Проклятье Марфы

   Художественный вымысел на основе реальных фактов…

               
 
 
               
   Борис Петров стремглав летел  на своем жеребце к подружке Глаше. Он опаздывал на свидание, опаздывать не хотелось, вот он и подгонял своего усталого коня. Дорога шла через  большое  ржаное поле, состоящее из отдельных нарезов, принадлежащих разным хозяевам. По этой дороге ездили в деревню Глазково, где была сельская лавка купца Федора Алексеева, дочкой которого и была Глаша.  Боря так торопился, что не заметил выскочившего на дорогу с примыкавшей тропки светлоголового мальчишку лет шести. Мальчик спешил от выкопанного в низинке пруда, куда местные ребятишки бегали купаться. Ребенок угодил под жеребца, раздался его крик, а когда парень  сполз от страха с вздыбившегося коня и подошел к мальчику, то понял, что случилось непоправимое. Мальчик был мертв. Не помню себя, он снова вскочил в седло, и, ударив со всей силы своего Балуя  плеткой, помчался дальше. И тут же услышал вопль матери мальчишки: «Убийца!» Это кричала  подоспевшая молодая женщина, которая, очевидно, шла следом за своим сынишкой. Просто ребенок поторопился. Поторопился навстречу своей преждевременной смерти. Мать узнала его, Бориса. Ну, еще бы, не узнать Бориса…Самое страшное, что мальчик Николай, так звали убиенного, был его сыном. ... Пригуляла его Марфутка от Бори. Любовь была с ее стороны пылкой, а Боря просто так побаловался, опыта набираясь. Вот и родился Коля, мальчик хорошенький на личико, озорной. Вся деревня гадала, от кого Марфа родила, но так  и не решили, кто отец. Боря к ребенку не признавался, не хотел себе репутацию портить. Ему еще жениться надо, молодой он совсем  тогда был, а Марфутке уже пришло  время  детей рожать…

   У Глаши Боря пробыл недолго, да и в какой-то прострации  пребывал… Девушка, заметив его настроение, не стала задерживать и выпытывать причину, а Борис, сославшись на головную боль, отправился домой. На обратном пути, перед местом гибели ребенка, он свернул на узкую тропку и поехал очень медленно, боясь представить, что с ним будет дальше.  Когда дома мать сообщила  ужасную новость, сердце парня сжалось от страха,  что сейчас прозвучит его имя.Нет!! Марфуткина любовь  к нему победила в ней чувство возмездия и справедливости: в деревне никто не узнал про подробности гибели мальчонки.
   
    На похороны сына Борис все-таки сходил. Небольшой гробик, в нем уснувший ангел. Марфутка уже не плакала. Когда она подняла свои  глаза на Борю, ее губы что-то прошептали. Борис прочел, даже не прочел, а понял по ним  страшное слово: «Проклинаю!!!»  Это слово острой иголкой ткнулось ему в душу, вызвав ужас. И дальше: « До седьмого колена проклинаю!» Боря отвел он нее взгляд, натянул на голову шапку и, боясь смотреть на стронам,  молча вышел из избы… Да, немало горя он принес этой женщине… Кабы знать, стал бы он тогда, семь лет назад, связываться с Марфой? Вряд ли…
 
   А жизнь закрутилась… Марфа, заколотив окна своей небогатой избенки, перешла в другую деревню, где стала ухаживать за свое пожилой теткой. Больше Боря с ней при жизни не виделся  ни разу.
   Они же с Глашей поженились и стали жить в новом, отстроенном в центре родной деревни Бориса Опечье, пятистенном доме. Петровы были из зажиточных.  В 1889 году у них родился первый сын Митяй.  Когда ребенок начал подрастать, то Борис стал видеть в нем большое сходство с погубленным им Коленькой. - Интересно, думал он, это еще, кроме меня, кто-нибудь замечает?...Спустя одиннадцать лет на свет появился еще один сын- Трофим. Троша рос каким-то слабеньким, с большими глазами и узким лицом, ребенком. Долго не ходил… Сначала думали, что помрет… Тут уж Борис стал вспоминать про страшное проклятье Марфы, но отгонял эти мысли сразу же, как Троша шел на поправку после очередной болезни. Шепчущие губы Марфы всплывали еще не раз в его памяти, когда  с ним случалась беда. Однажды весной на рыбалке чуть во Мсте не утонул, в другой раз в лесу на медведя напоролся. Нет, огромный страх испытает и все. Пару раз в ближайшем храме свечи даже поставил: за упокой раба божьего Николая и за здравие рабы божьей Марфы. Душа потом опять словно на место вставала и опять легко становилось…
   И невдомек было Борису, что все беды его рода в далеком будущем…

