Фиалки

                Неправда, что чёрные кошки приносят
                несчастье…
                Это суеверные люди приносят несчастье
                чёрным кошкам.

     У родителей на подоконниках цвело множество фиалок. Сами растения нам не нравились, казались грубыми: розетки из толстых круглых листьев, подернутых сероватым пушком. Но цветы были превосходны: сиреневые, розовые, белые, в крапинку и без крапинок, некоторые с гофрированным краем, мелкие, крупные, средние. Да, цветы были хороши!
     Фиалки, иначе сенполии, очень легко размножаются: сунул лист в горшочек — получил новое растение, только поливать не забывай! Но поливай аккуратно, умеренно, сильный полив не любят — корешки загнивают. Польстившись на красоту цветов, мы с мужем несколько раз пытались укоренить листочки, но без толку — листья у нас не хотели приживаться. И мы махнули на фиалки рукой.

     Прошло много лет, и мы вступили в возраст родителей. Как-то родители уезжали надолго и привезли нам цветы на подержание. Лист у фиалки хрупкий, несколько листьев при поливе обломилось — и мы их сунули в стакан с водой. Через две недели они дали мощные корни. К моменту возвращения родителей у нас самих росло несколько растений. И пошло-поехало! Что-то купили на птичьем рынке, что-то на ВДНХ у бабулек. Те фиалки, что посадили в горшочки побольше, цвести перестали, но стали активно делиться. Как нам объяснили знающие люди, чтобы фиалка цвела, её надо притеснять, а в хороших условиях она «жирует», уходит в лист. Чем-то похоже на людей: сытые, довольные не хотят поступаться уровнем жизни, перестают размножаться, из-за чего народонаселение России прирастает в-основном мигрантами и их детишками. Сами виноваты: что посеешь — то пожнёшь. Но мы учли информацию — одним словом не прошло и трёх лет на всех наших подоконниках цвели фиалки всевозможных расцветок и размеров.

     В этом году лето выдалось на редкость жаркое. Жара стояла такая, что все всерьёз поверили в глобальное потепление климата, а прогнозы синоптиков о возможных дождях оттеснили все другие новости на экранах телевизоров.
     Понятно, что тяжело пришлось всем, в том числе и домашним растениям. Мы цветы поливали, но на подоконниках они буквально плавились в лучах палящего солнца. Чтобы поддержать их, я купила чудо-удобрение. В инструкции предупреждали, что оно очень сильное и при поливе нужно избегать попадания раствора на листья во избежание ожогов. Рекомендация была кстати, потому что у некоторых сенполий розетки листьев настолько плотные, что полив затруднителен. Я взяла лейку с длинным тонким носиком и, как могла, аккуратно полила фиалки. Но, как я ни старалась, на несколько листьев капли попали. По возможности я перенесла фиалки на северные окна, но несколько штук не поместилось, они остались на южном. К тому же моя дочь активно воспротивилась тому, чтоб занимали подоконник её (северной) комнаты:
     — У меня есть три моих цветка, о них я забочусь. Больше мне не надо!
     — Дорогая, это временная мера. Мы их обратно потом переставим. Ну, кто мог ожидать, что будет такое жаркое лето?!
     — Нет, убери куда хочешь, но в мою комнату не ставь.
     — Они не помещаются, я уже все подоконники заставила!
     — Зачем тебе так много фиалок? Раздай, подари, выброси, выстави в подъезд, но ко мне не ставь!
     — Но они коллекционные! Смотри, какая красота! Мне они самой нужны.
     Дочь только плечами передернула, однако, ставить не разрешила.
     Поэтому и осталось несколько фиалок на южном окне.

