистом, она старательно полола грядки. Грядки ей полоть почему-то нравилось. Но о курении она больше думать не хотела. Курить ей совсем не понравилось. И она подумала про Кольку:
«Глупенький мальчик! И совсем, совсем не взрослый».

продолжение следует --------------------