   А время неслось, парни выросли, уже и жениться успели. И у Мити, и у Троши один за другим рождались дети. Митяй последнего сыночка назвал Николаем, Троша, глядя на него, а старший был во всем примером младшему брату, тоже. Так и росли два двоюродных брата Николая красивыми и пригожими молодцами. Да, война с фашистами только унесла внука Василия, пропал парень, а это сын Дмитрия, без вести. А  сыновьям воевать не пришлось: Дмитрий сам уже был немолод, а  хитроватый Трошка  участковым работал - не взяли.

   Сам Борис  старым стал. И почти забылась им эта  неприглядная история из его молодости, как вдруг услышал он про  Марфуткину кончину. Сообщила ему эту весть  молодая женщина Акулина, что жила напротив, знались они с Марфой, родня какая-то. Захотелось попрощаться…По его просьбе  внук Николка  запряг  колхозную лошадь и повез деда Бориса в соседнюю деревню. Соседняя-то соседняя, но верст до нее немало…
 
   Небольшой домик на окраине, покосившееся крылечко, рядом куст сирени. Такие же старые, как и он, бабы, столпившиеся рядом с простым гробом. Борис подошел, бабы расступились. Он снял шапку, перекрестился. В  гробу лежала совсем незнакомая, маленькая старушка с желтым лицом, обрамленным простеньким платочком. Ни за что бы не признал Борис в ней прежнюю Марфу, если б не знал, куда ехал. Он взял в руки и поцеловал иконку и, прикоснувшись к холодной сморщенной руке, много-много лет назад ласкавшей его, подумал: «Прости меня, грешного, прости!»
    
   Этой же ночью Борис  Петрович умер. Случилось это неожиданно для всех, так как дед еще крепким был, хотя и старый, однако,  никто не ожидал его смерти. Живет и живет, не болеет даже. Никто и не подумал о том, что это Марфа забрала его к себе и только внук Коля, исполнивший последнюю просьбу  Бориса Петровича, всем рассказывал, что накануне возил деда на похороны.
 - От сердца, видать, дед помер, подытожил парень.
   Когда гроб Бориса привезли на  кладбище, его могила оказалась рядом с могилой Марфы. - Вот, со своей деревенской рядом лежать будет!- промолвила старшая невестка Анна Григорьевна. И добавила: - Да-да, тетя Марфа раньше в нашей деревне жила…

  А потомки Бориса жили обычной жизнью, но не всем им досталась счастливая судьба. Дети Дмитрия еще более-менее удачливыми  были, а Трошины и вовсе несчастливые. И что удивительно, все  дети Трофима  умерли от рака желудка, не дожив до старости. Лишь старшая Нина, пройдя войну, воспитав одна сына, дожила до преклонных лет. Но умерла тоже от этой страшной болезни.
  По роковой случайности мужчины этого рода, получившие имя Николай, тоже уходили из жизни раньше времени.


 Николай-сын Трофима.
    Прошло лет семь и тот самый Николай, Трошин сын, уехал по вербовке в Кемеровскую область, работать стал в шахте. Следом приехала его Шурка, девушка, с которой он встречался. Шурка любила его очень, да и как не любить такого видного и ладного, а был Николай под два метра высотой. И характер у Николая добрым был, в мать свою, тоже Шуру,парень пошел. Жить стали хорошо, двух сыновей родили. Жена на почте работала, он под землей. Вроде бы все нормально, но тянуло Колю в родную деревню. К полям, березам, горкам, на которых располагались дома его маленькой родины. Они уже и деньги начали копить на свой дом, что строить собирались в родной деревне. Но Николай вдруг на боли в желудке стал жаловаться. Походили по врачам. Диагноз напугал всех: рак. Страшное слово. И ведь молодой еще. Умер Николай в возрасте Христа, оставив двух сыновей и, беременную третьим ребенком, жену Александру…
     Дальнейшая Шуркина жизнь складывалась плачевно. Оба ее сына умерли, не дожив до 24 лет, тоже, говорят, возраст приметный для жизни…Да и сама она, сколь не пыталась свою личную жизнь устроить, так и умерла вдовой…

