Отблагодарила

                Рассказ
Настя Булахтина в свое время была отменным «челноком». Ныне этот способ торговли отжил свое. По крайней мере, о нем в средствах массовой информации прекратили разговор. Многие «челноки» перешли в другие отрасли, чтобы зарабатывать на хлеб себе и членам своей семьи.

Но Настя Булахтина и не собирается менять свой профиль. Она по-прежнему ездит к своим поставщикам, запасается там редким по красоте и качеству товаром и успешно ведет свою торговлю в наших провинциальных краях. Она выигрывает тем, что не торгует абы чем.  И не ездила Настя никогда в Турции, откуда к нам привозили товар прежние успешные «челноки». С самого начала своего торгового предпринимательства Булахтина ездила только в столицу нашей многострадальной родины. Там у нее нашлись весьма надежные поставщики, которые ее ни в чем не обманывали. Люди предполагали, что в Москве  в конторе ее поставщиков у Насти работает кто-то из  родственников. Отсюда такая надежность.

Находились те, кто пытался выяснить, как на самом деле обстоит дело, у самой Насти. Но она ни с кем не хотела обсуждать эту тему. Свое торговое дело она ни с кем обсуждать не собиралась.

Нынешним летом у Насти налаженный ритм торговли грозил нарушиться. У матери Насти была родная сестра, которая жила в Казани. Эта сестра на старости лет осталась в полном одиночестве. Ее болезни к этому лету обострились. За бабушкой, что жила в Казани, потребовался посторонний уход. Вот и решилась мама Насти поехать в Казань. Поскольку за казанской ее сестрой ухаживать некому.

У Насти была пятилетняя дочка Эльвира. Выходило так, что смотреть за ней, когда мама поедет в Москву за товаром, будет некому. Раньше выручала бабушка. Теперь бабушка потребовалась в другом месте. Думала, думала Настя, но ничего толкового ей на ум не приходило. Оставался единственный вариант. По соседству с семьей Насти Булахтиной жила семья. В ней была девочка десятиклассница Наташа. Придется попросить эту самую Наташу дня на три – четыре взять под свою опеку дочку Эльвиру.

Родители  Эльвиры отнеслись к просьбе Насти Булахтиной с полным безразличием. Сказали: договаривайся, мол, сама. Настя обратилась к девочке. Пообещала привезти ей сногсшибательные джинсы. Таких в этих местах отродясь никто не носил. Эльвира немного помялась. Но, в конце концов, согласилась. Хотя совершенно не представляла, какую обузу на себя повесила.

Настя убедила Наташу не водить Элю, как все в семье звали дочку, к себе домой, а ночевать у них в квартире. Дочка привыкла ложиться спать только у себя дома. Ее бабушка пробовала забирать внучку к себе. Кончалось это большими капризами Эли. Дочка возвращалась от бабушки вся дерганая и сердитая. Наташа согласилась. В ее возрасте проблем со сном не было ни по каким причинам. Она крепко спала даже на железнодорожном вокзале на скамейке, когда они своей семьей ездили к родственникам в гости.

Но там у нее никакой подопечной не было. А тут в первое же утро вдруг выяснилось, что Эля – девочка с большими причудами. Ее родители в это утро уехали за товаром затемно. Мать девочки занесла матери Наташи ключи от своей квартиры и попросила периодически прислушиваться, чтобы девочка, проснувшись, на долгое время не оставалась одна.  Мать Наташи несла свою вахту, пока ее дочка не проснулась. К этому времени из квартиры Эли не доносилось никаких сигналов, свидетельствовавших о том, что она встала.

Наташа просыпалась с недобором. Прошлым вечером она долго развлекалась компьютерными играми. Заснула только после полуночи. Естественно, она не выспалась. Но пришлось встать вопреки своему нежеланию покидать такую теплую и уютную постель. Но Наташа помнила о своих новых обязанностях. Поэтому и заставила себя встать, наспех попить чаю и отправиться в соседнюю квартиру.

Эльвира еще не вставала. Но уже не спала. Она лежала и возилась с мобильником, выискивая там мультики.

– Доброе утро, Элечка, – поздоровалась Наташа с девочкой. – Давай вставай. Пока я приготовлю тебе завтрак, ты успеешь к нему приготовиться.

Элечка и ухом не повела:

– Мне мама подает завтрак в постель.

