Утиные истории. Часть четвёртая

   В начале мая 2011 года на Екатерининском пруду плавал одинокий селезень, изредка прогоняя прилетающих с «большой воды» уток. Значит, где-то поблизости сидела в гнезде его пернатая подруга. 8 мая я наблюдал его в обществе двух пар нырков. Утята появились 13 мая – их было одиннадцать! И в первый же день их появления на свет вся акватория пруда зазвенела от радостного тоненького писка! Утята только в первые дни жмутся к мамаше, образуя компактный пушистый комок, а потом быстро осваиваются в новой обстановке. Они плавают по всей поверхности пруда, а иногда быстро бегают по воде (над водой?), стремительно перебирая лапками.

   Погода коварна и изменчива. И надо же было случиться в эти дни похолоданию! В ночь с 14 на 15 мая термометр показывал всего 5 градусов тепла... Для двухдневных утят это катастрофа. Утка ночью укрывает своё семейство под крыльями. Она сидит, как пухлая матрёшка на чайнике. А если утят одиннадцать? Не все помещаются под её тёплым кровом. А последствия очевидны...

   15 мая утка, селезень и 6 утят плавали вместе, но вскоре компания молодёжи разбежалась по всему пруду. Да, осталось только 6 утят, а седьмого я обнаружил на каменном постаменте возле сливной трубы, где он скучал в одиночестве. Я помог ему перебраться в воду, и он вяло поплыл отыскивать своих братиков.

   На этом постаменте утка привыкла отдыхать, греясь на солнышке в опасной близости от сливной трубы. Не всем утятам удаётся забраться на этот каменный бережок. Остальные утята плавают вокруг трубы, а чем это грозит, я уже объяснял в рассказе «Утиная драма». В этом году удалось добиться, чтобы на трубу поставили железную сетку, но её не смогли прочно закрепить, и защитная конструкция вскоре исчезла. Я с помощью веток и камней ограждал слив, но эти временные сооружения тоже исчезали. А результат? 16 мая на пруду осталось только два утёнка! Один из них выглядел совсем слабеньким. Он всё время вылезал из воды на берег, но передвигался с трудом (повреждена лапка). Я возвращал его в родную стихию, но утёнок, поплавав чуток, вылезал на берег. А вода оставалась холодной...

   К погодным условиям нужно добавить тот факт, что пруд питается холодными родниковыми водами. Ещё одного утёнка я нашёл на том же пресловутом камне у трубы. Увы, он не проявлял признаков жизни, и я похоронил его на островке. А 25 мая исчез последний утёнок... Он прожил всего 12 дней – вероятно, большое достижение в условиях нашей «цивилизации»! Осиротевшая утка сидела на полуострове одна, а на следующий день она покинула печальное место...

   13 июня (опять «роковое число») у второй утки родились 6 утят, но и этим пушистым созданиям не повезло в нашем бренном мире... Через день я обнаружил на пруду только двоих утят, которые с весёлым писком буквально «порхали» по всей акватории пруда. Я укрепил разрушенный сток, но на утро моя конструкция исчезла, а на пруду не осталось ни одного утёнка! Только одинокая утка печально плавала в солнечных лучах. Драматическая ситуация лета 2008 года повторилась...

   Утка, похоже, не впервые выводит птенцов на этом пруду. Ещё два дня назад она подплывала ко мне вместе с утятами, как только я появлялся на берегу. И в этот день она вылетела на каменный бортик возле злополучной сливной трубы и присоединилась к пернатой трапезе. А на бортике уже пировали голуби и воробушки. Один из голубей брал печенье с ладони, и воробьи, глядя на него, протягивали ко мне свои клювики. Вот самый смелый из них решился и, стоя на краю бортика, взял крошку с протянутой к нему ладони! И тут пернатые друзья решили хоть как-то развеять мои грустные мысли!

   Ещё один смелый воробушек цепляется за мой палец, перебирается на ладонь и, завладев печеньем, слетает на бортик. Там он склёвывает свою добычу и бежит ко мне за добавкой. Сезон кормления воробьёв с ладони открылся! Осиротевшая утка всё это время сидит рядом со мной и получает персональные порции печенья. Прилетает и знакомый зяблик с «Волшебной горки», а за ним подбегает трясогузка. Трясогузка бегает по асфальту, собирая унесённые ветром крошки, а когда я показываю ей крошку в руке, застывает на месте. Я бросаю крошку в её сторону, и пернатая «циркачка» ловит угощение на лету! Трясогузка ведёт себя, почти как скворец в аналогичной ситуации.

