Запрограммированное счастье

     Неужели он вляпался в любовь. Отсутствие критичности в оценке первый признак. Ее суждения поверхностны и не оригинальны, но он, очарован.

     Запрограммированное разочарование, предсказуемое несчастье – зачем все это?

      Тем более, что она сказала «нет». Во всяком случае, он так понял. Правда, все, что он предложил, это встретиться вне ее работы. Многословные объяснения дребезжали натянутой вежливостью, стыдливо стремясь спрятать это самое «нет» под ворохом нот и звуков. Привычным ми-минором прозвучало «карантин», «надо с ним считаться, «врачи в зоне риска». Вежливость оказалась прилипчивой, Герман сделал вид, что не было никакого «нет» подкидывая до безобразия вычурные и лишенные смысла слова.

 ***
     Автостанция облепленная супермаркетами и торговыми центрами выплюнула случайную встречу.

- Герман, это Вы? Как Ваши дела? Вы пишите?
-Здравствуйте, мой чудесный доктор! Рад Вас видеть.
 Она прикасается к руке стоящего рядом с ней мужчины:
- Дорогой, познакомься, это автор тех рассказов, что я тебе показывала.
 Герман смотрит ему в глаза и протягивает руку:
- Герман, – и услышав, как ее голос произнес «а это мой муж», Гера задержал его руку:  – Вы должны знать, я люблю Вашу жену!
    Герман задержал в руке ладонь ее мужа и произнес уверенно и немного дерзко: - Вы должны знать…Я должен Вам что-то сказать…Я люблю Вашу жену!
    Муж молчал, и Гера не мог рассмотреть его лица, да и вообще не понимал, как тот выглядит. Гера попытался еще раз взять его за руку, произнося «я люблю твою жену!» и увидеть его лицо. Изображение расфокусировалось и размылось, как и его силуэт, как и вся сцена.
     Гера облегченно выдохнул – все же его нет.
     Последняя мысль подействовала успокаивающе, и Гера быстро собравшись, отправился на работу.

***               
     Ожидаемое безразличие первой встречи растворилось в потоках ее слов. Образы, сравнения, цитаты из мультиков и примеры из обыденной жизни затянули в водоворот. Пытаясь не утонуть Герман рядочками складывал в памяти необходимое.
     Избыточно располагающее очарование тянет руку к ее бедру – чуть привлечь и успокоить.
     Держись за кресло и молчи!
     Забыл запретить смотреть…

***
     Очередной инсайт нарисовал ее мужем грубого хама.  И картинка стала проясняться. Домашний тиран склонный к вспышкам агрессии и раздражительности. И дети есть.
    Тоскливые ощущения дополнились утраченной надеждой.  У нее есть муж.  Герман почувствовал, как в груди все сжалось, стало трудно дышать, и на лбу проступила испарина. Наглая истина в мгновение заполнила собой всю комнату. Спрятаться от такого своеволия было некуда, и дабы не быть задушенным, Гера произнес: «Инна меня не любит». Истина довольная признанием, притихла в углу комнаты, уменьшившись до размеров статуэтки.
    Печалька.

     ***
     Идеал гармоничной личности, цельной и самодостаточной разорван, отравлен нездоровым питанием. «Знаю и соответствующим образом поступаю» - недостижимо как гармония детства.

     Вспоминаю Протагора  со словами, открывшими путь скептицизму и в античной философии и в моем сердце – «о каждой вещи может быть два противоположных мнения». И неизменно ощущаю себя софистом - превосходно понимающим, что применяемая мной аргументация есть скорее упражнение в риторике, чем убеждение.

     Герман перечитал написанное. Стоя на балконе, пять минут осмысленно смотрел в никуда. Когда сигарета погасла, вернулся и быстро напечатал:

     А кто из нас не софист?
     Терплю – стоик! Курю – эпикуреец! Не верю самому себе – скептик!

     Потом выделил написанное и нажал Delete. Белый лист на экране стал быстро заполняться новыми буквами.

     Хочу снять эти смешные лосины и целовать ее чудесные ножки.
     Больше ничего не хочу.  Не хочу кружить и приручать, не хочу ходить по театрам и кинозалам, не хочу романа, не хочу отношений, не хочу жениться.
     Хочу снять эти смешные лосины и целовать ее ножки.
     Хочу чувствовать прерывистость ее дыхания, хочу замереть на минуту, хочу ее ладонь на моей щеке, хочу, чтобы она ответила на мой поцелуй. Хочу вдохнуть ее, прикасаясь к виску губами.  Хочу взять ее там же в кабинете на кресле, нет! - на столе.  Хочу после уйти.

     Через секунду и этот текст был удален.

***
    - Когда ты уже женишься? – Миха, дожевывая бутерброд, проявляет интерес.
    - Иди на х.р, добрый человек! – Гера выдохнул клуб дыма.
      Михина вторая половина без остановки метала на стол еду. 
    - Давай его со Светкой познакомим. Она быстро его в руки возьмет! – вторая половина Михи пришла в возбуждение от своих идей, - Я ей позвоню сейчас.

     Неугомонная и не ведающая пределов доброта друзей.
    - А она кокотка из скандинавской редакции? – суетливый Витек, какой-то дальний родственник Михи и фон всех посиделок, делает попытки шутить.
    - С ее чувственным порочным ртом!!! – в один голос прокричали все мужчины и заржали.
     Обиженная половина Михи не участвовала в общем веселии.
 
