Та еще коловерть-10. Глава 33

   - Все! - объявил после позднего обеда, больше похожего на ранний ужин, Гурам Анзорович. - Всем отдыхать до двадцати ноль ноль!

     - В котором часу начнется спецоперация? - спросила Ляля.

     - Основная фаза начнется за час до полуночи... Но за вами машина придет часов в десять вечера или чуть  раньше... Прощание с этим домом назначено на двадцать один ноль-ноль Москвы.

     - Это будет совсем не просто. - тихо сказала Елена Гурамовна.

     - Почему? - поинтересовался Вадим-доктор. - Ты ведь даже не поймешь разницы...

     - Нет, пельменник, я ее почувствую.

     - Тетка, пожалуйста, не усложняй.

     - Пельменник, я не усложняю. Понимаешь, это - бабушкин дом. Она жизнь положила на то, чтобы оставить нам с Гурамчиком это гнездо и этот кусочек земли... Понимаешь?

     - Допустим...

     - Она старалась и терпела всю жизнь ради нас - сначала ради папы, а потом и ради меня тоже. Этот дом она заработала очень-очень тяжелым трудом...

     - Котенок, - ответил дочери Гурам, - не надо ставить во главу угла этот кусок земли и груду кирпичей. Бабушка хотела оставить нам нечто иное...

     - Что?

     - Свою любовь, свою заботу и свое беспокойство за нас и наше будущее...

     - Папа, бабушка трудилась и терпела ради того, чтобы мы с тобой в любые времена не узнали, что такое голод...

     - Я понимаю, что ты хочешь сказать, девочка, но поверь - сейчас у нас нет выбора...

     - Но она ходила по этому дому, жила здесь, дышала этим воздухом, эти стены помнят ее голос, каждая горсточка земли помнит прикосновение ее рук, каждый цветочек, кустик, деревце выпестованы ею...

     - Ты правильно говоришь, Котенок, но не знаешь только одного - бабушка не любила этот дом.

     - Каааак????? - изумилась Елена.

     - Очень просто. Этот дом ассоциировался у нее с Савельевыми, которых она в конце своей жизни стала глухо, но люто ненавидеть. И даже после того, как Григорий ушел из жизни, она до последнего дня не забыла, как долго он жадничал и отказывался оформить имущество на ее имя...

     - Она запомнила эту обиду?

     - Да, родная... Запомнила... Мне даже кажется, что именно поэтому она так и не смогла ощутить этот дом полностью своим...

     - Я этого не знала. - потрясенно сказала Елена Гурамовна.

     - Теперь знаешь и сможешь безболезненно расстаться с этим домом. Кстати, вчера нашелся покупатель, готовый дать очень хорошую цену.

     - Кто?

     - Нотариус, к которому мы ездили.

     - Ты с ним давно знаком?

     - В свое время, когда я жил здесь после выхода в отставку, мы с ним не очень близко, но приятельствовали. Он частенько бывал у нас с мамой в гостях и очень хотел купить этот дом, предлагал огромные по тем временам деньги, но мама наотрез отказалась продавать, мотивировав это тем, что продаваться он будет только тогда, когда ее уже не будет в живых, а принимать решение о продаже будем мы, моя родная, - ты или я...

     - И теперь ты решил продать дом?

     - Да. Мы превратим имущество в деньги, на которые прикупим неплохую квартирку, пустим жильцов и будем жить без тревог о хлебе насущном, вспоминая с любовью и благодарностью бабушку, в свое время так хорошо позаботившуюся о нас с тобой и наших потомках... Ты найдешь много неожиданного и интересного...

     - Что именно? - заинтересовалась Елена.

     - В свое время я выпросил у бабушки и для себя, и для Лидочки ее сахарную желтую сливу, твою любимую вишню и бабушкину необыкновенную яблоню. Они плодоносят у нас, как сумасшедшие. После бабушкиного ухода я выкопал ее любимые цветы и посадил их у себя. Так что, ты все равно будешь лакомиться тем, чем привыкла... А уж места и под сад, и под огород под огород у нас хватит...И Лидочкин участок, и мой - в полном твоем распоряжении.

     - Только в меру. - отозвался доктор Никольский. - Знаю я ее - в стараниях обеспечить семью всем необходимым наша барышня-трудоголичка способна костьми лечь на грядках...

     - Я ей не позволю. - отозвался Гурам. - Спасибо, что предупредил, дорогой.

     - Зараза медицинская. - буркнула Елена.



Продолжение следует...