Детский врач

               
 
Зинаида к этому готовилась долго, и тщательно и, что удивительно, спокойно. Только иногда за домашними бабьими делами утирала выступавшие слёзы обиды.
Она тайком от мужа раздобыла белый халат и чепчик. За бутылку вина упросила знакомого завхоза из больницы найти ей трубку для прослушивания.
- Ты уж, Фёдор Иваныч, только моему Виктору, пожалуйста, не говори, – упрашивала она завхоза.
- Ладно, ладно. Скажи только что задумала? 
На что Зинаида, конечно, промолчала.
Ещё она достала небольшой старенький саквояж.
Когда муж уходил на работу, вынимала из укромного места саквояж. Извлекала из него и одевала халат и чепчик. В нагрудный карман укладывала трубку для прослушивания так, что бы один её конец выглядывал наружу. Прохаживалась перед зеркалом, изображая врача.
- Так, мне ещё надо микстуры и порошки приготовить, – произнесла  однажды Зинаида вслух.
Она вынула и завернула в чистую тряпку комовой сахар. Затем долго колотила скалкой и проверяла рукой. Развернув, старательно размяла ложкой, пока тот не превратился в порошок. Нашла нарезанные полоски белой бумаги и стала тренироваться сворачивать прямоугольные пакетики, как это делали в аптеке.  Наловчившись, расфасовала двадцать пакетиков и положила в пакет побольше.  Один, оказавшийся лишним, раскрыв рот, высыпала себе на язык. Причмокнув сказала:
- Сама бы принимала, но ребёнку надо!
Вытащив из саквояжа пузырёк, стала готовить раствор «микстуры», смешав сахар с лимонной кислотой. Дала немного отстояться в кружке и тоже попробовала. Подумав, прилепила к пузырьку бумажку и на ней аккуратно написала химическим карандашом:  от кашля.
- Так, ещё что мне надо? – спросила она сама себя, и тут же ответила. – Очки, тетрадку и карандаш.
Сложив всё в саквояж, опять спрятала его.
Мысленно Зинаида в который раз представляла, как она идёт по посёлку с саквояжем, как находит нужный ей дом. Как заходит в дом, как представляется детским врачом, как раздевается, как моет руки и начинает осмотр ребёнка. Порой  говорила себе:
- Зачем я всё это делаю? Зачем мне это надо?
Но какой-то внутренний голос говорил:
- Как же. Это же ребёнок твоего Вити. Ты должна его посмотреть.
И дальше вслух.
- Ах, кобель, ах жеребец! Убить этого Витю мало. А она, эта кобыла, чего думала? Родила…Доигрались, значит… Думала, народ-то не узнает, от кого. А мне народ-то всё доложил, – в сердцах говорила  Зинаида, смахивая слезу.
И вот сегодня она идёт по посёлку, кутаясь в платок. В разговоры старалась не вступать, хотя очень любила, как говорили люди, посудачить. На вопросы отвечала коротко или с юмором.
- Зинаида, куда это ты собралась? Уезжаешь, што ли? – спросила знакомая, стоявшая с женщинами.
- Уезжаю милая, уезжаю, – не останавливаясь, ответила  она. – С Виктором развелась, вещички собрала и уезжаю.
Вот нужный дом. Зинаида приостановилась и огляделась по сторонам.
- Вроде бы никого, но всё равно кто-то да как-то на селе тебя узрит, – отметила она про себя.
Во дворе на верёвке заметила старенькие застиранные пелёнки.
- Не богатая видно, у Вити невеста, – с грустью подумала Зинаида.
В доме её встретила по-домашнему одетая женщина. Взгляд у неё был немного тревожным и вопросительным.
Зинаида огляделась. В комнатке чисто и прибрано. В углу на кровати огороженный подушками спал ребёнок.
- Я детский врач, – уверенно сказала Зинаида.
- Так я не вызывала, – смущённо ответила женщина.
В её произношении Зинаида уловила акцент и подумала: «Приезжая. Мордовочка, наверное… А так ничего и моложе меня». А вслух добавила:
- Мы должны по графику обход и осмотр детей делать. Вот я к вам и пришла.
- Проходите, раздевайтесь, – уже доброжелательно и немного заискивающе пропела хозяйка.
Зинаида сняла и повесила плащ, открыла саквояж, вынула и одела халат. В общем, всё пошло по её плану.
Присев к столу, она стала спрашивать и записывать в тетрадь, смотря поверх очков: фамилию имя и отчество матери, откуда приехала, имя и отчество ребёнка. Уточнила возраст. А когда писала отчество Викторовна, руки её сами собой задрожали. И конечно Зинаида спросила про отца.
Женщина молчала.
- Ну, а он хотя бы помогает вам? – продолжала расспрашивать  Зинаида. – А то ведь ребёнку нормальное питание нужно.
- Немного помогает, чем может, – комкая в руках фартук, ответила женщина. – Недавно мешок муки, картошки привёз, денег немного иногда даёт.
- Вот кобель, вот сволочь, вот негодяй! И всё немного, – возмущалось про себя Зинаида. – Вот уж я приду домой.
- Ребёночка-то надо бы посмотреть, послушать, – сказала она матери вслух.
Женщина взяла с кровати спящего дитя. У Зинаиды невольно сами потянулись к нему руки. Свой-то у неё давным-давно вырос, уехал. Внучат у Зинаиды не было. А как ей хотелось!  Она нежно взяла ребёнка в свои руки и прижала этот тёплый комочек к груди. Опомнившись, произнесла:
- Вес для её возраста нормальный. Сейчас давайте послушаем.
Она передала ребёнка матери. Растеряно и неловко приставляла трубку к спинке ребёнка и коротко произнесла:
- Всё нормально. Я вам дам порошки-витамины и микстуру на всякий случай.  А ребёнок у вас хороший. Дай Бог ему здоровья.
И Зинаида стала быстро собираться, даже забыла снять халат и также быстро ушла.  Как добралась до дома, она, конечно, плохо помнит. Какие только мысли её не терзали.
Дома Виктор сидел за столом и обедал. Зинаида сняла плащ и бросила в угол саквояж.
Виктор бросил есть и с изумлением посмотрел на жену.
- Зинаида, что за маскарад? – это всё что он только мог выдавить из себя.
- Убью… Скотина… Сделал ребёнка, так помогай. А то, он этого немного, этого маленько… Скотина, – закричала Зинаида,  упав на кровать, и залилась слезами.