Николай- внук Трофима.
  Александра считала сына Кольку, в отличие от погибшего два года назад старшенького любимчика Валерки, злым. Когда ругала, говорила, что в «Трошину» породу. Да и, как и не быть злым -то? Отца не было, она сама по себе, наставить на ум и некому…Парень дожил уже  до 23 лет, позади ПТУ и армия. С работой как -то не ладилось, с девушками тоже. И не знал уже, как Николай дальше будет жить, если б не случай, оборвавший его молодую и неустроенную жизнь. Накануне  праздника иконы Казанской Божьей матери  была сильная гроза, в  связи с чем,  в деревне отключили электричество. Николай, ничего не понимавший в делах «электрических», полез в трансформаторную будку…
  Вечером Александра оплакивала еще одного своего, хоть и нелюбимого, ребенка, ругая себя за то, что назвала его в честь  мужа  Николаем. Плохо это, один у другого жизнь забирает, говорят. Кто у кого жизнь забрал???


Николай-сын Дмитрия.
 Сын Мити Николай остался  один: сыновья выросли, жена умерла, хоть и нестарая была…
Но Николай как-то уже и привык к своей судьбе, да и кто из мужиков не привыкает, если выбор невелик?
   …Была противная осень, это самое неприятное время года, когда все в природе неуютное и холодное, а на душе от этого тоже как-то одиноко. Мужчина, сидя на маленькой скамеечке, смотрел на догорающие угли в железном круглом стояке, мешал их покореженной временем и дровами  небольшой кочергой, и невольно вспоминал свое прошлое… В оконное стекло постучали. Он встрепенулся, подошел к окну, отодвинул занавеску.
– Кто?- крикнул Николай. – Свои!- ответили из мокрой темноты. Николай пошел в коридор, открывать дверь нежданному гостю.
 
…Утром соседка Тоня зашла к Николаю, чтобы позвать его к подъехавшей  автолавке, приезжавшей раз в неделю. На ее оклик никто не ответил, дверь в коридор была слегка приоткрыта. Переступив порог и войдя в избу, Тоня увидела сидящего за столом хозяина. Его тело даже на вид было тяжелым, правая рука свисала. На столе был только хлеб.  Поняв, что тот мертв, она  ойкнула и поспешила выйти  вон. Через час приехал перепуганный сын с молодухой. Несмотря на трагичность ситуации, сын отвернул край клеенки на столе, за которым умер батя,  в поисках вчерашней отцовской пенсии, которую он клал туда по старой привычке для того, чтобы деньги водились. Денег под клеенкой не было…
Он все понял, но раздувать из своих предположений ничего не стал.
-Скоропостижно помер, -обсуждали между собой эту новость соседи,- А ведь мог бы и еще пожить…

Николай- внук  Дмитрия.
  Николай рос сильным и крепким деревенским парнем. Армия, женитьба на любимой девушке, приехавшей учиться в ФЗУ  ближайшего  поселка. Дальше - переезд в другую область, работа, семья. Получили квартиру, родились две прелестницы дочки. Но что-то пошло не так…Николай ушел из жизни в сорок один год…

Николай- внук  Дмитрия.
  Коля уже на пенсии был, но поработать еще хотелось: дочкам помочь, внуков подарками побаловать. Да и сами- то с женой еще молодые, многого хочется. Работа у Николая вредная была сначала, долго сварщиков работал. А когда стаж выработал, ушел в кочегарку. Тут надо было медосмотр проходить. Народу в поликлинике тьма-тьмущая, невольно занервничаешь. На следующий день Николай пошел в магазин, а когда продавец дала сдачу, вдруг почувствовал неладное в своем организме, рука как будто чужая, кошелек не может открыть. Коля бросил деньги в пакет с продуктами и отправился домой.  С этого дня жизнь Николая начала меняться в худшую для него сторону. Вскоре  он снова отправился в поликлинику. Результаты флюорографии были плохими: в легких было обнаружено большое затемнение. Здоровье Николая стало резко ухудшаться. После проведенного обследования выяснилось, что затемнение в легком - это уже метастазы…Онкология. Мужчина слег и уже не вставал. Через два месяца все удивлялись тому, как быстро сгорел такой хороший и крепкий  мужчина.