     Миха нашел «свою половину» в интернете, его родители тоже познакомились в интернете, но тогда это было стыдно. Сейчас стыдно признаться, что ты в отношениях с дексом.
     - Гера, пиво хочешь? – нарисовался Витек с четырьмя бутылками пива. Горлышки бутылок находилось у него между пальцев и то ли от его рук, то ли из-за жары стекло бутылок покрылось туманом. Туман таял и стекал крупными каплями.
    - Герка, ты слышишь? Будем звать Светку? – Миха в ожидании уставился на Геру.
   - Хочу в «Сад Эпикура» где удовольствие – высшее благо. Где в тени кипарисов и олив сидят люди в простой одежде. И звучит голос Эпикура: - «Для плоти пределы наслаждения бесконечны, и время для такого наслаждения нужно бесконечное. А мысль, постигнув пределы и конечную цель плоти, ни наслаждений не чурается, ни при исходе из жизни не ведет себя так, будто ей чего – то еще не хватило для счастья». Зови Светку!
- Любимая! Звони Светке! И кипарисы с оливами не забудь посадить! – заорал Миха.

***
     Миха упорно давил на кнопку звонка. В ответ женский голос с нарочитым придыханием сообщал, что безумно рад Михиному визиту, но если он, Миха, откажется от попыток проникнуть в дом, то поистине осчастливит его обитателей. Миха продолжил давить на кнопку.
 
       - Герка, открывай! Я знаю, что ты дома. Я не уйду!
      Дверь открылась. На пороге стояла женщина в длинном свободном платье.
     - Вы к Герману? – улыбаясь, спросила она.
     - Где этот отшельник? Прикован наручниками к кровати, как я понял? – Миха бесцеремонно прокладывал себе дорогу к цели.

     Герман сидел на диване. Трезвый, опрятный и несколько отстраненный. Женщина, впустившая Миху, села рядом.
     - Я думал тебя спасать надо, полгода не давал о себе знать, с работы уволился. – Миха не скрывал удивления.
     - Спасибо, Мих, я в порядке. Был занят одним проектом, не до общения было. Да ты садись. – Герман обнял сидящую рядом женщину, - Инна, познакомься, это мой хороший друг Михаил! Инна, моя жена.
     - Неожиданно. Надо, наверное, поздравить вас? Но я возмущен! Ты не пригласил меня на свадьбу? Хороший друг. – Миха плюхнулся в кресло.
     - Мы решили обойтись без стандартных свадебных ритуалов. – сказала Инна и улыбнулась.

     Миха принес бутылку коньяка.
     - Давайте выпьем за мою жену и моего друга!
     Коньяк согрел беседу, подсказав нейтральные темы.  Через пару часов  Геман предложил Михе прогуляться в парке.

***
     Они медленно шли по аллее. В воздухе уже определенно ощущалась осенняя прохлада. Деревья отчаянно кричали желто-красным. Встречные девушки казались теплыми и уютными.

     Минут десять они молчали.
     - Она декс? – наконец спросил Миха.
     - Да, моя жена – декс. – Герман поправил шарф и спрятал руки в карманы пальто.
      - Не ожидал…- выдавил из себя  Миха и не найдя больше слов замолчал.
      - Знаешь, а я счастлив. – Герман выпрямился, - я это просто ощущаю каждый день! Я доволен собой и своей жизнью. Я пишу, да, почти каждый день. Она мой первый читатель и рецензент. Мы много времени проводим вместе: смотрим фильмы, читаем хорошие книги, обсуждаем самые разные темы.
     - Не думаю, что она аутентичный декс. – неуверенно произнес Миха. Он ощущал себя хорошим другом у постели пострадавшего приятеля, который вследствие полученной травмы уже никогда не сможет ходить. Ему уже не расскажешь о поездке на лыжный курорт и не позовешь играть в футбол. Остается только неловкое молчание.

     - Ты прав, аутентичность всего 18%. Представляешь, у прототипа нет аккаунтов в соцсетях!
     - Как же ты загружал параметры? Ведь дексы  - это копии реальных людей, на основе сетевой активности, фоток, записанных разговоров, всех данных хранящихся в системе, вплоть до прочитанных книг, просмотренных картинок, написанных комментариев и многого другого, их нейронная сеть обучается на этом. Ты что…
     - Я ее додумал, домечтал и дописал.
     - Но, так же нельзя! Программа запрещает. Заказчик может дополнить не более 7%.
     - Я оплатил новую версию, позволяющую на 100% самому заполнять контент. Времени ушло много, я частично использовал данные своей активности, но многое понадобилось создавать самому вручную. Главное, что удались визуальный и аудио эффекты.
     - Но, ты же понимаешь, что это только твоя фантазия? Это все не правда! А та, чьи 18%, почему ты выбрал не ее? Почему ты не с ней?
     - Она замужем и она меня не любит. – Произнося эти слова, Герман с радостью отметил про себя, что смог это сказать совершенно спокойно и безразлично.
     - Ты создал иллюзию. Как же ты можешь жить только иллюзией? – Недоумение Михи сорвалось с привязи.
     - Я люблю ее. Люблю свою жену. Жену, которая является дексом. – С крепнущей уверенностью произнес Гера. – Да и, сознательный выбор иллюзий не иллюзия, а единственная истина доступная нам.

     Нависшее серое небо вмешалось в беседу мелким дождем.
     Миха обнял Германа, неловко хлопая его по спине.
     - Ну, еще встретимся, бродяга! Ты не пропадай! – градус неловкости увеличился и суетливо принял форму фальши.
      Михин силуэт быстро удалялся вглубь аллеи. Герман улыбался своим мыслям. В объективной реальности все еще шел дождь.