   На пруду плавает ещё одна утка. Вдруг она взлетает и садится на столетнюю липу. Там, на месте отломившегося ствола образовалось довольное большое дупло. Утка сидит минуту на высоте второго этажа, а потом скрывается в дупле! Такую картину я вижу впервые. Я уже рассказывал о селезне, сидящем на дереве высоко над прудом, но утка в дупле – это что-то новое! Осторожно подхожу к дереву и стучу по стволу веткой. Никакой реакции, но утка точно из дупла не вылетала. Снизу внутренность дупла не видна, а сверху, с пригорка, дупло загораживает густая листва. Что это? Место отдыха или утиное гнездо? Через два дня мне удалось наблюдать аналогичную картину: утка взлетела с поверхности пруда и оказалась на стволе у дупла. Пока я приближался к дереву, она скрылась в своём убежище... Рыбак, сидящий на берегу, рассказал мне, что ему известны случаи, когда утка устраивает себе гнездо в дупле дерева. Может, в этом и есть разгадка «тайны» Екатерининского пруда: я до сих пор не обнаружил вокруг него утиных гнёзд! Следующей весной нужно проверить эту «рабочую гипотезу».

   А на другом конце пруда, где в него впадают родниковые ручейки, птицы организовали себе купальню. В прохладных, сверкающих на солнце водах, купаются все – воробьи, синицы, скворцы и дрозды. Особенно шумно совершают омовение дрозды. Они громко плещутся, и этот шум слышен издалека! Трясогузки бродят в воде, переходя вброд быстрые ручейки, а потом отдыхают на плавающей в воде ветке. Вот с пригорка слетает ворона. Она входит в воду «по колени» и, немного подумав, берёт воду клювом и поливает себе на спину.

   А ведь это ещё одна потенциальная опасность для маленьких утят! Очевидцы рассказывали мне, как два года назад ворона охотилась за утиными птенчиками. Сливная труба, резкое похолодание и вороний клюв – вот три «фактора риска», поджидающие только что вылупившихся утят на Екатерининском пруду! Со вторым и третьим бороться проблематично, а вот устранить угрозу со стороны сливной трубы – это в наших силах. И не мои временные конструкции здесь нужны, а радикальные меры: сетку нужно прочно укрепить (возможно, припаять к металлической трубе, но кто повезёт сюда газовый баллон?).

   Если ограничить сток, уровень воды в пруду постепенно поднимается, и в какой-то момент вода начинает просачиваться сквозь щель в каменном бортике. Тогда струя воды течёт прямо по асфальту, и, заметив непорядок, рабочие Парка немедленно расчищают сток. Труба вновь зияет своей хищнической пастью, заглатывая вместе с ветошью и мусором крохотные живые комочки. Для утят это настоящее бедствие. А проблема в том, что нужно зацементировать каменный бортик пруда, а это большая серьёзная работа. Обо всех этих проблемах я с моими друзьями неоднократно рассказывал руководству Нескучного Сада. Переговоры на эту тему ведутся с августа 2008 года, но все попытки нормализовать ситуацию пока успехом не увенчались. Дело дошло до «Обращения» от имени Фонда Дикой Природы, но пока результатов не видно. Администрация ссылается на план генеральной реконструкции Нескучного Сада, который вот-вот начнёт исполняться. Вот тогда, мол, и настанет время для серьёзного ремонта. А время идёт, и гибель каждого утёнка на нашей совести!
28 июня на пруду появилось третье утиное семейство! У этой пернатой мамаши было десять утят. Я срочно соорудил новую конструкцию из вентиляционной сетки, прочно вставив её в железный раструб. 30 июня один утёнок исчез... Моя сетка оставалась на месте, может, это похозяйничала ворона? Вон она расхаживает возле пернатой купальни! Уровень воды на пруду, как и ожидалось, слегка повысился…

