Как прабабушку замуж выдавали

          Дело было в России на стыке веков XIX-го и ХХ-го. Где-то в Ярославской губернии. Жила-была одна семья по фамилии Новиковы. Родом они были из деревни Починок Борисоглебского уезда. Семья происходила из дворян. Да одно слово, что из дворян! Обнищали они давно, кое как перебивались в бедности своей. Мать у них умерла. Только один отец c пятью дочерями остался. Звали их Агриппина, Любовь, Клавдия, Ольга и Екатерина. Да все на выданье… Возраст такой у девиц подошел. А что делать-то? Кому нужны девки, хоть и дворянской крови, да без гроша? “Бесприданницу” Островского читали? Тогда вы понимаете, о чем я.
          Так вот. Вдруг свершилось чудо, посватался к Агриппине один помещик. Лет за пятьдесят, пожилой уже по современным меркам, некрасивый, вдовец, да еще и со вздорным характером. Зато знатный и с капиталом! Отец девицы, звали его Новиков Александр (а вот какое у него было отчество, то за давностью лет утрачено), страшно обрадовался. Еще бы! Хоть одну дочь замуж пристроит, да за ровню себе. И обеспечена будет, и при муже законном. А там, смотришь, от зятя и помощь какая или поддержка оказана будет… Объявил глава семейства радостную новость Агриппине. Да только та заартачилась, ни в какую не хочет идти замуж за старого помещика! И дряхлый он, и противный, и своих детей от первого брака целый выводок, и злой, и … куча еще целая причин, по которым никак ей нельзя идти за него замуж. Отец расстроился. Стал дщерь неразумную уговаривать, объяснять ей выгоду и пользу. Только та ни в какую! Не сдается! Не пойдет за старика замуж, и все!
          Сначала наш помещик Новиков решил некоторое время подождать. Пусть Агриппина успокоится, волнения ее улягутся, к мысли о замужестве привыкнет. Барышня она разумная, выгоду свою поймет, старого отца и сестер пожалеет. Чем в благородстве, да в бедности перебиваться с воды на хлеб, самой себя обслуживать, судьбы старой девы смиренно ждать, осознает глупая, что при муже ей всяко лучше будет. А что жених дряхлый, так это даже ничего, помрет побыстрее (прости, Господи!), останется Грунюшка богатой вдовой, а там смотришь – и замуж за молодого красавца выскочит. Так размышлял отягощенный заботами пожилой отец.
          Агриппина же думала совсем по-другому. Девицей она была самостоятельной и независимой. После смерти матери именно она тянула на себе хозяйство обедневшей помещичьей семьи. Трудностей не боялась. Да к тому же обладала сильной волей и пытливым умом. Часто общалась и с торговцами, и с крестьянами, и с рабочими. Вела себя с ними по-простому, с уважением, но и про собственное достоинство не забывала. Ко всему прочему была Груня красива, характер имела доброжелательный. Немудрено, что вдовый старый папенькин приятель пленялся девушкой! Она, конечно, понимала, что выгодный брак, возможно, и ее бы от бедности и тяжкой доли избавил, и батюшке облегчение бы принес, и сестрам была бы поддержка. Но видела она и другое: что приятель отцовский характер имел вздорный и жестокий, жадностью своей прославился на всю Ярославскую губернию, обладал страстью к сутяжничеству. Собственных детей у него было много. Всех давно пристроил - кого к работе, кого к учебе, кого замуж. Да всё к своей прибыли! Держал отпрысков своих от себя подальше, да старался так жизнь их организовать, чтобы помощи им никакой не оказывать, только если в самом крайнем случае. Себе же ни в чем не отказывал, чревоугодник да сладострастник был известный. Обладал, ко всему прочему, крайне неприятной наружностью.
          А еще имела Груня тайный интерес к одному молодому человеку, о чем никто даже и не догадывался. Кровей он был простых, из крестьян, да еще и из бывших крепостных помещиков Новиковых! Парень был статный и ладный, образованный. Происходил из семьи Чудиновых, звали его Алексей, по отцу Николаев. Чудиновых в Борисоглебских Слободах проживало много. Крестьяне они были работящие и зажиточные. Знали ремесла, часто уходили на заработки в город. Все имели образование, помимо крестьянского труда владели разными профессиями. Зачастую и собственные дела вели: кто торговал, а кто трактиры и рестораны держал. Да не только в родной Ярославской губернии, а даже и в самих столицах. Семья Алексея была одной из самых обеспеченных. Владели они ремесленными мастерскими, имели большое крестьянское хозяйство, занимались поставками в Москву и Санкт-Петербург.  Жили они так, как дворяне Новиковы уже и забыли; и дом новый отстроили, и стол имели богатый, и обувались-одевались добротно и красиво. Всем детям дали образование, даже благотворительную помощь нуждающимся оказывали. Алексей у своего отца был заместо управляющего. Толковый, грамотный, сметливый, ответственный. Помогал отцу вести дела. Часто бывал на дворе у своих бывших хозяев Новиковых. Чудиновы привозили им продукты и товары из города, оказывали разные мелкие услуги. Алексею Агриппина давно полюбилась, но, конечно, он и виду не показывал. Понимал, что не ровня она ему, хоть и живет в нищете по сравнению с его семьей. Но использовал любой повод, чтобы лишний раз к Новиковым заскочить, увидеть хоть издали Грунюшку, а если повезет, то и перекинуться с ней по делам парой слов.