Николай- правнук Дмитрия.
  Мальчик родился на Николу - зимнего, такой чудесный, с ясными глазами и светлыми волосами. «- Ты у нас, как ангел!»- говорила бабушка Нина, качая внука на руках.  -Не называй так ребенка, - отвечала ей Люся,- жена сына..  Ангелы  на небе, а наш Коленька- на земле. 
     Мальчика  назвали в честь дедушки, так папа решил. Мальчонку любили все, он был не только хорошенький, но и спокойный: спать по ночам давал. Коленьке уже почти месяц стал, когда мать его, покормив, уложила в люльку. А придя через полчаса посмотреть, как спит сынишка, увидела, что из его аккуратного ротика сползает срыгнутое ребенком материнское молоко. Люся взяла сына на руки, его голова откинулась назад…, мальчик  уснул... навсегда.


Марфа- пра-пра-правнучка.
    Светлане, правнучке Трофима, уже хорошо за сорок было, когда она вдруг родила еще одну дочку! Всем на удивление! Да, не собиралась она «под стары годы», как она про себя уже говорила, еще детей заводить, да так случилось. Бог послал! Дочку Светлана назвала старомодным именем. - Как, как? –переспрашивали знакомые и родня. Как назвала? Марфа?  - Марфа,- отвечала счастливая мать.

  Через год Светлана, взяв с собой старшую дочь Настю, малышку Марфу, своего старенького деда и мать Галину, отправилась на старое - старое кладбище, это дед Толя попросил туда его отвезти, захотел побывать там, где покоятся родные люди со стороны давно умершей жены Валентины Трофимовны.  Дорога была дальней, но хорошей, крепкой, с грунтовым покрытием. Кладбище располагалось рядом с небольшой деревней, где купили себе дома под дачи питерские художники и актеры. Рядом стоял   ранее красивый  и величественный  Храм Георгия Победоносца. Да, раньше все по-другому было… Дед Толя, опираясь на палку, пробирался по заросшему травой проходу. Вокруг цвела сирень, ее здесь было навалом. Могилки были почти все старенькие, но на некоторых стояли мраморные плиты или небольшие памятники. Дед остановился, снял и протер запотевшие от ходьбы очки, снова нацепил их на нос.
 - А вот тут, доча, - он обратился к Галине, твой прадед Борис Петрович Петров покоится. Могилка была какой-то крепкой, небольшой камень, на нем надпись. - Колька, Трошин сын, еще делал,- сказал дед. Вон, сколько годов прошло…Видно, кто-то ухаживает, родня -то большая… Это мы сюда не ездим, а другие не забывают. Последний раз с маткой твоей были, когда ты еще маленькая была… Да, не забыл я дорогу,  место тут приметное. Пихта одна на все кладбище рядом. Хотя и она постарела тоже…

 - Смотри, мама, промолвила Светлана испуганным голосом, указывая на соседнюю могилу. Могила тоже не  была заброшенной, такой же камень, как  и у Бориса  Петровича. - Марфа Романовна Степанова, – прочитала Светлана еле различимые буквы. - Как моя дочь, тезка-тезка. Прожила девяносто семь лет. Ой,  у нашей Марфушки такая же дата рождения. Только на сто шестьдесят лет раньше. Надо же как бывает…Все переглянулись.
 - Значит, долгая жизнь у моей внучки будет, - нашла, что сказать Галина.

   Сквозь пихтовую крону стало пробиваться солнце, его лучи пробежали по надписям на могилках Бориса и Марфы, словно объединяя их. Все почувствовали, что оно, солнышко, вдруг стало особенно теплым. А маленькая Марфушка, сидящая на руках у  старшей сестры, вдруг стала улыбаться и что-то лепетать на своем, детском языке.
 
…Похоже, что там наверху, дали  отмену проклятия рода  Бориса Петрова…