Человек без прошлого

   Она проголосовала на дороге и села в машину, типа пикап, по перевозке товаров.
За рулем сидел человек около пятидесяти, с желтоватым лицом, черноволосый.
   -  Я, Виктор. Потомок русских эмигрантов. А ты?
   -  Зови меня, Маня.
У Мани медно-рыжие волосы, по типу Веласкеса или Тициана.
   -  Ну, хорошо. Маня так Маня. Вперед, в Утопию?
Автомобиль несется вдаль. Пейзажи, пейзажи за окном. Виды как на картинах  Рокуэлла Кента, с жемчужно-Розовыми облаками и синими горами. 
      -  Я ищу своих предков здесь, на свободной земле. – Сказал Виктор.
      -  И кого ты ищешь? Золотодобытчиков?
      -  Не знаю.
      -  Обожаю Анкоридж. -  Кивнула головой Маня в ответ.
     -  Да? Я сразу понял, что ты оттуда. По твоей куртке.
Из приемника  звучит «Отель Калифорния».
                На пустынном шоссе я,
                Ветер гудит.
                Безусловно к концу дня
                Трудно идти,
                И когда я усталый
                Сильно продрог,
                Показался желанный
                Наконец огонек.
   -  И кого ты ищешь? Золотодобытчиков?  - Продолжала смотреть на шоссе Маня.
Похоже, из каждого утюга неслась эта затасканная мелодия песни.
   - Вообще-то, я хотел стать океанологом.
   -  Серьезно. Нырять в глубину?
   -  Почти.
   -  А чем ты, вообще занят?
   -  Я -  менеджер по перевозке грузов.  Перевожу грузы. Почту. Я водитель. А вообще, я собак люблю. Могу прокатить на собачьей упряжке.
   -  С удовольствием.
   -  Но тут меня все зовут Джейкоб Крот (Моул).
   -  Почему крот? – Недоумевала Маня.
   -  А я все копаю, все чего-то собираю, ищу.
   -  Ну, нашел?
   -  Пока нет.
 Продолжает звучать «Отель Калифорния»
                Здесь подруга бездомных,
                Жребий милых парней,
                То ли трудится скромно
                То ли ищет друзей
                Перед ними танцует
                Сладко жаркой порой
                Один танец забудет
                Начинает другой.
   -  Это как про Фелицию. Но она совсем не говорит по-русски. -  Покачал он головой.
   -  А Фелиция тебе кто? Твоя девушка?
   -  Пока нет.
   -  Понятно.
   -  Очень строга. Все под отчет. Да. Требует деньги. Все до копейки.
Спросит, - Это все деньги7
                - Да.
                - Ты уверен?
    - От этого точно у меня мурашки пробегают по всему телу. Хозяйка хосписа.
   -  Почему хосписа? – Спросила Маня с удивлением.
   -  Потому что я там живу. – Он взглянул на нее своими печальными глазами. – Я потерял дом после смерти матери. Она все пропила.
   Да, у него было застывшее лицо смугловатого индейца с высокими скулами и карими глазами.
   -  А еще у меня есть дочь, - продолжал он.
   -  От жены?
   -  Вообще, не был женат.
   - А дочь тебя признает?
   -  Да. Я делаю ей подарки. Уже подросток. Но только она живет не здесь. С мамой.
   -  Понятно.
Он начал напевать, крепко вцепившись в руль.
      -  Аляска, Аляска
         Свободная страна.
   -  Это твоя песня такая?
   -  Скоро Аляска станет свободным штатом.
   -  А тебе-то это на что?
   -  И войдет в состав России.
   -  Глупости. – Призналась Маня.
   -  Нет, не глупости,  Маня Дрим, т.е. Мечта. Да, это Мечта.
   -  Смешной ты, Виктор. -  Маня со вздохом заулыбалась.
   -  Ну, в дороге надо как-то время коротать. – Выдохнул  Виктор.
   - Ну, ничего, скоро доедешь. Будешь общаться со своей Фелицией.
   -  Да, она строгая. Но отходчивая.
А еще я хочу завести манула, - толстого, жирного кота – Он развел широко руки.
   - Ну, и где он будет жить?
. -  У меня есть свободная территория.
   -  Но ему охотиться надо, - возразила Маня.
   -  Вместе будем охотиться. – Пошутил Виктор.
   -  Да, с тобой не соскучишься.
   -  А ты, Маня с кем сюда приехала?
   -  Со своим продюсером,  и по совместительству аккордеонистом,  и по совместительству мужем.
   -  Да, аккордеонистом?
   -  Мы в клубах выступаем. Ну, вообще-то он на многих инструментах играет. И у нас есть расширенный состав – еще две солистки, Рая и Вера.
