Повесть о любви и дружбе. Часть 2

Часть 2. Первый друг.
 Капустино. Новодугинский район, Смоленская область, (1957-1960г.)

Cамым первым другом в жизни у меня был Володька Котрылев, с которым мы подружились в деревне Капустино, Наша семья в очередной раз переехала  в Капустино в  1956, мне тогда было 3 года.
Володька жил в большом доме, на окраине деревни, у них была большая семья и огромный сад, в котором росли большие яблони, а на них висели огромные, красивые яблоки. Дружба уже тогда была для меня очень ответственным и серьезным делом, важнее всего другого.
Трудно вспомнить, чем мы с ним занимались в 5-6 лет, но одна история ярко стоят перед глазами. С самых ранних лет, как я теперь понимаю, меня привлекали приключения и подвиги. И я их постоянно придумывал. Очередной подвиг закончился полным фиаско, мы с Володькой залезли в его собственный сад, наворовали яблок, и я гордо, с полной за пазухой  принес добычу домой, прямо к маме,  при допросе откуда яблоки, Володьку я не сдал. Этот позор я запомнил на всю жизнь, я готов был провалиться сквозь землю. Мама заставила меня отнести яблоки родителям Володьки,  что я и сделал., там же все и раскрылось.  В результате я получил урок, - чужого не брать, и этот урок я  усвоил на всю жизнь,  Хотя по чужим садам  я продолжал лазить везде, где бы бы я не был, и до сих пор лазаю и остановиться не могу. В этом есть какой то  адреналин и радость от успеха, который ты держишь в руках, который ты придумал и создал сам.
Мне кажется люди приходят к идее воровать не просто так, ведь в  этом  деле нужен  многогранный талант.  Книга Ленька Охнарь, про молодого вора, меня настолько увлекла  в 12 лет, что я захотел стать вором, но как видно, не стал.
Капустино для меня было самой яркой страницей в моей памяти о раннем детстве, мы оттуда уехали в 1960 году, мне было 7 лет. Своей главной потерей при отъезде, для меня стало расставание со своим первым другом, я долго  страдал и мучился на этой почве. И всю жизнь я хотел встретиться со своим первым другом.  И теперь, спустя 54 года, когда я приехал специально в Капустино, я ничего не узнал, и никого не удалось найти, разочарование было удручающее. После этого стало понятно, что не всегда надо возвращаться в прошлое, тем более такое далекое.
И сейчас, я пересматриваю  с удовольствием свои  памятные сцены подвигов и событий 4-6 летнего возраста в Капустино и с удовольствием  рассказываю о некоторых.
Недалеко от дома Володьки, начинался густой, еловый лес, с огромными елками. И по лесу проходила красивая дорога, с выходом к дому. На этой дороге, мы играли в пограничников и шпионов.  У нас был целый отряд пограничников, которые охраняли границу, дорогу. И мы диверсанты -шпионы должны были пройти чрез эту границу. А так как с нами играли более старшие ребята, то страху мы натерпелись и пришлось набраться мужества, терпения, смелости  и при это надо было , многое  придумывать,  чтобы незаметно перейти границу. Лучше этой игры, я вспомнить не могу, так это было здорово. В пионерском лагере, где я был старшим пионерским  вожатым, я заставил играть в подобную игру весь лагерь. Это было незабываемое пиршество приключений для вожатых и детей.
Особые истории, это мои  приключения. Мы жили в огромном каменном доме, и мимо дома проходила дорога к школе. Под одной из стен дома я развел костер и чтобы никто не видел, я этот костер накрыл большими досками.  Ученики шли мимо, с удивлением смотрели на мою конструкцию, чего я хотел, трудно вспомнить, но переполох был большой. Я помню только испуганные глаза людей. Костер вовремя потушили. Но после этого я пропал. Меня искали всей школой, по всем колодцам и сараям, но долго не могли найти. А я в это время  сидел под крыльцом своего дома и наблюдал за всеми этими событиями через отверстия ступеней.
Из под крыльца я вышел сам, причин не помню, а так как я был последыш и любимец у родителей, мне и этот поступок сошел с рук, как и многое другое.
