Материнский капитал

Митя сидел на подоконнике за шторкой, смотрел в окно. Там, на площадке, играли дети, катались с искусственной горки. Было шумно, весело. Он находился в детском доме. Но ему было не до веселья. Митя не мог себе простить, что по своей беспечности угодил сюда с сестрой. А как хорошо начинался тот злополучный день...
Митя вышел во двор, его друг Вовка был уже там.
- Мить, пойдём,я покажу тебе, что мама мне к школе купила.
Он с особой гордостью показывал ранец, карандаши, фломастеры и ещё всякую всячину. Митя молча перебирал красивые книги, тетради. Они с Вовкой должны пойти в первый класс, но у Мити ничего этого не было. Он завидовал Вовке.
Ребята, сходите в магазин, - попросила Вовкина мать.- Здесь всё написано, отдайте на кассу, вам помогут. Деньги не потеряйте!
Митя впервые был в таком большом магазине. Вовка пошёл по рядам с продавщицей, а Митя, как заворожённый, смотрел на коробки с детским питанием. С картинок смотрели пухлые, улыбающиеся лица с розовыми щёчками. Он вспомнил свою сестру Олю, вечно кричащую, и не высыпающуюся мать.
- Ну, что ты кричишь, горе ты моё! - вздыхала мать.
На шум приходила соседка.
- Опять твоя Оля всю ночь кричала, врачу её покажи.
- Да была я у врача, лекарства выписал, охапку целую, нот только где я такие деньги возьму?
- Были бы родители живы, помогли бы. Плохо тебе без них, - посетовала соседка.
- Денег не хватает, на работу не могу выйти, Оля болеет, прямо и не знаю, что и делать.
- Поразит твой Колька, уехал в Москву, "златые горы" пообещал и исчез. Вот тебе и гражданский брак, никакой ответственности, а ты мучайся здесь, как хочешь.
- Не говори так, может, что случилось?
- Да, знаем, что случается, когда из дома уезжаешь. Давай Олю, я побуду с ней, а ты поспи хоть немного.
- Вы, тётя Маруся, не сомневайтесь, я вам деньги отдам, что занимала. Вот получу "материнский капитал" за Олю и тебя, Митя, в школу соберу, - мать погладила сына по голове.
... Митя рассматривал картинки на коробках и думал: "Вот бы Оле поесть, и у неё были бы такие же щёчки, и она бы улыбалась".
- Мальчик, ты куда? - его остановил охранник. - Надо заплатить деньги, здесь нельзя так брать.
- Да у вас здесь столько много всего, неужели жалко? Я Оле взял, она есть хочет, отпусти, дядя.
На шум сбежались любопытные.
- Пропустите, я из детской комнаты милиции, - женщина показала документ. - Пойдём, показывай, где живёшь.
А затем пришло в их дом много чужих людей в погонах. Взяли кричащую Олю.
- Собирайся, - сказали Мите.
Мать, как безумная, металась по комнате. - Не отдам, это мои дети, - цепляясь то за Олю, то за Митю, плакала.
- Мама, не отдавай меня, я буду слушаться, - просил Митя.
Но напрасно. Его подхватили в охапку и посадили в машину.
- И что это за мода пошла - детей отбирать? - на шум пришла соседка. - У моей матери шестеро было, одна воспитывала. Были мы не всегда сытые, обутые, но не было такого, чтобы детей от матери забирать. Это ж произвол какой-то.
На слова соседки никто не обращал внимания. Машина тронулась. Последнее, что Митя слышал, отчаянный крик матери...
- Ты не видела здесь Митю? Мальчика сегодня с сестрёнкой привезли, - его искала воспитательница. - Там сестрёнка его плачет, ничего не кушает. Заведующая попросила его найти, может, он её накормит, свой всё-таки...
- Бедные дети, ты знаешь, когда детей забрали, мать их чуть не повесилась, соседка вовремя подоспела, в больнице она.
Митя подошёл к игровой комнате. На ковре, в окружении игрушек, сидела Оля. Она тихо плакала, всхлипывая.
- Олечка, - Митя обнял сестру, - не плачь! - стал гладить по голове. Мы с тобой скоро домой поедем, мама "капитал" получит. У меня будет ранец и книги лучше Вовкиных. Ты только не плачь, всё у нас будет хорошо.