про крышу

У Ирки стала заметно съезжать крыша. Всё-таки пятнадцать лет в таком учреждении. Странно, что она продержалась столько. А до пенсии еще три года. Вряд ли дотянет, лучше пусть койку здесь же присматривает. Дочери на неё плевать. У дочери своя жизнь и свои головняки. А других родственников у Ирки нет. Она одна среди палат. Поэтому и берет как можно больше смен, ноги еле волочит, а не сдается.

Думаю, я не один, кто заметил изменения в поведении Ирки. Ирке – шестьдесят, Ирке можно распрощаться с крышей. Но все остальные толерантно помалкивают. А я жду ****еца, который она рано или поздно выкинет. Так всегда бывает.

Сегодня два новых поступления, поэтому Маша на кипише. Маша долго жила одна в палате, а теперь ей грозит подселение. «Ой, так она мне здесь будет пердеть и морально разлагаться»,- сетовала толстая Маша. «Маша, у вас тоже не все дома, примерно лет восемь. Чего вы в самом деле. И вы тоже не пЭрсик, тоже открою вам секрет попёрдываете, дай бог каждому»,- успокаивал я Машу. Маша на какое-то время терялась и её не было слышно.
 Две новенькие бабки были как репки, которые тянешь-потянешь, а вытянуть полностью с того света не можешь. Они постоянно умирали. Отойдешь от одной- помирает другая, только откачал вторую, первая собралась преставиться. МУка одна. А тут еще Маша попёрдывает в голос «о, азохен вей»… ни день, а ****ец.

К концу смены Ирка дала такого дрозда, что ни Маша, ни две новенькие бабки, ни даже Мойша Кац не смогли бы устроить. Даже Вовино увлечение золотым дождем меркнет по сравнению с этим. Короче, Ирка убила Женю. Не знаю, что именно заскочило в мозгу у Ирки, что она подошла и обосранным титулем (памперсом) удушила Женю. Молча, без выяснения отношений, как это часто бывает у душевнобольных женщин.
Возможно. Никто бы не понял, что Женю именно убили, но Ирка вышла к сестренскому посту и объявила сие по громкой связи. Сначала по-русски, потом продублировала на иврите. Сначала мы подумали, что это просто крыша у Ирки еще немного протекла, но проверив палату, где лежал бездыханный труп Жени, а на лице у неё титуль с говном.
Ну, что вызвали миштару, Ирку увезли. Женю тоже увезли. Смена закончилась. Народ между собой особо не разговаривал. Ходили курить по одному, каждый рисовал свои картины. Я- о том, что точно не хочу долгих лет жизни. О чём думали другие- мне было похуй.