   -  И где же они все? – Виктор с усмешкой покосился на заднее сиденье.
   -  Рая и Вера сейчас не могут. А Василек, т.е. Василий, приболел, наверно. Вот, я одна и приехала. Буду его здесь ждать
   -  Да, не скоро, наверно, приедет.
   -  Не знаю.
   -  Да, ладно. Не заскучаем.
Рыжеволосая Маня о чем-то задумалась. Смотрела в окно.
   -  Не спи, не спи. Вперед в Утопию!
   -  В Утопию? Это я люблю. А где она?
   -  Да везде. Оглянись. Горы. Залив.
   -  Красота. Замечательно. Смотреть можно бесконечно.
   -  Чего-то ты, вообще, загрустила, я смотрю. Давай на закуску, что у тебя есть?
   -  Бутерброды с черным хлебом. – Отозвалась, словно проснувшись,  Маня.
   -  А я кофе достану. – Обернулся назад Виктор, потянувшись за рюкзаком.
- Да, превосходная у тебя куртка,
Маня  покрасовалась, подняла одну руку, потом другую с бутербродом.
   -  Легкая, теплая. – Она откинула капюшон, отороченный мехом.
   - Да, а у меня Аляска.
   - Тоже, хорошая.
   - Смотри. Въезжаем в «мертвую зону»  - Повернув в сторону, предупредил Виктор.
Камни постукивают по дороге.  Отлетают из-под машины.
Впереди, разбитая дорога с выбоинами.
   -  Чем дальше едешь, чем дольше живешь, тем, кажется, что пропускаешь все самое важное. – Заметила с тоской Маня.
   -  Возможно.
   -  Что за черт! – Вскрикнула Маня. – Куда тебя заносит, Виктор? Смотри на дорогу.
   -  Отвлекся, чуть не заснул. -  Продолжает напевать.
                На пустынном шоссе я,
                Ветер гудит.
                Безусловно к концу дня
                Трудно идти.
   - Отвлекся, чуть не заснул. Нет, надо заехать в Салун. Взбодриться. Тебе понравится. – Он повернул  к ней голову.
   Виктор остановил машину перед низким домом с широкой дверью и яркой вывеской.
Было крупно выведено  «Свет зари». Сверху украшен фонариками.
Они зашли внутрь, двери мягко закрылись.
   -  Возьмем коктейль?
   -  Да. Пожалуй.
   - Два коктейля. -  Попросил Виктор у знакомого бармена.
   -  «Свет зари»? – Переспросил бармен с огромными усами, в клетчатой рубашке.
   - Да.
   Когда они вышли из Салуна и сели в машину, начало уже смеркаться.
Они проезжали мимо какой-то брошенной деревни по краю дороги с заколоченными домами.
   -  Вот мой дом. – Бросил взгляд Виктор на какой-то покосившийся домишко.
   -  А почему ты здесь не живешь?- Выглядывала в окошко Маня.
   -  Он пуст внутри. Ты видишь, деревня заброшена. Никого нет.
   - Виктор, мне очень жаль. -  Сказала она как-то предельно мягко. -  А можно, я тоже переночую в вашем хостеле?  У меня завтра в клубе концерт.
  – Нет проблем. Думаю, у Фелиции место найдется.
  -  Спасибо.
И тут они вышли в полосу тумана. У дороги расположилось местное кладбище.
   -  Давай, выйдем тут ненадолго.  -  Предложил как-то неуверенно Виктор.
   -  Зачем?
   -  У меня мать тут похоронена.
   -  Ой, прости.
Они вылезли  неспешно из машины,  и пошли в сторону кладбища.
   Везде были почти одинаковые надгробия и белые кресты на могилах. Кое-где игрушки и облезлые ангелочки. На пригорке белый  одноэтажный  храм.
Виктор шел впереди и потом остановился.
   -  Вот тут.
Участок был явно заброшен,  но огражден белым забором, как и все остальные. Искусственные цветы, те же ангелочки.
   -  Если повезет, увидишь Северное сияние, зеленое на голубом   над белыми горами.
   -  Да, ты романтик, Виктор.
   -  Да, северное сияние, которое пополам делит небо на до и после.
   -  Давно она умерла?
   - Уже лет десять. – Он фонариком высветил надпись.
   -  Посмотри, что это? Двигается в тумане.
   - Где? – Виктор обернулся.
В тумане начали выступать  какие-то фигуры. Не то, Индейца в шкуре волка, или рядом Шамана с бубном.
   -  Это кладбище призраков.
   -  Бежим отсюда.  Куда ты привел меня, Виктор?
    -  Возможно, это галлюциногены в коктейле.
   - Виктор, не морочь мне голову.
   - Я выронил свой фонарь.
   - Бежим к машине, - она хватает его за руку.