     Вскоре дети — дочь и сын — уехали в летний творческий лагерь. Но «свято место пусто не бывает»: через день приехала давняя подруга, большой цветовод-любитель и поселилась в комнате дочки. Она тут же поехала навестить знакомых, перед уходом спросила:
     — Ты же дома будешь?
     — Нет, вполне могу уйти в магазин или поехать по делам. Но муж приходит с работы в семь, и с этого времени кто-нибудь из нас обязательно будет дома.
Она кивнула и уехала, а я, в ожидании гостьи, решила провести ревизию своих зеленых владений.
     Тут-то я и увидела, что одна из фиалок на южном окне собралась цвести, выкинула цветонос. Три или четыре верхних листа были со следами ожогов от подкормки. Порадовавшись, что дочь в отъезде, я понесла фиалку на её подоконник, решив поддержать растение, хотя бы убрать его из пекла, и поставила в комнате доченьки.

     Довольная своей находчивостью я ожидала подругу, когда вернулся с работы муж. Он предложил погулять по парку. Жара к этому времени спала, и наступил дивный летний вечер. Но я объяснила, что ничего не получится: у нас в гостях подруга, а так как у неё нет ключей, я обещала ей после семи быть дома, поэтому, вздохнув, мы уселись перед телевизором смотреть фильм. Подруги всё не было. И позвонить ей было нельзя, потому что она не признавала мобильников. Было уже очень поздно. Что было делать? Что это значит? Мы решили, что, скорей всего, подруга осталась ночевать у приятельницы, и легли спать. Уже засыпая, я услышала звонок. Муж побрёл открывать. Входная дверь открылась, и подруга тихонько нырнула в комнату дочери, спать.
     — Утром поговорим, — подумала я, окончательно проваливаясь в сон.

     Утро разбудило ярким солнечным светом.
     — Надо же! Дожили! У нас солнце, а мы мечтаем о дожде! А еще лучше о ливне! Мечты, мечты, в чем ваша сладость? — подумала я.
     Муж ушёл на работу. Я пошла по пустой квартире и потихоньку заглянула в комнату дочери посмотреть, спит ли подруга.
     Первое, что бросилось в глаза, была обглоданная фиалка. На ободранном коротком стволике осталось три мелких хилых листочка и цветонос.
     В полуобморочном состоянии я пошла на кухню и открыла дверцу помойки. Десятка полтора пушистых зеленых листьев лежали сверху. Сомнений не было! Я проснулась, и всё реально! Пошла обратно.

     — Заходи! Я уже не сплю! — весело сказала подруга.
     — Вижу! — невесело сказала я. — А что с фиалкой?
     — Я её ободрала. У неё были больные листья, их надо удалять.
     — У неё не было больных листьев. Это я её нечаянно обожгла удобрением. Надо же, я её только вчера вечером переставила сюда, хотела спасти от солнца, поддержать. Не учла тебя! Спасла! По какому праву ты так распоряжаешься? Разве она твоя?
     — Ну, извини. Что ты так взъелась из-за фиалки?
     — Она коллекционная, дорогая. Но не в этом дело, ты не имеешь права распоряжаться в чужом доме. Ты могла мне сказать, а я бы уже решала, обдирать её или нет!
     — Извини ещё раз, я машинально.
     Подруга была обескуражена. Закусила губу, помолчала немного и заговорила мягко:
     — Ладно, я всё же попытаюсь тебе объяснить по-другому. Например, у человека рана, её нужно удалить, чтоб человеку хуже не стало.
     — Рана ране рознь. Скажи ещё, что если человек порезал палец, ему нужно сразу руку отрезать, чтоб хуже не было? На будущее прошу — в моем доме не распоряжаться! И объясни, почему ты вчера не предупредила, что задержишься и приедешь за полночь?
     — А в чем собственно дело? Ты сказала приходить после семи, я и пришла после семи.
     — Да, в полдвенадцатого! А мы с мужем тебя вчера весь вечер с семи часов дома ждали, даже выйти погулять не решились. Могла позвонить!
     — Неужели я вас так сильно напрягаю? Простите великодушно.