Наташа встала сердитой. А тут начинаются свои капризы. Но девушка решила держать себя в руках:

– Ну, я подавать завтраки в постель не научилась. Так что ты уж меня порадуй. Сделай милость, встань, сходи в туалет, если требуется, и, пожалуйста, умойся.

Эля на эти слова никак не отреагировала и что-то там смотрела и слушала в мобильнике. Наташа решила больше свою подопечную не дергать и занялась приготовлением завтрака.

Эльвира сразу заметила, что  ее опекунша перестала на нее обращать внимание. Она, молча, встала, сходила в туалет, умылась и также молча, устроилась за столом. Наташа поставила перед ней кружку с горячим чаем и тарелку с бутербродами. Присмотрелась к девочке и пожелала ей приятного аппетита. Эльвира взяла с тарелки бутерброд, покрутила его так и этак и недовольно произнесла:

– На такой кусок хлеба мама мне намазывает больше сливочного масла.

Наташа вся сжалась, чтобы не взорваться и внешне спокойно ответила:

– Завтра я обязательно исправлюсь. А пока ешь то, что у меня получилось.

Девочка или не замечала внутреннее состояние Наташи, или просто валяла дурака:

– Чай посахарен недостаточно.

Наташа, молча, придвинула сахарницу к ладоням Эльвиры. Та несколько раз зачерпнула в сахарнице внушительные порции. Потом долго крутила ложечкой в своей кружке. Отхлебнула из чашки, покрутила головой и недовольно сказала:

– Теперь пересахарено.

Наташа на это никак не отреагировала. Эльвира продолжила свой завтрак в полном молчании. После завтрака она включила телевизор и долго искала по каналам мультики. И, когда их, наконец, нашла, успокоилась. Мультфильмы завладели всем вниманием девочки, и она перестала приставать к Наташе с вопросами. Та прибиралась в квартире и тоскливо думала, что может не выдержать все эти дни такую вредную свою подопечную. А надо обязательно выдержать. Наташе очень хотелось получить новомодные в столице джинсы.

Мультики скоро закончились. Эльвира сладко потянулась на диване. Потом встала и сказала:

– На улицу хочу. Буда кататься на самокате.

Она вышла на веранду, нашла там в углу свой самокат и вынесла его на улицу. Вдоль лицевой стороны дома был проложен тротуар. Эля встала на свой самокат и покатила по асфальту. Наташа поняла, что самокат у этой пигалицы электрический. Девочка стремительно набрала скорость, промчалась мимо двух домов и повернула на дорогу, пролегающую между двух порядков зданий улицы. Наташа забеспокоилась. Там часто проезжали машины. Надо убедить эту непослушницу, что лучше всего ездить по асфальтированному тротуару. Тут машины не ездят.

Она вышла на дорогу, изловчилась и поймала лихую водительницу электросамоката:

– Эля, давай будем кататься по тротуару. Мне так будет спокойнее.

И снова услышала отпор:

– А мне мама разрешает ездить даже не детскую площадку. Давай поедем туда. Я хочу покачаться на качелях.

– Но туда же нельзя. Там можно прихватить коронавирус.
– Но меня мама туда отпускала.

Деваться было некуда. Наташа последовала вслед за самокатчицей, предварительно с ней договорившись держать скорость, посильную для пешехода. На детской площадке входы были закрыты натянутыми запрещающими лентами. Но, как сразу же поняла Наташа, никто этого запрета не брал во внимание. Дети вовсю качались на качелях, по- обезьяньи кувыркались на чердаке игрушечного домика, играли в волейбол.

Эльвира сразу же устроилась на качелях. Свой самокат она отдала одному из мальчишек. Тот на сумасшедшей скорости покатил по пешеходной дорожке, и вскоре вовсе скрылся из виду. Владелицу самоката это нисколько не обеспокоило. Эля вся отдалась качанию с девочкой своего возраста.

Наташа с удивлением  отметила для себя, что дети не заморачивали себе голову свирепствующей во всем мире болезнью. Они толкались и обнимались, касались друг друга. И ни у кого из них не проявлялось никакой осторожности. Все они всецело отдавались игре.

Ну, ладно, дети. Что с них возьмешь? О чем думают их родители? И тут же Наташа сама себя одернула: «А ты-то, дура набитая, о чем думаешь? Тебе доверили ребенка. И ты пошла у нее на поводу».

