ЛЕС

В начале июня нашлось время побывать в деревне. Планов на короткий отдых было громадьё, но я прежде всего мечтал погулять по лесу, надышаться им, и даже если с грибами не повезёт, лес всё равно ими пахнет, всегда придаёт сил и настроения.

Очень люблю раннее утро. Летом в предрассветный час на опушках необыкновенно красиво: солнце ещё не взошло, но уже достаточно светло, горизонт теплится нежным оранжево-розовым заревом, мягко переходящим в зеленоватую лазурь, а чуть выше уж всё поднебесье сияет множеством оттенков сочного кобальта. Густой туман медленно тянется 'из лесу, сползает и стелется 'по полю, разливаясь сплошной млечной заводью по низинам, впадинам и оврагам, местами он стоит неподвижно, точно глухая запруда, а где-то вскипает, рвется клочьями и, зависая среди деревьев, постепенно растворяется, превращаясь в едва заметную легкую дымку прохладного и бодрящего утра. Природа ещё не проснулась, она словно замерла и затаилась, лишь изредка сквозь предрассветную мглу слышится смелый освист камышовки с её пронзительным почмокиванием или одинокое пение дрозда. Небо становится ярче, и через несколько мгновений просыпаются новые солисты: березняк наполняется сначала робким, будто вопрошающим, щебетом, затем быстро нарастающим, неукротимым и безудержным гулом из сотен сплетающихся воедино голосов – восхитительных трелей, чириканья и присвиста. Пернатые создания наперебой галдят и перекликаются, словно единственные хозяева лесной глуши, а во влажном плотном воздухе этот неистовый птичий гомон звонким эхом разносится на всю чащу. Эта шальная птичья ярмарка продолжается и с первыми лучами солнца, но отнюдь недолго, пока не прогреется воздух, и не оживёт мошкара - лишь только тогда утихает пылкая перекличка пернатых, сменяясь размеренным озабоченным посвистыванием, пощёлкиванием и стрекотанием.

Утренний лес хорошо слушать замерев, затаив дыхание, любуясь и зачарованно внимая этой неправильной волшебной лесной симфонии. Бродить по зарослям в таком лесу... Нет, это невозможно, и даже не потому, что выглядит он пока немного сумрачным и чересчур туманным, просто вдруг совсем чужим и неожиданно резким кажется хруст надломившейся под ногой ветки, а зычное, почти громогласное шуршание цепляющейся за ноги травы грубо перебивает и заглушает эту горнюю непостижимую благодать.

Совсем другие впечатления, если отправиться на прогулку по бодрствующему лесу, когда солнечный свет уже достаточно изнежит воздух и приласкает влажную от росы землю, когда слабый ветерок приветливо тормошит веточки, теребит их, шелестит, шумит и поигрывает листвой, когда в полном беспорядочных и суматошных звуков лесном мире уже давно никто не спит, а его обитателям нет до тебя заботы, потому как каждый занят своим делом. В такой стихии грибнику самое место – запросто спрятаться и затеряться в этой бесподобной сумятице. Зато никогда нам не скрыться от любопытной и всегда осторожной малиновки - ей всё интересно, она подолгу преследует чужака, порхает вслед с ветки на ветку: перелетит, застынет поблизости и внимательно-внимательно рассматривает, потом опять вспорхнёт и уже с другой стороны совсем рядышком сидит словно ручная. Насмотревшись вдоволь на неуклюжего пришельца, она исчезнет также незаметно, как и появилась.

Сырые ароматы от испарений земли, смешавшись с запахом зрелой травы, дают то самое заветное предчувствие грибного места, взор бегает по пёстрому лесному ковру, исследуя каждую кочку, и наконец долгожданный чуть приглушенный оранжево-красный огонёк замаячит своими правильными грибными очертаниями. Сердце дрогнет от предвкушения близкой награды, и, увлекаемый магическим зрелищем, ты стремишься и тянешься всё ближе и ближе, высматривая, когда под матовой шляпкой заветного плода мелькнёт пегая и тучная ножка подосиновика. О, ошибки нет! И вот ты держишь его в руках, подносишь к лицу, и терпко-пряное, головокружительное грибное благоухание завораживает сознание, и ты наконец ощущаешь, чувствуешь это маленькое незамысловатое человеческое счастье, незатейливую радость, что долгим приятным послевкусием отпечатается в памяти на длинные годы.