   1 июля нахожу утку отдыхающей на своём любимом месте на камне возле трубы. Утята сидят рядом с мамашей, греясь на солнышке. Пересчитываю их с замирающим сердцем – так и есть: одного не хватает! Утка отправляется со своей «флотилией» в плавание, а я разбираю временную конструкцию на трубе: уровень воды повысился настолько, что вода вытекает из щели в бортике. Теперь нужно подождать, пока уровень нормализуется. На эту операцию требуется часа два, поэтому пока призываю на пир пернатую братию, и, одарив её печеньем, отправляюсь на поиски пропавшего утёнка. Бедняжку я так и не нашёл, но обнаружил на пруду «местную экологическую катастрофу». Вероятно, где-то поблизости была «вечеринка». В результате берег пруда, и часть его поверхности оказались засыпанными белыми пластиковыми шариками. Эти россыпи можно было принять за неожиданно выпавший снег! Шарики покрывали и место, где утка обычно отдыхала и проводила с утятами ночные часы... В пруду всегда много рыбы, а сегодня в разных его концах отдельные экземпляры плавали кверху брюхом... Вот в каких «экологических условиях» приходится обитать утятам, если только они выживут...

   Завершив обход, я установил сетку на прежнее место. Утка в это время разгуливала по левой части пруда, свободной от следов «цивилизации». Когда я уходил, утка снова заняла своё любимое место на камне в опасной близости от трубы... Пока на трубе стоит моя защита, беспокоиться не о чем, а что будет завтра?

   3 июля. Лучше бы мне на пруд не приходить... У родника я обнаружил утку, сидящую в позе «матрёшки на чайнике». По её виду сразу же отмечаю, что птенцов под её крыльями гораздо меньше восьми...

   Да, их осталось только трое... Моя сетка на трубе исчезла, и вода свободно убегает в трубу. Обойдя пруд, нахожу на месте ночёвки мёртвого птенца. Подсчёт простой: четверо утят «вылетели в трубу». А что ожидает оставшуюся троицу? 5 июля сток забился тиной и отмершими водорослями, а утка с тремя утятами грелась на солнышке, на своём любимом месте рядом с опасной трубой. Настоящая семейная идиллия, если забыть о предыдущей истории... 11 июля осталось только два утёнка, а 15 июля я не обнаружил на пруду ни одного птенца... Общий итог поистине катастрофический: погибли все 27 утят, рождённые в этот сезон от трёх уток... Теперь можно оценить моё отношение к современной «цивилизации»!

   Совсем другая картина наблюдалась на Голицинских прудах, где условия для уток просто идеальные. В июне там блаженствовали два «многодетных» утиных семейства (по 10-11 утят в каждом) и три белокрылых лебедя! Молодой лебедь, отдыхающий на маленьком полуострове возле перекидного мостика, позволял кормить себя с рук, беря угощение своим розовым клювом. А клюв у него гораздо крупнее утиного! В нём спокойно уместилась бы моя ладонь, но если наловчиться, можно кормить лебедя, не травмируя руку. Я располагался на берегу под стволом могучей ракиты, и к берегу сразу же подплывали утки (среди них были оранжевые «мандаринки») и нырки. Лебедь, завидев оживление в нашей «трапезной», подходил ко мне, и я кормил его хлебом с руки. Угостившись, он располагался на траве возле меня и отдыхал, пока я кормил остальную пернатую братию на воде.

   Вот так, рядом с лебедем, на берегу под ракитой я пытался отвлечься от драматических событий на Екатерининском пруду. Молодой (годовалый) лебедь облюбовал этот островок, как желанное место на пляже. Он выходил на берег, когда я уже отдыхал под ракитой, покормив предварительно компанию уток. Лебедь, вероятно, считал меня своим собратом по «пляжному отдыху» и не обращал на меня особого внимания. Устроившись в удобном местечке, он чистил пёрышки, а потом преспокойно засыпал, сложив голову под крыло… Так мы и сидели рядышком, наслаждаясь покоем тёплого летнего полдня… Хотелось бы рассказать об этом побольше, но времени остаётся мало и мне приходится возвращаться в Институт…

   А Екатерининский пруд пока остаётся для меня «горячей точкой Планеты», не позволяющей успокаиваться! В этом сезоне утята больше не появятся, а к следующей весне, ожидается долгожданная реконструкция акватории пруда, и я надеюсь, что и там появятся, наконец, благоприятные условия для утиных семейств!