     В тот же день подруга уехала. На прощание сказала, что теперь долго не будет нас беспокоить — не скоро получится приехать.
     А к вечеру у меня начал распухать палец. Я подержала палец в содовом растворе, на ночь прибинтовала алоэ, но наутро палец опух ещё больше, и я пошла к дерматологу.
     — Наверно, грибок. Сейчас возьмём анализ, а там назначим лечение. Вылечим, не волнуйтесь, не вы — первая, не вы — последняя. Попробуйте пока вот эту мазь.
     Я ушла успокоенная. Через неделю опухоль почти прошла, но не успела я обрадоваться, палец начал пухнуть с новой силой. Опять пошла к врачу-дерматологу. Она осмотрела палец и сказала:
     — Идите к хирургу.
     — Он в отпуске.
     — Попейте этот антибиотик и делайте ванночки.

     Опухоль опять стала сходить на нет. Но через две недели она возобновилась и стала ещё больше. За это время отпуск хирурга кончился, он вышел на работу. Страждущих скопилась тьма, но часа через два я была в кабинете.
     — Зачем ко мне? Идите к дерматологу!
     — Уже была, направили к вам!
     — Идите и принесите справку, что это не грибок!

     Побежала со всех ног за справкой и успела вернуться до конца приема.
     — Будем удалять ноготь!
     И удалили. Я была в шоке.

     Потом мы уехали на дачу, оставив фиалки на старшего работающего сына с указанием: как часто и по сколько поливать.
     А когда вернулись через месяц, почти все фиалки погибли: причем половина засохла, а половина загнила от переполива. Оставшиеся фиалки я взяла под свою опеку, но они продолжали загибаться одна за другой. Итого погибло около пятидесяти штук, осталось десять. Они не цвели, но были живы.

     Я смотрела на них и свой покалеченный палец и волей-неволей вспоминала подругу и наш разговор. На этих мыслях раздался звонок домофона, и в трубке послышался голос подруги:
     — Странников принимаете?

     Я вздрогнула и внутренне напряглась. Что мне было делать? Услышала, как поехал лифт.
     Я молча открыла входную дверь и отошла вглубь коридора.
Через минуту подруга стояла на пороге, раскинув руки:
     — Ну, идите, я вас обниму!
     Дочь подошла, а я нет.
     — А ты что же?
     — Меня не надо.
     — Почему?
     — Потому что я прошу тебя теперь останавливаться в другом месте, не у нас.
     — Почему? Чем я провинилась?
     — Можно, я не буду объяснять?! Я тридцать пять лет оказывала тебе гостеприимство, считаю достаточно. Пусть у тебя всё будет хорошо, пусть тебе будет счастье!!! Но живи в другом месте! Так будет лучше!

     «Для меня, — думала я, — не объяснять же ей про фиалки и палец. Всё это похоже на бред. Но вереница горшочков с погибшими фиалками до сих пор стоит на полу балкона, а палец мой представляет печальное зрелище».

     — А ты не забыла, что ты моя крёстная?
     — Я за тебя молюсь и буду молиться всегда!
     «А обслуживать тебя и быть бесплатной гостиницей всю жизнь не нанималась», — невежливо подумала я.
     — А я зашла сказать, что теперь буду жить поблизости, так что придется вам всё же меня терпеть!
     — О чем речь, мы тебе желаем счастья.

     — Я пойду, но не прощаюсь, — с какой-то угрозой сказала подруга и прибавила, — времена меняются, обстоятельства тоже…
     — Конечно, — сказала я и хотела в запальчивости добавить, — вдруг я умру — тебя опять будут принимать в этом доме, — но вспомнила про палец и прикусила язычок.

     Родные недоумевали. Что на меня нашло? В одночасье выгнала подругу. Я и сама толком не могла себе это объяснить, кроме того, что мне стало тяжело её видеть, что у нас с ней началось какое-то глухое соперничество, что она не рада моим успехам, что не одобряю её образ жизни, а она, возможно, мой.

     Прошло два месяца. Наступили холода. Дочь открыла на кухне на ночь окно, и последние фиалки приказали долго жить. Что это значит? Она солидарна с подругой, своей крёстной матерью? Учит меня, что ни к чему нельзя привязываться? Даже к фиалкам?
     Через несколько дней я её всё же спросила, зачем она это сделала: открыла окно в мороз на всю ночь. Она ответила, что всегда открывали — и ничего страшного.