Очередной подвиг я совершил со своей подружкой. Как зовут не помню, но однажды я с ней пытался заниматься любовью. Что это такое я не знал, но после красочного  моего рассказа  мы пошли на кровать. И тут мама зашла в дом и все благополучно закончилось и это осталось нашей сокровенной тайной. Я анализирую этой живой интерес детей к  вопросам секса,  и понимаю, что эти все процессы взрослых проходили у детей на глазах, поэтому воспитание жизни оказывало самое эффективное воздействие на наши фантазии. Любопытство , жгучий интерес , соглядатайство, - все   было неотъемлемой частью наших мальчишеских забав, и занятий, посвященных эротическим вопросам.
Очередное событие произошло после просмотра кино в сельском клубе, фильм был страшный, про волков, мама меня взяла на этот фильм, возвращались мы поздно, при свете луны, тишина, было жутко и боязно. Не помню сценарий, но я захотел кого-то спасти от волков. Так что утром я уже вооруженный подобием ружья, со своей подружкой пошел в лес на волков. История эта произошла   ранней весной, за ночь земля подмерзала,  и поэтому мы по замерзшей пашне мы смогли пойти  на охоту. Путь был неблизкий, перепаханное поле было очень большим. Где были волки, неизвестно, но ближе к полдню мы изрядно устали.  Меня постигло разочарование охотника на волков, мы выбрались из леса и тут началось самое неприятное. Пашня растаяла и стало невозможным даже войти на пахоту. Мы сели на засохшее дерево и долго сидели,  всматриваясь в даль, не отваживаясь идти по растаявшей пашне. И все бы ничего, но подружка вообще не была готова к передвижению по размокшей пашне в своей обуви. Поэтому она села на меня сзади, обхватила руками шею, я захватил ее ноги руками и мы тронулись в путь. Прошли мы немного, ноги проваливались  в землю до колен, силы быстро кончались, но мы все равно шли. День подходил к концу, а мы все шли и шли, я смотрел за горизонт и ждал спасения. И какая радость , - далеко, далеко я увидел бегущую маму. Промелькнуло, как же меня будут наказывать.
Как мне потом рассказывала мама, нас разыскивали весь день, и как она  чудом разглядела  маленькую точку на безбрежном пахотном поле. Так закончился мой очередной подвиг и приключение. Почему- то мне надо было всегда что -то придумать. И зачастую это не всегда было правильно и сточки зрения смысла и с точки зрения принятых норм поведения и поступков.
Мама  меня наказала два раза в жизни, два раза ударила. Первый, это  когда я ушел в лес, без разрешения, с группой ягодников, и только вечером вернулся, мне было 6 лет, за это мне попало веревками, помню они были  толстыми и большими,  это было не так больно, как обидно. Мама плакала и что- то приговаривала, она была очень сильно напугана моим исчезновением.
 А второй раз, в 8 классе, я ее вывел из себя, мама по спине, сгоряча, стукнула легким ухватом, ухват сломался, она заплакала и на меня это очень подействовало. А отец вообще, даже пальцем не тронул.
Воспоминания о Капустино окрашено трагическими тонами. Отец, директор школы куда-то уехал, пришли люди из колхоза и потребовали отдать стог сена, который мама с отцом накосили и только привезли, а это около двух тонн. Мама взяла вилы и стала насмерть, не отдам. Они ушли, а мама всю ночь одна, этот стог сена перетаскивала в сарай, я до сих пор с трудом представляю это. Мама была незаурядным человеком, когда пришлось переезжать в Мишино, на  другое место работы отца, то мама, более 50 км вела на поводу стельную корову, в машине ее везти было не возможно  Дорогами и тропинками. через деревни и поселки с ночевками у незнакомых людей. Иногда мне кажется, что я некоторые вещи могу делать только потому, что у меня есть сила матери.
В Капустино любимое занятие зимой было катание с горы. Мама для всех делала, так называемые «говнянки», почему-то их могла делать только моя мама. Это такие ледяные кружки, которые получались в результате замораживания навоза в тазике, сверху добавляли сена, выставляли на мороз, откалывали тазик и мы имели стремительные, как как каменные, ледяные говняные санки, которых нам хватало на несколько дней.  Горки заливались из прорубей, поэтому их поддерживали в состоянии незамерзающей полыньи. Однажды, как я уже не помню, но на глазах моей мамы с этой горки я несся прямо в эту прорубь, - как меня мама остановила и поймала, я тоже не помню, но то что она сделала что-то невозможное, это точно, застывший  ужас и страх, и радость моего спасения до сих пор вспоминаю.
