Тихие разборки

    Аксёнов был натуральным красавчиком. Сойти с ума от него можно было запросто. Наташка не раз старательно избегала его голубых глаз, не понимая своего чувства. Яша был ничей. Зато все были его! Страстный коварный Казанова, манящий и бессердечно топивший в омуте своих интриг души до дури влюблённых без оглядки девчонок - он отлично знал себе высокую цену, пользуясь вовсю своей ослепительной красотой и обаянием метиса, как опасным губительным оружием! Аксёнов не боялся чей-то мести, так как любому мог дать весомый отпор. У парня дома ломилась полка от медалей и кубков по первенствам каратэ.
   Как-то Устинова наблюдала большого яркого паука-крестовика, который опутывал в крепкой паутине бабочку. Потом впился в неё и через несколько минут бросил высыхать в паутине! Вот такой был Аксёнов и ему подобные пацаны в глазах Наташки!
- Девочки, кто ещё мясо кушать будет? – спросил Серёга.
- Я буду мясо! – торопливо вызвалась Толстикова.
- А это чьё мясо? – прищурив глаз, с подозрением спросила Наташка.
   Валя тут же отдёрнула руку от куска! Она ещё не забыла, как удачно налопалась собачьего шашлыка. Толпа захохотала! Смеялась и Алёна, предав забвению случай с Бельчиком.
- Ешь, глупая! Это свинина! – подал Серёга Вале мясо.
   Толстикова спорить не стала и, взяв сочный кусок, пробурчала Устиновой:
- Вечно ты со своими подковырками.   
- Ну-к, мало ли чего случится, - пожала плечами Наташка и подъела: - Вдруг тебя тошнить начнёт!
   Ребята долго ещё похохатывали над девчонками. Неплохо подкрепившись, все разбрелись, кто куда. Валя, Женя и Алёна, тихо переговариваясь, уселись на поваленном дереве. Оля осталась у костра наводить порядок. Наташка с Мариной стояли под большим раскидистым старым дубом, продолжая полемику, кто кому нравится. Яша сидел с Олей у костра. Петя вообще куда-то ушёл, бросив остатки еды на пакете. Блаженно вытянув ноги и прикрыв глаза, Серёга лежал под кустом головой на боку своей мохнатой собаки.
- Калинка, ну посмотри, какой красивый Серёжа, - начала, было, вполголоса Наташка, указывая на дремавшего Серёгу.
   Тот сразу открыл глаза и уставился на девчат. Девчата смотрели на него. Серёга настороженно поднял брови, сверля обоих чёрными глазами. У Наташки вылетели из головы все слова. Марина вообще закашлялась! Обе отвернулись. И Калинкина призналась:
- Я его боюсь.
- Я тоже, - шепнула Устинова, вспомнив, как он врезал ей между глаз, и посоветовала Марине: - Ты к Алёне в гости сходи. Серёга бывает очень нежным.
- А ты откуда знаешь? – ревниво поджала глаза Марина.
- Господи! – раздражённо вздохнула Наташка и позвала: - Алён, ну-к, поди сюда!
   К ним подошла Алёна.
- Вот Калинка хочет с Серёгой поближе познакомиться, да вот стесняется! – брякнула Наташка, не зная, как избавиться от Марины.
- Ты чего несёшь?! – краснея, попятилась Калинкина.
- Серёга! – тут же простодушно позвала брата прямая характером Алёна.
   Серёга опять открыл глаза и, подозрительно прищурившись, вопросительно уставился в девчат.
- Чего вы тут меня сватаете?! – тихо возмутилась Марина, толкнула обеих подруг и ещё больше покраснела: – Прекратите!
   Серёга продолжал вопросительно смотреть.
- С тобой хочет Марина познакомиться, - сказанула Алёна.
   Пацан вытаращил глаза, недоумённо задрал брови и вопросительно взглянул на Аксёнова. Яша смотрел на него, еле сдерживая смех. Он давно невольно слушал тихую перепалку девчонок. И понял, что девочка по уши влюблена в девочку, что было по его понятиям совсем недопустимо и ненормально. Устинова просто уже отбрыкивалась от подруги, как могла, не зная, как избавиться от её тяги к себе.
- А я чё, с ней не знаком? – спросил Серёга, чем вызвал хохот девчат.
   Яша, не сдержавшись, прыснул и расхохотался. Аксёнов знал, что Лю тайно вздыхает по Оле Дмитрюк.
   Дмитрюк, сидя у костра, со своими неизменными бантами, разложила газету и высыпала на неё все грибы. Она убрала на поляне остатки еды, поделив их между собаками поровну. Оля обожала чистоту. Она всегда ходила чистенькая, причёсанная, наглаженная. Вот и сейчас, девочка была одета так, будто собиралась не в лес, а в кафе.
   Серёга Лю был паренёк дерзкий, смелый, решительный, но перед этой девочкой тормозил по полной и терялся, как красная девица. Лёжа на своей собаке, он тихо наблюдал, как она наводит вокруг костра порядок.
   Большие глаза Оли были редкие. Глаза были почти фиолетовые. Дмитрюк из-за глаз относилась, как и Аксёнов, к группе альбиносов. Многие ребята Олю звали «Сиамка». Лю, тайно влюблённый по уши, никого в близкой дружбе возле своей сильной руки не хотел видеть кроме неё и в своём юном сердце бережно носил скрытые нежные чувства к этой девочке. Он просто со всеми дружил самой обыкновенной дружбой, но не более. Корейский пацан не был уверен, что русская девчонка встречно ответит на его признание.   
   Марина тихо треснула Алёну по шее и крутанула в висок. Та бестолково уставилась раскосыми глазами на Наташку:
- Я чего-то не то сказала?
   Устинова поскребла в затылке, сдвинув кепи на нос. Потом повернула козырёк на ухо и сказала Марине:
- Калинка, мы узнаем, кому ты до дури нравишься и тебе скажем.
- Как ты Пете? – ревниво спросила Калинкина и капризно надула губы.
- Ну, знаешь, это уже несерьёзно! – нахмурилась Алёна, делая замечание подруге, и заступилась за Наташку: - Ты, в конце концов, её подведёшь под позор! Тебе мальчишек мало?!
- Ты маленькая ещё и слишком наивная! Не указывай! – начала защищаться Марина.
- Тихо! – шикнула Устинова на обоих. – Чего, как сороки растрещались? Хотите, чтобы нас ребята на смех подняли?!
  Девчонки схватились за рты и замолчали, глянув на Яшу и Серёгу. Яша уже лежал головой на животе у Серёги, прикрыв глаза.
- Девочки, идите грибы делить, - позвала Оля.
   Наташка задержала Марину, наклонилась к её уху и тихо предупредила:
- Слышь, Марин, ты… это… если не успокоишься, я по шее накостыляю за всё этакое… - покрутила она руками и ещё тише твёрдо сказала: - Потом не говори, что я тебя не предупреждала и не обижайся, если не понимаешь по-хорошему. Я позорить себя не позволю!
   Упрямая Марина, надув губы, ничего не ответила.

продолжение следует ----------------------