Настя, когда инструктировала перед своим отъездом в Москву, просила Наташу после обеда уложить дочку в постель. Ей, мол, полезен послеобеденный сон. Но тут же выразила свое сомнение, что подобная команда ее дочкой станет выполняться. Но Настя попросила все-таки попробовать.

И Наташа выполнила просьбу матери Эли. Но кончилось это ничем. Да и обед прошел не во всем гладко. Оказалось, Наташа перегрела суп. Есть его, по утверждению Эльвиры, просто невозможно. А компот, который опекунша достала из холодильника, был слишком холодным. Все это приводило Наташу в бешенство. Она с трудом удерживала себя, чтобы не взорваться.

Девушка была в таком возрасте, когда уже приходит желание в мечтах взглянуть на себя в замужестве. Наташа часто корила себя за эти, как ей казалось, детские грезы. Но картины будущего приходили в ее мечты помимо ее воли. Она видела своего избранника на семейную жизнь обстоятельным бизнесменом. Независимым и влиятельным. Послушным во всем только ей одной. И еще ей виделись их дети. Старшим, конечно же, должен быть сын. Благостный, послушный, умный, ласковый мальчик. Иногда ей хотелось кроме мальчиков иметь в семье и девочку. Но это случалось не всегда. По мнению  Наташи, девочки в большинстве своем вредничают и капризничают.

Теперь в ее мечтаниях стала образовываться прореха. Наблюдая за Эльвирой, она вдруг начала думать, что дети не всегда приносят радость. Они бывают вредными и капризными. Нет уж лучше, когда у нее появится муж, с детьми немного подождать. Надо пожить немного в свое удовольствие. А потом, когда молодость пойдет к закату, можно и ребенком обзавестись.

Мысль была новой и неожиданной. Но открыла ей глаза на действительную реальность пигалица Эльвира.

Для нее этот день превратился в вечность. Она все-таки настояла на том, чтобы Эльвира после обеда легла в постель. Та, в конце концов, послушалась. Но в сон ее не потянуло. И  вскоре Эльвира снова запросилась на улицу.

Когда они вышли из квартиры, Наташа поняла, что у этих сорванцов свое расписание. По тротуару  вдоль домов девочки и мальчики почти на автомобильной скорости носились туда-сюда. Впрочем, такое счастье доставалось не всем. Несколько девочек имели просто самокаты, на которых можно было кататься, только постоянно отталкиваясь левой ногой от асфальта. У этих детишек восторга на лицах не просматривалось. Они с завистью смотрели на счастливчиков, которые были обладателями электросамокатов.

За самокатчиками бегали дети, у которых кроме их ног ничего не было. Они, как манны небесной, ждали, когда кто-нибудь сделает перерыв в своих стартах и уступит им на время свой самокат. Они с благоговением смотрели на своих благодетелей, всегда  готовы им во всем угодить. Наблюдала все это Наташа и с горечью думала: «Не было, нет, и не будет в этом мире справедливости. Рождаются люди в неравных условиях, проживают свои жизни по-разному: одни в довольстве и полной обеспеченности, другие еле сводят концы с концами всю жизнь. Да так и уходят в мир иной с ощущением всегдашней неудовлетворенности.
Настя Булахтина, перед своим отъездом за товаром, обещала матери Наташи возвратиться дня через три - четыре. В муках и хлопотах эти дни прошли. Наташа стала посматривать на свою подопечную с определенной долей ненависти. Эльвира за это время вымотала ее окончательно. Каждое утро она просыпалась с тайной надеждой, что терпеть ей эту капризную и своенравную девочку остались последние часы. Вечером должны объявиться ее  родители.

Настя звонила домой каждый день. Она подробно расспрашивала Наташу, как там их Элечка. Слушается ли, выполняет все, что ей положено? Утешала Наташу, говорила, что, как все там решится, они уедут из Москвы в то же мгновение. Только не все у них пока получается. Потом мобильник переходил к Эльвире, и Настя щебетала с ней чуть ли не целый час. Она упрашивала дочку во всем слушаться Наташу, не выводить ее из себя. Девочка все обещала. Но как только телефон отключался, начинала вредничать. И обещание не выводить Наташу из себя оборачивалось обратной стороной.