В Капустино я получил много первых уроков жизни, которые сыграли важную роль в моей жизни. У нас был большой карьер, заполненный водой, там купались все, была  установлена длинная, пружинящая  доска с которой все сигали в этот карьер. Не помню кто, но меня, не умеющего плавать, бросили в воду, это был запоминающийся ужас, и сейчас помню, как я бешено заработал руками и как свершилось чудо, я вдруг перестал тонуть, и я понял, что - плыву. После этого меня уже нельзя было вытащить из воды. И всю жизнь я строил для взрослых и детей вышки для прыжков в воду.
В старом доме, в котором мы в начале жили в Капустино, было высокое, открытое крыльцо, мы на нем постоянно играли. Однажды, заигравшись, я ругнулся матом, это услышала мама, как она меня ругала я уже не помню, но ругаться матом я научился наверно только в армии, и теперь, мат для меня является запретной формой нормального разговора.
Это высокое крыльцо мне запомнилось еще тем, как мы с мамой втаскивали на это крыльцо, пьяного в хлам, отца. Это было такое горе, такое отчаяние, в них была выражена боль за  мерзкое поведение отца,  за его  недопустимое отношение к матери. В то время такие мужчины могли позволять себе многое и женщины терпели и прощали. На моих глазах мама  испытывала унижения и оскорбления от пьяного отца. Но главный итог, когда у него кончилась эта заводная батарейка, поехало здоровье, они нашли компромисс, и уже жили мирно, при этом мама спуску ему  уже ни в чем не давала, наверно , карая и мстя за прошлые годы.
Самое интересное, что такое воспитание примером отца, независимо от меня, привело меня к  отрицательным  результатам в собственной жизни. Вседозволенность мужчины я впитал от отца на физическом уровне,  вседозволенность  и ее следствия  принесли в моей жизни  много проблем и только многолетние разбирательства  совершаемых мной  поступков и ошибок в них, позволили минимизировать урон от полученного воспитания. А так как мне было дозволено все, и  я принимал и понимал  ответственность за свои поступки , при этом я на все имел свое мнение и решение, то эта самостоятельность   помогла  мне   в избавлении  от многих недостатков воспитания. Оглядываясь в детство, в поведение мамы, в ее отношения с людьми я понимаю, что без ее примера ничего хорошего из меня  бы не получилось. Мама учила главному, во всем и всегда, нельзя причинять зло, нельзя, чтобы людям от тебя было плохо, нельзя причинять людям неудобство. И это вся наука была на практике, для меня это было ежедневным тренингом, который мама демонстрировала во всех сферах жизни. Главное, в чем я научился у матери, - это  много,  и постоянно трудиться, и в этом труде быть первым., скорее лучшим.
В Капустино папа принял  решение,  отправить меня в школу 1 сентября 1960 , ведь 1 октября  этого же года мне исполнилось бы  7 лет, и я пошел. После первого посещения  школы я заявил отцу, что я в школу больше не пойду, мне там не нравится. На удивление, отец согласился, не нравится, не ходи. Я ему за это очень благодарен, так как в школу я  пошел уже в Мишино, в тот знаменитый класс, о котором рассказ впереди.
Несмотря на то, что отец у меня был учителем, он никогда не заставлял учить меня уроки и не проверял их подготовку, а  в начальных классах иногда предлагал  даже отдохнуть от моего усердия. Так я познавал уроки доверия  собственной персоне и значение собственной ответственности.
Для мамы

На телеге, под бомбами, ехала мама!
Дочка Неля – малютка, в первый раз увидала!
Ни испуга, ни страха, удивленье,- на чудо
Что- то падало с неба, - неизвестно, откуда.

Шура, старшая, тут же, в телеге, дрожала
Мама, дочку, сильнее к себе прижимала,
И хлестала кобылу, чтобы мчала телегу
Над фашистом, она, - одержала победу.

Так семья партизана от беды уходила
Сына Валю, в соломе, надежно укрыла.               
Корку хлеба, ржаную, сосал он в тряпице,
Рядом прыгала весело, Нелька – сестрица.

Наша мама, Маруся – жена партизана
Бросив дом и скотину, тридцать лет наживала
Из телеги в теплушку, в приволжские степи,
Так остались живыми, - Петровские дети.

Никогда и никто не сумеет понять
Эту силу любви, силу не умирать,
Донести до конца, вздох последний отдать
Я люблю тебя мама, не успел я сказать