          Так вот. Старый помещик несколько раз возвращался к разговору о замужестве. Но Груня была непреклонна. Отец и дочь излагали друг другу каждый свои аргументы за и против, но к согласию никак не приходили. Девица была упряма, Новиков знал это, поэтому все больше и больше понимал бесполезность своих доводов.
          И вот в один из дней случился скандал. Отец в очередной раз стал настаивать на браке Агриппины со старым вдовцом. Девушка сопротивлялась. Понимая тщету уговоров, помещик все сильнее раздражался и в конце концов перешел на повышенные тона, а затем и на крик. И глупая его дочь, и упрямая, и своенравная, и неблагодарная, и в гордыне пребывает, и выгоды своей не видит, и отца с сестрами-сиротами не жалеет, и дура она полная… Груня в долгу не осталась: папенька бессердечный, безжалостный, дочь свою хочет в жертву богатому старику принести, только о деньгах и думает!
          Разговаривать они в этот раз начали в кабинете помещика Новикова на втором этаже, а как раздухарились, так выбежали на лестницу. Никого уже не стеснялись. Крик стоял на все Борисоглебские Слободы.
          Отец кричит: «От спеси и гордыни ты свой век никому ненужной старой девой окончишь!»
          А Груня в ответ: «Лучше старой девой остаться, чем жить как падшая женщина, быть проданной родным отцом богатому старику!»
          Новиков: «Кого я вырастил! Змею подколодную! Родителя своего ни во что не ставит! Да в былые времена приказал бы, она и пискнуть не смела бы, молча, как миленькая, под венец пошла бы! А тут ей уважение проявлено, уговорами уговаривают! А она…»
          Груня: «Да разве родной батюшка счастья мне желает? Продать как рабыню хочет! Это разве родительская любовь?»
          Орут, скандалят, бегают по всему дому, ничего вокруг не замечают. На улице перед крыльцом люди уже собрались, любопытствуют, никогда ранее такой ссоры у Новиковых не было! Старый помещик остался наверху, а Груня в слезах вниз побежала.
          Агриппина: «Да если уж тебе так приспичило меня замуж выдать, то лучше я за первого встречного пойду, чем за старика страшного и противного!»
          Новиков: «Вздумала воле отца перечить! Долг свой дочерний забыла! За кого прикажу, за того и пойдешь! Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! За нищего, за каторжника, за калеку… И ослушаться не посмеешь! Хочешь за первого встречного, будет тебе первый встречный! Кто первый в двери с улицы войдет, с тем и венчаться отправишься!»
          И тут, как в старых водевилях, дверь открывается, и входит Алексей Чудинов. Привез Новиковым товар с Ярославля, зашел спросить, куда разгружать.
          Отец язвительно орет: «Вот тебе и жених! Доигралась! С бывшими крепостными породнишься! Будешь всю жизнь в поле спину гнуть да коров доить!»
          И ёрничая, обращается к Алексею: «Сватаю тебе, Алексей Николаевич, дочь мою Агриппину! Девица справная! Непокорная только и дура полная! Зато дворянского рода! Возьмешь замуж? Нужно такое добро?»
          Агриппина стоит, дар речи потеряла, голова пылает, глаза горят. Мысли галопом скачут, ни на секунду не останавливаются. А в сердце рождается неосознанное безумие: сейчас судьба моя решится, пойду замуж за Алешу. И ни капли сомнения. Сама еще не поняла, что происходит, а уже новую судьбу свою приняла.
          Алексей, конечно, опешил. Никак он такого поворота событий не ожидал. Но быстро совладал с собой. Решил, что выпал ему единственно возможный шанс жениться на любимой.
           Медленно поклонился Новикову и спокойно говорит: «Благодарю и не смею ослушаться. Коли будет на то воля моего батюшки, почту за честь взять в законные жены Агриппину Александровну. И если она на то согласная будет…»
           Отец повернулся в гневе к Груне, еще не осознавая, что происходит: «А это мы сейчас узнаем, согласная она или нет! Всё, как ты хотела, – первый встречный, мужик безродный за тебя сватается! Согласная? Или передумала?»
           Груня, скорее сердцем, чем разумом, тихо отвечает: «Я от своих слов не отказываюсь. Если Алексей Николаевич замуж меня зовет, то я за него и выйду. С благословения его родителей, разумеется».
          Люди вокруг стоят притихшие. Ушам своим не верят. Алексей про себя обдумывает, как его отец ко всему отнесется, и как его убедить, если противиться будет. Агриппина дышать не смеет, хрупкую надежду на счастье свое спугнуть боится. Старый помещик глазами сверкает, рот у него нервно подергивается, гнев еще не прошел.
          Новиков – Алексею: «Завтра жду тебя с родительским благословлением. Не затягивай! И знайте все – не дочь она мне больше!»
          Вот такая история. Чем закончилась? Прожили Алексей и Агриппина в любви и согласии много лет, подняли четверых детей. Внуки, правнуки и праправнуки до сих пор на могилку ходят их навещать.