Приехали Булахтина лишь в ночь с пятницы на субботу в три часа. Наташа спала крепко. Ей еле-еле достучались. Хоть дверь вышибай. Но девушка, наконец, проснулась. Она, молча, постояла, пока старшие Булахтины заносили свои вещи в дом, потом сказала, что досыпать она будет дома и, молча, покинула опостылевшую ей квартиру. Дома она рухнула в свою кровать и спала почти до обеда. Весь этот день ни она к Булахтиным, ни Булахтины к ним не приходили. Да Наташе они были не интересны. Ее интересовало только одно – обещанные ей джинсы.

Но с этим надо было подождать. У Булахтиных, как она теперь разобралась, было много заказов. Они сразу ринулись их развезти и рассчитаться с заказчиками. И лишь только во вторник на следующую неделю Настя пришла со свертком в дом Наташиных родителей. И пришла она не к ним, а непосредственно к Наташе.

Настя в зале степенно уселась на стул у стола и сказала:

– Ну, что, Наташа. Я тебе обещала сногсшибательные джинсы. Именно такие я тебе и привезла. У меня глаз наметанный. Вряд ли я ошиблась с размером. Но на всякий случай все-таки померяй.

Наташа вся зарделась от волнения. Она взяла пакет и ушла в свою спальню. Потом, уже сияющая, вышла в зал в новых джинсах и своей праздничной кофточке.

Настя встала и обошла девушку вокруг, критически оценивая, как на Наташе сидит ее покупка. На ее лице явственно отразилось: все по высшему разряду. Потом удовлетворенно сказала:

– Наташа, позови из времянки своих родителей. Когда я мимо проходила, они были там.

Наташа, вся сияющая, стремительно метнулась из  квартиры. Она привела родителей. Те вошли, поздоровались с Настей и спросили,  зачем они понадобились.

Настя стала важной лицом и торжественно назвала цену привезенных джинсов. Наташа растерянно вскрикнула. Потом, непонимающе глядя на Настю, выдавила из себя:

– Да вы же, Настя, обещались мне джинсы подарить!

Лицо Насти тоже стало выражать удивление:

– Ты ошибаешься, Наташа. Я обещала тебе привезти диковинные джинсы. И я свое слово сдержала. Джинсы действительно диковинные. Но я не обещала привезти тебе их бесплатно.

Родители взяли дочь под руки и увели на веранду. Там они пробыли недолго. Джинсы Наташе очень понравились. Она стала от них без ума. Она жалобно просила родителей не жадничать. Пусть этот жлоб Настя получит свои деньги. Но она теперь свою жизнь без этих джинсов просто не представляет. Родители тяжко вздохнули. Но расстраивать свою дочку отказом не решились. Деньги Насте были отсчитаны и она, важная и представительная торжественно зашагала из квартиры Наташи.
Наташа была на седьмом небе от счастья. Она стала надевать свою дорогую обновку не только по торжественным моментам, но и при каждом выходе из дома. Мать иногда не выдерживала и делала дочке замечание. Нельзя такую дорогую вещь носить в обыденных случаях. Дочь с мамой соглашалась. Но довольно часто нарушала достигнутое между ними соглашение.

Все текло мирно и спокойно месяца два. Как-то родители отправили Наташу на городской рынок за продуктами. В девушке уже явно проявлялись черты взрослой женщины. Прежде чем покупать продукты, Наташа решила заглянуть в универмаг. Там она зашла в зал, где продавалась одежда. И там она чуть ли не закричала на весь магазин от удивления и злости. В магазине привлекали внимание многих джинсы. Точно такие, какие девушке привезла из Москвы Настя Булахтина. Только стоили они вдвое дешевле.

Наташа не стала покупать ничего из продуктов. Ее всю трясло. Она приехала домой, ничего не объяснила удивленным родителям и прямиком направилась к Булахтиным.

Настя была дома. Наташа набросилась на нее с упреками. Назвала бессовестной спекулянткой. Высказав все, что о ней думала, развернулась и, уходя, громко хлопнула дверью.

Примерно  через полчаса Настя Булахтина была уже в квартире своих соседей. Она отдала отцу Наташи половинную стоимость джинсов и сказала девушке, что впредь ничего ей больше продавать не будет. Наташа презрительно ответила:

– Мы у тебя раньше ничего не покупали. А теперь и вовсе ничего покупать не будем.

Броские джинсы как-то вдруг перестали привлекать Наташу. Она их больше никуда не одевала и при случае подарила своей двоюродной сестре.